Антон Болдаков
Золото келе
– Пещеры? Там не было никакой пещеры, – покачал головой Иннокентий, и галантно помог Елене забинтовать локоть. – Да и что бы разворотить склон горы до отверстия таких размеров – это нужно было не меньше центнера взрывчатки.
– Да как так? Я сама же его видела. Можете у Павла спросить. Там полгоры разнесено – и видно, что это был свежий пролом. Там даже дорога была расчищена, что вела к нему, широкая, на тракторе заехать можно. Наверняка в этой пещере эти охотники за золотом и нашли всё это… – Елена повернулась к «Орангу» и всмотрелась в маленький, с кулак, экран, по которому ползли странные полосы и точки. – Хм… Ничего не понятно. Ладно, Иннокентий, я попрошу остаться вас. Мне сейчас нужно будет рассказать вам нечто очень и очень важное…
…Иннокентий выслушал Елену молча, ни разу не перебив. Он сидел за столом, постукивал по золотым самородкам пальцем в перчатке и, прикрыв глаза, слушал и слушал…
– Это очень странно, – наконец проговорил он, когда Елена, закончив свой рассказ, глотнула порядком остывшего чая. – По вашим словам этот келе – о котором нам говорил Грот – совсем не выдумка, и существует? И это очень большое существо, способное противостоять огнестрельному оружию?
– Причём не просто противостоять – оно практически не обращает внимания на боеприпасы моего оружия, – Елена показала на ОКВ, что валялся под столом. – А это значит, что ни один вид огнестрельного оружия, что есть у вас в посёлке, ему не повредит. Более того – оно использует в качестве оружия непонятное наркотическое вещество. Да и само по себе достаточно сильно, чтобы снести любое строение, которое вы используете. А если от него забаррикадироваться, то оно отравит нас, своим непонятным химическим оружием… я сумела убить келе только благодаря складу взрывчатки. Кстати, очень странной взрывчатки… Вот, что это?
Иннокентий взял обрывок навощенной ткани срезанной с шашки «Камнелома» и внимательно прочитал надпись.
– Очень странно. Эта взрывчатка была нам доставлена пять лет назад, для проведения взрывных работ в одном из приисков. Однако из-за ошибки – перепутали накладные, нам поставили взрывчатку для горных работ. Для наших целей она не годится – невероятная мощность.
– Это американская взрывчатка.
– Да, видимо по ленд-лизу поставили. Кстати, очень странная штука – нам в лаборатории сказали, что минеральное связующее этой взрывчатки очень редкое. Добывается только в одном месте США. Как я понял, у нас в СССР ничего подобного этому минеральному веществу просто нет. Поэтому мы и перешли на более доступные нам виды взрывчатки.
– Хорошо. Я нашла там почти два десятка килограмм этого взрывчатого вещества. Как оно могло попасть к «трясунам»?
– Да что тут думать? Понятно, что без помощи кого-то из моих людей такое сделать невозможно. Кто-то в поселении с этими нелегальными добытчиками золота плотно работает.
– Но передать такое количество материалов без ведома ваших завхозов невозможно, – Елена подняла ОКВ, положила на колени, отсоединила стволы от цевья и посмотрела через них на лампу. – У них там были припасы, домики для житья, радиостанция… Кстати, радиостанция – явно не то, что можно получить у вас под видом списанного материала. Как-то её сумели провезти и собрать. Скорее всего, её привезли под видом грузов.
– Хм… Это надо у Бегемота спросить, – посмотрел в потолок Иннокентий. – Всё ведь через него шло.
Елена отсоединила от ОКВ рукоять и, взяв кусок ткани, стала протирать оружие.
– Как думаете поступить с тем, что я вам поведала? Особенно с месторождением золота.
