Татьяна Алхимова
Путь
– Прекратите, командующий, – неожиданно за спиной Рея появились остальные четыре члена Совета. – Вы ничего не добьетесь своими глупыми словами. А после убийства Судьи, вы и нам не оставили выбора.
Рей бросился ко мне и заслонил собой, солдаты в страхе разбежались в стороны от нас. В движениях Рея была видна уверенность, но и тревога. Пожалуй, впервые за всё время я увидела, как он поступает импульсивно, не продумывая наперед. Откуда-то сбоку послышался шум, и к нам присоединились Линкок с Францем. Капитан тяжело дышал, я заметила у него ещё одну рану в районе левого плеча, похоже, солдаты, охранявшие их, оказались не столь трусливыми, как мои.
– Ну что, ребята? Ещё поборемся? – капитан лихо улыбался, несмотря на ранение.
– Должны. Рей, у тебя есть план? – Франц поддерживал Линкока и тревожно оглядывался. Солдаты пришли в себя, приободренные появлением Совета и обступали нас со всех сторон, толпа внизу шумела.
– Никакого плана нет. Но я хочу попробовать кое-что сделать.
– Тогда действуй, мы прикроем! – капитан отпихнул Франца и пошёл вперед, на солдат, опираясь на костыль.
Как он собирался сражаться в таком состоянии? Я хотела чем-то помочь, но не знала, чем. Что вообще можно сделать в такой ситуации без оружия, голыми руками? Единственное, что я могла сейчас – подчиняться Рею, его командам, и не смотреть на кровавое месиво вокруг. Я должна постараться держать себя в руках.
– Рина, встань за моей спиной и не отходи ни на шаг, чтобы ни случилось. Франц, прикрой тыл, – Рей посмотрел на меня строго и закрыл глаза. Я встала за ним и озиралась по сторонам. Все застыли в ожидании, солдаты не спешили подходить к нам слишком близко, члены Совета тоже стояли поодаль. Все выжидали, и только в толпе происходило какое-то волнение, разговоры перерастали в гул. Рей неожиданно раскинул руки в стороны, и где-то наверху, высоко в небе раздался оглушительный треск, я инстинктивно пригнулась. Франц задрал голову вверх и закричал:
– Падает! Рей, что ты сделал?
Я тоже посмотрела наверх: оттуда на нас летели какие-то камни, обломки. Ещё мгновение, и они накроют весь помост. Женщины из Совета испуганно закричали, мужчины смотрели друг на друга непонимающими взглядами, видимо они хотели переместиться, но у них ничего не выходило. Из-за гула невозможно было разобрать, о чём они переговариваются, но они явно пытались что-то решить. И тут один из них, тот самый светловолосый член Совета с золотым поясом, достал что-то похожее на пистолет из-за спины. Линкок тут же, несмотря на раненую ногу, бросился на него, расталкивая солдат костылем, и свалил с ног. Блондин начал брыкаться, но капитан успел отбросить оружие в сторону. Солдаты не знали, что делать, и Франц, воспользовавшись замешательством, выхватил у одного из них подобие шокера. Малость, но хоть что-то, ни один из военных не рисковал приближаться к нам, а некоторые отступали. Я видела их испуганные глаза, но понимала, что боюсь с той же силой. Пожалуй, даже больше. Ведь они могут спрыгнуть вниз и спастись, а меня эта толпа убьет быстрее, чем падающие камни. Рей по-прежнему не двигался и стоял, раскинув руки. Камни приближались, хоть и падали странно медленно. Надо уходить отсюда.
Линкок проигрывал в драке, к тому же второй член Совета – с серебряным поясом, очнулся и принялся бить капитана ногами. Он кричал что-то женщинам, видимо заставляя их уходить. Я не понимала, почему они не могут просто убежать, раз уж перемещение по какой-то причине не происходит. Всё выглядело слишком странно. То, что происходило, для меня было необъяснимым. Первые маленькие камни коснулись помоста, и солдаты начали разбегаться в разные стороны, спрыгивать вниз. Женщины всё ещё стояли на месте, закрывали головы руками, я видела ужас на их лицах.
– Рей! Надо уходить, скорее! – Франц нетерпеливо смотрел по сторонам, стараясь не поворачиваться в сторону Линкока.
