Ники Сью
Лед в твоем сердце
Глава 34 – Маша
– Мне идет? – спросила я, вышагивая по бульвару спиной к людям и лицом к Авдееву. После магазина мы решили прогуляться, пока солнышко не село. Тим шел чуть поодаль, закинув руки в карманы джинс, такой гордый и важный как орел. Казалось, он Король местных улиц. Никто и ничто ему нипочем.
– Обычная побрякушка, – усмехнулся он, кинув взгляд на серебряную птичку на моей шее.
– Поэтому и понравилась, – ответила, смущенно припустив ресницы.
– Такая ерунда делает тебя… осторожно! – крикнул Тимур. Оказался буквально в долю секунды рядом со мной, положил руку на талию и резко притянул к себе. Я и слова сказать не успела, как уткнулась носом в его грудь. Горячую и такую жутко притягательную грудь.
– Эй! – прорычал Авдеев. – Глаза в жопу засунул что ли? – кажется, это ругательство относилось к велосипедисту, который просто пулей промчался мимо нас. И хорошо, что Тим заметил его. Иначе я бы уже лежала на асфальте, разглядывая небо.
Я осторожно приподняла голову, пытаясь рассмотреть поближе лицо того, от кого сердце прыгало до самых пят. Дыхание перехватило, а губы вдруг обдало сухостью. Ох, если бы не та ночь… нет! Опять воспоминания, сладкие и сводящие с ума, всплыли яркой вспышкой. Щеки тут же обдало жаром. Рядом с Авдеевым у меня всегда какая-то ненормальная реакция. Будто я мороженое, а он лето. Нет, будто я айсберг, а он солнце. Хотя скорее он цунами, смерч, моя личная глобальная катастрофа.
– Ты как? Испугалась? – мягко спросил Тимур, переводя на меня взгляд. Раньше в его глазах был только холод. Теперь же там таились звезды, которые переливались под лучами в дневное время, и ослепляли ночью вместе с луной.
– Нормально, – робко произнесла, пытаясь вернуть почву под ногами. Рядом с Авдеевым это было сложно. Чертовски сложно.
– Точно?
– Ты просто так спрашиваешь или хочешь еще немного подержать меня вблизи? – я ляпнула это чисто на автомате. Вот первое, что пришло в голову. Но уже через секунду до меня дошло, как игриво и по-женски кокетливо прозвучала фраза. Будто флиртую.
– Два в одном, – не растерялся Тим. Он не сводил с меня своих бирюзовых глаз, и от волнения я в очередной раз прикусила губу. Опять же неосознанно.
– Вот как…
– Когда ты так делаешь, я думаю о том, о чем не нужно, – обрушил Тимур очередную порцию смущения. Чуть наклонился, и я поняла: он хочет поцелуй. Наш долгожданный поцелуй. Мне тоже хотелось, в животе все стянуло и сладко ныло в безумном ожидании чужих губ. Но внезапно стало страшно. Что если я позволю слишком много? Что если оттолкну его этим? Надоем? Он же парень, который всегда быстро менял девушек. Значит, они ему надоедали. Получил желаемое и свинтил.
Наверное, поэтому в голове сработал спасательный маячок. И я выскользнула из объятий Авдеева. Улыбнулась, словно ничего не поняла.
– Может мороженое? – спросила, пытаясь избежать ненужного вопроса.
– Так значит? – прозвучало как вызов.
– Что так? – опять включила непонятливую дурочку. Хотя все прекрасно понимала.
– Ладно, пойдем за мороженым. – Хмыкнул он. Подошел, закинул руку мне на плечо и притянул к себе.
– Ты тяжелый, идти неудобно, – пробурчала я, потому что, в самом деле, было неудобно. У нас слишком разный рост, да и Тимур реально не легкий.
– Привыкай. В горизонтальном положении я еще тяжелей.
– Не буду, – ответила, и только потом до меня дошел посыл пошлой шутки. Ох, как я зарделась. Щеки снова покрылись румянцем. Да таким сильным, что хоть пирожки выпекай.
