Юлия Пульс
Империя Инфернум
ИМПЕРИЯ
ИНФЕРНУМ
Пролог
Дым от костищ обволакивал замок, неся с собой жуткие крики, сгорающих на костре женщин. Камелия склонись у детской кроватки, роняя слезы на белые кружева. Она осталась одна. Муж защищал ее сестру и поплатился жизнью. Все знали, что замок был пристанищем нечестивых. Инквизиция не щадила даже малышей. Всех отправляли в пекло ада, с упоением наблюдая, как пламя пожирает ведьм.
Она схватила спящее дитя и прижала к груди. Последние минуты вместе. Камелия поцеловала кулон в форме цветка из лазурита, что висел на шее малышки. Такой же синий, как ее глазки. Коснулась губами мягких светлых кудряшек и положила дочь в корзину.
За окном послышались вопли, треск. Ограда не выдерживала натиска разбушевавшихся инквизиторов. Камелия спустилась по лестнице, крепко прижимая к себе корзину. Юркнула в потайную дверь, что вела на задний двор. Побежала по мокрой от росы траве. Деревянные котурны на ногах зажимали в тиски ступни и скользили. Ведьма скинула их с себя, обернулась, убедившись, что за ней никто не гонится, и ринулась к ручью. Упала на колени, убирая в сторону объемную юбку. Камни впивались в колени, причиняя боль, но Камелия не обращала на нее внимания. Без устали шептала заклинание над малышкой. Амулет загорелся синим пламенем, не способным причинить вред нежной коже ребенка.
Слеза матери упала на пухлую щечку и малышка открыла глаза. Поморщилась, надула губки и заплакала. Плач походил на пение. Чистый. Невинный. И последний.
Камелия опустила корзину на воду. Течение плавно уносило ее сокровище в другой мир.
– Схватить ведьму!
Она поднялась с колен и вздернула подбородок. Свою смерть ведьма собиралась встретить достойно. Всю силу Камелия вложила во взгляд, которым прожигала до кости каждого, кто посмел на нее взглянуть. Так же безжалостно сжигала инквизиторов, как и они своих врагов.
Численностью они превзошли бы и полк ведьм. Камелия билась до последнего. Ее связали и потащили к кострищу. Она чувствовала боль каждой сожженной девушки. Такой у нее был дар. За всю жизнь она не делала людям зла. Но инквизиции все равно.
– Живи вечно, моя девочка!
С этими словами Камелия испустила дух.
А корзина плыла по течению, огибая леса. Вода уносила ее все дальше от страшных земель и принесла к водопаду. Мокрые брызги омывали бархатное личико. Малышка зажмурилась, и сизый портал принял дар, отправленный ведьмой.
Река прибила корзину к берегу прекрасного, но страшного мира Оливиум. Империя Инфернум встретила ее в деревушке Силва.
Ланда, происходящая из великой когда-то расы нагилов, стирала белье, с силой выкручивая ткань. Ее зеленая чешуйчатая кожа переливалась в лучах солнца. На теле ни единого волоска. Высокий лоб и змееподобные глаза. Маленький нос и тонкая линия губ. Лицо отдаленно напоминало человеческое, как и фигура, спрятанная под плотной тканью длинной белой рубашки. Красный поясок, означающий, что она служит Империи Инфернум то и дело спадал с тонкой талии. Ланда завязала его узлом и посмотрела на воду. Улыбнулась и подтянула к себе корзину. Достала дитя, удерживая на одной руке. Малышка плакала.
Ланда приложила ее к налитой груди и стала наблюдать, как странное создание жадно впивается в сосок. Ребенок отпрянул и поморщился. Молоко не пришлось ей по вкусу. Вязкое и зеленоватое.
– Что ты такое?! Откуда ты?
Девочка посмотрела на женщину лазурными глазами и та оторопела от ее красоты.
– Нирель, – прошептала Ланда, укутала малютку одеялом и понесла в хижину.
Глава 1
Нирель
Топот копыт буртов заставил содрогнуться и со страхом посмотреть на Ланду. Она застыла посреди хижины с тарелкой в руках. Я сглотнула, поджала нижнюю губу и прильнула к окну. Всегда с замиранием сердца следила за приближением этих существ. Массивное мохнатое тело на коротких, но мощных ногах. Копыта подкованы. Страшная морда и отверстия вместо носа, из которых вырывался пар. На голове загнутые вовнутрь рога, на концах острые металлические наконечники. Глаз почти не видно за густой черной шерстью.
