Александр Федорович Чебыкин
Судьбы людские
Отчаянный
Игорь рос сам по себе. Мать, Раевская Тамара Вячеславовна, инженер-технолог, целыми днями на работе. Игорь только после возвращения из Афганистана, когда учился на вечернем отделении политеха, заинтересовался своей родословной. По матери корни уходили к князьям Раевским. Отчим военный, то на учениях, то в командировках. В школе Игоря прозвали «Отчаянный», потом, где бы он ни находился, люди снова и снова называли его «Отчаянный», определяли его по взрывному характеру и взбалмошным поступкам. После уроков, забросив книги, носился во дворе, играл в футбол или убегали гурьбой в парк. Учился кое-как, надеясь на свою память, что схватывал во время урока, то и помнил. После окончания десятого класса призвали в армию. Игорю было интересно. Радовался, что повидает страну. Пока везли по Северному Кавказу, любовался красотой предгорий. Через Каспийское море па пароме до Красноводска. В ноябре на Каспии неспокойно. Ветры с пустыни поднимали огромные волны. Игоря так укачало, что на берег сводили под руки, ноги были ватные и не слушались. Из Красноводска до Ашхабада поездом. Кругом унылая пустыня. Впервые затосковал по дому: широкой и полноводной Кубани, прохладе городских парков.
Определили в учебный полк. Школа сержантов. В Афганистане шли боевые действия. Многие офицеры, как преподаватели, так и строевые, имели боевой опыт и поэтому основательно готовили солдат и сержантов к войне. Шесть месяцев интенсивной подготовки. Изучали все виды оружия боевого применения пехоты. Взаимодействие бойцов отделения, взвода в пустынной и гористой местности. По окончании курсов Игорь получил квалификацию командира расчета БМП (боевая машина пехоты). В расчет входили механик-водитель, оператор-наводчик и шесть человек пехотинцев-десантников. Военной подготовкой Игорь занимался с увлечением, буквально запоминал на лету объяснения инструкторов. Весной, 1981 года, младший сержант Игорь Погорелов прибыл в специальный мусульманский батальон под Ташкентом. Батальон имел боевой опыт войны в Афганистане. Большинство бойцов в батальоне были Призваны из Узбекистана. В нем были: туркмены, таджики, узбеки, киргизы. Почему он назывался мусульманским, Игорю было не совсем понятно. Верующих во взводе было шесть человек. Думал: «Наверное, назвали так с политической точки зрения, чтобы для афганцев – ярых мусульман было понятно, вот и у шурави есть воины – мусульмане, которые пришли их защищать». И только через шесть месяцев серьезной подготовки, приближенной к боевой, в октябре 1981 года, батальон ввели в Афганистан, в район селения Акча, недалеко от города Мазари-Шариф. Перед их приходом бандиты, ночью сняв посты, вырезали пограничный батальон, который был сформирован из пограничников от Каспия до Кушки. Батальону поставили задачу восстановить контроль над местностью. Младший сержант, Игорь Погорелов, назначен командиром расчета БМП. Машина развивала скорость до 70 км/час, при весе 13 тонн, имела противопулевую броню. Месяц обживались на ночном месте. На опасных направлениях – минные заграждения, кругом, в несколько рядов установлены сигнальные ракеты, по периметру в укрытиях БМП. Капитан Ниязов, зампотех батальона, расчет сержанта Погорелова ставил в пример за образцовое содержание боевой техники. Обустраиваясь, одновременно выполняли мелкие операции с местной милицией по блокированию и поимке небольших групп бандитов. В начале декабря разведка сообщила, что в кишлак Джар Кундук вошла крупная группировка душманов, в количестве шестиста человек. Кишлак раскинулся среди гор, в долине, к которому вела одна дорога. На уничтожение бандитов был брошен танковый батальон. Разведка сработала плохо. Душманы в горловине ущелья устроили засаду. Почти все танки были сожжены из РПГ, только шести удалось вырваться из западни. Вертолеты поддержки ничем помочь не могли, слишком близко скалы подходили друг к другу, это мешало вести прицеленный огонь по противнику. К этой операции готовились тщательно. В боевую группу входила рота БМП, в количестве десяти машин, это около сотни бойцов.
