Мигель Аррива
Ничего личного. Книга 7
– Принц, отставить паранойю. Думаешь, твой телохранитель не узнал бы об этом? Он наверняка имеет связи с организацией, несмотря на то, что ушел оттуда.
Амадео осекся. Ксавьер прав, Киан не оставил бы без внимания заказ на «Азар», если бы ему стало об этом известно.
– Но все же, – он запустил пальцы в волосы, поймал прядь и начал накручивать на палец, – Киан знает не все. Кто ему доложит, если действительно?..
– Не сбрасывай со счетов эту версию, – посоветовал Ксавьер. – Но особо рассчитывать на нее не стоит. Слишком уж разрозненными выглядят события, и письмо Грегорио совершенно сюда не вписывается.
– Возможно, ты прав. – Амадео устало закрыл глаза. В середине лба резко и сильно запульсировала боль и спустя мгновение растеклась по всему черепу.
Не подавая вида, он попрощался с Ксавьером. Как только за другом закрылась дверь, упал в кресло и прижал ладони к вискам. Голова раскалывалась, в глазницах горел огонь. При любой попытке выстроить мысли в простую и понятную цепочку организм сопротивлялся, награждая его очередным приступом.
Амадео застонал и, выдвинув ящик стола до упора, зашарил в нем, но пузырек куда-то делся.
– Я выбросил таблетки, – раздался от двери голос Цзиня.
Амадео поднял голову и уставился на врача покрасневшими глазами.
– Что? Зачем?
– Они бесполезны. – Цзинь обмахивался веером. – Никакого эффекта. Очередной эксперимент не удался, прости.
– Черт. – Амадео прижал кулак ко лбу. – А существует ли вообще лекарство? Или мы зря теряем время?
– Не скажу, что в мире предостаточно препаратов, чтобы ты продержался до конца жизни. – Цзинь изящно опустился в кресло. – Но кое-что раздобыть получится. На крайний случай придется скатиться в запрещенку. – Лисьи глаза прищурились. – Надеюсь, ты отмажешь меня от тюрьмы.
Амадео не сразу понял, что это была шутка.
Генри залпом выдул пиво, рыгнул так, что спавшие под потолком ночные бабочки испуганно взметнулись, и, смяв банку, швырнул ее в угол. Попасть в мусорную корзину он даже не пытался – на полу валялось уже с десяток алюминиевых комков.
По «ящику» шпарили одно и то же: возвращение сына Солитарио наделало много шума. И надо же – вернул его брат похитителя! Журналюги в очередь перед воротами выстраивались, чтобы мельком увидеть чертова клопа. Надо же, выжил!
Генри почесал пузо и снова рыгнул. Он-то надеялся, что Солитарио сразу отправит Томаса в подвал для пыток – разные ходили слухи о работорговце, который куда-то вдруг испарился после встречи с красавчиком – но нет, Солитарио спас его! И Генри никак не мог понять, зачем.
Томас уже давно стал помехой – никаких целей в жизни, сидит себе на мешке травы да приторговывает. А вот Генри стремился к большему. Он хотел стать самым богатым и авторитетным торговцем живым товаром, и ударившийся в мораль братец только раздражал.
Раньше за Томасом подобного не водилось. Скорее, он демонстрировал безразличие к тому, чем занимается старший брат, главным условием поставив не лезть со своими проблемами в его огород. Но после прошлогоднего рейда через Атлантику все в одночасье изменилось.
Сдав Солитарио заказчику, они прыгнули в тачку, что ждала их на аэродроме, и покатили к границе. Всю поездку Томас молчал, как рыба об лед, и едва ли пробурчал «ничо не надо», когда Генри остановился у «Макдональдса». Еще несколько дней он провел в своем номере в захудалом мотеле, где они остановились переждать песчаную бурю – в это время года дуло как не в себя, взметая горы песка, и передвигаться по плохой дороге было попросту опасно. Выползал он только за очередной порцией дрянной жратвы, которой торговал в забегаловке хозяин, а затем снова уходил в подпол. Чем он там занимался с утра до ночи, Генри не знал, да его это не интересовало. В голове зрела мысль заняться работорговлей – исчезновение Марсело Флавио давало неплохие шансы на успех.
