Irin Joki
Страшные сказки ведьмы-воровки
– Они даже не стараются занять гостей, – прошептала Эрика. Мур, чтобы услышать ее, вытянул шею. Девушка продолжила, обращаясь к Фленсику, – не говоря уже о том, что этот Ноэль Кипринс откровенно пялиться на меня.
– Думаешь, ты ему понравилась? – заулыбался Фленсик.
– Нет, боюсь, он мог что-либо заподозрить, – в задумчивости проговорила ведьма, – он же не совсем идиот, чтобы так откровенно нагло себя вести… хотя…
Союз ведьмы и журналиста разжигал костер негодования в душе Мура. Ему стало особенно досадно, что мерзкий Фленсик занял его место и теперь, Эрика обсуждает свои теории с ним! Рядом с этой воркующей парочкой и с Софией-Шейлой детектив себя почувствовал невероятно одиноко. Но не успел он приуныть, как Барбара воскликнула:
– Да, дорогой, Кристофер! Я полностью согласна с вами! – она слегка привстала в надежде, что ее будет лучше слышно. От этого на лице Антуана проскользнула тень некой жалости, – конечно, стоит внести поправки в положение о владении баров и трактиров!
– Я очень рад, что вы со мною согласны, милая Барбара, – улыбаясь, отвечал Беднам, – жаль, господин Роджер Кипринс придерживается иного мнения и ни в какую не хочет его менять.
– Нет, нет, по моему мнению, ввести поправки будет правильным решением, иначе владельцы баров совсем обнаглеют! – продолжала вмешиваться в беседу Барбара, делая усердный вид, будто понимает, о чем распинается.
– Что ж, Барбара, вынужден просить вас не кричать через весь стол, – холодно процедил Руфус, доведенный до точки кипения.
– Я разговариваю с господином Беднамом! – огрызнулась девушка.
– Никому это не интересно, Барбара, – вдруг подала голос Камилла, решившая вступить в бой, – а вы граф, Малдивсуон-нэ, чем занимаетесь?
Она посмотрела на Мура, который от неожиданности поначалу даже не понял, что обращаются именно к нему. Барбара в свою очередь, поморщив носик, независимо подняла голову и отвернулась.
– Я занимаюсь торговлей шерстяных изделий, которые изготавливают из шерсти овец, что разводит мой друг граф Лэутоу-нэ, – врал Мур, на ходу выдумывая несусветную чушь. Он диву дивился, как эти аристократы только могут верить в то, что гэсский мафиози занимается чем-то подобным.
Камилла так жадно слушала его, что детективу становилось не по себе. Некоторые дамочки если уж решили выйти замуж, так уж точно туда выйдут, даже против воли жениха. Амнес всячески поощрял свою сестрицу в данном вопросе, и чтобы ей не мешать, завладел вниманием Софии-Шейлы.
– Ох, это невероятно, невероятно интересно! – с восхищением залепетала она, – мне бы хотелось поглядеть на вашу ферму! Когда я смогу приехать?
Все уставились на Мура, а он терялся, что нужно ответить, ведь такой наглости он никак не ожидал. Ему даже неоткуда было ждать помощи – Фленсик старательно уткнулся в тарелку, дабы не расхохотаться, а Эрика усмехаясь, глядела на детектива, явно злорадствуя над его безвыходным положением.
– Когда вам будет угодно, – в замешательстве ответил Лисц, впервые обрадовавшись тому, что находиться под личиной выдуманной особы, которой и вовсе не существует.
– Ох, дорогая госпожа Максималь! Он так одинок! – расплываясь в ехидной улыбке, подливал масла в огонь Фленсик, – мы будем так рады, если вы составите ему компанию и постараетесь скрасить его беспросветное одиночество.
– Я-то уж скрашу, будьте уверенны, – яростно проговорила Камилла, хищно сверкая глазами.
– Мне казалось, – вдруг неожиданно для всех вступил в разговор Бельти, краснея. Он выглядел неуверенным и колебался, опасаясь реакции Амнеса, но все же продолжил, чтобы его услышали все, – господин Малдивсуон-нэ очень занят, чтобы мы беспокоили его по пустякам.
