Мигель Аррива
Ничего личного. Книга 7
Вообще с Бернардо у него сложились неплохие отношения, тот даже ни разу его не ударил. Но все равно буянить при нем не хотелось. Стоило ему разок взглянуть на Генри из-под кустистых бровей, вредоносных мыслей как не бывало.
– Кто приказал тебе похитить Тео?
Генри разочарованно фыркнул.
– И все?
– Нет, это только первый вопрос. Отвечай.
– Никто. Я сам его похитил. Сам, ясно? Тебе ли не знать, какие у меня с ним счеты, ага?
– Какие могут быть счеты с ребенком? – Амадео вздохнул. – Ты не стал бы так рисковать всего лишь из мести. Ты по натуре трус. Назови еще причину, такую, чтобы я поверил.
Генри откинулся назад, прислонившись спиной к стене, и ткнул в брата толстым пальцем.
– Томми тебе не говорил, что я хочу снова торговать рабами? Вот эта причина и есть. Твой пацан должен был стать первой ласточкой, если б я его загнал кому надо, меня познакомили бы с нужными людьми.
Амадео оставался внешне спокойным, хотя внутри все кипело. Глаза сощурились совсем чуть-чуть, и знающие его люди уже давно поняли бы, что надо заткнуться, но Генри ничего не заметил.
– Кому загнал?
– Клиенту, ясен пень. – Генри хихикнул. При его комплекции тоненький смешок прозвучал нелепо. – Он раньше затаривался у Марсело, а теперь вот ищет поставщика.
– Марсело Флавио?
– У него самого. – Генри поднял вверх большой палец. – Известный работорговец, я давно хотел с ним законтачить, но уже не судьба. Хочу ему заменой стать, понял, да?
Амадео прикрыл глаза. Еще немного, и он просто взорвется. Имя Марсело Флавио подействовало не хуже искры на складе динамита. Он хотел вскочить, схватить Генри за грудки и вышибить имя клиента из его гнусного рта, но вместо этого спросил другое:
– Кто свел тебя с ним?
Генри закинул руки за голову и ухмыльнулся во весь рот.
– Ты же знаешь. Чего спрашиваешь?
Томас за спиной Амадео беспокойно заерзал.
– Знаю, – все так же спокойно ответил Амадео. – Но не был до конца уверен, хорошо, что ты подтвердил мою догадку. Но мне неясна причина. Зачем Арройо оказывать тебе подобную милость? Откуда у него контакты потребителей «живого товара»?
Томас икнул.
– А… Арройо?.. Твой бывший босс? Он каким местом к работорговле?
Генри посмотрел на брата так, будто дерево вдруг заговорило.
– Ты всегда был тупеньким, Томми. – Он опасливо глянул на Амадео, решив не комментировать его умственные способности. – Кадровое агентство у него, как же… Кадров-то он поставляет на ура, только им за работу ни шиша не платят. А то и в расход пускают. Чего, думаешь, я к нему работать напросился? Он пообещал мне долю в бизнесе.
Томас зажмурился. Доля в бизнесе! Ну конечно, разве стал бы Генри лизать кому-то зад просто так, из доброты душевной?
Амадео поднялся и одернул куртку. Капли дождя уже высохли – в подвале было тепло. Что ж, недолго Генри осталось пребывать в своем комфортабельном убежище. Он уже рассказал все, что знал, больше от него никакого толку. Неважно, насколько это не понравится Томасу – Генри не появится на улицах города. Этого или какого-то другого. Не сможет воровать ребятишек и продавать их богатеньким клиентам.
И уж точно не станет вторым Марсело Флавио.
– Зря ты связываешься с ним, Аристократ, – вновь подал голос Генри, поняв, что разговор закончен, и используя последний шанс выслужиться. – Арройо – опасный чувак, я бы не стал переходить ему дорогу, даже если бы за мной сам Флавио стоял.
Амадео шагнул к нему, и Генри напрягся, с трудом подавив желание спрятаться под одеялом. Он не понимал, чем его пугает этот красавчик, ничего опасного в его внешности куклы не было, но по коже табунами забегали мурашки.
Амадео наклонился к нему, опершись рукой о стену за его спиной, так близко, будто собирался откусить ему нос. Черные глаза смотрели равнодушно, лицо застыло бездушной маской.
