Александр Михайлович Игнатов
Гавилан, охотник на чудищ
Голова наклонилась в сторону корабля и мы с ужасом поняли, что чудище разгоняется, чтобы перевернуть наше судно.
– Крюк! – быстро сообразив, крикнул я.
На левом борту располагался большой тяговой механизм, представляющий из себя катушку со стальной цепью и огромный крюк. За этот крюк цепляли оглушенных и убитых китов, чтобы погрузить их на судно. Сейчас этот крюк бесцельно висел, но он мог бы сослужить нам большую службу.
Блод сразу же понял, что я имел в виду.
– Скорей к крюку! Надо сбросить его ровно на голову властелина морей! Тогда мы его оглушим, и он остановится.
– Эх! – крякнул Брамбойт, перемахнул через перила и спрыгнул с кормы. Он мгновенно оказался у крюка. – Всегда мечтал о таком – проломить башку властелину морей!
Времени было не так уж и много, всего какой-то десяток секунд, но команда «Ветроносца» была опытной и сплоченной, поэтому крюк за считанные мгновения был готов. Ответственность за спуск крюка взял на себя Брамбойт. Он внимательно следил, как длинная лиловая стрела, в которую сейчас превратился властелин морей, неслась прямо на него. Еще до того, как монстр добрался до судна, Брамбойт ослабил крепления и отпустил крюк. Аккурат в тот момент, когда голова чудища почти врезалась в борт корабля, крюк мощно ударил прямо в лоб страшилища.
Властелин морей издал не то рык, не то визг, и затормозил, но не успел вовремя остановиться, и хоть и не с первоначальной силой, но все же врезался в борт «Ветроносца». Корабль пошатнулся и чуть было не завалился. Все, кто был на палубе, повалились ничком, удержались лишь те, кто сильно держался за перила или мачты. Потом корабль стал возвращаться обратно, и многие моряки попадали прямо в воды Тихого пояса. Я не успел ухватиться за что-либо, и тоже вывалился. Падая, я заметил, что Брамбойт пытался дотянуться до меня, чтобы удержать на палубе, но у него ничего не получилось, разве что он совершенно случайно ухватил Эмиэля, который в этот момент как раз летел мимо него. Кот Сиссель истошно орал и царапался, пытаясь вырваться из цепкой хватки застежек эмиэлевской куртки, но все было тщетно. Я же, понимая, что шансов спастись осталось все меньше и меньше, сгруппировался, вдохнул побольше воздуха и нырнул в море.
Я открыл глаза уже под водой. Я увидел, что властелин морей оклемался от оглушительно удара крюком и наблюдал одновременно за несколькими невезучими матросами, барахтающимися на поверхности. С резвостью мурены он быстро доплыл до них и стал сжирать их поодиночке, моментально заглатывая бедных жертв практически целиком. Его острые зубы прокалывали людей насквозь, так что долго мучиться им не пришлось.
Я вытащил свой арбалет из-за пазухи и прицелился в чудище. К тому времени никого больше не оставалось в воде, кроме меня и монстра, поэтому властелин морей направился ко мне. Направив арбалетный болт в пасть чудища, я выстрелил. Болт попал в разинутый зев монстра, но не нанес ему никаких заметных повреждений, и нисколько не замедлил его. Тогда я расправил клинки глеф и подготовился защищаться. Едва властелин морей достиг моего битх’бал, я поджал ноги, подставив левую руку под пасть, а правой оттолкнулся ото лба чудища вверх, к поверхности воды.
Этот маневр едва не стоил мне левой руки. Я ожидал почувствовать давление челюстей на клинках, но вместо этого моя глефа встретилась словно бы с каким-то очень плотным желе. Зубы чудища скользнули по моей руке, и как раз в этот момент я рванул наверх, процарапав руку от плеча до запястья.
Выбравшись на поверхность моря, я жадно вдохнул воздух. Расслабляться было рано, я ожидал, что властелин морей развернется и снова попытается сожрать меня. Вместо этого, нырнув, я обнаружил, что монстр уплывает в неизвестном направлении, а за ним расходилась буровато-лиловая жижа, возможно, что-то вроде крови от той раны, что я нанес чудищу в ответ на его атаку. Впрочем, эта жижа почти сразу развеялась в морской воде.
