Мария Летова
Жесткий рок
Глава 10
Я так растеряна, что даже не могу должным образом ответить на это низменное пожелание. В какой еще следующий раз?
– В какой еще следующий раз? – спрашиваю, сползая с его колен на свое пассажирское кресло.
В штанах опять дичайший потоп. Это уже достало. Он что, знает какое-то заклинание от моего тела? Помимо того, что владеет заклинанием от моих мозгов? Закрываю дрожащей рукой лицо, чтобы воссоединиться с самой собой.
– Например, на следующей неделе, – невинно предлагает Антон, возвращая на место свое кресло и пристегивая ремень.
– Зачем? – шепчу я.
Антон поворачивает ко мне неожиданно разгневанное лицо и спрашивает:
– Это твой любимый вопрос?!
Не отвечаю. В ходе этого машинного экспромта я не изменила своего мнения. Я не буду трахаться с ним от случая к случаю. Не буду.
«А как будешь?», – шепчет внутренний голос.
«Только по любви», – выплевываю ответ.
Отличное решение. Мне нужно убираться отсюда. Немедленно.
– Разблокируй, – говорю тихо, но убедительно, глядя перед собой.
– Успокойся. Я тебя отвезу, – бурчит Наумов, переводя рычаг передач в позицию «D».
– Ты слышал, что я сказала? – шиплю в ответ. – Разблокируй!
– Пи*ц! – молвит Бес, ударяя по рулю рукой. – Что ж ты, бл*ть, такая сложная?
Упрямо смотрю перед собой. Я не сложная. Я полувлюбленная во все части его тела женщина. И я не буду волочиться за рок-звездой и чахнуть в ожидании звонка, как героиня той печальной песни (прим. авт. – имеется в виду песня Чиж&Ко «Она не вышла замуж»). А именно это меня и ждет, если я не проявлю характер.
– Не сложнее тебя. Открывай, – гаркаю ему.
– Да, бл*ть, пожалуйста, – бросает Наумов и снимает блокировку с дверей. – Ты же понимаешь, что я завтра и имя твое забуду? – спрашивает с нажимом.
Что можно на это ответить?
– Тогда и я твое тоже, – обещаю, глядя ему в глаза, чтобы он понимал – это не шутка.
Хотя это маловероятно. Вряд ли я когда-нибудь смогу забыть имя фронтмена главной столичной панк-группы.
Мое смелое заявление внезапно веселит его. Он улыбается. И без того красивое лицо становится еще красивее. Возможно, это вижу только я одна, не спорю. Я в восторге от его лица.
Он снова блокирует двери.
– Чего тебе тогда надо? – спрашивает Антон, не прекращая скалиться, словно прочел мои дикие мысли.
Я растеряна. Признаться, я не ожидала, что он будет открыт для диалога. С учетом того, как по-скотски вел себя в кафе. Случайно ловлю свое отражение в окне и прихожу в ужас. Выгляжу, как мокрая крыса. Почему он еще не вытолкал меня за борт?!
Как бы невзначай заправляю волосы за уши, пригладив их на макушке. Костяшкой пальца подтираю разводы от туши под глазами и мямлю:
– Ну… э-э-э…
– Ну, уж руби давай, – усмехается Антон, откидывая голову на подголовник и делая вид, что весь превратился в слух.
– Хочу свидание, – выпаливаю я. – И, если будешь вести себя, как придурок, можешь вообще не приходить.
Он молчит некоторое время, а затем спрашивает:
– Что в твоем понимании «придурочное» поведение?
Это радует. Значит по первому пункту у него уничижительных замечаний нет.
– Ты должен быть милым, – заявляю я, складывая руки на груди и глядя в окно.
Вот. Вот сейчас он велит мне смыться в ливневую канализацию.
– Хм… – тянет мой раздражающий собеседник.
Кошусь на него, чтобы увидеть, как он задумчиво почесывает подбородок.
– И если я выполню эти дебильные требования, тогда мы будем трахаться? – осведомляется этот мужлан.
От его вопроса у меня по ногам бегут мурашки, подбираясь к линии мокрого белья. Но ведь я должна держать марку.
– Это пока не ясно… – размыто отвечаю ему.
– Нет уж, давай определимся. Может мне стоит сводить на свидание кого-нибудь не такого пиз*анутого?