– А что тут думать? – пожал плечами Иннокентий. – Нужно найти это место и взорвать его уже нашей взрывчаткой. Запечатать его навечно, чтобы эти твари, кем бы они ни были, не сумели выбраться наружу. Чёрт с ним, с золотом. Не стоит оно таких угроз. Я опасаюсь того, что вы мне поведали – ведь мы столкнулись не с простыми существами. Я не думаю, что оно там было одно. Хэсты всегда говорили, что этих чудовищ – несколько. Теперь я им верю…
– Особо вы им не верьте. Они могут и сами не представлять, что это за создание, – Елена отложила тряпку и несколькими уверенными движениями собрала ОКВ. – Они считают этих существ мистическими жителями из их мифов и легенд. Но я уверенна, что это не так. Эти келе – они какие-то животные. Странные, необычные, но животные. Только так можно объяснить, что их редко видят и редко сталкиваются. Они живут, где-то в горах, вполне возможно, что в в жекаких-то пещерах, и очень редко выбираются на поверхность. Вот почему их не видят, и относят не к живым существа, а к демонам.
– А наши «трясуны» и Маркиз Помидор их спровоцировали.
– Да. Только пока я в толк не могу взять, чем именно они заставили этого монстра напасть на них. А ведь он явно их атаковал – сначала отравил своим наркотическим оружием, а уже потом, как я думаю, съел их трупы.
– Хм… Считаете что он и меня с моими парнями мог сожрать?
– Да за милую душу…. Приедь вы в немного пораньше – то вас, скорее всего, тоже бы нашли в виде скелета… – Елена покрутила прядь волос в руках. – В общем, я с вами согласна в том, что мы должны закрыть нору этих существ. Но я попрошу вас не «бежать» впереди паровоза. Мне надо изучить это существо, понять, что же ждать от него. Да и вообще – надо бы узнать, кто это такие. Мне очень не нравится их поведение – оно очень странное.
– Хорошо. Всё равно сразу мы сделать ничего не сможем – мне нужно найти для вас надёжных парней, что не испугаются этих существ. И нужно найти для вас взрывчатки… – Иннокентий посмотрел на Елену и обёртку от шашки взрывчатки, что она крутила в пальцах. – Этот «Камнелом»… я вижу, вы что-то пытаетесь о нём спросить?
– Не знаю… Зовите меня безумной дурой, но я как-то убеждена, что эти существа и эта взрывчатка имеют какую-то связь… Не могу сказать какую. Просто знаю это. Странно, да?
– У нас, геологов, есть такое понятие как «чуйка». Знаете, иногда смотришь на дохлый ручей или обычную гору… Ничего необычного или странного там не. Но «чуйка» говорит тебе иначе… Она говорит – «вон там есть что-то полезное». И если ты не проходишь мимо, то находишь что-нибудь. Именно это мы называем «чуйкой», и доверяем этому. – Иннокентий прикусил губу. – Так что я не стану поднимать вас на смех. Я вам доверяю. И очень.
– Благодарю, товарищ главный инженер… Я постараюсь найти что-нибудь. А вы – первым делом, проверьте склады – мне нужно знать, сколько у вас этого вещества – «Камнелома».
– Хорошо. Кстати, что это за место такое – Новый Квакер?
– Это такая местность в штате Техасе. Можно сказать дикий край. В США есть такие заброшенные местечки, о которых известно только то, что они есть. Там народ живёт очень… угрюмый – почти как сибирские староверы или греческие отшельники. Мидвест – это единственный крупный город в этих краях. (Новый Квакер и Мидвест – выдумка автора. В реальности ничего подобного нет).Они редко что-то производят и живут в основном «плодами рук своих натруженных». Ни электричества, ни телефонов – никаких новейших средств связи или изобретений.
– Хм… Однако это не мешает им создавать взрывчатку. Да ещё такую мощную.
– Не мешает. Религия редко мешает убивать друг друга. Скорее даже поощряет.
***
«Егерь» – этот тип боеприпаса был самым простым – его «пуля», если можно так назвать сиё дело, представляла из себя пулю Блондо (Пуля катушечного, недеформируемого типа, с обратной стреловидностью – в переводе на русский – пуля напоминает песочные часы по своему строению – не является боевым боеприпасом – исключительно охотничий, для гладкоствольного оружия. Примечание автора). При стрельбе по мишени в виде стандартного армейского бронежилета – не сумела пробить даже титановых пластин.
