Андрей Анатольевич Антоневич
Цитадель
Глава 4
I
Они неслись около двух часов по ночному лесу на максимально возможной скорости до тех пор, пока разведчику с позывным «Жук» не снесло половину черепа, натянутой между деревьев, невидимой стальной нитью.
– З…з…з… – мелодично возвестила о своем присутствии смертельная ловушка и разрезала голову Олега на уровне переносицы.
Неуправляемым квадроцикл вильнул в сторону и врезался в огромный высохший дуб, превратив уже мертвое тело своего водителя в лепешку.
Идущий за ним на расстоянии около пяти метров Грунов, вовремя среагировал и резко затормозил, перекрыв дорогу остальным квадроциклам.
Все еще возбужденный после кровавой сечи с ятвягами, Дима не сразу заметил, что передние машины затормозили и чудом ушел от столкновения с Настиным квадроциклом, вывернув в последний момент руль вправо.
От резкого маневра, лежавший сзади на сиденье с торчащей в плече стрелой, Никита охнул и покатился по заметно поредевшему мху.
Линевич проехал еще несколько метров вперед и остановился.
– Мы сбились с маршрута, – расстроено сообщил командир, не соизволив даже подойти к своему погибшему товарищу, которого к этому моменту Настя с «Зайцем» уже извлекли из-под обломков квадроцикла.
– Олег погиб, – с укором произнесла ему в ответ Настя.
– Если ты не заметила, то помимо него мы потеряли еще троих бойцов, – зло ощерился на нее Грунов. – «Стрекоза», «Циклоп» и «Ветер» погибли смертью героев, а «Жук» – профессиональный разведчик, допустил небрежность и не только сам поплатился за свою невнимательность жизнью, но и угробил машину, которую мы могли бы обменять на оружие у первого попавшегося нам нейтрального клана.
При этих словах Дима только сейчас обратил внимание, что на квадроциклах отсутствуют контейнеры с оружием.
– Без оружия нам нет смысла продолжать операцию, потому что схимники согласны были провести нас в Цитадель только при условии поставки им последних модификаций автомата «Гром» и пистолетов типа «Перун». Мало того, что нам нечего теперь предложить схимникам, так еще и самим нечем защищаться, – продолжил Грунов.
– Связи с Форпостом у нас теперь тоже нет, – хмуро заметил связист Семен.
– «Заяц», – обратился к связисту командир отряда, – крутись как хочешь, но мы должны связаться с нашими и сообщить о случившимся, чтобы получить дальнейшие инструкции. Потому что операция «Гостинец» должна быть доведена до логического конца.
– Может нам лучше вернуться обратно? – подала голос Настя.
– Об этом не может быть и речи! – резко отрезал Грунов и глянул на девушку так, что она сжалась вся в комок и поникла. – Операция должна продолжаться.
– Операция уже провалена, – вступил, наконец, в полемику Линевич. – Ятвяги знали о том кто мы, и куда двигаемся. При этом их целью был я, так как меня они собирались обменять на что-то у каких-то лабуров.
– Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросил командир отряда.
– Слышал разговор их вождя со своим сыном, – ответил интегр.
– Убью! Всех убью! – прошептал сквозь зубы, впадающий от массивной потери крови в беспамятство, раненный Никита.
– Надо срочно извлечь стрелу, иначе сепсис уже будет не остановить,– неожиданно заговорила, прихваченная Настей из селения ятвягов, девушка, которая к этому времени спешилась и безуспешно пыталась повернуть громоздкого Никиту на бок.
– Этого не может быть, – не обращая внимания на ее слова, – возразил Грунов: – об операции знали только члены сената… Это просто совпадение.
– Если интегр говорит правду, то наша операция изначально была обречена на провал, – погасив ходовые огни своего квадроцикла, возразил своему командиру связист.
– У нас есть приказ, – четко выговаривая каждое слово, произнес Грунов. – И этот приказ мы обязаны выполнить. Коммуна надеется на нас. Поэтому мы доберемся до территорий ордена схимников и вместо оружия отдадим им наш транспорт, пообещав выполнить условия сделки после того, как они помогут нам проникнуть в Цитадель.
Линевич внимательно слушал разговор своих боевых товарищей, одновременно пытаясь спрятать обратно в свои предплечья окровавленные клинки.