Возмущенно ахаю, поворачивая к нему голову. Лицо у него нахальное. Кажется, я поняла, как нужно с ним разговаривать. Никакого мямлянья!
Наклоняюсь вперед и заявляю:
– Твое хамское замечание породило еще одно условие.
– Уже, бл*ть, весь трясусь, – зло шипит он, сверля меня голубыми прожекторами.
Да, малыш. Трепещи.
– Если трахнешь еще кого-то параллельно со мной, можешь смело идти нах*р! – заявляю я, безумно довольная собой.
Если он высмеет меня, что ж, так тому и быть. Это лучше, чем оплакивать в подушку свои глупые надежды. К моему щенячьему восторгу последнее требование его совсем не испугало. Наклонившись ко мне так, что наши носы почти соприкоснулись, он холодно говорит:
– Тогда я буду трахать тебя прямо после следующего свидания.
Меня в этом заявлении смущает лишь одно – то есть он хочет сказать, что сегодня это все-таки было свидание?
– По рукам, – заявляю чинно, возвращаясь на свое место и пристегивая ремень безопасности. – Мне завтра рано вставать. Поехали уже.
Антон шумно втягивает воздух и заводит машину.
– Ох, ты у меня попляшешь… – предрекает он.
Черт. Во что я вляпалась?!
Обратной дорогой проклинаю Царицыно. Мне уже неудобно перед ослом-Наумовым за то, что приходится каждый раз возить меня в это Гетто. На улице сильный ливень и дорога отвратительная. Едем очень медленно. Чувствую себя вдвойне виноватой, ведь ему еще возвращаться на Юго-Западную.
– Может… – хрипло говорю я, потом откашливаюсь. – Переночуешь у меня?
А что такого? Я не хочу, чтобы он слетел с дороги раньше, чем подарит мне обещанный секс.
Антон сбавляет скорость и смотрит на меня так, словно моим разумом завладели инопланетяне.
– Я имею в виду, такой дождь… и уже темно… а тебе еще домой возвращаться, – поясняю, тыча пальцем за лобовое стекло.
– Я сегодня ночью уезжаю из города. Нужно собрать вещи, – говорит он, возвращая внимание дороге.
– О… ясно, – тихо говорю я, отворачиваясь к окну.
Спросить, куда он уезжает, не решаюсь. На меня опять накатила робость. Прямо как в тот первый вечер.
Притормозив у моего подъезда, он поворачивает голову и говорит:
– У меня выездные концерты до конца недели. Напишу на следующей.
То, что он решил поделиться со мной своими соображениями, согревает душу. Улыбаюсь и говорю:
– Эм… ну тогда взорви там… эти курятники.
Он улыбается в ответ и тянется ко мне.
Божечки, он что, уже решил начать быть милым?
Если он всегда будет таким, у меня вообще нет шансов. Тянусь к нему тоже, и мы целуемся, встретившись на середине. Как быстро мои губы привыкли к нему. Они сразу расслабились, позволяя делать с собой все, что пожелает. Он покусывает их и гладит языком. Я теряю связь с реальностью, кайфую от поцелуя, как будто мне восемнадцать лет.
– Хочу эти губки на своем члене… – мурлычет Антон-мудак.
Ох, кажется, они тоже этого хотят.
– Я пришлю тебе правила поведения милого парня, – шепчу в ответ, напоминая о том, что мои губы работают только на «милых парней».
Он кладет руку мне на затылок и целует по-настоящему. Пробирается языком ко мне в рот и хозяйничает там, заставляя мурашки бежать по спине. Растекаюсь по сидению вожделеющей лужей, мечтая о следующей неделе.
– Ну, все, на выход… – шепчет мужчина моей мечты, и я даже не сразу понимаю, о чем он.
Я возмущенно пыхчу и порываюсь выйти из машины, забыв отстегнуть ремень. Делаю вторую более удачную попытку. Антон спокойно наблюдает за моими потугами раскосыми глазами.
– Когда доберешься, напиши, – безапелляционно бросаю напоследок, прежде чем выбежать в дождь.
По возвращении домой блуждаю по крошечной однушке как сомнамбула. Палкаша ходит за мной по пятам, клацая по старому паркету коготками. Приняв теплый душ, забираюсь в постель и сворачиваюсь клубочком. Сама не замечаю, как засыпаю. В ночи слышу, что на телефон приходит сообщение:
Антон: «Дома»
Я: «Хорошей дороги»
В ответ на попытку быть вежливой получаю тишину.