– Гавилан?! – удивленно завопил Брамбойт, свесившись с борта, как только я вновь оказался на поверхности. – Ты все-таки жив? Диву даюсь… Эй, ребята, человек за бортом! Живой! – обратился он к товарищам на борту, потом снова развернулся ко мне. – Хватайся за крюк, он как раз висит рядом с тобой.
Действительно, тот самый крюк, которым Д’Беретт огрел по голове властелина морей, свисал с того борта корабля недалеко от меня. Во время качки крюк безжалостно пообтер обшивку, но в целом корабль выглядел довольно цельным. Я взялся за крюк, после чего матросы подняли меня вместе с ним на борт.
На палубе сцена была довольно заунывная. Почти половина команды была съедена чудищем, но и оставшимся в живых некогда было оплакивать погибших товарищей, так как они сами все еще могли оказаться их числе.
– Клойд, наверх! – раздавал приказы Блод. – Следи за властелином морей и дай знать, когда он вернется!
– Может, «если» он вернется? – переспросил Клойд, поднимаясь по веревкам на грот-мачте в гнездо. Блод даже не посмотрел на его сторону – он оглядывал матросов, высматривая, не ранен ли кто или того хуже – не сошел с ума от пережитого ужаса. Я тоже огляделся, но, кажется, все были в норме. Наверное, морякам не привыкать к встречам со смертельными опасностями.
– Я даже не сомневаюсь, что он вернется, – ответил капитан, не отрывая взгляда от палубы. – Нас еще слишком много, чтобы просто так оставлять.
Закк вздрогнул, едва услышав «слишком много». Да уж, Сабатиан понимал, что выживших останется очень мало…
– Ребята, некогда отчаиваться, готовимся! – продолжал Блод. – У нас есть три гарпунные установки. Готовим их – одну на носу, две – по разным бортам! У кого намокли пистоли – убирайте, нам не нужны сейчас случайные взрывы пороховых трубок! Восемь добровольцев – ко мне!
Я хотел выйти, но восемь человек успело выбраться до того, как я что-то сообразил. Среди них были и Брамбойт с Эмиелем. Блод оглядел всех и сказал:
– Беритесь за весла, по четыре с каждой стороны. Попробуем уйти отсюда.
– Восемь весел – мало, капитан, – заметил Брамбойт.
– Я знаю, что мало, – с сожалением ответил Сабатиан. – Но что поделать – надо еще готовиться к предстоящей битве. Может мы, пусть и медленно, все же доплывем хоть до какого-нибудь течения или ветра…
Я побежал к людям, передвигающим гарпунные установки. Признаться, раньше из корабельных орудий я видел только пушки – они были тяжелыми, но с ними вполне могла справиться пара человек. Гарпунные установки, или гарпунеры, как называли их китобои, предназначались для убийств больших морских животных с удерживанием их так, чтобы добыча не утонула или ее не унесло течением. Поэтому они были размером с человека и кучей металлических деталей, в том числе зарядными гарпунами и тяжелой крепкой цепью. Несмотря на колеса, которые способствовали передвижению гарпунеров (они также могли блокироваться специальными зажимами), сдвинуть такую штуку могли не менее пяти человек. Поэтому на каждую установку не хватало людей, так что капитан тоже взялся помогать. Глядя на его недюжинную силу, которую он проявлял при этом, я удивлялся, откуда в его мыслях вообще могут, даже иногда, закрадываться сомнения в успехах.
Едва мы поставили гарпунеры по бокам и уже начали поднимать третью установку наверх по лестнице, ведущую с середины палубы на нос, как мы почувствовали, что корабль стал двигаться. Медленно, неохотно, но он все-таки поплыл, тревожно скрепя поврежденными боками. Шедард, доставший из своей каюты новый, работающий компас, кричал за борт вниз, где располагались весельные ключья, куда направлять судно. Сейчас мы разворачивались направо. Наверное, в той стороне и находилась Телехия.
