Томас Бланк
Смертельные уловки людей
Папуасы хотят жить
Мягкий, легкий бриз обдавал его со всех сторон, лаская кожу. Лежа на удобном кресле, он смотрел на окружавшую его действительность. Песок, коричневый как кора дерева, подмачивался широким и безбрежным океаном.
– Господи, как же тут прекрасно! – проговорил он вслух и по привычке оглянулся. Вокруг никого не было. Он испугался, что если кто-то услышит его слова, то обязательно нарушит эту первозданную и чистую красоту природы, которую он беззаботно наблюдал. Это отличительное свойство людей – нарушать то, что прекрасно без них. Он сам нарушал эту красоту своей одряхлевшей и потрепанной одеждой. Он встал, быстро разделся и поднял руки к небу. Полная свобода постигла его в этот момент. Момент настоящего счастья. Он снова опустился на кресло, наслаждаясь мгновениями. Облака двигались для него и над ним, создавая вереницу цветных подушек от закатывающегося солнца. Шлепки по мокрому песку нарушили красоту. Он обернулся и увидел бегущего с безумной головой репортера с камерой, направленной на него.
– Да ты издеваешься! – от гнева прокричал он, обращаясь к человеку с аппаратом. – Я хочу побыть один!
Он вскочил со своего места и рванул от репортера вдоль берега, голый, в чем мать родила. На одежду было наплевать. Он почувствовал себя каким-то невиданным охотником каменного века, папуасом джунглей сознания, убегающим от опасности быть раздавленным общественным монстром. Он резко свернул влево и побежал и даже прыгнул в пучину водных скоплений, лишь бы укрыться от навязчивого синтетического глаза камеры. Он прилагал все свои силы, разгребая океанские волны и удалялся все дальше от берега. Обернувшись, он заметил, что репортер был уже не один – с ним было еще несколько журналистов с ручками и блокнотами, которые достали из прибрежных кустов надувную лодку и легкие весла. Они стремительно запрыгнули в нее и начали грести в его сторону, словно сбежали из психушки для писак, не написавших в своей жизни ничего, кроме "я больная лошадь на склоне той скалы". Он решил действовать нестандартно, насколько это было возможно в данной ситуации и нырнул вниз, ко дну. Странно, но воздуха ему не нужно было. Он поплыл перпендикулярно плоскости дна и совершил остановку возле морских водорослей. Ухватившись за них, чтобы не всплыть на поверхность, он стал наблюдать за приближающейся лодкой с журналистами.
Внезапно он почувствовал острую боль в печени – какой-то мудак-аквалангист, держащий собственный блог в Интернете, проткнул его планшетом и из него потек поток слов и фраз.
– Собака малиновая, я тебе борща наварю в пепельнице, клавиатурный мастурбатор!
От боли он съежился и очнулся в собственной ванне, держа в руке бутылку недопитого виски. На полу валялись окурки и недокурки, не долетевшие до пепельницы. По телеку, стоящему на старом табурете тут же, шла какая-то ночная порнуха. Он переключил канал водонепроницаемым пультом и очутился в криминальном подпольном казино.
– Ваша ставка, сэр? – спросил усатый крупье у него.
– Семнадцать черное, – ответил он быстро и кинул две тысячи фишками на зеленое сукно. К столику подошла блондинка в бордовом вечернем платье. В ее руке был стакан с виски.
– Держи, Джордж, или мне лучше называть тебя Сахарным Пони? – спросила она с нескрываемой улыбкой на лице, протягивая стакан.
– Сейчас я переключу канал и оттдеру тебя так, что будет уже не важно, как меня зовут, – ответил Джордж и отхлебнул горький обжигающий напиток из стакана. Несколько капель попало на его черный как смоль смокинг. Он отряхнул капли и поставил стакан на стол.
– Семнадцать красное! – объявил крупье и тут же улыбнулся. Джордж не понял шутки. Он запрыгнул на стол и вмазал с ноги по усатой роже. Они не смеют менять правила. Он здесь хозяин. В конце концов, он купил это казино неделю назад, а оно до сих пор барахлит. Он нажал на кнопку и выключил маленький черный ящик. Закурив очередную вонючую сигарету, он пустил пару колец дыма в воздух. Как же приятно находится в ванной, которая наполнена жидкостью. Ты словно эмбрион, еще не родившийся человек. Сам формируешь свое собственное. Дверь в ванную комнату с шумом была выбита и к нему, голому до костей вошел полисмен в униформе. Направляя на него пистолет, он дрожал. Это было видно по его ушам, которые то и дело бились о его каску. Да, в Англии полисмены носят каски. Он потушил сигарету.
