Олег Емельянович Кутафин
Российская автономия
Ставя вопрос о принципе и пределах соотношения федерального и местного права, В. Н. Дурденевский отмечал, что централизация кодексного, конституционного и других отраслей законодательства существенно сужает свободный круг действия автономных республик и право РСФСР перекрывает право республик, но при этом на практике вырисовываются пределы, в которых автономные республики могут беспрепятственно развертывать свою самозаконность, те вопросы, по которым им приходится издавать дополнительные постановления к федеральному праву, и те, в которых им может принадлежать только инициатива.
Особое внимание В. Н. Дурденевский уделял вопросу о том, является ли автономная республика государством. Он находил, что в литературе господствует скорее отрицательное или во всяком случае очень сдержанное мнение по этому вопросу.
В одной из первых своих работ, касавшихся правового положения автономных республик, В. Н. Дурденевский характеризовал автономные республики как «государственные образования», что, по его словам, создало им в литературе «особо пониженную оценку», хотя, характеризуя их как государственные образования, он стремился лишь определить динамику их развития.
«Конечно, – писал исследователь, – они не могут претендовать на «суверенность»; проф. Б. Д. Плетнев считает даже, что их государственность главным образом декоративная. Это не совсем так. Наименование этих республик «автономными» не вполне точно и гораздо более удачно имя «федерирующих», употреблявшееся иногда в официальной печати. Это государства-части, états-membres, большого федеративного целого – в настоящее время РСФСР, а в будущем, возможно, Советского Союза в целом»[294].
В. Н. Дурденевский отмечал, что автономные республики получили представительство в Советском Союзе; с его помощью они развивают практику совещаний на равных с союзными республиками; у них есть аппарат государственной власти, государственный бюджет (которого прежде они не имели), государственная символика, национальное самоопределение. С 1923 г. они сильно выросли, считал он, поговаривают о «суверенитете», и это не так уж странно.
Касаясь возможных возражений против государственности автономных республик и их федеративного членства, В. Н. Дурденевский выделял три из них: у них нет своей армии, нет своего гражданства, нет участия в образовании централизованных органов союзной республики.
«Первые два признака в государствах-частях, – писал он, – вовсе не обязательны (земли Австрии и Бразильские штаты); но, кроме того, не надо забывать о нашей национально-территориальной системе, о дагестанских и бурятских конных отрядах.
Попытка создать гражданство Нахичевани не увенчалась успехом в закавказских судах; в РСФСР таких попыток… не делалось, и это очень хорошо; российской республике удалось выдержать систему единого гражданства, которая у нас не вполне реализовалась в Союзе ССР.
Что же касается до неучастия в образовании высших органов федерации, неполонты роли автономных республик как федерирующих единиц, то не забудем, во-первых, что автономные республики (и области) имеют нормы представительства на съезд союзной республики несколько более выгодные, чем другие местности, во-вторых, что они как республики участвуют в деятельности федеративных органов (РСФСР) и путем законодательной инициативы в СНК и ЭКОСО, и путем постепенного представительства при Отделе национальностей ВЦИКа, и путем совещания представителей при этом отделе, и путем участия в наркоматских советах и совещаниях.
Это – деятельность управления, но на каркасе управления вырос советский федерализм. Если вспомнить недавнее содержание прав Советской союзной республики в отношении автономных ЦИКов (имеется в виду, что 31 октября 1927 г. Президиум ВЦИК РСФСР, имеющий на заседаниях представителей автономных республик, обязал СНК представлять на утверждение Президиума все приостановления актов ЦИК автономных республик – О. К.), если вспомнить, что в Совете национальностей Союза мы имеем известное «уравновешение» автономным республикам их подконтрольности ЦИКам союзных, то станет возможным перевернуть старое определение и сказать: автономная республика в сложной и не везде законченной системе советского федерализма есть уже не государство-часть, это часть Союза – во всяком случае близкая к государству. Не обладая мощью старших сестер, она принципиально равна им в национальном самоопределении»[295].
Все большая стабилизация правового статуса автономных республик по мере их дальнейшего развития получила отражение и в советской правовой литературе, которая становится все более однообразной в его оценке.