А на чудачества младшего он не обратил внимания. Пусть занимается чем хочет, хоть идет сдаваться с повинной.
Спустя несколько месяцев пришло неожиданное сообщение – им позволено вести торговлю там, откуда их с позором выгнали. Генри ожидал, что Томас высокомерно откажется (сам он поступил бы именно так), но, к его удивлению, братец поджал хвост и согласился, заключив соглашение с мексикашками, в первую очередь с тем, кто «заказал» тогда Солитарио. Генри хотел возмутиться, но до него вовремя дошло: появился отличный шанс отомстить красавчику за давнюю обиду. И не только за нее: в самолете тот необдуманно надавал угроз, и у Генри чесались руки укоротить наглецу язык. Нет, он тогда ничуть не испугался. Но никто, никто не смеет так с ним разговаривать!
Их с Томасом дорожки разошлись. Генри подыскивал связи, чтобы возобновить бизнес, а Томас удобно устроился на тюке травы и не собирался расширять ассортимент – больше никакого кокаина. Генри считал его трусом, но в наркодела не лез. У него и без того хватало забот.
Он нашел посредника.
Дешевая мобила зажужжала и едва не грохнулась с матраса. Помяни черта… Этот тип действительно сущий дьявол: несмотря на то, что с похищением вышел прокол, и заказчик остался недоволен, он сумел все уладить без лишней крови. С таким работать – сплошное удовольствие, не надо ни о чем беспокоиться. Если товар не устроит в живом виде, всегда найдет, куда спихнуть запчасти.
Генри снова рыгнул и нажал зеленую кнопку, но ответить не успел. Удар по затылку выключил его, будто кто-то щелкнул тумблером.
Два человека в черных куртках подхватили бесчувственное тело под мышки и поволокли к двери.
Амадео оперся ладонями о бортик и, подтянувшись, выбрался из бассейна. Посидел немного, опустив руку в воду. Плавание обычно успокаивало, но сегодня не смогло заглушить неясную тревогу. Цзинь связывал паранойю с отменой препарата, но Амадео так не считал. Со дня рождения Лукаса ему всюду чудилась угроза, невидимая, но реальная настолько, что можно было коснуться рукой.
Некстати на память пришел эпизод из далекого прошлого. Он тогда только-только научился плавать, и Дэвид оставил его ненадолго одного. Амадео точно так же сидел на бортике, выжимал волосы и вдруг оказался в воде.
По коже пробежали мурашки. Амадео отчетливо ощутил толчок в спину, увидел искаженное довольной гримасой лицо Лукаса перед тем, как ушел под воду. Вспомнил руки Дэвида, давившие на грудь. Только благодаря начальнику охраны он тогда не захлебнулся и не утонул.
Амадео обернулся. Ему на мгновение почудилось, что позади кто-то стоит, но в спортзале никого не было.
Он вздохнул и поднялся, едва не поскользнувшись на мокрой плитке. Лукас давно мертв и больше не сможет навредить ему или его семье. А последователи «истинного Солитарио» просто группка фанатиков, которым больше нечем заняться. Когда-нибудь им надоест обвинять Амадео во всех смертных грехах, или они найдут другой объект для травли.
Гораздо больше беспокоили происшествия последних дней. Сначала Чилли едва не похитили. Амадео еле удалось уговорить девушку взять больничный на несколько дней, а во дворе многоэтажки, где она жила, теперь регулярно дежурил охранник.
Затем дон Грегорио получил разоблачительное письмо от неизвестного отправителя. Кто мог знать подробности того дела? По официальной версии убийцу Лучиано так и не нашли и списали его смерть на нарковойны, регулярно сотрясавшие Мексику. Но в письме было описано все до мельчайших подробностей и названо имя Энрике Гальярдо. Амадео мог только поражаться стойкости дона Грегорио.
Разумеется, эти события необязательно связаны между собой, но количество угроз за короткое время настораживало. Еще и угроз не ему лично, а в адрес близких людей.
Приняв душ, Амадео тщательно вытерся полотенцем, завернулся в халат и поднялся в гостиную.
Киан, Тео и Паоло сидели на полу перед журнальным столиком. Тео рисовал в новом альбоме, а Киан с Паоло складывали оригами. Амадео уже поставил ногу на ступеньку лестницы, когда телохранитель окликнул его.