– Да, – Рей опустил руки, и камни стали падать ещё быстрее, – вперёд!
– А капитан? – опять нам приходится кем-то жертвовать. – Мы ведь можем успеть помочь ему!
– Рина, это его выбор. Он сильно ранен, мы не сможем быстро уйти вместе с ним. Да и я не в состоянии больше сдерживать камни и Совет, я не хочу, чтобы они спаслись! Скорее! – Рей взял меня за руку и потащил за собой, а я всё оборачивалась и смотрела на капитана. Ни убегающие солдаты, в последний момент увернувшиеся от камней, ни погибающие члены Совета, ничто и никто не могли меня заставить отвернуться. Я не готова увидеть смерть Франца, Рея или капитана, но готова принять свою. Почему мы не помогли ему? Почему бежим прочь? Надо было попробовать, он должен знать, что мы не бросили его, не предали. Франц первым спрыгнул с помоста, Рей спихнул меня ему в руки и сам спрыгнул следом. Туман. Перед глазами вставал белесый туман, искажающий мир, растворяющий его.
Когда я пришла в себя, мы пробирались сквозь толпу солдат. Они с ужасом смотрели на нас, некоторые отступали в сторону, чтобы пропустить, некоторых приходилось отталкивать. Мы удалились от разрушенного помоста, вместо которого теперь лежала груда камней, будто кусок горы обрушился на него. Я представила людей, раздавленных этими глыбами, пусть они были жестоки и причинили мне много боли, но вместе с ними там лежал и капитан. Я чувствовала, как мои глаза наполняются слезами, вот-вот и они прольются как из переполненной чаши. Рей всё ещё держал меня за руку и вел вперед, эта рука была вся в крови, и он сам весь тоже был испачкан кровью, я увидела это только сейчас. Липкая, грязная рука, спасшая меня и Франца. Мне хотелось вырваться и убежать подальше, не видеть этой крови, не помнить про капитана.
– Рей, как вы сделали это? – Франц спешил за нами, тяжело дыша.
– Переместил из другого мира. Не думал, что получится. Раньше только мелочь выходило перемещать.
– А Совет? Почему они не сбежали? Мне показалось, что они попытались, и ничего не вышло, женщины вообще не могли двинуться с места.
– И это тоже я. Воспользовался их методами против них самих. Помнишь, когда они поместили нас в тюрьму, то сказали, что заблокировали мои перемещения. Так вот я знаю, как это делается. Видел эксперименты и потихоньку, в тайне ото всех, тоже пробовал. Вот и пригодилось.
– Рей, но откуда такая сила?
– Это гены, Франц. Проклятые гены. А сейчас сработали эмоции. Раньше мне не хватило бы сил на такое. Но теперь мне есть за что сражаться, – в его голосе всё ещё слышалась ненависть и злость. Франц догнал Рея и посмотрел ему в лицо.
– Что теперь делать?
– Бежать! Снова бежать, Франсуа. Начнем всё сначала.
8.
После первой волны удивления, толпа очнулась и военные преградили нам путь. Мы стояли, окруженные тысячами солдат. Они ждали от нас чего-то, возможно, боялись. Но кто знает, как они поведут себя в следующую минуту – толпа непредсказуема. Рослый черноволосый солдат, ближе всех стоявший к нам, обратился к Рею.
– Командующий Рей, объясните.
– Я вам всё уже сказал. Совет обманывал нас всех долгие годы. Они не давали росткам нормальной жизни прорваться сквозь белые стены наших домов, они душили их на корню. Я сам был их оружием. Казнил, сажал людей в белый карцер. За что? Просто за контакты в других мирах, за необдуманные поступки, сквозь которые прорывалась человеческая природа. Я устал от такой жизни. Устал играть роль лучшего Палача, стратега. Мне здесь душно и тесно.
– Но вы сбежали, вы бросили нас! Это предательство!
– Он спасал Рину, меня и капитана, – Франц вступил в разговор, – нас хотели казнить. Казнить за то, что Рина вмешалась в бой. Но она не хотела ничего плохого, только остановить войну! В её мире нет бесконечных сражений, там люди живут по-другому, поэтому она была шокирована тем, как живём мы. Не судите её строго.
