Октавия Колотилина
Бездна для героя
Глава 3.
Даяки плотно окружили гостей и повели их к Длинному Дому. Наполовину голая тётка с расписным платком на тёмных волосах без умолку болтала:
– Да, старик Еонт не зря говорил, что ты станешь нашим лучшим воином, и что возьмёшь самую красивую жену! – Она подпихнула Расни в рёбра. Тот покраснел, было заметно даже под татуировками.
По дороге попадались навесы из широких пальмовых листьев, где вялилась рыба и лежали снопы. Завидевшие ватагу женщины перестали стирать бельё, парни, которые отбивали толстые стебли, побросали свои палки и начали обсуждать прибывших. Под одним из навесов стояла стройная девушка – ровесница Инги, но без ужаса глядеть на неё было невозможно.
Разрезанные мочки ушей с массивными золотыми кольцами свисали почти до груди, и норовили порваться при каждом повороте шеи. На голове возвышалось нечто пёстрое из бисера, вроде кокошника, только с клыками и перьями; кисти рук посинели от татуировок, словно у заключённого с двумя пожизненными – как минимум.
– Ритайя. Она прекрасна, правда? – прошептал Расни.
Диковинная девушка подбежала к нему, бухнулась на колени и стиснула в объятиях. Делая вид, что рыдает, проворковала на ушко:
– Меня хотят отдать замуж за Чёрного Быка. Но теперь я дождалась тебя! Ты убьёшь моего жениха? Убей, пожалуйста!
– Ради моей птички я готов вырезать весь его род! – нежно мурлыкнул Красный Кот. – У тебя прибавилось по четыре кольца в ушах? О, а какие завитки на запястьях!
Красавица протянула ему платок, вышитый замысловатыми узорами – почти такими же, какие в деревнях под Самарой изображают на полотенцах и наличниках. Инга даже поразилась: треугольнички, ромбики, завитки, свастики… Может, так начнёшь верить всяким задорновым и фоменковцам, и доказывать, дескать, все народы произошли от русских? Хотя – что ещё-то на платке вышивать, простые формы и красивы, и везде умещаются, и делать их проще.
Пока шли дальше, мальчик всё время хмурился. Он никому больше не радовался, и даже не хотел смотреть, какого крокодила поймали сегодня на отмели. У широкой многоствольной пальмы, которая была до середины закрыта «юбкой» из придаточных корней, попался очередной родственник. Расни фальшиво засмеялся:
– Мой дядя Каменный Краб. Он отрезал одиннадцать голов! Дядя, присмотри, пожалуйста, за гостьей. – И скрылся где-то за навесом, «гостья» даже не успела возразить. Толпа рассосалась – дела стояли, да и каждому хотелось первым сообщить новость соседям.
Инга осталась один на один с убийцей, к тому же – серийным. «Главное, его не злить», – подумала блондинка, во все зубы улыбаясь «дяде». Широкий даяк с поистине каменным лицом спустил с татуированного плеча короб, по ободу которого были налеплены маленькие кричащие черепа и клыки.
– Это для отрезанных голов, да? – осипшим голосом пробормотала Инга.
Каменный Краб поглядел на неё обиженно:
– Сына носил. Жена попросила.
– Ух ты, как мило! – воскликнула она, стараясь сгладить неловкую ситуацию. – А там у вас детская площадка, да?
Среди травы торчало множество раскрашенных во все цвета радуги деревянных птиц на резных столбиках.
– Это кладбище! – оскорбился собеседник.
«Кажется, голов на его счету скоро будет двенадцать». – Инга лихорадочно шарила глазами по окрестностям, пытаясь придумать хоть что-нибудь тактичное.
Интересно, есть ли в «избушке бабы-яги» туалет?
Пока она прикидывала, стоит ли об этом спрашивать, и разглядывала короб-не-для-голов, сверху как будто что-то обрушилось – и скрылось в кронах. Листья пальмы ходили ходуном, даяк исчез.
– А вот… О, уже ушёл? И чего я сказала? Подумаешь, какие мы нежные!
Куда подевался Расни? Надо будет его поискать. Над помрачневшими джунглями клубились тёмные тучи, мелькало синее пламя. Что же там Доктору срочно понадобилось?