Амнес побагровел от гнева, и его лицо стало еще более злостным, но Бельти не дав ему ничего возразить, тут же продолжил:
– К тому же он сейчас находиться в переписке с двоюродной сестрой Сьюзен! Правда, Сьюзен? – он посмотрел на девушку, ища спасения, и она тут же улыбнувшись, ответила:
– Конечно, ваше величество, вы абсолютно правы! Признаюсь, мне не хотелось раскрывать такой личный секрет, тем более, что он не мой! Но раз того требуют обстоятельства, я просто вынуждена! Моя старшая сестренка по отцу Рузанна уже несколько месяцев состоит в переписке с графом Малдивсуон-нэ. Она будет на балу в пятницу и непременно обрадуется встрече с вами! – Сьюзен кивнула Муру, а затем бросила торжествующий взгляд на Камиллу, которая так и застыла с полупустым бокалом в руке.
– Как жаль, – подхватил тут же Мур, упиваясь собственной театральностью, – нам с Рузанной не хотелось так скоро раскрывать наши отношения! Но ничего не поделаешь, даже мой добрейший друг не знал об этом! – он повернулся к Фленсику и снисходительно улыбнувшись, спросил, – теперь я не кажусь вам таким одиноким, Эш?
На лице Фленсика проступала злость вперемешку с досадой. Эрика хитренько глядела на детектива, забавляясь данной ситуацией. Но журналист не успел ничего ответить, ведь София-Шейла, подпрыгнув на месте, тут же заполнила собой все пространство:
– Ах, Сьюзи, как же так? А я и не знала! Наша дорогая Рузанночка! Я так рада, милая моя племяшка!
– И где же вы познакомились? – прервала причитания Софии-Шейлы Камилла. Она была ужасно зла, но даже Амнес не мог ей помочь.
– Мы обязательно поведаем вам эту дивную историю, как только Рузанна присоединиться к нам, – беспечно ответил Мур. Он впервые получал удовольствие от вечера.
– Ну, если бы это было что-то серьезное, то я бы знал, – язвительно, как бы невзначай подметил Фленсик. Он не собирался сдаваться, ведь все еще помнил злосчастных овец, которые унижали его достоинство.
– Каждый имеет право на секреты, дорогой, – одернула его Эрика, не глядя на детектива. Мура невольно охватила жгучая ненависть к журналисту после ее слов.
Ужин подходил к концу, дамы проследовали обратно в гостиную, оставив мужчин в столовой. Мур же краем уха услышал, о чем шептались Кристофер с Амнесом, пока все остальные были заняты разговорами за бокалом портвейна.
– Я думаю, – тихо, но настойчиво шептал Амнес, – не стоит торопиться. Крис, пойми, именно Филиси станет для него идеальной партией. Она очень миловидна, к тому же Роджер наш близкий союзник…
– Нет, Сьюзен с ним очень хорошо смотрятся, – безразлично ответил Беднам, – она очень ловко играет на публику, поможет скрыть растерянность Бельти. А Филиси лишь будет так же смущаться, и глупить как он, ведь она еще так мала. Люди не любят закрытых и стеснительных людей, а Сьюзен они будут боготворить.
– Но мать Сьюзен все испортит, помяни мое слово! – яростно шептал Амнес.
– А кто сказал, что мы будем выпускать животное из клетки?
Но что ответил на это Амнес, Мур не знал, ведь они уже заторопились присоединиться к дамам в гостиной, и детектива стали заботить иные вещи. Он поспешил занять место рядом с Эрикой, и когда мужчины вошли в комнату, Мур тут же плюхнулся рядом с ней, не давая Фленсику и шанса оказаться рядом с девушкой. Чарли на это отреагировал своей коронной ухмылкой, и спокойно сел подле него.
– Не боишься сидеть так близко, вдруг я тебя съем? – зашептала ведьма на ухо Муру. От этого жуткого шепота у него побежали суетливые мурашки по коже.
– Посмотрим, кто еще кого съест, – посмотрел на нее Мур, прищурившись, и девушка в ответ лишь усмехнулась.
Рядом с ними в кресле пристроился Бельти, Сьюзен покорно следовала за своим принцем.
