Сергей Владимирович Еримия
Агентство «Застрахованные мечты»
43. Ветер перемен, сметающий все на своем пути
Резко изменившаяся обстановка заставила Дениса открыть глаза и несколько раз ними мигнуть. Далеко не сразу он понял, что стало причиной столь раннего пробуждения. Это все сон, его происки! Не меньше минуты затуманенные отблесками лениво тающего сновидения глаза разглядывали живые узоры на потолке в поисках ответа на простой вопрос – что произошло? Что и почему. Понемногу пришло понимание, стало ясно, что именно изменилось – освещение. Там, за пределами дома заметно посветлело. Вот причина пробуждения, она же повод для беспокойства. Еще бы, ведь стало не просто светло, а внезапно светло, странное это явление, как минимум, неожиданное…
На белоснежном потолке удивительно красочные резвились яркие пятна, большей частью оранжевые с вкраплениями густого кроваво-красного оттенка. Блики живописно прыгали по потолку, смешивались, собирались в удивительные фигуры, те трансформировались, таяли, появлялись новые, не менее яркие, не менее удивительные. Просто не комната, а труба калейдоскопа.
– Пожар! – молнией блеснула догадка, прогоняя остатки сна.
Денис скатился к краю постели, с грохотом рухнул на пол. Попытался встать, но не смог – ноги запутались в длинных простынях. Несколько томительно долгих секунд он барахтался, словно рыба, пойманная в сеть. С огромным трудом выбрался из тканевой ловушки, стремглав бросился к ближайшему окну. Рывком отодвинул штору, вжался в стекло, всмотрелся в темноту. Не увидел ровным счетом ничего. Распахнул половинку окна, впуская внутрь концентрированный дым с резким запахом горящей резины. Закашлялся, закрыл нижнюю часть лица шторой, внимательно осмотрел свой двор, гараж, ворота. Быстро убедился в том, что в пределах его владений ничего катастрофического не происходит, облегченно выдохнул.
Картина, которую можно было наблюдать из другого окна, выглядела гораздо боле динамичной. Оно выходило на соседний двор, тот, что совсем недавно был густо поросшим сорняками, среди которых немыслимым образом вырос огромный особняк. Теперь же он полыхал. Весело и ярко, источая полный спектр ароматов, которые могут дать только ультрасовременные строительные материалы. Пламя пожирало облицовочные панели, прикрывающие фасад, оно же факелами вырывалось из разбитых окон. Постреливала раскаленная крыша, в воздух взмывали фонтаны огненных брызг, грозясь поджечь все, до чего только смогут дотянуться своими жаркими щупальцами.
К тому времени, когда Денис окончательно проснулся, самого здания уже не было видно, оно превратилось в сплошной полыхающий факел, все скрылось за прожорливыми языками поглощающего все на свете пламени. Пожар разгорался. Его отблески разлетались по округе, вырывая из темноты фрагменты ночного пейзажа, жар раскалил воздух, тепло чувствовалось даже на расстоянии.
Концентрация копоти в воздухе зашкаливала. Штора, используемая в качестве примитивного респиратора, быстро перестала справляться со своей задачей, да и просто смысла в том, чтобы портить себе здоровье, вдыхая продукты горения, не было. Денис закрыл окно, немного потоптался на месте, размышляя, лечь спать или еще посмотреть на то, как догорает дом соседей. Решил задержаться. Все-таки пожар не каждый день случается, когда еще выпадет шанс насладиться картиной безудержного пламени…
Стекла дрогнули. Сопровождаемый мощной взрывной волной из окна горящего дома вырвался огненный шар. Он отлетел на десяток метров, завис на мгновение над улицей Садовой, сжался в точку и растаял в ночной мгле. Что именно взорвалось, Денис не представлял, но картина разрывающей тьму яркой вспышки ему понравилась настолько, что от недавней сонливости не осталось и следа.
В глубине соседского двора копошились тени. Люди. Много людей. Одни бесцельно метались, смешно размахивая руками, другие тщетно пытались победить огонь, заливая его водой из всего, что было под рукой. Странные они, будто не понимали, что тушить ведрами пылающие ярким пламенем достижения современной химической промышленности – дело лишенное всяческого смысла.