Но что бурты! Наездники вселяли в меня первобытный ужас. Ланда рассказывала, что столетия назад шантаи создали империю Инфернум на крови невинных. Подчинили себе все расы, кроме альвов. А женщин опустили на самое дно этой цепи, дав им позорное название мау. Мы существовали только для того, чтобы развлекать армию шантаи и размножаться.
Никогда не забуду тот день, когда Ланду забрали в столицу Инфернум Маскулайн, а привезли спустя неделю полумертвую, истерзанную похотливыми вояками. Я сидела у ее кровати и сжимала холодную руку. Слушала всхлипы боли и плакала. Моя бедная мать, что подобрала меня в лесу и вырастила, как родную дочь. Такую непохожую на их расу. Добрая и отзывчивая Ланда никому не давала меня в обиду. Всегда прятала в дни набегов шантаи. И тогда вызвалась сама, лишь бы уберечь меня от унизительных мук.
Сейчас я смотрела на всадников и невольно собиралась в комок. Шантаи невероятно сильны и опасны. Их смуглые тела, будто из стали. На идеально гладкой коже играли бугристые мышцы. Они никогда не прикрывали торс. Только кожаный ремень пересекал их тела от плеча до пояса. Массивные мечи свисали на левую сторону. В их лица я всегда боялась вглядываться. Идеальные черты лица, но глаза… Черный зрачок обрамляла разноцветная радужка, словно мозаика из светящихся камней. Черные, как ночь волосы. Они были так похожи друг на друга, что я могла различать их только по прическе.
– Нирель! Отойди от окна! Спрячься!
Ланда уронила тарелку на пол, но не стала ее поднимать. Бросилась ко мне, попутно стаскивая со стула плащ.
– Накинь скорее.
Я нырнула в черный плащ и накинула капюшон на голову, продолжая наблюдать за военными. Они расступились перед мужчиной на белом бурте. Его величественный стан отличался от вояк. Худощавое телосложение, белая, почти прозрачная кожа и красные глаза. Волосы сплетены в длинную белую косу, спадающую на бордовый камзол.
– Дирам, – с облегчением выдохнула мать.
Я повернулась к ней и улыбнулась. Страх покинул мою душу. Мужчина убережет меня сегодня от выволочки. Дирам был альвой, из расы заклятых врагов шантаи, но еще вначале войны он перешел на сторону Инфернума и стал советником правителя Кирона.
– Кирон отдал распоряжение собрать дюжину мау.
От одного имени владыки содрогалась вся деревня. Это чувствовали даже стены хижины. Вязкая тишина опустилась на озелененный двор. Только громкое дыхание буртов отчетливо шипело в ушах.
– Все выстроились! – распорядился Дирам.
Я только начала наблюдать за суетой нагилов, как Ланда оттащила меня за шиворот от окна.
– Иди к ручью. Прячься там. Мне надо идти.
Я кивнула и открыла ключом небольшую потайную дверь. Вышла на улицу и побежала в лес. Я так часто скрывалась от набегов, что оборудовала место у ручья. Достала из прикрытой ветвями деревьев ямы шкуру и вязание. Зачерпнула кружкой воду из ручья и глотнула. Ланда виртуозно мастерила вещи из растений, а у меня никак не получалось, но я мечтала связать себе красивое зеленое платье, которое будет обтягивать тело, чтобы быть хоть немного похожей на нагилов.
Какой сегодня замечательный день. Птицы пели радужные песни. Я скинула капюшон, чтобы почувствовать в волосах дыхание ветра. Взяла в руки пряжу и начала разматывать клубок.
– Малышка Нирель, – раздалось над ухом.
Я обернулась и увидела улыбку Дирама. Он присел рядом и обнял меня за плечо.
– Ланда…
– Все хорошо. Они ее не заберут, – заверил советник.
