Александр Пугачев
Варварская вера
«Безопасное место… а ведь Лика, Кима и Поля сейчас находятся в темнице по моему приказу… интересно, выбрались ли они оттуда или их завалило обломками?.. Бедная Поля… она оказалась у нас случайно и в такое неподходящее время! Она не заслуживает всего того, что сейчас видит из окна темницы. Боги, храните Киму, Полю, Лику, моих сестёр и всех моих амазонок. Но, в первую очередь, уберегите Артуму, прошу!»
Афродита подняла взгляд на Ипполиту, наконец наигравшись с Арфой. Она приблизилась к царице и обняла её:
– А я ведь предупреждала. Прощай.
Она отошла под ненавистный взгляд амазонки, а затем указала лисице на шею раненой и прошептала:
– Добей её, Арфа.
Лисица медленно подошла к Ипполите, прошлась по её телу и с силой впилась в шею. Когда она вернулась в объятия к Афродите, царица лежала в неестественной позе, не двигаясь и не дыша.
V – Вот так дружба
В окна темницы светило яркое солнце, что позволяло пленным разглядеть в своих камерах даже маленькие щели на полу. Скифы сообщили трём амазонкам, что примерно в это время им подают обед, а ужин приносят сразу после захода солнца.
– Скукотища! Может, в «Города» сыграем? – Кима сидела на полу около решётки, так как ей было противно даже приближаться к окровавленной кровати.
– Можно! – одобрил Асар.
– Я начинаю! Фемискира! Вам на «А»! – оживилась Лика.
– Асгард, – сурово проговорил Маис.
– Это что за город такой? Мы такого не знаем! – возмутилась Кима.
– Я вам завидую, – так же сурово ответил Маис.
В темнице повисла неловкая тишина. Был слышен лишь храп спящих пленных и всхлипывания Поли, которая до сих пор испытывала страх из-за узкой и запертой камеры.
– Вы что-то говорили про сражение… что, скифы снова идут войной на безгрудых? – вдруг спросил Агар.
– Не называй нас так! Это оскорбительно! У нас есть общепризнанное обозначение – амазонки! – возмутилась Кима.
– Пусть будет по-твоему. Так что, скифы идут нас спасать? – понадеялся Агар.
– Мы не знаем, с кем будет сражение. Нам сказали лишь про варваров, – Лика решила влезть в разговор.
– Ясно… вы всех подряд обзываете варварами, так что эта информация никому ни о чём не говорит… – вздохнул Асар.
– Вот именно… Вы всех называете варварами, а сами, когда вас в ответ называют безгрудыми, обижаетесь, – грубо заметил Маис.
Кима задумалась:
– Справедливо… называть всех неприятелей варварами лично меня научила Ипполита, но сейчас я понимаю, что среди вас много хороших людей.
– Не бывает плохих племён, бывают плохие люди, – очнулась Поля. – Кима и Лика, разве моя семья плохо обошлась с вами, когда вы попросились к нам домой?
Лика кивнула:
– Поля, я крайне уважительно отношусь к твоей семье. Если бы не вы, нас с Лиской обезглавили бы где-нибудь в лесу ещё в седьмом месяце.
Поля в ответ улыбнулась. Она подошла к решётке и просунула свою руку в коридор:
– Лика, я видела, что тебя заперли в соседней от меня камере. Подойди к решётке.
Лика выполнила просьбу, подойдя к двери. Она просунула руку и обхватила руку Поли. Та ответила взаимностью, пожав ладонь подруги:
– За эти полтора месяца я очень привязалась к вам. Рыжик и Лиска, спасибо вам за всё. Никогда бы не подумала, что скажу это, но вы стали моей семьёй, более заботливой и понимающей, чем мои родные родители.
Лика кивнула и ответила:
– Отныне мы будем держаться втроём. Мы выберемся отсюда невредимыми и обязательно выживем в предстоящей войне. Да помогут нам боги, – она погладила руку Поли и добавила:
– И да, ты можешь свободно обращаться к нам по нашим прозвищам. Обычно я этого делать никому не разрешаю, но ты – наша лучшая подруга, которых у нас, к сожалению или к счастью, больше нет.
Кима любопытно выглядывала из-за решётки, пытаясь увидеть, что там делали руками Лика с Полей, но у неё ничего не выходило. Желая напомнить о своём присутствии, она громко заявила:
– Предлагаю присвоить Поле прозвище! А то у нас они есть, а у неё – нет!