В учебнике для юридических институтов, подготовленном коллективом научных работников Института права Академии наук СССР под редакцией А. Я. Вышинского, автономная республика характеризовалась как республика с теми же внешними признаками, которые имеет и союзная республика (своя конституция, право законодательства, высшие органы государственной власти и т. п.), но обладающая менее широкой компетенцией по сравнению с союзной республикой. Авторы учебника полагали, что автономность автономных республик находит свое выражение в том, что АССР законодательствует во всех областях хозяйственного и культурного строительства в пределах своей компетенции; она имеет свои высшие органы государственной власти и органы государственного управления, построенные по типу соответствующих органов союзной республики.
В учебнике указывалось, что, представляя собою республики, входящие в состав союзных республик, АССР отличаются от последних в основном тем, что они, во-первых, не обладают теми признаками, которые характерны для образования союзных республик; во-вторых, не имеют права свободного выхода из СССР; в-третьих, обязаны свою конституцию представлять на утверждение верховного совета союзной республики, тогда как конституция этой последней принимается ее верховным советом и высшими органами Союза ССР не утверждается.
«Юристы старой школы, применяющие к советским автономным республикам шаблоны буржуазной науки, – говорилось в учебнике, – пытались усмотреть основную особенность АССР и отличие их от союзных республик в том, что им якобы не принадлежит право самоорганизации, что в основе их бытия лежит начало «октроированности» (т. е. «дарования» им автономии). В подтверждение этого вывода обычно приводятся ссылки на декреты советской власти об организации автономных республик, где в ряде случаев говорилось: образовать такую-то автономную советскую социалистическую республику. Однако при этом игнорируется весьма существенное обстоятельство, что постановлениям высших органов власти союзных республик, как правило, предшествовало волеизъявление самих трудящихся масс той или иной национальности об организации их в автономную республику»[296].
А. И. Денисов считал, что автономная республика является государством, которое с точки зрения экономической и политической основ и принципов своей конституции не отличается от других форм социалистического государства, т. е. от СССР и союзной республики. Однако это не исключает, подчеркивал он, особенностей автономной республики, главную характерную черту которой следует искать в форме ее государственного устройства. Ученый называл автономную республику высшей формой советской автономии[297].
В другой своей работе А. И. Денисов характеризовал автономную республику как самоуправляющееся в своих внутренних делах социалистическое государство, созданное по национальному признаку и входящее в союзную республику, конституция которого утверждается верховным советом союзной республики[298].
И. Д. Левин определял автономную республику как советское социалистическое государство, входящее в состав союзной республики и пользующееся законодательной и административной автономией в пределах компетенции. Он считал, что автономная республика обладает всеми признаками государства: она имеет свою территорию, которая не может быть изменена без ее согласия, свои высшие органы государственной власти и органы государственного управления. Вместе с тем он отмечал, что автономная республика лишена юридических признаков суверенного государства, поскольку ей не предоставлено право выхода из СССР. «Это не означает, – подчеркивал он, – умаления прав той или иной национальности, а вытекает из того, что автономные республики не располагают объективными условиями возможности использовать это право, если бы оно и было им предоставлено. Этим не умаляется также национальный суверенитет народов автономных республик… т. е. право использовать все свои национальные возможности в интересах строительства социализма. Советские автономные образования построены на прочной основе права наций на самоопределение»[299].
И. Д. Левин подчеркивал, что автономная республика вне пределов компетенции высших органов власти и управления СССР и компетенции высших органов власти и управления союзной республики осуществляет свою государственную власть не самостоятельно как суверенная союзная республика, а на автономных началах. Это ограничение самостоятельности выражается в том, что все вопросы, входящие в компетенцию автономной республики, включены также и в компетенцию союзной республики, причем компетенция последней не по одному из этих вопросов не исчерпывается правом регулировать лишь основы законодательства. Отсюда вытекает и другая особенность: все министерства автономных республик подчиняются как совету министров АССР, так и одноименным министерствам союзной республики, в то время как республиканские министерства союзной республики подчиняются только совету министров союзной республики. И. Д. Левин считал, что этим подчеркивается ответственность союзной республики в вопросах политического руководства автономной республикой и обеспечение ее экономического и культурного подъема[300].
Н. П. Фарберов называл автономную республику национальным советским социалистическим государством, входящим в состав союзной республики. Он подчеркивал, что автономная республика является высшей формой советской автономии[301].