Я вдруг задумалась, что в горизонтальном положении Авдеев совсем не тяжелый. Потом вспомнила, как он целовал меня, как шептал всякие нежности, и как касался руками разных частей тела. Зря, конечно, я об это думала. Во-первых, стало до неприличия стыдно, а во-вторых, внизу живота все расслабилось и припекало. Захотелось и поцелуев, и объятий, и… в общем, не того, чего надо захотелось.
Безумие какое-то.
– Как тебе идея? – спросил Тимур. Тут до меня дошло, что пропустила его длинный монолог мимо ушей.
– А… – ругать себя уже было поздно. Но и признавать, что мечтала о нем, тоже не выход.
– Обо мне думала? – тут же смекнул Авдеев. Конечно, о тебе. О ком же еще, когда у тебя руки такие горячие и парфюм слишком вкусный. Однако вслух сказала я другое.
– У меня пробник в четверг, вернее у нас. У тебя же тоже? Так вот, завтра и в среду не получиться увидится.
Мы резко остановились. Тим убрал руку с моего плеча. Встал напротив, всматриваясь то ли в душу, то ли в глаза. Его слишком наглый и прямой взгляд в очередной раз смутил. Черт, одни сплошные смущения.
– Я против, – категорично заявил Тимур.
– Чего? – показалось, ослышалась.
– При чем тут наши встречи и пробник?
В самом деле, не причем. Да вот только я не могла думать ни о чем, кроме Авдеева. Даже взять сегодня, в мыслях так и крутилось: «а когда». С таким настроением к экзаменам не готовятся.
– Во-первых, репетиторы в удвоенном режиме. А вечером папа не разрешит гулять. Он у меня строгий, не забыл?
– Понятно, – вздохнул Тим. Отвел взгляд, хмурый и немного недовольный. А у меня в груди наоборот случился салют. Значит, не я одна жажду наших свиданий. Не я одна скучала, не я одна тянусь к нему.
Наверное, поэтому улыбнулась.
– Чего это ты радуешься? Совсем страх потеряла? – Тимур сделал шаг навстречу, затем сжал пальцами мое лицо, как обычно, делают маленьким деткам. Губы у меня вытянулись в трубочку, а щеки раздулись.
– Совсем офигел? – хмыкнула, оттолкнув его. Но не сильно, больше в шутку.
– Мне нравится, – Тим вдруг улыбнулся. Тепло, даже как-то мягко.
– Что нравится?
– Неважно, – отмахнулся Авдеев. – Пошли. Ты же мороженое хотела. Сколько у нас там часов до полуночи?
Мы, в самом деле, долго гуляли. Нет, не до полуночи, конечно. Папа бы мне такой роскоши не позволил. Но домой я попала только к семи вечера. В машине Тимур опять хотел заполучить волшебный поцелуй, однако я сослалась на свет в окнах, и телефон, который якобы вибрирует в кармане. Быстро выскочила, помахала ему ручкой на прощание и побежала в сторону подъезда.
Дома меня ждал допрос. Аллочка активно пела в уши отцу, что на носу пробник, а я шляюсь, черт знает где. Когда уроки делать и прочая ерунда. Отвечать ничего не стала. Настроение было слишком приподнятым. Да и чего провоцировать конфликт? Однако Алла пошла дальше.
– Дорогой, я думаю надо изъять телефон до окончания пробных экзаменов, – заявила мачеха с умным видом. Мы сидели на кухне. Папа расхаживал из угла в угол, скрестив руки за спиной, а Алла сидела на стуле, закинув нога на ногу.
– Чего? – искренне не поняла я столь странной меры наказания.
– Чтобы не отвлекалась на всякое, – последнюю фразу мачеха подчеркнула. Будто видела, как Тимур меня подвозил. И вообще давно в курсе нашего с ним общения.
– Пап, ну это глупости. Телефон каким боком относится сюда?
– Ты где была до этого времени? – серьезным тоном спросил отец. Брови свелись на переносице, выражая недовольство. – На часах семь. А уроки когда? Ночью? Мария, мне не нравится твое отношение к учебе.
– Па, да я всю прошлую неделю сидела дома и спала с книгами. Прогулялась чуток, разве это такая проблема? Завтра буду опять спать с учебниками.
