Марина Александровна Юрина
Фрикадель
Тамара, морщась от невыносимого визга, открыла клетку – зеленококсы зелеными шариками рассыпались по полу. И вдруг они замолчали.
Зверьки раскрылись, встали на задние лапки, показав всем нежно-изумрудные брюшки, вытянули вверх свои раздвоенные синие хоботки и стали жадно нюхать воздух.
Люди и драконы затаили дыхание. Зеленококс-вожак взвизгнул и вперевалочку потрусил к куполу. Семья побежала за ним. Зверьки, точно мухи, поползли вверх под самую сферу, откуда выходил воздух.
– Я вижу червей! – вскричал Дарьял, – Они разъедают купол!
Зеленококсы тем временем довольно шустро преодолели расстояние, отделявшее их от первой розовой извивающейся бахромы. С радостным урчанием зверьки сметали «пиявок» неожиданно длинными оранжевыми языками. От одной дырки к другой. Они ели и ели. От одной – к другой, от одной – к другой…
Казалось, зеленококсы никак не могут насытиться.
В считанные минуты помещение второго космопорта было очищено от червей и кладок яиц, прикинувшихся ключами, проводами и шариковыми ручками.
– Да-а…Вот нам пример того, как здоровый аппетит может спасти от гибели человечество…Думаю, на Ганимеде эти черви для зеленококсов – естественная еда. – Растерянно промолвил профессор, с уважением глядя на зеленококсово семейство.
Зверьки поели и теперь «причесывали» друг друга передними лапами, точно земные мартышки.
– Профессор, я думаю, сюда можно вызывать ремонтников, а мы с зеленококсами пойдем дальше – в сектор «альфа», – сказала Тамара.
– Мы с вами!!! – хором воскликнули дети.
– Хорошо, только возьмите с собой охрану, – кивнул Дарьял, – Как появится возможность – свяжитесь с нами. Мы вернемся обратно в карантин.
Профессор кивнул своим подопечным и все полезли за ним – обратно в стеклянно-клыкастую дыру дверного проема.
Хорошо что есть драконы!
– Де-ед! Де-ед! Ты зде-есь?– звал взлохмаченный и красный Никитка. Дети рысью неслись по насыпной синей дорожке скверика перед гостиницей «Русь».
Над ними летели Неська и Фрикадель. Фрикадель нес на спине уставшую, но счастливо улыбающуюся Тамару, которая, обхватив обеими руками, прижимала поближе к сердцу новую упругую сетку для перевозки котят.
В сетке сыто похрапывали, свернувшись зелеными калачиками семь разновозрастных зеленококсов. Очистив от «пиявок» жилой сектор «альфа», дети и Тамара возвращались с насытившимися зеленококсами в сектор «гамма». Там располагался стадион и гостиница «Русь», где жили спортсмены и их родственники.
Показав пропуска и убедив охрану, что они внуки известного Алексея Романова, детям удалось избежать карантинных посиделок.
Тамаре пришлось воспользоваться своим особым пропуском старшего научного сотрудника секретной биолаборатории.
Дед Лёша сидел в гостиничном номере в обществе Андрея Игнатьева и переживал.
Связь с детьми прервалась, на Луне происходит что-то непонятное. Объявлен межпланетный карантин. Всюду паника.
Говорят, некоторые сектора базы эвакуированы по неизвестным причинам. И никто ничего не может толком объяснить…
И вдруг деду показалась, что за окном промелькнула серая тень. Он поднял глаза и увидел…Неську. Дракон висел в воздухе и что-то клекотал.
Игнатьев рванулся к окну и поднял раму.
Неська влетел и бросился к хозяину на руки.
– Как? Откуда? Почему? – только и успел сказать растерявшийся дед.
– Алексей, по-моему, это ваш дракон, – подал голос Игнатьев.
– Да, да, конечно, он мой. Его Неськой звать.
– Нет, не тот, что у вас на руках, а тот, что висит за окном…
Дед Леша поднял глаза и уперся взглядом в улыбающуюся фрикаделеву физиономию.
– Фрикадель!!! – завопил дед, – Где дети?!
– Мы тут, деда, не кричи, пожалуйста, а то зеленококсов разбудишь… – Никитка и Юлечка уже входили в дверь номера. За ними вошла девушка, бережно обнимавшая клетку с меховыми зелеными клубочками.