Проходя мимо группы вечнозелёных растений с гроздьями бурых шариков, Инга обратила внимание на высокого охотника. Он рванулся, как будто от кого-то уворачиваясь, упал, и сейчас ошалело смотрел на заросли, шаря рукой по траве.
Она нагнулась, подобрала отлетевшую духовую трубку:
– Не её ищешь?
– Женщина! – Охотник вскочил, его лицо было перекошено от ярости. – Зачем ты коснулась сумпитана?! Я три недели и три дня вытачивал его без еды и без отдыха, а ты осквернила моё оружие своим касанием!
Инга оглянулась в поисках путей к отступлению. Раздался хрип, треск – собеседника на месте уже не было. «Ладно, всё равно разговор не клеился», – настороженно подумала она. Аккуратно положив трубку, отправилась дальше. Где же Расни, где Доктор? Сегодня все исчезают.
Под сенью раскидистого фикуса солнце не так пекло. Уф, какая жалость, что нельзя переодеться в купальник; местные модницы на сто процентов правы. Интересно, приятный ли вкус у бурых шариков? Она подобрала палку, попыталась сбить хоть один.
Показалось – или та ветка у живота похожа на длинную острую клешню?
Вдруг зазвонил телефон. Клешня резко отдёрнулась – что это было?!
– Алё? – по инерции ответила, забыв про джунгли и шестнадцатый век. Номер незнакомый. Кто здесь вообще может звонить?!
– Инга, сделай одну вещь.
Доктор, конечно же! И откуда у него аппарат?
– Алё, ты где, тут Красный Котяра куда-то умотал, наверное, к кошечкам. А вокруг население не особо дружественное, вот-вот съедят!
– Послушай меня. Ты должна разыскать Расни, ему угрожает очень большая опасность. Предупреди его, чтобы ничего не делал!
– Не делал что?
– Не делал ничего!
– Эй, не оставляй меня одну!
Короткие гудки. Попробуй пойми этих инопланетян.
Она прислушалась: как будто глухие удары? Надо пойти посмотреть.
Возле необъятного ствола сидел Расни и стучал по нему затылком. Инга подошла, села рядом:
– Что такое? Ты танцуешь ритуальный танец в честь дня своего возвращения – «сумасшедший дятел»?
Красный Кот помотал головой, уткнулся взглядом в траву. Кажется, ему тошно.
Инга всмотрелась в зелёное буйство листьев и веток. Белёсые существа толклись у самой вершины, как будто не решаясь спуститься ниже.
– Интересно, кто их напугал? – спросила она вслух.
– Духи леса не любят, когда много людей собирается, – буркнул Расни, погружённый в свои мрачные мысли.
– Признайся – ты их тоже видишь. То есть не видишь, а вроде… Нащупываешь.
– Тому, кто их видит или нащупывает – прямая дорога в шаманы. А я воином хочу стать.
– Зачем торчишь под деревом? Доктор же предупреждал – к деревьям не приближаться. Ещё он велел передать: «Ничего не делай». Так и сказал.
– Угу.
– Очнись, бравый солдат Швейк! Что случилось?
Первые ветки сандала начинались метрах в четырёх от земли; они закачались, только не от ветра, а словно кто-то водил по ним палкой. Вниз полетела пара зелёных листов, но Расни ничего не замечал, скривился весь, как от горького. Уткнулся лицом в ладони и выпалил:
– Я обманул Ритайю. Она не простит меня.
– В чём же ты её обманул, вы только встретились?
Расни ударил кулаками по коленям, сглотнул. Слова с трудом выдавливались из его губ.
– Я не могу убить её жениха. Я никого не могу убить, ни одного человека.
Инга не поверила:
– Как же ты подстрелил рыцаря?
– То железное страшилище? – удивился Красный Кот. – А разве это был человек?
Вон тот сучок, возле его ног, очень напоминает наполовину разложенный перочинный нож с человека размером, да ещё и в зазубринах. Интересно, что за растение такое? Нет, лучше по здешним зарослям не лазить. Инга припомнила рассказы у костра:
– Хорошо. Ты говорил, что принёс свежий череп, чтобы стать мужчиной.
Он только покачал головой.
