Анна Яковлевна Яковлева
Вершитель
– Думаю, он был прав, но я помогу тебе вне зависимости от того, прав или нет был Мерлин.
– Учитель, он был не прав. И мы докажем это.
…Прибыв на мыс Аркон, учитель и ученик шесть дней провели в воздержании и молчании. Затем принесли жертвы богам: Велесу – Вороного, подаренного Бьерном, и Перуну – Белогривого, подарок Людовика.
На седьмой день Олег и Мике собрали вокруг ключа похожие на маленьких человечков коренья мандрагоры и искупали их в студеной ключевой воде. Во время купания коренья взвизгивали и подвывали. Вымытые корни отнесли в святилище. Там Мике положил их на жертвенный камень среди могильника из конских голов и попросил богов соединить магическую силу ключа с силой корня. Коренья некоторое время хихикали и прыскали от смеха, а потом наполнились водой и утонули. Из утонувших кореньев Олег приготовил себе напиток.
На рассвете, творя заклинание, Мике искупался в священном ключе, что пробивался в тайном гроте.
– Заклинаю тебя, о Земля, и тебя, Солнце, тебя, Луна, и тебя, Ветер, именем сильнейшего и светлейшего Свентовита. Дайте мне ум и волю исполнить желаемое, и уберегите от враждебных духов меня и моего ученика Олега, – трижды повторил звездочет.
Облачившись в свежие белые одежды, Мике искупал в ключе Олега, поливая ему воду на голову и произнося то же заклинание. По примеру учителя Олег после купания переоделся в чистые льняные одежды.
Проведя обряд омовения, волхвы призвали на помощь богов Явленного и Отраженного миров. После этого маги стали ждать знака, что жертвы приняты.
Наконец, над башней закружила стая ворон, и на голову Олега опустился вожак.
На рассвете следующего дня Мике подождал, пока серп луны выйдет из лучей солнца, и приступил к обряду Очищения Жребия от следов чужой воли.
Маг велел Олегу лечь ничком на жертвенный камень, прочертил ножом вокруг своего ученика магический круг и стал читать заклинания.
Не успели слова Мике отзвучать, как налетел ураган такой силы, что маг не устоял на ногах и упал на землю. Ветер рвал одежду Мике, тащил за собой и перекатывал, как пучок сухой травы. Потом яростным порывом понес звездочета в море.
Небо враз потемнело, его осветила вспышка молнии. Вспышки следовали одна за другой, делаясь все слабее, пока не погасли совсем. Неведомая сила подняла Олега над землей.
Ветер внезапно стих. Природа замерла, замолчали птицы. Мыс Аркон слушал богов.
В этот момент над святилищем взвилась обвитая змеями серо-багровая узловатая дуга. Один ее конец находился в Явленном мире, другой уходил в Отраженный мир. Это был зримый след пророчества.
Духи обоих миров и существа, которых Вещий Олег никогда прежде не видел, набросились на дугу и поглотили ее. Незримая сила, удерживающая Олега в воздухе, швырнула его оземь.
Над поверхностью моря показалась голова, с трудом звездочет выбрался на берег.
С одежды Мике и его бороды стекала вода. Шатаясь от усталости, маг побрел к святилищу, где нашел ученика. Олег был без сознания.
Мике похлопал его по щекам, плеснул в лицо воды, только после этого Олег открыл глаза и застонал. Все тело волхва болело, будто его долго избивали.
– Все кончено, Олег. Пророчество исчезло в бесконечности, – успокоил Мике ученика.
* * *
… По возвращении в Старигард Олег подступился к Ансгарию, чтобы выведать у него тайну христиан.
Однако на все вопросы о книгах и главных тайнах Ансгарий отвечал туманно и уклончиво: «Господь вразумит». Или: «Господь откроет. Всему свое время». И дерзко предлагал Олегу уничтожить святилище. Не однажды старик просил помощи Единого Бога, и Бог помогал ему на глазах у Олега, посылал дождь или солнце. Однажды Олег призвал духа тьмы в келью Ансграия, и ясно увидел, что дух не смог переступить порог кельи.
Ослепительное сияние «светлячков» над Гамбургским епископом стало нестерпимым для Олега.
Ансгарий же, не теряя времени, склонял в свою веру ободритов.
