Владимир Коротков
Русь, Христианство и Социализм в Новой хронологии
6.7. Собор на еретиков и Судебник Ивана III
6.7.1. Собор на еретиков (1490)
Объявление об освобождении от «монголо-татарского ига», сделанное после «стояния на Угре» оказалось преждевременным. Новая вера в «бога-троицу» не принималась. Так немцовский игумен Захария перестал причащаться и воспретил это делать своим постриженикам, объясняя, что попы и владыки по мзде ставлены, т. е. за плату, а не по личным заслугам. Здесь видно, что правило Униатской/Католической церкви, по которому священники не избираются прихожанами, а назначаются из числа признавших «бога-троицу» (см. 6.1.2), Иван III начал применять в землях Великого Новгорода. Еще оказалось, что распространены случаи глумления над изображениями святых на иконах: а что пакы безъименних, ино и числа нет, кое резаны, а не весть. Кроме того, Ивану III поступали жалобы, что еретики, т. е. ставленые им священники, не только портят новгородские иконы, но и молятся по своим тетрадям, а литургия ими служится недостойно, после плотного завтрака. Таким образом, носителями ереси были в основном церковные служители ставленые по мзде великим князем [27].
Насаждаемую Иваном III, веру в «бога-троицу», новгородцы назвали «ересью жидовствующих», ибо она оправдывала нетрудовое обогащение по праву «частной собственности». Чтобы погасить это возмущение Иван III в 1490 году провел «Собор не еретиков», на котором неожиданно для новгородцев еретиками назвали их же самих, жалующихся на ересь великому князю. При этом новгородцам в вину вменилось все то, чего придерживались на Великой Руси, в том числе [27]:
• непризнание постановлений семи Вселенских соборов;
• хула на Христа и Божию матерь;
• не почитание икон и креста;
• неверие в воскресение Христово и его вознесение;
• несоблюдение постов.
«Непризнание Вселенских соборов». Это обвинение, прежде всего, означает непризнание догмата о «боге-троице», который своей «заповедью терпения», оправдывает эксплуатацию народа «частными собственниками». Догмат о «боге-троице» остается камнем преткновения по настоящее время. Ибо прощение «староверам», появившимся по реформе Никона в середине 17го века, Екатерина II, Николай II, и собор 1971 г. «даровали» лишь в обмен на признание «бога-троицы».
«Хула на Христа». Она означает непризнание догмата о «боге-сыне», которым Христа объявили ради повиновения его «заповеди терпения», направленной погашать возмущения несправедливым правом «частной собственности».
«Хула на Божию матерь». Выше было показано (см. 4.3), что византийского царя Андроника/Христа Спасителя, считали «названным сыном божьим», соответственно, его родительницу называли Богородицей. Она была русской женщиной, дочерью князя Ярослава Осмомысла Галицкого (см. 2.3), поэтому саму Русь называли, как, например, в грамотах Минина и Пожарского, «домом Богородицы». Но на Вселенских соборах ее представили палестинской еврейкой, что, естественно, русский народ отвергал.
«Не почитание икон». Новые католические иконы встречали сопротивление оттого, что были рекламой возмутительным догматам Вселенских соборов. Недаром Стоглавый собор 1551 года указал переписать все иконы по старому образцу, не внося каких-либо изменений, и повысить нравственный уровень иконописцев.
«Не почитание креста». Крест в виде латинской буквы «Y» на русских могильных плитах 16го века не походит на католический крест-распятие. Страдание, исходящее от Христа на католическом кресте, призвано быть укором нежелающим терпеть поборы частных собственников и, сопутствующие им, голодные мучения. Крест-распятие – это наглядное пособие агитационному тезису католиков: «Иисус терпел и нам велел». Конечно, крест-распятие на Руси не принимали.
«Неверие в воскресение и вознесение Христово». Догматами о воскресении (оживлении) и вознесении на небо Христа реформаторы давали понять, что бесполезно искать нового справедливого царя, подобного Андронику, его среди людей быть не может. Вместо этого следует покорно терпеть несправедливую эксплуатацию по праву «частной собственности». Храмы на Руси во имя «воскресения» и «вознесения» отсутствуют во времена раннего Христианства [28], они стали появляться лишь с Реформацией, см. 4.3.
