Ники Сью
Лед в твоем сердце
– Хорошо, минут через десять все будет. Если что-то нужно, нажмите на зеленую кнопку.
– Спасибо, – Арсений улыбнулся, и я в очередной раз заметила, какой он все-таки дружелюбный. Полная противоположность Тимуру. Как они только умудрились подружиться.
Глава 45 – Маша
Пока ждали заказ, я вытащила из пакета подарок. Представляла, как подарю Тиму, как он удивленно будет рассматривать. Может, конечно, подобные вещи не для парней, но пусть просто смирится. Немного романтики никому не помешает.
– Арс, спасибо, что пошел со мной, – благодарно улыбнулась, рассматривая в руках две одинаковые майки разных размеров.
– Знаешь, мне до сих пор не верится, что ты смогла приручить этого засранца, – усмехнулся Арсений.
– Тим может и немного эмоциональный, но очень добрый и искренний. Я таких никогда не встречала. Если бы не он… – честно признаюсь, потому что в трудный период жизни именно этот человек протянул мне руку. А ведь я ждала помощи от других, с кем прошла много лет плечо рядом с плечом. Но, увы, людям свойственно ошибаться.
– Маша, – задумчиво протягивает Арс, – Тим… он тебе ничего не говорил? Ну… необычного.
– Необычного? Да он каждый день говорит что-то необычное.
– Я не об этом. Я… – вижу, что Арсений мнется. Будто хочет что-то сказать, да не знает как или вообще нужно ли оно мне.
– Знаешь, тем вечером я думала, точно умру. Было темно и страшно. А потом вдруг появился Тимур. Он спас меня в прямом смысле. Он бил этих уродов и… не знаю, как бы справилась со всем без него.
– Да, драться Тим умеет лучше всех. И никогда не допустит, чтобы кто-то поднял руку на девушку. Он это не переваривает. Здорово, что ты появилась в его жизни, Маша. Я надеюсь, однажды погуляю на вашей свадьбе, – улыбается Арс. Смущаюсь от его слов. Свадьба. Я и Тимур под одной фамилией. Божечки-кошечки. Это ж просто космос. Мой личный космос. Однако успеваю заметить, как меняется выражение лица Арсения, будто ощущение недосказанности какой-то. Как и тогда на даче. Двусмысленные намеки. Только не пытать же мне его. Захочет, расскажет.
– Слушай, я в туалет. Присмотри за моим подарочком, ладно?
– Без проблем, пригляжу. В пакет только положи.
Складываю майки, закидываю в красивый пакетик с цветочками и иду в туалет. Уличная кофейня наполняется людьми, запахи вкусных напитков так и витают в воздухе. Настроение у меня просто чудесное – птички на душе поют. Представляю лицо Тимура, когда он увидит подарок. Парные майки – это ж мечта любой девочки. А там еще и фразы на спине забавные: «Ты – мой лед, Я – твое пламя». Долго голову ломала над ними. У него синяя, а у меня бордовая. Хотя Тим такой вредный, что вполне может и отказаться. Но ничего, найдем рычаги давления.
В женском туалете шумно, две блондинки яро спорят о чем-то. Но я стараюсь не обращать внимание. Занимаюсь своими делами, поправляю макияж. Авдеев не знает, где я и с кем. А то бы уже включил ревнивца.
Стоит только подумать о нем, как прилетает смс-ка.
«Хочу тебя увидеть. Нет. Требую тебя увидеть».
Начинаю улыбаться, как последняя дурочка. Смешно так и мило в то же время. Умеет же смутить. Два три слова и щеки полыхают. Мы вроде уже достаточно близки и откровенны друг с другом, но все равно смущаюсь. Забавно, конечно.
«Вечером, нетерпеливый мой. И то! Посмотрим на твое поведение, Тимурчик».
Специально выделяю его имя, наверняка беситься начнет. Он же у нас типа строгий мальчик. Но иногда нравится позлить.
«Тебе хана, маленькая паразитка».
Посылаю в ответ стикер авакадки и убираю мобильный в карман. Кажется, слишком долго переписывалась. Пора и честь знать. Когда возвращаюсь к нашему с Арсом столику, попадаю практически в очередь. Семья из шести человек никак не может сесть, толпятся в проходе, да настолько громко разговаривают, что перекрикивают местную музыку. Пытаюсь и так протиснуться, и эдак, но ничего.