Амадео обернулся, бросив взгляд на незаконченную фигурку какого-то животного, и заметил, что руки Киана едва заметно дрожат.
– Что случилось?
– В кабинете вас ожидает гость.
– Кто? – насторожился Амадео. Ни о каких гостях охрана не докладывала. В последнее время все вышагивали по струнке, боясь упустить даже мышь, и чтобы кто-то прошел в кабинет без его ведома…
Киан промолчал и снова склонился над фигуркой, Паоло напряженно наблюдал за движениями его пальцев, стараясь ничего не упустить, и пыхтел над своей бумажкой. Тео спокойно рисовал, значит, незваный гость не вызвал в нем никаких опасений. Тогда почему Киан так трясется? И не изъявил никакого желания идти с ним, хотя в любой подозрительной ситуации не отходил ни на шаг.
Пожалев, что не успел одеться, Амадео поднялся в кабинет.
Дверь была приоткрыта, из щели лился мягкий свет настольной лампы. Верхний свет незнакомец предпочел не включать.
Он вальяжно развалился в кресле за столом. Начинающие седеть волосы зачесаны назад, вихрясь на затылке кудрями, серебристая бородка аккуратно подстрижена. В крупных зубах была зажата незажженная тонкая сигара, пальцами, затянутыми в белые перчатки, посетитель иногда вынимал ее изо рта и выдувал несуществующий дым.
– Меня предупредили, что курение в вашем доме запрещено, – приветствовал он хозяина. – Обычно я всегда действую в точности до наоборот, но…
– Что же помешало на этот раз? – едко спросил Амадео, устраиваясь на стуле напротив. Окно за спиной посетителя было открыто настежь, и в халате оказалось довольно зябко.
– Меня настоятельно попросили этого не делать, – усмехнулся мужчина. – Ваш телохранитель бывает очень убедительным.
– Киан? Он даже не впустил бы вас сю…
И тут до Амадео дошло. Дошло, кто этот человек. И почему Киан беспрепятственно пропустил его в дом, уверенный, что никому не причинят вреда. А дрожащие руки… Амадео подавил желание улыбнуться. Это вовсе не страх. Телохранитель всегда сильно переживал, если Амадео бывал чем-то недоволен, пусть такое случалось редко, но подобное нарушение правил гарантированно могло повлечь за собой гнев босса.
Дышать сразу стало свободней. Амадео скрестил руки на груди и закинул ногу на ногу.
– Что же привело главу «Апани» в мой дом?
Мужчина поднял кустистую бровь.
– Киан не врал, когда расхваливал вас, господин Солитарио. Вы умны.
– Киан доверяет безоговорочно всего нескольким людям в этом мире, и я их знаю наперечет. Нетрудно было определить, кто вы. Как мне к вам обращаться?
– Называйте меня Кнут. – Он достал из внутреннего кармана черного пиджака потертую фляжку. – Выпить не хотите?
– Собирался предложить вам то же самое.
Кнут снова усмехнулся, в который раз задаваясь вопросом, почему Киан предпочел оставить организацию ради этого человека.
– Вынужден отказаться. – Он церемонно наклонил голову и помахал фляжкой. Судя по звуку, она была наполовину пуста. – Всегда хожу со своим.
Амадео кивнул. Такому человеку, как Кнут, постоянно следовало быть настороже. Его могли зарезать, застрелить, отравить – убить десятками различных способов. Никому нельзя доверять. Невероятно опасная и одинокая жизнь.
– Перейдем к делу. – Амадео сцепил пальцы на колене. – Цель вашего визита.
Кнут сделал большой глоток из фляги и завинтил крышку. В кабинете запахло спиртным.
– События последних недель.
– Вы имеете в виду похищение Тео? Или нападение на моего заместителя?
– Все началось раньше. День памяти вашего брата, взорвавшаяся в букете петарда, мазут…
– Это мелочи, – перебил Амадео. – Каждый год фанаты Лукаса устраивают нечто подобное, как это связано с похищением?
– Похищение – одно из многих событий. Нападение на вашего заместителя, «кроты» в «Камальон», письмо Винченце. – Кнут ненадолго задумался. – Когда-то я увлекался гаданием на картах, скажу на их языке. Король пик.
