София Устинова
Непримиримые 1-2
ГЛАВА 17
Ирина
Уже вторую неделю учусь в университете и корплю в лаборатории с Антохой и Нютой. За это время успеваю ознакомиться с их стратегией, опытами и результатами предыдущих экспериментов. Надо сказать, проект ребят близок к моему, что не удивительно, ведь в школе работали вместе.
Анна и Тоха продвинулись довольно далеко, если учесть, что помощи почти не получали. Преподаватели хоть и были за них, но, увы, вкладывать знания и силы не торопились.
Ребята, в свою очередь, изучили мои материалы и, конечно, ахнули, насколько я их превзошла. Ещё бы, у меня были сильные помощники, да и разные умы…
Субботний день начался по обыкновению тихо и мирно. Пара лекций, практическая работа, потом несколько часов в лаборатории, где, склонившись над микроскопом, копошилась с пробирками и экспериментальным материалом.
– Ребят, я кисну, – понимаю, что жутко устала от однообразия. Демонстративно утыкаюсь лбом в стол. – Да к тому же у меня несчастье.
– Какое? – бросает через плечо Антон.
– На семейном совете решили, что до конца учебного года нам с отцом лучше пожить у бабушки с дедушкой, зато к началу нового, скорее всего, купим квартиру в городе. Большую…
– Хм, это рационально, – ведёт плечом Анька.
– Согласна, – киваю расстроено. – Но это не меняет того, что мне взгрустнулось.
– И что предлагаешь? – вскидывает брови Антоха и поправляет очки.
– Газировки? – хихикает Нюта, тоже отложив дела. – Спирта?
– Да всё равно какого градуса, лишь бы помогло расслабиться, – приободряюсь, подпирая лицо руками. – Я даже на кофе или чай вкусный согласна. Может, в кафешку? Чуть посидим, отстранимся от дел, а там, глядишь, новая идея придёт, как разбить полученное вещество.
– Я за, – вскидывает руку Антоха.
– Ну и я тогда, – пожимает плечами Анюта. – Других дел всё равно пока нет.
– Круто! – радостно хлопаю в ладоши. – В тот раз кафешка мне понравилась, но сегодня хочу в другую.
Антон и Анюта загадочно переглядываются, что не ускользает от меня:
– Что-то не так? – уточняю ровно.
– Нет, – дружно мотают головами друзья.
***
Болтаем ни о чём и обо всём на свете. Давно не ощущала себя такой счастливой и свободной. Антон заметно возмужал за эти года, а Анюта хоть и стала чуть более открытой, но всё равно казалась немного иной.
Когда выпит третий молочный коктейль, Тоша внезапно обрывает свою несущественную речь, глядя мимо меня, хотя до этого смотрел в глаза и оживлённо болтал. Анюта заметно мрачнеет.
Не успеваю обернуться, чтобы понять, почему ребята напрягаются, со спины раздаётся знакомый голос:
– Ты уже две недели в городе, но мне так и не позвонила, – тон мало сказать обвиняющий, скорее жутко обиженный и раздосадованный. Оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с Ксенией. – Не понимаю, что я такого сделала, чтобы ты меня вычеркнула из своей жизни, – чеканит подруга, надменно вскинув подбородок. – Но как бы то ни было, я хочу, чтобы ты знала – я рада твоему возвращению. Надеюсь, у тебя всё будет отлично, и ты больше не будешь убегать от настоящих и верных друзей, – показно разворачивается на высоких каблуках и удаляется, плавно покачивая бёдрами, к крайнему угловому столику, где сидят три красотки. Ксения в их компании смотрится эффектно и к месту, подруга за прошедшие годы ничуть не потеряла своего шика, и даже стала ещё ярче и прекраснее.
Девушки начинают шушукаться, хихикать, но не Ксения. Она бросает подружкам фразу, и они тотчас серьезнеют. Собираются, хотя видно, что только что пришли, и даже заказа не оформили.
Вот так просто – в секунду – ощущаю всю боль, что испытала вдали от подруги и… безграничное одиночество. Осознаю, что бежала от правды, отрицала видимое, игнорировала очевидное; что жестоко ошибалась, считая Ксению виновницей случившегося.
Да и по сути, что произошло-то? Подумаешь, на вечеринку сходила. Поучаствовала в конкурсе. Целовалась с парнем, которого терпеть не могла. На данный момент жизни это оказался самый памятный день того времени.