– Слушай меня внимательно, Генри. Сегодня ты остался в живых только благодаря своему брату, запомни это. И когда будешь мерить шагами узкую тюремную камеру, ударяясь о стены широкими плечами, думай о том, что свою единственную семью, единственного человека, которому ты небезразличен, ты едва не убил собственными руками. И воображай, что с тобой было бы, если бы Томас все же умер.
Он выпрямился и, застегнув молнию на куртке до самого верха, повернулся и вышел из подвала. Бернардо и Киан последовали за ним. Томас же задержался, со смесью ужаса и жалости глядя на брата. Тюрьма? Да Генри скорее вены себе выгрызет! Однако сейчас брат выглядел напуганным. Да что там, в ужасе! Таким Томас видел его всего раз – когда в детстве к ним в квартиру вломились барыги, которым он задолжал, и едва не спалили ему причиндалы газовой горелкой.
Он попытался что-то сказать Генри, но тот уставился на дверь, за которой скрылся Амадео, и беззвучно шевелил губами. Обреченно махнув рукой, Томас вышел.
Амадео о чем-то говорил с Бернардо. Заметив Томаса, он приподнял уголки губ.
– Я сдержал обещание. Но отпустить твоего брата просто так не могу, уж прости.
– Да я понимаю. – Томас откашлялся. – Пусть лучше в тюряге сидит, чем помрет. Из двух зол, как говорится…
Амадео кивнул и похлопал его по плечу.
– Рад, что мы с тобой солидарны в этом вопросе. А теперь едем. Нам надо еще кое-кого навестить.
– Этот склад проверяли две недели назад, – докладывал Йохан, смирно стоя у входа, пока Ксавьер осматривал небольшое помещение, освещенное дневным светом, проникающим сквозь открытую дверь. – Поскольку он не в порту, рутинные проверки бывают не чаще раза в месяц. Для кратковременного хранения – идеальный вариант.
– Когда ты выучился на риэлтора? – огрызнулся Ксавьер, прекрасно понимая, что помощник прав. Но раздражение сорвать было не на ком, поэтому приходилось страдать Йохану. – Ты встречался с продавцом, этим Клейтоном, что скажешь?
– Ничего подозрительного. Я также изучил данные от мисс Кэмпбелл. Он уже давно на рынке, и с репутацией все в порядке.
Ксавьер кивнул. В последнее время все чаще стали обыскивать склады, поэтому приходилось искать варианты. Задерживать товар даже на сутки в порту было опасно.
– Оформи на имя Мэттью Кеттлера. И переведи деньги с его же счета.
Йохан кивнул. Ксавьер часто оформлял недвижимость на «кукол» – необходимая мера защиты от вездесущего Наркоконтроля. Записать склад на подставное имя не было проблемой.
Чья-то фигура на мгновение заслонила свет, и Ксавьер развернулся. Правая рука скользнула под пиджак – въевшийся насмерть рефлекс еще с тех времен, когда он был вынужден постоянно носить с собой оружие.
Йохан уже целился в незваного гостя, готовый влепить пулю в лоб при малейшем признаке нападения, но тот медленно поднял руки вверх. Черные глаза сверкнули из-под козырька бейсболки.
– Отличная выучка, – похвалил он и улыбнулся.
Йохан издал тихий писк и немедленно убрал палец со спускового крючка. Мужчина стянул бейсболку, длинные черные волосы выскользнули из-под нее, и Ксавьер громко выругался.
– Я тоже рад тебя видеть. – Амадео продолжал улыбаться, глядя на Йохана, затем перевел взгляд на Ксавьера. Улыбка погасла. – Не хочу устраивать разборки из-за того, что ты сделал. Есть более важное дело.
– Конечно, есть. – Ксавьер схватил его за локоть. – Вернуть тебя туда, откуда ты сбежал.
Амадео вырвал руку.
– Жаль потраченных на мою охрану денег? Заяви о форс-мажоре, может, Кнут вернет тебе часть.
Краска бросилась в лицо Ксавьеру. Он и не припоминал, чтобы кто-нибудь так сильно его злил.
– Принц, ты…
– Я уже сказал: не хочу говорить на эту тему, – оборвал его Амадео. – Едем со мной сейчас же. И только попробуй начать спорить – Киан скрутит тебя в бараний рог и запихнет в багажник.