С помощью своего Бога монах мог наслать на викингов болезни и казни, мог, наконец, известить Царьградского патриарха о готовящемся походе.
Волхв вынашивал планы удалить старого Ансгария из города, подальше с глаз.
Желание окрепло, когда Олегу было видение: Аскольд, Дир и еще множество народа окунаются в реку с головой по слову служителя Единого Бога. Олег уже знал, что так христиане обращают в свою веру язычников.
От Ансгария следовало избавиться, однако Рюрик по-прежнему не соглашался:
– Он все время говорит со своим Богом, – объяснил Рюрик свои сомнения Олегу. – И если он договорился с ним, чтобы меня, как Герину, постигло несчастье? Ведь я клялся отступиться от своих богов и уничтожить святилища, но не исполнил клятву.
– Если ты это сделаешь, то тебя покарают наши боги.
– А если не сделаю, то меня убьет христианский Бог. Хороший выбор?
Но боги и на этот раз помогли Олегу.
Из Ладоги пришли печальные вести: сначала Трувор погиб в стычках с саксами, потом Синеус. Ходили слухи, что в смерти Синеуса виновны Калев и сын его Колыван. Уделы братьев – Изборск и Белоозеро – остались без наместников. Умила торопила Рюрика с возвращением.
– Мы не сможем покинуть Старигард, пока здесь Ансгарий, – воспользовался случаем Олег. – Дай ему волю, и он обратит в христианство все население.
– Пожалуй, обратит, – согласился опечаленный Рюрик.
– Есть небольшая крепость на острове, Рулав и Стемид отвезут старика туда. Пусть разговаривает со своим Богом там. А тебе, князь, пора отправляться назад, в Ладогу. Ты – единственный наследник своих братьев, тебе и принимать их уделы.
– Кто останется в Старигарде?
– Думаю, можно оставить Хакона с гарнизоном.
– А ты?
– А я поеду в Урманию, навещу отчий дом. Давно не видел сестру и отца, – бросил Олег небрежно.
– Сестру? – Рюрик весь обратился в слух.
Олег отлично знал, чего добивается. Вещему Олегу было открыто будущее Рюрика: по воле богов князь должен погибнуть в одном из походов, но не сейчас. Рюрик погибнет, оставив наследника. Вот тогда смерть князя уже не сможет изменить ход истории. Наследник Ефанды и Рюрика будет покорен воле своего дяди, волхва и мага, и Хранителя! Это предопределено, и неумолимо, как сама жизнь и смерть.
– Наверное, сестра у тебя старая и страшная?
– Обижаешь. Моей сестре от роду двенадцать лет. К тому же она красавица.
– Я и не знал, что сестра твоя так юна.
Олег достал из-за ворота шнурок с ладанкой, в которой хранил бронзовую пластинку с миниатюрным тисненым портретом сестры. С портрета на Рюрика смотрело сказочное создание, полуребенок, полудевушка.
– В самом деле красавица, – восторженно подтвердил Рюрик.
– Признаюсь тебе, я не сразу поверил, что это моя родная сестра, – поведал Олег. – Думал, отец обрюхатил рабыню. Но Ефанда с каждым годом все больше похожа на мать, так что сомнений нет, она – моя родная сестра. – В голосе Олега слышалась гордость.
– Пожалуй, я поеду с тобой, – откинул все сомнения Рюрик. – Хочу развеяться.
– А как же Ладога, Изборск и Белоозеро?
– На обратном пути из Урмании заедем.
* * *
… Халогаланд ютился на севере западного побережья полуострова Урмания. Здесь находились владения ярла Кетиля Лосося. Это был известный на побережье человек. На службе у Кетиля состояло шестьсот дружинников. Ярл собирал дань с соседнего племени лапландцев, разводил оленей и рыбачил, а при удобном случае разбойничал с дружиной в устье Лабы.
– Кетиль Лосось всегда имеет попутный ветер, куда ни поплывет, – рассказывал Рюрику старый слуга Кетиля, снимая с усталого князя сапоги и наливая подогретую воду в кадушку. – Все владения Кетиля унаследовал старший его сын, Хравн, и Одду Орвару пришлось уехать из родного гнезда за лучшей долей. Ингунн, жена Кетиля, умерла, когда рожала малышку Ефанду. Поначалу Кетиль видеть девчонку не хотел, а потом понял, что она подарок богов на старость.