– Почему так, Дирам, почему вы используете мау для… – я помедлила и покраснела. Он понял, что я имела в виду. – Ланда говорила, что раньше все были равны, а мужчины жили вместе с женщинами и заботились о них и о детях. Любили, – прошептала я слово, которое слышала только из уст матери. Она объяснила, что это такое же чувство, что я испытываю к ней, но в сто крат пуще и направлено на мужчину.
– Ах, Нирель, это было так давно! – повел бровью альва. – Но я все еще помню. Любовь – это не только прекрасное чувство, но и жуткая боль, если любимый предает. Так было со мной. Поэтому я за политику Кирона. Он все сделал правильно. Мау не достойны хорошего отношения.
Я отстранилась от друга и покачала головой.
– Тогда зачем ты бережешь меня? Я тоже мау, – выплюнула я последнее слово.
Его красные глаза блеснули. На лице растянулась странная улыбка. Я еще не видела его таким.
– Правильно. Берегу.
Он растягивал слова, как белый мед. Что с ним сегодня? Дирам всегда был приветлив и никогда не смотрел на меня так лукаво. Я принюхалась, улавливая легкий запах скумы. Теперь все понятно. Он пьян.
– Ты сокровище, Нирель. Прекрасное создание, посланное в наш мир неизвестными силами. Ни одна альва не сравнится с тобой.
Я вскочила с места. Что скума сделала с моим другом?!
– Я пойду, – буркнула я и направилась в сторону хижины.
Дирам обогнал меня и схватил за руки. Рванул на себя, заключая в крепкие объятия. Я уткнулась в его грудь. Не решалась поднять взгляд. Наверное, боялась увидеть в них ту похоть, за которой не раз наблюдала во время отбора. Шантаи никогда не стыдились своих желаний и открыто говорили о вожделении. Грубыми словами описывали то, что собирались сделать с мау. Но Дирам никогда таким не был. Он держался благородно. Даже по взгляду не поймешь, что он чувствует и к кому.
– Скоро великий праздник могущества Инфернума. Шантаи вместе с кармусами будут шерстить земли в поисках лучших мау. Намечается огромный пир. Мне придется отправиться на отбор в деревню Вивер за женщинами гарпи. Не смогу тебя защитить. Малышка Нирель, прошу, спрячься, иначе попадешь в Маскулайн к самому Кирону. Тебе не выжить. Он порвет твое прекрасное тело на части, наслаждаясь страстной агонией.
Дирам погладил меня по волосам, и я почувствовала его дрожь. Советнику так страшно за меня? Если он боится, то чего опасаться мне? Что чувствовать? Что представлять в будущем? Насилие, боль и страшная смерть. Вот что ждет меня, попади я в число мау для пира. Не похожая ни на одну расу я стану диковинной игрушкой для армии шантаи, да и для самого правителя.
Колени задрожали от страха. Я едва держалась на ногах, отпусти меня сейчас из объятия и я упаду на траву, разрыдаюсь от беспомощности. Но альва не спешил отпускать. Он все настойчивей водил руками по моей спине. Я почувствовала сладкое от скумы дыхание на плече, щекочущее кожу. От волнения забыла, как дышать. Никак не могла понять, почему мужчина, которого я считала отцом, а потом лучшим другом, желал обладать мной. Для него я обычная мау. Не нужно спрашивать чего я хочу, можно просто взять, овладеть прямо здесь и никто не поможет, не накажет.
Я застыла, как статуя, боясь дернуться и возбудить в нем инстинкт охотника на жертву, которая трепыхается в сети. Так учила Ланда. Она готовила меня к подобному. Я должна вести себя так, будто мне все равно, что со мной будут делать. Не плакать, не истерить, не вырываться и не кричать. Не смотреть в глаза насильнику. Это самое главное.
– Нирель… – его губы коснулись моей шеи. – Какая ты необыкновенная. Обожаю твой запах. Никогда никому тебя не отдам.
Влажная дорожка его поцелуев поднималась выше к мочке уха.
– Нирель… – шептал он мое имя, как песню. – Перед отбором приеду за тобой и увезу в свой замок. Там тебя никто не найдет. Никто не тронет. Ты будешь только моя.
– Хорошо, я буду тебя ждать.
Я инстинктивно понимала, что перечить нельзя и не прогадала. Дирам отпрянул и блаженно улыбнулся. Казалось, его красные глаза затуманись сизой дымкой, придавая им необычный оттенок. Я мало знала о расе альвов. Никогда не видела их живьем, только советника. Быть может, у них есть особенность менять цвет глаз?
