София Устинова
Непримиримые 1-2
ГЛАВА 15
Игнат
На тренировке изнуряю себя по полной, ведь так хочется заняться чем-то кроме размышлений. Вот только выходит из рук вон плохо. Доска не слушается, ноги деревянные, элементы не получаются, а на самых простых умудряюсь то запнуться, то потерять ритм. Начинаю злиться и уже готов позвонить Ионовой – сообщить, что соскучился.
– Ну, братан, – раздаётся осуждающий голос Вадима Лавина или просто Лавы, когда я плохо гашу приземление и заваливаюсь на пол. – Что-то ты совсем раскис. Лера вымотала или кто другой? – Причём последнее он выделяет особым тоном. Его ехидство явно имеет основу – уж кого-кого, а Лаву хорошо знаю.
– Не понимаю о чём ты, – устало поднимаюсь на ноги. Отряхиваю джинсы, наступаю на край доски, и когда она оказывается в руке, иду в сторону сидений напротив стены, где оставил свою сумку с вещами и водой. Откупориваю бутылку, делаю глоток.
Вадим плюхается на ближайшее сидение, ставит свою доску рядом. Откидывается на спинку, руку водружает на соседнюю:
– Слышал новость? – Голос такой довольный, что аж по морде ему хочется врезать. Парень ехидный, пакостный и очень болтливый. Один из немногих, кого недолюбливаю. Он часто в нашей компании, весёлый балагур, неплохой скейтер, но для остальных видов спорта – и карман пустоват, и способностей маловато.
– Какую? – без особого энтузиазма отзываюсь, закручивая крышку и убирая воду обратно в сумку.
– Королёк вернулась.
Ох, чёрт. А ему какое дело?! С ней и лично-то не был знаком. Вроде. Если только по школе, ну и на вечеринке злосчастной мог видеть, и то… просто потому, что мы с Иркой тогда последний конкурс проходили.
– Слышал, – вяло киваю, – и даже видел…
– Ну и как? – нагло ухмыляется знакомый.
– Да никак, – сухо парирую.
– Быть не может, – уличает Вадим, отлепляясь от сидения и подаваясь вперёд. – Ни одной красотки не пропустил, а эту даже не оценил?
– Ты так хорошо о моей жизни осведомлён. Мне опасаться? – уставляюсь со смешливым подозрением на знакомого.
– Ха-ха-ха, да ладно, Вёрст, не опошляй момент. Мы же часто тусим, вижу, что происходит.
– Оценил, – равнодушно признаю. – Она мне не интересна!
– Хм, – озадачивается Лава. – Ты случаем не заболел?
– Слушай, – порядком устаю от болтовни ни о чём. – Мне не до Королька! Дел выше крыши. Учёба, соревнования, турнир, личные проблемы, да и вполне устраивает Лерка, а портить отношения с ней из-за глупой интрижки с непонятно кем, совершенно неохота.
– Неделю назад, прыгая на Римме, ты не особо запаривался отношениями с Лерой, а она значительно непонятней Королька.
Скриплю зубами. Бля, тот памятный день, точнее ночь, приятели долго будут мне припоминать. Дорвался до свободы и покуролесил от души.
– Меня напрягает, что ты в который раз озаботился моей личной жизнью! – перехожу в мрачное наступление. Не то чтобы откровенно и грубо нападаю, но избавиться от знакомого уже очень хочется.
– Не накручивай. Просто пытаюсь понять, с каких пор подобные Корольку стали непонятно кем, – задумчиво хмурится Лава, в его глазах блестит коварный огонёк. – Она очень даже понятно кто, а после возвращения так вообще стала очень даже значимым человеком. Красива, образованна, с огромными перспективами.
– Круто, – констатирую мрачно. – Ты впервые оценил не зад и не грудь девчонки, а мозги. Ты случаем не заболел? – в свою очередь пытаюсь достучаться хоть до какой-то здравой мысли знакомого.
– Если есть, что оценивать – оцениваю, – просто отрезает Вадим. – О`кей, тогда ты не будешь против, если я с ней замучу? – скрытый вопрос, прозвучавший, как предупреждение.