– Да сраные вы ублюдки, – медленно проговорил он, наращивая тон с каждым словом, – дадите ли вы мне отдохнуть спокойно в одиночестве!
В комнату ворвались еще несколько полисменов, все держали наготове винтовки и целились в него.
– Сэр, покажите ваши руки…
– … или получишь пулю в брюхо! – не выдержал один из полисменов, стоящих сзади. Злость так и сочилась из него на пол. Он обделался от вида того, кто лежал в ванной.
Он взял в руки пульт и попробовал выключить полисменов, но ничего не вышло. Он нажал еще несколько раз на кнопку. Полисмены стояли там же.
– Сэр, вы обвиняетесь в убийстве и изнасиловании пятнадцати куриц! Поднимите ваши руки, или мы вынуждены будем применить силу!
Он все еще пытался нажимать на кнопки пульта. Это было бесполезно. Полисмены начали медленно подходить к ванной. Он схватил бутылку с недопитым виски и швырнул в жирное лицо первого полисмена. Каска выдала искры и разбилась от удара. Наступила тишина и только редкое шипение выводило его из себя.
– И что за долбаебы составляют ночные программы на каналах! Так и с ума сойти недолго.
Он вылез из ванны, накинул на себя большое махровое полотенце и пошел на кухню, перешагивая по пути осколки разбитого телевизора.
Смертельные уловки людей
– Я должен это сделать! Должен, мать твою! – в гневе Уилл разбил зеркало на кучу мелких осколков. Что за черт в нем поселился? Какого хрена ему понадобилось вдруг запереться в черном темном безоконном подвале? Он просто чувствовал, что только так сможет ответить на все вопросы его причудливого и кривого бытия, начавшего разрушать его после развода. Хорошо хотя бы он смог оставить себе дом. Есть где спрятаться от назойливых взглядов соседей, которые частенько то и дело становились свидетелями их скандалов, порой доходивших до разбиения стульев об дерево и метанием тарелок в прохожих.
Уилл схватил матрас с кровати и начал тащить его по лестнице в подвал. Должен он хоть на чем-то спать.
– Так, что мне нужно еще? Что мне нужно!? – он опрокинул цветочный горшок, полный земли, но без цветов, на паркетный пол. – А, пропади оно все!
Он зашел в подвал и закрыл его на ключ изнутри. Ключ тут же отправился вниз по трубе, выпиравшей из пола неизвестно по какой причине. Назад путь был отрезан. Все инструменты и весь хлам из подвала были выброшены прямо на дорогу перед гаражом. Здесь – только голые стены и ничего, кроме торчащей из пола обрезчины железа, свитого по окружности. Нет еды, нет воды, нет унитаза или даже ведра для того, чтобы помочиться. Он сможет выбраться отсюда только в случае полного просветления. Или если обретет навык телепортации, что тоже неплохо.
Он ходил из стороны в сторону, не зная, чем себя занять. Делать было решительно нечего. Это начало надоедать. Он просунул руку в трубу. Но его рука была всего лишь метр длиной. Это реальность. Ключ не достать. Можно попытаться вырыть подкоп под трубу зубами, но сколько придется рыть? И как он будет потом жить без зубов? Где взять новые, белоснежные зубы? У стоматолога. Очевидность этого факта не подвергалась сомнению. Каким же образом ему добраться до стоматолога, если дверь заперта?
– Стоматолог! Ты мне нужен здесь и сейчас! – прокричал Уилл. Этот крик помог ему разрядится. Он почувствовал себя лучше. Словно он был не одинок. Зачем ему лопата если есть зубы? Хорошо что он не выкинул зубы. Зубами можно сказать. Стоп, разве я говорю зубами?
– Что за нелепость? Что за вздор!? Где моя реальность!!?? – он кричал во весь голос, будто просил налить ему в переполненном баре. Так захотелось выпить или хотя бы попить. Может, выпить свою мочу?
– Ебнутый дурак! Какой тебе бар? Сейчас ты должен думать о реальности! Ты ведь запер себя здесь не просто так!
И правда, зачем он запер себя здесь? Эта мысль уже вылетела у него из головы. Будто кто-то внутри него подстроил весь этот цирк. Кто-то замыслил против него недоброе. Наверняка это жена. Ей не достался дом. Она решила похоронить его в нем, заперев его в подвале. Вот сука! Он ей устроит, когда выберется отсюда. Отсюда даже воздух не выходит – настолько он затхлый. Чем вообще дышать он будет?