«Несоблюдение постов». Посты вводили с учетом ожидаемых голоданий народа от непомерных, поборов «частными собственниками». Голодные мучения побуждают к восстаниям, постами же вину за голод униаты/католики отводили от «частных собственников» и переносили на «господа бога».
Противление новой вере в «бога-троицу» вылилось в движение «нестяжателей» во главе с Нилом Сорским, ставшее причиной проведения Иваном III специального Собора 1503 г. В памяти народа он остался как собор «о монастырских владениях», т. е. о «монастырской частной собственности». Но официальная история, называет его по менее значимому вопросу – «собором о вдовых попах». «Нестяжатели» не соглашались с превращением монастырей (приютов для состарившихся и увечных ордынских воинов) в сельскохозяйственные коммерческие предприятия. Их начал создавать Иосиф Волоцкий – игумен Волоколамского монастыря из литовских земель. Вводимый им «общежительный устав», как это не покажется странным из-за схожести названий, разрушал «общинное владение землей» и превращал монастыри в частнособственнические предприятия. Это еще раз показывает, что насаждение «частной собственности» начала Церковь, реформированная на семи Вселенских и Флорентийском соборах.
6.7.2. Судебник Ивана III (1497)
Вслед за проведением Собора на еретиков (1490), Иваном III был принят Судебник 1497 г, в котором, как считается (оригинал не сохранился), провозглашался принцип «частной собственности» [29]. Другой его задачей было лишение Великого Новгорода самостоятельности и превращения демократической власти Великого князя (см. 3.2.3.2), во власть самодержавную.
Считается, что до Судебника 1497 года был только один свод законов Русская правда, который датируют XI веком. Но это маловероятно, ибо о нем впервые стало известно лишь в 18 веке, благодаря В. Н. Татищеву. Скорее всего, на Руси этого «свода законов» не было, а руководствовались уставными грамотами, которые вотчины и волости сами для себя принимали, см. 3.3.1. Это подтверждается тем, что, что Иван IV прежде составления нового Судебника 1550 г., предписал всем областям составить каждой для себя «уставные грамоты», чтобы управляться по ним без княжеских наместников. Очевидно, что в них отражался жизненный опыт русских/скифов, столь справедливых, что согласно А. Лызлову, не только земля, но и небо должно было любить их. Другими словами, уставные грамоты составлялись «по совести и справедливости». Совсем другие положения содержал Судебник Ивана III. Наместники Великого князя, незнатного литовского происхождения, или попросту – чернь, стремились к быстрому обогащению, поэтому прибегали к разбоям и грабежам. Узаконить творящееся насилие, и был призван Судебник 1497 года. По нему не только разрешалось, но даже предписывалось, применение пыток в ходе дознания, что представляло собой возмутительное досудебное наказание, по сути дела – беззаконную расправу.
Хронологическая близость проведения Собора 1490 г. и принятие Судебника 1497 г., указывает на их взаимосвязь. Утвержденная на Соборе вера в «бога-троицу» должна была оправдывать узаконивание Судебником 1497 г., возмутительного права «частной собственности», в виде прикрепления к земле ранее вольных землепашцев (крестьян). Навсегда прикрепить не получилось, это будет сделано только в 1649 г. царем Алексием Романовым. В данном же случае раз в году допускался их переход от одного землевладельца к другому, по окончании осенних работ в течение недели до и после Юрьева дня, который приходится на 26 ноября.
Судебник 1497 г. сделал пытки обязательными к применению в ходе дознания. Это странно, ибо истина устанавливается по фактам, свидетельствам очевидцев, а не только по признанию подозреваемого лица. Значит, пытки предназначалась вовсе не для установления истины, а в качестве самоуправного наказания великорусских людей литовскими (московскими) чиновниками, минуя судебное разбирательство, которое все еще оставалось у «новгородских сходов». Это говорит о неприятии населением Великой Руси «частной собственности» и веры в «бога-троицу», насаждаемых литовским (бело-ордынским) князем Иваном III и его женой Софьей.