Вместо этого она выломала бронежилет из крепления, и «впечатала» его в стену тира с такой силой, что трое крепких мужчин с трудом выдернули бронежилет из бетонной стены. В общем да…бронежилеты эта пуля не пробивает…
«Индра» – этот тип боеприпаса тоже был интересен – по сути дела бронебойный заряд, для пробивания бронежилетов. По виду – хорошо сбалансированный стреловидный патрон. Настолько необычный и примитивный, что мы допустили ошибку – выстрелили этим боеприпасом, не проверив его содержимое – в итоге оказалось, что внутри этого боеприпаса содержится некое взрывчатое вещество – пуля прошила насквозь повешенный на стенде бронежилет и взорвалась внутри стен тира, полностью разрушив участок стены и пулеулавливающее покрытие (Пулеуловитель – мешки с песком или пробкой, чья задача «ловить» пули в тире, не допуская рикошета. Примечание автора).
«Подвальная Смерть» – боеприпас с медной пудрой. Этот тип боеприпаса сейчас используют наши доблестные копы для выбивания дверей при штурме – один выстрел таким боеприпасом в упор вышибает даже самую прочную дверь, причём, в отличие от простых пуль – исключается риск получить в нос рикошетом своей же собственной пули. Помнишь случай с гангстерами, что пытались ограбить наш военный склад в 1966 году? Они попытались открыть замок на двери – выстрелив в него. Пуля отрикошетила от дужки замка из закалённой стали и наповал убила одного из них. Вот интересно – для чего оперативникам Биоинститута таскать такое странное оружие? Не могу понять, хот ты тресни.
Да ещё и название то такое – «Подвальная Смерть»… В подвалах такой боеприпас, кстати. Самый что ни на есть хороший – в темноте не надо особо целиться – выстрелил в направлении, примерном, противника, и все дела.
Кстати, мощность у этого оружия очень велика – мы разнесли им три двери разного типа, когда испытывали. Так же сумели проломить стандартную панельную стену дома, которые у нас в США строят по «сто штук за четверть доллара»…
«Горыныч» – боеприпас, в котором (нет, ты только вдумайся) – там фосфорная картечь! Причём очень странная штука – она загорается не в момент выстрела, а спустя пару-тройку секунд – то есть, вылетев из ствола ОКВ, эта штука вспыхивает и превращается в огненный шар, что попадая в цель, накрывает её липким слоем пылающего фосфора.
Понятно, что от такого боеприпаса не спасёт ни один бронежилет – так что перед нами оружие очень мощное и смертельно опасное, что ни говори. Не могу понять, на кой леший русским оно понадобилось? Все наши (да и советские) виды вооружения, по сравнению с ОКВ смотрятся как мушкеты Войны за Независимость, рядом с автоматом Калашникова… Не знаю, откуда и где Биоинститут взял такое вооружение, но если это изобретено ими, то русские опередили нас в военном направлении на несколько десятилетий – оружие без отдачи, взрывчатка вместо пороха, неразборный корпус, скрытый предохранитель… Да мы просто мечтать можем о таком – а ведь всё это в СССР сделали в те годы, когда наши «яйцеголовые» пытались соединить кучу запчастей от «Колокольчика» (прозвище «M1 Garand» полученное за характерный звон, с которым пустая пачка из под патронов, выбрасывалась из винтовки. Примечание автора) с запчастями от советского АК, что бы получить М-16… А русские уже создавали такие шедевры военного творчества!
Удивительно то, что такое оружие было только на вооружении Биоинститута… Странно всё это.
Завтра мы попытаемся вскрыть корпус ОКВ и узнать, что там спрятано. Проверим его механизмы.
И… знаешь мой друг, там есть одно мрачное обстоятельство, которое не даёт мне никакого покоя. Нечто, о чём я умолчал в своих отчётах. Нечто странное и непонятное…»
Автор записки – полковник армии США Франк Маршалл.