– Благодарю вас, ваше высочество, и вас, госпожа Серебринс-Лебедева, что спасли меня из столь щекотливого положения за ужином, – прошептал им Мур с искренней признательностью. – Я надеюсь это никак не отразиться на репутации вашей сестры?
– Не беспокойтесь, господин Малдивсуон-нэ, моя сестра замуж не собирается вообще, так что все в порядке, – отвечала Сьюзен, понизив голос, – что же касается Камиллы… мы все понимаем, от нее в свое время даже Роджер сбежал, а он самый терпеливый человек, которого я знаю!
– Вам нельзя страдать от такой особы, как она! – зашептал взволнованно Бельти, – вы мой друг, и я желаю вам жениться на достойной девушке!
– Вот что странно, говорят, они с сестрой были очень похожи… но в то же время Алиса была очень красива… – аккуратно завел разговор детектив.
– Да, она была невероятно красива, – грустно вздохнул принц, – у меня каждый раз при встрече с ней замирало сердце.
– Но характер у нее также был не сахар? – боясь перейти черту, как бы между делом поинтересовался Мур.
– Не знаю, я редко встречался с ней, только на значимых обедах… но она была всегда очень добра ко мне, – задумался Бельти, поджав губы, – но говорят, она частенько била господина Беднама. Но в то же время они питали страсть друг к другу. Я не особо разбираюсь в отношениях, господин эльфляндец, так что судить у меня не выйдет…
Мур в задумчивости окинул комнату взглядом. Эрика так же, как и он прислушивалась к словам принца и теперь тоже о чем-то размышляла. Гостиная пропиталась запахами душистых трав, лакеи сновали мимо, подавая различные напитки и закуски к ним. Все вокруг веселились, их мир был пропитан праздностью, несмотря на недавнюю смерть одного из членов их большой семьи.
Кристофер Беднам, не выражающий никакой утраты, беспечно беседовал с Роджером и Антуаном, последний из которых в свою очередь отчего-то сохранял дистанцию с эльфлянскими гостями. Барбара всячески старалась участвовать в их разговоре, но у нее это плохо выходило. Энн, которая, похоже, сдалась в борьбе за право называться невестой принца, говорила с Лу Кипринсом, к которому прижалась тихоня Филиси. София-Шейла яростно третировала несчастного Амнеса, обреченно выслушивающего ее болтовню. Винсент молча стоял позади жены, попивая вино с таким видом, будто это был яд. И Мур готов был поклясться, что это приведение не отказалось бы сейчас от порции отравы. Руфус что-то холодно обсуждал с Ноэлем около камина, и вид у них был заговорщическим.
Камилла Максималь все это время не сводила глаз с детектива, и теперь решила видимо напомнить ему о своем существовании, заговорив:
– Мне вот интересно, – заявила она, вальяжно рассевшись на диване с бокалом в руке, – как вы все же познакомились с Рузанной? Она ненавидит переписки.
– Людей для того и встречают, чтобы менять свое мнение о некоторых вещах, Камилла, – тут же вступилась Сьюзен, словно была готова к нападкам от госпожи Максималь.
– Я не к тебе обращалась, малютка Сьюзи, – скривилась Камилла и продолжила, – мне лишь интересно, я не имею право на банальное любопытство?
– Прошу вас не разговаривать так с моей невестой, – тут же запротестовал Бельти, трясясь как осенний листок на ветру. – Тем более называть ее «малюткой»!
Было видно, что властной и наглой госпоже Максималь, брат которой мог позволить себе отчитывать принца даже при гостях, стоило больших усилий сдержать свой гнев.
– Прошу простить, что позволила себе лишнего, ваше величество, – скривившись, процедила она.
– Мы познакомились на одном из балов, которые давал наш один общий знакомый, – начал деловито распинаться Мур, стараясь не наговорить лишнего.
– Это было, по-моему, в Рахатске, – помогала ему невзначай Сьюзен.
– Да, вы совершенно правы, – подхватил хитрый Лисц, при этом боковым зрением он старался следить за реакцией Эрики, которая лишь хитренько улыбалась, смотря на него, – после того вечера у нас и завязалась переписка. Наше общение дается нам так легко, как это и должно быть.