– Это как называется? – возмущенным шепотом воскликнул дед, – На станции после матча творится, бог его знает, что! А они исчезли! Не возьму вас с собой больше ни на Луну, ни вообще…
– Не ругайся, дедушка. Мы ж все-таки записку оставили, – Юлечка улыбнулась и потерлась носом о дедово плечо, – Сейчас мы все тебе расскажем…Кстати, познакомься – это Тамара, она с ганимедской станции «Нимфа». А это – ее питомцы. Зеленококсы. Юлечка ласково погладила по спинке зеленого спящего зверька.
Тамара приветливо кивнула деду и Андрею и обратилась к девочке:
– Юлечка, не торопись! Мне кажется, твой рассказ должны услышать все.
Она подошла к плоскому экрану компьютера-коммуникатора, потрогала тачпад. Экран замерцал, и на нем показалось осунувшееся и небритое лицо молодого мужчины. Тамара удовлетворенно кивнула:
– Вот, это диспетчер центрального коммуникатора. Значит, наши «пиявки», не всю внутреннюю связь порушили.
Девушка нажала зеленую кнопку на передней панели. Мужчина оживился:
– Диспетчер центрального коммуникатора Федотов слушает. Кто говорит?
– Говорит старший научный сотрудник биолаборатории станции «Нимфа» лейтенант Тамара Дёмина. Включите все работающие коммуникаторы по Лунной базе. Сейчас будет передано важное сообщение.
– Вас понял, – коротко ответил Федотов. И, пощелкав тумблерами где-то за экраном, сообщил, – вас слышат и видят на 5798 экранах станции. Начинайте.
Юлечка посмотрела на деда, Тамару, Никитку и Андрея Игнатьева. Смутившись, открыла перевозку и взяла на руки сонного зеленококса.
Встала так, чтоб в поле зрения коммуникатора попал дедушка с Неськой.
– Меня зовут Юля Романова…Я и Никитка – мы внуки Алексея Романова из «Лесников». И я хочу сказать в первую очередь – хорошо, что на свете есть драконы! В нашей семье их два – совиный и фиолетовый. Если бы не драконы и эти зеленые зверьки, – она сунула зеленококса в экран, – Все население нашей Лунной базы погибло бы через сутки. И я расскажу, почему…
5798 экранов коммуникаторов светились по всей Луне. Все земляне, венерианцы и марсиане, затаив дыхание, слушали необыкновенный рассказ девочки и ее брата про отважных драконов, голодных пушистиков и гениальных ганимедских ученых…
ТРИНАДЦАТЫЙ КАМЕНЬ
Подарок Бо И
23 мая 382года до н.э, 6 часов утра
Маленький проворный человечек с круглым, как луна, желтым лицом и темными, словно спелые сливы улыбающимися глазами ловко взбирался по высоким ступеням розового родонита на вершину священного холма. Подошвы его деревянных сандалий звонко щелкали о шлифованный камень. Тонкая черная коса, пропитанная ароматным маслом и перевитая красной праздничной ленточкой, покачивалась в такт шагам. Смоляные усы, заплетенные в косы, оканчивались радужными бусинами. Утро только начиналось и сливы, растущие вдоль лестницы по крутым зеленым бокам холма, распускали омытые росой бело-розовые шапки цветов.
На фоне безоблачного неба бирюзовая крыша Храма Дождя казалась особенно яркой. Человечек с улыбающимися глазами радовался приходу нового дня в Поднебесную, радовался обильным дарам, покачивающимся в торбе за спиной и ласточкам, свившим свои гнезда под изогнутыми краями крыши Храма.
Энергичный Сян Лэй – так звали этого человека в родном селении Пянь. Сян Лэй шел и уже в открытую улыбался, показывая духам Храма Дождя свою уверенность в удаче задуманного ритуала. Возможно сегодня ему, энергичному Сян Лэю, удастся умилостивить самого Бо И – главного духа предков?
Вчера Сян Лэй добыл для торжественного ритуала последнее: сладчайших вяленых слив и вышитых лент, означающих струи дождя. И еще прихватил кое-что, что долго хранил в строжайшем секрете даже от жены.