– Сколько весит эта установка? – спросил я, кряхтя, когда гарпунер надавил на меня всей своей тяжестью после того, как я ослабил хватку, задумавшись о веслах.
– Я не взвешивал, – ответил Блод, подтягивая ее сверху. – Килограмм двести, не меньше.
– Вообще-то тонну, – заметил находящийся сбоку от меня Субан. – И еще тонн двадцать-тридцать китовой туши гарпунер должен выдерживать. Все, что больше – дело для ручных гарпунов и нашего любимого крюка.
– Эх, сейчас бы китовьего мяса, – мечтательно произнес Тридус.
– Кит – это рыба, – ответил тихо Закк.
Тридус прыснул.
– Во-первых, кит – это животное, и тебе, как китобою, надо бы это знать! – ответил он. – Верселльские ученые давно уже это доказали. А во-вторых, у рыбы что, мяса нет?
Закк замялся и не знал, что ответить, поэтому тихо продолжил толкать гарпунер.
– Капитан! – послышался из гнезда голос Клойда. – Идет!
Блод собрал все свои силы в один рывок и практически в одиночку затащил гарпунную установку наверх.
– По три человека на бортовые установки, остальные дотаскивают эту до самого края, – приказал он и убежал вниз на палубу. – Клойд, спускайся, сейчас там будет опасно! – он кивнул Шедарду. – Говори ребятам, чтобы поднимали весла. Запрещаю продолжать движение.
Боцман кивнул и уже хотел было передать приказ капитана матросам, сидящим за веслами, как вдруг раздался жуткий треск ломающейся древесины и с левой стороны в воздух поднялись мелкие щепки.
– Достал все-таки! – рассерженно бросил Сабатиан вслед чудищу, проплывшему мимо кормы дальше и разворачивающегося для новой атаки. – Уберите уже хотя бы оставшиеся весла!
Тем временем Клойд как раз спустился с мачты.
– Это тот же властелин моря? – спросил его капитан.
– Вроде бы да, – пожал плечами тот. – Такой же фиолетовый и с торчащими везде плавниками.
Я слышал этот диалог, потому что стоял рядом с левым гарпунером.
– А разве не все властелины морей одинаковые? – спросил я Тридуса, который настраивал установку.
– Говорят, что нет, – ответил он. – Каждый властелин моря имеет свой цвет и внешний вид. Объединяет их одно – продолговатая форма и желание побыстрее и побольше что-нибудь сожрать.
На другой стороне Шедард отпихнул Закка от гарпунера и прицелился в надвигающегося монстра. Раздался тугой металлический вой и гарпун полетел прямо во властелина морей. Я услышал бурлящий стук – это гарпун попал в цель. Цепь, ведущая до гарпуна, резко натянулась и стала тащить за собой всю установку. Матросы скорее сгрудились вокруг гарпунера, не давая ему упасть, но сила морского чудища была несоизмеримо больше, и механическая установка, противно скрежеща, поехала по палубе и ударилась о борт. Закк предпринял еще одну попытку удержать ее.
– Отпусти гарпунер, болван! – закричал Шедард, протягивая руку к юнге…
Гарпунер перевалился за борт и рухнул вниз, унося за собой Закка.
– Где властелин морей? – окликнул матросов на носу капитан.
– Здесь, проплывает мимо нас с гарпуном! – ответили ему. – Стрелять?!
– Твою мать, давно пора! – прокричал Блод. – Только отпустите цепь от гарпуна, я не хочу терять еще один гарпунер! И еще одного человека, – прибавил он уже тише. Стычка с чудищем отнимала у него много нервов.
Некоторые матросы успели прихватить ручные гарпуны и метали их вслед властелину морей. На развороте я увидел монстра во всю его длину. Он, словно еж, ощетинился множеством гарпунов, один из которых, брошенный установкой, был намного длиннее, и он качался под напряжением тех мускулов чудища, в которые вцепился. Тот гарпун, который унес установку вместе с Закком, переломился напополам.
– Удивительно, сколько повреждений может выдержать это чудище, – сказал я себе под нос.