– Ага, чуток, – хмыкнула Алла.
– Я тебе говорил, дочка! Сейчас важный период в твоей жизни. О чем ты думаешь?
– Давайте я пойду заниматься, – выдохнула устало.
– О мальчиках, – опять влезла Аллочка.
– Прекрати говорить чушь! – разозлилась я. Может, и думаю о мальчиках, вернее об одном мальчике, но это не повод не доверять мне. Важность экзаменов и дурак понимает. По крайне мере тот дурак, который планирует поступать. А я планировала. Потому что думала о будущем, о работе, о своей независимости. И никакие парни не смогли бы сдвинуть эту цель с первого места.
– Чушь? – вскипела Алла. – А тот на дорогой тачке тоже чушь?
– Что? – папа тут же перевел на меня удивленной взгляд.
– Алла, – процедила сквозь зубы, мысленно посылая на нее всех вредных домовых.
– Мария, о чем она? – обратился отец. Мачеха подскочила со стула и вышла в коридор. Надо было сразу понять, с чего такая щедрость. Но эмоции брали вверх, поэтому я попросту не заострила на этом внимания.
– Пап, это всего лишь знакомый. Подвез меня и Лельку, – нагло врала. От правды сейчас никому лучше не будет.
– Какой знакомый? На машине? Сколько ему лет? Ты что со взрослым мужиком общаешься?
– Да нет, он мой ровесник.
– И машина уже?
– Ну… купили ему родители. Что у нас мало обеспеченных семей?
– Вот! – Аллочка неожиданно вернулась и… в руках у нее был мой мобильный.
– Какого… – хотела выругаться, но вовремя сдержалась.
– Алла права. Забрать телефон на время лишним не будет.
– Пап! – я подскочила со стула, округлив глаза. В ушах стоял гул от сердца, которое безумно громко бухало у меня в груди. Злость переплелась с обидой и негодованием.
– Иди уроки делай, – холодно отрезал родитель.
– Пап, мне сколько лет? Ты серьезно? Это мой телефон и мое личное пространство! Отдай! – затребовала я. Губы дрожали, а дыхание едва поступало в легкие. Я злилась, чертовски злилась. Потому что это уже перебор. Так нельзя. Со мной нельзя.
– Твое личное пространство было куплено не за твой счет. Но не волнуйся, я его отключу. Видишь? Теперь ничего не прочитаю. Иди. Уроки ждут.
Глава 35 – Маша
Сперва я злилась на отца с Аллой. Ну как так можно? Какое они имеют право забирать мою личную вещь? Обида сковала и ломала изнутри. Казалось, с мобильным забрали и жизнь. Желание заниматься пропало, в голову ничего не лезло. Приходилось повторять по десять раз одно и то же. Элементарные вещи виделись безумно сложными. Я не могла сосредоточиться. Слишком много думала обо всем и о нем, конечно. Как не думать? В глазах стоял Тимур, его улыбка и теплота, которой он успел меня окутать.
Хотелось позвонить ему, и пожаловаться. А потом пришло осознание, что без телефона мы с ним и связаться никак не сможем. Как быть теперь? Он же может подумать все что угодно. Решит, я отвернулась от него, больше не хочу общаться, да кто знает, что парням в голову бьет в таких ситуациях.
Переживания одолевали, аж кровь в венах стыла. Материал для повторения окончательно стал мне не интересен. Я изгрызла ногти, расхаживала по комнате, однако ничего не смогла придумать. В итоге расплакалась. Зарылась в подушку и изливала душу часов до двух ночи. Затем видимо выдохлась, так и уснула.
Утром встала разбитая. Голова болела знатно, лицо опухшее. Видок тот еще, конечно. Аппетита не было, от завтрака отказалась. На приветствия отца не ответила. Он, естественно, не особо обрадовался. Кинул мне что-то вдогонку про воспитание и будущее. Однако я молча хлопнула дверью.
До школы почти добежала. Думала, попрошу у Лели телефон и напишу Тиму сообщение. А там два дня пролетят, и глазом моргнуть не успею. Главное, чтобы он в курсе был. Фролова еще давай пытать, интересно ей все, понимаешь ли.