Ксавьер в ошалении уставился на него, пытаясь отыскать признаки того, что этот непокорный принц шутит. Не нашел. Амадео был предельно серьезен, и впервые пришла робкая мысль, что тот и в самом деле исполнит угрозу. Раньше Ксавьер и помыслить не мог, что принц на такое способен. Сейчас же тот заставил его… нет, не испугаться, но почувствовать неудобство. Будто сел в мягкое кресло, а невесть откуда выскочившая пружина впилась в зад.
Он предпочел не возражать.
– Ладно. – Он махнул Йохану, и тот послушно проследовал наружу, оглянувшись на Амадео. Во взгляде Ксавьер заметил восхищение и мысленно пообещал урезать ему жалованье в качестве наказания. Зная, впрочем, что все равно этого не сделает.
Проклятый принц.
Снаружи ждал потрепанный темно-серый «мицубиси» с затемненными стеклами. Сев на заднее сиденье, Ксавьер недовольно скривился – рядом оказался Томас. На лбу светилась здоровенная шишка, а на губах – типично американская улыбка от уха до уха.
– Утречка, – поздоровался он.
Ксавьер кисло кивнул в ответ.
Амадео сел с противоположной стороны, еще больше притиснув их друг к другу, Йохан нырнул на переднее пассажирское сиденье.
– Вот кто помог тебе сбежать. – Ксавьер мрачно таращился на Киана в зеркало заднего вида. Юноша виновато смотрел на дорогу. – А если я доложу об этом Кнуту?
– Какой в этом смысл, – фыркнул Амадео. – Киан больше не работает на него и не получит ремня за мой побег. А теперь помолчи, пожалуйста, я все еще на тебя зол.
Ксавьер шумно выдохнул сквозь сжатые зубы.
– Бесишь, – буркнул он и уставился в окно.
Амадео едва сдержал улыбку.
Ксавьер и Амадео смотрели, как на табло отсчитываются этажи, и молчали. Ни один из них до сих пор не проронил ни слова друг другу. У подъезда Амадео распрощался с Кианом, Томасом и Йоханом и решительно вошел в подъезд, вежливо поздоровавшись с консьержем. Тот привстал было, чтобы спросить, куда это он, но, заметив Ксавьера, опустился обратно на стул, громко выкрикнув: «Добрый день, господин!» На его приветствие Ксавьер не ответил, едва поспевая за принцем.
И сейчас они оба молчали. Ксавьер кипел, но принца, казалось, состояние друга совсем не беспокоило. Он вышел из лифта и, выхватив из пальцев хозяина ключи, отпер дверь.
Запищала сигнализация, и Ксавьер торопливо ввел код на пульте. Амадео же зашел в квартиру как к себе домой, стянул куртку и протянул Ксавьеру, не глядя на него.
– Не возражаешь, если я пока перекантуюсь у тебя? Не хочу, чтобы кто-то узнал о моем побеге.
– Под «кем-то» ты подразумеваешь кого? – Ксавьер взял куртку и повесил на крючок в прихожей.
– Разумеется, того, кто подстроил все так, чтобы я убрался с дороги. Правда считаешь, что беспорядки в отношении «Азар» прекратились только потому, что ты отправил меня прочь?
– Конечно. – Ксавьер по привычке включил кофемашину и едва не потянулся к шкафчику, в котором стояла коробка с кошачьим кормом, но вовремя спохватился. – И разве прекращение, как ты выразился, беспорядков тому не доказательство?
– Подумай хорошенько. – Амадео сел на барный стул и положил ноутбук на стойку. – Я – не главная жертва. Дон Грегорио, Чилли – если хотели навредить мне, зачем трогать их? Лично я вижу в этом умысел не против меня.
– Бога ради, принц! – рыкнул Ксавьер, все еще не пришедший в себя от наглого вторжения в жилище. – Ты не мог бы изъясняться по-человечески? Если это не попытки достать тебя, то кого тогда?
Амадео воздел руки и пожал плечами, как бы говоря «это же очевидно» и поднялся.
– Схожу в душ. Полотенца в шкафу?
– Конечно, – буркнул Ксавьер. У него не осталось сил возражать такой наглости.
Оставшись один, он поставил чашку и нажал кнопку кофемашины. Поведение принца не просто обескураживало, оно откровенно сбивало с толку. Что значит – он не главная жертва? Все было направлено исключительно на то, чтобы убрать его с дороги?