Елена открыла глаза и несколько долгих секунд всматривалась в совершенно незнакомый, добротно покрашенный, потолок, освещённый солнцем. Сев на кровати, она отбросила одеяло и потёрла правый бок.
Голова сильно кружилась. Во рту была мрачная сухость и такое ощущение, словно вчера она жевала целого ежа. Однако перед глазами перестали кружиться круги, да и действие стимулятора, для очистки организма, определённо прошло.
Вчера, вытолкав Иннокентия за дверь, Елена сделала себе несколько уколов особого вещества, что ускоряло очистительные процессы организма – вкупе с капельницами глюкозы и витаминами, это неплохо поддержало её.
Сев за стол. Елена вчиталась в показания «Оранга», одновременно сделав анализ крови – тот показал, что активные наркотические вещества в её теле «связаны» и нейтрализованы. Чем бы она не надышалась от келе – это вещество уже не несёт вреда её организму
Так же «Оранг» установил, что отрава, которой дышал келе, была биологического происхождения и по своему составу была больше всего сходна с биологическими алкалоидами, встречающимися у некоторых видов животных и растений как средство самозащиты.
Алкалоид келе вызывал паралич нервной системы, причём его воздействие было схоже с ЛСД – яркие галлюцинации, окрашивание окружающего мира в радужные и контрастные, полутона – и, в конце концов – смерть.
Причём это вещество очень плохо растворялось в крови – «Оранг» обнаружил эту отраву в пробах, взятых из головного мозга, в останках медведя и оленя. Кстати, концентрация сего вещества была феноменальной – в крови содержалось больше наркотических веществ, чем в ста граммах героина или иного наркотика. Только то, что отрава слабо растворялась в крови, позволяла отравленным ей бедолагам не помереть на месте, а двигаться и общаться хоть какое-то время.
В крови Елены, кстати, этот странный алкалоид тоже был, но благодаря тому, что она вовремя накачалась лекарствами их химического боезапаса Биоинститута и поставила три капельницы с физраствором и глюкозой – эффект сего алкалоида был минимальным, и быстро сошёл на «нет».
На всякий случай Елена сделала ещё пару уколов вещества, что вызывало ускоренную очистку организма, и, накинув халат, отправилась в душ.
…В душевой было людно – там сидело несколько женщин, что кроме собственно мойки, занимались и стиркой – Елена и сама часто так делала – простирать майку или футболку в душе куда быстрее и проще чем организовывать для сего богоугодного дела целую ванну.
– О да это наша Старшая Лейтенант, – проговорила отчаянно намыливающая себя молодая женщина. – Привет, меня Варя зовут. Я нашему Алхимику, начальнику лаборатории, помогаю. Тебя вчера не видела, но сегодня, уж ты мне поверь, про тебя много чего интересного рассказали – аж страшно становится.
Елена присмотрелась к Варе – молодая женщина, лет двадцати восьми, волосы тёмные, как и глаза. А вот лицо явно имеет какие-то восточные черты – глаза миндалевидные, нос курносый, да и скулы широковаты.
На теле не было ни единой татуировки, или шрама, если не считать странных отпечатков на бёдрах и низу живота и красивой цветной татушки – цветок вишни на плече. А вот руки покрыты следами от ожогов – причем, судя по форме и цвету – от каких-то химикатов.
– Меня зовут Елена Иванова, – представилась Елена, вытаскивая мочалку и мыло. – Вы лаборантка? Руки вон все в следах от ожогов
– Ого… Смотри-ка, настоящий Шерлок Холмс, – фыркнула Варя, и принялась смывать пену с головы. – А что ещё можешь рассказать такого необычного обо мне?
– Немного… только то что вы родом с Дальних Курил. Какое-то время были знакомы с японскими рыболовами. Но учились во Владивостоке а, сюда приехали полгода назад, – улыбнулась Елена.