Как-то слишком уж быстро все закончилось. Пламя практически полностью погасло. Нет, заслуги людей в этом не было, пожар уничтожил себя сам. Сгорело все, что могло гореть, остались лишь покрытые копотью кирпичные стены. Померкли яркие отблески, на пожарище опустилась ночная мгла. Стало грустно, вернулась сонливость. Денис зевнул, взглянул на расправленную мягкую и удобную кровать, но сдержался. Прежде чем спать, надо удостовериться в том, что его имуществу ничего не угрожает. Нет, выходить на улицу необязательно, там гарь и копоть, но осмотреть двор со всеми постройками из окон просто-таки необходимо…
Уже в постели его посетила на редкость глупая мысль, он вдруг подумал, что у соседей горе, может, помочь надо людям, ладно, хотя бы попытаться! «Лезет в голову невесть что! И это среди ночи», – отмахнулся он от нее, бессмысленной. Завернулся в простыню, блаженно улыбнулся, зевнул, растянулся на кровати, приготовился смотреть продолжение хорошего цветного сна, начало которого, правда, давно забылось.
Лишь только первые кадры сновидения сформировались в сонном сознании, Дениса буквально подбросило. Мощный взрыв заставил содрогнуться все здание. Где-то внизу на первом этаже зазвенели, вылетая, стекла. Сквозь разбитые окна в помещение ворвались крики соседей-погорельцев, гул, хлопки, отдаленно напоминающие выстрелы, к ним прибавились другие звуки, разные, громкие, пугающие…
Денис снова свалился с кровати, откатился к стене, выглянул во двор. Мгновение и его ноги буквально подкосились – гаража не было. Нет, не какого-нибудь соседского, не было его собственного гаража! На том месте, где еще несколько минут тому назад стояло удобное «жилище» его любимой машины, теперь виднелась бесформенная груда обломков, над которой, ярко различимая в зареве догорающего соседского дома, поднималась сизая струйка, то ли дыма, то ли пыли.
Одеваясь на бегу, Денис вылетел во двор, бросился к тому, что раньше было гаражом, принялся оттаскивать металлические листы – останки кровли. Один за другим они были отброшены в сторону, обнажая картину тотального разрушения, оголяя гору строительного мусора: камень, кирпич, стальные балки, доски всех размеров, большей частью сломанные. Обычная картина разрушенного стихией строения, но не это поразило и буквально парализовало все еще сонного владельца внезапно образовавшихся руин. Машина! Новенький внедорожник. Его попросту не было. Ни металлических панелей кузова, ни горящих шин, ни дисков, ничего. Вообще ничего…
– Угнали! – ярче пламени, что недавно поглотило соседский дом, блеснула догадка. – Точно угнали, а гараж взорвали, рассчитывая замести следы! Знаю я, чьих рук это дело. Конечно, знаю! Друг Вадим постарался, вот кто все это провернул!
Пропавшая машина моментально отошла на второй план. На Дениса волной нахлынули мысли. Он медленно повернулся, кивнул в пустоту, неуверенной походкой, словно лунатик, ведомый ночным светилом, вошел в дом. Заперся на ключ, не осознавая того, насколько нелепо запирать двери, когда все до единого окна первого этажа разбиты. Поднялся наверх, вошел в спальню, лег на кровать, закрыл глаза…
– А ведь так все и есть. Вот она – истина. И почему я раньше до этого не додумался! Ведь он ходил в агентство, точно ходил. Да по-другому и быть не могло! Конечно же! – лениво зашевелились мысли, выстраиваясь в логическую цепочку. – Его зависть мучила, вот он и пожелал мою машину. Теперь же мечта сбылась – он ее забрал. Точно! Еще и девчонку свою… конечно! Вот поэтому он всеми силами старался очернить Иллариона Карловича в моих глазах! Это исключительно для того, чтобы отбить у меня желание к нему обращаться. Конечно! Все сходится. Он пошел, заключил договор, застраховал мечту. Вне всяких сомнений. Теперь понятно, почему я не могу ничего добиться. Все предельно просто – он пожелал позже, его желание сбылось, а вот я…
Он резко подскочил и в бешенстве заметался по комнате.