Свинья.
Глава 11
Я: «Первое правило милого парня – он стремится поддержать беседу»
Нажимаю отправить и с удовлетворением приступаю к работе. Время на часах девять утра. Надеюсь, ему хватит дня, чтобы переварить правило №1? Оно пришло мне довольно быстро. Можно сказать, оно просто лезло в глаза.
Сегодня четверг. И впереди ждет ненавистная неизвестность, поскольку я не имею понятия о том, что для Антона значит «на следующей неделе». Знаю, я должна была расспросить его как следует, но струсила. Я и так немало прогнула его в тот вечер, то есть вчера.
Деловито оглядываюсь по сторонам и убеждаюсь в том, что за спиной никого нет. Затем ныряю в поисковик и нахожу график гастролей группы Беса на две следующие недели.
Вот дерьмо!
И как он собирается трахать меня после такого? Он должен будет неделю откармливаться своей травой, чтобы восстановить работу интересующей меня мышцы.
Убедившись, что за мной по-прежнему никто не наблюдает, погружаюсь в изучение вегетарианского меню и как-то незаметно перехожу к списку имен самых известных миру вегетарианцев. К моему вселенскому облегчению среди них много спортсменов и спортсменок.
Кривлюсь.
Верится с трудом.
Снова возвращаюсь к меню. Плов с тыквой? Серьезно? Бургер с хумусом?
Меня так перекосило, будто самой пришлось это есть. И я понимаю, что владею как минимум одним рецептом из этого отвратительного списка. Я ведь умею делать гаспачо! Надо же…
Телефон пищит, уведомляя о новом сообщении. Сворачиваю браузер и только после этого снимаю блокировку.
АНТОШКА: «Даже когда ему нечего сказать?»
Секунду думаю, что ответить на это неконструктивное замечание.
На самом деле я очень удивлена тому, что он вступил со мной в полемику. Все-таки вопрос не очень философский. Я ожидала чего-то вроде «только такая дура как ты могла придумать такое правило» или вообще тишины. Скорее, второго. Я была уверена, что он не ответит.
Я: «У тебя с этим не должно быть проблем. Ты только и делаешь, что говоришь в микрофон»
Спустя несколько секунд я получаю очередной конверт. Это невероятно здорово, когда на сообщения в любом формате тебе отвечают сразу же.
АНТОШКА: «Я устроен немного сложнее»
Внутри меня все сжимается. Он ответил. И не просто «на отвали».
Не спорю, ты самый сложный ублюдок из всех, что мне встречались. И самый желанный. Разумеется, эти замечания я оставляю при себе.
Я: «У тебя уже получается»
После этого мой собеседник исчезает. Возможно, он испугался того, что о нашем разговоре узнают члены союза мудаков и изгонят его.
Грустнею.
Мы в неравных позициях. Я безумно хочу услышать от него еще хоть что-нибудь. Я готова жадно ловить его мнение по любому вопросу.
Уже дома, лежа в кровати вместе с Палкашей, набираю еще одно сообщение. Я знаю, что у Антона час назад закончился концерт. Я следила за ним в интернете. Поэтому… может быть, он захочет обронить для меня еще несколько слов?
Я: «Второе правило – ОН всегда приносит цветы»
Ответ получаю тут же, умирая от счастья.
АНТОШКА: «Можешь выслать этот дерьмосписок весь разом?» – спрашивает мой джентльмен.
Я: «Не думаю. Вдруг ты испугаешься»
Шутка так себе. Я уже жалею, что отправила ее. Закрываю глаза и пытаюсь заплакать. Он решит, что я не остроумная…
Телефон вибрирует, и я медлю. Смотрю на кота. Он спит. Снимаю блокировку и читаю:
АНТОШКА: «Даже на хрен не мечтай»
Расплываюсь в глупейшей улыбке. Ну разве это не мило?
Воодушевленная первыми победами, с утра снова шлю ему сообщение.
Я: «Милый парень употребляет выражение «заниматься любовью»
Уверена, его это возмутит, но к моей горечи он молчит. Весь день. Хорошо, что это пятница. Он молчит все выходные, хотя я каждый день просвещаю его насчет удивительных качеств «милых парней».