Поля улыбнулась, а Лика выпалила первое, с чем у неё ассоциировалось слово «поле»:
– Предлагаю прозвище – «Степь»!
Кима пожала плечами и кивнула:
– Ну, пусть будет «Степь».
Поля тоже одобрила такое прозвище. Она отпустила руку Лики и вернулась на свою кровать:
– Что-то нас не торопятся кормить… я уже проголодалась!
– М-да, в этот раз амазонки опаздывают… – грустно подтвердил Агар.
***
Орифия стояла на главной улице Фемискиры и наблюдала за тем, как амазонки устанавливали в сквере бюст Гарпы. Она одобрительно кивнула, а затем подошла к другим девушкам, которые уже установили бюст Фалестриды и теперь возвращали инструменты по ящикам.
– Девчонки, вы – умницы! – улыбнулась им Орифия.
Девушки улыбнулись в ответ и потащили ящики с инструментами обратно на склад. Мимо сквера прошла Ипполита, помахав рукой и крикнув Орифии:
– Я ушла за добычей для Артемиды! Постараюсь побыстрее вернуться!
– Да помогут тебе боги! – воскликнула Орифия и на прощание тоже помахала рукой.
В сквер вошла Ифинома и осмотрелась: кроме них с Орифией в нём больше никого не было.
– Я тут пособирала сплетни среди амазонок, подслушала их разговоры… в общем, план Ипполиты сработал. Наши воительницы оказались очень рады такому увековечению памяти павших сестёр, – Ифинома была довольна собранной информацией.
– Это всё хорошо, конечно, но мне так неловко перед двумя дочерями Профои… Их мама ведь тоже пала в том сражении. Да и про Текмессу с Ксанфой Ипполита ничего не сказала. Это только то, что касается командиров, а ведь ещё есть тысячи погибших рядовых амазонок… – Орифия с грустью опустила голову.
Ифинома понимающе кивнула. Она тоже об этом думала:
– Знаешь, я считаю, что нужно начинать с малого. Да, сейчас мы слабы, но однажды, когда Фемискира вновь наберёт свою силу и наша армия будет состоять из десятка тысяч воительниц, мы захватим Скифию, построим там свои города и – я обещаю тебе – я лично проконтролирую, чтобы в них стояли изваяния всех наших павших и живых сестёр.
Орифия растеряно улыбнулась:
– Ты слишком оптимистична, дорогая моя. К тому же, я имела ввиду не только бюсты, хотя это тоже важный шаг… Моя дорогая Гарпа, которой я навсегда останусь предана, заслуживает гораздо большего…
Ифинома обняла собеседницу, а та с грустью положила свою голову ей на плечо. В сквере вокруг них летали воробьи, с любопытством поглядывая на двух девушек. Один из воробьёв сел на плечо Орифии и ласково зачирикал ей на ухо. Та пошевелила плечом, сгоняя воробья, на что он в ответ взлетел, сделал круг и приземлился на другое её плечо.
– Видишь, даже животные тебя поддерживают и ценят, – ласково заметила Ифинома. – Ты – один из самых ярких солнечных лучиков в наших рядах амазонок. Лично я тебя очень люблю и ценю.
Она погладила Орифию по голове и поцеловала её в щеку. Та подняла на подругу взгляд и в ответ прикоснулась к её щеке. Воробей, сидящий на плече Орифии, с любопытством наблюдал за этой сценой, а затем улетел на ближайшее дерево и затерялся среди других птиц.
– Береги себя, пожалуйста. Я не знаю, какую задачу тебе даст царица в сегодняшнем сражении, но будь крайне аккуратна. Я не хочу тебя потерять, – прошептала Ифинома.
Орифия, не убирая взгляд с собеседницы, прошептала в ответ:
– Это ты себя береги. В сражении против Афродиты ты будешь в первых рядах, а ведь никто не знает, как именно с нами будет воевать богиня…
Ифинома вдруг поинтересовалась:
– Ладно я, я ещё молодая и участвовала лишь в одном сражении, а вот ты мне расскажи, тебе уже приходилось воевать с богами? Как они вели себя?