Наконец ему удалось сосредоточиться и невероятно острые лезвия резко зашли обратно в свои пазы. Однако тут же из-под броневых пластин выскочили две турели.
– В принципе, я сам неплохое оружие, – заявил о своем присутствии Дима, демонстрируя, хищно поблескивающие в свете фар, дула турелей. – Я думаю, что смогу вас защитить.
– Ты нас должен был защитить от ятвягов, – зло ощерился на него Грунов, – однако ты дал им возможность нас захватить, из-за чего мы потеряли половину нашего отряда.
– Он нас спас! – заступилась за интегра Настя, которая в это время придерживала тело Никиты, пока светловолосая девушка, осторожно прокручивая против часовой стрелки, извлекала стрелу из его раны. – Если бы не он, то нас бы сейчас никого в живых уже не было.
– Если бы не он, то мы бы не потеряли своих товарищей, а самое главное – оружие для схимников, – брызгая слюной, огрызнулся в ее сторону Грунов.
– Я знаю, где вы можете достать оружие, которое вам нужно, – огорошила всех светловолосая девушка, с треском отрывая от своей сорочки кусок материи.
– А ты, вообще, кто такая? – изумленно спросил у нее Грунов.
– Отвернитесь, пожалуйста, – вместо ответа на вопрос, попросила девушка. – Мне нужно помочиться.
– Вот тебе… и на, – протянул командир. – Еще и дурочку с собой подобрали.
– Я не дурочка, – спокойно возразила девушка, присаживаясь на корточки. – Я из клана фермеров. А моча – это лучший в данной ситуации антисептик и если вы не хотите, чтобы ваш друг умер в страшных мучениях, мне нужно продезинфицировать его повязку.
– А она, дело говорит, – поддержал ее связист.
Грунов недовольно скривился, но все-таки отвернулся в сторону.
– Откуда у фермеров наше оружие? – сменив тон, поинтересовался он.
– У клана фермеров его нет, но у моего отца оно есть. В благодарность за то, что вы отбили меня от, похитивших его дочь, ятвягов, он вам поможет, – ответила девушка.
– И кто же твой отец? – насмешливо спросил командир отряда.
– Палыч…
– Что? – в один голос протянули Грунов и Семен, развернувшись на сто восемьдесят градусов в сторону девушки.
– Да. Мой папа хозяин «Хутора», – подтвердила свои слова девушка, плотно привязывая еще одним оторванным от своей сорочки куском материи правую руку Никиты к его груди. – Если вы мне поможете добраться до него, то отец вас обязательно отблагодарит.
– Первый раз слышу, что у Палыча есть дети, – подозрительно произнес Грунов.
– Моя мама умерла при родах. Отец, чтобы меня обезопасить, отдал меня фермерам, так как «Хутор» не самое лучшее место для ребенка, – пояснила девушка. – Кстати мое имя – Вера.
Неожиданно Линевич заметил в темноте среди деревьев какое-то движение. Он решил, что это ему показалось, но до его слуха донесся не уловимый для человеческого уха звук…
Это было чье-то дыхание.
Наученный горьким опытом встречи с ятвягами, Дима сделал несколько шагов вперед и навел стволы турелей в сторону источника звука.
– Внимание! Опасность! Встаньте за моей спиной! – приказал он.
– Эй, вы! – тут же донеся из темноты мужской голос. – Успокойте свою железяку, иначе мы вас тут всех порешим. Вы на территории железнодорожников.
Грунов поднял руки вверх и вышел из-за спины интегра.
– Мы из Форта. У нас с вами нейтралитет, – произнес он в темноту.
– У нас со всеми нейтралитет, – отозвался в ответ тот же голос. – Почему вы зашли на нашу территорию в обход договоренностей без предварительного уведомления?
– Это вышло случайно. Мы сбились с пути, спасаясь от ятвягов, которые напали на торговый караван, следовавший с деловой миссией на «Хутор», – не моргнув глазом, соврал командир отряда.
– Не пытайся ввести нас в заблуждение, солдат, – осадил его невидимый собеседник. – Торговые караваны Форпоста не перемещаются на квадроциклах.
– Вы правы, – резко поменял линию поведения Грунов, осторожно сделав несколько шагов вперед. – Мы выполняли миссию по освобождению дочери Палыча.