– Все морские твари такие живучие, – ответил мне Тридус, предположив, что моя фраза предназначалась ему. – Даже самую простую косатку можно гонять сутки. Так, – он посмотрел в сторону монстра и увидел, что тот окончательно развернулся, – властелин морей идет на нас! Готовь гарпун!
Я отсоединил цепь от гарпуна. Тридус, как более опытный в обращении с гарпунером, заправил снаряд в пусковое дуло и нацелил на чудище. Властелин морей, яростно бороздящий поверхность воды, теперь поднимал густую белую пену вслед своему движению. Похоже, он давно не встречал такого сопротивления от какого-то маленького кораблика.
Тридус выстрелил, и гарпун попал прямиком в передний глаз властелина морей. Тот взвыл жутким голосом, поднялся на дыбы и с оглушительным всплеском опустился под воду, конвульсивно дергая своим лиловым хвостом. Нас снова закачало, но не так сильно, как в предыдущий раз, поэтому никто не вывалился.
Однако порадоваться не получилось, так как последним движением, прямо перед тем, как целиком скрыться под водой, хвост ударил в борт корабля, оставив там внушительных размеров дыру. Корабль накренился в сторону пробоины и стал зачерпывать воду.
– Все в трюм! Быстро! – прокричал капитан. – Забить, законопатить дыру! Мы не должны утонуть!
Вся команда бегом помчалась по лестнице, ведущей в трюм корабля. Я притормозил, глядя в темную пучину вод Тихого пояса. Еле-еле заметно, там, на глубине, метался все еще живой и явно рассерженный властелин морей. Было ясно, что скоро он оправится от болевого шока, вызванного гарпунами, и снова вернется за нами, но только играться с нами так, как он делал до этого, он уже не будет.
– Надо что-то делать, – прошептал я.
– Что ты там говоришь, малец? – спросил меня пробегающий мимо Брамбойт, держа в руках связку толстой бечевы. – Пошли скорей, надо заделать дыру, все уже там.
– Нет, – ответил я, чем поразил старину Д’Беретта. – Скажи, – обратился я к нему, – на корабле где-нибудь есть скелет или хотя бы череп какого-нибудь большого животного?
– Мы китобои, а не извращенцы, – хихикнул было Брамбойт. – Хотя погоди… Кажется, у Шедарда в каюте висел череп косатки – первого кита, которого он поймал. Уж не знаю, зачем он его хранит, но этот череп будет размером с половину тебя, если не больше. Только зачем он тебе нужен?..
– Властелин морей еще вернется, – сказал я ему и побежал к каюте боцмана. Оглянувшись, я увидел, что Брамбойт удивленно смотрел на меня, чеша затылок, потом спохватился и направился поскорее в трюмной отсек. Наверное, подумал, что я сошел с ума от всей этой истории. Ну да ладно, сейчас меня волновало совсем не это.
На мое счастье, каюта Шедарда была открыта. Череп косатки почти сразу бросился в глаза. Действительно, Брамбойт не врал – едва я схватил череп, как чуть не вывихнул себе позвоночник, не ожидая такого большого веса. В черепе было много дыр – щелей для глаз, носа, ушей. Была и здоровая дырка от гарпуна, окутанная паутиной мелких трещин. Кое-как нацепив череп на левую руку, так, что он свисал у меня до середины бедра, я приметил набор мастерски сделанных удочек. Наверное, Шедард долго собирал их в свою личную рыболовную коллекцию. Выхватив правой рукой наугад одну из удочек, показавшуюся мне наиболее прочной, я выбрался из каюты с надеждой, что Каппан не будет на меня сердится после того, как все закончится.
Выйдя на палубу, я обнаружил, что на ней все еще никого нет. Команда пока что занималась починкой борта. Ну и отлично, значит, будет меньше вопросов о том, что делаю я. Я пошел к правому борту.
Там лежала лодка, которую мы использовали для ловли рыбы. Она была достаточно большой и громоздкой, чтобы вместить не меньше пятерых человек и несколько мешков с рыбой, поэтому своими силами я ни за что не мог бы ее спустить. Однако китобои все продумали до меня – рядом находился спусковой механизм, предназначенный как раз для случаев, когда надо в одиночку управиться с лодкой. На самом деле, его использовали всегда, когда надо было спустить лодку, потому что это было намного проще, нежели тратить много усилий, делая все голыми руками.
