Фредерик Марриет
Браконьер
Глава ХХXI. Интрига запутывается
На следующий день наш герой, получив письмо и надлежащие инструкции, явился с точильным колесом в рощу возле самого дома. Там он спокойно дождался прихода мисс Мелиссы, дал ей сесть на скамейку и, обойдя кругом садика, подошел к ней, оставивши свой станок. Увидав его она подняла глаза от книги, которую держала в руках.
– Извините, мисс, не будет ли у вас ножей или ножниц поточить? – сказал Джо, снимая шляпу и кланяясь.
Мисс Мэтьюс пристально поглядела на Джо.
– Кто вы такой? – сказала она, наконец. – Не тот ли вы мальчик, которого я видела третьего дня здесь на дороге? Он еще был с точильщиком?
– Да, мэм, мы тут проходили, – отвечал Джо с вежливым поклоном.
– Это ваш отец?
– Дядя, мэм. Он холостой.
– Так он вам дядя? Хорошо, у меня есть ножницы, которые нужно наточить. Сейчас я принесу их, а вы привезите сюда ваш станок, мне хочется посмотреть, как вы точите.
– С величайшим удовольствием, мисс.
Джо прикатил станок и заметил, что мисс Мэтьюс оставила на скамейке свою книгу. Он открыл ее на странице, где была закладка, и быстро вложил туда письмо. Едва успел он это сделать, как показались идущие к нему обе барышни – мисс Мэтьюс и ее кузина.
– Вот ножницы. Пожалуйста, наточите их хорошенько.
– В лучшем виде наточу, не извольте беспокоиться, – отвечал Джо, принимаясь за работу.
– Вы давно занимаетесь этим ремеслом? – спросила мисс Мэтьюс.
– Нет, мисс, не очень давно.
– А ваш дядя давно занимается?
Джо умышленно замялся.
– Не умею вам сказать, мисс, давно ли.
– Почему ваш дядя не с вами сегодня?
– Он ушел в город по своему делу.
– Скажите, мальчик, вы умеете читать и писать? – спросила мисс Мелисса.
– О, мисс, где же мне было выучиться?
– Вы здесь давно, в этих краях?
– Да, мисс. Здесь для нас нашлось, слава Богу, много работы. Раньше мы так подолгу не оставались. Ножницы готовы, мисс, режут, не надо лучше. Дядя рассчитывал получить работу в вашей усадьбе, когда шел сюда.
– Ваш дядя умеет читать и писать?
– Кажется, умеет немного, мисс.
– Сколько я вам должна за ножницы?
– Нисколько, мисс. Я с вас ничего не возьму.
– Почему?
– Потому что я еще ни разу не работал для такой прекрасной леди. Доброго утра, сударыни! И он ушел со станком.
– Ну, что, Араминта? Что ты об этом думаешь? По-моему, мальчик вовсе не точильщик. Я таких благовоспитанных юношей редко встречала.
– Мне кажется, что он просто маленький лгунишка, и что это он выдумал, будто он не умеет ни читать, ни писать, – заметила Араминта.
– Мне самой это кажется, – согласилась Мелисса. – Потом – отчего он так поспешно ушел?
– Полагаю, оттого, что ему не понравились наши расспросы. Однако я тебя оставлю с твоей книгой. Мне не следует уходить надолго от твоего отца. И Араминта ушла в дом.
Мисс Мэтьюс просидела несколько минут в задумчивости. Поведение Джо ставило ее в тупик почти в такой же степени, как и то, что она невольно подслушала днем раньше. Наконец, она раскрыла книгу и, к своему удивлению, увидела вложенное в нее письмо, адресованное на ее имя. Она не сразу решилась его распечатать. Очевидно, это какое-нибудь любовное послание, которое ей совсем не следует читать. Но – мисс Мэтьюс была женщина, дочь Евы, а все это было так романтично. Очевидно, этот таинственный джентльмен, переодетый медником, был в нее влюблен… Мелисса придумывала себе всевозможные оправдания, лишь бы распечатать письмо и прочесть.
– Кто знает, – решила она, – может быть, это вовсе объяснение в любви, а просто какая-нибудь просьба человека, попавшего в бедственное положение? Я непременно должна прочесть письмо.
