Ирена Р. Сытник
Бессмертные 2
Глава 15
Как оказалось, грустным господином, который подвигнул Санхара на турнир, был тайный советник королевы лорд Анидис. Королева Леннара, которую Богиня-Мать наделила несравненной красотой, но обделила умом, достойным занимаемого положения, вряд ли смогла бы так долго и так разумно править королевством, если бы не умные советы лорда Анидиса, который – и это все понимали – фактически являлся главой государства. Королева Леннара делала всё, что советовал ей тайный советник, и злые языки поговаривали, что лорд, по совместительству, её тайный любовник, хотя прямых доказательств их любовной связи не было.
Турниры, на которых показывали силу, ловкость и умение все желающие, и которые были открыты для всех слоёв общества – от последнего нищего до членов королевской семьи – проводились, в основном, по торжественным случаям: дни рождения королевской семьи или свадьбы высших сановников, победы в сражениях или большие государственные праздники. Данный турнир приурочили к Празднику Урожая – на Оллине совсем недавно собрали первый урожай зерновых и фруктов, и оставалось немного свободного времени перед новой посевной. Лорд Анидис решил развлечь народ, коль представился такой случай, и объявил о проведении турнира. О соревновании сообщили во всех городах и селениях, приглашая желающих принять в нём участие.
Оллинский турнир отличался от турниров в других странах тем, что соревноваться в нём мог каждый желающий: простолюдин, бродяга-наёмник, даже раб, если он считал себя хорошим воином. Победитель – кроме отдельных случаев – не получал никакой награды, кроме славы и признания заслуг; проигравший – если останется жив – всеобщие насмешки и презрение.
Турниры были единственным развлечением, которое объединяло богатых и бедных, господ и рабов, тальсов и аборигенов. Все они собирались на огромном стадионе-амфитеатре, расположенном в соседней бухте. Ареной служил ровный песчаный пляж, а зрители сидели на склонах окружавших бухту холмов, изрезанных ярусами, на которых располагались деревянные и каменные скамьи. В самом удобном для обозрения месте стоял красивый деревянный домик на сваях с открытыми ажурными стенами и удобными креслами внутри – королевская ложа. Под ним, между сваями, отделённые от арены каменным парапетом, размещались более мелкие сановники государства.
Турнир не имел строгих правил. Соревнования проводились из всех видов единоборств. Единственное правило – соперники дрались затупленным оружием, и время поединков было ограничено четвертью часа. Обычно, когда соревнующихся набиралось очень много, турнир затягивался на несколько дней.
Пока королевские глашатаи сообщали о турнире, и пока в столицу прибывали желающие поучаствовать в соревнованиях, Санхар осматривал город, знакомился с его жителями – как простолюдинами (благодаря шустрому мальчишке-проводнику), так и с тальсами – аристократами и простыми воинами-гвардейцами. Ивея Аоста, почему-то, так и не показалась ему на глаза, а Санхар, не желая навязываться, больше не ходил к ней в гости.
Но вот, однажды вечером, накануне объявленного турнира, в дверь гостиничного номера постучали, и Эльм впустил в комнату гостью. Ивея была слегка смущена, но не показывала вида. Поздоровавшись по виольскому обычаю – приложив к сердцу сжатый кулак – Ивея, не дожидаясь приглашения, прошла к креслу и молча села.
– Рад вас видеть, сударыня, – произнёс вежливо Санхар.
– И я вас, – буркнула девушка, осматривая комнату и избегая прямого взгляда вельха.
– Что привело вас ко мне?
– А вас? – вопросом на вопрос ответила виолка.
Санхар улыбнулся.
– Вообще-то, я не подозревал о вашем существовании, пока не прибыл в Альту.
– Тогда, зачем вы прибыли на Оллин?