А. Ф. Югай характеризовал автономные республики как широкую политическую национальную автономию. Он говорил, что автономная республика как советское национальное государственное образование отличается от административно-территориального образования не только по объему своих прав, но и по своим правовым институтам, выражающим принцип представительного образа правления советского социалистического государства и его государственного права. Так, если АССР как советское социалистическое государство имеет необходимые государственно-правовые институты: законодательный орган, главу государства, правительство, верховный суд и другие центральные органы управления, то административно-территориальные образования как негосударственные образования не имеют таких государственно-правовых институтов.
Анализируя государственно-правовую природу автономных республик, А. Ф. Югай подчеркивал, что этот вопрос приобрел особо актуальное значение в связи с разработкой конституций автономных республик в РСФСР после утверждения Конституции СССР 1924 г. и приведения Конституции РСФСР в соответствие с первой Союзной Конституцией.
А. Ф. Югай отмечал, что согласно ст. 17 Конституции РСФСР 1925 г. ведению Всероссийского съезда Советов подлежало окончательное утверждение Конституции АССР, принятие ее съездом Советов. Однако почти все автономные республики вплоть до принятия Конституции СССР 1936 г. не имели конституций, утвержденных верховными органами государственной власти союзных республик.
Как правило, указывал А. Ф. Югай, в законах об образовании АССР до 1925 г. не было формулы «АССР – социалистическое государство». Эта формула в нашем законодательстве в отношении АССР была впервые применена в 1925 г. в проекте Конституции Таджикской АССР. За Таджикской АССР последовали другие автономные республики РСФСР, все проекты которых, разработанные в 1925–1930 гг., определяли автономные республики как социалистические государства рабочих и крестьян, входящие в состав РСФСР.
А. Ф. Югай подчеркивал, что автономная республика есть результат свободного волеизъявления народа, давшего свое имя автономной республике. Именно воля этого народа является исходным пунктом образования автономного государства, а право на организацию автономного государства принадлежит нации в автономной республике, которую он считал суверенной.
А. Ф. Югай считал, что автономная республика есть национальная форма социалистического государства рабочих и крестьян. По его мнению, автономные республики имеют существенное сходство с союзными республиками: те и другие – социалистические государства рабочих и крестьян, имеющие единые политические и экономические основы. Вместе с тем, не будучи суверенной, автономная республика пользуется широкими правами внутреннего самоуправления в области как государственно-административного управления, так и хозяйственно-культурного строительства в пределах своей территории и компетенции. Ее правовое положение внутри союзной республики, определяемое последней, выражается в руководстве союзной республикой ее развитием.
А. Ф. Югай указывал, что до принятия Конституции СССР 1936 г. каждая союзная республика самостоятельно и в окончательной форме решала вопрос об образовании новой АССР. После принятия этой Конституции союзная республика организует новую АССР в соответствии с волеизъявлением народа вновь организуемой автономной республики и представляет свое решение на утверждение высших органов государственной власти СССР. Отмечая, что конституции союзных республик принимаются и утверждаются верховными советами союзных республик, А. Ф. Югай объяснил такой порядок принятия и утверждения конституций АССР тем, что, во-первых, только местное население в лице своих представителей в состав верховного совета АССР может вполне точно учесть все особенности данной республики и отразить их в конституции АССР; во-вторых, союзные республики несут ответственность перед Союзом ССР за экономическое, культурное и политическое развитие автономной республики; в-третьих, определение автономных прав АССР и правовых форм взаимоотношений союзной республики и автономной республики, выраженное в конституции союзной республики и конституции АССР, относится к суверенным правам союзной республики.
Утверждение конституции АССР верховным советом союзной республики, указывал А. Ф. Югай, есть конституционное выражение суверенитета союзной республики, распространяющегося и на ее автономно-политическую часть – АССР.
А. Ф. Югай считал, что в основе организации территории АССР лежит национальный момент, принцип национального единства, но при организации территорий автономных республик учитывались также экономические факторы, составляющие материальную базу общности экономической жизни данной социалистической нации.
В результате организации территории автономных республик по принципу национального единства с учетом экономических факторов, подчеркивал он, была ликвидирована хозяйственная раздробленность народов АССР и разобщенные прежде части этих народов объединены в одно национальное целое.