– Я тебе так скажу: этот конфликт Ипполиты с Афродитой – первый случай в истории амазонок, когда нам объявил войну сам Олимп. До этого были истории, когда Олимп натравливал на нас смертных, но чтобы бог в открытую шёл на нас… такого ещё не было.
Ифинома растерялась. Она выпустила подругу из объятий и присела на ближайшую лавочку:
– Я об этом ещё никому не говорила, но теперь боюсь, что не успею никому признаться… я всю жизнь избегаю огня. Чем ярче и сильнее горит даже какой-нибудь костёр… – она глубоко вдохнула и задержала дыхание. Затем выдохнула и завершила свою мысль. – …тем сильнее я трясусь от страха. В том сражении со скифами, когда они использовали катапульты, я очень боялась, что они подожгут наш город. К моему счастью, всё обошлось. Но вот сегодня я весь день хожу и думаю, как же поступит Афродита и подожжёт ли она наши деревянные дома, – она заплакала, прижавшись к стоящей рядом Орифии. – Пожалуйста, скажи мне, что огня сегодня не будет. Это всё, что я хочу услышать.
Орифия заразилась её волнением и тоже прослезилась. Она гладила Ифиному по плечу и тихо уверяла:
– Огня не будет, всё обойдётся… Афродита не настолько жестокая… Она пощадит всю Фемискиру и лично тебя… Успокойся, милая, нас мало, но мы – дружная и крепкая семья. Мы выстоим. Обязательно выстоим. И огня не будет, обещаю…
VI – В столовой
В темницу к пленным спустился отряд амазонок. Они оцепили выход и внимательно заглянули в каждую из камер:
– Обед! Пленные амазонки, на выход. Вы будете обедать в общественной столовой. Остальные, готовьте свои тарелки и ложки.
Поля тут же вскочила с кровати и, не скрывая радостной улыбки на лице, начала ждать, когда её выпустят. Кима, которая итак сидела у двери, следила за тем, как ключница искала ключ от её камеры. Лика разглядывала стоящую у её решётки амазонку. Та смотрела на неё в ответ:
– Помнишь меня, Лика?
Та помотала головой.
– А я тебя очень хорошо помню. Это ты кинула в моё лицо ключ от камеры Харса и прокляла мою дочь, заявив, что она больше никогда не выздоровеет. Плохая из тебя ведьма – она поправилась на следующий же день.
Лика потускнела:
– Да, вспомнила. Прости, пожалуйста, в тот день я была зла на всех.
– Ладно, что было, то было. Но я не могу не воспользоваться случаем и не отомстить тебе. Сегодня ты остаёшься без еды, – амазонка ехидно улыбнулась и повернулась к ключнице. – Лику не выпускай, пусть думает о своём поведении.
Кима удивлённо следила за диалогом, а когда её камеру открыли, обратилась к отряду амазонок:
– Сделайте, пожалуйста, исключение и дайте поесть в столовой ещё и трём скифам: Маису, Асару и Агару. Пусть они прогуляются! Пожалуйста!
Ключница взглянула на своих коллег: те кивнули.
– Ладно, но из-за этого мы усилим охрану в столовой на время вашего обеда! Чтобы никаких попыток побега не было! Понятно?
– Мы будем вести себя спокойно, обещаем, – улыбнулся Асар, подходя к решётке.
– Хоть ноги разомну и на солнце посмотрю, – встал с кровати Агар. – Спасибо тебе, Кима.
Кима тем временем тихонько подошла к камере Лики и прошептала ей:
– Держись тут, Рыжик. Я возьму для тебя еду.
Выйдя в коридор, Поля тоже заглянула к Лике:
– Я тоже возьму.
Из камер вышли братья Агар и Асар, и из самого конца коридора вели Маиса. Кима начала разглядывать их.
Маиса, ориентируясь на его грубый и низкий голос, Кима так и представляла: высокий, грузный и с тяжёлой походкой мужчина, чьё лицо напоминало ей тюремных стражников – оно было максимально серьёзным и, казалось ей, на нём никогда не было улыбки и радости. Узкие глаза источали внимательный и хладнокровный взгляд, который был ещё и максимально сосредоточенным. Большое количество тёмной растительности на его лице и голове прибавляло ему возраст, но, как думала Кима, ему было не больше тридцати лет.