– А чего случилось у тебя?
– Мнения немного разошлись.
– Это из-за Тимура? Вы с ним… встречаетесь?
– Ну… вроде того.
– Серьезно? – глаза Лельки округлились до невероятных размеров. Ну, вот словно я сейчас звезду с неба достала и держала в ладони. До того она была поражена.
– Так можно позвонить с твоего?
– Конечно, конечно, – залепетала Фролова, вытаскивая гаджет из сумки. Я уже выдохнула с облегчением, но потом поняла: номер-то наизусть не знаю.
– Блин…
– Чего такое? – удивилась Леля. – А вы давно… ну вместе? Ты поэтому Ларина откидывала?
– Спасибо, Лель. Номер я не помню, позвонить не смогу.
– Как же так? А если…
Фролова еще долго сокрушалась, причитала и вздыхала. Я и сама мысленно ругалась на себя, на отца и на весь мир. Почему же все так? Почему, когда думаешь, вот оно солнце, а оказывается, что нифига оно не рядом. Впереди еще тысяча шагов. Невероятно длинных и безумно тяжелых.
День пролетел быстро. Нас гоняли по всем предметам, задания сыпались одно страшней другого. Из школы я вышла убитая учебой и личными обидами. Пока шла до ворот почему-то надеялась увидеть там Тимура. Глупо, конечно. Но надежда не отпускала. Я даже дышать перестала у самых дверей. Но стоило только выйти за пределы, как мир разбился, подобно самой хрупкой вазе.
Тима не было. Не приехал.
В душе я понимала – это нормально. Чего ему приезжать? Мы не договаривались. Может, он вообще обижен сейчас на меня. И снова злость сплелись с обидой и негодованием. Как интересно наши родители назначали свидания без телефонов? Как-то же назначали.
После репетиторов настроение окончательно упало. Мне уже и учиться не хотелось. Зато отец нарадоваться не мог. Любимая дочка дома, с учебником и умным видом. Но мы все равно не разговаривали. Вернее, я с ним не разговаривала. Так-то папа пытался спросить что-то, задеть случайным словом или действием. Только мне оно не надо. Вон пусть с Аллой своей общается.
В среду я снова почему-то решила, что Тим приедет ко мне в школу. Он же и до этого мог внезапно появиться. А сейчас повод был. Я бы точно явилась. Это же логично, если телефон отключен и в сеть не захожу, может… ну всякое случится. Такими мыслями я себя успокаивала.
Однако, когда в среду Авдеев не приехал, стало горько и обидно. Уже на него. Вот так значит, я ему нужна? Так дорога? Так его ко мне тянет? Уверена, он вечерами зависает на своих вписках. А там полно девушек. Доступных и красивых. Поигрался и хватит. Иди, Маша Уварова лесом. Вернее, в лесную зону и отдыхай там. Ты мне больше не нужна.
Я теребила кулончик, с которым ложилась спать, ходила в душ, и вообще не снимала. Будто он заменял мне Авдеева. Даже шепотом ругалась на него, рассматривая в зеркало птичку на шее. Но на место злости приходила тоска. Откровенно говоря, я скучала по Тимуру. Сильно, скучала. Наверное, так птицы тоскую по свободе, когда их сажают в клетку.
В четверг утром отец остановил меня у самых дверей. Выглядел он собрано, как всегда, с иголочки. Только в глазах просвечивалась усталость.
– Маш, не злись на меня. – Виновато произнес папа. А может мне показалось.
– Опоздаю, если не выйду сейчас.
– Давай я подвезу.
– Не надо, – категорично заявила. Хотя злость на отца отступила. Он хотел как лучше для меня, а вот кое-кто даже не приехал ни разу. Забыл или забил! Да в общем-то какая уже разница. Факт есть факт.
– Удачи, милая, – выдохнул папа, закрывая за мной дверь.