Рюрик почти не слушал старика – он ловил шепот за пологом: там Олег секретничал с сестрой Ефандой.
Портрет не обманул, сестра Олега оказалась красавицей. Высокая, тонкая и гибкая, как стебель, она чем-то напоминала Рюрику Ружнену. Красота Ефанды только набирала силу, и Рюрик в свои двадцать восемь лет ощущал себя стариком в ее присутствии.
Рюрик улыбнулся про себя, вспомнив встречу Олега с сестрой.
– Одд Орвар! – радостно взвизгнула Ефанда и с детской непосредственностью кинулась брату на шею.
Когда Олег объяснил, что Одда Орвара не существует, Ефанда внимательно выслушала брата и склонилась перед ним в поклоне.
И Рюрик понял, что красота в Ефанде – не главное достоинство. В тот же миг сердце Рюрика воспылало любовью, и он ничего более не желал, как увидеть Ефанду своей.
Кетиль Лосось оказал гостям пышный прием, устроил пир, на который собрался весь народ поселения.
Север не баловал погодой, столы накрыли под навесами, сооруженными из торфа.
Ефанда помогала отцу, встречала гостей, подносила мед, и смущалась до слез, когда ловила на себе взгляды Рюрика.
На следующий день после пиршества Рюрик прямо заявил Олегу:
– Я без Ефанды не вернусь в Ладогу. Будешь моим сватом?
Без долгих разговоров друзья отправились к Кетилю Лососю с дарами: припасенными соболями, бочонком меда и бочонком воска.
Сначала мужчины поговорили о прошлогоднем улове, потом о скудных землях Урмании. Потом о канатах из моржовой кожи, которые плели лапландцы. Наконец, все темы были исчерпаны, и Олег перешел к делу.
– Мы ищем молодую овечку, – намекнул он.
Старый Кетиль сразу сообразил, что его дочь сватает сам ререгович.
– А зачем вам наша овечка? Или у вас есть баран?
– У тебя есть то, что мы ищем, – зашел с другой стороны Олег. Сравнение жениха с бараном ему не понравилось. – Князь овдовел и ищет жену.
– А! Что ж, дело хорошее, только здесь вы вряд ли найдете то, что ищете.
– Мы уже нашли, – перебил отца Олег. – Отдай за Рюрика Ефанду. Если родит князю сына, он подарит ей Ижору.
Кетиль прикинулся простаком.
– Зачем Ефанде Ижора? Разве ты не видишь, что моя Ефанда дурочка? У нее падучая. Если ты тут задержишься, то сам увидишь все.
Рюрик испуганно посмотрел на Олега – тот подмигнул несчастному жениху.
– Нам как раз дурочка нужна, – заверил отца Олег.
Кетиль не собирался легко уступать самое дорогое, что у него было. К тому же в душе он посмеивался над смущением Рюрика. С точки зрения Кетиля, жених вел себя как мальчишка, а не как потомок легендарного Гостомысла.
– Пусть жених покажет себя. Завтра устроим состязание на воде. А потом пойдем на охоту. Хочу посмотреть, как он заарканит оленя.
Олег видел отца насквозь: старый Кетиль уперся, и никакие уговоры не помогут. И эта игра будет длиться до скончания времен. Оставалось только обмануть отца с помощью магии.
Кетиль так и не понял, как он согласился отдать Ефанду. Только когда драккар ререговича с Ефандой на палубе скрылся за горизонтом, старик догадался, что дело нечисто, и заплакал.
Пока Рюрик, Ефанда и Олег следуют через Венедское море, мы перенесемся на сушу.
* * *
… Дир не знал, верить слухам или нет. Правда ли, что Рюрик принял чужую веру? Один или с братьями? И кому достанется Ладога? Голова у Дира шла кругом от вопросов. По заведенной традиции Дир отправился советоваться с Вельдрадой.
Как и Вещий Олег, Вельдрада была злейшим врагом христиан, ведь христиане считали волхование смертным грехом.