Вмиг пронеслись разные эпизоды дружбы: смешные, казусные, трепетные, милые, шаловливые. Как подруга вступалась перед командой по волейболу, как гоняла парней, которые донимали меня. Да, Ксения делала мою жизнь веселей и разнообразнее. Она никогда не укоряла, никогда не осуждала. Она любила несмотря ни на что. Дружила просто так. Не обращала внимания на других и не уподоблялась общей массе.
Мне становится жутко стыдно за себя. А ещё испытываю дикую, просто неистовую потребность вернуть подругу.
– Антох, отомри, – кидаю парню, который так и продолжает сидеть с приоткрытым ртом, глядя вслед уходящей Ксении. – Я сейчас, подождите, – это уже для ушей обоих, потому что Аня, косо посматривая, вроде как собирается домой.
Быстро лавирую между столиками кафе и нагоняю подругу, когда она уже оказывается на улице:
– Дружба – стервоза ещё та! – Ксения замирает, но не оборачивается. Её прямая спина лишь чуть напрягается. – Изменчива, непостоянна, ветренна, лжива, когда шагает без доверия и уважения, – продолжаю монолог. – А бывает искренней и доверительной, вот только достаётся тем, кто умеет держать нос по ветру. Тем, кто не боится нести груз ответственности за себя и других. Кто замечает щепку в своём глазу и игнорирует брёвна в чужих. Мне когда-то повезло, и я была рядом с человеком, который стойко выносил удары судьбы и продолжал шагать в своём направлении, наплевав на других. Вот только по собственной дурости его потеряла, и сейчас скромно надеюсь, что он сумеет простить, и до сих пор избегает обижать слабых.
Наступает молчание, подружки Ксении мечут взгляды от меня до неё. По лицам видно, что они озадачены. Но мне всё равно – хочу достучаться до подруги.
– Девочки, – раздаётся неровный голос Ксении, девушка нервно проводит рукой по щеке, словно смахивает слезинку. – Вы идите, мне нужно поговорить со знакомой. Потом созвонимся, хорошо? – Красотки с лёгким замешательством прощаются и идут прочь.
Ксения медленно оборачивается. Глаза блестят от слёз, губы подрагивают:
– Умею, держу, вижу, не обижаю! Это мои главные правила дружбы. Жаль, что человек, которого я считала самым-самым, этого не ценил.
– Ценил, уважал… – горячо заверяю подругу, шагая ближе. – Ксю, я так скучала… – Вижу, колеблется, и потому заключаю в объятия: – Прости… – сглатываю непрошенную слезинку.
Ксю сдаётся и тоже обнимает:
– Дура ты, Королёк, хоть и умная. Неисправимая дура!
– Угу, – киваю, чуть отклоняюсь, чтобы посмотреть в глаза Ксении. – Мир?
– Нет, – рьяно мотает головой Бравина. – Так просто ты теперь от меня не избавишься. Придётся выслушать тысячи историй, которые случились за эти годы. Разделить слёзы радости и обид, и сказать сотни поддерживающих слов, даже если я поступала, как идиотка.
– У тебя насыщенная жизнь, – резюмирую нарочито оценивающе.
– Мда, – жеманно ведёт плечом Ксения. – А ещё не отцеплюсь, пока не расскажешь всё о себе! Да и по ходу поищем твою совесть… Она где-то в районе моей обиды затерялась! Мне жуть как нужно плечо, чтобы поплакаться…
– Надеюсь, моё подойдёт? – скромно улыбаюсь.
– Ну, если не разучилась слушать. Не осудишь и будешь меня любить, даже узнав не самое лицеприятное, на грани аморального… Так поступают лишь верные друзья, – значимо кивает Ксения.
– У меня есть такой друг! – гляжу в глаза девушке. – Точнее, был… – тихо поправляюсь.
– Он всегда у тебя есть, даже если ты о нём забыла, – перестаёт играть Бравина.
– Никогда, – заверяю твёрдо.
– Тогда, по рукам! – соглашается подруга.
Довольная, что у меня появляется шанс вернуть Ксению, тяну её обратно в кафе, где за столиком потерянно сидят Антоха и Нюта.
– Приветик всем, – жизнерадостно бросает Ксю, плюхаясь на свободное место, словно мы не ревели несколько минут назад, а просто отлучались по нужде. – Почему скучаем?