На выходных одеваю Палкашу в полосатый вязаный комбинезончик, который сделала для него сама. Это была моя дебютная работа, поэтому он выглядит не очень товарно. Зато Палкаше будет тепло и уютно в своей сумочке, и его голые бока не замерзнут. Мы с ним едем на дачу к Юре, потому что у парня моей подруги день рождения, и этот чудесный осенний день я проведу в приятной компании новых и старых знакомых.
Каждый прибывший норовит потискать моего кота, он, разумеется, всячески усложняет всем задачу – забирается на антресоли и смотрит с превосходством, покачивая тонким, не очень эстетичным хвостом.
Симпатичный и незнакомый мне друг именинника – Максим явно не прочь познакомиться со мной поближе, сводить на свидание, подарить цветы и заняться любовью.
Он милый, но кажется милые парни меня больше не вставляют.
Я хочу того, который сыплет матами, как после отсидки, и называет мои сиськи оху*ми, а принимая душ, сочиняет топовую песню о том, что нужно нагибать этот мир и так, и эдак, подстраивая его под себя.
Кажется, у него это прекрасно получается.
Уже разгар октября, и мир окрасился в «красный» и «желтый». Воздух до стеснения в груди осенний. Запах туманов и пожухлой листвы. Мы весело болтаем возле большого мангала, а я лежу в шезлонге, укрытая клетчатым пледом. Это классика.
Отличный день. Лучший из многих. Но почему я не до конца счастлива?
Не хочу думать о том, что все это из-за Антона. Ведь он мне НИКТО. Что со мной такое? Просто у меня стойкое ощущение, будто этот человек перевернет мою жизнь. И я понятия не имею в хорошем или в плохом смысле. Хочется плакать. Может быть это ПМС? Надеюсь нет, ведь у меня очень большие планы на следующую неделю.
Глава 12
АНТОШКА: «Заберу тебя в среду после работы. Мечтаю помять твои сиськи»
В конце предложения стоит милейший смайлик в виде человечка, застенчиво дарящего розочку.
У меня жгучее желание пойти куда-нибудь и проораться. Но, к сожалению, в огромном мегаполисе трудно найти для этого подходящее место. Поэтому я встаю и плавно направляюсь в офисный туалет. И там, под молчаливым взглядом кафельных стен, верещу и прыгаю до потолка.
– Да, да, да!.. – пищу, молотя кулаками воздух.
Возможно, моя радость преждевременна. В самом деле, чему я так радуюсь? Возможно, в среду вечером меня ждет главное разочарование в жизни. Он может снова повести себя по-свински. Тогда мне придется проститься с ним навсегда. Я готова терпеть его пренебрежительное отношение, но только дозированно. В промежутках он должен напоминать мне о том, зачем я вообще это терплю.
Сегодня понедельник, а это означает, что меня ждут всего две бессонные ночи. Пропускаю обед, потому что в горло не лезет кусок. Я на взводе. Отрадно знать, что я из той категории людей, которые от волнения утрачивают аппетит, а не наоборот.
Господи, у меня так давно не было секса, что я почти забыла, как это происходит. Чувствую неуверенность и панику. Чтобы как-то замаскировать свою психастению, решаю пустить пыль в глаза развязным нижним бельем. Захожу на сайт и до конца дня сосредотачиваюсь на выборе подходящего комплекта. Неожиданно решаю обрядиться очень хорошей девочкой и выбираю нежный кружевной комплект розового цвета без пуш-апа.
То, что нужно.
Снова скрываю от подруги информацию. Мы переписываемся в мессенджере, и я рассказываю обо всем на свете, кроме того, что в «маленькую пятницу» у меня свидание с Антоном «Бесом» Наумовым. Если все пройдет плохо, я наверняка решу забыть об этом раз и навсегда, а если хорошо… боюсь загадывать.
Чтобы дожить до среды и не сойти с ума, решаю уплотнить свой график. Во-первых, в понедельник после работы еду в гипермаркет и закупаюсь на всю неделю. Помимо всего прочего покупаю все необходимое для вегетарианского лагмана.
Это просто естественное любопытство. Не более.
Всю ночь меня терзают мысли о том, нужно ли мне это? Я должна сосредоточиться на поиске мужчины, подходящего для создания семьи. Без обид, но мне тридцать два, а это совсем не двадцать восемь. Неизбежно примеряю на Наумова роль отца и мужа. Я как избитое клише. Если бы он узнал о моих мыслях, тут же расхотел бы меня трахать.