Принц слишком передергивает. Его нестабильное состояние подразумевает паранойю, это даже Цзинь подтвердил. Но неужели дела настолько плохи, что Амадео усмотрел угрозу там, где ее и в помине нет?
Все-таки достав из шкафа корм, Ксавьер вышел на балкон и поднялся на крышу. Кота не было – для кормежки еще слишком рано. Насыпав в одну миску корм, а в другую налив воды, Ксавьер какое-то время таращился с крыши вниз, на улицу. Влажный ветер трепал волосы и заставлял кожу покрываться мурашками, но он не замечал холода.
Если подумать, никто в той череде неприятностей серьезно не пострадал. Матео вернулся домой целый и невредимый, Чилли Райо получила дозу снотворного, однако быстро встала на ноги, только дон Винченце едва не схлопотал инфаркт, но все обошлось. Если бы кто-то неизвестный поставил себе целью достать Амадео, разве попытки не были бы более… продуктивными? Учитывая талант принца вляпываться по самые уши, случилось бы нечто более серьезное.
– Но ты же отправил его в убежище, – пробормотал Ксавьер под нос. – Вот и не успело ничего случиться.
Прозвучало не очень убедительно, вдобавок снова кольнуло чувство вины. Амадео все еще злился на него за эту выходку, отсюда и вгоняющая в оторопь наглость. Никому другому Ксавьер не позволил бы так с собой разговаривать.
Кот так и не появился, и Ксавьер вернулся в квартиру. Принц все еще был в душе. Приготовив две чашки кофе, Ксавьер принес их в гостиную. Порылся в мобильнике, заказал еду и только тут вспомнил о встрече с Себастьяном.
На часах было шесть, через час Арройо должен был приехать в офис «Камальон». Выругавшись, Ксавьер набрал номер.
– Добрый вечер, господин Арройо. К сожалению, возникли неотложные дела, вынужден перенести встречу.
– Ничего страшного, – голос Себастьяна звучал учтиво. – И я же просил называть меня по имени. Что-то случилось?
– Нет, просто… – Ксавьер едва не рассказал о неожиданном появлении Амадео, но прикусил язык. – Форс-мажор никто не отменял. Надеюсь, вы понимаете.
– Разумеется. Тогда увидимся завтра.
Отключив телефон, Ксавьер шумно выдохнул и уставился в потолок. Принц решил, что опасность грозит ему, поэтому сбежал из-под надзора Кнута? Что за чушь, уж Ксавьер-то сможет справиться с любой напастью, к чему устраивать спектакль с эпичным спасением?
– Не нашел халат, ты отправил их все в стирку? – Амадео в домашних штанах, позаимствованных из гардероба Ксавьера, прошлепал в гостиную и склонился над журнальным столиком, чтобы взять чашку. Ксавьер бросил недовольный взгляд на друга, и в горле встал ком. Мокрые волосы тот перекинул на плечо, открывая испещренную шрамами спину. Некоторые едва виднелись, но многие бугристыми линиями змеились по коже. Страшное напоминание об издевательствах, которые учинил над ним Скай, еще нескоро исчезнет. А может, не сотрется никогда.
– Не там искал, – ответил Ксавьер, отводя взгляд.
Некоторое время они молчали, попивая кофе. Амадео с любопытством разглядывал обстановку, еще в прошлый раз поразившую его полной безликостью – будто номер в отеле, а не личные апартаменты. Ксавьер молчал, подавляя желание рявкнуть на друга.
Допив кофе, Амадео поставил чашку на столик и, не глядя на Ксавьера, сказал:
– Значит, ты заключил договор с Арройо.
– Да, и что? – вскинулся Ксавьер. Копившаяся злость прорвалась в голосе, и он сбавил тон. – Должен же он как-то возместить ущерб, мне пришлось потратить множество ресурсов на проверку персонала.
– Ты ему доверяешь?
– А сколько нужно доверия, чтобы заключить выгодный только мне контракт?
Амадео рассмеялся.
– Ты всерьез считаешь, что он выгоден только тебе? Что, если Себастьян преследует свою цель и использует тебя?
– Меня? Принц, ты слишком долго просидел в изоляции. Тебе уже мерещатся заговоры везде, где только можно.