Наклоняю голову в бок и совершенно случайно замечаю Геву. Того самого, который мне, наверное, в ночных кошмарах сниться будет. Никогда не забуду его противный смех, и сальный взгляд, скользящий по моему телу. Конченый придурок.
Сердце моментально сжимается. Вроде все уже закончилось, но воспоминания до сих пор живы. Однако удивляет другое – Гева подошел к столику, к нашему столику. Неужели решил до Арса докопаться. Вот если бы здесь был Тимур, он бы точно его размазал по стенке. Таких уродов только кулаками учат.
Вытаскиваю телефон и думаю, надо позвонить Авдееву. Пусть и испорчу сюрприз, но не дай Бог, этот придурок на Арсения кинется. Он еще и с друзьями, человек пять позади тусуются. Протискиваюсь вперед, однако меня то и дело заслоняют. А Арс вообще сидит спиной к этому ряду, да и гопник Гева с дружками меня не видят. Что ж, явный плюс. Пока пытаюсь пройти, вбиваю номер Тимура, и только планирую нажать кнопку вызова, как до меня долетают отголоски диалога.
– Тупость какая-то. Тим сначала травил эту девку, а теперь что выходит? Трахает ее? Ну не бред, – усмехается Геворг. Ноги мои будто к земле прирастают. Они говорят об Авдееве? О том, что он кого-то… быть не может. Что за чушь вообще. Хотя вот если вспомнить рассказ про учительницу, то и не чушь вовсе. Наверное…
– Если ты не хочешь проблем, то лучше помалкивай. И тебя не должно волновать, кто и с кем. Это их жизнь и они сами разберутся. А Машу не трогай, – уже более жестко отвечает Арс, делая акцент на моем имени. – А то Тимур от тебя мокрого места не оставит.
– Да я без бабок никого трогать и не буду. Был заказ, я вашу Машу гонял. Нет заказа, сто лет она мне не упала.
– Что тебе надо от меня? Проваливай. Я тут с Машей. Не дай Бог она тебя увидит.
Я сглатываю ком, который затесался в горле. Пытаюсь переварить услышанное, но что-то не особо получается. В разговоре столько всего, но самое главное там есть – я. А ведь проблемы начались в один прекрасный день. И мне все казалось это странным. Люди просто так не становятся чужими мишенями. Без «почему» не бывает. Но думая об этом сейчас, карты начинают открываться.
Тимур – Гева – деньги – травля – я.
Вот она волшебная цепочка, которая никак не могла выстроиться в моей голове. Выходит недостающим пазлом в мазайке был – Тим? Тот, кого я всем сердцем и душой полюбила. Тот, без кого не представляю больше своего существования.
Но как такое возможно? Ведь именно он спас меня однажды, именно он заступился, именно он столько раз утирал мои слезы и обещал никому не дать в обиду.
Как? Зачем? Почему?
Кровь застыла в венах, а потом мы встретились взглядами с Арсением.
И я сразу поняла – в груди что-то треснуло.
Мое сердце треснуло.
45.2
Казалось, легкие обожгло огнем. Я даже толком вдохнуть не могла, какой-то дикий спазм сковал. Задыхалась. Открывала рот, закрывала, но ничего. Ни капли кислорода.
Зато в глазах вспышки. Яркие и такие острые.
Тимур. Его улыбка, поцелуи. Наши ночи. Сладкие фразы и глупости про совместное проживание.
А потом темнота. Туалет. Гева, который смотрит на мою грудь. И его влажный взгляд, разрывающий меня на тысячу осколков.
Из последних сил, я развернулась. Не думала ни о чем, даже о вещах. Просто побежала прочь, словно так могла скрыться от грязи, от недопонимания, обиды и эмоций, переполняющих тело.
Мне вдруг показалось, что руки покрылись слизью. Мокрой, противной слизью. Там где когда-то Тим оставлял отпечатки губами, где кожа горела под его ласками… сейчас будто шрамы появились. Грязные, глубокие, убивающие шрамы.
Как он мог?
Это правда? Он сделал из меня изгоя? Он травил меня, а потом целовал?