– Не знаю, что вы имеете…
– Ах да, вы же игрок, а не гадалка, – ухмыльнулся Кнут. – Пиковая масть – это проблемы, и все они связаны одним королем, то есть заказчиком.
– Погодите, – Амадео наклонился вперед, – все это – одна большая спланированная акция? Но в чем смысл этих событий? Они ничем не связаны, и по отдельности…
– Я уже сказал, а вы невнимательно слушали. – Кнут выглядел разочарованным. – Один заказчик. Поначалу эти неприятности кажутся разрозненными, но заверши он или она свой план, и вы увидите цельную картину. Если успеете.
Амадео прикусил губу. Он догадывался, что Генри кто-то направляет, громила ни за что не смог бы сам спланировать чистое похищение, но кто кукловод? Акции в день рождения Лукаса, нападение на Чилли… Это могли быть абсолютно разные люди.
– Связи я не вижу. – Он развел руками. – Но, возможно, все прояснится, если я узнаю, кто заказчик.
– Поделитесь вашей версией, – потребовал Кнут, отхлебнув своего пойла. Пьяным он не выглядел от слова совсем, хотя булькало во фляге уже на самом дне. – Чисто для научного интереса. Я все еще пытаюсь понять, что в вас привлекло малыша Киана.
Амадео сдержал улыбку. Ему польстила неявная высокая оценка главы тайной организации.
Он задумался, затем покачал головой.
– Если брать разрозненные события, то у каждого свой подозреваемый, но общим звеном их не связать. Нет никаких доказательств чьей-то причастности, как нет и мотива. У меня много недоброжелателей, но если это все же целенаправленная атака, то акцию такого масштаба могли спланировать только вы.
Кнут прищелкнул языком.
– Вы, конечно, мне польстили. Да, «Апани» в состоянии провернуть такое дельце, но тогда я не пришел бы сюда. – Он сунул флягу во внутренний карман пиджака и, сложив пальцы пистолетом, упер их в подбородок. – Выслушаете мое заключение?
Амадео кивнул.
– Против вас идет тщательно спланированная акция. Ее цель? – Кнут пожал плечами. – Вариантов два: заставить вас уйти в подполье или деморализовать вас, ослабить, чтобы потом спокойно добить. Выбирайте сами.
Амадео хмуро изучал распахнутое окно. Кнут продолжал:
– Вас бьют по самым болезненным точкам, на которые раньше не осмеливались давить, а это значит, что противник настроен серьезно и не бросит эту затею только потому, что вы активно сопротивляетесь. Пока никто не пострадал, советую подумать об обеспечении безопасности близких.
– Что вы предлагаете?
– Убежище.
Амадео решил, что ослышался.
– Вы сказали – убежище?
– Да, именно это я и сказал. – Кнут поднялся. – Пресекаю ваш вопрос «зачем», не собираюсь объяснять очевидные вещи.
– Вопрос был другим.
– И на «почему» тоже не желаю отвечать. Сами догадаетесь, если, конечно, я в вас не ошибся.
И правда, ответ был предельно простым. Киан. Это он попросил главу «Апани» прийти сюда и предложить защиту. Амадео не знал, какие отношения связывали этих двоих, но Кнут не выглядел человеком, который бросится на помощь первому встречному.
– Вы мне интересны, – все же решил ответить Кнут. – У вас любопытный образ мышления для бизнесмена, вы не полагаетесь на голые факты. Для этого у вас есть Ксавьер Санторо. Вы – сердце, он – разум.
Амадео нахмурился. Он уже слышал эти слова от другого человека.
– Есть хоть что-то, что вам неизвестно?
– Кто знает.
Кнут прошелся по кабинету и остановился у портрета. Провел обтянутыми белой тканью пальцами вдоль нарисованных волос, едва касаясь холста.
– Хорошая работа. Кто художник?
– Диего Торрес.
– Не слышал о таком.
– Как же так? А я думал, вы знаете все, – не преминул съехидничать Амадео.
Кнут подколку оценил и снова осклабился.
– За словом в карман не лезете. – Он снова дотронулся до картины, на этот раз – до изящной позолоченной рамы. – Помните только, что иногда словом можно навредить больше, чем пистолетом.