Выслушав молодого князя, ведьма покачала головой:
– Мне и гадать не надо. Рюрик не принял христианского Бога. Олег не позволил бы ему изменить веру. Они обманули короля. Если ты хочешь замкнуть путь из варяг в греки, ты должен хранить верность нашим богам. Олег и Рюрик – твои союзники против Византии. И против хазарского каганата, – игриво заключила Вельдрада. Сама она была иудейкой. – Либо всем вместе нужно принимать чужую веру, либо всем вместе хранить верность своим богам.
– А если Олег с Рюриком обманут меня? – мучился сомнением Дир.
– Надо, чтоб не обманули, – проворчала старуха.
Дир захлопал глазами:
– Как это сделать?
Раскинув гадальные кости, Вельдрада некоторое время молча рассматривала узор, в который они сложились, затем изрекла:
– Засылай сватов к Умиле. Проси руки Ружнены.
* * *
… Весла скользили по воде, сердце стучало в такт уключинам: скоро ты увидишь Ружнену. Олег предавался воображению, представлял волнующую встречу…
В Белоозеро зашли на неделю, освежили запасы, обновили снасти. Рюрик собрал дань и оставил в крепости избежавшего казни пирата Фрелава, дав ему в подчинение двенадцать воинов.
И снова домом Рюрику, Ефанде и Олегу стали драккары, стенами – паруса.
Олег всей душой желал увидеть Ружнену, ждал этой встречи, и оказался не готов к ней.
За время, что они не виделись, девушка стала еще краше, на нее невозможно было смотреть – красота Ружнены ослепляла Олега. Он споткнулся, как мальчишка, и покраснел. Ружнена поклонилась волхву и воеводе, тяжелые косы соскользнули со спины на грудь.
Не смея поднять глаз, Олег склонился в ответном поклоне.
Пожар из сердца рвался наружу, и Олег призвал на помощь всю свою волю, чтобы удержать его.
Как назло, Рюрик с Ефандой были счастливы и не пытались этого скрыть.
Молодая жена вдохновляла Рюрика и поддерживала во всех начинаниях, и Рюрик помолодел душой.
Олег напророчил Рюрику сына, и князь не ходил – летал по земле.
Так прошла зима.
Весной у Рюрика с Ефандой родился сын. Первенца назвали Игорем.
Рюрик украсил святилище, принес богатые жертвы богам, благодарил за жену и наследника. Желая разделить свою радость с жителями, устроил в городе праздник. В программе были состязания на гребле, борьба, стрельба из лука. Пил, ел, веселился весь Новуград.
По обычаю ободритов, первенцу князь подарил витой серебряный пояс, украшенный жемчугами и изумрудом, и меч Гостомысла. На поясе, и на рукояти меча был изображен сокол-ререг – символ княжеской власти.
– Это твое наследство, – объяснил отец младенцу, – остальное зависит от тебя самого. Мой дед и отец, и я сам имею то, что завоевал мечом. Ты сын Рюрика и правнук Гостомысла, ты продолжишь наше дело. Этот пояс будет оберегать тебя и помогать во всех начинаниях.
Олегу было не до веселья.
Во сне к Олегу прилетал Один, указывал крылом на юг, и Олег понял, что птица торопит его с походом.
За кубком меда Олег вновь напомнил Рюрику:
– Ты обещал жителям Старигарда прибить щиты ререговичей на воротах Царьграда.
– Если мне память не изменяет, это обещал ты, – не согласился Рюрик.
– Разве мы с тобой не одно целое?
– Если мы с тобой одно целое, так наслаждайся моим счастьем!
Увы. Глядя на сестру и ее мужа, Олег испытывал жгучую зависть. «Ружнена должна принадлежать Вещему Олегу, как Ефанда принадлежит Рюрику, – думал он. – Я ничем не хуже Рюрика! Я лучше, могущественней и умнее Рюрика, и тоже имею право на счастье».
Грудь Олега сдавило предчувствие, когда на плечо к нему опустился сокол-ререг: Мике не оставлял своего ученика без присмотра.
Этого и следовало ожидать. Мике видит сквозь время и расстояние. Ничего удивительного, если он напоминает своему воспитаннику о том, что Одда Орвара больше нет, есть Олег.
– Высшей Волей Ружнена уготована другому, – прокричал сокол на своем птичьем языке.
Олег почувствовал боль в сердце.
Мике заодно с Советом Двенадцати. Мике… Учитель, воспитатель и друг, Вершитель Высшей Воли – Мике против его любви. Что ж, Вещий Олег готов бросить вызов учителю и Совету Двенадцати.