Послышался шелест; продравшись сквозь кусты, к ним выпрыгнул Сури:
– Вот ты где, Красный Кот! Тебя ждёт вождь.
Расни вскочил, как пружина, запнулся обо что-то, рефлекторно подпрыгнул – и побежал вслед за приятелем. Было заметно, что он просто рад увильнуть от ответа; странное растение куда-то подевалось.
Глава 4.
Сури, или Шурик (как его про себя обозвала Инга) на ходу взахлёб рассказывал о новом хищнике, появившемся в джунглях.
– Сначала нашли беднягу Солнечного Медведя без кожи. Потом – отца Быстрой Тигрицы, вернее, его кости и повязку. Ещё двоих сильно подгрыз леопард, но головы были на месте. Мы уже три недели из-за этого неведомого зверя в лес не ходим; дичи не добудешь, еда кончается. У моего отца осталась только большая бутылка сока дерева ним, который от жуков, лечебных трав нет.
– Как мой отец? В добром здравии? – перебил Расни, совершенно не слушавший новости, весь в себе.
– В добром, в добром. – Сури лукаво подмигнул. – Хочешь скорее похвалиться узорами? Не волнуйся, он будет гордиться таким сыном! А меня мать опять сравнениями задушит.
Услышав это, Красный Кот просиял. Он пытался сохранить суровое выражение, но мечтательная улыбка то и дело выскакивала, пробегала, как ящерка по лику деревянного идола.
Друзья вышли к поляне перед Длинным Домом, с землёй, утоптанной до охровой корки. Само жилище начиналось где-то на уровне третьего этажа, ниже были только толстенные столбы. По опушке выстроилось полумесяцем племя. В середине, между двумя лучшими воинами, стоял вождь, весь разукрашенный вытатуированными розочками и с длиннющими перьями на цветной косынке. Он велел Расни приблизиться.
– Сколько же тут у вас всякого на ветках весит! – решила поделиться Инга, стоя в задних рядах. – Если бы ещё понять, что съедобное.
– А ты пробовала когда-нибудь абиу? – Шурик приветливо осклабился щербатым ртом, глаза при этом были хитрющие-хитрющие.
Узнав, что не пробовала, умчался куда-то и вернулся с жёлтым плодом, который по форме напоминал лимон, только большой и гладкий.
Инга скривилась в предвкушении кислятины, однако сливочно-карамельный абиу оказался очень сладким. Она хотела поблагодарить за угощение, но губы не смогли разжаться – склеились.
Посреди поляны Расни поклонился вождю, попытался обнять – тот знаком приказал остаться на месте. Его осанка была безупречна, голос правителя каянов рубил, словно тесак:
– Сначала с девушкой, потом с тобой.
Он глянул прямо на Ингу, вычленив её взглядом из толпы. Даяки вокруг посторонились.
– Что ты умеешь? Судя по рукам без рисунка – ничего.
– М-мм-м, м-м-ммм, – попыталась ответить Инга.
– Мне непонятен твой диалект. – Глава племени нахмурился.
Вот же Шурик, вот же сын крокодила! Ну невозможно разлепить губы, надо было именно сейчас своё абиу подсунуть?!
Выручил Расни:
– Отец, она неплохо врачует раны.
«Отец?» У них так принято называть начальника?
– Травник у нас уже есть. Без трав, правда. Ладно. Оставайся. Будешь работать на поле. Хорошо себя покажешь – подберём тебе жениха. Даже не из рабов. Может быть.
– Ммм! М-ммм! МММ!
Подлый змей этот Шурик! Попадись только, прохвост.
– Она согласна и благодарит тебя, – перевёл Расни.
Ему тоже достанется.
– Теперь с тобой. – Вождь кивнул широкоплечему воину в розовых бусиках и таких же, как у самого, розанчиках: – Приведи пленника, Чёрный Бык.
Вскоре перед Расни бросили худого мужчину с угольного цвета кожей. «Пунаны, он из пунанов», – зашушукался народ кругом.
Воздетая рука главы племени заставила всех затихнуть.
– Пусть говорит.