Как всегда по праздникам Сян Лэй надел легкую рубашку и халат из льняной ткани, отороченный алой шелковой лентой с коротким правым рукавом, чтоб легче было возжигать огонь. Ритуальная шапка малинового бархата искрилась бисерными узорами и была подобна священной горе Хуашань. А на расшитый золотыми драконами красный пояс Сян Лэй подвесил пять медных бубенчиков для привлечения духов дождя.
Сян Лэй остановился у распашных узорчатых дверей Храма своих предков, оправил на плече торбу с дарами, не торопясь, прочитал короткую приветственную молитву, снял сандалии, почтительно поклонился и ступил в сумеречную прохладу Храма Дождя.
Он окунул две тонкие деревянные лучинки из ивы в розовое масло, зажег их от курильницы и вставил в держатели у входа.
Сян Лэй подошел к Фан Чи – Алтарю Дождя и, аккуратно постелив под колени новую циновку, по очереди стал вынимать дары.
Пять шэней риса, двенадцать чи изукрашенных шелковых лент, семь цзиней сладких вяленых слив почтительно разложил на алтаре энергичный Сян Лэй. Поцеловав шелковое лазоревое покрытие Фан Чи человек горячо зашептал, бесконечно кланяясь:
– О великий Бо И – хозяин Храма дождя и дух моего предка! Прими же недостойного Сян Лэя в своем жилище! Пусть почтенный Хоу-цзи – Князь Зерно примет мои дары, А Хэ-бо – дух Хуанхэ попросит дождей на поля Поднебесной! Пусть процветает наше селение Пянь, отобранное когда-то воинственным Гуань Чжуном у Бо!
– О мудрейший Бо И, даруй урожай смиренным княжествам Лу, Тэнь и Сюэ! Пусть дождевые воды наполнят пересохшие Хань, Инь и Пу, а над полноводным Янцзыцзяном летит песня Феникса! Пусть на разбойника Чжэ снизойдет шу и будет длиться вечно!
Сян Лэй остановился перевести дух.
Он запустил руку в торбу и вынул оттуда обернутый холщевой тряпицей овальный шлифованный камень потрясающей красоты. Камень был цельным куском прозрачного нефрита с лазоревыми точками, а внутри него зрачком чернела вертикальная полоска. «Фэншень Яо» – славный бог ветров, по себя звал Сян Лэй этот камень, который казался ему очень похожим на драконий глаз.
Мужчина нашел его на гуй-тяне – жертвенном поле в прошлом году при сборе урожая риса. Сян Лэй никому не показывал свою драгоценную находку.
Тайком обработав камень, он решил принести его в дар Бо И, чтоб великий дух помог Поднебесной справиться с полчищами северных варваров Ди и западных варваров Жуи, вразумил князей Лян, Янь и Юе объединиться и построить непреодолимую преграду, защитившую бы всю Поднебесную от дикарей, разоряющих приграничные селения.
Сян Лэй надеялся, что Бо И вернет в Поднебесную священную Алую Дракониху с рисунком на спине – Чжоу Инь. Дракониха не появлялась из вод Хуанхэ уже семь раз по семьдесят пять лет! И семь раз по семьдесят пять лет Поднебесная не знает благоденствия. Надо умилостивить духов, принести им в дар «Бога ветров»!
Сян Лэй положил «Фэншень Яо» на прохладный шелк алтаря Дождя. Закрыл глаза и начал истово молиться.
– О справедливейший Бо И, услышь мое слово, пошли воззвание к духу могучего Яо! О, как велик был Яо как мудрый правитель! О, как он был велик! Только небо наиболее велико! Яо следовал законам неба! О, как обширна была добродетель Яо! О, как велики были его заслуги! Хоть бы в этом году нас посетила его Алая Дракониха благоденствия! О, как нам не хватает ее мудрости против варварской напасти! О, справедливый Бо И, услышь мое слово!
Зеленый камень засветился внутренним светом. Сян Лэй поднял глаза и увидел, как зеленое сияние «Бога Ветров» становится все ярче и в нем вырисовываются какие-то фигуры. Сян Лэй спрятал лицо в ладони.