Он колотил себя руками по голове, все еще надеясь, что найдет выход из сложившейся ситуации. Хорошо что матрас есть. Он сможет вздремнуть. Сон так одолевал его, что он упал на мягкий полосатый ватник.
Открыв глаза, Уилл первым делом увидел трубу. Ключ от двери – в трубе. Чтобы выйти, необходимо достать ключ. Чтобы достать ключ, надо достать трубу. Чтобы достать трубу, надо вырыть ее зубами. Где стоматолог?
Он вскочил и обернулся по сторонам – какой-то шум начал доноситься до него с северной стороны. Или с южной. А вообще-то, … Оттуда, куда он смотрел, доносился слабый шум, похожий на рокот газонокосилки. Он смутно догадался, что Фред, его сосед, косит траву на своей игрушечной лужайке. Этот старый дед косит ее только, когда он со своей женой ругае… Его осенило. Жена была в доме. Значит это точно она. Она все подстроила. Она каким-то образом внушила ему мысль о заточении в подвале как решении всех проблем. Ну почему он так наивен.
– Я знаю, что ты здесь! Проваливай из моего дома, потаскуха!
Шум от соседа становился все громче и внезапно Фред въехал в подвал Уилла на огромной скорости. Газонокосилка пробила старую кирпичную кладку. Фред увалился прямо на трубу.
– Что ты здесь делаешь? Ты с ней заодно?
– Я не хотел, Уилл! Ручка газа сломалась и я потерял управление, потом…
– Зачем ты мне врешь, Фред? Зачем? Я все вижу…
Пыльный Фред изменился в лице. Его ухмылка давала понять – он знает, что Уилл знает, что он знает.
– Ей нужен только утюг и ничего больше. Я не собираюсь чинить эту стену.
Уилл размахнулся правой рукой и ударил в кирпичную кладку. От боли он завопил.
– АА-аа-аа! Сраный Фред!
Повернувшись к месту аварии, он ничего не увидел. Точнее, он увидел все то, что было до этого – темный подвал и труба, торчащая из пола. Видимо, они умудрились накачать его кокаином или чем-то подобным. Поэтому ему не хотелось есть. Он был под кайфом! Может быть, он даже не в подвале, а в специально сконструированной комнате с проекторами по углам? Фред раньше был неплохим плотником. Он осмотрел верхние углы подвала на наличие технических устройств. Там не было никаких камер. Снова он услышал какой-то шум непонятно в какой стороне. Что делать? Что это? Кто-нибудь объяснит, что здесь за безумие происходит?
– Ты хотел меня услышать? – сказал неизвестный голос.
– Кто это? – удивленно произнес Уилл.
– Я тот, кто создал этот мир. Я – писатель, а ты – всего лишь плод моего воображения.
– Что за чушь? Почему я должен тебе верить? Докажи!
Стены подвала разрушились и улетели в неизведанную мрачную пустоту. Звезды мерцали. Уилл парил в невесомости рядом с трубой, плывшей в неизвестном направлении.
– Ты хотел получить ответы на все вопросы бытия, но ответ на все может быть только один, несмотря на бесчисленное множество вопросов. – неизвестный голос произнес это с отличным выражением. Уилл слышал приближение какого-то шума. Он становился все громче и громче. Это мешало ему думать, но он собрал всю свою волю в кулак сознания и нанес решающий удар.
– Каков же этот ответ?!? – прокричал Уилл, хватаясь руками за голову от боли, создаваемой приближающимся шумом.
– Ей нужен твой утюг.
Уилл валялся на полу подвала, корчась и строя разные гримасы. Жена Уилла, отодвинув слесаря, вскрывшего замок быстро подбежала к лежащему на бетоне Уиллу.
– Ей нужен мой утюг! ЕЙ НУЖЕН МОЙ УТЮГ! ЕЙ НУЖЕН МОЙ УТЮГ!!! – кричал Уилл, радуясь ответу, который он получил и который таинственным образом объяснял все сущее на Земле. Получив укол транквилизатора от человека в белом халате, он успокоился и потерял сознание.
Рейс №4
Шум самолета заглушал его мысли. Снова и снова он пытался перебирать в голове варианты собственного плана. Взяв сумку, Антон встал и направился к выходу из зоны ожидания. Медленно волоча свои ноги, он шел к посадочной зоне. Рейс №4 – Москва-Денвер. Было уже почти 6 часов вечера, а значит, пора съесть свои таблетки.