Окажись письмо действительно какой-нибудь просьбой, Мелисса была бы очень разочарована. Но теперь, прочитав его, она сказала:
– Письмо очень почтительное, в нем оскорбительного ничего нет, и отвечать на него мне нечего. Писал, очевидно, сам медник, хотя он и не называет себя. Я должна показать письмо Араминте. Стоит ли? Она такая разборчивая и степенная, сейчас же заговорит о благоразумии, об осторожности. Нет, лучше не покажу. А как он по-джентельменски пишет, каким элегантным языком! Разумеется, это тот самый медник. Как же его фамилия? Он упоминает про старую семейную вражду. Выходит что-то вроде Ромео и Джульеты. Только Джульеты нет налицо, один Ромео, и тот – медник… Гм!.. Медник… Чем не маска? Все маски, в сущности, одинаковы. Он сам сознается, что он беден. Это мне нравится. Это честно. Как бы то ни было, но для меня тут все же некоторое развлечение среди деревенской скуки. Подожду, чем это кончится.
Мисс Мелисса положила письмо в карман и ушла в дом.
Джо вернулся к Спайкмену и доложил о сделанном.
– Это пока все, чего я желал, Джо, – сказал Спайкмен. – Теперь дело нужно на некоторое время оставить. Завтра мы туда не пойдем. Если она заинтересовалась письмом, то она так или иначе выкажет свое нетерпение, и тогда мы увидим.
Спайкмен не ошибся Мелисса весь следующий день то и дело погладывала на дорогу и потом весь вечер была довольно молчалива. Через день Джо, получив инструкции, явился с точильным станком к усадьбе и увидал на скамейке в садике мисс Мелиссу.
– Позвольте спросить, мисс, – сказал он, – не будет ли работы в усадьбе?
– Подойдите сюда, сэр, – сказала с важным видом Мелисса.
Джо медленно подошел к ней.
– Скажите мне правду. Я дам вам за это полкроны.
– Скажу, мисс.
– Это вы вложили в мою книгу письмо третьего дня?
– Письмо, мисс? Какое письмо?
– Не запирайтесь. Вы вложили. Если вы не скажете мне правды, то знайте: мой отец – мировой судья, он вас накажет.
– Мне не ведено сказывать, – отвечал Джо, прикидываясь испуганным.
– Но вы должны сказать.
– Я надеюсь, что вы не будете сердиться, мисс?
– Не буду, если вы скажете правду.
– Хорошенько я не знаю, но один господин…
– Какой господин?
– Который приходил те дяде…
– К вашему дяде приходил господин? Дальше.
– Я думаю, что это он написал письмо, но не уверен в этом. А дядя только отдал мне конверт, чтобы я положил его где-нибудь для вас повиднее. Кто этот господин, я не знаю. Дядя мог бы вам лучше все объяснить.
– Ваш дядя вернулся?
– Вчера ночью, мисс.
– Вы уверены, что это не сам ваш дядя писал?
– Мой дядя, мисс! Если бы он мог написать такое письмо и к такой леди, как вы, это было бы странно.
– Действительно, очень странно, – заметила мисс Мелисса и задумалась минуты на две. – Вот что, юноша, – продолжала она. – Я непременно хочу узнать, кто это осмелился написать мне письмо, и если это вашему дяде известно, то пусть он завтра придет сюда и скажет мне всю правду.
– Очень хорошо, мисс. Я ему передам. Надеюсь, что вы на меня не будете сердиться, мисс. Ведь большого вреда не произошло оттого, что я положил в вашу книгу такое чистенькое письмецо.
– Нет, на вас я не буду сердиться. Ваш дядя гораздо больше виноват. Я буду ждать его здесь завтра в такое же точно время. А теперь можете идти.
Глава XXXII. В которой медник занимается любовью
Джо ушел, прикинувшись очень испуганным. Мисс Мелисса глядела ему вслед. Она думала:
– Медник или не медник? Пари готова держать, что не медник, и что мальчик этот вовсе не подмастерье. Как он ловко вывернулся, сказавши, что письмо писал господин! Конечно, господин, только переодетый. Скоро я узнаю все.