35.2
В школу я шла медленно, рассматривая под ногами зеленую траву и камешки. В душе таился вой грусти. Какие уж экзамены? С другой стороны, из-за какого-то парня не могу перечеркнуть свое будущее. Нужно прошлое оставить в прошлом. Впереди завтра и ради него стоит карабкаться вверх, даже если сердце предательски ноет. В ту минуту я ненавидела Тимура. Но больше ненавидела себя за малодушие. Поддалась на его красивые речи, улыбку и глаза, в которых был мир и конец света в одном ключе.
Дура. Просто дура.
С глаз скатилась слеза, затем другая. Их стало слишком много, а я не заметила. Они падали градинами по щекам, будто медленно разрушали меня по кусочкам. В какой-то момент дыхание перехватило, и я уселась на корточки. Закрыла ладошками лицо, пытаясь успокоиться. Но ничего не получалось.
Проклятый Тимур.
Почему же он так нужен мне? Почему именно сейчас? Почему я ему не нужна?
В голове шквалом сыпались «почему», от которых делалось только хуже. Я не знала ответов. А еще не знала, как собраться и пойти на экзамены. Где взять силы, когда они тебя окончательно покинули.
– Маша, – послышался знакомый голос. Я плохо соображала, кому он принадлежит. Слишком громко плакала.
– Маша, – уже ближе прозвучало. А потом горячие ладони коснулись моих рук, за которыми я прятала зареванную душу.
– Эй, ненормальная! – как выстрел, как сирена в безумной тишине. Его голос меня вытащил из темноты. Я вынырнула из своего панциря и на секунду подумала – галлюцинация. Не может быть такого. Тимур не мог оказаться утром в районе моей школы.
– Твою ж… скажи что-нибудь! – прикрикнул Авдеева.
– Т-Тимур? – хрипло спросила, до сих пор не веря в реальность происходящего. Это игра моего воображения? Мозг таким образом пытается успокоить израненную душу?..
– Иди ко мне, – требовательно заявил Тим. Он сидел на корточках, вернее даже на коленях. Испачкал джинсы, упираясь тканью в грязный асфальт.
– Т-ты… что ты…
– Все хорошо, – Авдеев притянул меня к себе, к своей горячей груди. А затем начал гладит по волосам, что-то приговаривать. Словно я маленькая девочка. Его маленькая девочка. Минуты две сердце сходило с ума, но с каждым ударом успокаивалось. Будто попало в зону комфорта. Туда, куда давно порывалось. Я не верила, что Тимур меня обнимает. Не варила, что слышу его голос. Однако ничего не могла с собой поделать. Вцепилась в спасательный жилет: уткнулась носом в водолазку, от которой пахло цитрусом. Духи Тима невозможно спутать.
– Ты как? – спустя какое-то время Авдеев чуть отодвинул меня от себя. В глазах его мелькала тревога и нежность. Удивительно, как сплелись два разных состояния в одном человеке.
– Нормально, – выдохнула я. Потом опомнилась, что выгляжу сейчас, наверное, отстойно. Тушь потекла, а щеки явно раскраснелись. Если уж это не глюк и Тим реальный, то это просто провал. По всем фронтам.
– Тебя кто-то обидел?
– Нет, – резко подскочила и отвернулась. Стянула с плеч рюкзак и давай искать там зеркальце.
– Если нет, то почему ты плакала? – Тим обошел меня, но я снова отвернулась. Старательно прятала лицо. А когда все же нащупала пудру и краем глаза глянула, чуть ноги не подкосились. Круги огромные, чернющие! Просто невероятно.
– Маша, – не унимался Тимур, пытаясь разглядеть меня. Однако я кружилась по часовой от него, подтирала тушь, которая не хотела ни в какую стираться.
– Маш, ты чего делаешь? В «море волнуется раз» играешь? – усмехнулся Авдеев.
– Нет. Ты можешь постоять спокойно и подождать?
– Зачем? Что такого?
– Просто постой за спиной или отвернись лучше!
– Я всегда знал, что у тебя не все дома, – вроде и прозвучало не весело, но в голосе Тимура не было ни капли сарказма или злых ноток.
– Просто! Не смотри! – процедила я.