– Мне ничего не мерещится. – Амадео вышел на кухню и вернулся с ноутбуком. Включив запись, он промотал ее до нужного места и нажал на паузу. – В тот вечер, когда вы играли с ним в баккара, он нарочно дал тебе выиграть, чтобы усыпить твою бдительность.
– Что за бред, – фыркнул Ксавьер. – В баккара невозможно предсказать победу, все зависит от выпавших карт. Ты сам объяснял мне правила.
– Так и есть, – кивнул Амадео. – Но сделать вид, что не заметил свой выигрыш – проще простого. Ты не настолько поднаторел в подсчете очков, чтобы это заметить, поэтому я тебе объясню. Взгляни на выпавшие карты…
– Не понимаю, что ты несешь, принц, у меня нет никаких причин сомневаться в Себастьяне. – Ксавьер начал загибать пальцы. – Я имею дело с производителями наркотиков, нечистыми на руку таможенниками, даже коррумпированными политиками. Почему из всех моих партнеров именно он вызывает у тебя подозрение?
– Потому что он изначально планировал втереться к тебе в доверие! – выкрикнул Амадео. – Господи, это же очевидно! У него, черт побери, не просто кадровое агентство! Генри рассказал мне, что он торгует людьми! Людьми, Ксавьер! Как Марсело Флавио, или еще хуже! Подставной шпион в «Камальон»… Вдруг это тоже часть его плана? С самого начала он подстроил все так, чтобы убрать меня с пути и завладеть твоим вниманием!
– Хорошо. – Ксавьер кивал, будто слушал рассказ ребенка о первом дне в школе. – И зачем ему это? Чего он от меня хочет?
– Я… – Амадео осекся. – Я не знаю. Но…
– У него нет никаких причин мне вредить. Наши сферы деятельности никак не пересекаются, даже если он в самом деле торгует людьми, к наркотикам это отношения не имеет.
Амадео зло рассмеялся.
– Тогда почему он не рассказал об этом тебе? Я помню твои требования, когда отец нанял тебя – предоставить информацию о любой подпольной деятельности, которую ведет компания. А здесь… Черт побери, да он скрыл практически все, показав тебе только ширму!
– Какие у тебя основания это утверждать? – Ксавьер по-прежнему был спокоен. – Видео, которое ты, кстати, снял без моего ведома? Помнится, я просил тебя отключить камеру. Слова Хендриксона? Не слишком надежные свидетельства. А если учитывать, что он не понравился тебе с самого начала, ты сейчас готов притянуть любой факт, чтобы…
– Значит, я, по-твоему, занимаюсь подтасовкой фактов, – процедил Амадео сквозь зубы. – И все для того, чтобы сорвать твою сделку. Отлично, думай так и дальше. Но я не позволю ни Себастьяну, ни кому-либо еще пудрить тебе мозги.
Он поднялся и ушел в спальню. Ксавьер проводил хмурым взглядом изукрашенную шрамами спину.
– Да чтоб тебя, принц, – выругался он. – Почему тебе не живется спокойно?
7. Король пик
Ксавьер проснулся от звонка будильника на телефоне, и в первое мгновение не мог понять, где находится. Потом в спину впился диванный шов, и он вспомнил.
Принц занял спальню и не собирался уступать ее хозяину, поэтому Ксавьеру пришлось расположиться на диване в гостиной. Диван оказался пригоден только для того, чтобы на нем сидеть, но никак не спать – слишком много диванных подушек, упиравшихся швами куда не надо, слишком высокий подлокотник, чтобы положить на него голову, а сам диван слишком узкий, в конце концов! Обругав принца последними словами, Ксавьер скинул плед и сел.
В окно барабанил мелкий дождь – осень вовсю вступала в свои права. Настенные часы показывали шесть утра и одну минуту – как бы ни засиживался вечером, Ксавьер всегда вставал в одно и то же время. Стоило проспать чуть дольше, и голова отказывалась нормально соображать. Цзинь Тао не преминул бы отпустить шутку о старом больном наркобароне, но Ксавьер жил по этому режиму уже много лет и не собирался изменять привычкам. И так пришлось бросить курить в угоду этому змееподобному китайцу.