– Мы… – запинается Антон. Парень явно не в силах справиться с эмоциями, которые накатывают, увидев девушку. Нет, я знала, что он был влюблён в Ксю, но думала, со временем привязанность ослабнет, и только сейчас понимаю, что увлечение с годами не проходит – боюсь, друг полностью утоп в безответных чувствах.
– Так… ну… это… – бессвязно шелестит Анька, пряча взгляд, тотчас забиваясь в свой кокон неприступности.
– У тебя отличные собеседники, – заговорщически подмигивает мне Ксения. – Партизаны. Ничего не вытянуть.
– Да нет, это они тебя рады видеть. Слов не находят, – вношу ясности без злобы.
– Я мешаю? – хмурится Бравина в поддельном изумлении.
– Нет, что ты, – торопливо заверяет Антон и краснеет от своей горячности.
– Не обращай внимания, – усмехаюсь тепло. – Им сложно говорить не про формулы. А вот спроси про таблицу Менделеева или попроси разложить какую-нибудь мудрёную молекулу – даже в спящем режиме без запинки!..
Впервые друзья обмениваются улыбками.
– Можем, но скорее потому что между нами градус неправильный, – ляпает Аня. В шоке на неё таращимся. – Ну… чтобы это… языки развязать… Всегда… обычно… алкоголь помогает, – поясняет тихо, запинаясь и поправляясь, точно стесняется сказанного.
– Предлагаешь его поднять? – удивляюсь.
– Не то чтобы, – опять мямлит девушка, уставляясь на свои руки, которыми теребит край скатерти.
– И куда пойдём? – воодушевляется Ксения. – Сегодня суббота. Кафе, клубы, дискотеки работают…
– Я не могу, – тотчас спохватывается Снежикова.
– И мне в корпус надо ко времени, – поддерживает девушку Антон.
– Ботаны, – укоряет Бравина, закатывая глаза. – Мы так давно не виделись! Почему бы вместе не провести вечер?
– У меня нет денег, чтобы гулять в клубе, – признаётся стыдливо Нюта. – Стипендия только через неделю, аванс тоже…
– Ну, вечеринку с полным пансионом в клубе оплатить не смогу, – рассуждаю в голос. – А вот милые посиделки на квартире – вполне, – пожимаю плечами.
– И к кому завалимся? – радуется идее Ксю.
– Я в общаге, – спешно мотает головой Антон. – Ко мне никак!
– Я пока с бабушкой и дедушкой, – морщу нос.
– Я тоже в общаге. Можно, конечно, вахтёршу отвлечь, – прикусывает губу Бравина. – И сами бочком, да по стеночке… Но там у нас будет ещё десяток лишних ртов и ушей…
Все с ожиданием уставляемся на Нюту, ведь она единственная, кто ещё не подаёт голоса.
Анна под пристальными взглядами краснеет, мнётся:
– Я далеко живу…
– Одна? – торопливо уточняет Ксения, игнорируя реплику.
– Тесно у меня, – опять бормочет Нюта.
– Одна? – повторяет Ксения с нажимом.
– Комнатка…
– Ты одна? – теряет терпение Бравина и почти рычит.
– Да, – кисло отзывается Снежикова. – Неудобно, тесно, соседи не поймут…
– Что? – хлопает ресницами Ксения. – Молодая девчонка с друзьями в субботу тихо посидит, а соседи не поймут? Полный аут… Скорее уж, они думают, что у них соседка-заучка, каких поискать, а в будущем – старая дева!
Несколько минут тратим на уговоры, а когда Анна нехотя, но соглашается, расплачиваемся и покидаем кафе.
Звоню родственникам, сообщаю, что останусь в городе. Бабуля если и пытается образумить, но мягко отрезаю:
– Мне почти двадцать! Я хочу с друзьями погулять. Клянусь, всё предельно нравственно.
Окраина Питера нас не смущает. Сначала на метро, потом остановку ногами, и мы в тихом спальном районе, где среди высоток затерялись несколько скромных пятиэтажек.
По ходу заглядываем в магазин, где закупаем провизии для вечеринки. Немного салатов, колбас, несколько консервов, макароны, овощей, хлеба и, конечно, алкоголя. Так как мы все «тайные гуляки и дебоширы», долго раздумываем, что взять? Пива, водки, коньяка, шампанского, вина или чего другого. Останавливаем выбор на пиве и шампанском.