– Вы считаете легкость в общении между возлюбленными важным критерием? – развязано спросила Камилла, уже порядком опьянев.
– Полагаю, что да. – Подтвердил Мур, слегка растерявшись, – а что, может быть иначе?
– Ну, Амнесу это как-то удается, – хмыкнула она, – эй, братец, – позвала она Амнеса, который все еще отчаянно отбивался от Софии-Шейлы, – когда там приедет твоя Джули? На нее тут хотят посмотреть. Хотя зрелище так себе.
Пока Амнес отвечал сестре, Бельти тут же пояснил гостям:
– Его жена Джули – эляфлянка и говорит только на своем языке, потому что она морионка, а они оказываются, в отличие от остальных эльфляндцев, не изучают других языков из принципа. Ой, вы это и так, наверное, знаете! Так вот, Амнес в свою очередь не знает эльфлянского и не понимает, что говорит Джули.
– Как же они женаты, если даже толком не разговаривали ни разу? – удивился Мур.
– Ой, я вас умоляю, это условности! Им и не надо говорить друг с другом, – беспечно отозвался Бельти, и Сьюзен украдкой посмеялась над его словами.
– Ах, вы увидите эту дамочку на балу, – вернулась к разговору Камилла, – она, видите ли, задержалась в Морионии! Вечно ее где-то носит! Хотя бы вы нам поведаете, что она там болтает!
– Да, – обреченно согласился Мур, бросая взволнованный взгляд на Эрику, которая была также обеспокоена этим. Детектив подумал, что впрямь где-то насолил всем богам этого мира, ведь судьба все еще заливается смехом, потешаясь над ним.
– Но вы должны обещать два первых танца мне, – заявила Камилла. Она не сводила глаз с Мура, отчего он чувствовал себя экспонатом в музее.
– Прошу простить меня, но я уже пообещал их Рузанне, – соврал Мур, судорожно надеясь, что девушка в свою очередь не ангажирована.
– Очень жаль… – скривилась Камилла, но тут же хотела что-то возразить, как ее перебил Амнес, посчитавший нужным поведать гостям о своей жене.
Пока господин Максималь распинался, думая, что каждый из присутствующих слушает его с неподдельным интересом, Лисц заскучал. Он обвел взглядом комнату и остановил свой зоркий глаз на Кристофере Беднаме. Барбара с пылкой страстью что-то вещала ему, и так была увлечена этим, что даже не замечала, как граф поглядывал в сторону горничных, которые стояли возле двери. Мур и до сих пор не знал, зачем они всегда здесь находятся, может это сам Беднам их расставил? Но все же это не его поместье, так что вряд ли. В любом случае Кристоферу очень ловко удавалась улыбаться Барбаре, внимательно ее при этом, слушая, и одновременно переглядываться с горничными так, чтобы его собеседница этого не заметила. Это было крайне трудно, ведь девушка очень близко стояла к нему, нарушая все мыслимые и немыслимые личные пространства. Мур также отметил, что это совершенно другие горничные, совсем не те, которые присутствовали на игре. Одна из них – невысокая с черными волосами и с атласной лентой на поясе что-то сказала другой, которая так нахально строила глазки графу на виду у всех. Последняя тут же покраснела и демонстративно отвернулась. Горничная с атласной лентой тут же вызывающе подмигнула Беднаму, отчего тот дерзко ухмыльнулся.
Мур покачал головой и вернулся поскорее к Амнесу, который вовсю рассказывал смешные, по его мнению, истории, что сопровождались фальшивым смехом присутствующих.
Наконец, этот жуткий вечер подошел к концу, и гостям можно было уезжать. Мур был рад вежливо откланяться, не смея задерживаться, пользуясь сомнительным гостеприимством хозяев. Но с Бельти ему искренне не хотелось прощаться. Когда они уже стояли возле поданных мобилей, принц подскочил к Муру.
– Я очень рад был видеть вас и вашего друга Эша с госпожой Анабель, – улыбнулся он печально.
– Я тоже прекрасно провел время, – улыбнулся Мур, – не расстраивайтесь, ваше величество, мы увидимся завтра.