– У Палыча нет детей, – насмешливо отозвался голос.
– Макар – это ты? – неожиданно крикнула в темноту загадочная девушка. – Это я… Вера «Травница». Как дела у Данилки? Он больше не кашляет?
На несколько секунд в лесу воцарилась тишина.
Линевич внимательно всматривался в темноту, насчитав не менее десяти силуэтов, периодически перемещавшихся от дерева к дереву. Он был готов открыть огонь из своих орудий в любой момент не зависимо от исхода переговоров, однако не совсем был уверен в том, что сможет это сделать, так как испытать свое огнестрельное оружие на практике ему с момента выхода из Форпоста так не довелось.
– Верка, ты, что ли? – наконец удивленно спросил тот, кого девушка назвала Макаром. – Что ты тут с коммунарами делаешь?
– Неделю назад, когда я собирала лечебные коренья на нейтральной полосе отчуждения, меня похитили ятвяги. Палыч заплатил солдатам из Форпоста, чтобы они спасли меня из плена, – радостно прокричала в темноту Вера, явно обрадовавшись тому, что ее узнали. – Помогите нам добраться до «Хутора» и я обещаю вам, что в накладе вы не останетесь.
Пауза со стороны железнодорожников продлилась чуть более двух минут. Дима слышал, как люди в темноте о чем-то совещались, но что именно они обсуждали, он не разобрал.
– Хорошо, – наконец произнес Макар. – Только из уважения к тебе, мы поможем добраться вам до «Хутора», но для начала мы доставим вас на «Станцию», а оттуда свяжемся с Палычем и, если он подтвердит твои слова, то мы сделаем все, чтобы тебе помочь. Тем более ваш раненный не выдержит дальней дороги. Мы предоставим ему необходимую медицинскую помощь, но за это мы потребуем дополнительную плату.
– Форпост возместит любые затраты, – вступил в диалог, повеселевший Грунов.
– Мы не с тобой договариваемся, коммунар, – с металлическими нотками в голосе, осадил его Макар. – Если бы не Верка, то вы давно бы уже стали пищей для зверья.
– Хорошо. Я согласна, – кивнула в темноту головой Вера. – Я выполню все условия уговора.
– Квадроциклы коммунаров останутся у нас, – огласил ультиматум Макар.
– Нет! – возмутился Грунов и повернулся в сторону Веры.
– Да! – крикнула она в темноту и, оставив Никиту на попечении Насти, прильнула к уху Грунова.
– Если мы не согласимся, они нас всех убьют и тогда квадроциклы все равно достанутся им. Нам, главное, добраться до «Хутора», а там разберемся, – зашептала она. – Я вам помогу… Обещаю…
– Так что? – спросил Макар. – Уговор?
– Уговор, – не обращая внимания на перекошенное от злости лицо Грунова, ответила Вера.
– «Говорун», – прошептал, почти не двигая губами, Грунов. – Ни в коем случае, не вздумай, что-либо говорить пока мы находимся на их территории. Если им станет ясно, что ты не просто базовая модель, то нам вряд ли удастся закончить операцию.
Линевич хотел спросить у него, что именно он имеет в виду, но тот так сверкнул на него глазами, что Дима решил последовать его приказу.
– Прикажите ходячей железке спрятать оружие, – потребовал Макар.
Дима опустил руки вниз и, к его удивлению, турели послушно спрятались в свои пазы.
– Вот и хорошо, – произнес невысокий, гладко выбритый мужчина в поношенном камуфляже, вышедший со снайперской винтовкой наперевес из темноты леса.
За ним появились еще десять мужчин в возрасте от тридцати до сорока лет, в такой же потрепанной одежде, как и их командир, только у них в руках были длинноствольные автоматы с круглыми магазинами, крепившиеся к основанию прикладов.
– Идите за нами след в след, иначе угодите в ловушку, – приказал Макар и первым скрылся в темноте леса.
Линевич подхватил с земли бесчувственное тело Никиты и двинулся вслед за Верой, которая первой бесстрашно пошла вслед за командиром, а уже за ней, немного помявшись, Настя и Семен.
Грунов еще немного выждал, наблюдая за тем, как трое бойцов из отряда железнодорожников хозяйственными взглядами окидывают их квадроциклы, но все-таки пошел за остальными.