– Я знаю что делать! Надо сходить в агентство и в свою очередь пожелать, чтобы мечты Вадима не сбывались. Точно! Перебить, так сказать, – громко выкрикнул он и тут-таки сам себе возразил: – Пойти-то я могу, этого мне никто не запретит, а вот что-то застраховать, очень даже вряд ли! Ни денег у меня в кармане, ни идей, где можно ними разжиться. А это значит, что надо идти другим путем…
Пальцы набрали короткий номер. Полиция. В ответ телефон несколько раз противно пикнул, скрипучий женский голос с металлическими нотками произнес несколько слов на английском. Электронная женщина на той стороне условного провода подозрительно захрипела, будто засмеялась, мгновение тишины и речь сменилась размеренными гудками – разговор окончен.
– Врешь, не остановишь! Сам пойду. Пешком. Найду этого, как его… Осадчука. Он, это я уже понял, парень правильный, переговорю с ним, обсудим ситуацию, а уже после… я этого так не оставлю! Сейчас, я быстро, я только оденусь. Я уже иду… благо почти утро…
Проходя мимо заведения Иллариона Карловича, Денис замедлил шаг и остановился. Огляделся. Удивился. Как-то подозрительно мало людей было у входа в агентство. Где толпы посетителей, готовых по сигналу брать здание штурмом? Исчезли. На ступенях страховой канторы сидели только трое, изрядно подвыпившие персонажи. Двое мужчин с ними женщина. Мужчины увлеченно пожимали друг другу руки и о чем-то эмоционально дискутировали, женщина же внимательно рассматривала единственный чудом уцелевший на полностью вытоптанной клумбе бутон розы.
Денис подошел ближе. Удивился сильнее. Цветное табло, регулирующее поток посетителей, не работало. Не было ни зазывающего зеленого света, ни останавливающего красного. Темно и все-тут. Присмотрелся, заметил листик, приклеенный с внутренней стороны на стекло двери. Подошел ближе, вслух прочел:
– Предоставление услуг временно приостановлено… просим вас… в ближайшее время… возможно… – он растерянно пожал плечами.
– Денис! – подвыпившая женщина отвлеклась от своего увлекательного занятия и заметила-таки свежее лицо. – Сережа, Миша, это же Денис!
– Лариса… Павловна? – пришлось немало постараться, чтобы узнать в этой растрепанной, измазанной сажей женщине недавнюю знакомую.
– Точно он! – воскликнул другой из «троицы», грязный и с огромной шишкой на лбу Миша. – Здоров зачинщик! Ты куда вчера пропал? Все самое интересное пропустил!
– Так я… это… – замялся Денис. – Устал просто, вот и ушел домой. Решил отоспаться, чтоб уже утром со свежими силами…
– Ну и напрасно, – Миша выпустил ладонь Сергея и взялся с не меньшим запалом трясти руку Дениса. – А мы всю ночь на посту. Втроем. Я, Лариска, и Серега. Только на часок отошли, чтоб позавтракать…
– Так, а что тут…
– Безобразие! Форменное безобразие. Я, если совсем честно, до сих пор толком не понимаю, что это за контора, из-за чего все так на них сердиты и вообще, что твориться в городе, – Миша глуповато улыбнулся. – Но это неважно. Я ведь не за себя, я за идею. Так вот ты только представь. Вчера… или это уже сегодня… неважно. В общем, ровно в полночь вышли последние посетители и вместо того, чтобы как обычно зазывать следующую «партию», табло погасло. С той стороны двери показалась чья-то рука и прилепила вон ту бумагу. Представляешь! Просто нет слов…
– Гады!!! – эмоционально воскликнул Сергей Семенович и громко икнул.
– Вот-вот Серега в курсе, – поддакнул Миша. – Догадываешься, что тут началось?
– Побоище?
