Ники Сью
Лед в твоем сердце
Глава 39 – Маша
Дом внутри был таким же дорогим, как и снаружи. Дубовая мебель, старинные торшеры, высокие потолки и пышные цветы. Безумно красиво. Словно попадаешь в восемнадцатый век. Кажется, вот-вот со второго этажа спустится какой-нибудь статный барин, а за ним следом прислуга.
Меня проводили на кухню к Лене, так звали девушку, которая там активно нарезала салаты. Сумку мою Тимур решил отнести сам куда надо. Я спорить не стала, вообще в компании его друзей чувствовала себя немного скованно.
– Привет, – улыбнулась девушке. Она была чуть выше меня ростом, худенькая с жидкими волосами темного цвета.
– Привет, – кивнула в ответ Елена. – Если хочешь, то вот овощи. А если нет, то можешь идти к девчонкам на улицу. Хотя вряд ли тебя обрадует компания Алиски.
– Кого? – я думала, ослышалась. Помнится, именно ту девушку, которая сидела на руках у Тима звали Алисой. Неужели она тоже здесь? Если так, то реакция Авдеева становится понятней.
– Быв… в общем, если хочешь, оставайся. Мне без разницы.
– Останусь, – кивнула я. Лучше уж здесь, чем там. Лена мне выдала нож с досточкой, показала, что резать и куда. Работа не сложная, да и готовить я всегда любила. Поэтому с удовольствием порезала необходимое.
Сперва мы обе молчали, а потом как-то нашли общую тему. Начали обсуждать фильмы, книги. Оказалось, Лене, как и мне нравится манга. А еще она на досуге переводит ее. Но скорей для себя, чем для других. Я даже обрадовалось. Не будет одиноко среди незнакомцев. А потом Лена вдруг сказала:
– Странно, что вы с Тимуром вообще познакомились и начали встречаться. Уж прости, но Тим никогда на таких, как ты не обращал внимания. Я бы поверила, если бы Арс запал на тебя. Он тоже в нашей теме. И вообще, больно правильный. Но Тим… это очень странно.
Мне стало не по себе. Щеки горели, будто кто-то влепил оплевуху. Я ведь, и сама понимала, что мы с Тимуром из разных миров. Наши Вселенные возможно никогда не должны были пересечься. И да, я тоже задавалась вопросом: почему он выбрал меня, почему со мной. Что во мне такого особенного. Но никак не могла найти ответов. Авдеев еще так нежно вел себя, улыбался и говорил всякие глупости. В какой-то момент, тысячи «почему» перестали меня посещать. И я позволила себе быть счастливой. Только вот сейчас слова Лены зацепили. Резанули по больной ране.
– У Тимура было много девушек? – зачем-то спросила. Мазохистка, не иначе. Добить себя решила. Хотя, наверное, мне просто хотелось услышать отрицательный ответ. Очень хотелось.
– Не то слово, – усмехнулась Лена. – Он знаешь никогда ни с кем не задерживался. Только с Алиской. Поэтому для всех странно, что ты… – она замолчала. Словно, в самом деле, безумно удивилась моему нахождению в этом доме.
– Дамы, го на улицу, – на кухню заглянул Леха, прерывая наш разговор.
– Идем, – сообщила Лена. Взяла тарелки, глянула на меня с намеком, чтобы не стояла столбом. Я натянуто улыбнулась. Дурацкие мысли стремились захватить голову, но я глубоко вздохнула и решила: не буду думать о плохом. Тимур со мной, а значит, у меня все карты в рукаве. И все у нас с ним будет хорошо. Остальные пусть завидуют.
Однако боевой настрой разлетелся вдребезги, стоило нам оказаться на улице. Тим с Ваней и Олегом кружили вокруг столика и барбекюшной. Громко болтали о чем-то, смеялись. Рядом была та самая Алиса, та самая, которую называли бывшей. Она не сводила глаз с Тимура. Такая красивая и эффектная, в коротких шортиках, в майке, которая едва прикрывала грудь. На пупке ее виднелся пирсинг. Мальчишки поглядывали на Алису, откидывали ей какие-то шутки, не колкие, и не пошлые. И да, Тим вел себя с ней иначе. И говорил он другим тоном. Не как со мной.
– Мы пришли, – громко заявил Леха, обходя нас с Леной стороной. Тим лишь на секунду бросил на меня мимолётный взгляд: теплый, с долей нежности. Как и в любой другой раз, наверное. Только сейчас мне почему-то стало мало этой мимолетности.