Мисс Мелисса Мэтьюс эту ночь не спала. В надлежащий час она уже сидела на скамейке с важным видом только что назначенного судьи. Спайкмен и Джо не замедлили появиться. Спайкмен был очень чист и франтоват с виду, хотя одет медником. Руки у него были совсем белые и чистые, только рабочая блуза оставалась запачканной.
– Мне мой мальчик передал, мисс, что вам угодно было приказать, чтобы я пришел к вам, – сказал Спайкмен, стараясь держать себя простолюдином.
– Да, это правда, – отвечала мисс Мэтьюс, внимательно разглядывая медника. – Мне вчера здесь было подброшено письмо, и ваш мальчик сознался, что это письмо ему передали вы. Я желаю знать, как оно к вам попало.
– Отойди, мальчик, прочь, да подальше убирайся, – с досадой сказал Спайкмен. – Если ты не сумел сохранить секрета, так не должен больше ничего и слышать.
Джо удалился. Так заранее было условлено.
– Да, мэм или мисс (думаю, мисс), – сказал Спайкмен, – это письмо писал один джентльмен, обожающий даже ту землю, по которой вы ходите.
– Он и устроил, чтобы оно было передано мне?
– Да, мисс. И если бы вы знали, как он вас любит, то вы бы нисколько не удивились его смелому поступку.
– Я удивляюсь вашему смелому поступку, медник, что вы послали письмо с вашим мальчиком.
– Я не сразу на это решился, мисс. Это стоило мне немалой борьбы. Но уж мне очень сделалось его жаль, когда я узнал, как он страдает.
– Что же именно вы узнали?
– Я узнал, что он до последнего времени был врагом любви и женитьбы, что он ценил в жизни только одно – независимость и свободу. Но вот он как-то недавно, проходя по этой дороге, случайно увидал вас, услыхал ваш голос, ваше пение. Он подкрался к кустам и подслушал ваш разговор с другой особой… И кончилось тем, что он теперь боготворит вас бесконечно…
Спайкмен круто остановил свою речь.
– Вы называете его джентльменом. Какой же он джентльмен, если он подслушивал чужой разговор? Это не по-джентельменски. Это его плохо рекомендует.
– Он этого не хотел, это вышло нечаянно и случайно. Он сам знает, что он совершенно недостоин вас, что ему не на что надеяться, что доступ к вам в дом для него закрыт по причине семейной вражды. Он, собственно говоря, находится теперь в полном отчаянии. Он провел в здешних краях довольно много времени только для того, чтобы подольше подышать тем воздухом, которым дышите вы, и в конце концов решил рискнуть всем, сделать ставку на собственную жизнь. Что мне ему передать от вас? Он из старинной фамилии, только не из богатой. Он джентльмен по рождению и воспитанию… Простите, сударыня, если я вас оскорбил. И какой бы суровый ответ вы ни поручили мне передать ему, я исполню поручение верно и свято.
– Вы когда его увидите, г. медник? – спросила серьезным тоном Мелисса.
– Он будет здесь не раньше, как через неделю.
– Немножко долго для влюбленного, каким он себя изображает, – возразила Мелисса. – Передайте ему, г. медник, что я никакого ответа дать ему не могу. Будет и смешно, и неприлично, если я заведу переписку с лицом, мне совершенно неизвестным. Письмо, которое я от него получила, было, правда, очень почтительное, иначе я бы ответила не так, а гораздо суровее.
– Все будет передано ему в точности, мисс. А вы разве не согласились бы повидаться с ним хотя бы на одну минутку?
– Разумеется, нет. Я не могу видеться с человеком, который не был ни разу у нас в доме и не представлен мне по всем правилам. Может быть, это у вас, у простонародья, так принято, но в моем кругу этого не полагается. И прошу вас, г. медник, больше мне никаких писем не писать.
– Прошу извинить меня, мисс, за мою ошибку, но мне сделалось очень жаль бедного молодого человека: он так мучился! Позвольте вас спросить, мисс: могу я ему пересказать все, что здесь говорилось?
– Можете, но только прибавьте, чтобы он меня больше не беспокоил ничем.
– Слушаю, мисс… А работы у вас для меня не найдется сегодня?