На сайте Русские Афины приводится: По мнению Й. Леонардоса, София Палеолог была первой, кто создал на Руси по образцу Константинополя тайную службу, прообраз царской охранки и советского КГБ. Этот её вклад и сегодня признают российские власти. Так, бывший глава Федеральной службы безопасности России А. Патрушев в День контрразведки 19 декабря 2007 года заявил, что страна (на самом деле – олигархи, ВК) чтит Софию Палеолог, так как она защищала Русь от внутренних и внешних врагов». [30]. Что получается? До Ивана III и Софьи надобности ни в пытках, ни в тайной полиции не было, т. к. русские люди, согласно А. Лызлову, были столь справедливы, что не только земля, но и небо любило бы их (см. 2.1). Но вот к правлению приходят эти двое, и все меняется кардинально, появляются внутренне и внешние враги. Про «внутренних» врагов понятно – это новгородские бояре, а с ними и весь новгородский (великорусский) народ. Но где внешние враги? На Ивана III никто не нападает, только один раз пришел Ахмат, да и то не напал, а стоял на Угре. Сам же Иван, наоборот, вел активное «собирание земель», что ставится ему в особую заслугу. Значит, тайная полиция была нужна только против «внутренних врагов», т. е. против своего народа. Но своего ли? Софья – грекиня и латинянка, «своим» русский народ вряд ли считала. Иван III по происхождению был русский, и даже – Рюрикович. Но по вероисповеданию – латинянин. Об этом он сам написал в своем титульном листе (см. 6.4), в котором Мухаммеда II назвал «любезным братом» и провозгласил их веру в «бога-троицу». Но принятие Мухаммедом II реформированного христианства, как нам теперь стало понятно, было пожеланием, а не свершившимся фактом, ибо Турция вскоре стала мусульманской.
Долго ли Иван III настаивал на своем «латинстве» – не известно. Но ход событий показывает, что они с Софьей приложили немало усилий, чтобы насадить на Руси и «право частной собственности», и оправдывающую его веру в «бога-троицу». Поэтому не удивительно, что после принятия современной Россией «права частной собственности», Ивана III представляют как якобы наиболее полезного для России царя времен Рюриковичей.
7. Переломный 16й век
7.1. Предварительные замечания
Название «переломный» 16ому веку дали авторы Новой хронологии. Сделали это потому, что его мятежи предопределили крушение Мировой Империи Рюриковичей, и разделение Европы в 17ом веке на независимые государства. Автор же настоящего эссе дополняет, что в этом большая роль принадлежит Тридентскому собору (1545…1563), обеспечившему идеологическую поддержку нарождающемуся классу «частных собственников». В переломном характере 16го века убеждают следующие события начала 17го века:
• издание романа Дон Кихот (1605);
• воцарение (1612) Матвея Габсбурга, первого из Габсбургов удостоенного богатого гроба, соответствующего титулу императора;
• смена в России правящего рода Рюриковичей родом Романовых (1613);
• появление в Европе стиля барокко.
Рассмотрим перечисленное подробнее.
Роман Сервантеса, Дон Кихот, по замечанию авторов Новой хронологии, по сути, представляет собой пляску победителей на костях поверженного противника. «Победителями» в данном случае названы читатели романа – народившийся класс частных собственников, а «поверженным противником» – последние цари Рюриковичи в образе «рыцаря печального образа»: Если понимать рассказанное Сервантесом буквально, то унылые странствия Дон Кихота наскучивают уже через десяток страниц, но ведь таких более тысячи! Поскольку нам говорят, что люди 17го и 18го веков восхищались им, то хочется понять – что же их так привлекало? По-видимому, читателей забавляло то, что спустя время оказалось преданным забвению, но было понятно во времена Реформации. На основе, разработанной нами, Новой хронологии мы покажем, что роман создавали как злобную потеху над царями Великой Империи 16го века. Эта Империя покоилась не только на экономической и военной мощи, но и на уважении к родовой власти Рюриковичей. Поэтому мятежники внедряли в массы издевательское к ней отношение. Затем накал борьбы с Ордынской Империей ушел в прошлое, однако ненависть к Империи на западе не исчезла. Вероятно, по этой причине пропагандируется сегодня роман Дон Кихот и др. подобные произведения (Фауст, Корабль Дураков…), созданные в тот период [1], с. 17–22, 263.