– Привет. Я Жанна, а это Алиса, – протянула руку мне худенькая блондинка. Пожимать ее не особо хотелось, однако это было бы грубо. Так что я приняла рукопожатие. Серебрянская, такая кажется фамилия у этой девушки, не удосужилась на приветствие. Лишь коротко улыбнулась. Но как-то исподлобья, будто мое появление ее бесит.
– Пойдем, – Лена подтолкнула меня к столу. Мы прошли и обе уселись в круглые плетенные кресла. Минут через десять к нам подтянулись еще двое парней, Руслан и Антон.
Ребята довольно громко обсуждали разные темы. Темы, в которых я ничего не знала. Вернее, в которых меня не было. Алиса вспоминала забавные случаи из прошлого, и народ активно поддерживал их. Смеялись. Шутили.
Я вдруг отчетливо ощутила себя лишней. Какой-то тряпичной куклой, которую посадили для интерьера.
– Кто хочет сладенького? – предложил Леха. У него в руках был графин с чем-то красным, судя по всему, алкогольным. Девчонки все согласились. Ленка чуть поморщилась правда, но в итоге сдалась.
Мне же не хотелось пить. Я вообще не фанат этого, но смотря на то, как Тимур общается с Алисой, как она ему улыбается и иногда в шутку толкает, кидая многозначительные взгляды, сделалось противно. Наверное, поэтому я тоже подставила стаканчик.
Вино оказалось невкусным. От слова совсем. Кислым и горьковатым. Я пригубила, а потом отставила стаканчик. Однако откуда-то внезапно взялась решимость. Если сидеть и киснуть, разве так возможно избежать проблем. Поэтому я встала и подошла к Тимуру. Он накладывал тонкие куски мяса на сетку.
– Вкусно пахнет, – тихо произнесла, поглядывая на него.
– Ну так, – усмехнулся Авдеев. Мы успели переглянуться, всего каких-то секунд пять, как тут же нарисовалась Алиса и начала закидывать вопросами, вспомнить былые времени. Руслан ее поддержал, потом и Леха с Олегом.
Я вздохнула. Опять почувствовала себя лишней. А еще показалось, что Тимур словно забыл обо мне. Вот будто меня здесь и нет. Я – пустое место. Все внимание только Серебрянской.
Ладно! Когда бьют, сдаваться нельзя.
– Тим, а помнишь, как мы на крыше ночевали? – закинула вторую попытку я.
– Да, это было то еще сумасшествие, – усмехнулся Авдеев. Ребята вмиг оживились, давай спрашивать, а как, а что, чем кончилась ночная выгулка. И я уже подумала, ну все, туз побил королеву. Да вот только Алиса не планировала проигрывать.
– Ой, Тим, ну бредовей той выходки у здания администрации я и не припомню.
– А! Точно! – загалдели парни.
– Мы были молоды и круты!
– Сколько ты тогда выпил, Рус? – переключился Тимур.
Серебрянская перевела на меня взгляд. В глазах ее так и читалось, ну что съела. Ты здесь лишняя. И я внезапно подумала, почему должна плясать перед Авдеевым? Он сюда приехал со мной, он говорил, что хочет провести эти выходные со мной! Со мной, а не с ней! А в итоге, на меня никакого внимания.
Я улыбнулась Алисе, стараясь не выдать свое огорчение. Хотя это была нарастающая обида. А ведь на часах только пять. Впереди еще целый вечер, ночь и утро. Что мне делать с этими людьми? О чем говорить? Я выдохнула, и пошла обратно к креслу. Однако возле него остановилась, почему-то перехотелось сидеть.
Оглянулась еще раз на весь этот радостный банкет. Тим даже не смотрел в мою сторону. Толку сидеть здесь и злится на него, на свою дурость, на эту распрекрасную Алису? Пойду лучше прогуляюсь. Окрестности, к счастью, позволяют.
– Ты куда? – спросила вдруг Лена, когда я направилась к дверям, ведущим к коридору.
– В туалет, – соврала.
Уверена, мое отсутствие никто не заметит. Тимур не заметит. Ему там весело и без меня.
Я прошла по длинному холлу, и вышла через переднюю дверь во двор. Можно было бы попасть сюда и с задней части, где проходил дружный пикник. Но почему-то решила выйти по-другому.
