Рамина Латышева
I. Маска Зорро. Черная жемчужина
От тишины, установившейся после ее вопроса, воздух, казалось, затрещал по швам. Изабелла почувствовала, что начала падать в бездонную пропасть.
– Нет.
Сотня голосов сопроводила короткий ответ оглушающим гулом.
– В таком случае, может, стоит отдать это Вам? – дождавшись, пока немного стихнет шум, протянула кулон Фиона. – И Вы сами вернете его на законное место?
Изабелла, не имея возможности пошевелить даже пальцем, в ужасе увидела, как невесомая бриллиантовая подвеска, коротко вспыхивая в ярком вечернем освещении, повисла на тонкой руке.
Это конец… Всему…
В голове что-то оглушительно стукнуло. И через несколько секунд повторилось. Высокие резные часы главного зала в полной тишине неспешно пробили девять гулких ударов.
Зорро молчал. Фиона дождалась его ошибки.
Это конец. Глубокая пропасть. Из которой никто не сможет найти дороги наверх.
Изабелла перевела мутный взгляд на темную входную дверь – последний шанс вырваться отсюда. Однако и она треснула напополам…
Треснула?
Девушка на секунду зажмурилась и еще раз посмотрела в сторону входа. Там действительно была щель. И она росла.
Изабелла закрыла глаза и сделала три глубоких вдоха, сопроводившихся странным, но знакомым металлическим шумом открывающихся дверей, по окончании которого со всех сторон раздались удивленные восклицания. Девушка сосредоточила прыгающий взгляд на высоком проходе и замерла.
На пороге главного зала в распахнутых настежь дверях стояла Катрин.
Глава 9
Что-то дернулось внутри, и на короткое мгновение перед глазами прояснилось.
Она была так красива и так горда. Она была похожа на статую – изысканную, дорогую. Как и в прошлый раз. Ее поведение было спокойно и естественно, а сам ее облик выражал свободу и уверенность. Не смотреть на нее было невозможно. Она притягивала взгляды, как магнит, хотя не делала для этого совершенно ничего.
– Добрый вечер, дамы и господа, – прозвучал в воздухе ее поставленный и отточенный голос.
Негромкий шепот пробежался по перемешавшимся рядам.
– Добрый вечер, сеньора. Простите, нас не предупредили о Вашем визите, – вышел ей навстречу дон Антонио.
– О, не беспокойтесь, – неспешно подняла руку Катрин. – Я ненадолго. У меня еще много незаконченных дел, в том числе и то, из-за которого я здесь. Мне очень жаль, что его придется озвучить при подобных обстоятельствах, но в сложившейся ситуации это было предсказуемо. – Она скользнула взглядом по приросшей к ней глазами публике и остановилась на Изабелле. – Несчастное дитя, кто бы мог подумать, что наша земля принесет тебе столько злоключений, – печально произнесла она. – И ты в силу своего рода была вынуждена молча принять это на свои хрупкие плечи. – Звенящая тишина. – Ваше Высочество, как Вы думаете, почему я здесь?
Девушка поняла, что разучилась дышать, однако пошевелилась и, мысленно раздвигая плотный невидимый туман, попыталась выйти вперед.
– О, не волнуйся, дитя мое, этот вопрос адресован не тебе, – вдруг произнесла Катрин и неожиданно резко повернула голову в сторону Фионы.
Изабелла готова была поклясться, что почувствовала, как ее сестра вздрогнула.
– Не буду тратить время достопочтенной публики. Я здесь из-за подвески принцессы Изабеллы, – отчетливо произнесла Катрин, – потому что знаю, каким путем она оказалась в Ваших руках, Ваше Высочество.
– Не беретесь ли Вы утверждать, сеньора, что мои слова относительно судьбы этой подвески недостаточно точны? – раздалась наступающая интонация Фионы.
Ее повышенный голос стукнулся о потолок и завис в напряженном ожидании.
– Как можно, Ваше Высочество. Все, что Вы сказали, чистейшая правда.
По залу снова пробежал подозрительный ропот.
– В таком случае почему Вы здесь?