– Эм… – Варя отшатнулась так, словно Елена прямо у неё на глазах, превратилась в хинноэмма, и заявила о своём желании немедленно приступить к трапезе. С Варей, в роли главного блюда. (Хиноэмма – горный суккуб, или горная ведьма из Японии – кровожадное чудовище-насильник что нападает в виде ужасной старухи на молодых девушек, дабы высосать из них их красоту и молодость. Примечание автора).
– Татуировка на плече – только японцы так помешаны на вишнях, что накалывают их в цвете. Кроме того ты выбрита снизу, – Елена указала пальцем. – Эту моду из Японии привезли. (В Японии «зону бикини» наголо выбривали только юдзе – женщины торгующие своим телом – из-за обилия некоторых видов насекомых на этой самой зоне. Приличные женщины должны были пренебрегать стрижками в этой части организма. Из Японии мода на «гладкое тело» неожиданно для всех, «растеклась» на США и СССР. Примечание автора). На теле заметны следы загара – в этой местности загорать, да ещё без одежды, явно не полезно для здоровья. Во Владивостоке же «дикарей» и их пляжей много – там есть, где развлечься. Правильно?
– Ну…было дело, что уж тут, – скривилась Варя. Но на Елену начала с откровенной опаской посматривать.
– Что это у вас за следы такие? – Елена ткнула в странные отпечатки на теле женщины и стала намыливать голову.
– Осьминог снасильничать пытался.
– Кто?!
– Осьминог. Я в море купалась, а тут он меня – цап за ногу своими щупальцами и давай лапать. Чуть не утопил… Держал, главное одним щупальцем – а вторым… скотина похотливая. Точно видимо мужик попался у них одних такие мысли и привычки, – Варя указала на свои странные шрамы. – Держал меня крепко. Я билась, пыталась вырваться – да куда там, с тем же успехом могла бы попробовать трос стальной порвать.
– Хм…
Елена знала, что головоногие моллюски – очень сильные существа, и, напав на неподготовленного купальщика, могут его утопить достаточно легко и быстро. Но это в случае нападения на растерявшуюся жертву, а не на опытного пловца, умеющего обращаться с головоногим. Чаще всего человек, которого сцапал осьминог – просто тонет захваченный врасплох. Согласитесь, если вокруг вашей ноги совершенно внезапно обовьётся холодное пульсирующее и очень длинное щупальце, то риск захлебнуться очень велик.
– А потом он меня давай лапать, – с усмешкой продолжила Варя. – Причём, как видно, профессионально лапал. Явно со знанием дела. Знал где и куда залезть…
– Это вы на него напраслину зря наводите, – усмехнулась Елена, смывая мыльную пену с волос .– Осьминог обычно ищет в складках человеческого тела всякие вкусняшки – там моллюсков, крабов или ещё что. Насиловать он никого не собираться…
Варя взяла мочалку и начала тереть спину Елены.
– Да мне как то по барабану, чего он хотел, а чего нет – главное ведь мог. Я тогда долго боялась, что забеременею от него. Ночами не спала пока «дни» не начались – никогда ещё их с таким облегчением не встречала. Гадкое животное, что ни говори. Видела хоть раз таких? С сильным волнением проговорила она – даже забыв, что к Елене следует обращаться на «вы.
Елена вспомнила бездну Тихого Океана и всплывающие из неё глаза исполинского кальмара – каждый глаз был больше её тела.
– Много видела таких… И больших и маленьких. Кстати, вам особо боятся нечего было – осьминоги чаще всего не так как мы размножаемся. Один вид осьминогов может даже отделять своё щупальце, что бы оно плыло по волнам и само искало самку, дабы оплодотворить.
– Хм… что, настоящий плавучий…
– Ну да. Вот так бывает, – улыбнулась Елена.
– Кстати, ты очень произвела впечатление на наших парней, уж поверь…
– Это верно, товарищ старший лейтенант, – прогудела полноватая женщина, что как раз смывала с головы сноп мыльной пены. – Парни вчера только о тебе и рассказывали – как ты через тундру тащила Павла, на самодельной волокуше. А потом Вилку наземь бросила…Ты можешь себе представить, Варя – Вилку, который нас всех тут достал своими сказками о том, какой он жёсткий парень умеющий в дзюдо, эта тощая белобрысина шваркнула о землю так, что у того только искры из глаз посыпались – Серафим и Гена-Копоть видели.