Через пятнадцать минут ходьбы по скрытым тропинкам среди пожухлого мха и щедрым зарослям папоротника, они вышли к помятой боевой машине пехоты, мастерски замаскированной среди разлапистых елей.
Машина была настолько древняя, что Дима даже не смог вспомнить ее модификацию, хотя в университете он считался знатоком боевой техники.
– Залезайте, – приказал Макар и первым нырнул в открытый отсек БМП.
II
Через полчаса сумасшедшей тряски, сопровождаемой припадочным ревом двигателя, они остановились. Все это время Настя и Вера как могли придерживали тело раненного Никиты, который при каждом толчке сдавленно хрипел.
Кроме Макара, усевшегося в соседнее обшарпанное сиденье возле водителя, который к моменту их прихода был уже в машине, вовнутрь реликтового транспорта никто из железнодорожников больше не сел. Однако, судя по доносившимся сверху из-под брони звукам, они неплохо устроились наверху.
– Выходите без резких движений, – как только остановилась БМП, предупредил их Макар, выбираясь первым наружу. – Стойте ровно до тех пор, пока Старшие не решат, куда вас определить.
Дима подхватил на руки безвольное тело Никиты и последним выбрался наружу.
При тусклом свете сереющего неба, его взору предстала причудливая картина…
На двухколейной железной дороге стояло около сотни старых пассажирских вагонов родом из конца двадцатого века. Почти каждый из них был обшит снаружи дополнительными листами железа, сплошь покрытых темно-красной ржавчиной. Вокруг вагонов деловито сновали люди, одетые, в основном, в старые засаленные комбинезоны всех цветов радуги. В таких же комбинезонах, только размером поменьше, к БМП кинулась ватага детей возрастом от пяти до десяти лет, которые, завидев двухметрового интегра, тут же бросились бросать в него издалека массивные металлические гайки, щедро рассыпанные среди булыжников на откосах.
– Брысь! – прикрикнул на них Макар и резво нырнул под колеса ближайшего к ним вагона, оставив их на попечение своих бойцов, которые тут же окружили их с автоматами наперевес.
– Что это? – тихонько спросил Дима у Насти, повернув в ее сторону голову.
– Я же тебя предупреждал, – сквозь зубы яростно прошипел Грунов: – молчи!
– Это «Станция» – передвижной город Железнодорожников, – почти не шевеля губами, шепотом пояснила Настя. – Пожалуйста, молчи, – попросила она, когда один из охранявших их бойцов с густыми кустистыми бровями, удивленно посмотрел в сторону Линевича.
Дима тут же вспомнил, что его товарищи остались без своей амуниции и переговоры с ними по внутреннему каналу связи теперь не возможны. Он застыл в позе истукана, перестав вертеть головой по сторонам. Настя и Вера принялись хлопотать над раненным, осматривая его рану, а Петр и Семен уселись на землю, о чем-то тихонько перешептываясь между собой.
Бровастый еще несколько секунд недоуменно таращился на интегра, но вскоре утратил к нему интерес и вместе со своими товарищами стал наблюдать за дородными женщинами, не спеша разводивших костры под большими чугунными котлами, установленными на треногах по одному, напротив каждого из вагонов.
– Катька, – окрикнул бровастый ближайшую к ним женщину, наливавшую в котел воду из металлической канистры, – что у нас сегодня будет вкусненькое?
– Что принес, то и будет, – небрежно ответила та, не удостоив того даже взглядом.
– У меня только коммунары, – игривым тоном сообщил бровастый.
– Вот и ходи голодный, раз без толку по лесу всю ночь тягался, – отрезала Катька, поправляя грязные волосы под косынкой, – а у нас картошка как обычно.
– С мясом? – скалясь обломанными зубами, заинтересованно спросил бровастый.
– Сунь руку в котел – тогда будет с мясом, – наконец удостоила его своим вниманием женщина и задиристо кинула в его сторону взгляд.
– Вредная ты женщина, Катерина, – обидчиво произнес бровастый. – Мужика тебе хорошего надо.
– Хорошие мужики на рельсах не валяются, а такой как ты, мне и подавно не нужен, – огрызнулась женщина и под хохот его товарищей отвернулась к котлу.
Бровастый обиженно хмыкнул и от нечего делать, принялся буравить взглядом неподвижного интегра.