Касаясь правового различия между союзной и автономной республикой, А. Ф. Югай сводил его к следующим моментам:
а) если каждая союзная республика, имея свою конституцию, учитывающую особенности республики и построенную в полном соответствии с Конституцией СССР, самостоятельно изменяет и дополняет ее, то автономная республика не пользуется правом самостоятельного утверждения своей конституции. Конституции АССР принимаются верховными советами АССР и утверждаются верховными советами союзных республик. Изменения их конституций происходит в таком же порядке. Этот порядок принятия и утверждения конституции АССР обусловливается тем, что АССР является автономно-политической частью союзной республики;
б) если каждая союзная республика как субъект Союза ССР пользуется правом на свободный выход из состава Союза ССР, то автономная республика этим правом не обладает, так как она не является субъектом СССР. Она входит в состав СССР через соответствующую союзную республику как автономная часть последней. АССР не пользуется правом свободного выхода не только из состава Союза ССР, но и из состава соответствующей союзной республики. Это объясняется тем, что союзная республика имеет право на территориальное верховенство, в силу которого территория каждой союзной республики не может быть изменена без ее согласия. Выход той или иной автономной республики из состава союзной республики для ее преобразования в союзную республику или для ее перевода из одной союзной республики в другую производится по волеизъявлению народа данной автономной республики и с санкции соответствующей союзной республики и Союза ССР;
в) каждая союзная республика имеет право: 1) организовать свои регулярные войсковые формирования и 2) вступать в непосредственные сношения с иностранными государствами (заключение соглашений, обмен дипломатическими и консульскими представителями). Автономная же республика этих прав не имеет и участвует в осуществлении их союзной республикой как ее автономно-политическая часть;
г) если каждая союзная республика имеет право принимать иностранцев в ряды граждан, то автономная республика не имеет этого права;
д) в отличие от союзной республики, пользующейся правом амнистии и помилования граждан, осужденных судебным органом данной республики, автономная республика не пользуется правом осуществления амнистии и помилования граждан, осужденных судебным органом АССР;
е) поскольку автономная республика является автономно-политической частью соответствующей союзной республики, государственным гербом и государственным флагом каждой автономной республики является государственный герб и государственный флаг той союзной республики, в состав которой она входит. Это выражает неразрывную связь между союзной республикой и ее автономно-политической частью – АССР[302].
Я. Н. Уманский характеризовал автономную республику как высшую форму советской автономии, как советское социалистическое государство рабочих и крестьян, входящее в состав союзной республики на началах политической автономии[303].
Аналогичную характеристику давал автономной республике и Б. В. Щетинин, отмечая, что политическая автономия означает создание нацией своего национального советского социалистического государства, которое под контролем союзной республики и в пределах своей компетенции самостоятельно осуществляет государственную власть с учетом особенностей быта и национального состава населения[304]. В других работах он характеризовал автономную республику как советское социалистическое государство, входящее в состав союзной республики на началах самоуправления[305].
Р. С. Мулукаев видел особенность АССР как государства в том, что она входит в состав союзной республики и осуществляет государственную власть на автономных началах. Это означает, полагал он, что народ, образовавший автономную республику, получил определенную самостоятельность в вопросах внутренней жизни республики, распространяющуюся как на законодательство, так и на государственное управление[306].
Д. Л. Златопольский рассматривал автономную республику как политическую автономию, главная особенность которой состоит в том, что она реализуется в форме государства. Он указывал, что автономная республика обладает всеми признаками государства, однако в отличие от союзной республики не имеет права приема в гражданство.
Д. Л. Златопольский подчеркивал, что автономная республика не является суверенным государством и осуществляет государственную власть на автономных началах. Это выражается в том, что основной акт, законодательно закрепляющий правовое положение автономной республики, – Конституция – принимается верховным советом автономной республики и утверждается верховным советом союзной республики. Отсутствие государственного суверенитета у автономной республики выражено также и в том, что вопросы, входящие в компетенцию автономной республики, входят вместе с тем и в компетенцию союзной республики[307].