– Пусть сама говорит, – какой-то голубоглазый мужчина вышел вперед.
– Да, я виновата перед вами. И перед собой, потому что стала причиной гибели Гальера, и… – ком слёз поднялся к горлу, я никак не могла произнести имя капитана, – и Линкока. Но я, правда, не хотела этого, я не знала, что всё повернется вот так. Ваш мир поразил меня до глубины души. И не только войной. У нас тоже случаются войны, – я не знала, что могу сказать в своё оправдание, – но редко, и всегда имеют веские причины. Мы не отгораживаемся от всего мира куполами, мы свободно путешествуем, общаемся, работаем. У нас есть семьи… Конечно, люди в нашем мире тоже разные. Но я знаю точно, что мы с вами внутри похожи. Мы все умеем чувствовать, у нас есть эмоции. И в жизни много всего, ради чего ещё можно жить, кроме войны. Вы не должны умирать! Вы можете выбирать свой путь, а не рисовать один и тот же каждый день! Ваши дети, растущие под присмотром нянек, могут обрести не только друзей и боевых товарищей, но и семью! Родителей. Они могут жить иначе. В вашем мире нет любви, только какой-то суррогат.
– Так вот какими речами вы сбили Рея с пути. Ваш мир другой, так и живите там! А теперь из-за вас наш мир и город будет разрушен, вы лишили нас будущего!
– Нет! Это не правда! – по глазам солдат я поняла, что они не верят мне, так и считают врагом, – посмотрите на меня, ведь я тоже лишилась всего. Всей своей жизни лишилась и не могу даже предположить, что будет со мной в следующую минуту! Разве люди отказываются от всего просто так?!
– Рина, с ними бесполезно говорить. Тот, кто хотел услышать правду, всё давно понял. А остальным придётся погибнуть, – Рей снова раскинул руки и закрыл глаза.
– Стойте! Командующий! – Франц испуганно смотрел на старшего товарища.
– Пусть этот город будет уничтожен мной, чем кем-то ещё. Пусть и я погибну вместе с этим городом, вместе с солдатами, которых каждый день самолично отправлял умирать, – казалось, что всю накопленную обиду, всю злость и горечь своего существования Рей готовился обрушить на это белое пятно среди зеленого поля.
– У вас не хватит сил, вы же знаете это, – Франц умоляющее смотрел на Рея, солдаты опасливо расступились. Никто не решался нападать.
– Рей, остановись, – я тронула его за плечо. – Эти люди, как и я, ни в чем не виноваты. Оставь их. Давай просто уйдем отсюда. Это то, чего мы все хотели с самого начала. Ради капитана. Ради Франца. Пожалуйста.
Рей открыл глаза, опустил руки и посмотрел на меня, потом на всех вокруг. Под его взглядом многие солдаты опускали глаза. Я вспомнила, как и сама недавно не могла выдерживать его дольше пары секунд. Они все боялись бывшего Палача, без сомнений, даже несмотря на то, что их тысячи, а он – один. Рей снял с себя кардиган, надел на меня, обнял и поцеловал: долго, с удовольствием, на глазах у всех вокруг, в знак протеста и как доказательство того, что я – действительно первопричина всех этих событий. А после обернулся к военным и безапелляционно произнес:
– Я больше не принадлежу вашему миру. Если хотите знать всю правду – идите в архивы, теперь никто вам не помешает разобраться во всем самостоятельно. А ещё лучше, загляните внутрь себя. Ни одни книги или архивные документы не смогут заменить вам тех знаний, которые можно получить, изучая самих себя. Будьте людьми, в конце концов. Не пытайтесь преследовать нас. Вы знаете, на что я способен. Вы всё видели.
Солдаты молчали, тихий шепот проносился по задним рядам. Мы снова пошли вперед сквозь полуразрушенные улицы белого города. Никто ничего не говорил нам, толпа расступалась. Так странно спокойно идти между этими людьми, одетыми в красивую синюю форму, и не бояться их. Я никак не могла понять, победили мы или проиграли. Не было ощущения триумфа или радости от освобождения. То боль от пережитых страданий и потерь закрадывалась в моё сердце, то сожаление о совершенных ошибках, но чаще – пустота. Будто из меня взяли и вытащили всё живое, осталась одна только оболочка, израненная, одетая в кровавый наряд. Опять этот цвет, красный на белом – мой взгляд опускался под ноги, и я видела полы платья, стелющиеся по белой мостовой, потом поднимала глаза и видела окровавленную руку Рея, крепко державшую меня. Невыносимо. Я с силой выдернула свою ладонь.