– Чтобы восполнить недостающие звенья той информации, которую Вам предоставили.
Изабелла спиной почувствовала, как по губам Зорро пробежала едва уловимая улыбка…
– Вы вторично ставите под сомнения правдивость моих слов, сеньора.
– Я лишь хотела бы уберечь Вас, как нашу дорогую гостью, от ненадежных источников, которыми Вы были вынуждены пользоваться за неимением качественных альтернатив. Ведь Вы с Вашим умом и опытом прекрасно понимаете, какие последствия могут принести с собой непроверенные сведения.
– Благодарю Вас за Ваше волнение, но смею утверждать, что мои источники вполне внушают доверие.
Катрин по-матерински сострадательно улыбнулась и, грациозно исполнив вздох безысходности, перевела взгляд за спину Фионы:
– Ну кто бы мог подумать, Маркус, что однажды Британская Корона будет считать тебя источником, внушающим доверие.
Изабелла в единый момент не стала чувствовать рук и ног.
Она не могла сказать такого… Это просто невозможно…
– Сеньора, Ваше заявление очень весомо, Вы отдаете себе в этом отчет? – с легкой задержкой произнесла принцесса.
– Сложно не отдавать себе отчет в происходящем, когда за твоим домом круглосуточно наблюдает тайный вооруженный отряд.
Несколько женщин в первых рядах ахнули и, проигнорировав предложенные им стулья, подались еще ближе. Вокруг Фионы, Катрин и Изабеллы со всем их окружением стало постепенно стягиваться плотное кольцо.
– Простите, правильно ли мы Вас расслышали, сеньора? – впервые за долгое время послышался голос дона Алехандро.
– О, совершенно. Иначе, каким образом офицер Монте обнаружил бы эту подвеску?
Изабелла всем телом ощущала уплотняющийся над их головами воздух.
– Офицер Маркус Монте, пожалуйста, выйдите к нам, – внезапно приказным тоном произнес сэр Генри Освальд, до этого времени лишь молча наблюдавший за развернувшейся перед ним сценой.
Собрание зрителей, повинуясь инстинкту толпы, уже начало шевелиться со всех концов в попытке обнаружить обозначенную цель, как было остановлено игривой интонацией.
– Не стоит, – повернулась Катрин. – Мы поставим офицера в крайне неловкое положение.
– Простите? – вскинул брови первый королевский советник.
– Если возможно, хотелось бы оставить данную ситуацию голым фактом, без уточнений. Тем более что офицер не будет этого отрицать.
– Боюсь, сеньора, что это невозможно, – присоединился к разговору сэр Бертрам. – За Вашим домом следила вооруженная группа, командующий которой каким-то образом смог связаться с нашей принцессой. Сеньор Маркус, – перевел второй советник взгляд на многочисленные лица, – поскольку Вы оказались причастны к этому странному происшествию с подвеской, я также прошу Вас не постесняться выйти к нам.
Изабелла до беспамятства впилась в руку дона Диего: сейчас она увидит его в двух шагах от себя. Лицо, скрытое тогда красным капюшоном… Как не старалась она сегодня забыть о его существовании и заставить себя не видеть его облика, избежать этой встречи ей было не суждено.
В голове гулко раздались неспешные уверенные шаги, отдающиеся эхом военных сапог с тяжелыми каблуками. Этот звук не смог потонуть ни в шуме расступающихся рядов, ни в гомоне на миг оживившихся голосов, ни в собственном истошном сердцебиении.
Темная фигура медленно обрисовалась на фоне беспокойной разноцветной толпы.
***
Она впервые увидела их лицом к лицу. Зорро и Монте. Жуткая пустота металась в пространстве между ними. Два пронзительных взгляда, сжигающих все вокруг себя, два невероятных стратегических ума. Видели ли они кого-нибудь, кроме друг друга, в этот момент, отраженные во взоре бесконечных лазурно-голубых глаз? Быть может, их бой уже перешел на уровень мыслей и они давно опередили ход текущих событий?
Изабелла вздрогнула – Керолайн едва ощутимо коснулась ее руки.