– Здорово! – усмехнулась Варя. – А ты, тёть Эвелина, что вчера так поздно пришла? Что там, в радиорубке случилось? Ты обычно обеды уже к десяти растаскиваешь по постам… Тётя Эвелина, старший лейтенант, у нас ночные вахты и дежурных кормит-поит.
– Да Гавриил там со своей радиостанцией замаял всех – говорит, что какие-то мощные помехи в радиосвязи появились – понять не может что – вчера до двенадцати ночи сидел, настройки крутил, да сигналы «чистил». Только ничего не смог. А Алхимик твой что? Чем вчера занят был – свет горел почти до утра.
– Он вчера до утра с какими-то пробами работал. Да с Бобром нашим лаялся. Тот что-то нервный бегает, ругается на всех. Так что ты смотри – если что, то под руку Бобру не лезь. А то прилетит, промеж рогов. Сегодня сяду снова пробы, что парни с пятого участка прислали, чистить… Только позавтракать сначала надо, а то сидеть тут с голодухи – не особо интересно.
…В столовой было тихо – Елена специально подгадала время, что бы основная масса народа успела поесть и покинуть здание – привлекать к себе особо пристальное внимание она ну никак не хотела.
Однако в столовой обнаружился и Серафим. Он лениво ковырял картофельное пюре с котлетой, и выглядел жутко помятым.
Но Устрицы преклонных лет
Не выплыли на зов.
К чему для странствий покидать
Страну своих отцов?
Ведь можно дома в тишине
Прожить в конце концов.
А юных Устриц удержать
Какой бы смертный мог?
Они в нарядных башмачках
Выходят на песок,
Что очень странно – ведь у них
Нет и в помине ног.
– Приветствую вас, – помахал он рукой Елене. – Как выспались?
– Спасибо, омерзительно – Елена поставила поднос с завтраком – яичницей, бутербродами с колбасой и несколькими ломтями хлеба с маслом и сахаром. Украшал всё это стакан чая. – Никто больше в эту Долину Поющих Флейт не гонял? А то мне как-то не по себе от того, то я там видела.
– Как только мы подобрали вас, и Павла, то немедленно дёрнули назад, в посёлок. Таков был приказ, приказ Иннокентия. Так что никто туда особо не катался – и, говоря по правде, не шибко рвётся. По посёлку бродят слухи о том, что в этой долине завелись привидения. Ночью, как мне говорят, у парней, да и не только, были кошмары. А собаки ведут себя странно…
Елена вспомнила, что в момент её сражения с келе – ветер дул от гор в сторону посёлка – неужели это странное наркотическое оружие донесло до посёлка? Но это, же немыслимо – что за отрава такая, способная не терять своей силы даже разносимая на десятки километров?
– Я тут вот о чём думаю – проворчал Серафим. – Мне не даёт покоя та дыра в скалах, которую вы и Павел видели. Вчера я сходил непосредственно к Павлу и тот мне её описал, как следует.
– Он что, пришёл в себя?
– Ага. Говорит, что ничего не помнит и всё такое… но мы то знаем, что он на вас напал из-за золота, – Серафим проговорил последние слова совершенно будничным тоном. – Такова уж Природа «золотого дьявола», сводить с ума… Иннокентий попросил вас подписать пару бумаг о том, что Павел себе голову разбил при падении.
– Подпишу – не вопрос, – отмахнулась Елена и отправила в рот кусок яичницы.
– Точно? Осмелюсь напомнить, что он на вас напал и пытался убить… – Серафим понизил голос до полушёпота, – вы сейчас фактически его задницу вытаскиваете из очень крупных проблем.
– Это мои проблемы, не думаете? – мило улыбнулась Елена, отпивая персикового компота. – К чему ломать жизнь парню.
– Ничего себе… говорите, так, словно он вас не пытался из-за этого золота ухлопать.