– Рина? – Рей остановился и посмотрел на меня, – что с тобой?
– Кровь. Не могу видеть её. Наши руки в крови.
– Она давно уже засохла и свернулась, это просто грязь. Пойдем скорее отсюда, – Рей спешил, говорил быстро, отрывисто.
– Впереди должна быть площадь с фонтаном, если там осталась вода, то вы сможете вымыть руки, – Франц, на счастье, сохранил разум во всей этой неразберихе.
Мы пошли ещё быстрее, Рей как назло шагал очень бодро, я еле успевала за ним. Скоро, действительно, показалась площадь, на которой я когда-то уснула от изнеможения. После нападения на город, она осталась практически невредимой, и в чаше фонтана поблескивала вода, хоть сам он и не работал. Я побежала к чаше и опустила в неё свои руки, начала отчаянно их тереть, чтобы смыть засохшую кровь. Вода окрашивалась в красный цвет, и я старалась не смотреть на неё. Рядом опустился Рей и тоже стал отмываться, засучив рукава рубашки. Я вытащила руки из воды – они были чистыми, но вода – теперь и она стала кроваво-красной. Будто весь фонтан наполнен кровью, я безотрывно смотрела на эту красную жидкость, хоть и понимала, что вода не настолько грязная, не такая яркая, но моё воображение рисовало жуткие густые потоки. Голова резко закружилась, меня скрутило и начало тошнить. Горечь подступала к горлу и рвалась наружу, слезы выступили на глазах.
– Что с Риной? – Франц испуганно вскрикнул и бросился ко мне, но Рей был рядом и опередил его. Он положил мокрую руку мне на лоб и придерживал другой рукой, чтобы я не упала.
– Ей плохо. Думаю, что это от переживаний.
– Кровь, Рей. Тут всё в крови, весь фонтан полон, – я еле могла говорить, тошнота никак не отступала, перед глазами всё плыло.
– Уйдем отсюда, скорее. Франц, помоги мне, – они взяли меня под руки, и повели прочь от этого ужасного места. Но мне не становилось легче, ко всему прочему ещё добавился какой-то низкий гул, который с каждой минутой нарастал. Я закрыла глаза и помотала головой, чтобы прогнать этот звук. Но он становился всё сильнее. Мы остановились, кто-то поднял меня на руки и понёс дальше. Моих сил уже не хватало даже на то, чтобы открыть глаза, но по пробившемуся сквозь пелену тошноты запаху древесной коры я поняла, что это – Рей. Несет меня, вместе с украденной им моей жизнью, прочь из этого ада.
Когда я очнулась, мы сидели на ступенях полуразрушенного дома, голова моя лежала у Рея на коленях. Гул никуда не пропал, и сначала я подумала, что это гудит у меня в голове, но прислушалась и поняла, что звук исходит откуда-то сверху. Франц бежал с противоположной стороны улицы, неся что-то в руках. Это была еда и вода – спасение для меня, да и для нас всех. Я села и немного потянула спину, всё тело закаменело и болело. Оглядевшись вокруг, я поняла, что мы почти вышли из города, в конце улицы виднелось зеленое поле.
– Как чувствуешь себя? – Рей внимательно смотрел на меня, будто проверял, всё ли на месте.
– Уже лучше, спасибо. Это было какое-то помутнение, я не могла справиться с собой.
– Неудивительно, увиденное, наверняка, шокировало тебя. Не каждый день наблюдаешь, как кого-то убивают. Да ещё и множество перемещений в предыдущие дни, карцер. Ты отлично держишься для женщины из другого мира, – Рей явно пытался меня приободрить, выходило неловко и довольно прямолинейно, но я всё равно была ему благодарна.
– А вот и еда! – Франц с улыбкой протянул нам фрукты, печенья и воду, – это всё, что мне удалось найти в этих разрушенных домах. Такое ощущение, что никто не занимался разборами завалов и восстановлением. Всё брошено.