– Да дело твоё, – небрежно бросаю. – Флаг в руки! Даже гнездо свить можешь, только аккуратно, следи, чтобы все птенцы твоими оказались…
– О, ты уже о птенцах Королька задумался? Или всё же о процессе их заделать? – придирается к словам Лава. Моё терпение не резиновое, вот-вот и лопнет:
– Слушай, мне плевать, Королька или Кукушку ты собираешься в постель затащить.
– Во-первых, Королёк не Кукушка, – умничает нагло Лава, уже раздражая своими репликами, – а во-вторых, до птенцов не доведу, а вот проверить, как теперь летает наша пташка, я бы был не против.
– Удачи, – показано равнодушно веду головой; всё равно злит, что знакомый с таким вопросом подошёл. Дураку ясно, хотел расставить точки над "i" с Иркой Корольковой. Мы можем подшучивать друг над другом, разыгрывать, но никогда не спим с девчатами друзей. Это табу!
Но Лава мне не друг! Знакомый, причём совершенно не уважаемый.
Как бы то ни было, теперь он получает карт-бланш и имеет полное право приударить за девчонкой, которая меня якобы не интересует.
Бля, вот на кой ему и себе вру? Я, конечно, постараюсь держаться подальше от неё, но это будет чертовски сложно!
– С вашего позволения, – деланно учтиво кланяется Лава и с кривой ухмылкой укатывает на лестницу.
Настроение окончательно испорчено. Несколько секунд смотрю в никуда. Не успеваю вновь встать на доску, от процесса тренировки отвлекает звонок. Выуживаю телефон из кармана. Зур!
– Здорóв, братан, – бросаю кисло в трубку.
– Здорóв. Ты как? Где?
– Тренируюсь.
– Ага, молоток! – отстранённо бурчит братан. – Я тут вечер закатывать собираюсь на днях, потом в клуб. А через пару недель намечается «Тематическая» вечеринка. Ты как?
– В теме, только Лерке позвоню согласовать. Она вроде к родителям хотела.
– Ок, увидимся… Э-э-э, Вёрст, – одёргивает Тёмыч, когда уже собираюсь скинуть звонок.
– Чего?
– Новость слыхал?
Тяжко выдыхаю:
– Ты женишься? «Притяжение» Бондарчука оценило аж сто человек? Королёк прилетела? – бурчу наобум.
– Ага, – коротко гогочет Зур. – Особенно с Бондарчуком в тему! – опять ржёт. – Конеш, про Королька! Поговаривают, шикарно выглядит.
– Обычно, – уже порядком злюсь за сорванную тренировку.
– А мама твоя как? – брошено как бы невзначай, но это только на первый взгляд.
– В смысле? – ещё больше настораживаюсь, вопрос озадачивает не на шутку.
– Ну, Королёк приехала, значит, и отец. Помниться, твоя мама к нему с симпатией относилась. А когда тот срочно уехал, здорово переживала… Может, теперь у них чего срастётся? Жизнь-то продолжается! – звучит рассудительно и до бешенства здраво.
Хоть и братан, но говнюк! Он знает, как болезненно я отношусь к мужчинам мамы, и не преминул подцепить. Тем паче к соседу!
Этот урод в прошлый свой заезд отменно нагадил в душу матери. Не то чтобы обидел словом, рукой, но сердце разбил точно. Принимал её помощь, не отказался от постели, несмотря на недавнюю смерть жены, а потом… бросил. Сдался, точно слабак. Ну да, я их застукал. Ну, ещё пригрозил, что в отместку его доченьку подпорчу. Мать тогда впервые в жизни мне оплеуху зарядила, а после не разговаривала больше недели. Затрещина была не так больна, как осознание, что у матери есть мужчина. Бля, был бы настоящий мужик, он бы за любимую жизнь отдал, а этот? Этот трус уехал за границу! И доченьку прихватил, подальше от греха.
Мамка долго потом ночами плакала.