Две роты на БТР (бронетранспортер), взвод связи, авторота с боеприпасом и продовольствием, взвод «Шилка» (четырехствольная установка). Чтобы отвлечь внимание противника, группировка перед входом в ущелье остановилась, спешилась. Ночью прилетели десантные вертолеты. Рано утром, вокруг кишлака, в радиусе пяти километров выбросили десант, чтобы бандиты не вышли из кишлака и не ушли безнаказанными. По кишлаку в течение двух часов работала авиация. Десантники, незамеченными, с четырех сторон продвигались к кишлаку. Душманы основные силы бросили к ущелью, ожидая, что оттуда будет наноситься основной удар.
Игорь рассказывает, когда взобрались на сопку, а за ней увидели еще гряду сопок. Боезапас – патроны, гранаты – тащили на себе. Самым дорогим грузом была фляжка с водой. В сапогах от пота хлюпало. По спине стекали капли воды. Приданная милиция (царандойты) из местного населения побросали груз и лезли в гору налегке. Десантники знали, что впереди жаркий бой и каждый патрон будет на вес золота. Подбирали ящики и тащили вверх. Наконец, с последней сопки увидели внизу селение, тянущееся цепочкой по долине, местами сакли лезли в горы в несколько рядов, цепляясь друг за друга. Земля вдоль реки – это жизнь. Эта полоска кормила жителей аула. Сверху четко, как на ладони, просматривалась линия обороны противника. Душманы ждали шурави со стороны ущелья, рассчитывая уничтожить тех, которые прорвутся сквозь их заслоны.
Как снежная лавина скатились десантники в окопы бандитов. Роем летели лимонки. Погорелов еще в учебке ловко научился бросать гранату, с расстояния 25 метров попадал в кольцо диаметром метр. Бой с вражеским прикрытием был короткий. Во взводе Погорелова потерь не было, но в соседнем взводе погибли двое ребят – Миша Калинин из Твери и Рашид Рахматуллин из Ташкента. В учебке были в одном отделении. Услышав бой в селении, душманы поняли, что засада в ущелье бессмысленна, побросав оружие, возвращались в селение. На улице шел бой. Танки и бронетранспортеры вошли в аул и продвигались между домами, подавляя очаги сопротивления. Игорь видел, как из-за глиняной стены ударил гранатомет. С танка слетела гусеница. Ствол пушки развернулся и через несколько секунд в укрытии зияли три метровые дыры, а стена стояла. Даже после налета авиации сакли стояли, не рассыпались. Во дворах находили большое количество оружия, в основном советского производства, которое поставляли душманам третьи страны с американского благословения. Когда вернулись на базу, командир батальона, майор Стодеревский Игорь Юрьевич, высокий, статный, интеллигентный умница, похвалил личный состав, особо выделил сержанта Погорелова за его смелость и смекалку, назвал его отчаянным, но предупредил, чтобы был поосторожнее, «вперед батьки в пекло не лез», напомнил, что его дома ждет мама живым.
Солдаты и сержанты знали, что похвала командира за их безупречные действия – в первую очередь это заслуга комбата, который, имея опыт войны, кропотливо готовился к выполнению каждого задания. Командиры рот, взводов, расчетов знали свои действия до мелочей. Перед боем про¬игрывались всевозможные ситуации. В их батальоне были наименьшие потери, как и в батальоне Устюжанина в соседней дивизии, с которой они взаимодействовали. Начались новогодние дни. Многие ребята демобилизовались в новом году, кто весной, а кто осенью. Батальон стал родным домом. Знали друг друга по фамилиям, а в роте по именам. Взвод спал в одной палатке. Вечерами у огонька делились самыми сокровенными тайнами. В феврале 1982-го батальон был передислоцирован в местечко Тарзап, недалеко от городка Шиберган, западнее Мазари-Шарип. Летом 1982 года батальон выполнял боевые задачи по уничтожению мелких бандитских групп. В октябре пришла информация, что в один из кишлаков войдет бандгруппа в количестве четырехсот человек, хорошо вооруженная и обученная.