Деревья вокруг особняка качались от легкого ветра, а солнце готовилось покинуть голубое небо. Я оглядывала местность, а потом заприметила лавочку возле высокой березы. Она находилась чуть дальше от виллы, но все еще на территории двора. Не задумываясь ни о чем, я пошла туда, пытаясь дышать ровно, пытаясь не дать волю слезам. Обида порой слишком сильно душит легкие. И слишком сильно бьет по нервам.
Лавка оказалась небольшой и старенькой. Чуть приглядевшись, я заметила там какой-то рисунок. Присела, наклонила голову и постаралась рассмотреть. Не знаю зачем. Возможно, чтобы не думать ни о чем плохом: о Тимуре, об Алисе, об их отношениях. И о том, что я здесь третий лишний.
– Маша? – раздался знакомый голос позади. Да так неожиданно, что я едва не ударилась головой об эту самую лавку.
– Арсений?
– Ты чего тут? Жучков что ли ищешь? – он улыбнулся. Впервые за сегодня кто-то кроме Тимура улыбался мне такой дружелюбной улыбкой.
– Ага, паучков. Хочу, чтобы они мне экскурсию провели, – отшутилась я. Поднялась, отряхнула коленки и вновь посмотрела на Арса. Он был выше меня, как и Тим. Такой же широкоплечий, вот только более открытый и приветливый. Полная противоположность Авдееву.
– А… – Арс показал пальцем в сторону дома, видимо хотел что-то спросить. Но кажется, передумал. – Хочешь, покажу тебе тут все? Вон там даже речка есть.
– Серьезно? Речка?
– Угу. Ручеек скорее, не речка.
– Да? А далеко?
– Все не территории дома. Минут десять где-то. Ну так… хочешь, побуду твоим личным гидом?
Арсений улыбался. Он вообще мне показался улыбчивым парнем. А я… я почему-то вдруг согласилась на его предложение.
Глава 40 – Маша
Мы шли вдоль узкой тропинки и болтали. О всяком, разном, но больше, конечно, о манге. Вообще с Арсом было легко. Он не вызвал раздражения, от него не хотелось сбежать. Милый и очень позитивный парень. Удивительно, как они с Тимуром подружились. Такие разные. Хотя мы с ним тоже не особо-то схожи.
За домом, минутах в десяти, в самом деле, оказался ручеек. Маленький, едва заметный. Рядом с ним росли две высокие ивы и пару берез. Никогда не скажешь, что все это находится на территории чьего-то дома.
– Неплохо, скажи? – спросил Арс, когда мы остановились. Солнце медленно садилось, и небо покрылось малиновым цветом. Я подняла голову, вдруг накатила волна грусти. Сейчас рядом должен быть Тим, а не его лучший друг. Да, Арсений потрясающий собеседник и тем у нас много. Но…
– Маша, – Арс наклонился, и я невольно отступила. Смутилась от неожиданной близости. Растеряно захлопала ресницами, пытаясь прийти в себя.
– Что, прости? Задумалась просто. Небо такое яркое.
– Да, закат бесподобный.
– Часто проводите здесь выходные? – спросила первое, что пришло в голову.
– Я нет, а Тим… ну бывает. Ему вообще везде рады. Он хоть и не болтливый, но людей к нему магнитом тянет. Никогда таких не встречал.
– Вот как…
– Слушай, Маш… – Арсений провел рукой по светлым коротким волосам. Глаза его переливались от лучей заходящего солнца. Я смотрела на него и думала, что наверняка он пользуется популярностью у девчонок. Ведь и фигура спортивная, и черты лица довольно мягкие, притягательные. А еще улыбка. Когда Арс улыбался, становилось как-то теплей что ли.
– Говори, не стесняйся.
– Ты… наверное, сложно быть дочкой директора, – произнес он, немного помедлив.
– Ну… – я пожала плечами, пытаясь припомнить с какими сложностями сталкивалась. –Папа просто немного строже… Постой, это Тим тебе сказал, что мой папа директор?
– Да, мы же в одной школе с ним.
– Понятно. Ну… не знаю, никогда не ощущала особых проблем на этот счет. А что?
Арсений как-то многозначительно вздохнул. Будто его что-то гложило, и это что-то было чертовски важным. Он закинул руки в карманы, прикусив нижнюю губу. Нет, в нем не было ни капли неуверенности. Скорее терзания. Так бывает, когда стоишь на распутье: шаг влево или вправо. Это этого шага зависит твоя дальнейшая жизнь. Казалось, Арс не знал в какую сторону пойти. А может, знал, но не мог понять, где будет идти правильней.