Он очнулся оттого, что его весьма непочтительным образом трясут за плечо. Сян Лэй открыл глаза и его взору предстали двое огненноволосых подростков-варваров – мальчик и девочка в необычной серебристой одежде, а главное – в обуви. И это внутри Храма Дождя! Девочка участливо смотрела ему в глаза. Но Сян Лэй не успев удивиться такому странному дару небес, вдруг увидел за спиной у варваров настоящего живого дракона, какие сынам Поднебесной не встречались уже два века. Сян Лэй охнул и уткнулся головой в колени.
Экспедиция
23мая 2082 года н.э. Через двадцать пять веков.
– Что, уже подъем? – Не открывая глаз, спросила Юлечка, одновременно нашаривая на прикроватной тумбочке лающий братов будильник.
– Конечно, вставай, сестрик! Нас ждут великие дела! – Никитка погладил сестру по руке и нажал будильниковую кнопку. Потом он сладко потянулся, зевнул и пошел к умывальнику, чтоб умыться и почистить зубы.
– Фу-у, – раздраженно протянул Никитка, – Опять из крана желтая идет! Вставай, Юль, а то сейчас все пойдут умываться и придется нам вообще чистить зубы растворенной в воде глиной!
Юлечка резво вскочила с кровати и, вооружившись зубной щеткой, подлетела к Никитке.
– Действительно «фу-у», – согласилась с братом Юлечка, – Ну почему, сколько мы не приезжаем в Китай, все время нам достается комната с желтой водой в кране?
– Наверно, у них так принято, всех, кто приезжает из чистоводных Лесников, недельку-другую держать на желтой воде. Чтоб не расслаблялись и помнили, что работать быстро в их интересах – быстрей соберете материал – быстрей уедете к чистой воде.
Юлечка улыбнулась.
– Да, Никитка, хоть мы в этой китайской экспедиции всего неделю и интересно здесь, и весело, и друзья новые, а все равно я уже соскучилась по Лесникам, по бабушке с дедушкой, по Неське…Хорошо, что Фрикадель с нами. С ним не так грустишь по дому…
Никитка потрепал сестренку по рыжей гриве распущенных волос.
– Не грусти, а то мы не успеем позавтракать!
Через полчаса Никитка, Юлечка и Фрикадель предстали перед критическим взглядом Светланы Сергеевны – научного консультанта и руководителя детской экспедиции в Китай, а по совместительству строгой и справедливой воспитательницы. Ребята поели пончиков со сгущенкой и молоком, а Фрикадель успел смотаться на кухню, где драконолюбивые китайские хозяева кемпинга накормили его достойным ценного гостя завтраком.
В холле, украдкой позевывая и переминаясь с ноги на ногу, собралась компания юных исследователей. Владик отрешенно смотрел в окно, а Лена, Костя и Рита о чем-то лениво спорили. Маленькие братья Данилка с Илюшкой, обнявшись, дремали в кресле. Все были одеты в легкие серебристые многокарманные комбинезоны – незаменимую форму для летних походов. Светлана Сергеевна строго сдвинула брови:
– Юля, Никита, опаздываете! Наверно вчера долго болтали после отбоя? А нам тут вас дожидаться приходится!
– Нет, вчера мы очень быстро уснули, это сейчас пришлось ждать Фрикаделя, он куда-то летал, – объяснил Никитка.
– А-а, ну хорошо, теперь, когда все в сборе можно сказать, доброе утро всем! – громко воскликнула она.
Данилка с Илюшкой проснулись и послушно уставились на Светлану Сергеевну.
– Ребята, сегодня у нас по плану трехчасовое исследовательское занятие у Великой Китайской стены. Оборудование у вас с собой. Задание известно. Поэтому просто подойдите ко мне, чтоб получить коммуникаторы-переводчики.
Дети потянулись к воспитательнице, подставляя ей правое ухо, куда она ловко прикрепляла серебристую бусину на липучей основе, которую ни за что не оторвешь. Уж Юлечка пробовала – в качестве научного эксперимента.
Бусина служила отменным переводчиком. Все русские слова, складывающиеся у ребят в головах, как только те открывали рот, превращались в относительно связанные фразы на китайском языке, доступные для понимания местного населения.
К тому же умная бусина не позволяла детям потеряться. Светлана Сергеевна на своем голограммере всегда могла посмотреть, кто из ребят куда направляется. Такую же бусину прицепили и Фрикаделю – на ухо. Конечно, понятно, что дракон не улетит от хозяев, но так уж положено – он тоже член экспедиции.