Отдав свой билет сотруднице аэропорта, он прошел на борт Боинга. Место у окна давало ему возможность спокойно поспать – он знал, что в случае авиакатастрофы он умрет одним из первых и облегчит свои муки. Быстро уснув, Антон не видел снов. В этот день голова была нагружена совсем другими мыслями. Его разбудили собственные часы – он поставил будильник, чтобы проснуться за полчаса до посадки. Антон быстро вытер лицо руками и прошел в кабинку туалета. Закрыв за собой дверь, он достал из правого кармана джинс черный полиэтиленовый пакет. Вымыв хорошенько руки, он засунул два пальца в рот. Сначала он выблювал две таблетки, которые прописал ему врач. Затем из его глотки вывалились несколько скрученных пакетиков с кокаином. Отдышавшись, он положил их в приготовленный пакет и спрятал обратно в карман джинс.
Длинная очередь из людей выводила его из себя. Его правая рука слегка подрагивала. Он огляделся по сторонам в поисках охраны. Как минимум двоих сотрудников он привлек своими нелепыми движениями. Он взглянул на нарисованную фреску на дальней стене и задумался. Когда очередь наконец закончилась и настал его черед сдать документы на проверку, Антон достал из кармана черный полиэтиленовый пакет и положил его на стойку перед сотрудником аэропорта. Не успел он ничего сказать, как оказался на мраморном полу лицом вниз. Антон смотрел вниз и пытался увидеть дальше этих узорчатых плит.
Сидя в кабинете с зеркалом, Антон смотрел только вниз. Он был близок. За семь с лишним лет он изучил основную планировку этого аэропорта и мог ориентироваться в нем, как в своей собственной квартире. Пока все шло отлично.
В кабинет зашел человек в черном костюме. Он сел напротив и открыл толстую папку с документами.
– Вы говорите по-английски, мистер Соколов?
– Я хотел бы воспользоваться правом на звонок
Человек в костюме улыбнулся. Это значило только одно.
– Боюсь, в данный момент у вас нет никаких прав. Перевозка наркотиков в крупном размере – вам грозит лишение свободы как минимум на 5 лет.
– Я хотел бы воспользоваться правом на звонок – повторил Антон с той же интонацией, что и в первый раз.
Человек в черном поправил свой галстук.
– Меня интересует только одно – зачем вы выложили наркотики на стойку к сотруднику? В чем причина такого поведения? Вы сейчас под кайфом?
– Я хотел бы воспользоваться правом на звонок – Антон повторил эту фразу снова. Человек в черном закрыл папку и вышел из кабинета. Антон продолжил смотреть на пол.
За стеклом Человек в черном звонил своему начальнику.
– Похоже, какой-то обдолбанный русский турист… Нет, с ним не будет проблем… Посидит пару часов здесь, а потом отправим его…
За стеклом в кабинете Антон повторил ту же фразу еще один раз. Вместе с последним словом отключилась вся техника в здании. Человек в черном проверил свой телефон – он был отключен и не было никакой возможности его включить. Продвигаясь на ощупь, он вышел в коридор. Около 10 мощных фонарей светило в коридоре.
– Сюда, живее! Дайте мне фонарь!
К нему подбежал один из сотрудников аэропорта. Человек в черном взял фонарь и достал Глок из кобуры.
– Что произошло? В чем дело? Почему не срабатывают запасные генераторы?
– При досмотре сумки русского прогремел взрыв. Вероятно, от этого взрыва и отключилась вся техника в здании. Запасной генератор почему-то не сработал…
– Это взрывчатка с электромагнитным импульсом. Есть пострадавшие?
– Да, двое сотрудников, их сейчас транспортируют на нижний уровень.
– Хорошо. Я за подозреваемым.
Человек в черном аккуратно открыл дверь в темное помещение для допроса. Зайдя в него, он осветил все углы и удивился отсутствию русского туриста. Внезапно пол рухнул куда-то вниз и человек в черном начал свое падение в пустоту. Это состояние полета продолжалось все дольше и дольше. Человек в черном даже успел подумать о том, не спит ли он? Почему он падает уже несколько минут? Какое расстояние вниз он уже преодолел? Целый ворох вопросов вскружил ему голову. Неожиданно он почувствовал дикий, нечеловеческий холод по всему телу. Чувствительность происходящего потерялась вместе с отсоединившимися руками. Боли не было – просто тело распадалось на отдельные куски и уносилось прочь от головы, которая наблюдала за всем этим абсолютно равнодушно.
"Похоже, я мертв" – подумал
Человек в чёрном
Он стоял один в темном и холодном от тишины лесу. Силуэты пробирались все ближе и ближе. Зачем он взял это небо? Зачем согласился на путешествие? Руки размякли от дождя, который начался пару секунд назад. Он взглянул на свои ладони. На них упал лунный свет. Да, они были белые как простыня, развешенная на крыше семиэтажного здания. Подул ветер и простыня сорвала прищепки и совершила самоубийство. Он наблюдал за медленно падающей простыней и удивился тому, что дождь уже кончился. Он прыгнул вниз, расправив руки в стороны. Он надеялся, что ветер позволит ему проснуться.