Я обвязал лодку специальными веревками, приподнял ее чуть-чуть над палубой, и развернул через борт. Потом я ослабил натяжение веревок, и лодка стала медленно спускаться. Я наскоро проверил свое основное снаряжение, подхватил подмышками череп с удочкой и запрыгнул в лодку.
Спускаясь вдоль борта, я заметил свисающую цепь. Похоже, она оторвалась от гарпунера, когда тот свалился вслед за уплывающим властелином моря, оборвавшись как от установки, так и от самого гарпуна. Не мешкая, я захватил цепь и закинул к себе в лодку.
Когда лодка слегка шлепнула по воде, я вспомнил, что забыл про весла, но, оглядевшись, заметил, что одна пара лежала на дне лодки. Радуясь своему необычайному везению, я схватил одно из них и погреб в обход корабля, там, где, по моему мнению, под водой бесновалось чудище.
Приплыв на место, я посмотрел туда, где на судне была пробита дыра. Сейчас ее уже почти законопатили, оставалось лишь несколько щелей. Это означало, что скоро команда Сабатиана окажется на палубе и заметит меня, находящегося всего-то в сотне метров от корабля.
Я сорвал леску с удочки и закрепил на ее место цепь. Как бы странно это ни звучало, но катушка у этой удочки была настолько большой и внушительной, что я слегка удивился, как цепь без проблем подошла к этой катушке. Пожав плечами, я немного намотал цепь до необходимой длины, и присмотрелся к черепу, лежащему у меня в ногах.
«насади огромный череп»
Я взял свободный конец цепи и положил череп косатки себе на коленки. Бедра неприятно сдавило, но я терпел и попутно обдумывал, как бы закрепить этот самый череп. Не придумав чего-то особенного, я просто обмотал череп цепью, проведя ее под парой отверстий, потом взял весло, и своим кинжалом отстругал от него небольшой колышек, который вставил в звенья цепи так, чтобы она крепко держалась и ненароком не ослабилась и не слетела.
«с силой кинь в бурлящий омут»
Привстав со скамьи в лодке, я огляделся. Властелин морей уже почти пришел в себя и теперь кружился под водой, создавая волнение в море. Крутящийся вихрь из спокойной воды, которая до этого никуда не стремилась и всегда покоилась на своем месте, возмущенно вскипал ближе к поверхности, образуя наверху небольшое бурление. Туда я и подплыл на лодке, медленно и осторожно, словно бы боялся спугнуть чудище.
– Эх, была не была! – вздохнул я, взял в руки череп, раскрутился вместе с ним и запустил со всей своей силой прямо в центр небольшого водоворота. Череп протяжно забулькал и стал спокойно опускаться на дно, как будто я кинул его не в море, а в какое-нибудь болото. Я взялся за удочку и стал тихо разматывать катушку до тех пор, пока цепь не натянется.
Со стороны это выглядело, наверное, очень глупо – в лодке один-одинешенек стоит парень с удочкой, к которой примотана цепь, и смотрит на эту цепь, как будто хочет что-то выловить… Кстати, про поплавок я так и забыл. Правда, с поплавком я выглядел бы еще глупее.
«лишь один»
Прошла минута, и ничего не происходило. На Тихом поясе было не очень жарко, теплого воздуха или течения не наблюдалось, поэтому я начинал зябнуть.
«стоящий в лодке»
Прошло еще пять минут, но мою приманку никто и не думал хватать. Пальцы на руках стали коченеть от отсутствия движения, а я начал понемногу пританцовывать, чтобы согреться.
Интересно, сколько времени сейчас было? Мы так долго воевали с чудищем, что уже вполне мог наступить вечер, а осенний вечер по температуре даже на материке мог сравниться с зимним, что уж там говорить о бескрайнем море…
– Эй, кто это там в лодке стоит? – услышал я голос с нашего корабля. Я посмотрел сторону «Ветроносца» и увидел, что вся команда уже доделала пробоину и теперь собирается на палубе. В одной из фигур я распознал Брамбойта.