Чужого человека подняли и подпихнули мечом в спину. Тот затараторил, косясь на остриё:
– Два цикла назад нас постигла беда: нашего старейшину затоптал носорог. В тот же день я проводил обряд в шатре, но кто-то обманул часовых, усыпил охрану из шести мужчин стрелами, смоченными секретом синей жабы, и пробрался внутрь. В шею мне вонзилась красная стрела, она у вас. Я упал, потеряв контроль над членами, однако продолжал видеть…
– Чушь! – фыркнул Чёрный Бык. – Быть усыплённым синей жабой – и при этом видеть? Он врёт!
Поднялся гвалт. Вождю снова пришлось всех успокаивать:
– Пусть объяснит.
Пунан прижал ладони к груди:
– Я шаман! Синюю жабу я глажу с тех пор, как ребёнком сидел в переноске, её дух – дружественный для меня!
По толпе прошёлся одобрительный рокот. Шаман – это другое дело.
– Кого ты увидел в шатре? – «Тесак» обрубил шум.
– К телу подошёл маленький мальчик с большим сумпитаном. Он отрезал голову, бросил в заплечный мешок и скрылся. На теле мальчика не было татуировок, кроме одной – скорпион справа.
Расни схватился за правое плечо. Лучше бы он этого не делал.
Зал взорвался. Все кричали, свистели, стучали копьями и мотыгами. «Скорпион – знак сына вождя каянов», – повторял каждый.
Глава племени бросил к ногам Расни тонкую красную палочку. Гвалт тут же утих.
– Твоя стрела?
Тишина была просто магической. Кажется, даже попугаи с обезьянами наконец-то выключились: лес внимал.
– Тьфу! – раздался вдруг голос Инги. – Не нужен мне ваш раб!
Все взгляды обратились на бледнокожую, так что ей стало не по себе. Захотелось убежать отсюда подальше, да только местные-то быстрее бегают, и в джунглях непонятно кто ходит. Выручил Красный Кот:
– Да, это моя стрела, – очень спокойно ответил он.
Вождь стал прямее, хотя, казалось бы – куда уж, повернулся к народу:
– По обычаю каянов ребёнок становится мужчиной, если принесёт в Дом голову врага. Два цикла назад Расни принёс голову старейшины пунанов. И стал взрослым. На горле юноши расцвёл черным цветок баклажана. Теперь мы видим – пунан не был убит. Он погиб от копыт носорога. Что заслуживает тот, кто обманул своё племя?
С минуту все молчали. Начало ритмично стучать копьё. К нему добавилось второе, потом ещё. Скоро все копья, мотыги и трубки отбивали одно, и вместе с ударами билось слово:
– КАЗНЬ!
– Отрубите руки, ноги и бросьте муравьям, – буднично велел «отец».
К мальчику с двух сторон подступили телохранители вождя; Расни схватился за меч. Кругом зашуршали сумпитаны: даяки, переговариваясь, заряжали стрелы с парализующим, не смертельным ядом – никто не хотел лишиться кровавого зрелища.
У Инги между лопаток пополз холодок: вот сейчас начнут рубить – и чем можно помочь?! Расни был рядом в сложные минуты, охранял, выручал. А его теперь некому выручить…
Она решительно двинулась к центру поляны, прямо по ногам, не обращая внимания на возмущение ярых охотников за головами. Что сделает хрупкая девушка с ордой накачанных дикарей? Неважно, но мало им не покажется!
Отпихнув телохранителя, увешанного клыками, встала рядом с Расни и заявила:
– Я шаман! Кто тронет Красного Кота, у того живот скрутит, и волдыри выскочат. Чего, не верите? А прививки у вас есть?
Но даяки не особо напугались: обнажив подточенные зубы, телохранитель больно сцапал Ингу за предплечье и зарычал, вытаскивая из ножен короткий клинок – шутки кончились. Зачем руку-то жать с такой силищей?
Лучше бы не высовывалась…
Вдруг по толпе напротив прошло движение – так землеройка вздыбливает слежавшуюся почву.
На поляну вырвался Доктор. Он махал руками и вопил:
– Вы окружены чудовищами! Скорее, в Дом!
На лице вождя ничего не отразилось:
– С тобой был старик. Мне говорили. Подстрелите его.