– Восстановление обычно начинают с центральной части, сюда просто не успели добраться. И теперь уже не доберутся, – Рей кивнул куда-то вперед и наверх. Я подняла голову и увидела серебристые длинные цилиндры над центральной частью города – это они гудели.
– Что это? – я указала на летающие объекты, назвать самолетами их нельзя, дирижабли? Тоже нет. Просто летающие цилиндры.
– Это конец, – Рей отвернулся от города.
– Мировые Советы готовятся уничтожить город, как больную клетку в теле, – Франц вздохнул, и мне показалось, что в его глазах стоят слезы, – там остался капитан. Теперь он будет там похоронен.
– Он напоминал мне отца, – снова стало тоскливо, и в груди что-то заныло, я опустила голову и посмотрела на огрызок яблока и видела в нем огрызок, который остался от моей прежней жизни. Я замахнулась и выбросила его. – Что будет с солдатами?
– Скорее всего те, кто послушал нас, успеют уйти. Они не хотят принимать свою гибель. Их отловят и накажут, конечно же. А те, кто может – успеют переместиться. Но их меньшинство.
– Как же так? Мы не можем им ничем помочь? – я никак не могла принять тот факт, что столько людей будут безжалостно убиты, даже уничтожены.
– Помочь можно только тем, кто хочет помощи, – голос Рея заглушили взрывы. На город начали сбрасывать бомбы, они разрывались с оглушительным грохотом, вспыхивали и снова падали. Белые небоскребы рушились, до нас доходили взрывные волны, как ветер. Мы спешно поднялись и почти бегом двинулись к концу улицы.
– Рей, там же дети! – я остановилась посреди дороги и повернулась к небоскребам.
– Детей давно забрали, никто даже в этом мире не допустит, чтобы они погибали из-за глупости взрослых. Почти никто. Их вырастят в других городах. Бежим, Рина!
И мы побежали. Вокруг лежали белые пыльные руины, а скоро не останется ничего. Я понимала, что Рей говорил про своего отца, жестоко отбиравшего своего наследника, безжалостно отбраковывая тех, кто не подходил по способностям. Смог ли он простить его, самолично лишив жизни?.. Теперь уже всё равно, город и всё, что было, вся его история – превратится в пыль. Как будто и не было никогда Совета, Гальера, тысяч солдат в красивых синих мундирах. Но мы будем помнить капитана Линкока, мы будем помнить всё, и в нашей памяти город будет жить, но далеко за пределами настоящего.
Задыхаясь от пыли, поднимавшей от взрывных волн, мы выбежали за городскую черту и продолжали бежать через испещренное воронками поле. В тот момент, когда мы достигли реки, над городом занялось красное зарево – он полыхал. Красивое зрелище. Кое-где из города выбегали солдаты и тоже направлялись к реке, но их было мало, может, один из пары сотен спасался.
– Мы разрушили этот мир. Наш мир. Наш город, – Франц, не отрываясь, смотрел на зарево, поднимающееся над разрушенным городом. Мимо нас пробежала пара солдат, я проследила за ними взглядом – не доходя до реки, они пропали, перенеслись в другие миры.
– Да. Но если бы мы не сделали этого, то этот мир разрушил бы нас. А если не мы, то нашелся бы кто-нибудь другой, кто сделал бы то же самое, – Рей снова выглядел спокойным, в некоторой степени удовлетворенным.
– Что же теперь делать? Нам некуда идти и… – Франц с удивлением посмотрел на нас с Реем, – вернуться в мир Рины мы не можем, наверняка, нас попробуют искать там. Теперь мы преступники мирового масштаба.
– Путешествовать, Франц. И надеяться на то, что желающих становиться преследователями не найдется. Раз мировые правители допустили, чтобы мы остались живы и смогли покинуть город, значит, будем считать это освобождением от нашей вины.
– И куда мы отправимся? – я посмотрела на Рея, на расстегнутые верхние пуговицы его рубашки, на запыленные волосы и решительное лицо. Всё же я не ошиблась с выбором, это совершенно точно, чтобы я ни думала до этого.