– Я путешествую, дорогая сестрица. Побывал на Гритланде, в Алмосте, Мароде и даже Марлозе, хотя там совсем не рады гостям. Ваш остров лежит на пути моего маршрута. К тому же, это прародина моих предков по материнской линии, и было бы грехом не побывать на ней.
– Прародиной можно назвать Виол. Вы и туда зайдёте?
– Конечно… Может, прихвачу парочку-тройку диких виолок, как Святая Лианна.
– Вы мужчина, но хорошо знаете нашу историю и религию… Это странно.
– Не вижу ничего странного. Меня воспитывала мать-виолка, передавая знания и обучая своим верованиям. Она растила меня, как растила бы дочь, если бы таковая у неё была.
– Потому у вас такие длинные, как у женщины, волосы и склонность к мальчикам? – не удержалась от колкости девушка.
– Вы хотите меня оскорбить? Почему вы так агрессивно настроены? Чем я вам не угодил? Если я вам неприятен – не стану набиваться к вам в родственники, сударыня. В конце концов, мой род неплохо устроился в этом мире и без родственных связей… А волосы я ношу по обычаю отца-вельха. Все вельхи носят длинные волосы, не обрезая их с рождения. К мужчинам склонность появилась у меня, потому что я разочаровался в женщинах – существах лживых, коварных и непостоянных.
Ивея сердито поджала губы, желая возразить, но промолчала и впервые посмотрела Санхару прямо в глаза.
– Простите… брат. Это всё моё дурное воспитание. Из-за своего глупого языка я и попала в опалу, резко высказавшись в адрес королевы в присутствии слишком большого числа свидетелей… Я пришла, конечно же, не для того, чтобы оскорблять вас. Я хотела вас предупредить, что лорд Анидис готовит вам неприятный сюрприз… При дворе у меня ещё остались друзья, и они рассказали, что тайный советник призвал 55 лучших воинов королевства – самых сильных и самых умелых ветеранов – и собирается выпустить их против вас клином: сначала одного, затем двоих, троих и так по нарастающей до десяти, пока вы не проиграете.
– Но почему?
– Он считает вас зазнайкой и хвастуном, и хочет унизить перед всем народом, показав ваше поражение.
– Ну, а если я всё же выйду победителем?
– Это невозможно. Может, вы и победите двоих, троих, пусть пятерых, но не десять самых лучших и самых опытных воинов… Они просто измотают вас физически.
– Всякое может случиться… Если я стану победителем, какая награда меня ожидает?
– Да… Хотя у нас, обычно, не устанавливают наград победителям турниров, но на этот раз королева выставит, как бесценный приз, урну с локоном Святой Лианны, нашей Первой Королевы. Говорят, эта прядь приносит удачу обладателю, и считается высшей ценностью на островах.
– Думаю, моя мать будет рада, когда я привезу ей в подарок серебряные волосы Лианны, – задумчиво произнёс Санхар.
– Вы не понимаете, брат! Лорд Анидис рискнул выставить эту ценность только потому, что уверен в том, что урна останется на Оллине.
– Тогда его ждёт жестокое разочарование… Это научит его уважать противника, каким бы никчемным он ему ни казался, – улыбнулся Санхар.
Ивея посмотрела на мужчину долгим испытующим взглядом и вдруг широко улыбнулась. Холодные синие глаза мгновенно потеплели, а жестокие очертания губ смягчились.
– Если вы победите, Санхар, клянусь именем Богини-Матери, я выполню любое ваше желание… Вы прославите род Аоста, как никто и никогда не прославлял его, и утрёте нос этой глупой курице Леннаре и её умнику лорду Анидису!
– Надеюсь, вы будете присутствовать на турнире?
– Ещё бы! Я постараюсь занять лучшее место в первых рядах.
– Думаю, вы получите истинное наслаждение от увиденного, – кивнул Санхар, невольно любуясь преобразившимся улыбающимся лицом девушки.