Инга отвернулась, чтобы не смотреть… И заметила, как стоявший неподалёку воин взлетает спиной к лесу. В воздухе висели, пытаясь отбиться от невидимого противника, ещё двое, их дёрнуло и потащило, за несчастными сомкнулись заросли. С середины поляны она услышала голос Доктора:
– Прочь от деревьев! В укрытие!
Его послушались – телохранитель отбросил Ингу на землю и ринулся в толпу, которая бежала к сходням, сбивая менее расторопных даяков; пожалуй, спешка могла унести жизней больше, чем любые чудовища. Галлифреец жестом остановил давку – у него получилось не хуже, чем у вождя – и задержал особо рьяных, чтобы не лезли по головам.
Инга поднялась, отряхнула юбку. Она терпеть не могла час пик, поэтому держалась в сторонке от завывающих и трясущихся туземцев. Что? Невидимая смертельная опасность? Да ладно, это вы Стощупальцевого Осьминога не нюхали…
Тут в пяти шагах от неё что-то чвякнуло, на почве остался след от «лома».
– Эй, с дороги, даму пустите! – Инга изо всех сил заработала локтями, прорываясь к сходням. – Девушек вперёд, вы джентльмены или где?!
Но о хороших манерах здесь не слышали – и ближайшие веков пять не услышат. Татуированные спины смыкались, перья головных повязок лезли в нос; чужачку выпихнули прямо под ноги неведомым монстрам.
В это время глава племени, задержавшийся на середине поляны, взмыл вверх, его шею как будто сдавило с двух сторон нечто острое, как ножницы. Красный Кот отпрыгнул, сощурил глаз, прикидывая угол – и выстрелил; стрела угодила аккурат в сочленение «ножей».
Теперь можно было различить контуры огромного существа, похожего на богомола, который возносил прозрачные зазубренные клешни и поводил усиками-антеннами. Ну и страшилище! Насекомое выпустило добычу, на мгновение замерло и склонило набок треугольную голову с выпуклыми глазами. Ещё две стрелы попали в место, где она соединялась с шеей.
Разозлённое чудовище содрогнулось всем телом – и кинулось на причинившего ему боль.
Глава 5.
Расни упал; перекатился, снова дунул в трубку. Широкие ножи воткнулись в то место, где он только что лежал, на утоптанной дорожке остались глубокие ямки.
Похоже, яд начинал действовать – насекомое покачнулось, рывки его стали не так точны. Оно повернулось и затопало к лесу, перебирая длинными тонкими ногами, через секунду смутные черты растворились на фоне листвы.
Красный Кот вскочил, подпихнул Ингу, чтобы быстрее лезла по сходням, вбежал вслед за ней и затащил их наверх. Вождь уже был на месте, отдавал приказы, потирая шею.
Казалось, внизу на поляне никого нет, только то тут, то там никли кустики травы, как будто её кто-то приминал; раздался отвратительный скрежет, и на верхней трети столба появилась свежая отметина – похожая на те, в джунглях.
Перед Ингой закрыли дверь – «Отойди, ещё влезут!» Расни хмурился:
– А много этих тварей.
Она молча обняла друга. Никто не обращал на них внимания: закрытая, без окон терраса Длинного Дома была полна детьми, жмущимися к матерям от страха, жёнами, разыскивающими мужей, воинами, которые не знали, что им делать. Запах здесь стоял непередаваемый.
– Мне кажется, – сказала Инга, – что твои шипы им – слону дробина.
Глаза Красного Кота распахнулись.
– Слону, говоришь? – И побежал по террасе, разворачивая к себе всех подряд:
– Дедушка Еонт! Дедушка Еонт! Вот ты где. У тебя ещё остались стрелки для охоты на слона? Те, с наконечником из выдолбленного рыбьего зуба?
Сидящий на чурбаке мужчина средних лет, тёмный и скрюченный, как сушёная груша, закивал:
– Сейчас принесу, внучок. А тебе зачем?
– Те твари, которые похищают людей – очень большие. Нужно много яда, чтобы их убить.
Дед покачал головой:
– Это демоны, малыш. Нельзя воевать с демонами. – Однако за стрелками пошёл.
Следующие полчаса Инга шаталась по коридору Длинного Дома, пытаясь успокоить плачущих женщин и успокоиться самой. Расни в это время сидел на чурбаке и один за одним заправлял наконечники. Возле него стоял широкоплечий приземистый Травник с большой бутылкой и всех подряд спрашивал – не попадался ли им Сури: в Длинном Доме мальчика не было.