– Нет, не найдется, – сказала Мелисса, вставая и уходя в дом, чтобы скрыть свою радость.
Вскоре после того она обернулась посмотреть, ушел ли медник. Спайкмен стоял у скамейки и смотрел ей вслед.
– Я могла бы полюбить этого человека, – думала Мелисса, идя по усыпанной песком дорожке домой. – Какие у него глаза, и как он хорошо говорит! Должно быть, мне на роду написано убежать с медником. Но как долго он сказал – неделю! Неужели целую неделю? И нисколько не помогло ему его переодеванье: все сразу видно. На нем лежит отчетливый джентльменский отпечаток. О, как бы я желала, чтобы все это поскорее кончилось! Араминте я ничего теперь не скажу. Она начнет подбирать все свои резоны и душить меня ими… Ах, какая я глупая! Забыла спросить, как фамилия этому «джентльмену»! В следующий раз не забуду, непременно спрошу.
Глава ХХХIII. Браво, медник!
– Я даже и сам не ожидал такого результата, – объявил Спайкмен, когда он и Джо возвратились в коттедж. – Она теперь знает все. Отсрочка на неделю ей, видимо, пришлась не по вкусу. Но так и следует. От нетерпения лучше и скорее созревает плод. Я сегодня ночью уеду отсюда, а вы оставайтесь здесь.
– Куда же вы отправляетесь?
– Сначала в Дедстон – взять из банка свои деньги. У меня их достаточно для того, чтобы прожить несколько месяцев с женой, если я женюсь, в Дедстоне я, конечно, переоденусь и проеду на почтовых в Лондон, где закажу себе несколько новых костюмов и куплю все, что нужно. Из Лондона приеду прямо в Кобгерст, тот городок, где мы давеча были, оставлю там свой чемодан и вернусь сюда, чтобы переодеться опять медником и продолжать поход. Вы же в мое отсутствие не должны ни в каком случае попадаться ей на глаза.
Спайкмен в тот же вечер исчез и пробыл в отсутствии пять дней. Вернулся он рано утром. Пока его не было, Джо успел написать письмо Мэри, но ответа еще не получил.
– Теперь у меня все готово, юноша, – объявил Спайкмен, наружный вид которого сильно изменился к лучшему после поездки в Лондон. – Деньги у меня в кармане, чемодан мой в Кобгерсте, остается только действовать быстро и решительно. Я сейчас отправлюсь туда с точильным станком, но только один, без вас.
Спайкмен взял станок и скоро явился на обычное место. Мисс Мелисса увидала его из окна, сейчас же вышла из дома и села на скамейку.
– Нет ли ножей и ножниц поточить, сударыня? – почтительно спросил Спайкмен, выступая вперед.
– Вы опять здесь, г. медник? Я было вас уж и забывать начала.
Прости ей, Господи! Она сказала совершенную неправду.
– Как жаль, что не у всех такая короткая память.
– А что?
– Я говорил с тем джентльменом, к которому вы мне давали поручение.
– И что же он сказал?
– Что вы совершенно правы, что между ним и вами, действительно, невозможны письменные сношения, и что писать вам он больше не будет.
– Это очень разумно с его стороны, и я очень рада.
– И все-таки я знаю, что ему без вас не жить. Он мучается.
– Я не виновата.
– Конечно, нет. Но ведь до встречи с вами он презирал всех женщин и был счастлив. Теперь он разом утратил свой покой.
– Это ему за дело. Зачем он презирал женщин? Никого не следует презирать. Вот он и наказан.
– Если бы наказывать каждого, кто сделал ошибку, то ни один из нас не избежал бы порки – это еще Шекспир сказал.
– Позвольте спросить, г. медник, где это вы выучились цитировать Шекспира?
– Там же, где выучился многому другому. Я не всегда был странствующим медником.
– Я всегда это предполагала. А почему вы им сделались?
– Правду говорит, мисс Мэтьюс?
– Разумеется.
– От несчастной любви.
– Я читала у старинных поэтов, что из-за любви боги превращались в людей, но не слыхала, чтобы какой-нибудь бог принимал когда-нибудь на себя вид медника, – сказала с улыбкой Мелисса.