Глава 16
На огромном стадионе, вмещавшем несколько тысяч зрителей, ореху негде было упасть. Съехались зрители со всех населенных островов Оллинского королевства. Конечно, первые, самые лучшие ряды, занимали тальсы, ассветы и состоятельные люди. Бедняки теснились повыше, а вершины холмов, откуда соревнующиеся казались не больше жуков, достались рабам. Приходили целыми семьями, некоторые ещё с вечера, накануне открытия, чтобы занять лучшие места. Брали с собой корзины с едой и фляги с водой, чтобы пообедать на месте.
Так как выступление Санхара запланировали на конец турнира, его пригласили в королевскую ложу, как почётного гостя. Санхар опять прихватил с собой Сафелию и Эльма, так как подобное зрелище было для них необычным развлечением, особенно, для юной алмостки.
В первый день проходили групповые соревнования: стрельба из лука, бросание копья в цель и на дальность, поражение бегущей или летящей мишени. Следя за участниками, Санхар одобрительно улыбался: они показывали воистину высокое мастерство.
Когда выступили почти все участники соревнований, лорд Анидис, как обычно, молча сидевший в стороне с грустным выражением лица, неожиданно спросил, обращаясь к Санхару:
– Как вам понравились соревнования, милорд?
– Впечатляюще, – кратко ответил Санхар.
– Возможно, теперь вы продемонстрируете нам свои способности?
– Если Её Величество желает…
– О да, лорд Санхар, покажите нам своё мастерство! – ответила королева. – Мы с удовольствием посмотрим ваше выступление. Правда, милый? – обратилась она к супругу-королю, который сидел рядом со скучающим видом.
– Да, конечно, милорд… Прошу вас, – буркнул тот, даже не взглянув в сторону Санхара.
Король был намного старше королевы, грузен, апатичен и болен. Он с куда большим удовольствием лежал бы сейчас в мягкой постели и наслаждался прохладой и тишиной королевских апартаментов.
– Тогда, я готов, – ответил Санхар.
Когда глашатай объявил его имя, по рядам зрителей, особенно, приближённых ко двору и наслышанных о пришельце и его противостоянии с лордом Анидисом, прокатился сдержанный гул.
Санхар встал, шагнул к перилам ложи и спрыгнул вниз с двадцатилоктевой высоты. Он услышал удивлённое восклицание королевы и дружное «о-о» зрителей. Подойдя к распорядителю, назвал своё имя, затем взял предложенный лук, проверил тетиву и упругость, и осмотрел мишени. Их было шесть – большие щиты на треногах с нарисованными концентрическими кругами и красной сердцевиной – расположенные на разных расстояниях: пятьдесят, семьдесят пять, сто, сто двадцать пять, сто пятьдесят и двести шагов. На каждый щит выдавалось по три стрелы, круги были пронумерованы – от одного на периферии до пятёрки в центре красного – и по тому, куда попадала стрела, подсчитывались очки и объявлялся победитель. Пока что самый лучший стрелок набрал семьдесят два очка из девяноста возможных.
Санхар, почти не целясь и выпуская одну стрелу за другой, поразил первые четыре мишени, вогнав в красный центр по три стрелы. Он стрелял с такой скоростью, что стрелы летели сплошной линией, едва не касаясь наконечниками оперения впереди летящей. Зрители затаили дыхание, наблюдая за его стрельбой. Поразив четыре мишени, Санхар замер на мгновение, глядя на две последние, самые дальние, поднял лук и так же быстро выпустил оставшиеся шесть стрел.
Как только стрелы попали в цель, помощники распорядителя бросились к мишеням и сообщили результаты – девяносто очков! Все стрелы попали точно в центр мишени, а две даже расщепили предыдущие.
Зрители взорвались приветственными криками и свистом.