По коридору к ним шёл глава каянов, короткими рубящими фразами отбиваясь от блестящих выкладок Доктора. Галлифреец доказывал, что принесение множества жертв духам леса никак не улучшит ситуацию.
– Улучшит, – отрезал вождь и обратился к Красному Коту.
– Что ты делаешь?
Расни встал:
– Нам понадобится другое оружие, иначе врагов не одолеть. Яд королевской кобры плохо действует на богомолов, но если смешать порошок сока упаса с маслом дерева ним…
Властная ладонь взметнулась. Расни замолчал.
– Ты вёл себя достойно. Ты ловкий и меткий.
Все вокруг слушали, затаив дыхание; под полом раздавался скрежет и редкие удары – хорошо, что столбы из железного дерева. Оно выдержит. Сколько-то.
– Тебя посвятят в воины. Ты сможешь выбрать себе невесту. Но надо уладить одну глупость.
Не оборачиваясь, он выудил стоящего сзади пунана; шаман рухнул на колени. Его схватили за волосы и запрокинули угольно-черную голову:
– Я дарю тебе эту башку. Отруби её. Сейчас, при всём племени. И ты будешь воином.
Получается, вождь передумал четвертовать мальчика, и предлагает ему стать достойным членом общества? Всего-то и надо – обезглавить никому не нужного чужака… Да уж, обычаи у этих даяков.
Расни долго смотрел в испуганное чёрное лицо. Потом сказал:
– Нет. Не могу. Извини, отец.
Вождь в ярости отбросил пленника:
– Я нашёл тебя в лесу. И воспитал. Как сына. Ты подавал такие надежды! Прочь. Ты изгнан из племени каянов.
Собрав стрелы, Красный Кот побрёл к выходу.
– Он же вас спас! – разозлилась Инга. – Снаружи огромные кровожадные твари, его съедят, что вы делаете?!
Но вождь был непреклонен: сложил руки на груди и задрал свой нос-картошку. Хороший такой приёмный отец.
– Можно, я возьму его голову? – прошипел Чёрный Бык.
Глава племени сплюнул:
– Не трать силы. Череп труса не стоит и пустой черепахи.
– Ничего, я отдам его обезьянам, – засмеялся воин с розочкой на щеке, – вместо барабана. Сражайся со мной, жалкая лягушка!
– Хорошо! Принимаю твой вызов, Дзери. – Изгнанник вскинул голову и крутанулся к обидчику.
– Тогда уберите мечи и сумпитаны, – указал вождь. – Нельзя драться оружием в Длинном Доме.
– Но так нечестно, у Расни ведь не будет шансов! – крикнула Инга. – Вы посмотрите, этот верзила его раза в три больше!
– Табу есть табу, – одёрнула поджарая тётка слева.
Поединщики прошли в угол, сняли колчаны и ножны, сложили трубки. На террасе уже все побросали свои дела и горести, каждый взгляд был обращён в центр площадки, где щуплый мальчик стоял напротив квадратной горы бывалого воина.
На середину выскочил Доктор.
– Прекратите, что за игры! – Он показал шутливо «женящихся ёжиков» ^Вызывает мужика начальник на ковёр, ругает на чём свет стоит. А мужик спокойный такой, задумчивый, ладони напряг, как будто половинки яблока в каждой держит, и по-разному прикладывает одну к другой. Ещё и приговаривает: «Так иголки. И так иголки». После выволочки коллега его спрашивает: – Ты чего ладонями вертел? – Да вот не пойму: как ёжики женятся?^. – Под нами десятки невидимых чудовищ, вы потеряли столько близких людей. Зачем ещё друг друга калечить?
Ему в грудь упёрлись сразу несколько лезвий и оттеснили к стене.
– Народ хочет зрелищ. – Галлифреец возвёл глаза к потолку. – Когда уже изобретут Ютуб?!
Было похоже, что Расни испугался: ссутулился, опустил взгляд. Однако на самом деле он следил за ногами противника. И только Чёрный Бык сдвинул левую, чтобы нанести удар, Кот уклонился, врезал по солнечному сплетению и отскочил.