Девушка выдохнула и осторожно осмотрелась: потолок не упал им на головы, стены все еще стояли на месте, да и пол не разошелся на части, обнажая полыхающие недра земли.
– … не станете отрицать, что следили этой ночью за гасиендой сеньоры Катрин Родригес? – донесся до ее слуха обрывочный вопрос дона Алехандро.
– Нет.
Вечернее собрание забурлило, как несколько минут назад, когда это же слово прозвучало из уст легенды Калифорнии.
– В таком случае я вынужден спросить Вас, что Вы там делали, потому что именно Ваше ночное пребывание у гасиенды Родригес принесло нам сегодня этот кулон и все, что мы о нем слышали.
Изабелла затаила дыхание. Ответ Монте сейчас может повернуть ход истории этого поселения.
– Позвольте я все же сниму с офицера ответственность за этот вопрос, – мягко прожурчал голос Катрин, внося прохладу летнего ручья в иссушенную палящим зноем землю. – Видите ли, сеньоры, он связан определенными этическими ограничениями и не может дать прямого ответа. – Она немного помолчала. – Поэтому его могу дать я. Ведь ты не будешь против, Маркус?
Изабелла с неприятным холодом в ногах проследила, как острые стальные глаза с трудом заставили себя оторваться от сверкающего изумрудно-зеленого взора и сосредоточились на грациозной фигуре.
– Нет, – вновь раздался его короткий ответ.
Катрин дождалась, пока затихнет отзвук его голоса, посмотрела поверх собрания, кокетливо наклонила голову на бок и раскрыла вычерченные словно по линейке губы:
– Офицер мой тайный поклонник.
Подругам показалось, что их что-то оглушило сзади. Они сцепились руками в попытке устоять на месте, одновременно прижимаясь к плечам дона Диего и Рикардо, чтобы иметь рядом дополнительную точку опоры, потому что зал загудел так, что, казалось, в высоких стрельчатых окнах сейчас потрескаются стекла.
Изабелла увидела, как вспыхнули серые глаза на заостренном лице.
Монте ждал ответа Катрин, потому что ему не оставили выбора, и он оказался вынужденным участвовать в предложенной ему игре ровно так же, как недавно дому губернатора пришлось пойти на поводу у Фионы. И, судя по всему, сегодня он был готов ко многому. Но был ли готов к такому?..
Поклонник женщины Зорро. Женщины заклятого врага, который снился ему по ночам и мерещился в темноте.
Тайный. И, следовательно, отверженный, потому что предпочтение Катрин всем было известно. Одно ее предложение опрокинуло офицера на спину и приставило шпагу Зорро к его шее. Всего одна фраза.
Изабелла в трепетном восхищении смотрела на прекрасное изваяние. Какое страшное оружие имелось в распоряжении Зорро! Эта женщина была в тысячу раз опаснее его клинка.
Керолайн пошатнулась: Рикардо не мог больше сдерживаться и согнулся пополам от удушившего его приступа смеха. За его спиной содрогался дон Рафаэль. Тщетно скрываемые улыбки замелькали по всему помещению. Дамы обмахивались веерами или кончиками пальцев, усиленно дуя себе на лицо; мужчины же, уставившись кто в пол, кто в потолок, пытались избежать взглядов друг друга, чтобы повторно не поддаться столь неловкому проявлению эмоций. Эта короткая и неожиданная передышка после череды напряженных событий оказалась еще более яркой, чем могла бы быть при обычных обстоятельствах.
Зорро так точно рассчитал время появления Катрин…
Девушка почувствовала, что перестала улыбаться. Она не должна больше думать о нем.
– Простите, господа, я уже говорила об отсутствии у меня свободного времени, в связи с чем в считанные минуты буду вынуждена покинуть ваше приятное общество, – высоко взлетела над гудящим залом неповторимая интонация Катрин.
– Я надеюсь, Вы отвечаете за свое заявление, сеньора? – словно ледяной дождь, накрыл еще не до конца прозвучавшую фразу голос Фионы.