– Этот девиз нужно высечь на гербе вашей организации. Я помню, что случилось с «Азар» несколько лет назад.
– Есть люди, – Кнут больше не улыбался, – которые без угрызений совести используют любой, самый мизерный шанс, чтобы потопить вас. «Апани» – всего лишь исполнитель.
– И проводник для тех, кто хочет навредить, но не имеет возможности.
– Как любит говаривать ваш друг Санторо – ничего личного, только бизнес. – Кнут снова вернулся в хорошее расположение духа и, достав фляжку, допил остатки. – Но у убийц есть свой кодекс чести, как бы смешно это ни звучало. Сообщите малышу Киану о своем решении. Он передаст все мне.
Дверь закрылась с едва слышным щелчком. Когда Амадео выглянул в коридор, там уже никого не было.
Он закрыл окно и поежился, не зная, то ли его доконал холод, то ли аура этого человека. Но вместе с тем Амадео было любопытно – он еще никогда не встречал таких людей. Глава шпионской организации, не гнушающейся даже убийствами – и строгий учитель, нежно привязанный к ученику настолько, что явился по его просьбе, подвергая себя нешуточному риску. Кнут не производил впечатления человека, который хоть к чему-то в этой жизни привязан. Кроме выпивки, разумеется.
– Значит, один заказчик, – прошептал Амадео. Сигара, забытая Кнутом, с тихим шуршанием отправилась в мусорное ведро.
– Уверен, что этому Кнуту можно верить? – спросил Ксавьер. – Ты его знать не знаешь.
– Я – нет, но знает Киан. И он убежден, что мне следует послушать совет его наставника.
– «Апани» могла взять заказ на твою семью, об этом ты не подумал? А если это уловка, чтобы ты сам поднес им все на блюдечке?
– Подумал. О чем я только ни думал. Перебрал все варианты, что были. – Амадео пробежал глазами очередной договор, подписал оба экземпляра и отодвинул бумаги на край стола. – Ксавьер, я не знаю, что случится в следующий раз, и кто из моих близких пострадает. Это может быть Роза, Дэвид. Это можешь быть и ты. И пока не найду того, кто это затеял, я не смогу спокойно жить, не беспокоясь за мою семью.
– Насчет меня ты загнул. – Ксавьер наклонился и взъерошил принцу волосы. – Я не слабая барышня…
– Тем не менее, ты едва не погиб в том году. Или уже забыл? – Амадео ткнул его пальцем в грудь, где остались два круглых шрама от пуль. – Цзинь советовал тебе лучше заботиться о здоровье.
– Я уже бросил курить. Хочешь, чтобы завязал и с бизнесом?
– Не хочу. Но когда в игру вступила Мексика, ставки взлетели настолько, что победа может оказаться невыгодной. Если бы ты играл в азартные игры, то знал бы, что иногда нужно спасовать, чтобы выиграть.
– Пасовать не в моем характере. Тем более, угрозе тут подвергаюсь не я. Это тебя нужно хватать и везти в убежище, мой хрупкий принц, пока тебя не скинули с трона.
Амадео с трудом подавил раздражение.
– Тебе будет легче присматривать за мной, если я не буду дергаться, – сладко улыбнулся он. – Если буду спокоен, что моя семья в безопасности, то не ускользну из-под твоего надзора из-за того, что с кем-то снова что-то произошло. Ведь так?
– Ты… – Ксавьер раздосадованно махнул рукой. – Делай как знаешь. Но однажды добьешься того, что я прикую тебя наручниками к себе и не дам сделать ни шагу без моего позволения.
– Спорю, тебе это понравится. Но пока ты этого не сделал, мне нужно работать. – Амадео застучал по клавиатуре. – И тебе тоже. Не пропусти сегодняшнюю поставку и встречу с новым перевозчиком.
Ксавьер глянул на часы, буркнул под нос ругательство и, развернувшись на каблуках, злобно утопал. Амадео улыбнулся ему вслед и снова защелкал клавишами.
Вечером он усадил Тео в машину рядом с Паоло и поставил в ноги туго набитый рюкзак.
– С тобой все будет хорошо, папа? – спросил Тео, едва не плача. – Ты ведь приедешь к нам?
– Конечно, малыш. – Амадео чмокнул сына в нос, стараясь не пустить слезу. – Как только разберусь со всем, что здесь творится.