– Маша! Маша, постой! – послышалось где-то вдали. Однако я не могла стоять. Бежала на издыхании. Казалось, позади стая волков и если остановлюсь, умру. Просто умру. Здесь и сейчас. Разорвусь от переизбытка чувства.
От боли, которая заполнила меня в один миг до предела, я едва ощущала собственные конечности. Тело словно обвязали тугими веревками, а потом начали затягивать. Как удавку на шее: жестко и без промедлений.
– Маша! Да постой же ты, – опять этот голос. Только теперь он все же достиг. Чужие руки схватили меня за локоть и резко дернули. Я не устояла, ноги подкосило. Начала падать. Не сразу поняла, что Арс меня поймал, пытался удержать.
– Маша, послушай… это… давай сядем на лавочку. Ты вся дрожишь. Пожалуйста!
– Тим… – слова не складывались. Будто я разучилась говорить. В голове только кадры из воспоминаний: Тимур обнимает, и Ленка, которая подносит зажигалку к лицу. Все помешалось. Слилось в одно целое.
Тот, кого я люблю, протыкал душу иголками. Раз за разом. Резал. Терзал. Мучил. И шептал нежности. Смотрел мне в глаза, видел мою боль и страхи.
– Маша, пожалуйста!
– Опусти меня! – закричала из последних сил.
– Все… все иначе. Все… – мямлил Арс. Его тревожный, жалостливый взгляд тоже ранил. Казалось, меня ранило даже нахождение в людном месте.
– Что иначе? Он… – я начала задыхаться. Слезы рвались наружу. Горькие и невыносимые слезы.
– Давай ты успокоишься. Я… мне жаль, что…
– Замолчи! И ты все знал? Вы… – я пождала губы, стараясь сдержать крик, который рвался из самого сердца. Сжала пальцы в кулаках и оттолкнула Арсения.
Мерзко. Как же мерзко стало смотреть на него.
– Прости, – Арс опустил голову.
– Прости? Прости? – прошептала, ощущая слезы на щеках.
– Я… Маша, Тимур, он изме…
– Не называй его имя! И не извиняйся. Вы вообще люди? Вы… – с губ слетел всхлип. Наверное, кислород медленно заканчивался в легких. – Да как вы могли? Как? Ты…
Я сделала шаг назад, затем еще. Развернулась на сто восемьдесят градусов и побежала прочь. Бежала, не столько от Арса, сколько от себя. От воспоминаний.
«Извинишься на коленях, и ручки сведешь в замочек. Либо жить будет весело следующие два месяца».
«Эй, ненормальная! Звезда с неба упала. Я загадал, чтобы тебя больше не запирали в сарае. Все изменится. Звезды не врут».
«Ты же заплачешь? Девочки всегда плачут».
«Заплачешь? Отпущу».
«Рот закрой, тупая дура».
«Я ничего не боюсь, даже неба. Запомни это уже».
Голоса звучали набатом в голове, напоминали фразы, показывали картинки из прошлого. Во мне что-то разбилось. А может быть, это граната разорвала сердце и душу, прокладывая дорогу внутрь.
Только осколки. И ничего более.
Я свернула с бульвара, в сторону какого-то элитного двора. Доплела до пустой детской площадки. Уселась на качели и вдруг задумалась.
Зачем он так поступил? Зачем хотел сделать из меня изгоя?
Вытащила телефон. Руки дрожали, так что я не сразу умудрилась ввести пароль на экране. Но когда ввела поняла, не смогу и слова сказать Тимуру. Более того, если услышу его голос, с ума сойду. Слезы итак без остановки катятся по щекам.
Должна же быть причина, назойливо твердил мозг.
Разве какая-то причина оправдывает травлю над человеком, не понимало сердце.
Как он мог целовать меня? Как мог смотреть такими влюбленными глазами, обнимать и знать, сколько я перенесла. Мне ведь было страшно. Безумно страшно.
– Маша! – опять голос Арса.
Поднимаю голову и замечаю, насколько стремительно он приближается. Вот уже стоит напротив, дышит тяжело, в глазах застала тревога. Всхлипываю, отворачиваюсь, сжимая телефон в руках.
– Маш, послушай, пожалуйста, – Арсений садится передо мной на корточки, тянется к ладошкам, но я не позволяю. Итак, противно. Даже от себя.