ГЛАВА 18
Ирина
– Это точно твоя квартира? – с сомнением уточняет Ксения, коротко заглядывая из коридора в комнату, а потом на кухню.
– Да, – конфузится Анна и неспешно снимает обувь. Ставит пару на одну из нижних полок шкафа в прихожей.
– И что, – не унимается Ксю, ведя носом, – одна живёшь? Точно за дверью не поджидает бабуля с клюкой? – явно намекает, что пахнет старым человеком.
– Это её квартира, – мнётся в комнатном проёме Нюта. – Осталась по наследству.
– Умерла? – бесцеремонности Ксении можно бы устыдиться, да подруга никогда не отличалась тактом.
– Ага, – тихо кивает Снежикова. – Так вы проходите?
Только сейчас понимаю, что мы втроём продолжаем тесниться в узком коридоре.
Обои скромные, бежево-выцветшие, местами чуть пошарпанные. Небольшой светло-коричневый шкаф с вешалками и полками, частично заставленный обувью и несколькими парами тапочек. Блёклый кофейный линолеум, возле порога прорезиненный коврик. Межкомнатные двери от старости утратили белизну, став скорее кремовыми. Ещё есть двери в уборную и ванную. Кухонная – отсутствует.
В общем, чисто, но так и отдаёт древностью.
С некоторой опаской разуваемся и проходим в комнату. Мда, она тоже не блещет новизной. Те же древние обои, грязноватые, но некогда выбеленные потолки. Широкий трехстворчатый шкаф с зеркалом. Утративший цвет диван-книжка, кресло ему в тон. Комод, на котором телевизор. Стол, пара стульев, ну и самым удивительным оказывается наличие большого сундука. Раньше никогда не видела вживую такое приданое.
Пока Ксения и Нюта готовят комнату для застолья, я на скорую руку импровизирую закуску. Макароны с тушёнкой, салаты, бутеры. Не была хорошим поваром, но как поняла, я единственная, кто вообще знает, с какой стороны подходить к плите. Даже Анька наотрез отказывается помогать.
Когда все усаживаемся за небольшой столик, который подкатили к дивану, меня осеняет:
– Как-то в нашей компании пустовато… Не хочу никого обидеть, но вам не кажется, что кого-то не хватает?
– Чудика-Франкенштейна давно не видела, – отрезает Ксения, – а вот Спартака…
– Вы общаетесь? – неподдельно удивляюсь.
– Не то чтобы друзья – не разлей вода, – поясняет сухо Бравина, – но ради такого вечера… чтобы окунуться в воспоминания с головой… – выуживает из кармана зауженных брючек новенький айфон. Несколько секунд пальчиком водит по экрану, а потом прикладывает аппарат уху:
– Хай, Спартак! – улыбается, отстукивая дробь идеальными коготками по столу. – Ты где? – несколько секунд молчит, явно слушая затянутую речь приятеля. – Ой, – кривит носик, – Спартак, заканчивай меня нагружать лишней инфой. Вопрос был риторическим. Меня не волнуют твои душевные излияния и раздумья по поводу языкового барьера между людьми и поколениями. Блин, – Ксю недовольно встряхивает головой, – мой мозг не способен переварить столько лишней и совершенно не нужной информации. Короче, ты нам нужен! – вновь умолкает, а через пару секунд: – Своим друзьям! Настоящим и живым! – опять задумчиво слушает. – У нас для тебя сюрприз… А ещё дикое желание напиться и забыться. Без тебя мы неполноценны. Всё! – отрезает категорически. – Ждём. Кировский район… – Ксения быстро диктует адрес. Откладывает телефон и улыбается от уха до уха: – Скоро мы опять станем большой дружной семьёй.
Когда в дверь раздаётся звонок, уже немного расслабились, а с появлением в квартире Спартака становится совсем хорошо. Он ведёт себя так, будто и не было почти пяти лет расставания. Сразу же огорошивает проблемами бытия, меняющимся мировоззрением. На вопрос, чем он занимается, отвечает:
– Копаюсь внутри человека, причём с некоторых пор не только в переносном, но и прямом смысле. Поступил на медицинское отделение, в дополнение к первому неполному высшему. Теперь мучаю разную живность, грызу двойной гранит науки и, конечно, учу клятву Гиппократа.
В этом есть весь Спартак.
Далее следует несколько часов смеха, слёз, откровений, которые чередуются принятием спиртного, усердно закусываемого скромными яствами.