Поступил приказ: «Уничтожить бандформирование». К операции готовились основательно. На планерку были приглашены младшие командиры. Решили: «Бронегруппа соседнего батальона входит в селение, выдавливает басмачей. Батальон Погорелова закрывает пути отхода бандитов и уничтожает их». Вечером батальон на БМП двинулся и сторону кишлака. Вдоль дороги проходили две трубы, по одной шла нефть, по другой солярка, которые охранялись спецподразделениями. Охранное подразделение постоянно курсировало на БМП, от поста к посту, вдоль трассы. Выдвижению батальона разведка противника не придала значения, считая, что это БМП из батальона охраны. С наступлением темноты с БМП высадился десант. Машины отошли на пару километров назад под охрану поста. С рассветом десант, через перевал, с двух сторон двинулся к селению. Бронегруппа, которая должна была с восходом солнца ворваться в укрепленный пункт, не смогла преодолеть горную реку с крутыми берегами. Единственный деревянный мост душманы успели разобрать заранее. На восстановление моста требовалось время. Командир батальона принял решение действовать самостоятельно: окружить противника в селении своими силами. Душманы на подступах к поселку обнаружили десантников. Начался бой. У десантников было полное преимущество, они занимали господствующие высоты. Боезапас таял. Комбат передал: «Беречь патроны». Гранаты не долетали до окопов противника. Оставалась надежда на автомат. Впереди взвода Погорелова оказался крупнокалиберный пулемет, который прижал бойцов к земле. Пулемет прикрывала группа автоматчиков. Заместитель командира взвода старший сержант Сяткин подполз к Погорелову:
– Что будем делать, земляк, гад не дает головы поднять?! Считай, это основной узел обороны душманов. Разрушим его, значит разрушим оборону бандитов.
– Может подождем авиацию, она пройдет по склонам и уничтожит основные точки противника.
– Ждать авиацию, значит подставлять под огонь наших ребят.
– Тогда, дружище, давай сбросим пулеметчика.
– Попробуем, но без гранат ничего не получится. Среди этих валунов она надежное и испытанное оружие.
Передали по цепи: «У кого есть гранаты?» Нашлась одна. Подползли, метров за двадцать, шурнули «мухой». Мощный заряд прожег земляной бруствер перед пулеметом, взорвался и уничтожил расчет. Одним прыжком оказались в окопе противника, расстреливая рожок за рожком. В окопе лежала труда боезапаса. Но из ответвления окопа велся ответный огонь, поворот окопа спасал духов от поражения. Погорелов вспомнил о «лимонке». Удачно метнул, попадание точное. Взрывной волной окатило обоих. Ворвались в окоп, ведя огонь вдоль окопа. Среди убитых духов оказались четыре РПГ. Духи покупали РПГ за большие деньги, при каждом РПГ была охрана 3–4 человека. Ручной переносной гранатомет – это мощное оружие против бронетехники. Ею заряд поражал броню любого танка. Прихватив РПГ', стали отходить через окоп пулеметчика. В сторону от окопа вел дополнительный ход. Из-за поворота вывалился огромный душман, обвешанный оружием. Автоматы врага, Сяткина и Погорелова заработали одновременно. Пули Погорелова били в поворот окопа и рикошетили в лицо врага. Автомат Сяткина прошивал душмана. И все-таки, на долю секунды, автомат Сяткина заработал раньше, поэтому душман стрелял не прицельно. Несколько пуль прошло по левой щеке замкомвзвода. Разворотило щеку и разорвало ухо. В горячке хватило сил выбраться из окопа. Погорелов помогал Сяткину и тащил четыре РПГ. Подлетели штурмовки. После их работы зашла группа вертолетов. Окопы дымились. Десантники вели огонь на уничтожение врагов, которые оказывали сопротивление. В окопах лежали кучи трофейного оружия. После боя командир батальона поставил в пример действия Сяткина и Погорелова и объявил, что будут представлены к наградам, но предупредил Погорелова: «Смотри, Отчаянный, инициатива бывает наказуема. Приказа я вам не отдавал лезть на рожон. За проявленную дерзость, смекалку и ловкость спасибо от меня лично и бойцов».