– Нет. Всего лишь потасовка. Так, подрались несколько особо рьяных, начистили друг другу… лица и начали расходиться. А вот уже ближе к утру начались и серьезные разборки. Сам понимаешь, народ-то прет. Из каждого переулка, из каждого двора, а тут не принимают…
– Миш, ты про Витьку расскажи, – Лариса пересела на ступеньку выше, села позади мужа и положила ему руки на плечи.
– Точно. Значит, ближе к рассвету, когда количество потенциальных посетителей перевалило за сотню, а то и не одну, напряжение выросло до предела. Назревала серьезная драка. Так вот, в тот самый момент появился знакомый наш Осадчук Витька. На крыльцо взобрался, речь толкнул знатную, такую, что просто заслушаешься. Говорил, правильно надо подходить к решению вопроса, без драк и самосудов, дескать, существуют органы соответствующие, все такое. Далее добавил, что для начала надо разобраться, кто виноват, а уже после думать над тем, что делать. Словом, остудил он своей речью горячие головы, мол, нечего друг друга колотить и повел всех к отделению полиции. Мы было дело тоже со всеми пошли, вот только не дошли. Свернули с пути, заглянули в первое же работающее заведение, посидели, позавтракали, все такое…
– Может это… давайте сейчас сходим, делать-то что-то надо… – пробормотал Сергей и снова икнул.
– А вот и пойдем! Вместе, – воскликнул Миша. – Денис, ты с нами? Тогда вперед!
Тот медленно пожал плечами, проследил за тем, как колоритная троица: Лариса и под руки с ней двое мужчин пошли в направлении отделения полиции. Огляделся, вздохнул, медленно перебирая ногами, побрел следом.
Вот и цель их короткого путешествия. На узкой кривой улочке, носящей имя первого человека, покорившего космос, было настоящее столпотворение. Так уж сложилось исторически, что этот пятачок, находящийся в непосредственной близости от центра городка облюбовали представители силовых структур. Рядом устроились и отделение полиции, и скромное здание прокуратуры, узкое и двухэтажное, от чего похожее на большую голубятню. Чуть в стороне от них отделенное высоким забором и природным рвом, широким оврагом, который потихоньку осыпался, грозясь стянуть в реку весь «уголок силовиков» расположилось местное отделение службы безопасности.
Самое большое здание, одноэтажное, но довольно-таки просторное, досталось полиции. Ничуть непримечательное, но исключительно потому как оно было одним из самых старых строений города, ему был дарован статус «Памятника архитектуры», даже знак соответствующий имелся. Маленький, незаметный, притаился он у лестницы, левее, у входа…
Этот самый знак, раньше, а тем более в столь бурное время никого особо не интересовал. Да и собрались люди вовсе не для того, чтобы любоваться архитектурой прошлого. Они требовали навести порядок в своем настоящем, причем с таким расчетом, чтобы от всего этого не пострадало будущее, тем более, за него можно так сказать уплачено!
На высоком крыльце полицейского участка стоял старый знакомый – сержант Осадчук. Будучи и без того на возвышении, он не смог удержаться, чтобы не возвыситься еще и взобрался на перевернутое оцинкованное ведро. Стал на донышко одной ногой, поджал другую, слегка склонил голову, будто цапля на болоте и смешно покачивался, изо всех сил старясь не упасть. Конечно, он не просто так стоял, поглядывая на людей сверху вниз, он выступал. Громко, но совершенно неразборчиво что-то декламировал. Часто тыкал пальцем, то на закрытое отделение полиции, то на здание прокуратуры, то и вовсе куда-то в пространство. Изредка, но как-то очень уж неуверенно, он кивал в сторону обители «главных по госбезопасности». В такие моменты его голос начинал дрожать, что добавляло речи особого колорита…
«Троица» и Денис подошли ближе.
– …а вот и нет! – визгливый голос сержанта Осадчука разнесся над толпой. – Нет и еще раз нет! Вот что вы такое говорите?! Вы, мол, хотите! Мечты есть, деньги также имеются и что? А?
Один из тех, кто расположился ближе к шаткой «трибуне» что-то закричал в ответ.