Во вторник после работы отправляюсь домой и готовлю этот сомнительный лагман. Что я могу сказать о нем? Это можно есть, но я преданнейший мясоед. Мне не под силу осмыслить, как можно отказаться от хрустящей курочки или сочного стейка форели, запеченного в духовке. А как же мясные чипсы или креветки? Не говоря уже о шашлыке или запеченной утке.
После кулинарного эксперимента перехожу к самой важной части своей маркетинговой стратегии. Выбору одежды на завтра. Выбор падает на облегающее платье чуть ниже колен песочного цвета с глубоким квадратным вырезом на спине. На мой взгляд оно очень элегантное. К нему добавляю замшевые ботинки на шпильке. Образ достаточно скромный, но не будем забывать, что у меня, в конце концов, сине-розовые волосы. Они как бы уравновешивают чаши весов.
В среду утром строчит немыслимый дождь.
Мне приходится вызвать такси, чтобы добраться до работы, потому что мои волосы уложены кудрями и я не хочу, чтобы они простились со мной раньше времени. Разумеется, ни о какой вовлеченности в рабочий процесс речи быть не может.
Господи, зачем я вообще сюда хожу? Ах, да. Мне нужен доход.
Ровно в семнадцать пятьдесят девять я покидаю рабочее место. Мое состояние хорошо передают такие словосочетания, как «потные ладошки» и «дрожащие поджилки». Выхожу на улицу с потоком людей и вижу черный BMW на том же самом месте, что и в прошлый раз. С одним отличием: сегодня Бес стоит, опершись на машину, и ждет. Меня. Антон скользит глазами по всей мне. От макушки до кончиков ботинок. На нем тонкий джемпер поверх рубашки, темно-синие джинсы и пальто. Волосы в беспорядке от ветра, густая челка падает на лоб. Он очень красивый. Выражаясь его же языком, выглядит оху*но.
Прячу глаза. Кажется, меня может настигнуть инфаркт, так стучит сердце.
Натягиваю на лицо улыбку, в ответ на которую он подозрительно щурится. Это так меня забавляет, что начинаю улыбаться по-настоящему. Антон отталкивается от машины и распахивает для меня дверь. Поразительные метаморфозы. Ничего не говоря, делает жест рукой в стиле «добро пожаловать», но, когда я уже почти внутри, с громким шлепком опускает руку мне на задницу.
– Ай! – возмущаюсь и посылаю ему свирепый взгляд.
– Давай, садись уже, – закатывает глаза Наумов.
Делаю, как он говорит лишь потому, что на панели… на панели лежит наипрекраснейший осенний букет! Я вижу там мимозы, кленовые листья, какие-то желтые ромашки, а в центре – веточку рябины. Просто настоящий живой гербарий! Прижимаю руки к груди и шепчу:
– Это мне?
Антон садится и молча заводит машину.
– Правило №1, – напоминаю я.
Клянусь, если он опять собирается «мудачить», я уйду прямо сейчас.
Замираю и жду.
Бес видит, что я затаилась. В ходе какой-то внутренней борьбы он решает открыть рот и выдать следующее:
– Да, Алёна, это тебе. Я решил, что букет «осеннее совершенство» как раз то, что подойдет твоей оригинальной тонкой натуре.
Лицо у него совершенно бесстрастное. Словно ему физически больно быть милым. Но мне плевать, через что ему пришлось ради этого пройти. Если бы он этого не сделал, я бы ушла навсегда. Поверьте, я не стану страдать по мужчине, если безразлична ему.
Удовлетворенная, беру букет в руки и, улыбаясь, говорю:
– Это просто поразительно, потому что я обожаю осень. Это мое любимое время года.
На его губы ложится легкая улыбка. Я сжимаю пальцы на «своем» букете, потому что никак не могу привыкнуть к тому, насколько сексуален этот мужчина. Сказать «мой мужчина» я не могу. Он не мой.
– Почему такой странный выбор? – спрашивает милый Бес, выруливая на дорогу. – Пристегнись.
Пристегиваю ремень и наслаждаюсь в кое-то веки не односторонней беседой.
– Выбор не особо большой, – несмело говорю я. – Мне нравится запах. И краски. Красный, оранжевый.
– Согласен, – отзывается Антон, внимательно глядя на дорогу.