Сергея Сяткина отправили в Ташкентский госпиталь, а оттуда в госпиталь родного города. Погорелов долго переписывался. Из писем узнал, что Сяткин награжден орденом «Красная Звезда». Перед демобилизацией Игорю вручили медаль «За Отвагу». Было немного обидно, потому что документы подавали обоим на «звездочки». Погорелов понимал, что воевали не за ордена и медали, а за идею – выполняли свой интернациональный долг и защищали южные границы Советского Союза.
Армейская разведка
Сашок родился в тревожном июне 1942 года в станице Тимашевской. Шли жестокие бои по Дону. Это совсем рядом. Сводки информбюро обнадеживали: «врага остановят на Дону». В Тимашевске останавливались эшелоны с эвакуированными Донецкой области. Разгружались. Была надежда, что враг сюда не дойдет. В июле события изменились круто. Фашисты снова взяли Ростов и огромная механизированная армия Манштейна прорвала оборону и двинулась на юго-восток. Те грозные события Шура не помнит, только потом, когда после десятого класса учился на помощника машиниста, старые паровозники рассказывали об ужасах полугодовой оккупации. Когда пригласили в военкомат и предложили в военное училище, Александр подал заявление в летное, но комиссию не прошел, не набрал баллов, да и по здоровью были замечания. Осенью 1961 года пошел служить Отечеству. После учебки, в танковом полку города Грозного, в звании младшего сержанта был направлен механиком-водителем в город Новочеркасск. Через год службы, понимая, что летчиком не быть, поступил в Ульяновское танковое училище. Родители, Федот Пантелеевич и Мария Андреевна, одобрили его поступок. По окончании училища в 1966 году проходил службу в Белоруссии, г. Печи – недалеко от Борисово. 1973 год – Академия им. Фрунзе, факультет разведки. 1976–1980 гг. старший офицер, разведотдел армии, г. Дрезден. В январе 1980 года майор Жуков прибыл в Афганистан на должность старшего офицера разведотдела армии, который размещался во дворце Амина. Месяц обкатывался в новых условиях, изучал обстановку в провинциях и по секторам ответственности дивизий. В феврале 1980 года начальником разведки армии была поставлена задача ликвидировать Исламский исполнительный комитет и склады с оружием в Джабабаль-Уссардже. В группу входило тридцать пять разведчиков, под прикрытием отдельного десантного батальона 345-го десантного полка. На операцию отводилось две недели. Выдвинулись на бронетехнике, через два дня, когда углубились в горы, дороги стали непроходимы. Использовать бронемашины стало невозможно, ввиду обвалов и промоин. Приказали технику оставить: загрузиться максимально боезапасом, помня, что каждый патрон – это спасенная жизнь.
Дальше двинулись тремя колоннами. Одна по ущелью, с ней командный пункт батальона и разведчики, две другие – справа и слева по скатам гор. Вышли до рассвета. В долине осталась техника и небольшой отряд охранения. Душманы потеряли батальон, когда хватились – батальон с разведчиками ушел далеко. Враги все-таки разгадали вероятный путь движения.
На четвертые сутки штаб батальона попал в засаду. Был сильный туман. Шел мелкий дождь. Ущелье образовало расширение. Роты двигались в боковом охранении и оказались удаленными от главного ядра.
Огонь был такой плотный, что было трудно определить, где падали капли дождя, а где врезались в землю пули. Движение застопорилось. Закон гор гласил – останавливаться нельзя, надо вырываться, иначе будешь уничтожен. Майор Жуков передал: «Командира батальона ко мне». Передали – убит.
– Найдите начальника штаба!
Никто не знал, где штабист.
Подполз замполит полка, который уговорил командира полка, чтобы ему разрешили уйти с батальоном:
– Товарищ майор, берите командование на себя.
– Не могу, Иван Семенович, есть общий порядок, надо соблюдать субординацию. Согласно Уставу командование батальоном должен возглавить или заместитель командира батальона, или один из командиров рот. К тому же личный состав меня не знает.