Агар и Асар же, как типичные родные братья, были очень похожи друг на друга. Оба были высокими, но худыми. Будучи такими же брюнетами, как и Маис, они, однако, явно чем-то болели, из-за чего волосы на их головах были редкими, с большими залысинами, а на лицах из растительности виднелась лишь неаккуратная щетина. Тело Агара отдавало ярко выраженной желтизной, а у Асара оно наоборот было мертвенно белым – это единственное их отличие, которое сходу нашла Кима. Разница в их возрасте была не большой – Кима присвоила бы им двадцать восемь и двадцать шесть лет.
Сильно хромая на левую ногу, первым среди пленных вышел Агар. Амазонки вывели их на главную улицу города, ведя себя крайне организованно.
– Солнце! Ты видишь, Асар? Солнце! – восхитился старший брат.
Кима с Полей шли рядом, наслаждаясь прогулкой. За половину дня их ноги сильно затекли, а сейчас приходили в норму. Маис шёл позади всех, недовольно гремя кандалами на руках, которые надели ему ещё перед выходом из темницы. Кима и Поля тоже были недовольны, что им на руки повесили цепи, но они успокаивали себя тем, что уже утром вернутся к привычной жизни.
Группа дошла до столовой, где пятерых пленных усадили за один стол. Одна из амазонок окликнула сотрудницу столовой:
– Мы готовы! Несите еду для пленных!
– Хоть как нормальные люди поедим. А то я чувствую, что из человека меня превращают здесь в дикое животное, – недовольно пробубнил Маис, уткнувшись в пустую тарелку.
– Смотри на вещи более позитивно! Ты жив, тебя кормят, у тебя есть друзья! – сидящая напротив Маиса Кима разглядывала его. Она находила в нём нечто притягательное, что не могла объяснить словами, но очень хорошо чувствовала.
– Нет у меня друзей, девушка Кима. Нет, – отстранённо ответил мужчина.
Им подали еду. Здесь были и щедрые порции мяса, и целая буханка хлеба, и несколько видов каш, а из напитков принесли молоко и яблочный компот. Первой на еду накинулась голодная Поля, а затем и остальные пленные.
– Приятного аппетита нам, – жуя мясо, проговорила Поля.
– А по тебе и не скажешь, что ты любишь поесть, – кинул взгляд на стройную Полю Асар.
– Это я в маму пошла. Она у меня тоже стройная, хоть и много ест, – Поля потянулась за чашей компота.
– А я так и остался толстяком, хотя стал есть намного меньше, как попал к вам в плен, – недовольно проговорил Маис.
Кима окинула его удивлённым взглядом:
– Ты разве толстяк? Просто плотный, но явно не толстый!
– Это ты мой живот не видела, – сухо ответил собеседник.
Агар, в отличие от других, ел мало. Вместо этого он осматривал стоящих вокруг стола амазонок, делая акцент на их вооружении. Затем он вспомнил, что был в кандалах, и смиренно потянул к себе тарелку с пшеничной кашей – надежда на побег потускла в его мыслях.
К одной из охраняющих амазонок подошла другая, завязав с ней разговор:
– Я слышала, Пенфесилии и Климене не удалось запросить римских воинов для помощи нам. Но те мужчины, которых Рим выделил для продолжения нашего рода, уже направляются к Фемискире на кораблях. Их там около двухсот. Пенфесилия заявила, что даст им вооружение и отправит их в гарнизоны Алкиппы и Ифиномы, чтобы они помогли нам в сегодняшнем сражении.
Вторая амазонка удивилась такой новости:
– Это очень плохо… Я разговаривала с Ифиномой, она заявляет, что не знает, с какой стороны нападут варвары, но думает, что со стороны моря.
– Про море думают и другие воительницы, – амазонка наклонилась к уху подруги, – а ещё ходят слухи, что мы будем воевать не с варварами, а с богиней Афродитой…
Кима подпрыгнула на стуле от удивления, чем обратила на себя внимание амазонок. Они расстроились, что Кима всё же услышала их разговор, поэтому тут же замолчали. Остальные пленные были слишком увлечены едой, что не обратили внимание ни на разговор охранниц, ни на реакцию Кимы.
– Всё, возвращаемся! – одна из амазонок ласково помогла Киме подняться со стула. Та схватила куски мяса, пряча их в руке, но амазонка увидела это. – Верни мясо в тарелку. У вас было достаточно времени, чтобы поесть здесь.