– Но после бала вы уедете в свою страну и не скоро вернетесь, – поджав губы, сказал Бельти.
– Да, мне, к сожалению, придется уехать… – растерялся Мур, не зная как быть. Ведь после бала граф Эль Малдивсуон-нэ должен исчезнуть бесследно. – Я буду писать вам…
И тут парень понял, что и это сделать будет крайне непросто. А скорее всего, и вовсе невозможно.
– Поскорее бы вы вернулись! – воскликнул принц взволнованно, – я буду ждать вас и ваших друзей!
– Что ж, непременно. Хотя вам не должно быть одиноко, у вас же есть госпожа Сьюзен, – подбодрил его Мур, – она вам разве не нравится?
– Она мила, но какая разница? Разве у меня есть выбор… – Бельти помрачнел, – я уверен, такие парни, как я, не в ее вкусе. Просто каждую здешнюю девушку привлекает мой статус, мне такое не по душе.
Мур понизил голос, и сквозь морозный воздух заговорил:
– Послушайте, не думайте о подобном. Вы тот, кем являетесь. И она та, кем является. И встретились вы именно при таких обстоятельствах. Но она действительно славная девушка и хорошо к вам относиться. К тому же, если бы вы ей не особо нравились, даже, невзирая на ваш титул, она бы не вступилась за меня, за вашего друга, которого видит впервые в жизни, подставляя при этом сестру. Вы определенно важны для нее. Цените это.
Бельти внимательно слушал наставления, словно ему их не хватало больше всего в жизни.
– Вы правы, – согласился он, – тогда я постараюсь тоже стать ей славным мужем.
Они распрощались, и в мобиле Фленсик все еще долго потешался над детективом, то и дело, высмеивая его попытки увернуться от Камиллы Максималь. Эрика же возмущалась, что им уделили очень мало внимания и что это, по ее мнению, подозрительно. Мур же не слушал их – он вернулся к своим тяжелым мыслям, обо всем, что связанно с ведьмой, с Антуаном, амулетом и Алисой Максималь. Его ждала бессонная ночь, а завтра ему вновь придется испытать на себе все прелести жизни среди лживых аристократов.
4.
– Вас не раскрыли, господин Лисц? – допытывался Май, раскачиваясь на стуле на коленях. Мур обнаружил его под собственной дверью, когда вернулся домой. Паренек прождал его около часа, ведь ему не терпелось узнать подробности ужина, и отец отпустил его. – А Джес Оксфольт был? А принцессы? Невеста принца красивая? А правда, что у него их будет несколько? А, правда, они носят одежду из чистого золота? А у главного из них бриллиантовые зубы?
Потоку вопросов не было конца. Детектив настолько морально вымотался, что ему совершенно не хотелось отвечать ни на один из них. Но Май справлялся без посторонней помощи, додумывая все самостоятельно.
– Ну, конечно, вас не раскрыли. Наверное, вам часто приходилось прикидываться другим человеком, – он начал загибать пальцы, нелепо растопыривая их, – но все же неужели эти господа такие слепцы?
Мур лишь поддакнул в ответ. Он был слишком занят тем, что сдирал со своего несчастного лица грим. Парень чувствовал, что со слоем краски снимается с него тяжкое бремя, которое он тащил последние часы на себе. Он снял рубашку, обнажая все свои шрамы, полученные от нечисти.
– Как показала себя Эрика? Наверное, она так красиво смотрелась в платье, что взяла в аренду в театре Патриции, – Май подхихикнул, краснея, – они с господином Фленсиком должно быть очень элегантно смотрятся друг с другом! Разве вы не согласны? – он лукаво улыбнулся, и дьявольские огоньки заплясали в его глазах.
Мур в ответ лишь фыркнул, не оторвавшись от своего занятия ни на секунду, чтобы посмотреть на своего собеседника.
– Господин Фленсик, кажется, находит ее весьма привлекательной особой, – продолжал свою изящную провокацию Май.
– А ты не находишь? – покосился на него детектив, глядя на паренька через зеркало.