Рассматривая эти вопросы в другой своей работе, Д. Л. Златопольский отмечал, что автономная республика не является суверенным государством, хотя и обладает некоторыми элементами государственного суверенитета. Она является несуверенным государством потому, что принятая ею конституция подлежит утверждению союзной республикой, она не имеет права выхода из союзной республики, не обладает правом приема в гражданство, располагает ограниченной исключительной компетенцией.
«Автономная республика, – писал он, – представляет собой одну из нескольких государственно-правовых форм, в которых воплощен суверенитет нации. Что же касается государственного суверенитета, то его элементы, присущие автономной республике, заключаются, в частности, в том, что ее территория не может быть изменена без ее согласия, в том, что она вправе самостоятельно принимать Конституцию и законы страны»[308].
Давая определение автономной республики, Д. Л. Златопольский исходил из того, что автономная республика – это советское социалистическое национальное государство, входящее в состав союзной республики и осуществляющее государственную власть вне пределов компетенции союзной республики на автономных началах[309].
А. И. Лепешкин считал, что автономная республика – это находящееся в составе союзной республики советское социалистическое государство, которое вне пределов круга вопросов, отнесенных законодательством к полномочиям Союза ССР и союзной республики, осуществляет государственную власть на автономных началах.
Он отмечал, что для юридической природы АССР как субъекта советской автономии характерны три следующих основных момента: а) АССР – социалистическое государство; б) оно пребывает в составе союзной республики на правах автономной республики, следовательно, является составной частью союзной республики; в) АССР осуществляет государственную власть в пределах своих полномочий на автономных началах.
А. И. Лепешкин выступал против отождествления признаков АССР как государства с элементами государственного суверенитета. Он считал, что само понятие государственного суверенитета как определенного свойства государственной власти едино, суверенитет не состоит из элементов, он неделим. Он также считал ошибочным взгляд на автономную республику как на особую административно-территориальную единицу, не обладающую какой бы то ни было самостоятельностью в осуществлении своих полномочий и не имеющей государственного характера. Он подчеркивал, что подобный взгляд на автономную республику находится в глубоком противоречии не только с юридической природой АССР как государства, но и с историей образования автономных республик и их практической деятельностью.
А. И. Лепешкин отмечал, что для юридической природы АССР как субъекта советской автономии характерно то, что она находится в составе союзной республики на правах автономной республики. Это означает, что АССР в отличие от союзной республики не объединяется с другими советскими государствами, а находится в составе союзной республики на правах автономной республики, будучи органической частью союзной республики. АССР в своей совокупности не образуют какой-либо союзной республики в отличие от союзных республик, которые, объединившись между собой, создали новое государственное образование – СССР. Ученый указывал, что практически все автономные республики Российской Федерации появились после того, как возникла РСФСР. Таким образом, образование автономных республик шло уже в рамках РСФСР.
А. И. Лепешкин подчеркивал, что характер внутрифедеративных отношений в РСФСР во многом отличается от тех, которые присущи Союзу ССР и его субъектам.
Он считал, что для взаимоотношений между АССР и союзной республикой, в состав которой входит автономная республика, характерно следующее: а) союзная республика определяет в основе не только всю систему органов государственной власти и управления АССР, но и порядок их организации и деятельности; б) союзная республика определяет не только систему высших органов власти и управления АССР, но и основы их полномочий; в) для взаимоотношений союзной республики с АССР характерно деловое сотрудничество в совместной сфере их экономической и культурной деятельности. Здесь автономным республикам предоставлена наибольшая самостоятельность; г) АССР не обладает суверенной государственной властью, так как пределы властвования АССР определяются в конечном счете союзной республикой.
А. И. Лепешкин полагал, что осуществление АССР государственной власти на автономных началах означает также, что эта власть не обладает верховенством, поскольку пределы ее ограничены кругом вопросов, отнесенных к ведению АССР властью союзной республики, нет таких дел государственного и хозяйственного управления АССР, которые бы не были подконтрольны власти союзной республики и составляли бы сферу исключительной деятельности АССР. «Реализация государственной власти на началах автономии, – писал он, – это широкое самоуправление, опирающееся на инициативу и самодеятельность местного населения с учетом особых национальных интересов при непременном контроле и руководстве со стороны союзной республики»[310].