С такой же ловкостью и точностью Санхар бросил копья, причём, ближние мишени копья пробили насквозь. Сбил он и все десять летящих «уток» и бегущих «зайцев». А когда пришлось бросать копьё на дальность, Санхар благоразумно повернулся в сторону моря, опасаясь поразить кого-либо из зрителей. Пущенное сильной рукой, копьё со свистом унеслось вдаль, упав где-то посреди бухты.
Когда он вернулся в королевскую ложу, его провожали крики зрителей, скандирующих его имя. Выражение лица лорда Анидиса сменилось с грустного на кислое. Но он всё же выдавил из себя улыбку и вежливо произнёс:
– Поздравляю, милорд. Вы продемонстрировали поистине поразительные способности.
– Детские шалости, – не удержался от шутки Санхар. – Такими забавами я развлекался в пятнадцатилетнем возрасте.
Лорд надулся и промолчал. Больше он не предлагал Санхару принять участие в соревнованиях, пока не начались вооружённые поединки. Они тоже были иными, чем в других странах. Там поединки велись, в основном, на мечах, ну, иногда с копьями или ножами. Здесь же каждый соперник выбирал оружие по вкусу: палку, нож, булаву, меч, тесак, топор, да хоть камень.
Самое интересное началось, когда на арену вышли виолки. Эти действовали более профессионально: меч, знаменитый виольский шнурок-удавка, нож, рукопашная. Поединки, в основном, подразделялись по этим четырём категориям, но, конечно же, в каждом поединке могли присутствовать все четыре элемента. Поединок либо заканчивался чистой победой, когда один из соперников был выведен из строя или признавал себя побеждённым, либо победа присуждалась по очкам, которые выставляли трое судей, если соперники были равны по силе и умению.
И вот здесь лорд Анидис снова оживился. Шёл третий день турнира, и уже выступили почти все участники соревнований.
– Не желаете ещё раз потешить сердце нашей прекрасной королевы, сударь? – обратился он к Санхару.
– С удовольствием, – ответил вельх. – А то я уже заскучал, глядя, как развлекаются другие.
– Тогда следующий выход ваш… Не возражаете, если я выставлю против вас бойцов по определённой схеме?
– Нет… А вы не будете возражать, если я, войдя в азарт, случайно кого-нибудь покалечу или убью?
Тайный советник и королева переглянулись, и лорд Анидис осторожно ответил:
– Если соревнование будет честным и вы не примените боевое оружие…
– Нет, конечно же нет! Более того, чтобы сравнять мои силы с силами ваших бойцов, я обязуюсь драться без оружия и с завязанными глазами. Это будет более, чем честно, как вы думаете?
– Вам виднее, – ответил удивлённый неожиданным предложением советник.
– Что ж, тогда я иду на арену…
Глашатай вновь выкрикнул его имя, и амфитеатр зашумел в предвкушении зрелища.
Санхару надели на глаза чёрную плотную повязку и оставили одного в центре арены. Он расслабился, а затем сконцентрировался, активировав внутреннее зрение, и начал ощущать пространство вокруг себя на расстоянии нескольких десятков шагов, отрешившись от всего остального. Он знал и чувствовал всё, что происходило вокруг него – даже крошечных насекомых, живущих под песком, даже пролетающих над амфитеатром чаек.
Вот в этот очерченный мыслью круг вошёл человек… Мужчина, воин, высокий, вооружённый мечом и ножом. Он приближался слева, осторожно ступая по песку, стараясь двигаться бесшумно. Но Санхар не только чётко слышал скрип песчинок под его ногами, сдержанное дыхание и стук сердца, он ЗНАЛ его намерения, ЗНАЛ, когда, чем и куда он нанесёт первый удар, и спокойно ждал, не двигаясь, когда он приблизится на расстояние удара. И как только мышцы противника напряглись, приготовившись к выпаду, Санхар высоко подпрыгнул, перевернувшись в воздухе, приземлился за спиной ошеломлённого воина, и нанёс ему удар ребром ладони в основание шеи. Тот рухнул на песок, как подкошенный, не успев осознать, что же с ним произошло. Санхар переступил через неподвижное тело и вновь встал на своё место, сложив на груди безоружные руки.