– Маркус, я сделала все, что могла, но мои слова ставятся под сомнение, – сквозь полуприкрытые глаза перевела взгляд на неподвижную фигуру офицера Катрин. – Скажи же что-нибудь.
Изабелла, не отрываясь, смотрела на каменное лицо бывшего губернатора и испепеляющий взор сестры, которая только что была намеренно небрежно причислена к непонятной связи с тайным поклонником женщины Зорро. Эта неожиданная фраза Катрин выбила из колеи не только офицера Монте, но и Фиону, скинув с нее привычную маску спокойствия и королевского снисхождения, и дому губернатора это играло как никогда на руку. И все же этого было недостаточно. Этот разговор неуклонно к чему-то вел. Изабелла чувствовала, что каждое слово в нем было продумано заранее, равно как и подготовлены все возможные варианты ответной реакции на поведение Фионы и Монте. Однако понять, что должно было стать кульминацией диалога, до сих пор не удавалось.
Мысль о том, что Катрин пыталась увести публику от первоначального вопроса, касаемого визита Зорро и британской принцессы в гасиенду Родригес, выглядела абсурдной. Не сейчас, так через несколько минут к этому факту должны были непременно вернуться, а, учитывая, что именно он числился среди первостепенных интересов Фионы, в продолжении столь щекотливой темы можно было не сомневаться. Хотя следовало признать, что усыпить бдительность публики и переключить всеобщее внимание на альтернативную проблему, при этом кардинально поменяв отношение слушателей к ролям участников событий минувшей ночи, Катрин смогла мастерски.
– Быть может, офицер не в состоянии опровергнуть Ваши слова в силу своего воспитания? – выдвинулась вперед Фиона, поджав губы и сдавив в побелевших пальцах серебристый кулон.
– А какие еще доводы он может привести? – легко повела точеным плечиком Катрин и непринужденно рассмеялась. Ее смех неосознанно переняли ближайшие ряды аудитории. Но Изабелла уже видела ее взгляд. Убийственный, точный и холодный. И видела, как Монте с первыми звуками вопроса Фионы судорожно дернулся на месте в обреченной на провал попытке не дать ему прозвучать до конца. – В противном случае нам только останется думать, что офицер следил за домом губернатора и принцессой Изабеллой, чтобы потом передать Вам сведения о ее передвижениях.
***
Катрин уже давно замолчала, но ее полушутливое предположение все еще разбивало воздух, словно удары набата. Странная тишина наступила в главном зале военной крепости Эль Пуэбло.
Было очень душно, в голове все снова заволокло неприятной ватой. Где-то в глубине сознания шумели гигантские волны, обрушиваясь с неимоверной высоты на темные скалистые стены…
Кто бы мог подумать несколько недель назад на первом балу – столь ярком и веселом, беззаботное настроение которого не смогло омрачить даже нападение разбойников, – что совсем скоро солнечное и теплое поселение вместе с его народом окажется втянутым в мерзкие интриги, развернутые замыслами всего двоих людей. Как разнились эти два праздника. Какими другими все стали за это время. Как разросся огромный ком противостояний, затягивая в себя все больше невинных сторонних участников…
Стоять на одном месте становилось уже совсем невозможным, и, если бы не удивительно твердая рука дона Диего, Изабелла уже вторично потревожила бы высокую аудиторию потерей сознания.
– Прости, мой дорогой, я была вынуждена открыть твою сердечную тайну, – прозвучал в этом омертвелом молчании игривый голос. – Однако ты сам видишь, что могло бы случиться, если бы я ее не озвучила, – подмигнула Катрин. – Ах, мужчины всегда так теряются, когда дело касается их любовных переживаний, – развернулась она в сторону трех неподвижных фигур британских советников, – поэтому оставим сей разговор. Офицер и так несет слишком большие потери в этом бою на протяжении последних нескольких лет.
О, что за женщина! Словно тончайшая ядовитая игла, выпускаемая рукой в черной перчатке и со смертельной точностью поражающая цель, запечатленную в сосредоточенном взгляде зеленых глаз.