– Знаешь, – спустя минуту Арсений снова заговорил. Мы все еще стояли возле ручейка. Ветер становился прохладней, и я скрестила руки на груди. – Иногда бывают такие события, когда ты попадаешь в водоворот. И вроде ты не виноват ни в чем, а почему-то оказываешься в эпицентре.
– К чему ты клонишь?
– Однажды я пришел в класс, а мне объявили байкот. Это было в седьмом вроде.
– Что? Тебе? Почему? – ошарашенно смотрела на него и не понимала, как такому парню могли объявит молчанку.
– Я тоже сначала не понял. Но позже оказалось, они обиделись за правду. К нам тогда молодая англичанка пришла. Только выпустилась, девчонке то ли двадцать четыре было, то ли двадцать пять. Не помню уже. Ей, конечно, хотелось держать класс в узде. Однако народ у нас бойкий, со своими загонами. Тем более возраст. В один из дней она спалила кое-кого в туалете с сигаретой. Сказала, что расскажет родителям.
– Кое-кого? – зачем-то уточнила я.
– Ага, – усмехнулся Арс.
– Ты про…
– Короче они с пацанами пришли к англичанке и заявили, что, если она не будет молчать, пожалеет. Англичанка, конечно, не поняла юмора. Ну и…
– Что… что они сделали?
– На первом этаже у нас кабинет психолога есть, в самом дальнем углу, там и людей почти не бывает. Маленький такой, два на два считай. Короче они заманили ее туда, закрыли. Сказали мол, сиди и на ус мотай.
– Это.. Тимур сделал? – ошарашенно спросила я, не веря своим ушам. Как он мог, просто в голове не укладывалось. Человек, который столько раз спасал меня, издевался над учительницей? Губы пересохли, а в горле вдруг поселился противный ком.
– Да, с Чайкой и еще кое-кем.
– Не может быть, – прошептала я.
– Может, Маша, может. Тим довольно необычный человек. У него нет тормозов в достижении целей.
– И… как… чем кончилось дело? Это Тимур подговорил всех с тобой не разговаривать? – показалось, воздуха не хватает.
– Тим мне сам похвастался, что они закрыли там англичанку. Я выпустил ее. Извинился за пацанов. Но она была на эмоциях, поэтому тут же побежала к директору. Все рассказала, кое-что приукрасила. Про сиги тоже сказала. Родителей вызвали. Тиму досталось от отца. Очень сильно досталось.
– А как вы… ну бойкот и… – язык у меня заплетался. Тимур, конечно, далеко не самый правильный парень. Но чтобы вот так. Нет, он, конечно, тогда был еще подростком. Однако разве возраст оправдывает поступки.
– На следующий день, Тим в школу не явился. А ребята узнали, что это из-за меня их наказали. Они решили отомстить. Объявили бойкот. Правда, через два дня Авдеев пришел на занятия. Сел со мной и сказал, – Арс усмехнулся. В эту минуту в глазах его не было обиды или злобы. Только тепло. – Что у меня слишком много храбрости. Он не обиделся, скорей точил зуб на отца. Но то вечная песня. Народ не понял, почему Тим не поддержал их идею с бойкотом. А ему было плевать. Ему всегда плевать на мнения окружающих. Наверное, поэтому люди тянутся к Авдееву магнитом.
– И вы… вы даже не поссорились?
– Он мой лучший друг, Маш. И плюсов у Тимура прилично. О каких-то он и сам не догадывается. Я тебе эту историю рассказал не для того, чтобы ты думала об его детстве. Все мы иногда косячили. Просто знай, Тим не самый простой человек. Но если ты примешь всех его тараканов и… – Арс снова осекся. И опять этот взгляд, в котором читались терзания.
– И?..
– Ты ему очень дорога. Чтобы не случилось, просто помни об этом. Никто в этом доме, ни одна девчонка и рядом с тобой не стоит. Уж я-то знаю его. Ты особенная. Хотя я его понимаю.
– Что? – мне показалось, ослышалась.
– Погоди, листик упал, – Арс сделал шаг вперед, сокращая, между нами, расстояние. Чуть наклонился, и мы вдруг оказались безумно близко. Его глаза, его нос, губы и дыхание – все это меня обескуражило. Я даже растерялась на мгновенье. Смутилась. Не знала, как реагировать. Подождать пока он уберет листок из волос, или оттолкнуть.