– Хм, – расплылся в улыбке Май, – конечно, нахожу. Мне безумно нравится Эрика. Кажется, я влюблен. – На этих словах паренек вскинул руками, потягиваясь словно кот, – она так умна и так красива. Держится всегда гордо и изящно, просто воплощение женственности. В нашей церковной школе девчонки слегка простоваты, а вот Эрика просто идеал.
– Ты еще не слишком мал, чтобы рассуждать о подобных вещах? – бросил Мур, стараясь казаться равнодушным. Он с такой злостью оттирал свои руки от грима, что к нему было страшно подходить.
– Я, конечно, может и мал для нее, но я-то подрасту, и разница в возрасте не будет столь заметна. А вот вы постареете, – Май невинно пожал плечами, продолжая раскачиваться на стуле, – как ни посмотри – у меня больше приоритетов.
Мур даже не собирался спорить, лишь покачал головой. Он прекрасно понимал, что Май находиться под чарами хитрой ведьмы и вести беседу с ним было бесполезно. Детектив даже не стал уточнять тот возмутительный момент, что он вовсе не настолько старше Эрики, чтобы называть его стариком – от силы на два года.
– Спесь-то с вас сбилась, не так ли? – ухмылялся Май, – при первой нашей встрече вы были столь самоуверенны, так высокомерно держались, а сейчас вы с головой утонули в пучине сомнений.
Мур бросил на паренька проникновенный взгляд. Он и до сих пор не мог понять, что за черти пляшут в душе этого ребенка.
– Я так понимаю, своим поздним визитом ты напрашиваешься остаться с ночевкой? – серьезно спросил детектив, нарочно игнорируя предыдущую тему разговора.
– Вы сегодня невероятно проницательны, – театрально удивился Май, – но я-то думал, вы расскажите мне любопытные подробности об аристократах, что управляют нашей страной, купаясь в роскоши и богатстве! Это же невероятно – вы их видели вживую, прикоснулись, можно сказать к возвышенному!
– Ничего возвышенного я там не увидел, – тут же парировал детектив, натягивая пижаму, – только смотри, если отец тебя не отпускал с ночевкой, то сам перед ним отвечать будешь.
– Зачем мне врать? – недоуменно воскликнул паренек, – он наоборот рад, что я развеюсь! И когда мы будем ужинать? Вы вообще собираетесь рассказывать мне пикантные подробности вечера, да? Ах! Какая все же жалость, что Эрика ходила не с вами! – его лицо вновь преобразилось, а глаза засверкали дьявольским блеском.
– Ладно, пошли, выпьем чаю, и я все тебе расскажу, чтобы ты, наконец, оставил меня в покое! – пробурчал Мур и пулей ринулся на кухню.
Май радостно захлопал в ладоши, подпрыгивая от счастья.
– Я и чемоданчик прихватил свой! У меня тут и пижама, и зубная щетка. Еще и книги для учебы… на следующей неделе мне придется вернуться в школу! А я еще даже домашнего задания не делал!
– Что ж, в таком случае получишь по ушам от учителей! – отозвался Мур с кухни.
– А вы делали домашнее задние в школе? Не прогуливали?
– Нет, я был идеальным учеником!
– Слабо вериться… – пробубнил себе под нос Май.
Мур выгреб из кладовой все свои запасы и накормил прожорливого паренька. Во время всего повествования Май вздыхал, охал и ахал, подпрыгивал на стуле от возбуждения, пару раз даже расплескал чай. Его настолько волновала жизнь господ – такая необыкновенная, такая далекая от него, что он слушал с таким любопытством, будто рассказ этот был о самом Мае. Но, по мнению Мура, находиться среди этих личностей (за исключением некоторых) было уже сущим наказанием, что под маской, что без нее.
На следующее утро Мая и след простыл, хотя все его вещи так и остались одиноко лежать возле дивана. Мур проспал до обеда, и после ленивого завтрака с большой неохотой начал свои сборы. Какое это сомнительное удовольствие – проводить ужины у наследника, притворяясь гэссом.