Кима не выполнила просьбу. Она сжала мясо посильнее, прижавшись к амазонке и прошептав:
– Это я Лике взяла. Другие воительницы отказываются её кормить. Пожалуйста, войди в положение.
Амазонка силой разжала руку Кимы и вернула мясо в тарелку. Она отвела Киму от стола и прошептала:
– Я сама принесу для неё еду. А об этом поступке амазонок доложу царице.
Кима улыбнулась и поблагодарила её. Когда из-за стола встали остальные пленные, амазонки повели их обратно в темницу.
VII – На закате
Через пару часов, когда за окнами темницы уже садилось солнце, Кима наконец решила поделиться слухами, которые услышала в столовой:
– Говорят, Ипполита врёт амазонкам и вместо варваров на нас нападёт Афродита.
Лика вытерла руки и отложила свою тарелку с едой – та амазонка не подвела и действительно принесла для неё обед. От радости, Лика ела еду медленно, наслаждаясь каждым кусочком, поэтому на обед у неё ушёл целый час. Ещё и заботливой Поле удалось пронести еду в темницу, но Лика сообщила ей, что она может съесть её сама, что Поля с удовольствием и сделала.
– Пусть говорят что хотят. Моя мама никогда не пойдёт на Фемискиру войной, – уверенно заявила Лика.
– А кто твоя мама? Афродита что ли? Это которая богиня? – удивился Агар.
– Да. Лика – дочь богини Олимпа, – гордо сообщила Поля.
– Ого, вот это новости. Дочь богини сидит в темнице и ест из ржавой тарелки остывшее мясо, – с сарказмом вмешался Маис.
– Не хочешь – не верь! – ответила ему Кима. – А вот насчёт ненападения Афродиты я не была бы так уверена. Что-то мне подсказывает, что всё так и будет.
Лика разозлилась:
– Поздравляю, Лиска! Ты повелась на очередные слухи, которые так любят придумывать в нашей Фемискире! Помнишь, как лет десять назад все говорили, что наша царица якобы переспала с обычным пленным? Весь город стоял на ушах! Царица! Дочь бога! С пленным! Вот этот бред из той стихии, что ты говоришь мне сейчас! Давай закроем тему!
Кима насупилась и замолчала. Она беспокойно смотрела в окно, помня, что именно вечером, после захода солнца, должно начаться сражение. За окном как раз наступила темнота. Горящие факелы, которые находились в темнице напротив каждой камеры, засветили непривычно ярко, будто на улице была не просто темнота, а буря, приведшая чёрные тучи.
В темницу спешно спустилась амазонка. Она выглядела напуганной и растерянной, держала свой лук за тетиву, а не за рукоятку, а её речь была сбивчивой и еле понятной:
– Афродита… Афродита… Она там, обращается к нам… Золотистый свет светит на всю Фемискиру… Я такого никогда не видела… Там, на горе… Афродита… Римлян нет… Царицы нет… Мы одни… Одни… – будто к пустоте обращалась амазонка.
– Успокойся! Что случилось? Всё-таки Афродита? – напряглась Лика.
– Д-да… она стоит в воздухе и обращается к нам, – опомнилась амазонка и повернулась к Лике.
На улице прогремел гром. Затем ещё один.
– Раз… два… – принялась считать Поля.
– Освободи нас! Ты слышишь? Освободи сейчас же! – испуганно заорал Асар.
Амазонка затряслась, когда вновь прогремел гром, а затем растерянно сообщила:
– Ключи не у меня… ключница ушла слушать Афродиту. Простите… Я бы… я бы вас освободила…
– Как тебя зовут? – спокойно поинтересовалась Кима, желая успокоить амазонку.
– А… Агида я.
– Красивое имя, – ласково отозвалась Лика. – А теперь сделай глубокий вдох, затем – выдох, и расскажи всё, что успела увидеть и узнать.
Агида вздохнула:
– Царица пропала. Её уже несколько часов никто не видел. Римляне ещё не пришли, а Афродита уже появилась. Слухи оказались правдой. Она зависла в воздухе около горы, но говорит так громко, что слышно на всём побережье. Все наши амазонки именно там.
– А ты почему не пошла слушать? – удивилась Кима.