Я и так злился на него, но после этого вообще возненавидел. Не знаю, как поведу себя при встрече, но руки чешутся морду набить.
На душе тотчас становится гадко, а желание подправить рожу не только папаше Корольковой, но и Артёму, вспыхивает, как никогда.
– Тебе бы поменьше лезть в чужие дела, – хмуро советую. – Иди, развлекайся, да вечеруху продумывай!
– Ок, братан, не дуйся, я не со зла. Знаю, что больная тема, прости, – примирительно частит Тёмыч.
– Мгм, – киваю неопределённо.
– Да, кстати, братан, если захочешь сегодня погонять, Ханыч гонки организует.
– Мгм, – опять киваю в никуда, уже пытаясь уравновесить чувства.
Говорю же – говнюк!
Самое интересное, что знаю друга, как никого. Могу злиться, ругаться, но я его люблю, несмотря ни на что. Мы со школы дружим. Вечеринки, девчонки, веселье…И говорил ведь реально не со зла, а так…
Моя мама и отец Корольковой.
Чёрт! Я трепетно отношусь к матери и любые посягательства на её жизнь со стороны мужчин принимаю в штыки. После расторжения брака она, по сути, ни с кем романов не заводила, чему я был рад, ведь так хотел, чтобы родители помирились. Но когда батя погиб, надежды рухнули. Правда, собственничество у нас с отцом оказалось наследственным, и потому я не могу даже представить, что мама с кем-нибудь сойдётся. Знаю, это неправильно, низко с моей стороны, но представить её с кем-то другим, кроме бати, выше моих сил.
За всё время лишь единожды мои нервы были на пределе – когда у соседей случился в семье ужас, и мать Королька умерла. Моя настолько погрузилась в их проблемы, что по ходу дела влюбилась во вдовца и прониклась симпатией к его дочурке.
Королёк… Мать её за ногу! Греховная невинность с глазами ангела и мозгами Ломоносова и Менделеева вкупе.
Чёрт! Вот какого хрена они с папашей вернулись?
Пока не убрал телефон, быстрым набором вызываю маму.
– Да? – слышится её голос в трубке.
– Ма, привет, – бросаю как можно приветливее.
– Привет, – мама по обыкновению мила.
– Ты как? Где? – вжикаю молнией на сумке.
– Ого, сколько вопросов, – потешается родительница. – Что-то случилось, и ты озаботился моей судьбой?
– Ма, ну ты что? – набычиваюсь, подхватив доску. – Просто давно не звонил. Соскучился, – закидываю сумку на плечо.
– Вот именно, – без упрёка, но с явной насмешкой напоминает ма. – Давно. Время, когда ты хотел действительно узнать, как мои дела, осталось в глубоком прошлом. Время, когда приходилось мне отзваниваться – тоже. Теперь настало время, когда звонишь только по необходимости…
– Ну зачем ты так?! – возмущаюсь, шагая к выходу из ангара. – Я с добрыми намерениями, а ты…
– Что-то не верю я в них, – деланно шумно вздыхает ма. – Больше смахивает, что Лера, Света, Марина наконец-таки дали от ворот поворот, и ты не знаешь, куда себя деть!
– Это не так, – спешу оправдаться. – Квартиру никто не отнимал…
– Но там одиноко, – режет правдой мать.
– У меня всё отлично, – спешу заверить. – Просто хотел узнать, как ты, и заехать, чая попить.
Наступает молчание. Понимаю, что отговорка не прокатывает. Мама всегда на каком-то подсознательном уровне знает, когда вру или увиливаю. Вот и сейчас обман был глупым.
– Я тебя очень люблю, – мягко отзывается ма. – Что бы ни случилось, дом всегда открыт.
– Так мне можно приехать? – уточняю без нажима.
– Это и твой дом, – добавляет мама.
– Не помешаю? – ещё пытаюсь вывести на эмоции родительницу.
– Сын, ты меня пугаешь… – настораживается она.
– Ок, тогда приеду, только поздно. Не раньше одиннадцати получится. Чайник поставь! Вместе попьём.
Опять наступает молчание.