Почему ненависть к ушедшей в небытие Империи на Западе сохраняется? Авторы НХ этот вопрос не рассматривали, но мы можем на него ответить. Потому, что Империя на протяжении 4х веков (13–16) жила при Социализме, что официальной историей не признается. Более того, К. Маркс, экономической наукообразностью, якобы, доказал противное, то есть, его невозможность в прошлом (см. 10.1).
Авторы НХ обратили внимание на различие захоронений династии Габсбургов: В настоящее время в Вене в подклети церкви Капуцинов существует некрополь Габсбургов, которые начинаются там лишь с Матвея Габсбурга, правившего в 1612…1619 годах. То есть, со времен развала Русско-Ордынской Империи. Возникает вопрос, а где ранние гробницы. О них в словаре Брокгауза и Ефрона начала 20го века не сказано ни слова, но сегодня их показывают в тесной подклети собора святого Стефана в Вене. Выглядят они подозрительно новыми, изготовленными по единой мерке. Но почему, начиная с 1612 г, захоронения императоров вдруг разительно меняются? Габсбурги 17…19 веков похоронены не в тесной комнатке, а в обширном некрополе. И лежат они не в безликих гробах, а в роскошных гробницах, покрытых множеством, не похожих одна на другую, надписей. Согласно Новой хронологии именно так и должно быть, ибо Габсбурги до 17го века являются историческими фантомами, естественно их гробницы не могут быть подлинными [2], с. 73–77.
Здесь показано, что австрийские правители до 17го века были простыми наместниками Московского «царя царей», соответственно их захоронения не отличались имперской пышностью. Но вот в 1612 году в Москву привозят нового правителя Великой империи Михаила Романова, которого на следующий год венчают на царство. Вероятно, он, подобно Ельцину всем входящим в империю царствам дал столько самостоятельности, сколько те смогут взять. Воспользовавшись этим, Матвей Габсбург из ранга «наместника» сразу же возвысил себя до «императора», и логично, удостоился богатого гроба. Но не исключено, что это с ним проделали позже его наследники.
В европейской культуре в XVII веке появился стиль «барокко». Википедия характеризует его как: причудливый, странный, склонный к излишествам. Сам собой напрашивается вопрос: откуда у европейской знати вдруг появилась возможность непомерного расточительства? Ответ, с учетом выше изложенного, вполне очевиден. Несметные богатства, создаваемые в Мировой империи Рюриковичей (13…16 века), ранее расходуемые на потребности всего ее населения, в результате приватизации оказались в руках узкой группы «частных собственников». Не имея иного устремления, как только к личному обогащению, они превратили созидательную жизнь их царств, ранее составляющих Мировую Империю, в «ярмарку тщеславия». Построили не только помпезный Версаль во Франции, не пригодный ни к чему практическому, но даже вполне утилитарные паровые машины изготавливали с архитектурными излишествами. Однако, как истощились имперские запасы, «барокко» поневоле вышло из моды.
В целом, 16ый век представляет собой череду мятежей по свержению справедливого скифско/русского правления по принципу «каждому по труду», с целью насаждения несправедливого права «частной собственности» и оправдывающей его веры в «бога-троицу».
7.2. Василий Третий (1505–1533)
7.2.1. Портрет и печать Василия III
У Герберштейна в «Записках о Московии» приведен портрет Василия III с его высказыванием: Я, по праву отцовской крови – Царь и Государь Руссов; почетных названий своей власти не покупал ни у кого какими-либо просьбами или ценою. Не подчинен я никаким законам другого властелина, но веруя в единого Христа, презираю почет, выпрошенный у других [3], с.649
Последнее – презираю почет, выпрошенный у других – похоже на обычное хвастовство, но вот другая часть фразы: почетных названий своей власти не покупал – содержит более значимую информацию. По ней видно, что Василий III оправдывается. Вероятно, законность воцарения через покупку титула, совершенную его отцом Иваном III без одобрения княжеским съездом, новгородцы ставили под сомнение и пеняли ему на это.