– Я не понял! – послышался знакомый голос. – Какого черта вы тут делаете?
Глава 41 – Тимур
Мясо жарилось быстро, а народ активно гудел над ухом. Алиска не переставала напоминать случаи из прошлого. И если изначально я как-то с ностальгией даже вспомнил обо всем, то позже начало раздражать. Поговорить что ли не о чем больше? А потом подошла Маша. Я поглядывал на нее время от времени. Такая скромная и робкая, но вот полная противоположность нашим девчонкам.
Мне хотелось пойти к ней, сесть рядом, поцеловать, обнять и много чего. Но надо ж мясо жарить, да и парням обещал помочь. А тут она подошла сама. И вроде тоже ностальгировать начала. Наши общие воспоминания. Та ночь на крыше, до сих пор думаю, насколько безумный был поступок. Хотя может если бы не он, то и не было бы нас сейчас. Правда не успел я погрузиться в воспоминания, как Алиска опять вмешалась и тема резко перетекла в другое русло.
Маша еще постояла рядышком, затем вернулась к креслу. Я видел, как она ушла, как сказала что-то Ленке. Перевернул мясо, вставил реплику другую в разговоре с парнями, потом двинул сам к Лене. Спросил куда делась моя ненормальная. Та показала на туалет. И я честно подождал минут десять. Что мне по пятам за ней бегать?
Правда, отсутствие Уваровой в поле зрения раздражало. А вдруг плохо стало? Или заблудилась? Чужой дом как-никак. В итоге плюнул и пошел искать. Заглянул во все туалеты на первом этаже. Однако Маши нигде не было. Начал звонить ей, ответов тоже не было. Она будто испарилась. Я поднялся на второй этаж, хотя это тупо. Вряд ли скромная Маша пошла бы гулять по неизвестным просторам.
Выскочил из дома, оглядел двор. Территория здесь приличная. В сторону сада прошелся, там никого. Возле машины покрутился, тоже пусто. Потом подумал к ручейку сходить. Ну, мало ли, куда ее нечистая занесла. И не прогадал.
Только как-то не понравилась мне картинка перед глазами. Маша, а над ней навис Богданов. Близко! Чрезвычайно близко. Смотрел на мою ненормальную, дышал на нее, и один черт знает, о чем думал. Нет, умом я понимал, Арс никогда не поступит так со мной. Дружба превыше девушек. Так всегда было. Но сердце ни в какую не готово было принять увиденное. Кровь по венам закипела, словно лава из вулкана. Я стиснул челюсть, сжал руки в кулаки, держа их в карманах спортивок.
– Я не понял! Какого черта вы тут делаете?
Эти двое тут же обернулись. Богданов моментально отступил, а Маша смущенно опустила голову. Будто я поймал их за изменой. Хотя эта близость… меня реально накрыло. Ревность к Уваровой зашкаливала. Я это уже давно понял. У меня на нее какой-то дикий собственнический инстинкт. Бесконтрольный. Убийственный.
– Ты где пропадал? – спокойно спросил Арс, одаривая меня белозубой улыбочкой.
– Эй, ненормальная! – крикнул, разглядывая ее. Она подняла свои изумрудные глазища, растерянность сменилась каким-то непонятным мне чувством. То ли обидой, то ли злостью.
– Чего тебе? – буркнула Маша.
– В смысле? – откровенно не понял я. Столько недовольства в ней было, словно я совершил ужасный поступок. Хотя, между прочим, не я тут чуть не поцеловал Арсения. Ну ладно, вряд ли бы они поцеловались. Маша слишком правильная, да и Арс тоже. А еще Маша невинный цветок. И уж в чем, а в ее верности я ни на минуту не усомнюсь. Не такая она.
– Оставляю вас, – сообщил Богданов.
Арсений ушел, а мы еще какое-то время молча стояли. Уварова не смотрела на меня, поджимая губы. А я… я просто сходил с ума от ревности. Ну и не понимал, откуда такой негатив в мой адрес. Все же хорошо было. Да и не ругались мы с ней еще ни разу.
– Маш, что у тебя с телефоном?
– А что с ним? – холодно ответила она. Потянулась к карману и вытащила гаджет. Провела по экрану своим тоненьким пальчиком. Глаза ее в момент округлились и, кажется, злость отступила.