– Глупо предлагать попить чая тому, кто не кушает после семи.
– Ну, я-то кушаю, – улыбаюсь тотчас. Мамину привычку с детства помню, но до сих пор никак не могу вразумить, как можно на голодный желудок ложиться спать.
ГЛАВА 16
Игнат
Подъезжая к дому, непроизвольно кошусь на окна второго этажа соседей, где комната Королька. Света там нет, зато на первом в столовой горит, мелькают силуэты.
Спешу к себе, ведь мама выходит, чтобы меня встретить. Укутанная в шаль на бабский манер. Хотя мамка совершенно не бабуля. Выглядит отлично. Белокурая, сероглазая. Приятной наружности: стройная, подтянутая, но крупновата в груди. Это, конечно, не недостаток, но меня немного колет, когда она свои достоинства подчёркивает декольте. Редко бывает, признаю, но как сыну – неудобно, если замечаю плотоядные взгляды других мужиков на родительнице.
– Привет, – тянется с объятиями, чтобы чмокнуть в щёку.
Отвечаю тем же.
– Никаких новостей нет? – уже сидя на кухне, забрасываю вопросик, неторопливо помешивая ложкой чай и поглядывая на маму, которая устраивается напротив, с жадностью за мной наблюдая.
– Да нет, – озадачивается ма. – А что тебя интересует?
– К отцу ездила? – нахожу, что спросить, ведь у бати была дата смерти, а мы раньше всегда с матушкой вместе его навещали. Мама тотчас серьезнеет, глаза блестят сталью:
– Была. Тебе не звонила, чтобы не отвлекать. Ничего, сама справилась. Территорию привела в порядок – травку оборвала, цветов посадила, старые листья смела.
– Ма, – протягиваю виновато, – я был на кладбище, но меня выдернули по университетским делам, поэтому мы не встретились.
– А-а-а, – улыбается глазами мама. – Ты хороший сын. Лишь бы и человеком таким оставался.
– Не таким, как отец? – отпиваю чай, бросаю взгляд из-под бровей. Знаю, матушке не нравится данный разговор. Но ничего не могу поделать – мне жизненно важно знать, что мама любила его и простила.
– Надеюсь! – повторяет ма более строго. – Прошу, – выпрямляется, оставаясь хмурой, – заканчивай думать, что у нас всё могло бы наладиться. «Нас» не было давно, связывал лишь ты. Так что, если хочешь, чтобы продолжала с тобой разговаривать, смени тему!
– Прости, – торопливо винюсь, ругая себя в сердцах. Этот разговор примерно всегда так протекает, ну зачем бьюсь в стену? – Глупая детская надежда.
Мама неопределенно кивает.
– Ты похорошела, – решаю сменить тему разговора, но так, чтобы она плавно перешла к маме и её жизни. – Никого не повстречала?
– Чтобы кого-нибудь повстречать, нужно куда-то ходить, – резонно подмечает матушка. – А я безвылазно сижу дома.
– Вот и я говорю, молодец! – шутливо поддерживаю её стремление поменьше общаться с людьми. – Такая сила воли!
– Очень смешно, – встряхивает головой мама. – Да, я не стремлюсь к общению, меня вполне устраивает моя жизнь.
– Я иногда думаю, твой ли сын? – озадачиваюсь, не выходя из роли. – Я люблю жизнь, движение, экстрим, яркость, а ты…
– Я тоже, – пожимает плечами матушка. – Просто мне хватает моего воображения, компьютера и читателей, для которых пишу.
– Надо будет как-нибудь на досуге почитать, что ты там такое ваяешь! – допиваю чай, хитро посматривая на ма.
– Ой, – коротко хохочет она. – Это не для твоих мозгов. Они у тебя слишком химико-биологические, а формул, схем, рисунков, к сожалению, в моих текстах нет.