– Ты умна не по годам. Обещаю, что не обижу тебя. О Нирель, я отдам все свои богатства, ты будешь счастлива в моем замке.
– Спасибо, Дирам, – я преклонилась перед альвой.
Он схватил меня за подбородок и заставил посмотреть в глаза.
– Сегодня последний день, когда ты склонила голову перед мужчиной.
С этими словами Дирам ушел с берега. Я упала на колени и закрыла лицо руками. Он дал мне надежду на будущее, но взамен я стану его рабыней. Лучший исход событий в моем мире. Но я этого не хотела. Я мечтала о том, что деревня Силва перестанет бояться отбора. О том, чтобы в империи Инфернум поменялась политика. Чтобы женщины не страшились будущего, а любили своего мужчину, как в древние времена.
Я поднялась с колен, едва сдерживая слезы, спрятала в яму шкуру и вязание, и отправилась в хижину. Ланда укачивала ребенка. Идеальная мать. Она пеклась о любом своем отпрыске, от кого бы он ни был зачат. Шантаи не могли дарить свое семя. Они бессмертные существа, которые не размножаются с другими расами Оливиума. Только со своими. Но это невозможно. Кирон перебил всех женщин своей расы. Говорят, что еще в детстве мать пыталась его убить и изуродовала его лицо, после чего он всегда ходит в маске и ненавидит женщин. Но разве это дает ему право унижать всех? Чем заслужила Ланда позорное название мау?
– Мам, – протянула я шепотом, чтобы не разбудить сестру.
Ланда улыбнулась.
– Дирам хочет забрать меня в свой замок. Хочет, чтобы я жила с ним.
– Я знала, что советник испытывает к тебе далеко не отцовские чувства. Это благодать. Ты заслуживаешь счастья.
Ланда подошла ко мне, с нежностью провела рукой по волосам, а потом по синему кулону в форме неизвестного цветка.
– Я рада за тебя. Нирель, ты первая мау за столетие, которая будет жить как в старые времена. В достатке и любви.
– Но я не хочу. Ма, мне страшно.
– Откинь страх.
– Я сбегу. Не смогу так жить. Не представляю, что Дирам будет касаться меня, целовать и овладевать.
– Даже не думай! Куда ты побежишь?! Вокруг лес, который таит в себе множество опасностей! А если ты выберешься из него живой, то попадешь в империю Криелти. Они убьют тебя. Ты только отдаленно напоминаешь их расу. Они не терпят чужаков. Мы все заклеймены.
– Но не я.
Протянув матери запястье, я посмотрела на метку у нее на руке в виде черного черепа. Ее наносят всем с рождения. И ни чем ее не вывести. А вот у советника особая метка, которой я ни у кого больше не видела.
– Я скрывала тебя от глаз посторонних. Шантаи не знают о твоем существовании. Это благодаря Дираму. Мы обязаны ему, Нирель. Не противься судьбе. Он благородный мужчина. Отличается от шантаи. Надеюсь, ты приняла его предложение?
Я кивнула, осматривая свободную от метки кожу.
– Я буду жить в клетке. Если кто-то узнает о нас с Дирамом, то правитель казнит нас обоих.
Ланда уложила дитя в кроватку и начала мурчать песню.
– Альва умен и хитер. Он знает, что делает. Доверься ему. У тебя нет выбора.
Я вспомнила подернутый пеленой взгляд Дирама. Не знаю, что такое любовь, но кроме уважения и благодарности я к советнику ничего не испытывала. И все же Ланда права. У меня нет выбора.
Глава 2
Дирам
Казалось, еще вчера я вошел в деревню Силва по приказу Кирона, чтобы выбрать мау для утех заскучавшего правителя, которому захотелось экзотики. Гарпи и кармусы опостылели.
Зеленокожие ящеры всегда вызывали у меня отвращение. Что привлекательного в лысых женщинах? Хотя и сложены они ладно. Никогда не блудил с мау другой расы. Красивее альв во всем Оливиуме не найти. Я предпочитал делить ложе с пленными женщинами своей расы. Даже уговорил оставить одну в подземелье на случай, если не получится взять в рабство подобную. Но прожила она недолго. Через неделю Кирон убил ее во время совокупления. Я не был так жесток с мау, как правитель. Наверное, от того, что след от предательства остался только в сердце, а не на лице.