– У всех в рюкзаках есть что перекусить? До обеда еще далеко! – предупредила Светлана Сергеевна. Ребята в ответ нестройно кивнули.
– Ну что, вперед на штурм китайской природы!
И группа юных исследователей вышла в приятную прохладу майского утра. Владик и Лена пошли вместе со Светланой Сергеевной к рисовому полю – изучать особенности агротехники культурных злаков. Костя и Рита, гремя морилками и путаясь сачками в ветвях сливовых деревьев, отправились в цветник – ловить бабочек и жуков. Данилка с Илюшкой вооружившись банками и сачками для ловли водяных насекомых, побежали к пруду. Никитка с Юлечкой пошли по гравийной тропинке сквозь жужжащее-благоухающую сливовую рощу к плетеному заборчику с калиткой, означающей границу территории сада кемпинга Хоу-цзи. Потом они вышли на луг, за которым желтой зубчатой громадой вставала Великая Китайская стена. Вправо и влево, на сколько хватало зрения, тянулась эта древняя каменная преграда. Казалось, стена уходит в бесконечность.
– Какая красота! – прошептала Юлечка, – Все смотрю на нее и удивляюсь. Эта стена, как живая – все время разная! Кажется, что там, на башенке, появится древний воин. Посмотрит на нас сурово, поднимет лук и спросит: «Что вам здесь надо, чужеземцы? Зачем вы пришли в Поднебесную?»
Никитка ласково посмотрел на сестренку:
– Ну и фантазерка же ты, Юлька! Только вот мне интересно, как это у тебя получается? Если что напридумываешь, так оно обязательно раз – и сбывается?
– Скажешь тоже! – пожала плечами Юлечка.
– Ага! А кто в пещере ктототама выдумал? Оп-ля! И он уже перед нами! А в Лесниках? Испугалась чего-то, и вот, пожалуйста – напала Жуть! И сейчас, поди, тоже думаешь про себя: «Вот бы встретить кого-нибудь интересненького!»
– И ничего подобного! – фыркнула Юлечка, – Никого здесь не встретишь кроме робких китайских садоводов! Кстати, а где Фрикадель? Что-то мне подсказывает, что он опять присоседился к анемонам в цветнике! Риту с Костей Фрикадель не послушает. Надо его позвать!
– Фрикаде-ель! – закричал Никитка, – Где ты? Мы тебя потеряли! Выходи!
Дети прислушались. Гудят шмели у сливовых веток, отчаянно стрекочет ранний кузнечик – и все. Никаких признаков того, что по саду несется, спешит на зов хозяина упитанный фиолетовый дракон.
Никитка вздохнул:
– Эх, опять мне придется Фрикаделя отлавливать! Я уже заметил – как мы на природу за материалом – так его след простыл! И где его все время носит?
– Ладно, Никит, не ворчи! Это у нас с тобой научная деятельность, а ему скучно, вот дракоша и занимает себя, как может, – вступилась за Фрикаделя Юлечка.
Никитка подобрал в траве длинную палку и развернулся к плетеной калитке. Не успел мальчишка сделать и двух шагов, как за калиткой послышался громкий треск веток, как будто через сад ломилось стадо взбесившихся слонов.
И тут появился сытый фиолетовый дракон во всей красе. Пушистую драконью спину украшали осыпавшиеся белые цветы и мелкие веточки с нежными зелеными листиками, а из клюва торчала пышно цветущая ветка сливы, прихваченная, видимо про запас. Дракошка не мог взлететь между деревьев и поэтому бежал, переваливаясь с ноги на ногу, как большой фиолетовый колобок с крыльями.
– Ох! Ну, точно! Фрикадель опять наведывался к анемонам! Наверняка попортил цветы, да и сливам, похоже, досталось не меньше! – воскликнула Юлечка, – Фрикадель! Ну что с тобой делать? Хозяева-то расстраиваются!
Фрикадель подошел к Юлечке, извиняюще посмотрел перламутровым глазом на Никитку, и положил ушастую голову хозяйке на плечо. Весь его виноватый вид говорил о самом, что ни на есть чистосердечном раскаянии. Что да, он, конечно, пользуется гостеприимством китайских хозяев на всю катушку, но это лишь потому, что хозяева-то не возражают и очень даже почтительно относятся к драконам, и кланяются все время.