Очнувшись на пушистом ярко-зеленом диване, укрытый белой простыней, он огляделся по сторонам, насколько это было возможно. Свет проникал сквозь стенку из стеклоблоков. Свет от уличных фонарей. Он скинул простыню на пол. В джинсах он нащупал пачку сигарет и вышел наружу через салатового цвета дверь. Он очутился на крыше. Слабо светили несколько уличных фонарей, но он увидел его. Человека в черном, который стоял на самом краю кирпичной кладки и курил сигарету. На голове у него была шляпа с широкими полями. Он достал сигарету и проверил карманы – зажигалки не было. Он медленно подошел к человеку в черном. Где-то внизу раздался звук разбитой витрины. Послышались шаги убегающих мальчишек. "Il nous a remarques!" – крикнул один другому. Взгляд человека в черном безотрывно следил за маленькими воришками.
– Эй, друг, у тебя не будет зажигалки? – сказал он, аккуратно дотронувшись до человека в черном, чтобы привлечь его внимание.
Человек в черном даже не обернулся. Он все еще смотрел куда-то вниз, на брусчатый тротуар. В его взгляде читалось какое-то безумие. Но это было спокойное безумие.
– У меня есть зажигалка. Она в левом кармане.
Неловкая пауза, последовавшая за этим утверждением, разрушилась прыжком человека в черном вниз. Он, стоя на крыше семиэтажного здания и без зажигалки, испытывал шок. Он взглянул вниз на человека в черном с осторожностью. Обмякшее тело валялось боком на тротуаре. Большая черная шляпа откатилась в сторону метров на пять.
Он, наконец собравшись с мыслями, вбежал в свою квартирку и схватил телефон.
– Алло, скорую срочно по адресу 104 Рю Дью Жарден. Мужчина в черном прыгнул с крыши… Как нет? Почему не пришлете машину?… Что?…Я не понимаю ничего, как уже звонил неделю назад? Что вы говорите? Алло!… Алло!…
Бросив телефон на диван, он побежал вниз по лестнице. Топот его тапок разбудил, наверное, половину соседей снизу. Выбежав на тротуар, он увидел человека в черном. Тот спокойным шагом шел за своей большой шляпой, которая откатилась метров на пять. Затем из своего пальто он достал пачку сигарет и зажигалку и прикурил сигарету. Увидев его, человек в черном развернулся и направился ко входу в жилое здание. Дойдя до него, человек в черном достал зажигалку и зажег огонь, поднося его к неподоженной сигарете в его зубах.
– Вы, кажется, просили зажигалку? – сказал он абсолютно спокойно.
Он, недоумевая и непонимая, что вообще тут происходит, прикурил сигарету и сел тут же, на бордюр. Человек в черном тоже присел рядышком. Они так и просидели минуту, не говоря ни слова и дымя. Затем человек в черном нарушил тишину.
– Я не безумен. Как, впрочем, и вы. Да, я действительно прыгнул с крыши. – он сделал быструю затяжку и обернулся к нему, – Это всего лишь способ проверки. Раньше я был сотрудником охраны одного аэропорта. В Америке, а не здесь, во Франции. Хотя слово "раньше" тут не очень подходит. Я уверен, что уже был мертв. Но потом я очнулся на крыше этого здания. Не в том месте, не в то время. Я и сам мало что понимаю. Но мы ведь уже беседовали тут же. У Вас всегда после этого кратковременная потеря памяти. Уже раз в третий. И каждый раз из вашего магазина техники крадут два видеомагнитофона. И каждый раз я приношу их обратно, потому что знаю место, знаю тайник этих малолетних преступников. Я устал от этого. Пожалуй, пойду высплюсь в своем номере.
Человек в черном встал со своего места и поплелся в сторону гостиницы. Он все еще сидел на бордюре и смотрел на гладко оштукатуренную стену. Все это безумие напомнило ему его собственное заточение в подвале. Когда-то и он жил в Америке, а не здесь, во Франции. Был женат, но развелся. Прошел курс реабилитации. Продал свой дом и купил небольшую квартирку в Париже с великолепным видом в никуда.
– Но мы ведь уже беседовали тут же. Вы сидели именно там же, где и сейчас, а я – я сидел также, напротив гладко оштукатуренной стены. У Вас всегда после этого кратковременная потеря памяти.