– Товарищ Серафим… Если вы думаете, что мне не доводилось видеть ранее ничего подобного – то вы сильно ошибаетесь. Алчность творит с людьми жуткие вещи, и уж кому как не мне это знать… Что до Павла… ну не сдержался он… Что теперь, ему жизнь из-за этого ломать? – Елена отставила стакан и стремительно расчленила котлету. – Лучше расскажите мне, что там вам по поводу той пещеры не понравилось?
– Ну… Павел описал мне её размеры, характер разлёта осколков и всё такое… И я вам могу сказать только одно – это всё странно. Мне надо увидеть этот пролом самому. Полагаю, что когда Иннокентий выдаст разрешение, то я смогу отправиться туда и глянуть на этот пролом своими глазами.
– Хм… Надеюсь, что я сумею вам составить компанию, – проговорила Елена, делая глоток компота. – Слушайте, Серафим. А чего вам так нравятся эти стихи – ну «Морж и Плотник»?
– Да я разные стихи люблю, – поговорил Серафим. – Просто эти попала на язык, когда вы прилетели. Вот и всё…
– Хорошо, тогда сейчас я позавтракаю… И не поможете мне кое какое оборудование у ваших химиков получить?
– Конечно.
…Лаборатория была расположена на втором этаже и оборудована по последнему слову – Елена никак не ожидала увидеть в заполярье базу с таким современным оборудованием.
Сам начальник лаборатории был весьма представительным мужчиной, с гривой седых волос, золотыми очками, и несколько надменным выражением лица. Елена и Серафим нашли его в его кабинете, где он подписывал какие-то бумаги.
Увидев его, Елена выпучила глаза, и, с трудом, сдержалась от того, чтобы наброситься на Алхимика и, заломив ему руки выше головы, сдать Василию и Вилке. Кое-как переборов свои инстинкты и убедившись, что Алхимик не узнал её, Елена спокойным голосом надиктовала список химических веществ, нужных для её работы, и приборов. Чисто для проверки добавила в список ещё одно – совершенно бесполезное для её работы.
Начальник лаборатории спокойно (даже не задумавшись для чего Елене нужен аммиак и бертолетова соль) подписал её запрос, после чего принялся рассматривать, уже с чисто мужским интересом.
– Как я понимаю, именно вы нашли то самое самородное золото, товарищ старший лейтенант? Могу вас поздравить – в наших краях мало кто может похвастаться таким достижением,– проговорил он. – Кстати, золото я обследовал, взял с него соскобы, и поверил на наличие отравляющих веществ…
– И?
Алхимик потёр сухие ладони, тем же самым до боли знакомым Елене жестом, которым он потирал руки тогда, в блокадном Ленинграде, когда готовился проверять на качество золотые коронки умерших людей и стягивать с отсечённых пальцев мертвецов кольца.
– В общем не моё дело это, закладывать своих друзей… Но есть то, что вы должны знать. Я могу рассчитывать на то, что вы не будете трепать моё честное имя, если я вам кое-что расскажу?
– Нет. В КГБ нас учат, что источник информации надо беречь пуще глаза своего.
– На золотых слитках обнаружено какое-то вещество, что… Можно без официоза? По простому?
– Конечно.
– Короче – золотые слитки покрыты какой-то чёртовой дурью или ядом. Я положил один самородок в клетку с лабораторными крысами – они пробежались по нему несколько раз, затем стали вести себя неадекватно, а дальше померли. Сейчас мои помощники изучают тушки, но уже понятно, что речь идёт о каком-то мощном веществе, что смертельно для нервной системы. Нервно-паралитический яд, если быть точнее, – Алхимик снял очки, положил на стол и стал тереть переносицу. – В общем, дела…
Елена скосила глаза на очки что как раз лежали под настольной лампой, чей абажур был сделан из обычного медного листа, методом грубой ковки – были заметны следы молотка и грубые швы от сварки. Свет лампы падал прямо на очки, и было хорошо видно, что стёкла в них прозрачные, не линзы. (Линзы очков немного искажают свет – поэтому тень от очков с линзами – мутная. А с простыми стёклами – прозрачная. Примечание автора).