Не прошло и дня, чтобы я не вспоминал Зафину. Поганую альву, что растоптала мое сердце каблуками нефритовых туфель, что я подарил ей на помолвку. Это произошло сто лет назад, а я как сейчас помню надменный взгляд красных глаз и стыдливо опущенные белые ресницы. Все при дворе, кроме меня знали, что Зафина бегала на свидания к проклятому гарпи. Я застукал их в саду прямо в тот миг, когда эта мразь изливалась в мою любимую своим гадким семенем. Случай из ряда вон выходящий. У нас чуть ли не в крови заложено презрение к другим расам. Особенно к паршивым кровопийцам.
Война с шантаи тогда набирала ход. Мне оставалось жить веками в позоре, в замке, где каждый слуга насмехался надо мной или уйти в горы существовать в затворничестве. Я выбрал второе. Там меня и нашел Кирон со своим войском. Шантаи патологически ненавидели наш народ. И он убил бы меня на месте, если бы я не выдал ему информацию о войсках альвов и стратегию на будущие бои. Он спросил, почему я это сделал, а я ответил, что одна подлая тварь выставила меня на посмешище всей империи и теперь альвы мне не родные.
Вот почему шантаи выиграли ту войну. С тех пор я стал советником, правой рукой и просто другом Кирона. Но в последнее время альвы стали набирать мощь. Сражения за территории не прекращаются уже десять лет. Шансы пока равны, но все может круто измениться.
Но война войной, а развлекаться мужчинам надо. Когда я ворвался в хижину нагилы с обнаженным мечом, то увидел, что она телом прикрывает кроватку. Приставил острие к горлу Ланды, а она зажмурилась и упрямо стояла, готовая к смерти. Ее поступок мне показался глупым. Я отшвырнул слабую мау в сторону, и заглянул в колыбель.
Пол уходил из-под ног. На своем веку я повидал много младенцев, но таких никогда. Глубокие синие глаза, вьющиеся волосы сияли, как солнечные лучи. Откуда появилось это прекрасное создание? Ланда сказала, что нашла девочку у ручья в корзине. Вот и все. До сих пор я ума не приложу, какой расы Нирель и как появилась в нашем мире.
Нагила умоляла сохранить ребенку жизнь. Да у меня бы рука не поднялась уничтожить столь прекрасное создание. Отныне нас с Ландой объединяла тайна. Мы скрывали Нирель от посторонних глаз. Жители деревни охраняли ее под страхом смерти.
Нирель стала моим первым секретом от правителя. Я всем нутром полюбил ее. А теперь, когда она выросла и стала самой красивой мау в Оливиуме, мое сердце горело от желания обладать этой девушкой. Одна мысль о том, что Кирон затащит Нирель в свои покои, будила во мне зверя, способного на убийство. Только я имел право прикасаться к ее нежной коже, целовать алые гулы и смотреть в необыкновенные глаза.
Решение о том, чтобы забрать Нирель в свой замок, пришло давно. Я не исполнял его только потому, что боялся разоблачения. Потерять доверие Кирона нельзя. Этот изувер казнит меня на глазах у войска. В этом я не сомневался. Новость, что отбор для пира в Силве буду проводить не я, подстегнула к решительным действиям. Я рисковал, но иначе поступить не мог. Чувство к Нирель выжигало дыру в груди. Я думал о ней целыми днями, а ночами представлял, как она лежит рядом обнаженная. Сил терпеть пожирающую боль не осталось.
Накануне я распустил почти всю прислугу. Оставил самых преданных, которым доверил свою тайну. В мое отсутствие они готовят замок к приезду «диковинного цветка». Моя. Только моя.
Маскулайн раскрыл свои каменные объятия, впуская меня с войском шантаи в город.
Прислужники увели моего бурта в загон, и я направился к парадной красного дворца.
– Правитель нынче лютует. Только вернулся с похода, – шепнул мне на ухо Финк.
– Бой проигран?