– Фрикадель, ты – разбойник! В следующий раз останешься в Лесниках. Не возьмем тебя с собой! – пригрозил Никитка дракоше.
– Ага, «не возьмем»! – хмыкнула Юлечка, – Сам же знаешь, что возьмем, и он знает! А потому, пойдем-ка делом заниматься, и так уже сколько балбесничаем!
Фрикадель радостно гукнул. Юлечка вынула из драконьего клюва цветущую ветку и сунула туда пресс для гербария, а Никитка подхватил на плечо походную сумку-штатив с пробирками для взятия проб грунта и образцов минералов.
Драгоценность
Цепляясь сандалиями за плети вьюнка, и поэтому, немного спотыкаясь, Никитка и Юлечка подошли к обширному лугу, тянущемуся в обе стороны вдоль Великой Китайской стены. Там ребята нашли тенечек у ствола старой раскидистой акации и расположились своим маленьким лагерем. Юлечка взяла копалку и складное ведро. Она собиралась накопать на лугу и у стены растений для гербария «Растительное сообщество луга».
Никитка направился к подножию Великой стены – очищать от грязи, мха и вьюнков древние камни. Ему на участке стены, протяженностью в триста метров, через каждый тринадцатый камень надо было брать пробу цементирующего состава и окружающего камень грунта.
Фрикаделя оставили в лагере – присматривать за рюкзаками и оборудованием. Дракон полакомился розовыми пушистыми цветками акации, свернул над спиной крылья наподобие плаща и собрался с полчасика спокойно вздремнуть.
На лугу уже во всю трещали кузнечики, яркие бабочки проснулись и грациозно перепархивали с цветка на цветок.
Еще не отцвели луговые фиалки и нет-нет, да мелькнет среди травы фиолетовый бархатный глазок. Подорожники выпустили зеленые столбики – скоро превратятся они в подтянутых розовоголовых «солдатиков». Злаки набрали цвет: полевица и мятлик полощут на ветру свои еще зеленые метелки, а шершавые «колбаски» тимофеевки стали такие же толстенькие, как в родных Лесниках. Скоро поплывет в воздухе их невесомая пыльца.
Юлечка замерев над высоким васильком-скабиозой, долго наблюдала, как маленькие голубянки с золотыми веснушками на лазоревых крылышках, деловито расправляют завиток тонкого хоботка и запускают этот дрожащий щуп вглубь пушистого сиреневого соцветия.
Пролетела оранжевокрылая скромница-зорька и опустилась на лапчатку-калган, усыпанную мелкими желтыми цветочками.
Юлечка с сожалением прекратила любоваться бабочками. Она взвесила лопатку на ладони, прикидывая с чего начать – со злаков или со сложноцветных? Остановив свой выбор на сложноцветных, она окинула взглядом луг и вдруг увидела возле копающегося у стены Никитки потрясающее растение чертополоха. Неземной красоты зеленый колючий гигант цвел огромными благоухающими на всю округу, розовыми махровыми шарами цветов.
Вокруг каждого такого цветка вился разнокалиберный рой летающих насекомых. Пчелы и шмели, мухи-журчалки, жуки-бронзовки и бабочки – все хотели отведать свежего нектара и полакомиться крупной пыльцой. Юлечка довольно улыбнулась, крепко зажала копалку в кулаке, проверила наличие воды на дне ведерка и побежала к чертополоху.
Никитка, словно терьер, учуявший лису, выковыривал крошечным совочком землю у отсчитанного тринадцатого камня. Сито и ящик с пробирками валялись рядом. Комья земли и глины, клочья темного мха летели в разные стороны.
Здорово мешал громадный чертополох, упрямо вцепившийся корнями в цементирующий раствор между каменными блоками. Из-за него Никитка никак не мог поддеть тринадцатый камень. Всего лишь уголком он показался мальчишке. Но Никитка сквозь глину и грязь приметил, что камень нефритово – зеленый и возможно, прозрачный. А если он еще и драгоценный, то их научной экспедиции сенсация обеспечена. Поэтому он рыл и рыл, терзая мелкой лопаткой волокнистые чертополоховы корни, пока не услышал прямо над ухом переливчатый Юлечкин голос:
– Ой, Никит, что это тут у тебя? Хочешь, помогу?