Парень надел новый костюм, ведь такой персоне не подобало появляться два вечера подряд в одном и том же. Размышляя о том, что будет, если их разоблачат прямо во время пиршества, детектив двинулся в коридор. Он посмотрелся в зеркало, убедился, что выглядит он невероятно обаятельно, и двинулся было уже к выходу, как дверь отворилась, и в квартиру юркнул Май. Паренек запыхался, шапка его сползла набок.
– Вам телеграмма от Роберта Клера, – выпалил он, ловя ртом воздух, – я ее вскрыл, извините. Он пишет, что Элизабет Чейз так и не объявилась.
Мур пробежался глазами по записке, и содержание ее ничуть не удивило детектива.
– Он и не найдет ее, ведьму нелегко найти.
– Может нам стоит обратиться к охотникам? – предложил Май, взявшись за бок, который закололо.
– Опасное это дело, охотники не станут разводить церемоний – лишь утащат ее на виселицу и все. А мне эта дамочка нужна целая и невредимая.
Мур на некоторое время призадумался, затем продолжил:
– Вот что, – он достал из комода блокнот, вырвал из него небольшой лист бумаги и принялся на нем что-то писать, – зайди в бар к Лео и спроси у него демона по имени Зиги. Он конечно должен быть там лично, но если его вдруг не окажется на месте, то попроси Лео передать ему вот эту записку. Понял?
– Деньги, – протянул нахально лапу Май, словно всю жизнь только и делал, что попрошайничал.
– Ему не нужны деньги, с демонами по-иному приходиться расплачиваться, – тут же объяснил Мур.
– Деньги мне, – нетерпеливо отвечал паренек. – Я есть хочу, у вас в кладовой лишь солености Мадам Паншеты остались. Я такое не ем.
Лисц обреченно вздохнул, стараясь не обращать внимания на манеры своего юного друга. Он дал ему по мелочи, и поспешил выбежать из квартиры, потому что уже опаздывал. Май хотел что-то ему крикнуть вслед, но Мур уже его не слышал.
Небо неприятно хмурилось и день, под стать настроению детектива, был какой-то угрюмый. В этом городе было так легко почувствовать себя потерянным и таким ничтожным. Острые башни старинных зданий, серые фасады и бетон сдавливали легкие, казалось тут, посреди всех этих улиц, совершенно нечем дышать. Но в этом, как ни странно, и крылось все обаяние славного города.
Сообщники встретились в условном месте и отправились по известному им маршруту. Эрика, как показалось детективу, немного оттаяла в отношении него. Но как только они сели в мобиль, ведьма продолжила беспечно разговаривать с Фленсиком, что еще больше разозлило Мура. Он демонстративно уткнулся в окно, и стал наблюдать за унылым пейзажем, будто это вызывало у него неподдельный интерес. Он старался не глядеть на девушку, но все же изредка бросал на нее пронзительные взгляды. Невольно казалось, что такая привлекательная леди не может оказаться злостной ведьмой. Но Мур знал, что в этом мире обманчива любая вещь.
Они прибыли к назначенному времени и выслушав тонну утомляющих любезностей и приветствий, наконец, смогли выдохнуть спокойно.
– Представляете, мне сегодня Филиси сообщила, что завтра на бал Роджер пожалует со своей новой избранницей! – лепетал Бельти, пока они гуляли по саду на заднем дворе поместья. В саду меж сиреневых деревьев было невероятно тепло, хотя ничего не отгораживало их от морозного воздуха. Мур невольно вспомнил проклятый лес, где тоже было подозрительно жарко, и где им с Эрикой повстречался кровожадный вампир. От таких пугающих воспоминаний парня передернуло.
– Он никогда не приводил с собой даму! – продолжал радостно делиться Бельти. Видимо эта новость невероятно занимала его. – Он закоренелый холостяк! Его матушка уже и вовсе отчаялась женить его – думала, что следует занятья младшими сыновьями! Ах, жаль ее не будет завтра!
– И кто же эта таинственная незнакомка? – поинтересовалась Эрика. Вид у нее был самый чарующий и миролюбивый среди всех этих цветущих клумб и кустарников. Было видно, как она наслаждается обстановкой, в которую случайно попала.