– Я искал тебя.
– Зачем? – она закинула обратно телефон в задний карман джинс, скрестила руки на груди, но продолжала активно избегать меня. Будто деревья вокруг интересовали больше, чем я, напротив.
– Какого черта ты здесь с Арсом делаешь?
– Дышу воздухом.
– Серьезно? Может я помешал вам? – срывался с тормозов. Ревность мешала мыслить трезво. Нужно было понять, почему Уварова так себя ведет. А я играл в нападение.
– А может мы тебе? Или я?
– Да к… стой, что? В смысле? Что за чушь.
– Не переживай, – хмыкнула Маша, прикусив нижнюю губу. Нервничает. Такой очевидный знак, который выдавал ее моментально. – Я могу тут и одна погулять. А завтра уехать. Наверняка здесь автобусы ходят.
– Ты спятила что ли?
– Иди к своей бывшей подружке.
С минуту я молчал. Переваривал. Потому где-то щелкнуло, и до меня дошел смысл ее фразы. Я подошел ближе, положил руки Маше на талию и притянул к себе. От неожиданности она не сразу среагировала. Наконец, перевела взгляд на меня, начала брыкаться. Недовольство свое выражать.
– Отпусти, – заявила уверенно, задрав носик повыше.
– Разбежался, – усмехнулся. Возникло дикое желание поцеловать ее. А еще послать всех друзей, и уединится с той, ради кого я ждал выходных.
– Спятил? Да кто тебе дал право меня трогать? – на полном серьезе возмущалась моя ненормальная.
– Хочешь, открою секрет? – спросил, чуть наклоняясь. Уварова тотчас смутилась, припустила ресницы и, кажется дышать начала слишком быстро. Грудь ее то и дело поднималась.
– Какой?
– Когда ты сказала про крышу, я подумал, может это была судьба? Как думаешь?
– Что? – Маша вдруг перестала брыкаться. Подняла на меня свои большие, до ужаса, притягательные глаза. Наверное, так выглядит океан. Если смотреть на него сверху, если видеть его бескрайние просторы. Смотря на Машу, я внезапно ощутил свободу. Она будто подарила мне крылья. Весь мир. И всю землю. Целый космос. Нашу необъятную Вселенную. Так странно, пугающе, но одновременно очень притягательно.
– Мне нравится быть с тобой. И ругаться тоже. И… ревновать. Не убегай от меня. Даже если сильно хочется. Поняла? Я ведь все равно найду тебя. Из-под земли достану. Верну себе. Потому что ты только моя. Запомни, Маша!
Она ничего не ответила. Однако я успел заметить, как уголки ее губ потянулись вверх.
– Тогда не отходи от меня сам. Будь рядом всегда, а то, кто знае… – договорить я ей не дал. Наклонился и впился в сладкие губы. Жадно сминал их, касался языком. Мы дышали друг другом, растворялись друг в друге. Я запустил руки под майку Маше, скользил пальцами по ее горячей шелковистой коже.
Она сводила меня с ума.
Такие мимолетные прикосновения, а тело уже изнывало в долгожданной дозе. Возбуждение не давало мыслить разумно. Но пришлось сдержаться. Только с каждым разом сдерживаться было тяжелей.
41.2
Мы вернулись к общему столу. Маша больше не злилась, наоборот заулыбалась, разговорилась. Хотя и без особого желания шла обратно. Вообще моя бы воля, утащил бы ее в комнату на второй этаж и пошли все к черту. Но стоит поужинать, иначе останемся голодными. Итак, с обеда не ели.
К моменту, как мы оказались у стола, ребята уже дожарили мясо. Болтали во всю, притащили колонку, включили музон. Не громко, однако атмосфера уже другая. Более теплая что ли.
Я усадил Машу в кресло, а сам пошел накладывать вкусности на тарелку. Леха снова начал предлагать выпивку, а Алиска опять включила песню о старом. Уварова следила за нами, за тем, как я реагирую на Серебрянскую. И совру, если скажу, что меня не заводила ее ревность.
– Давайте, что ли за сегодня бахнем? – предложил Тоха. Народ моментально поддержал. Они вообще любители выпить. Кроме Арса разве что. ЗОЖник наш.
– Тим, нальешь? – Алиса выставила передо мной стакан, пока я разбирался с мясом. Многозначительно захлопала ресницами, расплываясь в загадочной улыбке. Я снова глянул на Машу. Осторожно, чтобы она не заметила.