Воодушевленная, продолжаю развивать мысль.
– И у меня никогда не бывает депрессий осенью. Но, разумеется, другие времена года мне тоже нравятся.
Он смотрит на меня некоторое время, затем снова на дорогу.
– Круто.
Это не очень тянет на активное поддержание беседы. У меня в душе зарождается комплекс неинтересности. Может поднятые мною темы столь бесперспективны, что их не может поддержать даже образованный начитанный мужчина? Ведь я знаю, что у Антона прекрасное образование. Он окончил технический столичный ВУЗ, и название его факультета я не смогла бы запомнить при всем желании. Сам он из Нижнего, вроде как тоже «понаехавший».
Снова прячусь в свой панцирь. Ох. Достаю телефон и набираю Вике:
Я: «Я тебя люблю»
Вика: «Ты что, пьяная?»
Улыбаюсь.
Я: «Фотку!»
Спустя три минуты получаю фото, на котором Вика и Юра строят из себя влюбленных дурачков. Им кажется, что они соригинальничали. На самом деле они такие и есть: милые и влюбленные. Я тоже хочу подобного. Кошусь на Беса, и мне очень трудно представить, что я могла бы замутить с ним подобное фото. Смотрю на гордый профиль, вздыхая. Очень вряд ли.
– Что опять не так? – мрачно спрашивает Антон.
– Ничего… – шепчу, глядя на свои руки.
– Ничего? – вопрошает он. – Что у тебя сейчас в башке творится?
Молчу.
Понимаю, я похожа на биполярную. Мы находимся на оживленном шоссе, но машина неожиданно сворачивает на обочину. Антон включает аварийку и разворачивается ко мне всем корпусом.
– Давай сразу определимся, – говорит он.
– Давай… – блею я.
Он ерошит волосы и смотрит на приборную панель. Потом опять на меня. Я об этом лишь догадываюсь, поскольку продолжаю пялиться на свои руки, сжимающие «осеннее совершенство».
– На меня посмотри, – требует Наумов.
Вскидываю подбородок и смотрю на него, как Жанна Д’Арк на костер. Он напряжен. Рука, лежащая на руле, сжимает его так, что белеют костяшки. Сглатываю.
– Я не выношу женские за*бы. Просто хронически не перевариваю. Раньше ты казалась нормальной. Сейчас я в этом уже не уверен.
Он ждет ответной реплики?
– Может, тогда позовешь на свидание мужика? – спрашиваю первое, что приходит в голову.
Бес улыбается.
Кусаю губу, потому что мне самой хочется того же.
Он отстегивает ремень и тянется ко мне. Я тоже отстегиваюсь и тянусь навстречу. Антон берет мое лицо в ладони и начинает его целовать. Глаза, нос, подбородок. Он делал так и раньше. Это так нежно. Так нравится мне. Наконец-то он добирается до моих страждущих губ. Его губы на моих – это маленькое чудо. Я вся размякаю и сдаюсь без боя.
Он без раздумий засовывает в меня свой язык, который принимаю с распростертыми объятиями. Ласкаю его своим. Хочу, хочу больше его вкуса. Антон тянет носом воздух и впивается в мой рот еще крепче. Мои руки уже на его плечах, блуждают по твердой рельефной груди. Его рука стекает вниз по моей шее и накрывает холмик груди. Сжимает ее. Я дрожу и ерзаю по сидению. Он берет мою руку в свою и кладет на свой каменный пах. Разрывает поцелуй и соединяет наши лбы.
– Ты мне нравишься, – говорит он. – Я купил цветы, заказал столик в ресторане. Хочу… заняться с тобой любовью…
Улыбаюсь, жмуря глаза. Последней фразой он заработал себе сразу несколько очков.
– Просто… бл*ть, расслабься, – напутствует Бес.
– Ладно… – шепчу в ответ.
Все, что захочешь, мой анархист.
Антон касается моих губ напоследок и возвращается на место. Я тоже возвращаюсь. Разомлевшая и окрыленная. Пристегиваемся, и он выруливает на шоссе. Кладет свою раскрытую ладонь на коробку передач. Опускаю в нее свою, и мы сплетаем пальцы. Его ладонь сухая и теплая. Идеальная.
Дальше едем в комфортной тишине.
Раз и навсегда уясняю – Антон «Бес» Наумов не болтун.