– П-поче…му, – сквозь всхлип спрашиваю, пытаясь мыслить рационально. Мне нужно знать причину.
– Поговори с Тимуром. Он…
– Не хочу! – срываюсь на крик, задыхаясь от боли, что разрывает грудь. Слезы так и падают, медленно осушая меня изнутри.
– Маш, ты пойми…
– Ты оглох? – цежу сквозь зубы, которые стучат друг об дружку. Нервы берут свое. Тело превратилось в желе, не перестает дрожать.
– Прости меня, – Арс смотрит снизу вверх и в этом его взгляде столько всего, чтобы мне хочется ударить его. Оттолкнуть. Убежать. А он продолжает смотреть. Словно умоляет.
– Это же… бесчеловечно, – сглатываю обиду, которая затесалась в горле.
– Сейчас тебе сложно, но… если убрать эмоции, то…
– П-почему? М-можешь с-сказать?
– Ты должна поговор…
– НИКОМУ И НИЧЕГО Я НЕ ДОЛЖНА! – подскакиваю с качелей, едва не теряя равновесие. Ноги не держат, голова кружится, во рту горечь. Мой голос звучал так фальшиво, совсем не походил на привычный. Я моргала, пыталась дышать, но ничего не помогало.
Почему, черт возьми, так больно? Почему так режет? Почему ломает каждую клеточку тела?
– Прости нас. Я… что мне сделать, чтобы ты нас простила? – обрушил Арс вопрос, на который у меня не нашлось ответа. Он продолжал сидеть на корточках передо мной и смотреть.
Мы не были друзьями. Мы даже не были хорошими знакомыми. Но его взгляд напоминал Тимура. Напоминал, как хорошо нам было с Авдеевым, и как страшно было в ту ночь в сарае.
– Ответь! – прошипела. – Ответь мне! Почему? Почему я? За что он так со мной?
Арс не отвечал. Минут пять, а то и целую вечность, мы провели в безмолвии. Каждый боролся с чем-то своим. А потом внезапно выражение лица Арсения изменилось: веки опустились, уголки губ тоже. Он устало выдохнул, поднимаясь.
– Месть твоему отцу.
– Что? – не поняла.
– Ты – способ мести. Напакостить твоему отцу. Но, послушай, так было до…
– ЧТО? – прикрикнула, перебивая Арса.
– Маша, я понимаю, сейчас, кажется…
– Значит, даже его приезд к моему дому был… все было… – я осеклась. Земля ушла из-под ног и равновесие пошатнулось. Арсений вовремя меня поймал, но я тут же оттолкнула его. Он говорил что-то, только я не слушала его.
Пазл собрался окончательно.
Каждый раз, когда мне было плохо, появлялся Тим. Он протягивал руку, спасал, играл роль моего супер героя. Эдакий спасатель потерянной Маши. И в ту ночь, когда отец его увидел…
Я зажала ладошкой рот. Слезы больше не обжигали щеки, они лишь скатывались по скулам. Я давилась ими, молча. Будто если издам хоть малейший звук, разобьюсь.
Отвратное ощущение. Словно из грудной клетки вырвали кусок. Разбили вдребезги и потоптались. А потом начался ад. Мой личный ад.
Арс посадил меня на качели. Извинялся. Я же хваталась за волосы, тянула их, заламывала руки, шкрябла ногтями по коже кистей. Не могла себя контролировать.
Как он мог?
Как мог так поступить со мной?
Я – всего лишь месть.
Я – орудие для достижения цели.
Никакой любви нет. Никаких симпатий нет. Один сплошной план, чтобы досадить моему отцу. Ненормальный! Больной на голову!
А ведь папа говорил, что Тим без тормозов.
– Маша, послушай, – Арс снова сидел на корточках передо мной.
– Ты ведь его лучший друг? – произнесла ледяным тоном я. Эмоции переплелись. Обида сменилась отчаянием. И на его место медленно подступала злость. Ненависть. Презрение.
– Да, мы давно дружим. Но что ты…
– Тебе жаль? Хочешь прощения? – я усмехнулась. Видимо это истерия. Мне почему-то стало очень смешно. Однако слезы градинами катились одна за другой. Губы расплывались в улыбке, а на руках появились царапины от ногтей.
– Что ты… – Арс хлопал ресницами, не сводя с меня глаз.