Дверь в спальню была закрыта. Принц любил поспать, что, впрочем, далеко не всегда ему удавалось – поэтому Ксавьер оставил его в покое и отправился в душ. Но, вернувшись, обнаружил Амадео на кухне – тот пил кофе и в задумчивости ломал на кусочки пончик. Рядом на барной стойке громоздились контейнеры с едой.
– Йохан привез, – ответил он на немой вопрос Ксавьера. – Судя по выражению твоего лица, тебя он завтраками не балует.
– Я не ем дома, – отрезал Ксавьер, садясь за стол. Амадео поставил перед ним чашку свежесваренного кофе.
– Оно и видно. Не кошачьим же кормом ты питаешься, – съехидничал он. – Я нашел свой мобильник в спальне. Почему не отправил его со мной?
– Кнут запретил электронные устройства. Чтобы не выследили. Объяснил, что на расстоянии километра от границ территории стоят глушители сигнала, но проследить нужное направление не так уж сложно.
– Да, его охрана пользуется пейджерами. Удивительно, не видел их с детства. – Амадео улыбнулся. – Интересно, как удается передавать на них сообщения?
Некоторое время они молча завтракали. Ксавьер с непривычки ел мало – он частенько ограничивался по утрам лишь чашкой кофе, и чувство голода начинал испытывать только часам к одиннадцати утра. Амадео же ел с аппетитом – недурной знак. Ксавьер видел темные круги под глазами принца, что не добавляло красоты к его общему уставшему виду, но аппетит – это уже что-то.
– И это называется «был в отпуске», – хмыкнул он, прихлебывая кофе. – Выглядишь еще хуже, чем раньше.
– Мм? – Амадео прожевал сэндвич. – А, ты об этом отпуске. Условия там отличные, не спорю, можешь сам как-нибудь проверить. И спать себе спокойно, пока я буду здесь, светить спиной пушкам недружелюбных субъектов.
Ксавьер поморщился.
– Тебе мало там шрамов? По всей видимости, недостаточно. И прекрати уже давить меня чувством вины, я это сделал ради твоей же безопасности.
– Ты первый начал отпускать мне комплименты, – парировал Амадео и уткнулся в телефон. – О, смотри-ка, акции «Азар» подскочили за ту неделю, что меня не было. А ты отлично работаешь.
– Я тут ни при чем. Каждый раз, как ты исчезаешь, котировки скачут вверх. Понятия не имею, почему, обычно в таких ситуациях они понижаются. – Ксавьер вытер руки салфеткой. – Но это ненадолго. Ты в курсе, что тебя разыскивает полиция?
Амадео поднял глаза от телефона и нахмурился.
– Меня? За что?
– За похищение Генри. – Ксавьер отодвинул пустую чашку. – Вы с ним попали на камеру видеонаблюдения.
Амадео закатил глаза.
– Приехали. И с каких пор он пропавший без вести, раз Байлес ведет его дело?
– Поступило заявление. – Ксавьер помолчал. – От Томаса.
– Чушь, – отмахнулся Амадео. – Томас бы этого не сделал.
– Ой ли? Генри все-таки его брат. Узнав, что ты куда-то его увез, он по вполне понятной причине перепугался. И как результат…
– Чушь, – повторил Амадео. – Это не Томас.
– Тогда кто?
– Откуда мне знать? Таинственный бандит, который заставил тебя убрать меня с дороги и подстраховался на случай, если я все же сбегу. Я сбежал. Считаешь, теперь меня посадят в тюрьму, чтобы не путался под ногами?
– Ты себя слышишь?! – вскипел Ксавьер. – Черт побери, принц, твои слова звучат, как бред сумасшедшего, я уже не знаю, способен ли ты адекватно оценивать происходящее! Ты совершенно помешался на каком-то заговоре против тебя и подводишь все вокруг под эту базу! Томас написал заявление, потому что Генри – его брат. Может, он не знал, что его похитил ты, а потом было уже поздно. Почему ты лезешь в какие-то дебри, совершенно игнорируя банальную логику?!