* * *
… Совет Двенадцати Светлых Вершителей Высшей Воли был созван в самое короткое время. Не зная устали, Ворон летал над морями и горами, чтобы оповестить всех Вершителей, и под крыльями у него образовалась мозоль.
– Мир катится в пропасть, – пожаловался худой Вершитель, входя под своды святилища. Он зябко поеживался и кутался в плащ.
– Это не допустимо, чтобы служители Высшей Воли вели себя, как голодные духи темного мира Нави. Это недопустимо, – поддержал его Вершитель, у которого на спине рос горб.
– Этот Хранитель никогда не считался с нашими законами. Он давно нарушает их.
– Он не считается даже с Высшей Волей, – поддакнул пухлый, как ребенок, карлик.
– Мы предупреждали, – неслось изо всех углов пещеры.
– Никто не может пренебрегать законами Явленного мира. Сдается мне, нам предстоит схватка с самым своенравным служителем Прави. Такого история еще не знала, – потирая озябшие руки, заключил худой Вершитель.
– Судить отступника! – настаивало большинство. – Мы требуем суда над ним.
– Он не уйдет от ответа, – заверил недовольных Горбатый.
– А как же его предназначение? – раздался одинокий голос. Это был Мике.
Маг сидел, не поднимал глаз на соратников.
Наставник чувствовал свою вину за отступничество Олега – ведь он не однажды покрывал выходки своего ученика и последователя. Списывал на возраст, оправдывал неопытностью. Глупо и малодушно умалчивал. Разве может быть неопытным Хранитель Высшей Воли?
– Ее исполнит кто-нибудь другой, – отозвался Вершитель в плаще. В его голосе различимо присутствовало сомнение.
– Кто? Вы и сами знаете, что это невозможно, – вздохнул Мике. – Только одному из двенадцати Вершителей по силам исполнить Высшую Волю Прави. И это не мы с вами. Это Олег. Напомню вам, друзья: Олег родился в чертоге Волка, ему покровительствует сам Велес и его крылатый змей. Следуя знакам, Олег принял посвящение, когда луна прошла фазу сожжения. Сам Перун дал Олегу своего коня и вложил в его руку свою собственную секиру. Конь и змея сопутствуют Олегу до конца его дней. Цифры говорят о том, что Олег не знает страха. Из всех присутствующих здесь ему одному по силам воплотить Высшую Волю Прави. Его одного избрали боги, а мы только исполняем их волю. Ноша его и без того нелегка, так что лучше не чинить ему препятствий.
– Не поздно ли ты вспомнил о его предназначении! – сердито буркнул угрюмый Вершитель с длинным носом. – Совет Двенадцати поручил тебе вырастить преемника. Это твой ученик, значит, ты отвечаешь за его поступки.
– Пустые разговоры. Если ты не заметил, Олег уже давно вырос, – урезонил коллегу Великий Вершитель, – и стал Хранителем Высшей Воли. И значит никто, кроме него самого не отвечает за его поступки. Давайте придерживаться правил и закона.
– И что говорит закон? – поинтересовался Карлик.
– Закон говорит, что если служитель Высшей Воли не повинуется решению Совета, то нужно положиться на волю богов и предоставить его участь им. Ведь даже сейчас мы не уверены, что в поступках Вещего Олега нет мудрости. Что, если Хранителем напрямую управляет Высшая Воля Прави? История знает подобные примеры. Так было с королем Артуром, так было с Александром Македонским и с Бравлиным.
– И чем это закончилось? – развеселился Карлик.
– И что, Хранитель останется безнаказанным?
– Нет! – старейший поморщился. – Наказан отступник будет. Мы для того и собрались, чтобы узнать, какова воля богов и как будет наказан Хранитель, нарушивший заповедь недеяния. И мы не выйдем из святилища, пока боги не откроют нам свою волю.
Небо над святилищем затянули грозовые тучи. Дождь сменился снегопадом и метелью, после снегопада снова с неба хлынул дождь, и только к вечеру четвертого дня сквозь тучи проглянул солнечный луч.
Усталость лежала на лицах Вершителей, когда они собрались на оглашение приговора.