Никогда не думал, что буду кайфовать от чьей-то ревности. Кажется, у нас на пару собственнические инстинкты.
– Сама себе налей, – буркнул, обходя ее стороной. Серебрянская, откровенно говоря, открыла рот. Но ничего не сказала. Она вообще никогда не дерзила. В этом плане, все отличались от Маши. Только Уварова могла вставлять мне палки в колеса. Только у нее хватало смелости стоять на равных. И это был один из ее плюсов.
– Держи, – протянул я тарелку с едой, разглядывая ее. Такая маленькая, худенькая, ну дюймовочка не иначе.
– Мне?
– Нам, вставай.
– Зачем? – не поняла она, смотря на меня снизу вверх. Народ галдел о чем-то на фоне. Однако я отчетливо ощущал на себе взгляд Алиски. Тяжелый и раздраженный. Наверное, надо было давно поставить точку в отношениях с ней. Хотя разве это можно было назвать отношениями? Одноразовый секс-марафон никогда не был для меня чем-то особенным. Я вообще только рядом с Машей ощутил, что значит слово «пара». Когда постоянно на телефоне, когда жаждешь услышать ее голос, когда бесишься, что у ее кофточки крутой вырез и не понимаешь, почему не можете, увидится.
– За шкафом, вставай.
– Офигел? – прикрикнула Маша. Ребята вмиг замолчали. Даже музыка потухла. Не привыкли, чтобы кто-то дерзил мне подобным образом. Вообще друзья хоть в глаза не говорили, но шептались о нас с Уваровой. Не понимали, видите ли, почему я выбрал не Алиску. Все ж думали, мы типа вместе. Чем думали, правда, непонятно. Да и не позволял я девчонкам такой тон в свой адрес. Никому. Так было раньше. До моей ненормальной. С ней жизнь перевернулась с ног на голову.
– По заднице получишь, Уварова, – прорычал я.
– А ты по шее, – не растерялась она, но все же поднялась. Я уселся в кресло, и потянул Машу за руку.
– Что ты… – пролепетала робко, оказавшись у меня на коленях. Опять смутилась. Забавная до чертиков.
– Какие-то проблемы? Запрещаешь?
– Посмотрим на твое поведение, – кокетничала Маша.
Вечер вдруг приобрел ламповую атмосферу. Разговоры хоть и стекались к прошлому, но Уварова больше не обижалась. Хотя я и не отпускал ее из своих объятий. Сначала мы вместе ели из одной тарелки, потом я отбирал у нее стакан с вином. Маша даже подскочила и вот тут народ реально офигел. Когда гордая птица – Тимур, начал бегал за своей скромной мышкой.
Она заливалась смехом, ветер игрался с ее карамельными волосами. Словно не в реальности, словно кадры из какой-то романтичной комедии. Когда я догнал Машу, закинул к себе на плечо и потащил обратно. Она, конечно, дергалась и сопротивлялась. Но кто бы ее отпустил.
Правда, у заднего входа в дом, мне все же пришлось, поставить Уварову на ноги. Уж больно активно она требовала.
– Слушай, а почему твои друзья называют меня легендой? – спросила вдруг Маша. Мы зашли в холл, и я подумал, не хочу обратно на улицу. Переплел наши пальцы и потянул мою ненормальную на второй этаж.
– Потому что так и есть.
– Куда мы идем? – оглядывалась она.
– Кофту возьму, – соврал нагло.
– А, понятно. Так почему легенда? Эй, колись, – она пнула меня бедром, играя глазками.
– Я же говорил, что никогда не встречался с девчонками. Поэтому ты для них легенда. Ощущаешь себя крутяшкой? Я снизошел до тебя.
– Ха! Это я снизошла до тебя, – усмехнулась Маша, прикусив губу. Мы прошли вдоль коридора и остановились возле дверей в нашу комнату. Спальня, кстати, была довольно большой и светлой. И кровать ого, в плане, широкая очень.
– Вот это да! – ахнула Уварова от вида на хоромы.
– Хотела бы в такой комнате жить?
– Не-а, – отмахнулась она. Я прошел внутрь и плюхнулся на кровать, раскинув руки. Вдохнул полной грудью. Обычно мне хотелось сидеть на гулянках до самого конца, но сегодня достаточно одного человека. Вернее только один человек и нужен.
– Долго будешь топтаться там?
– А ты разве не за кофтой пришел?