Юлечка протянула брату свою ботаническую лопатку, которая, хоть и не отличалась остротой, все ж была больше совочка для взятия проб грунта.
– Спасибо! – пропыхтел Никитка, – Видишь, борюсь с корнями! Хочу вон тот зеленый камень откапать!
– Ух, ты! – восхитилась Юлечка, – А камень-то и впрямь не похож на все остальные! Точно! Надо его выковырять оттуда! Что ж ты сразу меня не позвал, сидишь тут совочком копаешь!
Девчонка укоризненно посмотрела на брата, вытаскивая из нагрудного кармана комбинезона инопланетянский бирюзовый цилиндрик, с которым она не расставалась ни в одной поездке. Юлечка прикрыла глаза и что-то пробормотала. Цилиндрик превратился в обыкновенную садовую лопату, каких полон сарай у деда Леши.
– Вот так! Держи! Большое «спасибо» Эч-чу! Мы теперь без его подарка, как без рук! Да, кстати, копни-ка сначала этот чертополох – он мне нужен для гербария.
– Что, весь? – Не удержался Никитка.
– Разумеется весь! Я его поставлю в ведерко, а потом посмотрю, что использовать для гербария, а что – в фиксирующий раствор, второклашкам для уроков ботаники.
Никитка, обкопал растение со всех сторон, и теперь сопя, отчаянно налегал на лопату, чтоб поддеть цепкие корни.
Юлечка надела перчатки и ухватилась за жесткие и колючие прикорневые листья.
– Раз-два, взяли! – скомандовал мальчишка. Чертополох покачнулся.
– Еще, взяли! – дети поднажали, и растение с громким треском рвущихся корней оказалось в объятьях у Юлечки.
– Фф-у! – Никитка отер со лба пот, – Вытянули репку!
– Чудесный экземпляр! – ворковала над своим сокровищем Юлечка, отряхивая корни от комьев желтой глины и упаковывая их в ведро с водой, чтоб ценный чертополох не потерял своей свежести.
Никитка бросился к камню. Он еще разок копнул новой лопатой развороченную почву и сыпучий песчаник и щеткой очистил тринадцатый от кусков налипшей глины. Камень был вытянуто-овальной формы и прекрасно отшлифован. Яркие голубые вкрапления тут и там звездочками сверкали внутри камня. Но самое интересное, что зеленую прозрачную глубину делила надвое поперек обсидианово-черная полоса.
– Драконий глаз! – прохрипел мальчишка, от изумления потеряв голос.
– Что говоришь? – Юлечка оторвалась, наконец, от созерцания чертополоха, – Ого! Вот это да!
– Драконий глаз! – уже нормальным голосом повторил Никитка.
– Точно, – отозвалась Юлечка. Она торопливо стянула с рук грязные перчатки и дотронулась до гладкой поверхности камня.
– Настоящая драгоценность! – подтвердила Юлечка, – Пошли, Фрикаделю покажем! Может это и правда древний окаменевший драконий глаз!
С лопатой наперевес и с загадочной находкой в кармане Никитка побежал к Фрикаделю, бросив у стены ненужные пока пробирки. Юлечка поскакала за братом, нежно прижимая к груди ведерко с чертополохом.
Фрикадель приоткрыл перламутровые глаза, сонно поглядывая на суматошных хозяев. Его пушистые ресницы затрепетали, разгоняя последние остатки дремы – любопытство таки одержало верх над отдыхом.
Дракоша расправил крылья, взмахнул ими пару раз, разминая после сна.
– Фрикаде-ель! – закричала Юлечка, еле различимая среди покачивающегося впереди чертополохового куста. Казалось, это зеленый красавец отрастил ради смеха пару серебристых ног в сандалиях и теперь несется во всю прыть, перепрыгивая через кустики лапчатки, – Посмотри, что мы нашли!
Фрикадель вскочил и потопал навстречу ребятам. Юлечка первой добежала до стоянки и бережно устроила ценный чертополох в тенечке, под сенью акации.
Никитка отдышался, сунул лопату Юлечке, которая тут же превратила инструмент в переливающийся цилиндрик и спрятала в нагрудный карман комбинезона. Мальчишка вытащил находку из кармана и положил на белую салфетку, чтоб можно было всем разглядеть, что таится внутри тринадцатого камня. Две рыжих ребячьих макушки и фиолетовая драконья голова склонились над салфеткой. Юлечка и Фрикадель, не дыша, вглядывались в голубые искорки и, особенно – в черную полоску.