– Погодите, это же Гавилан! – сказал он. – Совсем из ума выжил мальчишка!
– Эй, Гавилан! – прокричала другая, высокая и широкая фигура, в которой я узнал Блода. – Поворачивай к судну! Там опасно!
Я промолчал. Я не хотел выглядеть как сумасшедший, но именно так оно и выходило. Но больше всего сейчас я не хотел бросать свою затею и оказаться еще сумасброднее. Странно, я вроде бы все сделал правильно – череп, лодка, бурлящий водоворот…
«вступит в бой»
Внезапно цепь дернулась так, что я чуть не вывалился из лодки. Удочку повело сначала в правую сторону, ближе к кораблю, потом в левую. Я крепко ухватился за удилище. Озноб как будто бы исчез, теперь все мое внимание было поглощено лишь тем чудищем, которое заглотило наживку где-то там, метрах в тридцати подо мной.
Учитывая размеры чудища, было странно, что оно так мало двигается и словно бы нехотя стремиться освободиться. Омут, в который я кидал череп, забурлил еще сильнее, и тут же из него вылезла во всю свою ужасную длину голова властелина морей.
Вблизи он выглядел еще более жутким. Мерцающие розоватые прожилки со странной лимфой, которая качалась внутри маленькими порциями. Глаза, прежде смотрящие в разные стороны, теперь все уставились на меня и лишь завораживающе жутко кружили внутри своих орбит. Плавники разной длины, волоски и ложноножки степенно и угрюмо двигались в ожидании чего-то. Пасть чудища была почти закрыта, из нее торчала моя цепь. Цепь плавно входила в тело чудища, как будто властелин морей был сделан не из твердой мышечной ткани, а из какого-то холодца. С пасти беспрестанно стекала то ли слюна, то ли желчь. Тонкая лиловая кожа позволяла рассмотреть через себя странного вида мышцы, двигающиеся туда-сюда, исчезающие внутри и появляющиеся снова в неожиданных местах. Весь организм властелина морей выглядел неустойчивым, постоянно изменяющимся, удерживающимся только лишь эпидермой.
– Уходи оттуда! Уходи! – слышал я голоса с корабля, но я не обращал на них внимания, глядя лишь на притихшее чудище перед собой. Властелин морей, казалось, знал этот древний ритуал, который я только что собственноручно осуществил. Он терпеливо ожидал, когда я продолжу. Цепь медленно шла вдоль туловища монстра. Рана, оставляемая цепью, почти моментально затягивалась, не оставляя и следа.
– Что ж, – сказал я чудищу, – похоже, настало время для боя. – С этими словами я опустил удочку на дно лодки и снял со спины глефы. Властелин морей ждал, пока я закреплял их на руках. Это было не так просто, как всегда, потому что от волнения мои руки не то, чтобы тряслись, но заметно дрожали.
Защищать свое биологическое поле довольно легко, когда твой противник примерно того же размера, что и ты – можно предугадать вражеские действия и принять контрмеры. Ваши силы тоже примерно равны (по крайней мере, разница не столь явно заметна). Другое дело, когда твой соперник – многометровое чудище, которое ты видишь первый день и не знаешь о нем, в принципе, почти ничего, кроме названия. Здесь разница в силе превышает несколько десятков раз; одна ошибка для чудища вполне простительна, одна ошибка для тебя – фатальна. В таком случае придется использовать все свои способности по полной, обострить все свои чувства до максимума… И надеяться… Без надежды, наверное, никак не обойтись.
Я снова посмотрел на морду властелина морей. Его глаза уже устали держаться на одном месте и теперь крутились в разные стороны. Цепь от удочки слегка натянулась, потому что она уже ушла глубоко под тело чудища, скрываясь под водой. Боясь допустить потерю самой удочки, я ударил глефой по цепи. Та сразу же оборвалась, что доказывало высокое качество моих клинков, и свалилась в море. Мой удар создал трезвонящий, вибрирующий звук, который мигом разошелся по окрестности. Властелин морей принял это как знак и сразу же после этого атаковал.