Вынужденная кривая улыбка Монте, выразившая согласие со словами его неприступной дамы сердца, стала, пожалуй, единственным движением в главном зале за последние несколько минут.
– Что ж, этот момент мы уяснили, – подвела черту Катрин. – А теперь очень коротко вернемся к происшествию с кулоном. Принцесса Изабелла действительно приходила в мой дом в сопровождении сеньора Зорро. – Снова легкий шум в застывших от напряжения рядах. – И у нее были на это совершенно определенные причины. Ваше Высочество, – с легкой усмешкой повернулась она к Фионе, – по счастью, или, наоборот, к сожалению, я слышала, какими сведениями Вы оперировали, когда говорили относительно назначения моего дома. Вы могли бы это повторить? – Сеньора Родригес немного наклонила голову и остановила взгляд на онемевшей собеседнице. – Впрочем, я не могу обвинять Вас в отсутствии достоверных сведений, ведь для их получения Вам необходимо было лично заняться этим вопросом и потратить свое драгоценное время, которое Вы проводили в заботах и радении о благополучии наших государств, и поэтому были вынуждены пользоваться непроверенной информацией. В связи с этим считаю себя обязанной восполнить столь досадный пробел в Вашей осведомленности. – Она повернулась в сторону выхода и сделала знак стражникам. – Уже много лет моя гасиенда, – ее голос зазвучал громче, чтобы перебить гудеж открытия тяжелых дверей, – является лучшим швейным ателье во всей Калифорнии, поскольку я обладаю монополией на самые дорогие и изысканные ткани, привозимые на наш полуостров со всех концов света, – в этом месте она бросила совсем недвусмысленный взгляд на Зорро. – Львиная доля парадной и повседневной одежды высокопоставленных лиц наших поселений вышла именно из стен моего дома. Но самым главным и неоспоримым в своей конкурентоспособности направлением моего дела является… – она повела рукой в сторону выхода, увлекши за ней больше полусотни взглядов, – пошив свадебных платьев. Прошу вашего внимания, дамы и господа! Свадебное платье принцессы Изабеллы.
***
Подруги лежали в спальне на кровати Изабеллы и молча допивали полуночный чай. В голове все еще стоял шум удивленной толпы, радостные объятия Фионы и кривая улыбка Монте.
– Она невероятная, – оторвавшись на секунду от чашки, протянула Кери.
Катрин сегодня произвела фурор. Она объяснила все четко и без лишних слов, на голову разбив оппонентов и вознеся неприкосновенность дома губернатора на недосягаемую высоту.
Этой ночью принцесса Изабелла приезжала в гасиенду Родригес на последнюю примерку свадебного платья, которое шилось уже на протяжении последних двух недель, так как сэр Ричард и дон Алехандро были совершенно уверены в благополучном исходе переговоров. В связи с тем, что грядущая помолвка должна была оставаться в тайне до момента оглашения подписания документов, принцессе пришлось ездить в дом Катрин по ночам, и сопровождать ее туда мог только Зорро. Костюм Дымки служил им дополнительной страховкой и был призван скрыть лицо принцессы в случае, если кто-то встретился бы им на пути.
К сожалению, моральное и физическое состояние девушки после всех выпавших на ее долю испытаний было очень тяжелым, а примерка, вследствие крайней щепетильности мастеров, чересчур долгой и утомительной, поэтому по завершении напряженной работы Катрин предложила высокой заказчице успокоительного настоя, что вынудило Зорро нести засыпающее сокровище Британской Короны на руках.
Что касается самого Зорро – здесь Катрин изящно развела руками и напомнила, что он в первую очередь был мужчиной, оказавшимся запертым на три часа в одном доме с дюжиной работников, беспрестанно снующих мимо с необъятными ворохами тканей, нескончаемыми мотками ниток, охапками булавок и прочей швейной атрибутикой, – то хозяйке гасиенды пришлось позаботиться также и о его моральном равновесии, предложив гостю несколько бокалов крепчайшего бренди. Это послужило причиной его неровной походки, а также невнимательности в отношении упавшего с шеи принцессы украшения, что, напротив, не ускользнуло от зорких глаз наблюдателя из отряда Монте, постоянно следившего за гасиендой Родригес на предмет приближения к ней его главного противника на любовном фронте.