Исследователь считал, что каждая АССР как государство при своей организации отказалась от суверенных прав в пользу соответствующей союзной республики и последняя в качестве суверенного государства осуществляет ряд прав и за автономную республику. Вместе с тем он утверждал, что АССР в силу своей государственной природы как социалистическое государство в потенции обладает суверенными правами, которые осуществляются союзной республикой, а в случае преобразования АССР в союзную республику она становится суверенной.
А. И. Лепешкин также признавал необходимым учитывать, что советские автономные республики в полной мере и в различных формах принимают непосредственное участие в осуществлении компетенции как союзной республики, так и Советского союзного государства в целом.
Осуществление АССР государственной власти на автономных началах, по его мнению, означает, что эта власть не только ограничена по целому ряду вопросов хозяйственно-культурного строительства, но и не вправе решать ряд вопросов, касающихся ее бытия как социалистического государства: она не обладает правом приема в гражданство республики, не осуществляет права амнистии и помилования своих граждан, осужденных судебными органами АССР.
А. И. Лепешкин полагал, что несуверенный характер государственной власти АССР, осуществляемой на автономных началах, выражается и в том, что она не имеет своих особых государственных символов – государственного герба и государственного флага. Ее государственными символами являются символы той союзной республики, в состав которой входит АССР[311].
В другой своей работе А. И. Лепешкин отмечал, что для юридической природы автономной республики как субъекта Российской Федерации характерно следующее: 1) АССР есть государственно-политическая высшая форма советской автономии; 2) она обладает всеми атрибутами, свойственными советскому социалистическому государству; 3) АССР – несуверенное государство, осуществляющее государственную власть на автономных началах; 4) она составная и неразрывная часть союзной республики.
Характеризуя АССР как форму государственно-политической автономии, А. И. Лепешкин указывал, что она обеспечивает государственное самоуправление нации своими внутренними делами на основе собственной конституции и других законов, издаваемых высшими органами автономной республики. Он рассматривал государственно-политическую автономию как высшую форму советской автономии, которая включает в себя лишь автономные советские республики, т. е. советские социалистические государства, находящиеся в составе суверенной союзной республики – РСФСР. Самоуправление в этой форме автономии реализуется в виде государственного самоуправления со всеми присущими ему атрибутами: наличие органов верховной законодательной власти, органов высшей исполнительной и судебной власти, других высших органов АССР, присущих ей как советскому социалистическому государству. Именно через свои верховные и местные органы государственной власти практически осуществляет свои суверенные права нация, самоопределившаяся в форме АССР.
Таким образом, отмечал А. И. Лепешкин, государственно-политическая форма советской автономии – это организация государственного управления наций, самоопределившихся в АССР. Пределы государственного властвования АССР намечаются самим народом, пожелавшим самоорганизоваться в таковую, но окончательно статус АССР определяется Верховным Советом РСФСР.
А. И. Лепешкин подчеркивал, что правовое положение АССР как субъекта РСФСР определяется тем, что она является государством, осуществляющим государственную власть на автономных началах. Он считал ошибочным взгляд на автономную республику как на особую административно-территориальную единицу, которой предоставляются некоторые полномочия, имеющие по своему характеру чисто местное значение. А. И. Лепешкин возражал также и тем, кто считал АССР как субъект Российской Федерации суверенным государством. Он полагал, что такое утверждение противоречит не только юридической природе советской федерации, основанной на автономии, где субъектами федерации выступают не только автономные республики, но и автономные области и национальные округа, которые, как известно, не являются государствами, но и практике федеративного строительства СССР, где имеются такие виды советской федерации (субъекты которой хотя и представляют собой государства (АССР), но не обладают государственным суверенитетом.
Он также решительно возражал и тем, кто исходил из ошибочного, по его мнению, положения, согласно которому суверенитет якобы всегда сопутствует государству как неотъемлемый его атрибут.
«АССР, по нашему мнению, нельзя считать суверенным государством прежде всего потому, – писал он, – что автономии не предполагают государственной независимости… Нация самостоятельна не только в решении вопроса о своем самоопределении, но и в выборе формы национальной автономной государственности, что нация самоопределяется в форме одного из видов автономии, самостоятельно решая вопросы, отнесенные к ее полномочиям. Но самостоятельность не есть независимость, это неравнозначные понятия. Автономия не означает государственной независимости нации, самоопределившейся в автономию, при решении тех или иных вопросов ее государственного бытия»[312].