– Понимаю, вы пришли, а вам отказали? И из этого вы делаете вывод, что виновно агентство, во главе с… его главой? Неправы вы, уважаемый, прямо говорю вам, вы заблуждаетесь! Не они виновны. Вернее даже не так, не только они, и не столько они. Прежде всего, вина лежит на тех, кто завалил агентство своими мечтами. Именно так! Что я имею в виду? Я говорю о тех, кто не жалея денег страховал все, что только можно было. По моим сведениям, некоторые наши земляки по десятку желаний оформляли за один только раз! Что получилось? Правильно, лимит весь выбрали, а вам (нам с вами) ничего не сталось! Сами понимаете, у агентства возможности не безграничные. Так вот, с ними надо разбираться в первую очередь, с нахватавшимися… нашими согражданами…
Неожиданно сильно Денису захотелось растолкать собравшуюся публику, потеснить говорливого сержанта, занять его место на шатком ведре и говорить. Неважно о чем, неважно зачем. Пробудился недавно обнаружившийся внутри него оратор и требовал выпустить его на свободу.
Людей же становилось все больше. Со всех сторон подходили все новые участники стихийного митинга. На узкой улочке уже было не протолкнуться. Горожане заполонили не только проезжую часть и прилегающие к ней тротуары, они облепили склоны оврага, засели в соседних дворах. Те, кто был моложе, взбирались на деревья и даже на фонарные столбы. Некоторые и вовсе залезли на крышу детской библиотеки. Пусть от нее до места основного действия было несколько сотен метров, зато с высоты открывался отличный вид на все происходящее.
То тут, то там, заглушая оратора-любителя, слышались крики. Разные люди, разные слова. В них полный спектр присущих человеку эмоций. Кто-то из кричавших просто радовался, завидев старых знакомых, другие ссорились, причем не менее эмоционально. Звучали обидные слова, адресованные на удивление говорливому сержанту, помимо него доставалось и полиции в целом. Это да, тут не поспоришь, странное все-таки поведение для стражей порядка! Вместо того чтобы поддерживать законность в городе, они сами собой распустились и разбрелись в неизвестных направлениях. Но это все ладно, а вот больше других доставалось правительству. Без этого никуда и это правильно, ведь в любом недовольстве народа неминуемо вина руководства страны. Вот только во все времена правителям до проблем народа дела никакого не было…
Рискуя свалиться в толпу и быть растоптанным насмерть, Денис взобрался на хиленький деревянный заборчик у старого дома, что соседствовал с полицейским участком. Это та его часть, что мнила себя оратором, нащупала жалкое подобие трибуны. Потенциальный лидер посмотрел поверх голов, прокашлялся. Быстро оценил масштабы митинга. Внимательно посмотрел на говорливого сержанта. Прикинул, сможет ли он того перекричать, ответа, правда, не нашел. Взглянул на человека, стоявшего ближе других к полицейскому участку. Тот эмоционально размахивал кулаком и что-то кричал, тщетно намереваясь перекричать толпу. На мгновение Денису показалось, что он знает этого «активиста», рост, фигура, прическа, цвет волос! А ведь точно! Он даже подпрыгнул на месте, чудом не свалившись со своего помоста людям под ноги.
Возле сержанта стоял и громко возмущался Вадим и он…
«Активист» в очередной раз взмахнул кулаком, выкрикнул неразборчивый лозунг и повернулся, обращаясь к митингующим. Денис облегченно выдохнул, нет, не Вадим, но это вовсе не значило…
Он вдруг вспомнил, что вышел из дому не для того, чтобы слушать выступления доморощенных философов, тем более спорить с ними. У него была четкая цель, а он за несколько часов ни на йоту не приблизился к ее достижению. «Вадим! Конечно, он не здесь, да точно не здесь! Дома он отсиживается, – блеснула мысль. – Из того, что я уже увидел можно сделать логичный вывод – на полицию и даже на болтуна сержанта надеяться не стоит, а это значит, что надо брать дело в свои руки, желательно для начала заручиться поддержкой.
– Есть какие-нибудь идеи? – Сергей помог товарищу спуститься с шаткого «насеста».