Дзери сложился пополам и тут же получил в челюсть. Взревел, попытался схватить юркого паренька – но тот уже был рядом со зрителями.
Ритайя грызла кулачки. Она завизжала от радости, видя, как любимый уворачивается, как её ненавистный жених замахивается, но теряет равновесие и чуть не падает, как его награждает сбоку хук в печень.
Только сил Расни не хватило, чтобы пробить мощные мышцы. Бык сгрёб выскочку за волосы, подмял под себя. Запрокинул ему голову, открывая цветок баклажана, и крикнул:
– Меч!
– Эй, табу же?! – возмутилась Инга.
– Драться клинками – табу, а резать горло – можно, – объяснила тётка.
Протянутая ладонь поймала рукоятку. Лезвие засвистело…
Расни вывернулся, оставив половину волос в горсти противника, рванул его на себя, чтобы оперся на пол. И толкнул изо всех сил в правое плечо.
Бык отлетел на лопатки.
Мальчик взвился, носком ботинка выбил из чужих пальцев меч. Воин повернулся, но ему уже заломили руку за спину и сели сверху. Поднялось лезвие.
– Руби! – закричала счастливая Ритайя. – Давай!
Красный Кот посмотрел на поверженного: Дзери тяжело дышал, не смея дёрнуться.
Сталь блистала, вот она понеслась вниз, все в Длинном Доме затаили дыхание…
Остриё воткнулось рядом со щекой Быка.
Вопль изумления пронёсся над толпой.
А Расни прошёлся до края террасы, не обращая внимания на уступающих ему дорогу, сгрёб ножны, повесил свой колчан и зашагал к выходу. Остановился только у одной из дверей, расписанной под местную хохлому.
Уткнувшись носом в орнамент, плакала даякская принцесса. Уши, откинутые на спину, бренчали кольцами.
Расни потянулся к ней:
– Ритайя…
– Не смей называть моё имя! – отпрянула девушка. – Лгун!
Она убежала в комнату.
Вот и выход. С полным равнодушием глянул изгнанник на кажущуюся пустой поляну – и спустился по сходням.
За ним со ступенек спрыгнул Доктор, последней – Инга.
Красный Кот крикнул на друзей:
– Зачем вы ушли из Длинного Дома? Здесь вас сожрут!
Галлифреец строго посмотрел на него, пожевал губы.
– Расни, ты можешь победить этих тварей.
– Как же?! – Изгнанник развёл руками в отчаянии. – Что я могу против невидимок!
Доктор взял его за плечи.
– Послушай меня. Ты можешь победить этих тварей. Но ты не должен этого делать.
– Почему? – Расни сжал кулаки. – Столько людей погибло, никому из племени не пойти в лес, ни собирать плоды, ни охотиться. Пусть даже Длинный Дом не возьмут приступом – он всё равно погибнет от голода! Если ты знаешь способ одолеть демонов – скажи.
Раздался треск. Напротив, в лесу, упала большая ветка. Хотя ветра не было, по всей опушке с деревьев осыпались пригоршни зелёных листьев.
Галлифреец жевал губу, хмурил брови; он отступил на шаг, опустил голову. Потом вскинулся и указал отвёрткой на Расни:
– Помнишь, как погибли Меранавана с Шелли? Они соткали Покров – доказали, что лучше всех из мастеров своих народов освоили технику прядения и ткачества. После Древо поглотило девочек и забрало эти умения.
– А рыцарь тут же принялся их использовать, – вмешалась Инга.
– Да. Значит, вам устраивают испытания – насколько вы хороши в своём деле. И если ты пройдёшь своё испытание, Расни, награда в итоге – смерть.
Он рубанул ладонью.
Вот в чём дело! Древо, тот огромный организм с рыцарями и зубами, специально отправило всех на Неклиду, чтобы испытать Пряху и Ткачиху: насколько они владеют своими искусствами. Те справились, значит, подошли – тогда их забрали, обглодали «лейкоциты». А теперь, получается, очередь Расни?..
– Мне всё равно. – Красный Кот сглотнул. – Я должен очистить лес от демонов. Говори – как.
Доктор вздохнул и покачал головой. Прошептал:
– Тогда завяжи глаза.