За окнами прозвучал сильный гром. Агида подпрыгнула от страха:
– Я испугалась…
– Ну, это мы и сами поняли. Сможешь найти ключницу? Нас нужно срочно освободить, – отозвался Маис.
От шума проснулись другие пленные, которые начали громко разговаривать, перебивая друг друга. Агида побежала наверх. Как понадеялась Лика, охранница отправилась искать ключницу. Гром начал греметь каждые несколько секунд. Затем всё стихло. Пленные тоже замолчали, понимая, что сейчас что-то начнётся.
– Одиннадцать раз… одиннадцать раз прогремел гром… – тихо выдала Поля.
Кима и Лика настороженно стояли около своих решёток, надеясь, что Агида вернётся и сможет их освободить. Маис спокойно лежал на кровати и смотрел в окошко. Асар отчаянно елозил столовой ложкой по замку на решётке, пытаясь его открыть, а Агар сидел на полу и молился.
Неожиданно для них раздался сильнейший гром, а за ним последовал шум со стороны дворца. В окна темницы залетели камни и пыль.
– Двенадцать… двенадцать… – прошептала испуганная Поля.
Кима заметила появившиеся языки пламени в окне. Она пыталась понять, какое здание города горит, а затем осознала, что горит вся Фемискира. Она опустила взгляд в пол и заплакала.
VIII – За Фемискиру
Вооружённые амазонки выстроились на берегу моря. Каждая из них была облачена в тяжёлые доспехи и держала меч и щит. Среди них стояла Алкиппа, которая с надеждой смотрела на идущие вдали три римских корабля. Поодаль от берега, ближе к городу, находились Пенфесилия, Орифия и Климена. Последняя растерянно сжимала рукоятку меча, до сих пор надеясь, что всё обойдётся и никакой атаки не будет.
Ифинома оглядывалась со стены города, размышляя, где же появится Афродита. Рядом с ней готовились к бою лучницы. Солнце зашло за горизонт, поэтому из освещения остались лишь факелы на стенах.
– Амазонки! – раздалось со стороны горы.
Воительницы обернулись на звук и увидели стоящую в воздухе Афродиту. Она находилась достаточно далеко от них, но была хорошо различима за счёт яркого золотого света, который исходил от её тела и распространялся на всю округу.
Климена затряслась, понимая, что сражения теперь не избежать. Остальные амазонки сосредоточенно следили за Афродитой.
– Сёстры! – продолжила богиня. – Всю свою жизнь я поддерживаю род амазонок. Да, я – не ваша покровительница, но это не моё упущение и не ваша вина. Вы признаёте меня вашей союзницей, поэтому, как ваш друг, я хочу уберечь вас от той жестокой лжи, которая проникла в Фемискиру.
Амазонки в непонимании начали оглядываться друг на друга, думая, какую ложь имеет ввиду Афродита.
– Не вините себя, сёстры. Это я виновата, что допустила такое среди вас. Одна из обманщиц уже наказана. Теперь я пришла за остальными тремя, – пытаясь вызвать доверие, спокойно сообщила богиня.
Воительницы всё так же непонимающе осматривали друг друга. Орифия обхватила руку Пенфесилии и прошептала рядом стоящим девушкам: «Не верьте ей. Она пытается настроить нас друг против друга».
– Выдайте мне трёх амазонок, и, я обещаю, вы заживёте так же благополучно и богато, как до нападения варваров, случившегося в конце пятого месяца.
– Мы никого не выдадим! Уходи! – подняв меч, выкрикнула Алкиппа.
Вслед за ней подняли мечи и другие амазонки. Ифинома направила свой лук на Афродиту, за ней повторил её гарнизон лучниц.
– Вы ничего не потеряете. Поверьте мне. Приведите ко мне Орифию, Пенфесилию и Артуму. Именно их разум захватила болезнь, позволяющая им обманывать собственных сестёр, – Афродита проговорила это снисходительно, будто делала амазонкам одолжение, занимаясь разоблачением неверных.
Орифия повернулась к сестре:
– Она явно хочет уничтожить наш царский род. Только зачем?.. И где Ипполита?..
– Я бы тоже хотела это знать… – растерянно ответила Пенфесилия. Она направилась к берегу, на ходу обращаясь к армии. – Сёстры! Афродита распространяет смуту в наших рядах! Только глупый не поймёт, что она обижена на нас за наше могущество и стойкость! Это она натравила на нас варваров, пытаясь убить нас, но мы выстояли! – она подняла меч над собой. – Мы выстоим и сейчас! Афродита, сдавайся без боя!