– Ага, – согласила Авдеев, но сделал, конечно, по-другому. Схватила меня за плечо и резко развернул на себя. От неожиданности я даже выронила пудреницу. Растерялась, засмущалась, и вообще чуть не расплакалась по новой.
– Не смотри! – пришлось закрыть ладошками лицо. Мама говорила, что девушки должны всегда выглядеть красиво. А я сейчас та еще красавица.
– Убери, – тепло попросил Тим. Коснулся моих рук и начал медленно опускать. Сопротивляться было сложно. Хотя он особо и не настаивал, скорее так, подталкивал.
– В ночных кошмарах буду тебе сниться, – грустно выдала, поджимая губы. Хотелось опустить голову, но Тимур обхватил мое лицо в свои ладони. Чуть наклонился, и тут меня накрыло волной нежности. Вся злость и обида, все плохие эмоции отступили. Сердце забилось быстрей. Дыхание Авдеева обжигало кожу, и я забыла обо всем на свете. О том, что выгляжу ужасно страшненькой, об экзаменах и переживаниях. Просто тонула в его глазах, улыбке, которая касалась губ. Мне хотелось встать на носочки и поцеловать Тима. До чертиков хотелось.
– Что? – смущенно прошептала, не отводя взгляда.
– Ты – моя панда.
– Кто? Па… – однако договорить не получилось. Потому что в следующую секунду Тимур накрыл мои губы поцелуем. Жадно сминал их, словно впитывал каждую частичку. Горячая ладонь легла на мой затылок. Подушечки пальцев касались кожи возле ушка, опускаясь ниже. А потом он и вовсе нагло сгреб меня в кольцо своих рук.
По венам полилось неистовое удовольствие. Как в ту ночь, когда его ласки сводили с ума. Я пыталась держаться, даже пыталась отстраниться. Но либо Тим был слишком сильным, либо я просто не очень-то и старалась.
Ноги подкосило, но объятия Тимура дарили и Землю, и Небо, и Рай, и Ад. Какой-то сплошной Армагеддон из чувств. Безумие чистой воды. Страстное, желанное и жизненно необходимое. В тот момент его губы нужны мне были как кислород человеку.
– М-Маш, – женский голос окликнул, и магия растворилась. Сразу и здравый смысл вернулся, и мозги включились. А еще стало стыдно. Стоим тут посреди улицы и целуемся. Нет, не просто целуем, очень страстно целуемся. Я кое-как отодвинула Тима от себя, но он, к счастью, не сопротивлялся.
– Привет, Лель, – смущенно ответила подруге. Откуда она только взялась. Хотя понятно откуда, школа ж в двух шагах по сути.
– Мы опоздаем, если не поспешим, – сумбурно сообщила Фролова. Потом показала на телефоне время, и я охнула.
– Черт! Десять минут же осталось. Тим! А ты… ты что тут делаешь? – наконец, осознала. У него же тоже пробник. И тоже через десять минут. И это точно не игра воображения. Уж поцелуй такой может подарить только Тимур. Мой Тимур.
– Хотел напомнить, что не сбежать и не скрыться тебе от меня, – вроде и холодным тоном сказал Авдеев, а вроде и таким заботливым, что я окончательно растерялась.
– Я и не… тебе пора. Опоздаешь же!
– Два вопроса и поеду, – уже более серьезно произнес он. – Почему плакала? Если кто-то обидел, то…
– Нет-нет, – замахала ладошками. – Нервы… сдали. Переживаю перед пробником. Ну и…
– Точно? – скептично разглядывал меня Тимур.
– Точно! – кивнула в ответ, пытаясь выглядеть максимально убедительной. Не говорить же ему правду, что истосковалась по мальчишке с ледяным, хотя какое уж оно ледяное, сердцем.
– А что с телефоном у тебя?
– А… ну…
– Его отец забрал. Он у нее строгий. – Вмешалась Фролова.
– Понято. Ладно, я заеду за тобой ровно в час тридцать. Жди меня у ворот. Уйдешь, убью! Найду и убью. Поняла? – Тим прищурился, а мне вдруг стало смешно. Но во избежание дополнительных карательных мер, я смущенно кивнула.