Каждый положил на жертвенный камень частицу золотого диска, Круга Сварога – символа Солнца. В полированных частях диска отражался огонь. Последний Вершитель вынул из плаща недостающий сегмент солнечного Круг и приложил к золотому диску. Все двенадцать частей диска просияли и слились воедино, осветив жертвенник и стены святилища огненными бликами.
– Боги открыли нам, – возвестил Великий Вершитель, – что Хранитель Высшей Воли Олег Вещий не может быть отстранен от служения Высшей Воле.
– Почему? – раздался возмущенный голос.
– Не перебивай, – зашипели на нетерпеливого коллегу служители.
– Этого боги нам не открыли. Боги также открыли нам, что Олег и его поступки находятся в ведении Прави. Мы не должны препятствовать Олегу, потому что он следует за своим предназначением. Им руководит Высшая Воля.
Вершители задвигались, зашуршали плащи.
– Великий Вершитель, – обратился к старшему Мике, – ответь: женщина умрет?
– Судьбу женщины решит сам Хранитель, – ответил старейший.
* * *
…Незаметно ночи стали светлыми, и торговля на реке оживилась. Олегу все было не в радость.
Одинокой тенью волхв бродил по Ладоге, и все обдумывал, как поступить. Весь мир против него! Ничего, скоро он станет Вершителем и обретет такую власть над Явленным миром и Отраженным, миром Яви и Нави, что сможет не только получить Ружнену, но и повернуть историю вспять и уничтожить всех христиан!
Как назло, случай поговорить с Ружненой с глазу на глаз все не подворачивался, точно боги отвернулись от Олега.
Страдания волхва вышли на новый виток, когда заезжие купцы из Киева привезли Ружнене в подарок от Дира шкатулку с изображением птицы-Гамаюн на крышке. На зависть подружкам в шкатулке оказались бусы из янтаря и серебряная брошь в форме солнца.
Олег метнул взгляд в Ружнену – ее синие глаза заволокло слезами, она едва сдерживалась, чтобы не расплакаться над подарками.
Сердце Олега возликовало: боги не отвернулись от него! По всему видно, Ружнена не желает этой свадьбы!
«Еще не все потеряно, – понял Олег. – Можно попробовать… Только дождаться дня Венеры, и все повернуть по-своему».
Никогда еще Олег с таким нетерпение не ждал дня, которым будет управлять Венера – пятницы.
В четверг волхв провел обряд на удачу в любовных делах.
Сразу после полуночи, призвал на помощь духов, накинул черный плащ и, никем не замеченный, выскользнул из гридницы на подворье. С осторожностью лесного зверя пробрался между постройками, обошел княжеский дом. Приставил приготовленную накануне лестницу к окнам Ружнены и постучал.
Занавеска метнулась в сторону, из окна выглянула непокрытая русая голова.
– Это ты? – задохнулась от счастья Ружнена.
– Я. – Ружнена оказалась так близко, что Олег чуть не свалился с лестницы. В этот момент он чувствовал себя обычным смертным, и какое же это было наслаждение!
– Ружнена, – выговорил Олег, – тебе люб жених?
– Нет.
– Тогда не иди за него.
– Как же? – не поняла девушка. – Все ведь уже решено. Урожай соберем, и поедем в Киев. Там свадьбу и сыграем. Так матушка сказала.
– Хочешь, я увезу тебя? – в сильном волнении спросил Олег. – Только скажи «да», и ты будешь моей.
Ружнена молчала. В неясном ночном свете проступало очертание округлого подбородка и стройной шеи.
– Почему же ты не посватался? Рюрик не отказал бы тебе.
– Мне нельзя на тебе жениться.
– Почему?
– Не спрашивай, я не могу сказать. Так хочешь ты или нет, чтобы я тебя увез?
– Хочу, – зажмурилась от сладкого ужаса чужая невеста.
– Я все приготовлю и дам тебе знать.
– Хорошо, – кивнула Ружнена. Личико ее стало серьезным, глаза – бездонными.
– Не спросишь, куда бежим?
– Все равно, куда, – смущенно прошептала княжна, – лишь бы с тобой.
…Мике не зря провел юные годы в учениках у халдеев. Звезды и духи сказали магу, что Вещий Олег находится в шаге от пропасти.