Дальнейшее развитие событий предположить было несложно, потому что оно было вполне оправданным как со стороны Фионы, по праву старшей сестры охраняющей честь младшей родственницы, так и со стороны Монте, по понятным причинам желавшего вывести соперника на чистую воду. К счастью, Катрин в последний момент успела увидеть, как кто-то быстро схватил подвеску и исчез в темноте. Это навело ее на ряд вышеизложенных выводов и заставило бросить сегодня все дела, чтобы расставить запутанные события по местам.
– И когда только они успели все продумать?.. – задумчиво произнесла Кери, переворачиваясь на другой бок.
Изабелла медленно поставила чашку на прикроватный столик.
Было ли это запланировано заранее? Или Катрин действительно находилась в доме и по счастливой случайности увидела происшествие с кулоном и сообщила об этом Зорро? Если так, то скорость их реакции на собственные ошибки была просто феноменальной.
Или же это было частью общего плана, который Зорро и дон Алехандро успели проработать этой ночью всего за несколько часов и который уже сегодня так внезапно для всех вошел в кульминационную точку? Дом губернатора устами Катрин практически в открытую заявил о том, что происходило за спинами населения Эль Пуэбло, и игривая фраза сеньоры Родригес отпечаталась в сознании всех, кто находился в крепости таким образом, что любой шаг в сторону принцессы Изабеллы теперь невольно отсылал бы к тени Монте или Фионы.
Девушка подобрала колени и положила на них голову.
А она думала, что Зорро убил всего трех зайцев походом в дом Катрин. Как мелочно.
Изабелла не удержалась и недовольно фыркнула.
– Ты чего? – подпрыгнула фрейлина.
– Ничего.
Три цели за один удар для него слишком мало. Дать ей возможность отвлечься, отдохнуть самому и заодно узнать у нее все, что она успела выведать о его доме, – ради этого он даже не стал бы тратить время. Пришлось добавить еще что-нибудь. Например, пользуясь случаем и невменяемым состоянием своей подопечной, снять и выкинуть подвеску, о которой она и не вспомнила на следующий день, думая, что оставила ее дома, чтобы та через несколько часов, пройдя около десятка рук, стала неотразимым оружием ответного разоблачения его неприятелей, перевернув с ног на голову спокойное видение жизни населения Эль Пуэбло.
И попутно во всех красках было проафишировано ателье его любовницы…
Девушка яростно вцепилась в уголок подушки.
А как красиво он очистил свое имя! Она помнила, как сеньора Родригес уже в дверях обернулась к Фионе и снисходительно произнесла: "Надеюсь, этот пример послужил Вам наглядным объяснением того, как именно сеньор Зорро уже на протяжении целого месяца ежедневно подвергает угрозе собственное имя. Поверьте, Ваше Высочество, король Георг III не смог бы найти на этой земле более надежного человека".
И при этом он снискал к своему имени приставку "сэр". Никому в мире не под силу было достичь стольких целей одновременно. А он мог.
Изабелла вздохнула. Положа руку на сердце, это звание лишь оттеняло манеры и поведение его неоспоримого знатного происхождения. Да и в целом оно было заслужено им, как никем другим…
А потом счастливые объятия; вздохи облегчения; выражение вселенского счастья на лице Фионы, честь младшей сестры которой оказалась восстановлена в полном объеме; расходящиеся гости, несущие в дома невероятные рассказы; и совершенно непередаваемое выражение лица сэра Генри.
Осталось ли что-то, о чем они не подумали?
Даже смехотворно робкая для нрава Фионы попытка напомнить о том, что девушку в костюме Дымки, которая по странному стечению обстоятельств оказалась младшей принцессой Британии, видели еще до сегодняшней ночи – то есть до того момента, когда у нее появилась необходимость прятать лицо, – была разбита вдребезги. Катрин несколько жалостливо посмотрела на свою уже почти раздавленную собеседницу и, словно объясняя малолетнему ребенку элементарную задачу, сообщила, что Дымка – это… она.