Выбежали помощники распорядителя, подхватили бесчувственное тело и унесли прочь.
Санхар не слышал криков и улюлюканья толпы зрителей, поражённых стремительностью поединка – они были за пределом очерчённого его мыслью круга. Он не видел и не слышал ничего, расположенного на расстоянии двадцати пяти-тридцати шагов. Но чётко представлял всё, что происходило на этом пространстве.
Как только унесли первого участника, появились ещё двое. Они были вооружены, как и первый, и настроены более агрессивно. Не приближаясь к Санхару, примерно, на двадцать шагов, начали расходиться, беря его в «клещи». Санхар делал вид, что не замечает их, пока они одновременно не кинулись в атаку. Тогда вельх упал одному под ноги, сбив его, откатился в сторону, вскочил и нанёс удар второму. Расправившись с ним, ударом ногой в висок уложил поднимающегося с земли первого, и отошёл в сторону, чтобы служители могли унести бесчувственные тела.
Так же быстро и без особого труда он расправился со следующей тройкой, четвёркой и пятёркой противников.
Когда на арену вышли шестеро крепких воинов, бороться с ними стало труднее. Они окружили Санхара, как стая голодных волков загнанную дичь. Кружили вокруг, не спеша нападать, и Санхар знал, что в руках у них не затупленные, а остро отточенные боевые мечи. Он мысленно поразился коварству лорда Анидиса, но не испугался. Он знал, что оружие, даже достигнув его тела, не нанесёт ощутимого урона. Но всё же это было грубое нарушение установленных правил, и Санхар решил проучить и воинов, и того, кто их послал на этот поединок.
Бой с шестью противниками продлился несколько минут, в течение которых Санхар, в основном, уклонялся, избегая ударов, передвигаясь таким образом, чтобы сбить нападавших с толка, пока они не сбились в кучу, мешая друг другу. Тогда вельх набросился на них, как гиззард на стадо безнадзорных овец, нанося удары руками и ногами, разбивая лица, ломая руки и рёбра, сворачивая шеи.
Не успели служители унести последнего раненого, как на арену вышли семь воинов, вооружённые копьями и длинными мечами. По-видимому, советник, наконец, понял, что в ближнем бою Санхара не победить, и посоветовал своим людям не приближаться к опасному противнику.
Они не стали нападать все сразу или кружить вокруг, ожидая удобного момента и выматывая противника психологически, а нападали по очереди, делая выпады длинными копьями и нанося ему неглубокие, но болезненные уколы. Правда, на Санхара эта тактика не возымела действия – острия копий не пробивали его упругую крепкую кожу, и он не реагировал на выпады, оставаясь в неподвижности, словно змея в засаде. Он ждал, пока кто-то из противников совершит ошибку и подойдёт настолько близко, чтобы он мог его достать. Но это были опытные воины, наученные горьким опытом предыдущих неудачных атак, и никто из них не совершил подобной ошибки.
Когда Санхару надоело ждать, он просто вырвал копьё у следующего, пытавшегося его уколоть, мгновенно развернул и бросил обратно, пробив воина насквозь. Этим поступком он добился, чего хотел: нападающих охватила ярость, и они набросились на него разъярённой толпой… Через семь минут служители унесли их с арены.
Некоторое время никто не выходил. Санхар медленно бродил по кругу, ожидая противников. Наконец они показались: восемь молодых, сильных, уверенных в себе виолок. Санхар остановился, поднял руки в приветственном жесте и громко произнёс:
– Кто к нам пришёл! Прекрасные юные жрицы войны! Поиграем в догонялки или убегалки?
Виолки начали расходиться, пытаясь его окружить, но Санхар отступал, пятясь, не давая им завершить окружение. Так они дошли до кромки воды, где вельх остановился и громко произнёс:
– Предупреждаю, сударыни, плаваю я лучше вас.