– Обещай, что будешь осторожным! Не то я пожалуюсь дяде Ксавьеру!
– Буду, – ответил Амадео. – Это серьезная угроза!
Грегорио крепко обнял его на прощание.
– Сынок, не лезь на рожон, правильно тебе Матео говорит. Ты ему живой и здоровый нужен, помни об этом.
– Ни на минуту об этом не забуду. Не волнуйтесь, дон Грегорио, со мной все будет хорошо.
– С голоду не умрешь. – Роза потрепала его по щеке. – Я оставила полный холодильник, не забывай поесть. А уж с этими сорванцами, большими и малыми, я справлюсь. Особенно с большими. – Она покосилась на Дэвида, сидящего за рулем, и погрозила пальцем надувшему губы Томасу. Тот никак не мог смириться с тем, что его не отпускают на волю, но Цзинь недвусмысленно показал ему самую большую иглу.
Чилли крепко притиснула начальника.
– Вы меня страшно разозлили этим незапланированным отпуском. Знайте – если с вами что-нибудь случится, в тот же день уволюсь, и пусть вашу компанию собирают по кирпичикам!
Амадео рассмеялся.
– Прости, Чилли, но придется и тебе немного отдохнуть.
Девушка кивнула. Она держалась огурцом, но нападение на парковке напугало ее. Еще больше пугало то, что вокруг Амадео кто-то плел крепкую сеть, и он оставался в ее центре совершенно один.
– Будьте осторожны, – напоследок сказала она. – Иначе мы вместе с Тео нажалуемся Санторо, и тогда держитесь!
Амадео провожал глазами два автомобиля, пока красные габаритные огни не скрылись за поворотом.
Охрана осталась на своих местах, особняк не пустовал. Но теперь вокруг стояла непривычная тишина, будто дом лишился самой жизни.
Нет, поправил он себя. Киан следовал за ним шаг в шаг, и внутри, в своей берлоге, оставался Кейси, который наотрез отказался покидать свое опутанное проводами жилище. Он не один.
Немного взбодрившись, Амадео поднялся на крыльцо и услышал за спиной автомобильный гудок.
К воротам подкатил серый «мазерати», водитель посигналил фарами и вышел из машины. Охранник по имени Картер тут же сбежал по ступенькам, держа руку у спрятанной под пиджаком кобуры. Перекинувшись с водителем парой слов, он вернулся к Амадео.
– К вам Себастьян Арройо, господин Солитарио.
Задняя дверца «мазерати» открылась, и Арройо вышел из машины. Он поднял руку и помахал Амадео, на губах играла улыбка.
– У меня есть новости!
– Красивый у вас дом, – похвалил Себастьян, оглядываясь с неподдельным интересом.
– Благодарю. Он принадлежал моему отцу. – Амадео жестом пригласил Себастьяна сесть и поставил перед ним стакан с виски. Тот кивком поблагодарил и пригубил напиток.
– Великолепно. У вас отменный вкус. Но вижу, вы сгораете от нетерпения, поэтому не буду тянуть. Я нашел Генри Хендриксона.
Амадео едва успел схватиться за спинку кресла и понадеялся, что Себастьян не заметил, как у него подкосились ноги. В глазах Киана, застывшего у двери, читалось беспокойство – от него не ускользнуло состояние Амадео.
Арройо нашел Генри? Как ему удалось, если даже Кейси с доступом к видеокамерам города и Киан с «Апани» не смогли этого сделать?
Но Амадео этого не спросил.
– Где он сейчас?
– Так и знал, что захотите лично с ним пообщаться, – рассмеялся Арройо. Смех оказался мягким и приятным, но совершенно бездушным, будто он вежливо смеялся фривольной шутке на светском приеме. – Разумеется, мои люди его схватили, я не стал ждать, пока он сбежит.
Амадео оперся на спинку кресла и сделал несколько глубоких вдохов. Придется держать себя в руках, иначе повторятся события годичной давности. Еще одного трупа на совести ему не хватало.
– Отвезите меня к нему, – потребовал он, игнорируя ужас в глазах телохранителя. – Немедленно.
Мобильник завибрировал, но Амадео не взял трубку. Ксавьеру незачем знать, куда он едет.