Я знал ответ на этот вопрос и не стал его дожидаться от слуги. Из зала доносился жуткий шум бьющегося камня и стекла, а женские крики походили на предсмертный клич, что рождается в агонии боли. Я застыл у дверей, собираясь с силами. Если Кирон в гневе, то попавшему под горячую руку советнику несдобровать. Но я знал, чем утешить правителя в минуты гнева. Дюжина мау уже ждала его в гостевых покоях.
Я толкнул дверь рукой и мгновенно ужаснулся происходящему. На залитом кровью столе лежала истерзанная мау расы кармус. Хотя эти женщины и отличались особой выносливостью, но способность бедняжке не помогла. Бордовая от побоев грудная клетка едва вздымалась. Бугристая кожа, напоминающая камень, была покрыта ссадинами и порезами. А лицо… Можно сказать, что его больше нет. Окровавленный кусок мяса.
Кирон стоял ко мне спиной, прикрытый черной шкурой ниже пояса, и смотрел на огонь в камине. В левой руке держал почти пустую бутылку скумы. Лужи лилового алкоголя смешивались с кровью несчастной на каменном полу. Правитель снова принимал облик безудержного чудовища во время соития. Хотя шантаи обычно меняли облик только в бою. Вот почему на мау нет живого места. Она отравлена ядом когтей Кирона, от которого нет лекарств во всей империи. Скоро совсем испустит дух. Надо бы позвать слуг, чтобы унесли и сожгли ее тело.
– Поражение перед праздником величия Инфернума, – прорычал Кирон и бросил бутылку в пламя. Огонь затрещал и вспыхнул с новой силой.
Я подошел к правителю и склонил голову.
– Мы потеряли земли Тротиуса, – еле слышно произнес господин.
Я понимал, что значило это поражение для Кирона. На землях Тротиуса находилась основная часть золотых рудников. Правитель не знал поражений. Когда он возглавлял войско, шантаи всегда одерживали победу. Это настоящий крах. Вот он и лютует.
– Какие потери?
Кирон обернулся. Сегодня на нем была металлическая маска с узорами в форме трещин, выгравированными на поверхности. Глаза светились яростью. Когда он злился, они всегда становились живыми, будто кто-то быстро перетасовывал в руке разноцветные камни, а зрачка почти не видно.
– Больше сотни кармусов, столько же гарпи и дюжина шантаи!
Он с гневом скинул мау со стола, и та испустила дух на полу. Все из-за потерь своей расы. Кирон истребил всех женщин шантаи, и они больше не размножались. Каждый бессмертный воин на счету. Как альвам удалось уничтожить в бою этих чудовищ, не знающих боли и страха?
– Как?
Кирон дал мне знак выйти из поклона и кивнул в сторону кресла. Я присел и скрестил ноги.
– Ядовитые стрелы. Они нашли способ нас убивать. Надо узнать, что это за вещество.
Правитель поднял со стола стрелу и показал мне. Наконечник из белого камня, самого крепкого в Оливиуме, был поражен странным веществом, напоминающим обычное прозрачное масло.
– Прожигает кожу до кости. Заражает внутренности какой-то дрянью. Шантаи почернели и упали замертво. Распорядись, чтобы нагилы начали делать доспехи. Мне все равно из чего они будут, но я хочу, чтобы стрелы с этой гадостью отскакивали от них!
Кирон пнул тело мау.
– И пусть уберут отсюда эту!
– Да, мой повелитель.
Я поднялся и отвесил поклон.
– В гостевой вас ждет дюжина мау нагилов. Прикажите отправить в ваши покои?
– Да. Всех сразу.
Сжал кулаки Кирон. Чувствую, без траура в Силве не обойтись. Вряд ли кто-то останется жив после сегодняшней ночи.
– Будет исполнено.
Я задержался, не решаясь задать вопрос.
– Чего тебе, Дирам? Говори уже!
Не лучшее время для просьбы, но выбора нет.
– Перед тем, как отправиться на отбор в Вивер, мне надо заехать в деревню Силва. Я заказывал у них одежду, которую надо отвезти в мой замок. Заодно дам задание мастерить доспехи.
– Отправь прислугу! Много чести! А мастеров и в Маскулайне хватает! – закричал правитель, и сердце предательски забилось от страха.