– Как думаешь, Фрикадель, это что – древний драконий глаз? – благоговейным шепотом спросила Юлечка.
Фрикадель фыркнул и для убедительности отрицательно помотал головой.
– Похоже на какой-то ритуальный камень, – подал голос Никитка, – Известно, что в древнем Китае было принято для удовлетворения воли богов встраивать в стены домов и храмов драгоценные камни.
Фрикадель покосился на Никитку и вдруг лизнул зеленый бок камня. Ребята переглянулись и в недоумении посмотрели на дракошку. Юлечка открыла, было, рот чтоб высказать Фрикаделю все, что она думает о драконьей способности к неуместному облизыванию незнакомых предметов…
И вдруг камень засветился изнутри! Лазоревые точки горели все сильней, свет становился все насыщенней, пока невесомым облаком не окутал сам камень, дракона и взявшихся за руки зажмурившихся ребятишек.
Юлечка почувствовала легкое головокружение, открыла глаза, но не успела опомниться, как свет вокруг них стал рассеиваться. Она дернула за руку Никитку, все еще стоящего с закрытыми глазами. Фрикадель удивленно ухнул. Ребята огляделись и недоуменно пожали плечами.
Они стояли у алтаря, покрытого голубым шелком внутри полутемного и прохладного храма. Прямо перед ними на коленях, закрыв лицо ладонями, сидел маленький китаец в бархатной шапочке и в нарядном халате с красным кантом. У его ног, на циновке лежал Никиткин тринадцатый камень. Китаец дрожал и что-то шептал себе под нос.
Юлечка сморщилась и потрясла человечка за плечо. Ей вдруг стало не по себе. Как будто они проникли в чужой дом с нечистыми намерениями. Китаец открыл лицо, оглядел всю их компанию мутным взглядом, и, разглядев за спиной у ребят Фрикаделя, тихонько взвыл и рухнул лицом в пол. Юлечка настойчиво потрясла его еще раз.
– Эй, – подал голос Никитка, – Вы кто?
Маленький человечек, забавно таращась на фиолетового дракона, улыбавшегося своей самой радужной улыбкой, что-то сказал на неизвестном ребятам языке. Дети переглянулись. Но умная серебряная бусина переводчика тут же справилась с непредвиденной проблемой. В головах у детей возник приятный девичий голосок: «Фраза произнесена на древнекитайском языке. Означает: – Вы что, посланники Бо И? Внимание! Ввожу в подсознание набор стандартных фраз и элементарных выражений на языке Древнего Китая!»
На минуту ребята погрузились в ватную тишину, усваивая азы древнекитайского. «Сеанс закончен! Приятного вам общения!» – пропела девушка. Электронный самоучитель отключился, возвращая детей в мир привычных звуков.
Молодые Биньк Э
Юлечка приветливо улыбнулась.
– Да, мы посланники великого Бо И! – подтвердила она, дивясь тому, как из ее рта выходят не обычные слова, а будто птичья трель. Секунду подумала и, сложив руки лодочкой, почтительно поклонилась китайцу. Никитка, посмотрел на сестру и тоже склонился в поклоне.
– Хвала мудрейшему Бо И! Да продлятся его дни под солнцем Поднебесной! О, молодые биньк э! О, мои молодые гости! Да не оскудеет ваше шу! Да процветает ваше ци! Пойдемте за мной, в Храме Дождя не подобает находиться в подобной одежде, боги могут принять вас за варваров и разгневаться, послав на наши рисовые поля суховей!
Китаец наконец-то поднялся с колен. Осторожно поместив зеленый камень на алтарь, засеменил к выходу. Юлечка уверенно двинулась следом за ним, за ней потопал Фрикадель, так и норовивший зацепиться головой о низкие, украшенные синими лентами, балки крыши. Никитка оглянулся на камень, но, рассудив, что уж с алтаря-то камень точно никуда не денется, пошел следом за дракончиком.
Притормозив в тени старой шелковицы, Юлечка решила обсудить их с Никиткой дальнейшие действия.
– Стоп! – сказала она китайцу, – давайте остановимся и… поговорим! У нас к вам есть несколько вопросов.