– Жаль, – криво усмехаюсь. – Мне было бы проще воспринять романтическую писанину. Хотя, научные статьи и литературу глотаю быстро. Вот вчера осилил пособие одного микробиолога. Как по мне, очень полезно и доступно написано. Жаль, что нет знакомых, с которыми можно было бы обсудить…. Слушай, – обрываю речь и перехожу к главному, будто меня только сейчас осеняет, – а сосед наш… он как раз микробиолог вроде, не возвращался? Куда он там уехал?..
– За границу, – смущается тотчас мама. Опускает глаза. – Так ты поэтому приехал? – больше походит на риторический вопрос. – Узнал, что Сергей Николаевич вернулся?
Перестаю улыбаться. М-да, маму не обманешь. Но всё же не сдаюсь, пока не выясню, что интересует:
– Дочь его видели. Вот и уточняю.
– Не волнуйся, если и приехал, то ко мне не заходил. А Иришку я видела. Вчера мы с её бабушкой болтали. Кстати, Ира вроде к вам в университет перевелась, на биохимическое отделение. Только на пару курсов младше.
– Да ты что? – изображаю удивление. – Ну, если она вернулась, вероятно, и Сергей Николаевич тоже попытается в городе закрепиться. Специалист замечательный – работа найдётся.
Мама опять серьезнеет, заметно нервничает:
– Не знаю, – ведёт плечом. В серых глазах мелькает смущение и даже грусть. – Я ему в друзья не напрашиваюсь. Он всегда был очень занятым мужчиной, а я сама… к нему в гости не пойду.
– Отлично, – ляпаю тихо. Натыкаюсь на задумчивый взгляд матушки и тороплюсь ретироваться, пока не оброню ещё что-нибудь лишнее: – Мамуль, я тебя обожаю. Всё вкусно, но я так устал… Мне бы душ принять и поспать.
– Да всё понимаю, – кивает отстранённо мама. – Твоя комната – твоя… Посуду оставь, сама помою.
Я узнал, что хотел, поэтому встаю. Чмокаю родительницу в щёку и, перепрыгивая через две ступеньки, поднимаюсь к себе на второй этаж.
Распахиваю дверь, на ходу стягивая футболку, но так и застываю на пороге с ней в руках, глядя в окно соседнего дома.
Картинка захватывает внимание полностью и бесповоротно.
Соседка у себя. Крутится перед зеркалом во всю створку шкафа, вытирая мокрое тело полотенцем. Изящная, статная, длинноногая. Голая…
Ловко водит руками, промакивая тканью влагу с аккуратных плеч, спины, округлых бёдер, одной ноги, другой. Довольно крупная грудь покачивается в такт движениям.
Чёрт! Ирка так и не научилась зашторивать окна! Воистину привычки искоренить невозможно.
Жар тотчас приливает к паху. Сердце грохочет мощнее, грудь жадно вздымается. Твою ж…
Так возбуждаюсь от вида девчонки, что и рад бы отвернуться, но уже не могу. Она словно магнит притягивает взгляд.
Нагая… Беззастенчиво бродит по комнате.
Прищуриваюсь, всматриваясь в тёмное пятно на спине, точнее, лопатке… У Королька есть тату?! Ого, и зоне бикини?!.
Что именно, не могу разглядеть, но однозначно что-то мелкое.
Ирка долго ковыряется в комоде, выискивая комплект нижнего белья.
А как она его надевает?!
Тихо взвываю, ибо в паху уже нестерпимо пульсирует. От такого возбуждения может помочь лишь секс, да где ж его взять?!
Б***, надо было у Лерки остаться, она бы быстро справилась с моими низменными желаниями и укротила либидо. Но подруга далеко, а вот душ – близко.
Только свет в противоположном окне гаснет, сдвигаюсь с места. Правда так, точно угодил в жидкий цемент, и пока стоял, тот прихватился.
Хлопнув дверью, ступаю в душ, где стою под ледяными струями, пока зубы не начинают отбивать чечётку.
Чёртов Королёк!
Что с ней не так?
Что со мной не так?!
Она всего лишь соседская девчонка. Ну и что, что голая. Сколько я их повидал? Десятки? Сотню? Но почему-то именно вид обнажённой соседки всегда доводит до неистового возбуждения.