– Вот именно. – Амадео вскочил и, перегнувшись через стойку, ткнул Ксавьера в нос пальцем. – Все слишком уж логично, не находишь? Слишком прямолинейно. Ты ни на секунду не усомнился, что я что-то сделал с Генри, хотя это не так. С твоей стороны это вполне логично – ты видел мое состояние, знаешь о нем больше всех, кроме, разве что, Цзиня. К какому еще выводу ты мог прийти? Томас – брат Генри, поэтому не бросит его в беде. Не ты ли мне говорил, что родственные связи – ничто? Но все равно сделал такой вывод, потому что это – логично. Забудь ты хоть ненадолго о логике! Кто-то пытается подобраться к тебе, Ксавьер, не ко мне, а именно к тебе! Кто-то, кто знает, насколько мы близки, и знает, что я – угроза. У тебя есть варианты? Нет? А вот у меня есть, но ты, опять же руководствуясь логикой, с этим не согласен.
– Потому что я и в самом деле не вижу причин! Зачем я понадобился Себастьяну? Ответишь на этот вопрос – и я тебе поверю.
Амадео разочарованно цыкнул и скрестил руки на груди.
– Если бы я знал, давно бы уже сказал. Но великий Ксавьер Санторо никогда не полагается на интуицию, ему подавай железные доказательства. Что ж, раз ты так желаешь, я их добуду. Даже если ради этого мне снова придется сесть в тюрьму.
Он соскользнул с барного стула, но Ксавьер схватил его за локоть.
– Погоди-ка. Ты что, собираешься сдаться?
– А почему нет? По крайней мере, докажу беспочвенность обвинений.
Вырвав руку и сунув телефон в карман брюк, Амадео накинул куртку и вышел из квартиры.
– Принц! – заорал Ксавьер и бросился следом, но опоздал – лифт уже отсчитывал этажи.
Спустившись в метро, Амадео внимательно изучил схему веток. Отдел по розыску пропавших без вести находился прямо у выхода через три станции отсюда.
– Замечательно, – прошептал он и двинулся к платформе.
Определить, следит ли за ним кто-нибудь, не представлялось возможным – платформа была переполнена. Да и вряд ли Себастьян в курсе, что он сбежал. Амадео завязал волосы в узел и опустил козырек кепки ниже.
Через полчаса он уже сидел в комнате для допросов, напротив него, закинув ноги на стол, восседал Байлес. Детектив никак не мог поверить своей удаче – Солитарио, которого с собаками искали по всему городу, сам явился с повинной!
– Признаете ли вы, что похитили Генри Хендриксона? – от удовольствия растягивая слова, спросил он.
– Нет. – Амадео покачал головой. – Генри поехал со мной добровольно. Мне позвонили и сообщили, что видели его в том районе. Конечно же, я решил проверить информацию.
– Почему вы сразу не привезли его в полицию?
Амадео улыбнулся. Виноватым он не выглядел ни на йоту, что нервировало Байлеса.
– Если бы я сдал вам его в таком виде, – Амадео указал на монитор, где светился кадр из видеозаписи, – вы бы решили, что это сделал я.
– А это не так?
– Разумеется, нет.
– Да вы прямо добрый самаритянин, Солитарио, – хмыкнул Байлес, почесывая подбородок. – Обо всех мразях так заботитесь?
– О мразях не забочусь.
– Правда? – Байлес с грохотом уронил ноги на пол. – Он похитил вашего сына, избил его, а вы даете ему второй шанс? Скажите, сейчас что, второе пришествие? Вы Иисус?
Амадео молча пожал плечами.
– А о Марсело Флавио вы тоже позаботились?
Лицо Амадео закаменело, и Байлес пожалел, что задал этот, в общем-то, не относящийся к делу вопрос. Так и засудить могут.
– Я не знаю этого человека. Если допрос окончен, я ухожу.
– Нет уж, погодите. – Байлес постучал пальцем по лежавшему перед ним документу. – Вот заявление от имени Томаса Хендриксона. Его брат Генри все еще не найден, и я имею право задержать вас на сутки как подозреваемого.
– Вы имеете право передать дело в отдел по похищениям и убийствам, но никак не задерживать меня тут, – парировал Амадео. – Если считаете это необходимым, для начала подготовьте все документы, а уж ордером на задержание займутся они.
Байлес покраснел, как помидор и, перегнувшись через стол, нацелил на Амадео палец.
– Ты, сосунок, считаешь себя умнее других, что ли? Давай, диктуй мне, что надо сделать, и я тебя не на сутки, а на пятнадцать лет запру!