– Мой господин, слуги будут заняты ядом со стрел. Я лично хочу убедиться в качестве заказанных доспехов. Пригрозить, показывая важность приказа.
– Зачастил ты, Дирам, в эту деревушку, – прищурился Кирон. – Я сам проведу там отбор мау для пира.
То, что я так боялся услышать, сбылось. Только бы правитель разрешил мне провернуть то, что я задумал. Тогда Нирель будет сидеть в моем замке, в безопасности.
– Ладно. Выполни мои поручения и можешь быть свободен до отбора.
Глава 3
Нирель
Ланда сидела у окна, пришивая к платью кристаллизованные блестящие речные камни. Необычная ткань с голубоватым отливом и круговыми узорами. Такая красивая. А фасон вещи диковинный. Нагила сама придумала. Широкие рукава и глубокий вырез на груди. Платье короткое, едва прикрывает интимное место. Такую одежду в нашей деревне никто не носит.
– Примерь, – перекусила она нить и встряхнула платье.
Я зашла за ширму. Скользкая ткань приятно обласкала тело, немного охлаждая горячую кожу. Вышла и застыла у зеркала. Попыталась натянуть платье на колени, но не вышло. Ланда ударила меня по рукам и улыбнулась. Собрала волосы с плеч и перекинула их назад. Ложбинка между грудей слишком выделялась. Я не привыкла к таким одеждам. Жительницы деревни всегда старались спрятать свое тело, чтобы не вызвать похоть у воинов.
– Тебе больше не придется прятать свою красоту. Скинешь плащ в замке Дирама, и он увидит, насколько ты прекрасна, и всегда будет любить тебя, оберегать.
Я вздохнула и погладила кулон. Сегодня у меня было плохое предчувствие. Казалось, именно этот день разделит мою жизнь напополам. Страх подстегивал изнутри. Я уговаривала себя успокоиться, но не получалось.
– Наверное, Дирам скоро приедет.
– С чего ты взяла?
Ланда откусила лишнюю нитку и снова залюбовалась моим отражением.
– До отбора еще два дня.
– У меня такое чувство…
Я не успела договорить, как услышала топот буртов. Сердце забилось в груди слишком часто. Его стук в унисон сливался с шумом животных. Они совсем рядом.
Нагила вручила мне красный плащ. Я накинула его, и выбежала из дома на берег реки. С ужасом прислушивалась к каждому шороху. Так странно. Мне было страшно не только от того, что приехал не Дирам, но и от того, что это он. Тогда советник увезет меня в клетку, и я больше никогда не увижу добрые глаза мамы. Не поиграю с сестренками в догонялки. Меня не станет для них. Я исчезну, как истерзанные и убитые мау. Интересно, Ланда долго будет меня помнить или забудет через несколько дней, как это было с погибшими?
Душераздирающие крики раздавались из деревни. Я подскочила с места. На секунду показалось, что Ланда плачет в голос. Я металась из стороны в сторону, не решаясь покинуть берег.
Вскоре я четко услышала ее голос. Нет сил все это терпеть. Если Ланду тащат в повозку, я не позволю увезти ее на пир. Хватит прятаться! Лучше умереть, чем жить в постоянном страхе!
Я забежала в дом и упала на колени перед сестренками, которые прижимались друг к другу, забившись в угол.
– Где мама?
Детский пальчик указал на распахнутую дверь. Я бросилась во двор. Нагилы кричали не от того, что их тащат в повозку. Они рыдали у тел двух истерзанных мау. Меня затрясло от ужаса. Столько зеленой крови я еще не видела. Тела вытащили из повозки и бросили на траву, а след из крови тянулся жуткой дорожкой. Я ощутила запах смерти и отчаяния. В ушах стоял звон. Ланда сидела на коленях, поглаживая истерзанную голову нагилы, что жила с нами по соседству. Вскрикивала и вздрагивала, будто ее хлыстали кнутом. От страха и боли у меня помутился разум. Слезы хлынули из глаз. Я бросилась к матери, обнимая ее за плечи. Плевать, что капюшон слетел с головы.
За что этот изверг убил невинных женщин?! Что плохого они ему сделали? Чудовище!
Кто-то схватил меня за руку и заставил подняться. Я посмотрела в глаза Дирама с ненавистью.