Считается, что покупался титул «великий князь Ярославский». Но скорее всего, к нему прилагался титул «царь Великого Новгорода», ибо город Ярославль, он же Новгород, был столицей государства Великий Новгород (см. 3.2.2). Известно же, что Дмитрий Донской был одновременно и великим князем, и царем, как это следует из названия летописного источника: Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского. Отсюда вполне вероятно, что помимо Бело-Ордынского царя Дмитрия Донского и его потомков параллельно правили Велико-Ордынские цари, имена которых составители подложной истории заботливо вымарали из источников. Или представили их в другом качестве, например – постоянно скитающимся по походам Тамерланом. Похоже, что новгородцы признавали за Василем III царское достоинство, но не смирились, что на Новгородский престол он взошел за деньги, против обычая, по которому они правителей себе поставляли по своему усмотрению [4].
Надписью к своему портрету Василий III также заверяет, что верует в единого Христа. Похоже, что здесь Василий отвергается от веры в «бога-троицу», которую его отец Иван III начал насаждать на Руси. Но это, впрочем, не помешало ему казнить «нестяжателей», то есть, противников «частной собственности», ради которой, собственно, и навязывалась вера в «бога-троицу». Он также продолжил репрессировать вотчинных бояр: 300 знатных псковских семей были переселены в Московские земли [5]. Значит слова о приверженности старой вере «в единого Христа», скорее всего, были не более как политической декларацией.
Обращает на себя внимание вставка в нижнем углу портрета Василия III, на которой всадник поражает копьем животное, походящее на Василиска – символа древней Тартарии, прародины Рюриковичей (см. 2.3). Ранее на печатях Дмитрия Донского и его сына Василия I был всадник с мечом в руке, но на печати Василия II появился сюжет изображающий победу льва над неким животным. На печати Василия III тот же победный сюжет, но побежденное животное прорисовано тщательно: различимы две ноги, крылья, хвост и угадывается петушья голова, то есть, показан испепеляющий взглядом Василиск. С этой вставкой портрет Василия III становится плакатом к тезису о «свержении на Руси монголо-татарского ига», т. е. о свержении справедливого правления, когда «каждому по труду».
В 50х годах после победы над фашизмом в войне 1941–1945 гг., утвердившей Социализм в СССР, символом Москвы стал памятник Юрию Долгорукому – отцу Андрея Боголюбского, который, согласно НХ, представляет собой Византийского царя Андроника/Христа (см. 1.3 и 2.3). С изображением этого памятника массово выпускались портсигары. После свержения Советской власти (Социализма) символом Москвы утвердили (1993), изображение, что было на печати Василия III, т. е. всадника поражающего Василиска. Получилось, что на рубеже 20/21го веков насаждение права «частной собственности» отметили точно так же как на рубеже 15/16го веков. А именно, изображением всадника поражающего Василиска – символа древней Тартарии, откуда в Европу пришел справедливый/социалистический закон «взаимного служения с оплатой каждому по труду». Безусловно, такое совпадение подтверждает достоверность Новой хронологии.
Обратим внимание, что печати ближних потомков Дмитрия Донского, приводимые в интернете и авторами НХ, изменяются сообразно политической обстановке того времени. Дмитрий Донской намеривался «освободить» Русь от «монголо-татарского ига», соответственно, на его печати показан готовый к бою всадник с мечом, в поднятой руке. Эту воинственность сохранил его сын Василий I, у которого та же самая печать. Но Василий II (внук Дмитрия Донского) видит себя уже львом-победителем, поймавшим некое животное, напоминающее Василиска. О свержении «монгольского ига» он еще не заявил, но похожее заявление сделал: Не привыкли мы служить чужим галицким князьям, у нас есть свой, природный, московский князь. Так было объявлено об обособлении литовских потомков Дмитрия Донского от великорусских (галицких) Рюриковичей.