Нос чудища ударил по лодке, но не разбил ее. Лодка перевернулась и встала сверху дном. Все вещи оказались в воде, большинство из них безвозвратно утонули. Удочке повезло больше – она немного держалась на воде, словно тростинка, и только катушка пыталась затащить ее под воду. Я успел раньше, и быстро подплыл к ней, закинув трофей, добытый у Шедарда, на лодку. В это время монстр проплывал подо мной, пытаясь подгадать момент, когда схватить меня будет лучше всего. Боковым зрением я следил за ним: стоячая вода в Тихом поясе была достаточно прозрачной, в чем я давно уже убедился и пользовался этим.
Забравшись обратно на лодку, я ждал чудища. Если уж и дальше проводить этот странный бой, то в полном соответствии с текстом. Если бой проходит в лодке – пусть монстр плывет к лодке.
Внезапно я понял, чего добивается властелин морей. Ритуал обязывает находиться в лодке – только тогда можно победить чудище. Если же оставить человека без лодки, то его шансы на победу значительно уменьшатся. Но как сохранить лодку, если ее пытаются разрушить? Она не была настолько крепкой, чтобы выдержать несколько ударов, как это было с кораблем.
Стук снизу прервал мои мысли и заставил вернуться к реальности. Властелин морей упорно пытался разломать мой последний оплот, но пока что у него это не получалось. Следующий стук был уже сильнее. Доска на днище лодки слегка треснула, но даже этой маленькой трещины было достаточно для течи. Я понял, что долго не выдержу.
Третий стук… Нет, это был оглушительный грохот. Властелин морей пробил лодку, поднявшись на несколько метров в воздух по инерции. Он пробил большую дыру прямо в середине лодки, так что она как бы висела на нем, словно браслет. Я еле-еле держался за край этого импровизированного деревянного «украшения». Подъем замедлялся, и я понял, что скоро мы начнем падать.
«поймает монстра»
Лодка оставалась висеть вокруг шеи чудища, потихоньку сползая. Я решил, что терять мне нечего, вдохнул побольше воздуха и прыгнул прямо во властелина морей, прорезав широкую рану в его непрочной коже.
Внутри чудища я старался как можно больше двигаться и больше резать. Я чувствовал себя компонентом одного гигантского желе. Кроме того, я ощущал, что падаю – но уже не вместе с монстром в воду, а внутри тела чудища. С такими мыслями я еще больше стал крутиться и резать, рвать, кромсать. Никакие звуки не доходили до меня, кроме бурления организма властелина морей, отчаянно и бессмысленно сопротивляющемуся закаленной стали клинков.
В бок мне ткнулось какое-то твердое щупальце. От неожиданности я открыл глаза, которые сразу же защипало. Спустя полминуты неприятное ощущение ослабло до терпимого состояния, и я мог оглядеться. Вокруг меня кишели, именно что кишели, внутренности властелина морей! Все причудливые органы двигались вокруг меня в странном, понятном лишь им, танце. Те части тела чудища, которые я повредил, страдальчески извивались и дергались. Тут же я заметил и то щупальце, которое напало на меня. Похоже, из-за дикой боли властелин моря сам прорвал свою кожу ложноножками, лишь бы вытащить меня из своей утробы.
На его беду, моя экипировка была слишком прочной, чтобы поддаться мягким ударам щупальца. Однако монстр сам это понял, и тут же на помощь одной ложноножке кинулись еще несколько. Из-за того, что внутри чудища было жутко тесно, я упустил щупальца из виду, и они успели схватить меня по рукам и ногам, пытаясь растянуть мое тело и разорвать его на части.
В какой-то момент я осознал, что нахожусь в горизонтальном положении. Похоже, что чудище уже прекратило падать и теперь плывет где-то в море, возможно даже очень глубоко. Снаружи ничего не было видно, все поле зрения закрывала текучая лимфа и внутренние органы властелина морей. Вдобавок ко всему у меня кончался воздух в легких. Не знаю, сколько я уже держался без воздуха – минуты две-три, вряд ли больше. Даже в детстве, играя с деревенскими ребятами на реке, кто дольше продержится под водой, я не мог задержать дыхание дольше, чем на три минуты.