– Товарищ майор, командиры рот далеко. Сейчас здесь старший по званию и по должности Вы. Промедление это погибель.
– Хорошо, соберите командиров взводов, отделений ко мне под скалу.
Майор Жуков обратился к собравшимся: « Командование Ваше не найдем. Ответственность беру на себя. Приказания исполнять без задержек».
Особо досаждал огонь крупнокалиберного пулемета с противоположной стороны реки. Спросил: «Есть добровольцы подавить огневую точку и дальше прикрывать нас пулеметным огнем? Учтите, река широкая, около двадцати пяти метров, течение быстрое и вода холодная».
Вызвался младший сержант Нуртаев:
– Товарищ майор, разрешите мне. Я вырос в горах. Мы, пацаны, до глубокой осени барахтались в быстринах.
– Добро, запасись гранатами, иначе врага не возьмешь.
– Туман, я подкрадусь не замеченным. Штык надежное оружие, бесшумное.
– Действуй, сержант, на тебя надежда.
Через несколько минут пулемет замолк. И вскоре снова застрочил по узлам расположения противника. Рота со штабом и разведчиками проскочила опасное место. Появились раненые и убитые. Дождь усилился. Ноги скользили. Тяжесть походного груза раздавливала плечи, стягивала бедра. К вечеру вышли к кишлаку Янгарык. Блокировали. Первая и вторая роты рассредоточились по вершинам сопок, которые располагались вокруг селения. Третья рота провела зачистку. Мужчин согнали в один дувал, чтобы ночью не наделали беды. Выставили охранение. Обсушились. В четыре подъем. Позавтракали и снова в движении. Заместитель командира полка по политчасти постоянно находился рядом с майором Жуковым.
С плато на плато продвигались к цели. И снова засада.
Ярко светило солнце, от полированных скал слепило глаза. Разведчики заняли круговую оборону и начали выку¬ривать душманов одного за другим из расщелин и выступов скал.
Майор Жуков успел залечь за валун. Заметил, как слева запрыгали фонтанчики земли от пуль, затем спереди. По¬думал: «Следующая очередь моя».
Рядом лежал замком взвода старший сержант Иван Переверзев. Крикнул ему: «Я сейчас отвлеку душмана огнем, а ты попробуй определи, откуда он стрелял». Майор одним прыжком оказался у скалы и, упершись спиной в гранит, повел огонь в предполагаемом направлении.
Услышал голос старшего сержанта.
– Товарищ майор, готов!
И со скалы спихнул душмана.
– Как Вы его уничтожили?
– Как учили в учебке, ножом.
– Почему же стрелял?
– Ну, так получилось.
– Иван, ты молодец. Я тебе обязан жизнью.
Так же сноровисто действовали другие десантники.
Для десантника главное – знать, откуда стреляет враг, а остальное, как говорится, дело техники.
Путь был свободен.
После боя в ущелье, на пятый день, вышли к цели.
Душманы не знали нашей конечной цели. Мы заранее, одной ротой, провели отвлекающий маневр, которая, демаскируя себя, продвигалась влево от основных сил. Главные силы соблюдали маскировку.
Днем прятались в карьерах, а по ночам делали броски. Переждали ночь. Разведка доложила – в селении спокойно. Душманы не догадываются, что шурави рядом, в нескольких часах пути.
На следующую ночь в 24 часа блокировали Джабабаль- Уссерадж. Начали сужать кольцо. Враги ответили сильным огнем. Отошли. Вызвали вертолеты. Вертушки нанесли ракетный удар по предполагаемым целям. Снова сжали кольцо – в ответ море огня.
Командир взвода лейтенант Ермолаев обратился: «Товарищ майор, разрешите мне. Я с одним отделением пробью брешь в обороне. Видите, большой дом за высоким дувалом, оттуда ведется мощный пулеметный и автоматный огонь».
– Подожди, Ермолаев, пусть сначала вертушки поработают, как только они закончат атаку, начинай прорыв.