Та далекая встреча с отрядом Монтесеро была ужасной неосторожностью с ее стороны, потому что на самом деле она должна была тайно встретиться с Зорро. Без свидетелей и за стенами своего дома, за которым неустанно наблюдал отряд офицера. Этот костюм с маской, так напоминающий одежду Зорро, был очень старым методом их общения, к которому они прибегали еще на заре своего знакомства и который Катрин была вынуждена использовать месяц назад. И в связи с тем, что поведение Монте в последнее время вызывало у нее опасения, а капитан Монтесеро не преминул бы возможностью рассказать в казармах о необычной ночной встрече – что, безусловно, очень быстро дошло бы до слуха ревнивого обожателя, – ей и Зорро пришлось сделать вид, что они незнакомы, и говорить на французском языке, словно бы Дымка могла являться кем-то из недавно прибывшей британской свиты. Но, к сожалению, тогда они не могли даже вообразить, какие последствия для юной принцессы принесет с собой появление загадочной девушки в маске.
В довершении короткого и достаточно сухого повествования Катрин быстро подошла к Изабелле и протянула руку к своей голове. Водопад волнистых иссиня-черных волос, отличающихся от исходного образца лишь длиной, заструился по ее выточенным плечам…
– Кери, – тихо позвала Изабелла.
В ответ донесся нечленораздельный набор гласных.
– Мы, правда, похожи?
Фрейлина протерла глаза и вытянулась во весь рост:
– Кто?
– Мы с Катрин.
– Ну… – зевнула Керолайн, поворачиваясь лицом к своей принцессе, – в общем – да.
– Очень?
– В достаточной степени, – подруга еще раз потянулась и впилась взглядом в замершее перед ней изваяние. – А что?
– Да так. Интересно.
Кери подозрительно прищурилась, однако задавать вопросов больше не стала и откинулась обратно на подушку:
– У вас похожее сложение. Правда, она немного выше тебя и, пожалуй, плечи у нее немного шире. Но если вы не стоите рядом, это невозможно понять. Волосы, я бы сказала, идентичные, только у нее короче сантиметров на двадцать. Лица, правда, не очень похожи, хотя общие черты прослеживаются. Но, я думаю, когда вы обе уберете волосы назад и наденете маску и шляпу… И если еще будет темно…
– Ясно.
– Все?
– Да.
– Мне можно спать?
– Да…
– Спасибо.
Да и шпагой Катрин, оказывается, умела владеть, когда для окончательной ликвидации каких бы то ни было подозрений попросила позвать с улицы капитана Монтесеро, лично вставшего сегодня охранять главный вход в крепость. Не успел командующий гарнизоном появиться в зоне ее видения, как она выхватила шпагу с пояса Зорро и приставила ее к груди онемевшего оппонента. Монтесеро, явно опешивший от такой встречи, под восторженный смех публики был вынужден признать, что это действительно была сеньора Родригес тогда в костюме Дымки.
Все, все до мелочей… А если даже Изабелла сейчас и забыла что-то заново провернуть у себя в голове, то об этом не забыл дом губернатора несколько часов назад, потому что вопросов после этого бала остаться уже не могло ни у кого.
Что же касалось свадебного платья – Катрин забрала его обратно и достаточно жестко дала понять ошеломленной всем происшедшим за вечер аудитории, что теперь принцессе придется выбирать совершенно новый покрой, потому что, согласно как традициям страны, так и многолетним воззрениям ателье и его мастеров, наряд, увиденный до свадьбы столь большим количеством лиц, уже не может быть надетым.
Изабелла невольно усмехнулась: это означало не что иное, как перенос предполагаемой даты свадьбы сына губернатора и британской принцессы на более поздний срок, то есть с очень большой долей вероятности британские корабли вместе с Фионой, советниками и всей свитой, и без того уже просрочившие возвращение почти на неделю, не смогут дождаться этого события.