С усилием, резким рывком я пытался прокрутиться, но у меня ничего не получилось, кроме того, что я освободил запястья рук – щупальца соскочили ближе к локтю. Этого оказалось достаточно – движениями кистей я прорезал двойными клинками те ложноножки, что держали верхнюю часть моего тела, а дальше уже было дело техники.
Надо было как-то ускорить действие. Я открыл защитную планку и вытащил все бомбы, которые у меня имелись – всего-то четыре штуки, но этого должно было хватить. Я нажал все кнопки, и бросил их в сторону головы – там уже был достаточно широкий туннель, оставленный мною, когда я прорывался сквозь тело чудища. Сам же я моментально стал резать внутренности дальше, двигаясь как можно быстрее к хвосту, про себя надеясь, что успею выбраться дальше зоны взрыва.
Взрыв я услышал даже через лимфу, перемешанную с водой. Закрыв глаза, я вслепую пробирался дальше, считая разорвавшиеся бомбы. Когда прогремел четвертый взрыв, я открыл глаза. Вокруг меня плавали ошметки тела чудища, а от хвоста почти ничего не осталось. Несмотря на воду вокруг, туловище монстра со стороны взрыва был немного обуглено. Выбраться из тела властелина морей теперь не представило никаких трудностей.
Я взглянул наверх. До поверхности воды было порядка двадцати метров. Задерживать дыхание уже не было никакой возможности, у меня начались рвотные позывы. В дополнение ко всему, достаточно тяжелое обмундирование, бросать которое я не решился бы даже под страхом смерти, вкупе с давлением воды помешало бы мне всплыть на поверхность. Но делать было нечего, и я стал плыть наверх, из последних сил, превозмогая боль в груди и общую слабость.
Внезапно вода надо мной сжалась, образовав какое-то уплотнение, через которое я не смог проплыть. Сжатая вода превратилась в подобие странно сформированной головы – череп с пятью длинными отростками, торчащими и непропорционально длинными скулами и маленькой нижней челюстью, которая оканчивалась необычной бородой. Голова страшно ухмыльнулась, и я почувствовал, что меня что-то схватило по бокам и повлекло обратно вниз. От скорости у меня закружилась голова, и я выплюнул последние пузырьки воздуха из легких, потеряв сознание…
…Грудь сдавило что-то тяжелое, что заставило меня отхаркнуться. Жгучая соленая вода прошла весь путь по носоглотке, оставив лишь неприятный привкус и запах. Сразу же меня подняли, растормошили и растрясли, кто-то вдобавок ударил по спине. Я еле-еле приоткрыл слипшиеся глаза.
– Ты как? – спросила меня широкая фигура в белом, в которой, приглядевшись, я признал Блода Сабатиана.
– Но… Ма… Но, – кое-как выговорил я. Блод улыбнулся.
– Сегодня ты первый и единственный человек, которого нам удалось спасти, – ответил он. – После того, как ты спас всех нас.
– Никогда не думал, что это реально работает! – воскликнул сидящий рядом Брамбойт. Скорее всего, именно он и хлопнул меня по спине, больше никто не умеет с такой силой шлепать ладонью. – Нет, конечно, орлоогцы не будут распевать всякую чушь, но проверить их слова вот так, на деле… Не, – он расхохотался, – такой отваги даже у меня нет!
Я уже более-менее оправился и первым делом огляделся.
– Где мои вещи? – спросил я.
– Вон там, на веревках, сушатся, – показал капитан. – Когда ты разорвал властелина морей, Брамбойт чуть ли не сразу кинулся тебе на подмогу.
– Ага, я заметил, что ты почти сразу ко дну стал идти, – поддакнул Брамбойт. Блод продолжил:
– Тебя сложно было заметить, но властелин морей растворился в воде чуть ли не мгновенно, как умер. Мы увидели, что ты вроде бы как стал всплывать, но потом потерял сознание и начал тонуть. Брамбойт вытащил тебя и все твои вещи.