Вертолеты били по целям, которые с земли передавали корректировщики. Когда закончили последний заход, группа лейтенанта Ермолаева перемахнула через трехметровый забор, используя самодельные кошки. Лейтенант распахнул дверь дома и бросил гранаты одну за другой. Ворвался в жилище с бойцами. Стрельба из окон дома прекратилась. Ермолаев выскочил из жилища и закричал: «Вперед, ребята, путь свободен». И в это время мина из гранатомета попала в правую руку. Рука отлетела в сторону.
Санинструктор перетянул культю, проговорил: «Жить будешь». Через час кишлак был под контролем разведчиков. Некоторые жители показывали, где засели душманы. В колодце обнаружили спрятавшихся китайских инструкторов. Пополнили боезапас. Взорвали склады с оружием. Мусульманский комитет ликвидирован. Задача выполнена, обратно возвращались сокращенным путем. Несли четырех убитых и семь раненых. Люди вымотались, сказался длительный изнурительный переход с боями. Двигались только ночью. Днем занимали круговую оборону и старались ничем себя не обнаружить. Местами тропа была такая узкая, что двум бойцам не разойтись. С одной стороны вплотную прижимаешься к скале, а с другой – обрыв. Около двух часов ночи колонна остановилась. Цепочка в пятьсот человек вытянулась лентой по горам. Переползая по скалам, майор Жуков пробрался к голове колонны. Посреди тропы сидел десантник и плакал.
– Что случилось?
– Ноги свело судорогой, идти не могу.
Нашли в скале нишу. Посадили бойца и попросили:
– Сиди, отдыхай до подхода санинструктора.
Подошли к реке, не широкая, но бурлила глубоко в каньоне.
Над ней брошено бревно. Прошел дождь. Бревно скользкое. Десантники забоялись переправляться. Не спавшие, уставшие, нагруженные – а вдруг сорвутся. Майор Жуков обратился к замполиту: «Иван Семенович, придется показывать командирский пример – «Делай как Я!» Переберусь, натянем бечевку – какая-никакая, но страховка. Будь тут до последнего бойца». Прошли вперед пятнадцать километров. Сели акуммуляторы. Связь прекратилась. Нарвались на вражеский укрепрайон. Начался бой, десантников прижало к плоской скале. Окопа не выроешь. Пришлось отступать.
Собрали командиров рот, взводов. Стали решать – что делать? Запасы продуктов кончились. Обходить по горам – это три-четыре дня пути, или прорываться. На горизонте показался вертолет. Авианаводчик успел связаться. Сообщил, что аккумуляторы сели, десантники вторые сутки без пищи.
Вскоре прилетела пара вертушек, сбросили мешки, в которых оказались тяжелые бронежилеты. Майор Жуков ругался взахлеб: «Я что просил! Передайте этим мудакам. Нам нужна жратва и связь». К вечеру прилетела группа вертолетов, сбросили продукты и аккумуляторы, затем нанесли удар по укрепрайону, от которого осталась дымящаяся земля.
Майор Жуков связался с генерал-майором Печевым, который возглавлял общее руководство операцией. Генерал отчитывал: «Какого хрена взялся командовать батальоном, тебе такая задача не ставилась».
– Товарищ генерал, другого выхода не было. В первом же бою вышли из строя и командир батальона, и начальник штаба.
– Хорошо, подполковник Жуков.
– Майор Жуков.
– Командующий ходатайство подписал, ждем Москву, считаю, не откажут. Благодарю за успешное выполнение операции с минимальными потерями. Буду представлять к ордену «Красная Звезда».
– Служу Советскому Союзу!
– Выходи в точку командного центра. Осталось тридцать километров. Это один дневной переход.
Прибыл на место постоянного дислоцирования. Поспал четыре часа. Вызывали в штаб армии.
Разведка в действии
Генерал Печевой приказал: «Полетите на разведку маршрута до Файзабада». Сели в Кундузе. Уточнили данные с разведкой Кундузской дивизии. И снова в полет до Файзабада и обратно в Кабул.
На стратегических дорогах, в опасных участках, стояли блок-посты, при которых находились бойцы-разведчики, которые отвечали за связь с местным населением. Получали информацию о близлежащих кишлаках. Майор Жуков приказал при каждом блок-посту держать лошадей. В горной местности бронетехника малоэффективна из-за непроходимости по тропам. На лошадях, выросших в горах, можно обследовать ближайшие подступы к автомагистрали. Обычно группа из десяти – пятнадцати разведчиков переодевалась в одежду местных жителей.