– А куда ты хочешь, Рина? – он без стеснения, совершенно свободно и легко приобнял меня, чем снова смутил Франца. Я задумалась, мне неизвестно, сколько существует миров, какие из них опасны, а какие – нет. В этот момент с реки подул прохладный ветер, и я поняла, куда хочу переместиться.
– К морю. Я хочу к морю. Помнишь, Рей?.. Когда мы убегали в первый раз?
– Франсуа, как вы смотрите на то, чтобы увидеть море? Возможно, даже искупаться в нём? – Рей взглянул на растерянного юношу, улыбнулся каким-то своим мыслям. Франц пожал плечами, и отвернулся от города.
– С вами я готов отправиться куда угодно.
Рей закинул руку ему на плечи, второй держал меня. Мы шли вперед, по зеленому, изрытому осколками полю. За нашими спинами горел город, горело прошлое. А впереди была неизвестность. Чистый лист, на котором мы начнем рисовать свои пути. Снова. С самого сначала. Краски тускнели, всё закружилось, и через секунду я ощутила теплый морской ветер и соленый запах моря.
Я долго шла вперед и всё никак не могла добраться до кромки воды, будто она удалялась по мере того, как я приближалась к ней. Внезапно берег кончился, и кончилось вообще всё вокруг. Перед моими глазами возникла темнота и только легко дул морской ветер. Я проснулась. Именно так, это ощущение ни с чем нельзя перепутать. Открывать глаза было очень страшно, где я окажусь? Сделав глубокий вдох, я решилась приподнять веки. Вокруг меня снова белые стены, из открытого окна светило яркое солнце, ветер раздувал белые же шторы. Я лежала на кровати, укрытая белым одеялом и рядом со мной кто-то был. Осторожно повернув голову в сторону, я увидела того, кого меньше всего ожидала увидеть – капитан Линкок, странно молодой, без густой длинной бороды. Он должен быть мёртв! От испуга я закричала и – снова проснулась!
В этот раз открывать глаза я не спешила. Что происходит? Неужели все недавние события – это всего лишь сон? Сон во сне? Нет, этого не может быть. Всё, что случилось со мной абсолютно реально, это правда. И Рей, и Франц, и гибель капитана, убийство Судьи, другие миры – они реальны. Продолжая лежать с закрытыми глазами, я рукой ощупала себя – вот нога, теплая; рука всё ещё забинтована, шевелить ей больно. Волосы короткие, значит, я точно не сплю. Как же трудно заставить себя открыть глаза. Я снова и снова прислушивалась к окружающим звукам – где-то очень далеко шумело море, ветер шевелил шторы – мне было слышно, как они тихонько шуршат. Рядом со мной кто-то дышал спокойно и очень тихо – этот человек совершенно точно спал.
Медленно я открывала глаза – неяркий свет утреннего солнца освещал небольшую комнату. Никакого белого цвета. У меня вырвался вздох облегчения. Высокий потолок с темно-коричневыми деревянными балками, стены отделаны светлыми панелями, легкие голубые шторы, сквозь которые проникают солнечные лучи. Не в силах побороть волнение, я повернулась в сторону человека, лежащего рядом, и старалась не смотреть на его лицо. Раз – вдох, два – выдох, три – вдох. Рядом со мной мирно спит Рей. Длинные черные волосы, спокойное выражение на лице. Осторожно касаюсь его рукой – он настоящий. Всё, что было – правда. Сомнений быть не может. Рей открыл глаза и посмотрел на меня внимательно:
– Солнце только встало, почему ты не спишь?.. – я слышу его шепот совсем рядом и всё равно не могу до конца поверить в то, что этот голос реален.
– Мне приснился странный сон. Я проснулась не здесь, а снова в белых стенах. И рядом был не ты, а капитан… Почему? – продолжаю смотреть на Рея, мне кажется, будто я вижу его впервые. – Это не сон. Ты реальный…
– Конечно реальный! И ты тоже. Отдыхай, – Рей улыбается мне, осторожно кладет свою руку на мою голову и склоняет к подушке. – А капитан… Это не твоё прошлое, но тоже часть твоей истории. Не думай об этом…
Я ложусь, Рей придвигается ближе, обнимает крепко и жарко… Даже если всё это мне снится, я не хочу, чтобы этот сон заканчивался и, пожалуй, не хочу знать чужое прошлое, даже если оно часть моей истории.