Но виолки угрожающе наступали. Он терпеливо ждал, пока девушки приблизятся на расстояние прыжка. И когда наступил удобный момент, он прыгнул к ближайшей, подхватил её на руки, поднял над головой и зашвырнул в море. Так же он поступил со второй и третьей. Остальные начали отступать, но Санхар легко их настигал, ловил по одной и бросал в море. Одна из девушек бросила в него нож, целясь в горло, но Санхар вовремя уклонился, поймал её, заломил за спину руки и связал её же шнурком-удавкой. Затем опустился на колено, перекинул девушку через ногу и отшлёпал по тугому заду, приговаривая: «Не играй с ножом! Не играй с ножом!». Худшего оскорбления для побеждённой виолки придумать было нельзя. Зрители просто ревели от восторга, наблюдая эту сцену.
Виолки выходили из моря, намокшие и пристыженные, под насмешливый свист и улюлюканье толпы. Оставляя после себя мокрые следы, они молча побрели с арены.
К Санхару приблизился распорядитель и сказал:
– Я должен проверить вашу повязку. Участники утверждают, что вы всё видите.
– Пожалуйста, – разрешил Санхар.
Чиновник осмотрел повязку со всех сторон, но она плотно закрывала глаза.
– Передайте лорду Анидису, что даже если он выколет мне глаза, я всё равно увижу, какое кислое у него лицо в предчувствии скорого поражения, – с улыбкой произнёс вельх.
После ухода распорядителя на арену вышла смешанная группа виолок и воинов, и вот теперь завязался настоящий бой.
Отступая и нападая, он забирал у противника оружие и поражал им его же хозяина. Здесь он не щадил никого: ни мужчин, ни женщин, дрался жестоко и беспощадно, потому что почувствовал приближение усталости – бой вслепую забирал много физических и ментальных сил.
Когда вышли десять последних участников – десять опытных виолок из личной гвардии королевы, Санхар не стал занимать выжидательную позицию, а начал атаку первым. Он приближался стремительно, как порыв грозового ветра, молниеносным движением уклонялся от удара, бил противника в уязвимое место, временно выводя из строя, и поворачивался к другому. Они не могли атаковать его все сразу, чтобы не мешать друг другу, а нападали по двое-трое, и Санхар, показывая чудеса ловкости, совершая головокружительные прыжки, продемонстрировал им весь спектр рукопашного боя, замешанный на боевых традициях многих народов. Его задача осложнялась тем, что он не хотел убивать охранниц королевы, стараясь наносить им как можно меньше увечий. Но всё же он бил достаточно сильно, чтобы женщины отлетали от него, как набитые травой мячи.
Когда последний противник пал, Санхар остановился и перевёл дух. Затем медленно направился к королевской ложе, остановился напротив, снял повязку, невольно зажмурившись от яркого света, ударившего по глазам, и спросил, обращаясь к королеве:
– Признаёт ли Ваше Величество мою полную и безоговорочную победу?
Леннара украдкой взглянула на сидящего с кислым видом советника, и благосклонно произнесла:
– Вы несомненный победитель, лорд Санхар. Я поздравляю вас и прошу лорда Анидиса вручить награду – урну с бесценной прядью Святой Лианны.
Лорд Анидис нехотя поднялся и спустился на арену. Глашатай громко объявил, что Санхар Аоста из рода Аоста, принц Трикорский и лорд-правитель Лайонский объявляется единственным и непревзойдённым победителем турнира и награждается Волосами Святой Лианны. Под торжественный рёв толпы советник вручил Санхару бесценную урну и поздравил с победой от имени королевы и её августейшего супруга.
Усталый, но довольный, Санхар, забрав супругу и Эльма, попрощался с королевой и уехал в город, восстанавливать силы после утомительного поединка.