Через минуту он опять потерял к нему интерес и принялся проводить сравнительный анализ между содержимым своих ноздрей и ушей, поочередно выковыривая оттуда пальцем правой руки их «обитателей».
Через пятнадцать минут томительного ожидания, под любопытными взглядами жителей «Станции», наконец, появился Макар.
– Пошли, – натянуто улыбаясь, приказал он. – Все нормально. Старейшины не против вам помочь. Побудете до вечера в карантине, а там мы доставим вас на «Хутор».
– Вы связались с моим отцом? – спросила Вера.
– Скоро, – неопределенно ответил Макар и двинулся вперед по насыпи.
Дима поднял на руки Никиту и под дулами автоматов пошел вслед за своими соратниками.
Пройдя около двух километров вдоль вереницы разномастных вагонов, Макар остановился около одного из них с зарешеченными окнами, напротив которого в низине стояла еще одна боевая машина пехоты.
– Заходите, – приказал их провожатый, отодвигая в сторону широкую дверь. – Сейчас придут наши лекари, осмотрят вас и помогут вашему раненному. Еду тоже принесут. Без разрешения никому не выходить. Это правило карантина. Не хватало, чтобы вы еще какой-нибудь заразы на «Станцию» с собой принесли.
Первой в вагон вскочила Вера и скрылась в его глубине. За ней, старясь не задеть телом Никиты поручни, зашел Линевич. Вагон оказался разделен на три секции, в каждой из которых стояло по несколько кроватей. В углу имелось маленькое отдельное помещение с ржавым умывальником и таким же унитазом. В противоположной от входа стороне стенке вагона имелась еще одна дверь с окошком, правда размером намного меньше, чем через ту, что они вошли.
– Ничего себе карантин, – произнес Семен, осматриваясь по сторонам.
– Мне нужна горячая вода и аптечка, – потребовала Вера у Макара.
– Сейчас все будет, – ответил тот и закрыл снаружи дверь, оставив их в полутьме вагона.
Пока Дима с интересом рассматривал в противоположное зарешеченное окошко, стоявший на соседнем пути, черный паровоз времен Великой Отечественной, девушки принялись раздевать раненного. Грунов и Семен в это время продолжали что-то между собой тихо обсуждать, явно не намереваясь посвящать интегра в суть своей дискуссии.
Через несколько минут дверь открылась.
В вагон зашла пожилая седая женщина в белом халате в сопровождении миловидной девушки с медицинским саквояжем в руках. Голова девушки была абсолютно лишена волос, отчего она в своем, явно великоватом ей халате, была похоже на маленького испуганного мышонка, при виде которого Вера радостно заулыбалась.
– Гражина! – кинулась она на встречу лысой девушке.
– Вера! – в ответ расплылась та в белозубой улыбке и заключила ее в объятия. – Что случилось? Как ты оказалась у ятвягов? С тобой все в порядке? – засыпала она вопросами дочь Палыча.
– Потом, как-нибудь, расскажу, – отстранилась от Гражины девушка, нахмурив брови. – Мне нужна твоя помощь. У нас тяжело раненный. Мне нужна горячая вода и антибиотики.
– Лекарства здесь, а воду сейчас принесу, – быстро зачастила Гражина.
– Сначала, необходимо взять анализ крови, – суровым тоном заявила седая женщина.
– Светлана Игоревна, но… – открыла была рот Гражина, но женщина резко ее осадила:
– Таков порядок и нарушать его нельзя.
Она забрала из рук девушки пластиковый саквояж и, откинув с крышки защелки, извлекла оттуда несколько маленьких пластиковых колб. Затем подошла к бредившему Никите и приложила одну из колб к его безымянному пальцу.
Миниатюрный сосуд тут же наполнился алой кровью.
– Следующий, – бесцеремонно произнесла Светлана Игоревна, уставившись буравящим взглядом на Грунова и Семена.
Те покорно подошли к женщине и протянули ей свои руки. Закончив у них отбор крови, Светлана Игоревна вопросительно посмотрела на Веру.
– Я девственница. Вы же знаете, – пролепетала, краснея, девушка.
– Спасибо тебе за помощь нашим детям, но ты была у ятвягов, – с металлическими нотками в голосе заговорила Светлана Игоревна. – Я знаю, что они делают со своими жертвами. Давай сюда руку!