С количеством выпитого разговоры становятся всё более откровенными и интимными, щекотливыми и слезливо-смехотворными.
Я узнаю, что на той злосчастной вечеринке Ксения жутко напилась и… переспала-таки с Артёмом. Это было больно, противно… В общем, любовь как бабушки отшептали.
На следующий день Бравина пыталась меня найти, но узнала, что я отчислилась. Тогда она стала звонить, но абонент был вне зоны действия. Странички в соцсетях, которые она когда-то сама завела для меня – удалены. Вот тогда Ксения поняла, что я сжигаю мосты. На протяжении всего времени набирала меня, искала… Но всё было тщетным. Вот такая сука-любовь!
Личная жизнь?.. Тоже не складывалась. То Ксю изменили, то она. То подруги «верные» подножку поставят. То ревнивый до жути, то приставучий… Не богатый, не популярный. В общем, подруженция до сих пор в поиске прЫнца, сердца и кошелька!
Мда, любовь – зла!
– Признайся ей, – намекая на подругу, тихо подталкиваю Антоху плечом, когда Ксю выходит из-за стола и озадачивается переключением каналов в телике в поиске музыкального. Злится, бурчит под нос, что, мол, Анька в пещере живёт и даже современной музыки не слушает, что уж говорить по технику допотопного вида.
– Ты о чём? – изображает непонимание Ярович, хотя голодного взгляда с Ксении не сводит.
– Признайся ей, – повторяю вкрадчиво.
– Нет, – рьяно мотает головой парень. Поправляет очки: – Какая она, и какой я…
– Ерунда! – настаиваю уверенно. – Ты бы дополнял и смягчал её дикий нрав.
– Ей принц нужен. Желательно богатый, да на коне помощнее и подороже! Я это прекрасно понимаю, и ни на что не надеюсь.
– А зря! – отрезаю просто. – Ты станешь значимее принца! – подмигиваю дружески. – Вот только универ окончим. Наш проект довершим. В народ запустим…
Антон робко улыбается:
– Вот тогда и скажу.
– Как бы не было поздно, – мрачнею; смотреть на душевные терзания одного и полную слепоту другой – больно. Уже было открываю рот для новой реплики, как Ксения радостно вскидывает руки:
– Ура! Музыка! – оборачивается к нам и манит меня к себе, приглашая танцевать.
Попивая лёгкое спиртное, двигаясь в ритме бурной ночи, заметно пьянеем.
Анька, как и обещала, от стадии тихой девочки переходит в режим очень плохой. Снимает очки, стягивает резинку с волос и, встряхивая густой шоколадной гривой, точно в эротическом кино, усаживается к Спартаку на коленки. Обвивает руками за шею и требует в красках рассказать жуткие истории о подопытных. Да и вообще любые байки, ходящие на медицинском факультете. Потом забирается на крохотный столик и принимается так двигаться, что чуть с него не падает. Точнее, ухает, но Леонид её умудряется поймать, правда, девушка цепляет открытую бутылку с красным вином и она оказывается на присевшей после лихих танцев Ксю.
Пока Спартак усмиряет буйную Нюту, Ксения, скуля и причитая, убегает в ванную. Выходит уже обмотанная полотенцем и с недовольным лицом:
– И что мне теперь надеть? – озадачивает всех и никого конкретно.
– Так ты же не голая, – как всегда необычайно внимателен Лёня. Он до сих пор воюет с Снежиковой, пытаясь достучаться до её разума и успокоить. Анька, точно дикая кошка изворачивается, кусается, за что раз за разом получает шлепки от парня. Но это только подогревает пыл строптивицы – девушка шикает возмущённей и сражается усердней. Им, по сути, плевать на Ксению и её озадаченность.
Зато Антон, сидя в кресле, хоть и отворачивается от Ксю, якобы не глядя на полуобнажённое тело, но, нет-нет, да его глаза всё же на ней останавливаются. Меня порядком забавляет данная ситуация, даже подумываю выйти, но куда? Если только на кухню…
– Я что, так и буду в полотенце? – продолжает негодовать Ксения.
– Ах-ах, – не сдерживаю смешка. – Можешь и его снять, – подмигиваю Тохе. Парень тотчас заливается жгучим румянцем:
– Не стоит, – подхватывает бокал с пивом и отпивает добрую половину.