– Бессмертный Юпитер, когда влюблялся, обыкновенно прятал свою молнию. Купидон для успеха в любви прибегал нередко к помощи Протея. Мы не гарантированы от этого и сейчас.
– А кто же героиня, г. медник?
– Она была в некоторых отношениях очень похожа на вас, мисс Мэтьюс. Такая же красавица, такая же развитая, умная, добрая. Такая же гордая и, – увы! – такая же недоступная, неумолимая, как та особа, из-за которой страдает знакомый мне молодой джентльмен. В своем безумии он – вообразите только себе это, мисс Мэтьюс! – попросил меня посвататься к вам от его имени, попросить за него, похлопотать, встать за него перед вами на колени, умоляя вас сжалиться над ним. Что я мог ему сказать на все на это, мисс Мэтьюс? Уговаривать, вразумлять было бы совершенно бесполезно. Я сказал, что передам все. Могу ли это сделать, мисс Мэтьюс?
– Прежде всего, мистер медник, я желаю знать, как зовут этого джентльмена.
– Я дал слово не говорить его фамилии, но это можно обойти. Вот у меня в кармане его книга, на ней изображен на первой странице его фамильный герб, и значится подпись его отца.
Спайкмен подал книгу. Мелисса прочитала надпись и положила книгу на скамейку.
– Так как же, мисс? Могу я при случае еще раз замолвить перед вами словечко за этого джентльмена?
– Но ведь его нет самого здесь, вы говорите, а я не могу же вести переговоры с медником. Пусть он сам придумает способ лично повидаться со мною. Прощайте, г. медник.
Мисс Мэтьюс ушла в дом.
Прошло две недели, в течение которых Спайкмен каждый день имел встречи с мисс Мелиссой. Джо все это время сидел без дела и страшно соскучился. Наконец, Спайкмен сказал ему, чтобы он шел к беседке и сказал мисс Мэтьюс, что его дядя, медник, заболел и не может сегодня прийти.
Джо явился на место. Мисс Мэтьюс не было видно. Джо забрался в кусты и стал ждать. Вот пришла, наконец, и она, но не одна, а с мисс Араминтой. Когда они сели на скамейку, Араминта сказала:
– Мелисса, в доме, при отце, я нашла неудобным говорить, но здесь скажу. Сегодня Симпсон объявила мне, что она тебя видела несколько раз не только днем, но даже и по вечерам с каким-то человеком странного вида. Ты с ним прогуливаешься и беседуешь. Я удивляюсь, что ты сама до сих пор мне ничего не сказала. Теперь я прошу тебя объяснить мне это странность, иначе я должна буду сообщить обо всем твоему отцу.
– И сделать этим то, что меня запрут на несколько месяцев. Спасибо, Араминта, ты очень добра, – отвечала Мелисса.
– Но что же мне остается делать, Мелисса? Посуди сама… Кто такой этот человек?
– Странствующий медник, передавший мне письмо от одного джентльмена, которому вздумалось в меня влюбиться.
– Как же ты поступила?
– Письмо не взяла и отказалась видеться с этим господином.
– Зачем же продолжает ходить сюда этот медник?
– Он всюду ту ходит, заходит и к нам просить работы – нет ли ножей и ножниц поточить, кастрюль починить…
– Слушай, Мелисса, это смешно. Вся прислуга об этом говорит, а ты знаешь, что это значит, когда прислуга говорит, и знаешь, как она говорит. Зачем тебе нужен этот медник? Что ты в нем нашла интересного?
– Он меня забавляет. Он такой глупый.
– Следовательно, у тебя нет серьезных причин для продолжения этих свиданий, возбуждающих неприятные толки. Можешь ты мне дать слово, что их больше не будет? Ведь это же безрассудно и бессмысленно.
– Что же ты думаешь, что сбегу, что ли, с этим медником? Да, кузина?
– Нет, я этого не думаю, но все-таки медник неподходящая компания для мисс Мэтьюс. Мелисса, ты сделала большую неосторожность. Всю ли ты правду мне сказала, я не знаю, но только я должна тебя предупредить, что если ты мне не дашь сейчас же честного слова прекратить это неподходящее знакомство, то я вынуждена буду все рассказать дяде.