– Утром ко мне пришёл наш главный врач. Бобров. Он потребовал у меня справку об этом веществе. Ну… в общем он считает, что вы находитесь под действием наркотика и ваши поступки и дела могут быть не совсем адекватными. Собирается, видимо, написать на вас жалобу вашему руководству с требованием снять вас с этой должности и отстранить от расследования. Я ему пытался объяснить, что такая штука может ему обойтись «раком», но походу он уже закусил удила так, что и слушать ничего не хочет, – Алхимик вздохнул и нацепил очки. – Лично я ещё не настолько обезумел, что бы «бодаться» с вашим КГБ из-за какой-то тупой глупости. Так что считаю своим долгом вас предупредить. А то мало ли что? Учтите – Бобров всерьёз хочет сделать из вас наркоманку, которой от всякой дури мерещатся какие-то чудища и демоны… Так что имейте в виду.
– Хорошо, учту. Спасибо, – Елена мило улыбнулась Алхимику. – А что можете сказать о золоте, что я нашла
– Хм… Минутку.
Алхимик встал и, повозившись с сейфом, открыл его.
Затем вытащил оттуда кулёк из промасленной бумаги и – с явной натугой, приподнял и положил на стол. Судя по натужному скрипу стола – самородок в кульке весил явно не пару кило, а куда больше.
– Вот… кстати, у него очень большой вес – у тех самородков, что мы находили, такого веса не было.
– Что это значит?
– Ну… видите ли, в Природе чистое золото практически не встречается – даже в песке золотом есть примеси минеральных и органических веществ – при переплавке это хорошо заметно. Самородки тоже имеют включения посторонних веществ – это нормально. О весе золота можно судить только после его переплавки и фильтрации, – Алхимик достал из стола пару тонких резиновых перчаток. – Поэтому самородки могут иметь самый разный вес. Но – золото очень тяжёлое. Не читали сказку Бажова о бабке Синюшке?
– «Малахитовая шкатулка»? Конечно, читала – помню, как там Илья отказался от предложенных этой самой Синюшкой – хранительницей горных богатств, множества золотых слитков размером с буханку хлеба, сказав, что ни один человек такое не снесёт. Что, кстати, логично золотой слиток размером с ковригу хлеба будет весить почти пятнадцать килограмм. (Под ковригами следует понимать круглый хлеб, не буханки. Примечание автора), – усмехнулась Елена – А так же я читала, что основным отличием пирита, он же «золото дураков», от настоящего золота является его вес.
– Не только вес, но и плотность… Знаете, это как потрогать гранитную плиту и металлическую плиту – определить камень от металла всё же можно. Многие наши ребята, что тут работают, умеют на ощупь различать разные виды камня – навострились, за годы работ. Так вот – эти странные самородки имеют вес максимально близкий к весу золота. И плотность аналогичную. По крайней мере, она выше, чем плотность свинца. Даже чистого. (Плотность свинца почти в два раза меньше, чем плотность золота – так что золотым слитком колоть орехи смог бы только очень мощный и сильный человек. Примечание автора). То есть это самородное золото высочайшей – невероятно чистой, пробы.
– Но у него странная форма… Я никогда не слыхала о том, что где-то может, встречаться золото подобного вида, – проговорила Елена, глядя на золотой самородок.
При ярком освещении самородок выглядел ещё более непрезентабельно – кучка галечного камня, что слиплась в бугристую массу размером чуть ли не с боксерскую перчатку. Впечатление портил только густой, сочный золотой цвет и какое-то внутреннее сияние которое Елена видела только у хорошо отполированных золотых слитков.
Сияние притягивало к себе взгляд – казалось, что кто-то отломил кусок солнца и положил его сюда, на стол, что бы можно было погреться в его сиянии. Становилось понятно, почему золото было почитаемо у многих народов Земли – обладать золотом, всё равно, что обладать частью силы Солнца…
– Вы уже делали его анализы или исследование?