Собрав образцы крови в небольшой пластиковый контейнер, Светлана Игоревна подозрительно посмотрела на нависшего над ней интегра, а затем схватила за руку Гражину и потащила ее на выход из вагона.
– В саквояже есть перекись водорода и антибиотики. Все инструменты простерилизованы. Горячая вода будет позже, – кинула она на прощанье и вытолкнула лысую девушку из вагона наружу.
– Гражина, – прокричала в зарешеченное окошка Вера: – принеси еще, пожалуйста, мой медицинский костюм.
Постояв еще несколько секунд в ожидании ответа, Вера кинулась к саквояжу и принялась извлекать оттуда инструменты и стеклянные бутылочки.
– Зачем они взяли у вас образцы крови? – нарушил молчание Дима.
– Они боятся, что мы можем быть заражены Гнилью, – ответила Настя.
– В Форпосте эту болезнь давно победили, поэтому они зря по этому поводу переживают, – презрительно процедил сквозь зубы Грунов, рассматривая в окошко, стоявший в низине БМП.
– Что за Гниль? – продолжил расспросы интегр.
– Эта болезнь появилась около десяти лет назад, – пропихивая вовнутрь раневого канала пластиковую трубочку, заговорила Вера. – Как она возникла и откуда, никто не знает. Это заболевание, которое передается половым путем и его наличие можно определить только путем анализа крови, используя экспресс-тесты, производимые фармакологами Цитадели. Попадая в тело человека, инфекция интегрируется в клетки и мутирует со временем в вирус, который уже передается воздушно-капельным путем. Тогда вирус стремительно распространяется в теле заразившегося и убивает его в течение нескольких часов. Умирая, заразившийся вирусом, разлагается на глазах, отчего из его живого тела исходит отвратительный запах. Самое страшное не то, что носитель, в котором инфекция мутировала в вирус может ничего не подозревать, а то, что этот процесс в носителе может занимать от нескольких часов, до нескольких лет.
– Неужели нет лекарства, способного уничтожить или хотя бы предупредить эту болезнь? – изумился Линевич.
– В Форпосте эту болезнь давно победили, – подал голос Семен, рассматривая через окошко происходящее снаружи.
– Последнюю вспышку Гнили погасили благодаря вакцине, разработанной в Цитадели, – возразила ему Вера, приспосабливая к катетеру одну из стеклянных бутылочек из саквояжа. – Ваша вакцина не способна уничтожить эту болезнь.
– Хватит рассуждать на отвлеченные темы, – грубо оборвал медицинскую дискуссию Грунов. – У нас осталось двое суток, чтобы добраться до Цитадели. – Твой отец точно нам поможет? – подозрительно взглянул он на Веру.
– Я за это ручаюсь, – ответила та, пристально посмотрев в глаза Грунову.
Тут дверь вагона распахнулась, но в проеме вместо Гражины появилась Светлана Игоревна.
– Это твои вещи, – кинула он вовнутрь вагона холщовые штаны и рубашку белого цвета. Затем, не заходя в вагон, поставила на пол пять глиняных мисок, две деревянные ложки и дымящийся котелок. – Сейчас все костры заняты, поэтому горячая вода будет позже, – сообщила суровая женщина и закрыла дверь обратно.
– Хорошо, что хоть еду принесли, – обрадовался Семен и бросился к котелку.
– А почему только две ложки? – удивленно протянула Настя, поблескивая голодными глазами.
– Хоть так, – произнес Грунов и подошел поближе к двери, внимательно всматриваясь в лицо Семена, который уже успел запустить ложку в котелок и, обжигаясь дымящимся варевом, осторожно пробовал его на вкус.
– Картофельный суп, – радостно сообщил тот, опуская ложку в котелок повторно.
Пока Линевич наблюдал за тем, как заметно оживившиеся его товарищи по оружию разливают по мискам суп, он с сожалением размышлял о том, что теперь ему недоступны маленькие человеческие радости.
Он с грустью вспомнил тот день, когда его Олечка впервые попробовала приготовить самостоятельно драники, но, в результате, им пришлось ужинать в ближайшем кафе.
Погрузившись в воспоминания, он, неожиданно для себя, на некоторое время утратил связь с действительностью…