– Я не желаю, чтобы с меня брали честное слово насильно, – с негодованием возразила Мелисса.
– Хорошо, я не стану тебя торопить. Даю тебе на размышление сорок восемь часов. Если в этот срок ты не одумаешься, то я все скажу твоему отцу. Это решено.
Араминта встала со скамейки и направилась к дому.
– Сорок восемь часов! – проговорила задумчиво Мелисса. – В этот срок придется все решить.
Джо в достаточной степени сообразил то, что произошло между двумя кузинами, и решил отступить от инструкций, данных ему Спайкменом. Он знал, что Спайкмен вовсе не болен и, сказываясь больным, хочет только возбудить в мисс Мелиссе нетерпение. Мелисса сидела в глубокой задумчивости, когда к ней подошел Джо.
– Это вы, мальчик! – сказала она. – Вы зачем?
– Я проходил по дороге, мисс.
– Подойдите сюда и скажите мне правду. Никакой вам нет надобности обманывать меня. Этот человек вам вовсе не дядя, ведь так?
– Так, мисс. Он мне не дядя.
– Я так и знала. И ведь это он сам писал мне письмо? Он переодетый джентльмен? Да?
– Он джентльмен, мисс.
– Ему фамилия Спайкмен? Не так ли?
– Так, мисс.
– Может он явиться сюда сегодня вечером? Дело серьезное. Времени терять нельзя.
– Конечно, может, мисс, раз вы этого требуете.
– Так скажите ему, чтобы он непременно пришел и уже не переодетый.
Мелисса залилась слезами.
– Это не принято, но делать нечего, – прибавила она как бы про себя.
Джо подождал, пока она не отняла рук от лица.
– Вы что же не уходите? – спросила она.
– В котором часу ему прийти?
– Как только стемнеет. Ступайте, юноша, и не забудьте, что я вам сказала.
Джо поспешил к Спайкмену и сообщил ему обо всем.
– О, мой милый мальчик, как вы хорошо сделали! – вскричал он. – Как вы мне помогли!.. Она заплакала, да? Бедненькая! Это ее там довели до слез… Мне сейчас необходимо в Кобгерст. Встретьте меня в роще, мне с вами нужно будет поговорить.
Спайкмен взял свой узел и отправился в Кобгерст. На полдороге он переоделся и расстался с костюмом медника навсегда, бросивши его в яму на пользу тому, кто его найдет. Прибывши в город, он прошел в свое помещение, оделся в щегольскую пару, сшитую в Лондоне, уложил чемодан и нанял почтовую карету. Приехавши вечером в деревню, он велел ямщику остановиться в пятидесяти ярдах от рощи и дожидаться его возвращения. Джо был уже тут, а вскоре явилась и мисс Мэтьюс в шляпке и закутанная в шаль. Как только она села на скамейку, Спайкмен бросился к ее ногам, объявил, что ему известен ее разговор с кузиной, что он не может, не желает с ней расстаться, говорил опять о своей любви, клялся, что сделает ее счастливой. Мелисса плакала, умоляла, отказывалась, потом как будто согласилась. Спайкмен подал ей руку и повел к карете. Джо откинул подножку. Мелисса неохотно дала себя посадить в карету. Спайкмен сел рядом с ней. Джо захлопнул дверцу.
– Постой минутку, ямщик! – сказал Спайкмен. – Нате, Джо, возьмите это себе.
Он вручил нашему герою пакет. В это время Мелисса заломила руки и вскричала:
– Да, да!.. Стой!.. Я не могу, не могу!.. – В аллее показались люди с фонарями, – объявил Джо. – Они бегут сюда.
– Пошел, ямщик! И как можно скорее! – крикнул Спайкмен.
– О, да!.. Пошел, пошел!.. – крикнула и мисс Мелисса, падая в объятия своего возлюбленного.
Карета помчалась, оставив Джо на дороге с пакетом в руке. Наш герой обернулся и увидал, что люди с фонарями подходят все ближе и ближе. Не желая подвергаться расспросам, он припустился бежать со всех ног, пока не добежал до коттеджа, где у него была квартира вместе со Спайкменом.