–
Будьте ты и твой Кирон прокляты! – выплюнула я ему в лицо. – За что?! Ради потехи?!
Он молча потащил меня за собой и толкнул в повозку, где еще остался запах мертвых мау. Тошнота подкатила к горлу. Я прижалась к стене.
– Запереть повозку! Мы едем в мой замок, – распорядился альва.
Трое кармусов вскочили с буртов и выполнили его приказ, погружая меня во тьму. В страшную и непроглядную, вязкую, пахнущую смертью. В тот же миг я поняла, что меня ждет та же участь, но умирать я буду мучительно долго и не на пиру, а в замке «спасителя». И как могла поверить в то, что Дирам не такой, как остальные? Они с правителем одно целое. Жестокие и властные. Не будет у меня любви и счастья, о которых говорила Ланда. Я очередная игрушка для утех. Разница лишь в том, что владеть мной будет господин, а не армия шантаи. От этого не легче.
– Не обижай ее, – услышала я голос мамы и припала ухом к стенке.
– Если будет так себя вести…
Дирам не договорил. Повозка тронулась, скрепя, как дверь в подвале нашего дома. Бывшего дома. Больше у меня нет своего укромного угла. Я отдана на растерзание советнику и даже представить боюсь, что он будет со мной делать, когда окажусь в замке.
Я проклинала империю Инфернум. Проклинала тот день, когда Ланда нашла меня у реки и того, кто отправил меня в худшее место, где только можно оказаться. И почему корзину с младенцем тогда не прибило к империи Криелти? Там нет понятия мау. Нет жестокости по отношению к женщинам. Ланда рассказывала, что женщины там правят вместе с мужчинами. Рожают наследников. Даже прислуга имеет право выйти замуж. А на празднествах альвы танцуют. Их не насилуют на глазах у всех, не убивают ради забавы. Как бы я хотела, чтобы альвы уничтожили Кирона и завоевали нашу империю. Я желаю жить, как они!
Повозку сильно тряхнуло, и я упала. Ладонями уперлась во влажную и скользкую лужу. Это их кровь. Их особенная кровь, запах которой я не забуду никогда. С трудом поднялась с пола. Хорошо, что было настолько темно, что я ничего вокруг не видела. Но воображение рисовало страшные картины, казалось, я полностью в крови, и ею забрызгана вся повозка, куда не ступи. Я забилась в угол и заплакала. Слезы отчаяния, словно перед казнью за страшное преступление. В чем я провинилась?! В том, что родилась грязной мау?! В том, что неизвестно откуда появилась в этом мире?! Разве это моя вина?! Я ничего не решаю. А спасти меня некому. Добровольно сдалась палачу, надеясь на светлое будущее. Лучше бы убежала еще тогда, когда Дирам сообщил, что заберет меня к себе. Побег был единственным шансом избежать унижения. Туманный, но шанс на другую жизнь. Если бы лес не убил меня, я бы оказалась в Криелти. Они могли бы меня пощадить, ведь я похожа на их расу больше, чем на остальных.
Снова тряхнуло повозку, и она остановилась. Я слышала, как бурты бьют копытом о землю и пыхтят. Неужели мы приехали? Слишком быстро. От резко вломившегося внутрь света, я прищурилась. Потом открыла глаза и увидела Дирама. Альва забрался ко мне и закрыл за собой дверь. Заключил меня в крепкие объятия и прошептал на ухо:
– Не бойся, Нирель, я не обижу тебя. Потерпи немного. Шантаи должны думать, что я отношусь к тебе, как к очередной мау. Они считают, что я везу тебя в замок для утех и вскоре убью.
Он шептал, а я не верила. Как можно кому-то доверять?
– Я не причиню тебе боли. Твои покои уже ждут тебя. Просто потерпи. Осталось ехать полдня.
Я поежилась. Дирам гладил холодной рукой мой затылок, проводил языком по шее. Я чувствовала себя лакомым куском мяса, который зверь приберегал для нужного часа. Ласки альвы вызывали отвращение. Он откинул полу плаща и провел рукой по вырезу платья. Зажал в ладони грудь и кожу обожгло. Я содрогнулась. Так хотелось отпрянуть, ударить, убежать так далеко, чтобы больше не ощущать на себе его порочные прикосновения.