– Мы никого не выдадим! – вновь крикнула Алкиппа.
– Никого! – вторила ей Ифинома. – Лучницы, огонь!
– Зевс! – призвала Афродита и подняла правую руку. Вместе с этим жестом над Фемискирой раздался гром, а из неба по стене города, где стояла Ифинома с лучницами, ударила молния.
Стена раскололась на большие куски. Один из них, на котором стояла Ифинома, медленно пополз вниз. Девушка перепрыгнула с него на уцелевшую часть стены, обернувшись и осмотревшись: некоторые лучницы упали на землю. Следующая молния, появившаяся вместе с громом, добила их.
– В атаку, сёстры! Афродита не в себе! Мы успокоим её! – отчаянно воскликнула Ифинома.
Тяжёлая пехота ринулась в сторону горы. Лучницы спустились со стен и присоединились к ней.
– Опустите оружие! Опустите! Я не желаю вам зла! – Афродита следила за приближающимися к ней амазонками. Когда в неё полетели первые стрелы, она подняла обе руки. – Сейчас я вас сама успокою! Зевс!
Одновременно с раскатами грома, которые оглушали воительниц, сверху на них начали обрушиваться молнии, раскидывая и убивая девушек. После нескольких ударов грозы, от которых армия Фемискиры сильно поредела, Афродита остановилась, чтобы перевести дух. Этим воспользовалась Алкиппа, бежавшая с амазонками:
– Отступаем! Все в город! Укрывайтесь в зданиях!
Девушки испуганно кинулись назад в Фемискиру, оглядываясь и боясь, что богиня убьёт их в спину, но та замерла, ища в бегущей толпе Орифию и Пенфесилию. Те уже стояли с Алкиппой и Ифиномой у открытых ворот, поторапливая амазонок и помогая раненым вернуться в город.
Когда воительницы укрылись за стенами Фемискиры, Ифинома с Алкиппой закрыли ворота, а Орифия и Пенфесилия отправились во дворец, где под охраной находилась Артума.
– Вот вы где… – прошептала Афродита. Так и оставшись на своём месте, она сосредоточенно посмотрела на дворец, а затем вызвала сильнейшую молнию, которая обрушилась на дворец и разрушила его крышу.
Богиня замерла, прислушиваясь к звукам. Стало тихо, лишь на палубах вошедших в порт римских кораблей звучали громкие обеспокоенные разговоры. Она повернулась к ним и обратилась напрямую к разуму каждого римлянина:
– Друг мой, амазонки устроили нам засаду. Я тоже пришла к ним на помощь для войны со скифами, но, вместо того чтобы напасть на врагов, они атаковали меня. Сейчас они перегруппировываются, чтобы атаковать ваши корабли. Я хочу защитить тебя и твоих союзников, поэтому дам совет: атакуйте первыми. Зажигайте стрелы и открывайте огонь по городу, а я помогу вам.
Она внимательно следила за тем, как корабли меняли траекторию своего движения. На палубах выстраивались лучники. Увидев это, Афродита улыбнулась и вернула взгляд к Фемискире.
– Огонь! – крикнула она.
На город полетел град огненных стрел. Они попадали в соломенные крыши, деревянные стены домов, городские деревья. Почти вся Фемискира вспыхнула огнём. Не горели лишь каменные здания и дворец царицы.
IX – В городе
В городе поднялась паника. Из горящих домов выбегали девушки, выводя вместе с собой своих детей. Они останавливались на улице, испуганно озираясь и не зная, куда деться.
– Следуйте ко мне! Сюда! На площадь! – Алкиппа стояла на лестнице дворца.
Когда девушки и девочки собрались вместе, Алкиппа указала им на маленькую деревянную дверь, находящуюся под дворцом:
– Заходите в дверь! Она ведёт к подземным тоннелям! Сейчас же убегайте из города! Я со своим гарнизоном пойду с вами и обеспечу безопасность вашего перемещения! – она начала оглядываться. – Ифинома! Ифинома! Ты где?!
Плачущая Ифинома сидела под обломками крыши дворца и, закрыв глаза, тряслась от страха. Услышав своё имя, она испуганно вышла из своего укрытия, стараясь не смотреть на огонь.