Ксения расстроенно плюхается рядом с ним на подлокотник кресла:
– Блин, может, у Нютки в шкафу чего-нибудь поискать? – шепчет мне, косо посматривая на воинствующую хозяйку и ржущего Спартака. Анна не прекращает боя, хотя заведомо слабее парня. Он уворачивается от её когтей, несильно заламывает руки, ногами перехватывает и зажимает её конечности.
– Мне плохо, – неожиданно скулит девушка, заметно бледнея.
– О, – воодушевляется Лёня. – А вот и ожидаемая реакция на избыток алкоголя.
– Я сейчас… – глаза девушки становятся жалостливыми и напуганными.
Спартак подхватывает её на руки и вскакивает с дивана:
– Пустите, а не то она блеванёт прямо в комнате…
Надо сказать, мы с Антохой подскакиваем, точно ужаленные, ведь Лёне нужно через нас пробираться. Ксю недовольно отступает в сторону, хотя тоже, мягко говоря, в состоянии плохо-стояния.
Только Спартак исчезает в коридоре, оборачиваюсь к Ксении:
– Доступ к шкафу открыт! – даже прикладываю руку к виску, точно рапортую. – Лёня её как раз отвлекает, – хихикаю пьяно и опять устраиваюсь на стуле возле кресла, где притих Антон.
В общем, пока хозяйки нет, Бравина распахивает две створки платяного шкафа. Некоторое время молча перебирает вешалки, пока не заглядывает вглубь.
– Офигеть! – поражённо охает. – Это что за прикид? – в свойственной ей манере выуживает из недр гардероба вешалку с полураспахнутым чехлом. Вжикает дальше молнией, раскрывая наряд полностью: – Это новогодний костюм? – вопросительно глядит то на меня, то на Антоху, скинув чехол и демонстрируя очень откровенный костюм в стиле БДСМ.
Мы с Ярович удивлённо переглядываемся.
– Не знаю, – пожимаю плечами, стараясь не заржать в голос. – У меня костюм принцессы был, феи. А у тебя? – киваю Антону.
– Волка вроде, а потом… себя, – выдавливает, смущаясь сильнее.
– А может, она подрабатывает на детских утренниках? – всё же сотрясаюсь от смеха. – В благотворительных целях…
– Хм, – задумчиво хмурится Ксения, прокручивая костюм. – Скорее, взрослых. Сейчас примерю! – бросает просто, а я аж икаю:
– Ты что?!
– Мне нужен наряд, – отрезает Ксю. – Поверь, из того, что в шкафу, это самое одеваемое… Лучше буду развязной шлюшкой, чем нафталиновой бабулей! – скидывает полотенце. Я только ахнуть успеваю, ведь подруга голая, как новорождённый младенец. Антошка отворачивается с такой поспешностью, что даже очки роняет. Пока копошится в поисках оправы, Ксения успевает втиснуться в мини-шортики и корсет.
– Помоги, – ступает ко мне и поворачивается, намекая на шнуровку.
Делать нечего, начинаю затягивать корсет.
– Туже, Ира, туже! – прыскает Бравина, когда я тяну шнуровку.
– У меня нет сил, да и пальцы не слушаются, – сдаюсь, когда в очередной раз верёвки выскальзывают из ладоней. – Пусть Тоха попробует, – киваю на друга.
Ксения высокомерно вскидывает брови, через плечо глядя на парня:
– Да что он знает о корсетах?
– Не меньше моего, – заверяю горячо. – И сил куда больше, – отрезаю, спихивая работу на Антона.
Боже, как же это забавно смотреть на парочку, когда он – робкий и влюблённый, а она – напористая и знающая себе цену!
Руки дрожат, глаза светятся, щёки горят. Антон даже дышать забывает, а если нечаянно касается оголённого участки тела Ксении, отдёргивает пальцы, словно получает ожог. Ксю тоже реагирует, как ни пытается казаться холодной по отношению к парню. Вздрагивает, напрягается.
Слежу за ними и тихо улыбаюсь.
Как бы то ни было, Антон справляется на «отлично», а я не упускаю подшутить:
– Теперь он знает, как тебя одеть-раздеть.
– Очень смешно, – надменно ведёт носом Ксения. Поправляет корсет, шортики. Крутится перед зеркалом, водружает руки на бока: – Жаль, нет дырявых колготок или чулок… Плётки и сапог! – цокает досадливо. Оборачивается, взглядом прогуливаясь по комнате, пока не уставляется на притаившийся возле шкафа скромный сундук времён молодости бабули Анютки, если даже не прабабушки. – Золотого ключика никто не видел?