Я наклонилась. Наши лица были всего лишь в сантиметре друг от друга. В кармане настойчиво вибрировал телефон. Мир остановился. Разделился на «до» и «после».
– Ну, так что? Да или нет?
– Маша…
– Да или нет? – засмеялась я. Грудь разрывалась от сотни игл, которые умело, протыкали каждую клетку. Тим сломал меня. Отомстил своему врагу. Добился желаемого. Забрал все. Забрал меня. И ничего его не остановило. Даже моя искренняя любовь, наивная, девичья любовь.
– Что ты хочешь, Маша? Что я должен сделать, чтобы облегчить правду?..
Глава 46 – Тимур
Все утро отец с матерью ругались. Хотя до этого предпочитали молча проходить мимо, старательно не замечая друг друга. А сегодня накрыло обоих. Начали высказывать старые обиды. Мать сетовала на измены отца, а на что отец сетовал, я так и не понял. Он вечно чем-то недоволен. Меня тоже умудрились вплести.
– Во что превратился твой сын? – орал папа, качая головой.
– А во что превратился ты? – не унималась мама. Я стоял между ними и не понимал, кого и в какой угол оттащить.
– Это просто невыносимо! Вы оба просто невыносимы, – бурчал отец, расхаживая по кухне. Знать бы какая собаки его укусила. С другой стороны, я искренне не понимал, почему мать не подаст на развод. Никакой любви там нет, и не осталось.
На прошлой неделе я лично слышал, как старик назначал свиданку какой-то девке. Собирался поехать с ночёвкой типа на рыбалку. Удочку только не в речку закидывать. Фу. Мерзость.
Истерия закончилась тем, что мать хлопнула дверью и ушла из дома. Вот это для меня было вообще в новинку. Она обычно уходит в комнату, чаще стены покидает отец. Он у нас более эмоциональный. Мама говорит, у меня хлыщет через край от него.
Я даже как-то выдохнул. Тишина, наконец.
Планировал сходить в качалку, но Арс сослался на какие-то важные дела. На вопрос, до какого времени, не ответил однозначно. Мол, не знаю, как пойдет. Необычно, конечно. Мы с ним после той ссоры на даче хоть и помирились, но осадочек остался.
Правда, Богданов больше не заикался за Машу. Да и в целом мы старались не заводить эту тему. Потому что я тут же взрывался, иногда и ревновал. Все казалось, Арсу нравится Уварова. Ну а чего он яро защищает ее? С другой стороны, понимал: дело не в Маше, а в правильности Арсения.
Я не говорил ему, но переживания и меня терзали. Только с каждым днем мы становились ближе с Уваровой. И в какой-то момент я осознал, симпатия переросла в нечто большее. У меня крышу на ней срывало. Скучал безумно. Хотел до одури. Вроде и время шло, а мои хотелки не уменьшались. Росли с каждым днем.
Однако продолжать погружаться в ложь – не выход. Но то случая подходящего не было, но тупо трусил. Знал, однажды придется признаться. Если не ради нее, то ради нас.
Сколько себя помню, никогда и ничего не боялся. В драку лез, за словами не следил. Многие говорили, чувство страха у меня отсутствует с рождения. Я и сам так думал. А теперь вот Маша. Она стала моей Ахиллесовой пятой.
Не вижу себя без нее. Без ее улыбки, голоса, шуток. Она мое море, небо, земля и кислород. Бред, конечно. Или не бред?..
Я все чаще задумывался о том, что люблю Машу. Впервые кого-то люблю. И это невероятно. Оказывается, я умею любить. В этом однозначно что-то есть.
После обеда позвонил Ваня. Сходняк у них там намечался. Хотя в последнее время я не посещал совместные посиделки. То экзамены, то репетиторы, от которых воротило, то качалка. Иногда мы с парнями зависали в вирт-клубе, играли на плойке. Ну и Маша. На этом скромный список дел заканчивался.
Сегодня и она меня, между прочим, продинамила. Сказала, мол, иду гулять с Лелей. Когда освободится, не пояснила. Я не стал возмущаться, не на мне ж одном общение должно сомкнуться. Решил, раз такое дело, заняться нечем, то схожу к Ивану, на пару часиков.