– Попробуйте, и схлопочете штраф за оскорбления и угрозы, детектив. А может, и отстранение заработаете. Но раз уж вам так необходимо выпустить пар – продолжайте, вдруг это того стоит.
Байлес заткнулся и кашлянул. Галстук стал тесным, и он ослабил узел. Пот лил с него ручьями, в этой чертовой комнатенке всегда было ужасно душно! А вот Солитарио, похоже, дискомфорта не испытывал. И как ему удается даже в обычной футболке и джинсах выглядеть, как модель? Мэрилин Монро в мешке из-под картошки. Интересно, почему он не вызвал адвоката? Богатеи первым делом трезвонят этим хитрым собакам, а Солитарио как будто об этом и не вспомнил.
– Можете идти, – буркнул Байлес. Все равно не получится задержать его, хоть ты лоб разбей.
Солитарио, однако, и не подумал вставать. Он глянул на наручные часы – Байлес слюной изошел на них, он-то себе такие и за десять лет службы позволить не мог – и потребовал:
– Дайте мне ручку и бумагу.
– Собираетесь пожаловаться на незаконный арест? – Байлес фыркнул. – Вас никто и не задерживал, сами же явились.
Амадео покачал головой и снова посмотрел на часы.
– Собираюсь дать вам адрес места, где находится Генри Хендриксон. Но через полчаса его там уже не будет.
Краска залила лицо Байлеса по самую макушку. Кожа пылала от злости, он едва удержался, чтобы не наградить Солитарио зуботычиной, но тогда неприятностей точно не оберешься. И ладно если только со стороны закона, Санторо мигом примчится защищать свою принцессу от произвола властей, и тогда бетонные ботинки покажутся самой мягкой из перспектив!
Выругавшись, детектив швырнул на стол блокнот и ручку.
– Пишите! – рявкнул он.
Спустя три часа, когда Байлес в изнеможении вернулся в отдел, Солитарио все еще был там.
Правда, из допросной он все-таки вышел. И теперь удобно расположился за столом Байлеса (как вообще там можно устроиться с удобствами?) и наблюдал, как сотрудники с громкими выражениями благодарности угощаются заказанной им едой.
– Что, черт подери, вы все еще тут делаете? – недовольно буркнул Байлес, подходя. В животе предательски урчало.
Амадео поднялся, освобождая место.
– Хотел убедиться, что вы сделали свою работу. И что с меня сняты все обвинения. Впрочем, по второму пункту меня уже уведомил мой адвокат. – Он взял одну из коробочек с китайской лапшой и поставил перед Байлесом, заботливо положив сверху бамбуковые палочки.
Отметив логотип дорогого ресторана, Байлес наплевал на приличия, раскрыл коробочку и надорвал бумажную упаковку палочек.
– Подкуп должностных лиц, – проворчал он.
– Считайте это благодарностью за отлично проделанную работу, – без малейшей иронии сказал Амадео и сел напротив. – Не стесняйтесь меня, ешьте.
Дважды Байлеса просить не пришлось. Насытившись, он взял бумажный стаканчик, куда кто-то из коллег налил газировку, и залпом выпил. Глаза изумленно округлились, он покатал напиток во рту и только потом проглотил.
– Это еще что за хрень?
– Китайская газировка, – откликнулся Фрэнки Моралес и подлил еще. – Почему она соленая, не спрашивай, мне зашло.
Байлесу тоже зашло, очень даже. Вкус был необычным, он никогда раньше ничего подобного не пробовал, но определенно ему эта бодяга понравилась. Надо же, узкоглазые и до такого додумались!
– Мой врач из Китая, – пояснил Амадео, – как-то раз угостил меня этим напитком. Вижу, он и вам пришелся по вкусу.
Байлес поковырял палочками в опустевшей коробке и швырнул ее в мусорное ведро. После знатного обеда его ожидаемо разморило.
– Ладно, Солитарио. – Он почесал живот и поерзал на стуле. – Хендриксон в тюрьме и нескоро оттуда выйдет. Ему вменяют похищение ребенка, нанесение легких телесных, а также по вашей просьбе – тяжких телесных своему брату Томасу. Последний подтвердил, что брат его избил, так что сидеть молодцу очень и очень долго, и снисхождения от судьи он не дождется – слишком уж много вы шумихи навели.
– Будто бы вы поступили иначе, случись с вами то же самое, – тихо заметил Амадео.