Страшно становится, какой коварный план складывается в пьяной голове подруги.
– Что?! – слышится возмущение Аньки. – Как вы… – давится негодованием девушка, держась за Спартака, который застывает в дверном проёме комнаты, оценивающе и не без удовольствия рассматривая преобразившуюся Ксению.
– Я что-то пропустил? – криво ухмыляется. – Обратно промотать можно?
– Да как вы могли?! – выпаливает Нютка, нетвёрдой походкой входя в комнату. – Это же не ваше!
– Вот и нам интересно, – улыбается Ксения. – Это твоё или твоей бабули?
– Не смей! – угрожает Анна, вмиг став опасно серьёзной. Даже карие глаза лихорадочно блестят и обещают скорую расправу.
– Прости, – разводит руками Ксения, тоже перестав лыбиться. – Ты меня облила. Я искала, чего бы надеть…
– И?! – злится Нютка. – Это всё, что смогла раскопать?
– Самое приличное… в смысле, – поправляется торопливо Ксения, – самое современное из всего твоего гардероба!
– Я начинаю радоваться, что остался с вами, – точно сытый котяра, улыбается Спартак. – Ань, ты меня прям… в самое сердце… точнее, в пах… – гогочет, не сводя восхищённого взгляда с девушки. – Верхняя или нижняя?..
– Вы… вы…– задыхается Анна обидой и негодованием. – Ты не имела права надевать мои вещи! – тычет пальцем в Ксению.
– Ты испортила мой наряд. Я нашла, что надеть! – с вызовом переходит в наступление Ксю.
– Но не это же?! – гневается Анна.
– То есть? – выпучивает глаза Ксения. – Тебе можно, а мне нет?
– Это… – запинается девушка, раскрасневшись. – Личное. Я же к тебе в шкаф не залезала.
– Ой, там скелетов нет. Я открыта, как на ладони! – прокручивается Ксю, лихо виляя задом. – Но если ты против, могу раздеться, – подцепляет молнию на шортиках и тянет вниз.
– Ого! – присвистывает Спартак, умащиваясь на диване. – А что? Круто! Я жду! – потирает предвкушающе руки, подхватывает со стола первый попавшийся бокал, осушает.
– Нет, – торопится остановить девушку Антон. – Ксения, прошу, не стоит.
– Хозяйка против, – выговаривает Ксю. – Значит, придётся… – расстёгивает молнию. Тоха порывисто отворачивается. Спартак, наоборот, подаётся вперёд. Я застываю в ожидании.
– Нют, ну правда, – вклиниваюсь в спор. – Ты права, мы некрасиво поступили, прости. Ксения же, как ураган. В замкнутом пространстве снесёт всё! Ей простор нужен…
– Так пусть и идёт, – зло бурчит Анна. – Никто не держит.
– Только чистенькие и сухонькие брючки и топик давай, – жестом «я жду!» машет Ксения.
– Ань, – примирительно подлизываюсь. – Мы же не осуждаем твои пристрастия, просто веселимся. Да к тому же, глянь, ей идёт…
– Это моё! Вы мне в душу…
– Это шкаф, – напоминаю тихо. – Ань, никто к тебе не стал хуже относиться. Я тебя всё так же люблю и уважаю.
– А я так вообще готов жениться, – вставляет пять копеек Спартак, зевнув.
– Дурак, – шикает беззлобно Нюта, заметно расслабившись.
– Ты такая скрытная, – давлю на жалость. – Мы же друзья…
– Вам не понять, – бормочет пьяно девушка, опустив голову.
– А что не понять?! – брякает Леонид. – Либо ты кнутом, либо тебя.
– Спартак, – осуждающе гляжу на парня. Он умолкает, точнее, закидывает в рот канапешку и жуёт, всем видом показывая «молчу, продолжай!».
– Почему не понять? – подаёт голос Ксения. – Я хоть и далека от темы, но покомандовать мужчиной ой, как люблю.
– Здесь дело не только в командах, подчинении и причинении боли. Это сама суть отношений, – бурчит Анна.
– Ого, завернула, – оторопело промаргивается Ксю. – Я много неординарных отношений видела, людей с разной ориентацией, но чтобы суть отношений…
– Я же говорила, – насупливается Анна. – Вам не понять.