Всегда!
Первый раз это случилось, когда гормоны только начинали брыкаться. Лет в четырнадцать-пятнадцать. Тогда случайно увидел, как Королёк переодевалась ко сну. Её хрупкая невинность, тело, только начинающее оформляться из угловатого, подросткового в девичье. Крошечная грудь, плавный изгиб бёдер, длинные ноги…
Вот тогда я впервые ощутил настолько дикое желание, что извёл пачку салфеток точно, пытаясь хоть как-то утолить голод плоти. Старательно избегал Ирку, а при встрече ничего не мог с собой поделать, и поэтому сопротивлялся всеми разумными и доступными способами: словесно нападал, едко шутил или пытался причинить боль. Но дома, наедине с собой и правдой, сдавался – точно послушный пёс ждал, когда Королёк вновь выйдет из душа и начнёт переодеваться.
Чёрт! Но ведь пора подросткового периода должна была закончиться! Подсматривать за голой девчонкой?! Какой бред! Но об этом можно было бы говорить кому угодно, но только не своему разуму и тем более либидо. Первый отключался напрочь, и поэтому наружу выпячивалось второе – плотское и низменное.
Полночи кручусь в постели, но так и не могу уснуть. Образ новоиспечённого Королька доводит до помутнения в голове. Как себя не убеждаю, что она всего лишь красивая заучка, которая всегда выбешивала своим умением с достоинством принимать удары судьбы и насмешки окружающих, уже готов по старинке рукоблудством заняться, но вовремя спохватываюсь.
Побросав чистые вещи в сумку, а старые в стиралку, чиркаю записку матери, чтобы не будить, сажусь в авто и мчусь в город. Секс у меня сегодня будет. И не со своей рукой!
Леруся открывает сонно и медлительно, точно взъерошенный совёнок. Укутанная в простынь, даже привет не говорит – пропускает внутрь и плетётся к себе в спальню. Однокомнатная квартира, съёмная. Знаю её, как свои пять, потому что уже полгода периодически ночую у подруги.
Ионова упорно игнорирует мои приставания, но когда понимает, что не отвяжусь, сдаётся. Остаток ночи и самое начало утра проходят очень даже ничего так – горячо и страстно.
Уснуть не получается, зато на лекции еду с улыбкой сытого кота и единственной мыслью: «Лучше Лерчика быть не может!».
Она что-то щебечет о работе, игриво толкая меня в плечо:
– Неугомонный, – шикает сквозь лукавую улыбку. Вид у подруги самый что ни на есть удовлетворённый. – Не дал поспать, – короткий зевок прикрывает ладошкой. – Я такого надругательства над собственным телом давно не припомню. Но ничего, домой приедем – отомщу…
Усмехаюсь:
– Буду теперь весь день об этом думать.
Правда, уже на подъезде к универу настроение опять падает: провожая подругу к её корпусу, вижу в толпе Королька.
Ирка меня не замечает – шагает, погружённая в свои мысли. Плавная походка, тихая улыбка, задумчивый взгляд… Распущенные волосы несильно треплет слабый ветерок.
Чёрт возьми, её обнажённый образ тотчас встаёт перед глазами! Тело сразу же начинает потряхивать от возбуждения. Сжимаю зубы, стискиваю кулаки. Будь проклята Ирка и её влияние на меня!
Закрываю глаза, но уже в следующий миг понимаю, что мне необходимо её проводить. Чтобы убедиться, что это она… что идёт в универ…
Одна!
Следую за ней на расстоянии. Нет-нет здороваясь со знакомыми, но не вступая в долгие переговоры. Просто отмахиваюсь, киваю, торопливо руки жму.
Преследую, точно тень. Замечаю взгляды встречных парней, адресованные Ирке, и начинаю тихо звереть. Они все её нагло оценивают… рассматривают!
Чертыхаюсь, и только девчонка скрывается в главном корпусе, торопливо иду к себе.
Лекции проходят, как в пустоте, погрузиться в учёбу так и не получается.
Прибить надо Королька, и делов-то…