Быть может, Катрин и была главным козырем дома губернатора? Кто бы мог подумать… Только зачем ей все это? Тратить столько времени и сил ради совершенно чужого для нее человека.
Хотя печаль в ее голосе, когда она обратилась сегодня к Изабелле, была совершенно искренней…
Девушка накинула на лицо одеяло.
Или Катрин слишком обязана Зорро за все, что имеет, и не может отказать ему? Кто знает, при каких обстоятельствах произошло их знакомство.
А вдруг она знает его имя?
Девушка почувствовала легкий холодок на спине. А может, она знакома и с Лукардом? И еще с этим загадочным третьим лицом, деловым товарищем Зорро? Неудивительно, что люди Монте денно и нощно следят за ее домом. И, скорее всего, не только они. Вряд ли бы Зорро оставил без защиты своего самого надежного и дорогого сподвижника.
Изабелла перевернулась на другой бок. И как Керолайн может так спокойно спать? Зная, что за британскими кораблями, находящимися на другой стороне полуострова, со дня на день пошлют гонцов. Работы над восстановлением порта после цунами начались сегодня с самого утра, поэтому в течение недели можно было ожидать готовности более-менее свободного доступа судам к пристани. И потом они уплывут.
А она останется.
Только сейчас Изабелла вдруг осознала, что остается здесь навсегда. Что больше не увидит привычного пасмурного неба Туманного Альбиона, серого океана, широких дворцовых сводов, знакомые лица прислуги. Родителей…
Эти корабли, стоящие на другой стороне полуострова, были связующей нитью с ее прошлой жизнью. Тонкой, совсем невидимой. И все же очень крепкой. И вдруг они исчезнут. Вместе с сэром Ричардом, сэром Генри и его помощниками. Вместе с Фионой и Шарлоттой. Исчезнут.
– Ты ляжешь сегодня или нет?! – донеслась негодующая интонация.
Девушка от неожиданности подскочила над подушкой и воззрилась на источник звука.
– Перестань думать! Ты мешаешь мне спать! – угрожающе надвинулась фрейлина. – Два часа ночи! Не говоря уже о том, что твое место сейчас в лазарете под присмотром врачей.
Изабелла быстро юркнула под одеяло и, свернувшись клубком, сделала вид, что до невозможности хочет спать.
– Через пять минут проверю, – фыркнула фрейлина и поднялась с кровати. – Я на кухню за водой. Чтобы я пришла – и ты уже спала!
Спорить с Керолайн относительно физического состояния и необходимых действий для поддержания его в удовлетворительной форме было бесполезно, поэтому Изабелла благоразумно затихла и сквозь маленькую щелку между подушкой и одеялом проводила взглядом фрейлину до двери. Пожалуй, сейчас ей как никогда нужно было последовать свалившемуся на ее голову предупреждению.
Девушка еще немного повертелась на нагретой простыне и закрыла глаза. Возможно, завтра с первыми лучами солнца станет легче. А сейчас надо выкинуть из гудящей головы все, что в ней вертелось, словно ураган. За эту ночь она обязана привести себя в форму.
***
– Спокойной ночи, сеньора.
– Спокойной ночи, молодой человек, – улыбнулась сеньора Камелия. – Будьте осторожны.
Изабелла уже попрощалась с матерью и сэром Ричардом и забралась на спину Торнадо.
Сегодня девушка, не тревожимая никем из родственников и друзей, проснулась чрезвычайно поздно. Она проспала больше двенадцати часов и, очнувшись от лечебного забытья, поняла, что ее больше не качало из стороны в сторону, а голова перестала кружиться при каждом неосторожном движении.
Остаток дня все обитатели гасиенд де ла Вега и Линарес провели в невероятном спокойствии. Он прошел до такой степени умиротворенно, что под конец начало казаться, будто это было лишь затишье перед смертоносной бурей. Однако вечер вступил в свои права, а отзвуков вчерашнего бала так и не было слышно. Казалось, что Фиона и Монте, подобно разбитым на голову полководцам, пытаются собрать жалкие остатки некогда неизмеримых войск и в отчаянии думают, что им делать дальше.