– Как ты поняла, что это твоё? – хочу смягчить настрой разговора. Анна демонстративно идёт к дивану. Забирается на него с ногами. Подтягивает коленки к подбородку.
– Если опять умолкнешь, – теперь грозит Ксения, – я ключик от волшебного ларчика найду.
– Нельзя! – тотчас рычит Нюта, вскакивает с дивана и плюхается на сундук.
– Да ты что? – Ксю опять выводит девушку на эмоции. Невинно хлопает ресничками. – Что-то мне подсказывает, что там не Богарт из Гарри Поттера!
– Вы не посмеете туда залезть!
– Нет, – мотает головой Бравина. – Только заглянем… ну и поковыряемся…
– Ты, – зло сощуривает глаза Анька. – Ты… Тебе лучше уйти!
– Значит, – с улыбкой констатирует Ксю, – вещи я пока могу носить?
– Там труп? – надоедает скучная перепалка Спартаку.
– Нет! – ужасается Снжикова, рьяно мотнув головой.
– Упакованный сабмиссив? – продолжает гадать Леонид.
– Нет, – ахает девушка.
– Жаль, – мрачнеет парень.
– Ты неисправим, – мотаю головой. Лёня равнодушно фыркает:
– Ну тогда, для их хрупких психик, – благосклонно машет на всех и никого конкретно, – всё остальное – ерунда! Мы хотим видеть!
– Я не готова к откровениям! – сопротивляется Анна. – Я никому… никогда…
– Склад вибраторов? – прищуривается Спартак.
– Совсем одурел? – краснеет девушка.
– А-анька! – тоном «ох, какая у меня отличная идея», возвращается в разговор Ксения. – А что, если нам всем переодеться и на вечеринку тематиков заявиться?
– Не могу, – Нюта затравленно обводит нас напуганными глазами.
– Почему? – озадачивается Ксю. – И тебе будет не так страшно, и нам веселуха!
– Вечеринки закрытые, – перебирает отговорки девушка.
– Но ты же в теме? – допытывается Ксения.
– Не совсем, – куксится Анна. – Я на стадии проверки. Познаю себя. Свои желания…
– Круто! – отрезает Бравина. – Значит, мы тебе поможем определиться. Кстати, – морщит красивый носик, – а с чем определиться? – это уже Спартаку.
– На коне или под конём, – гогочет Леонид.
– Фу, как некрасиво, – кривится Ксения.
– Тогда скорее «бить или быть битой», – пытаюсь найти более мягкий вариант.
– Ага, или коня, или конём… – продолжает потешаться Спартак. – Ань, выходи за меня? – шутит ведь, гад.
Меня так и подмывает его либо ударить, либо запустить чем-то тяжёлым в наглую моську.
– Хм, я тоже хочу определиться. Тох, – Ксения насмешливо сверлит парня коварным взглядом. – Будешь на сегодня моим рабом! – не спрашивает, утверждает.
– Сабом, – услужливо поправляет девушку Лёня, а на негодующий взгляд Антона разводит руками: – Если б я имел коня, это был бы номер, если б конь имел меня, я б, наверно, помер!
– Ксения, это не очень хорошая мысль, – невнятно бормочет парень.
– Лучше не бывает! – отрезает Ксю. – Анют, давай, – нетерпеливо подталкивает плечом девушку, – колись, где проходят вечеринки извращуг?
– Они не извращуги, – оправдывается горячо Анна. Пару минут борется сама с собой, а когда желание повеселиться побеждает, бормочет: – Сомневаюсь, что это вечеринка настоящих тематиков, но мне неделю назад пришло приглашение. – Пьяно ковыляет до комода, на котором стоит телевизор. Берёт простенький телефон, скромно ютившийся возле доисторического агрегата. Недолго копается в нём, а потом декларирует: – Приглашаем на тематическую вечеринку «Оттенки страсти».
– Круто! – воодушевляется Ксения. Бесцеремонно заглядывает в телефон Нюты.
– Согласна, это не тематики, – задумчиво хмурюсь. – К ним не так просто попасть. Приглашают вроде редко кого. Всё же закрытое сообщество, а тут прям день открытых дверей.
– Мне плевать, что и кто, я двумя руками за любой кипеш! – непонятно чему радуется Ксю. – К тому же у меня уже есть раб, – развязно прикусывает губу и подмигивает Антохе.