В руках Вещего Олега находится будущее Явленного мира, а он увлекся какой-то девчонкой и поставил на карту свою жизнь и будущее ререговичей! Неужели зря прошли годы упорного труда? Пережив период острого разочарования в ученике, Мике поспешил в Ладогу. Олега надо было спасать.
Появлению Учителя Олег не обрадовался, но маг и астролог Мике не был в претензии за холодный прием.
– Мы призовем бога Велеса в помощь, чтобы он дал тебе силу освободиться от земной любви, – с порога обещал Мике.
Впервые Олег не согласился с Учителем.
– Я не хочу освобождаться от любви! Наоборот! Я хочу наслаждаться любовью Ружнены, – прошептал в отчаянии Олег. – Не хочу жить прошлым или будущим. Хочу жить сейчас!
– Глупец. Земная радость – пыль, тлен, ничто по сравнению с властью, которую дадут тебе боги. В Книге Судеб прописаны великие деяния Вещего Олега, враги будут обращаться в бегство от одного твоего имени, а ты готов променять все это на любовь обыкновенной девчонки? – Теперь взгляд старика был обращен, кажется, в самое сердце Олега.
– Это не обыкновенная девчонка! Это правнучка Гостомысла. Ружнена из рода ререговичей!
– Это ничего не меняет! В твоих руках судьбы мира. Боги уже наделили тебя тайными знаниями и волей. Ты – Вещий! Вещий! – Мике потряс посохом, как оружием.
– Олег, ведь тебе известно, что бог явленного мира Перун и бог отраженного мира Велес борются между собой за власть над людьми. Ты уже ослушался Перуна, тем самым порадовал его отражение – Велеса. Теперь за твою неверность тебя будут смущать духи обоих миров. Ты запутаешься, не сможешь отличить, где Явленный мир, где Отраженный. Это уже происходит с тобой. Вершители не в силах тебе помочь, если не будет на это Высшей Воли. Только она может тебе помочь. Ты покаешься перед Высшей Волей, дашь слово отречься от любви и тогда попросишь помощи у Совета Двенадцати.
– Я ошибся, – сделав над собой усилие, признался Олег, – я больше не чувствую в себе призвания, учитель.
– Поздно! Мир стоит перед решающим выбором. Ты избран Высшей Волей.
– Незаменимых нет! Найдите другого Хранителя.
– У другого будет другое предназначение. То, что надлежит сделать тебе, никто другой сделать не может. Ты неблагодарный. Всякий был бы счастлив оказать неоценимую услугу Высшей Воле.
– Я хочу быть обычным человеком, – упрямо твердил Олег.
Мике только покачал головой.
– Ты помрачен и не понимаешь, о чем говоришь. Перед тобой открыты все пути, кроме земного! – снова принялся увещевать ученика Мике. – Ничего, ничего. Испытание дается для того, чтобы сделать нас сильными. Мы принесем богам жертву, и они тебя простят. У нас нет времени. Кольцо стягивается, враги наши не станут ждать, и Совет Вершителей торопит меня. Я не позволю тебе погубить все, что уже сделано!
«Пусть делают, что хотят. Я не сдамся. Я изучу язык халдеев, и совершу обряд по «Книге Соломона». Ружнена будет моей. В Ладоге древнее, намоленное предками святилище, – ухватился, как за соломинку, за спасительную мысль Олег. – Я принесу жертву богине Ладе, покровительнице влюбленных. Лада уговорит богиню судьбы матушку Макошь дать мне обычное земное счастье. Хранитель – только человек. Его сердце хочет любить и быть любимым. Лишить его такого счастья – то же, что отнять у него сердце».
Не обращая внимания на жару, Мике и Олег с ношей на плечах поднимались на холм, на котором помещался жертвенник.
Холм со всех сторон окружали дубы. В летнем зное томилась на солнце и лениво перешептывалась глянцевая листва. Обращенные лицом на восток, каменные великаны на вершине холма внушали трепет.
Путники взошли на вершину, когда солнце клонилось к закату. Олег сбросил на жертвенный камень ношу – это оказался стреноженный черный козел. Животное безуспешно пыталось освободиться от пут, и Мике коснулся его посохом. Козел затих и обмяк.
Пока Мике и его ученик устраивали кострище, наступили сумерки. В небе появилась звезда. Она висела так низко, что, казалось, до нее можно дотянуться.