– Ифинома! Ты остаёшься со своими лучницами оборонять город! – скомандовала Алкиппа.
Из главных дверей дворца вышли Орифия и Пенфесилия, державшие за руки Артуму. Следом шла дворцовая охрана. Орифия увидела испуганную Ифиному и обратилась к ней:
– Мы тоже покидаем город, и ты идёшь с нами. Ничего не бойся, через час ты будешь уже в безопасности. Алкиппа! – она повернулась к командиру. – Оборонять город остаёшься ты. В твоём распоряжении твой гарнизон и лучницы Ифиномы. А у нас из охраны будут дворцовые воительницы.
Алкиппа растерянно смотрела, как мирные амазонки вместе с детьми спускались в подземные тоннели, и видела среди них и царскую семью, и Ифиному, и беременную Мирину со своей дочкой, и Климену, ведущую сразу несколько десятков девочек.
– Климена! А ты-то куда? – окликнула её Алкиппа.
– Я нужна, да, этим детям, да. Они не смогут без меня, да. Прости, да, – ответила растерянная девушка и, беспокойно оглядываясь, спустилась в тоннель вместе с детьми.
– Где же Лика, Кима и Поля?.. – задумалась Алкиппа.
***
Агида спустилась в темницу, гремя связкой ключей:
– Нашла! Нашла ключи! И ключницу нашла… точнее, её тело…
Девушка торопливо начала открывать камеры одну за одной. Лика, Кима и Поля смотрели то на неё, то в окна, откуда в темницу заходил дым.
– Ещё чуть-чуть, и мы задохнёмся! Открывай быстрее! – беспокоился Асар.
Поля и Лика вышли в коридор и по очереди обняли Агиду:
– Спасибо! Ты – наша спасительница!
Затем из камер вышли Кима, Агар, Асар, Маис и остальные пленные. Всего их стало двадцать человек, из-за чего им было тесно стоять в узком коридоре.
– Агида, командуй! Что будем делать? – протиснулся к охраннице Агар.
Та растерянно опустила взгляд в пол:
– Вы свободны… идите, куда хотите… – прошептала она.
– Нет! – перехватила её речь Кима. – Мы все идём бороться за Фемискиру!
Среди пленных прошли разговоры. Кима услышала отрывки из них: «Воевать против Афродиты…», «Это лучше, чем гнить в камере», «Я всю жизнь живу войнами, эта – всего лишь очередная».
– Мы с тобой! – заявили пленные.
Организованной группой они вышли на улицу и побежали к складу с оружием, который был построен из камня и поэтому не горел.
Находясь на складе и думая, что из оружия и брони взять, пленные начали перебирать всё содержимое. Оценив ситуацию, Лика встала по центру склада и скомандовала:
– Возьмите все копья и лопаты, которые здесь есть. Больше ничего не берите, – она повернулась к Агиде. – Говоришь, Афродита зависла в воздухе рядом с горой? М-да, это далековато от Фемискиры… А кто сейчас командует армией?
– Ифинома и Алкиппа, а что? – задумалась Агида.
– Срочно найди их и прикажи отвлечь Афродиту на наши войска. Сообщи ей, что у меня есть план. Иди, – Лика проводила амазонку взглядом, полным надежды.
– Что у тебя за план? Расскажи! – подошла Кима.
Лика взяла руку подруги и посмотрела в её глаза:
– Помнишь, ты мне сегодня пообещала, что выполнишь любую мою просьбу, не задавая лишних вопросов?
Кима напряглась:
– Помню… За это ты обещаешь мне простить убийство Харса.
Лика кивнула:
– Именно. Пришло время выполнить обещание. Пока я буду надевать тяжёлые доспехи, слушай мой план и ищи для меня два самых крепких и больших щита, – она обратилась к остальным присутствующим на складе. – Слушайте меня внимательно! Сейчас как никогда важна ваша общая, слаженная работа! Если будете следовать моим указаниям, вы все останетесь живыми, я обещаю!
Поля нахмурила брови:
– В смысле «вы»? А как же ты?
Лика приблизилась к подруге:
– Полечка, Степь моя стройная, я не знаю, как будут развиваться события, поэтому готова ко всему. Но за вашу жизнь я ручаюсь. Вам достанется самое сложное, но, в то же время, безопасное задание.