В группу входило два-три человека, говорящих на узбекском, таджикском языках. Разведчики спокойно проезжали аулы. Обследовали местность, если надо, то и языка прихватывали. К захвату вожаков или отдельных групп готовились неделю и более. Изучали обстановку. На лошадях выезжали в селение, оставляя бронегруппу в стороне, для прикрытия. По периметру выставляли пулеметчиков. Окружали дом, врывались, уничтожили предводителя и уходили.
Арбоб
В марте 1980 года подполковник Жуков руководил операцией по захвату в одном из кишлаков главы мусульманского комитета Арбоба. К операции готовились две недели. Хорошо изучили обстановку. Знали дом, в котором останавливался Арбоб, и схему расположения комнат.
Дом большой: десять на десять. Из толстых бревен. Двор обнесен высоким забором. На рассвете группа захвата забрасывает кошки на ограждение, выбивают окна, врываются в дом.
Нашли Арбоба. Захватили. Связали. Вынесли. Залаяли собаки. Расстреливали из пистолетов с глушителями. Пленение произошло бесшумно. И только через несколько часов в кишлаке хватились. Узнали об исчезновении Арбоба.
Банда
В апреле поступила информация. Восточнее Файзабада, по течению реки Кокча, из Пакистана просочилась банда в количестве тысячи человек. Разведчики доложили, что банда временно находится в заброшенном кишлаке. В операции был задействован 860-й мотострелковый полк. Ночью подошли скрытно. Заняли господствующие высоты. Начались штурмовки – сначала авиацией, затем вертолетами. Душаманы отчаянно сопротивлялись. Банда была хорошо обучена и вооружена. В течение десяти дней сжимали кольцо.
После очередной штурмовки приближались к кишлаку, пресекали все попытки вырваться из окружения.
На десятый день бронегруппа вошла в селение. Захватили более сотни пленных, склады с оружием. Особо много было взрывчатки. Благодаря отлаженной разведке наши потери были минимальны. Операцией руководил подполковник Жуков совместно с командиром 860-го мотострелкового полка.
За успешное выполнение задания по ликвидации крупной банды душманов подполковник Жуков был награжден вторым орденом «Красная Звезда».
Сигарета
Подполковник Жуков сопровождал разведроту «66» Морской бригады из Джалалабада на Баклан как представитель штаба армии. На одном из перевалов снаряд от 45-мм пушки пробивает мотор на БМП, где был Жуков. Машина встала. Подполковник пересаживается на БТР-60. Занимает место командира в бронетранспортере. Проехали с полкилометра, заклинило управление. Снова пересаживается на БРДМ, экипаж четыре человека. Просит командира БРДМ пересесть на БМП. Духотища. Жара. Хочется курить. Открывает люк, закуривает и в это время машина попадает на фугас. Рвануло. Подполковника Жукова выбросило из машины на обочину метров за шесть. Машину сплющило. Экипаж погиб. Тяжелая контузия. Госпиталь в Кабуле. Неделя передышки и снова в бой.
Сменился начальник разведки армии – им стал генерал-лейтенант Ивашутин, который отличался высокой требовательностью и жесткостью. Обладал глубокими профессиональными знаниями армейской разведки. Каждая операция разыгрывалась на макете. Офицеры, солдаты лично знали свои действия в период выполнения боевого задания.
Итак: за два года подполковник Жуков провел более ста операций.
По прибытию в Союз в августе 1982 года был назначен на должность заместителя начальника разведки объединенного Северо-Кавказского военного округа.
В 1990 году демобилизовался в звании полковника. Долгое время работал директором краевой книжной базы. Война в Афганистане подорвала здоровье. Сердечко сносилось. В городе Краснодаре сделали сложную операцию на сердце, но боевого духа не теряет, как всегда на острие атаки.
Принимает активное участие в Совете городского Краснодарского союза ветеранов Афганистана.