Произнеся заклинание, Олег точным ударом убил животное и собрал его кровь в чашу. Когда дрова занялись, огонь охватил козлиную тушу, и слизнул, как бумагу.
Мике зажег светильник и стал бормотать заклинания. Волосы его развевались на ветру, глаза грозно сверкали.
Затем он прочертил по земле круг, оказавшись в его центре, снова продолжал бормотать заклинания.
По четырем сторонам круга Мике начертил еще четыре окружности, размером меньше первой. В три окружности поставил зажженный светильник, в четвертую, западную, поставил Вещего Олега.
– Не сходи со своего места, что бы ни случилось, – предупредил ученика Мике и протянул ослушнику кожаный мешочек.
– Пей, – приказал чародей Олегу.
Олег послушно поднес к губам горлышко. Густая, терпкая, горько-соленая жидкость стянула рот.
– Олег, я стар и скоро отойду в мир иной. Единственное, что у меня есть в жизни – это ты. Я растил тебя, как сына, учил и воспитывал из тебя своего преемника. Но ты пойдешь дальше, чем я. Пока ты только Хранитель, но ты взлетишь очень высоко и будешь парить в небесах, как сокол. Скоро ты взойдешь на следующую ступень ведических знаний, ты станешь Вершителем и займешь мое место в Совете Двенадцати. Но для этого ты должен преодолеть самого заклятого твоего врага – себя самого.
Олег закрыл глаза, ожидая, когда магическая влага подействует.
– Забудь Ружнену. Забудь! – Мике коснулся посохом лба Олега. – Ружнена суждена другому!
Олег зажмурил глаза, изо всех сил стараясь удержать закипающие слезы. Голова Хранителя стала ясной, как воздух в морозный день, а тело сделалось невесомым. «Да мне легче похоронить ее, чем отдать другому», – осознал нарушитель воли богов. Олег хотел произнести вслух эту мысль, но губы одеревенели.
* * *
…Вскоре после рождения Игоря Олег снова напомнил Рюрику о походе на Царьград.
– Дался тебе этот Царьград, – лениво отмахнулся Рюрик.
Царьград на самом деле не давал покоя Вещему Олегу. Царьград в своих снах волхв видел как густую тьму. Тьма эта разрасталась на глазах и пожирала священных великанов в храме Перуна.
– Поезжай к Бьерну Железнобокому, зови его с нами в поход, – настаивал Олег. – Бьерн подойдет к Царьграду с юга. А мы ударим с севера. И сомкнем путь "из варяг в греки".
Став нечаянной свидетельницей этого разговора, Ефанда заняла сторону брата:
– Рюрик, – с улыбкой сказала она, – когда твой сын вырастет, он должен гордиться твоими походами и победами. Что ж ты отнимаешь у него такое право?
– Не знаю, что лучше: умная жена или глупая, – проворчал Рюрик, с любовью глядя на Ефанду. – Так и быть. Если жена меня отправляет в поход, значит, пора.
Вдохновленный Ефандой, Рюрик с малой дружиной отправился в пиратскую столицу – остров Готланд. На острове князь надеялся нанять морских разбойников для похода.
Вербуя пиратов, ререгович с воеводами обещали богатую добычу, и не преувеличивали. Царьград был лакомым куском. Желающих поживиться на чужой стороне отправляли в лагерь в Старигард, где их ждали воеводы близнецы Стемид и Рулав, Хакон и Фарлав.
От острова Готланд рукой подать было до Хедебю, и Рюрик отправился в столицу данов.
Бьерн Железнобокий встретил князя Рюрика как брата и давнего друга. В его честь была устроена охота и состязание по гребле, из которой победителем вышел Рюрик с дружиной. Победитель мог выбрать наложницу, но Рюрик отказался от развлечения.
– Скажи, что случилось? Ты болен? Тебя сглазили? – поразился Бьерн.
– Я женат, – ответил Рюрик с самым серьезным видом.
Заявление было встречено взрывом хохота.
Рюрик насмешек не переносил, и дело едва не дошло до драки – все, как один, викинги были вспыльчивыми и заносчивыми.
– Он женат на самой лучшей девушке Урмании, – объяснил Олег.
– Это кто ж такая? – оскалился Бьерн.