Набрал Машу, но она не ответила. Написал ей сообщение. Опять тишина. Я звонил раз десять, потом плюнул. Ну, мало ли телефон на беззвучном. Перезвонит.
Поехал к Ване. Чуть выпил, послушал забавные разговоры ребят про новый клуб, про игры и отпуск на морях. Ближе к пяти вечера какие-то девчонки левые подкатили. Ушатаные в хлам, улыбчивые и на все согласные. Одна из них подсела ко мне, и тут я понял, надо валить. Ваня, правда, завел шарманку, посиди еще часок.
В итоге я согласился. Вышел в туалет. Глянул в телефон, а там тишина. Сообщения не прочитаны, в сети не было. Офигела Маша в конец. Снова набрал. Раз десять. Без ответа. Написал смс с угрозами, шуточными конечно.
Убрал сотовый и вернулся в комнату, к шумным и веселым.
Разговоры с выпивкой немного разморили. Я так расслабился, что домой притащился почти в два часа ночи. Забыл обо всем. Чуть не навернулся, когда по ступенькам поднимался. А как только увидел подушку, сразу плюхнулся.
Проснулся около двенадцати. И то, может, спал бы, если бы мобильный не начал активно трезвонить. Думал, Маша опомнилась, но нет. Это Ваня. Я даже поднимать не стал. Сразу скинул.
Однако этот черт не унимался. Распирало его там что ли. Зато пока сбрасывал вызовы, заметил, пропущенных у меня нет. Ни одного.
Я залез в телегу, проверить прочитала Маша сообщения или нет. И да. Она прочитала. Только отвечать не стала. В глаза сразу бросилось – в сети была последний раз в пять утра. Бессонница у нее там что ли? А что не ответила тогда? Хотел уже набрать, но тут опять Иван.
– Ты поехал окончательно? – крикнул недовольно в трубку. Какого черта названивает, рано ж еще. Двенадцать всего.
– Я? – он тоже кричал, только более удивленным голосом.
– Ну а кто звонит мне уже сотый раз?
– Вы что с Арсом посрались? Или это… типа спор был? Мы что-то не знаем, бро?
– Ты что несешь? С утра уже перебрал? – я зевнул, подтягивая к себе ноги. В коридоре слышались шаги, голос отца и Марты. Правда, не особо вслушивался. Нафиг надо.
– Я перебрал? – усмехнулся Ваня. – Ладно, пусть я. Но… твою ж! Богданов в адеквате вообще? Или у вас там любовь втроем?
– Отоспись, потом поговорим, – я уже планировал сбросить, как этот чокнутый заорал в трубку.
– Ты фотку видел, Тим? А подпись видел? А время публикации?
– Какую фотку? – не понял, отводя телефон от уха.
– В инсте, Тимур. В инсте. Зайди и глянь. Я в ахи… короче в шоке.
– Погоди, – я отвел мобильный от уха и кликнул по иконке инстаграма. В ленте было тысяча и одно обновление. В такие минуты думаешь, нафига подписываешься на левых людей. Пришлось лезть в поиск, забивать имя Арса.
Зашел к нему на страницу… и на секунду дыхание перехватило.
– Ты глянул? – не унимался Ваня.
– Перезвоню, – не своим голосом произнес я, скидывая вызов.
В горле образовался ком, а глаза будто обожгло. Я даже моргнуть не мог, тупо пялился на миниатюру. Потом все же сглотнул. Закрыл инсту и зашел в контакты. Начал набирать имя Арса, но тут же остановился.
Что за фигня?
Пальцы сами потянулись зайти к Маше в профиль. В голове образовалась пустота, ни одной мысли. А потом ее страница открылась.
Фото. Такое же, как у Арсения. Один в один.
Она стоит спиной, без майки. В одном лифчике, а что внизу не видно. Богданов тоже без майки. Обнимает ее. Мою Машу. Мою, мать твою, Машу. Голова его чуть наклонена, а губы… они едва не касаются щеки Уваровой. Всего в сантиметре.
И надпись внизу:
«Рассвет в объятиях любимого».
Время публикации пять утра.
Кажется, у меня в груди что-то оборвалось. Сжалось. Треснулось по швам. Телефон выскользнул из рук. И мне вдруг показалось, что я задыхаюсь.
Продолжение следует…