– Известно только, что зовут ее Жаклин Эйприл, и что она очень красива. Вроде бы она уже была замужем, но это совершенно неважно, – посмеивался Бельти, так и лучась счастьем. Он так же, как и Эрика, чувствовал себя в саду намного уютнее, чем в чопорном окружении изысков и роскоши.
Чарли Фленсик плелся позади со скучающим видом, равнодушно разглядывая цветы. Он с нетерпением ждал, когда же они покинут столь неинтересное место и наконец, смогут вновь окунуться в пошлые подробности жизни ложных аристократов, что так старались походить на настоящих, которых они сами когда-то уничтожили.
– Но, – продолжал Бельти с интригующим видом, – она вроде бы оперная певица или что-то в этом роде! Как же должны быть интересны люди искусства!
– Не все люди искусства нынче причастны к истинному искусству, – заметил Мур, важничая, – многие из них лишь хотят казаться таковыми.
– Может быть, она и правда талантлива, – покосилась на него Эрика, улыбаясь, – не судите строго о том, кого вы не знаете.
– Хорошо, дорогая Анабель, – кивнул ей Мур, многозначительно посмотрев прямо в глаза, – постараюсь впредь так не делать, хотя мне это все труднее дается. Особенно если этот кто-то не соизволит открыть пару своих секретов.
– Некоторых секретов лучше и вовсе не знать, дабы спать спокойно, – тихо ответила ведьма, кокетливо сверкая глазами.
– Чего тут так тепло? – встрял Фленсик, которому порядком надоела вся эта бессмысленная болтовня.
Бельти беспечно шагал впереди и не придал никакого значения словам Эрики и Мура. Он лишь наслаждался прогулкой, ничего не подозревая.
– Ах, можно только догадываться, ведь мне никто об этом не рассказывал! Но я недавно подробно изучал личность Холодного принца и выяснил, что он умел замораживать любой участок земли по краям, тем самым с помощью холода отделяя этот участок от остального пространства. И внутри него сохранялось тепло. Также он мог заморозить, например комнату, и никто в доме не услышит, что происходит в ее стенах! Удобно, не правда ли? Он очень хорошо устроился в свое время этот Холодный принц. В таком месте можно спрятаться и тебя даже ведьма не отыщет. Так что полагаю, этот сад его рук дело.
– Разве любое колдовство не теряет своей силы после смерти того, кто его создал? – настороженно спросила Эрика, с тревогой поглядывая на Мура.
– Думаю, к Холодному принцу это правило не относиться! – беспечно отмахнулся Бельти. – Ведь он до сих пор остается особенным, таких больше нет! Даже «Снежная лихорадка», которую он насылал на непокорных слуг до сих пор бродит и убивает людей! Хотя по идее, она должна была исчезнуть, как и все его колдовство. Это проклятие.
При упоминании о «Снежной лихорадке», болезни, что послужила причиной смерти Никки Фленсик, сестры Чарли, журналист напрягся. Он помрачнел, тяжелые воспоминания вновь завладели его разумом. Мур глядя на своего врага, призадумался. А ведь правда, некоторые люди все еще гибнут от «Снежной лихорадки», замерзая и задыхаясь, будто сам Ангел смерти душит их. Даже врачи не в силах им помочь, все, что остается близким больного – бессильно наблюдать, как их любимый человек умирает. Где же Никки умудрилась подхватить столь страшную болезнь? Учитывая, что она передавалась только при прикосновениях самого Холодного принца. Мур не знал об этом ничего, ибо на тот момент, когда случилось несчастье с сестрой Чарли, они уже стали врагами.
– Невероятно! – продолжала Эрика беседу, – как это интересно! Может, расскажите нам еще что-нибудь познавательное о Холодном принце?
– Я право и не знаю, что еще вам рассказать! – засмущался Бельти. – Народ его любит… Когда он погиб при неизвестных обстоятельствах, хотя вроде и обладал бессмертием «проклятой крови», все твердили, что было бы таким счастьем, если бы он оставил после себя наследника! У него вроде имелись потомки в виде вампиров, но, во-первых, их никто не желал видеть в лице миссии, а во-вторых, последний из них давно пропал.
– Что значит «проклятая кровь»? – серьезно спросила Эрика, явно сопоставляя свои знания с новой информацией в голове.