– Имеется одна мыслишка, надо со старым товарищем расквитаться. Поможете? Хорошо! Сейчас только соображу… – Денис с удивлением осознал, что не помнит, где живет Вадим. Нет, это даже не странность, это что-то гораздо масштабнее, ведь он чуть не каждую неделю бывал у друга в гостях, тогда… раньше. – Что же это со мной такое? Не иначе как склероз в двери стучит.
– Да гоните вы его в шею! – заглушая невнятное бормотанье Дениса и истеричные крики толпы, над головами людей пронесся громогласный бас. Народ зашевелился, митингующие оглядывались, расступались, казалось, рябь пошла по глади людских голов. Тут-таки под здание полиции, расталкивая собравшихся горожан, будто медведь из подлеска, выбрался высокий широкоплечий мужик с лицом, украшенным курчавой черной как смоль бородой. Он взобрался на ступени, подошел к Осадчуку. Остановился. Взглянул на оратора сверху вниз. Колоритный экземпляр: на полголовы выше сержанта, пусть даже тот и стоял на «трибуне», раза в три шире в плечах, да и во всем остальном – глыба… – Вот же болтун! Что ты тут нам несешь! Тот виновен, нет, тот виновен. Два часа бухтишь, а толку ноль. Все же ясно как божий день – громить надо. Всех и вся. Для начала предлагаю навести порядок на этом клочке законников, вот с полиции и начнем…
Мужик спрыгнул со ступеней, посмотрел себе под ноги, потоптался и заметно расстроился – ничего такого, что можно было бы использовать в качестве тарана или просто кувалды, не нашлось. Ни тебе камня, ни кирпича, один только асфальт, новый чистый, гладкий, недавно уложенный.
Несмотря на столь существенные затруднения, он не растерялся. Растолкал людей, подошел к ближайшему забору, оторвал от него широкую доску, замахнулся и, будто рыцарь копье, метнул ее в окно. Над притихшей толпой колокольным звоном разнесся звук битого стекла.
Звон всколыхнул всех собравшихся. Будто по сигналу стоявшие на площадке перед полицией бросились врассыпную те, кто был ближе к оврагу, хватали обломки старого дорожного покрытия давно когда-то смытого дождями. Ниже обнаружились кирпичи, какие-то обломки, куски бетона. Все это полетело в окна, на крышу. У края «месторождения» за «орудия пролетариата» начались потасовки, но серьезных стычек не было, все понимали, что не время драться, нет места разборкам в обществе, объединенной общей целью.
Приятный уху каждого, кто в душе мнит себя бунтарем-революционером, звон битого стекла скоро сменился менее звонкими, а потому менее будоражащими звуками ударов по металлическим прутьям решеток. Штурм перешел в решительную стадию и тут-таки захлебнулся, благо, выход скоро нашелся.
Пока прочие упражнялись в метании кирпичей, мужик с бородой не терял времени даром, он расшатал бетонный столбик, который некогда поддерживал телеграфную опору. Вынул его из земли, присел, напрягся, положил себе на плечо и под аплодисменты направился к входной двери полицейского участка. Взобрался на крыльцо. Остановился, примерился. Легонько размахнулся, пользуясь столбиком как тараном. Послышался громкий треск. Крепкая на вид дверь, с ней замок и само бетонное орудие, влетели внутрь помещения. С криками «Ура!» в образовавшийся пролом хлынули люди. Грохот переместился вглубь коридоров и кабинетов. Позабыв о цели, которая собрала их всех, «активисты» принялись методично уничтожать содержимое полок, шкафов и сейфов.
Как и полагается отделению полиции в небольшом городке, оно было небольшим. Всем желающим поучаствовать в погроме так и не удалось, попросту не хватило места. Те из толпы, кто не смог протиснуться в обитель полицейских занялись прокуратурой. Быстро разбили окна, но дальше продвинуться не удавалось. Путь преграждала надежная металлическая дверь, окна обоих этажей защищали толстые решетки. Похоже, прокуратура изначально была лучше подготовлена к обороне…
– А ну разойдись! – крикнул здоровяк, поглаживая бороду.
Два худощавых паренька быстренько посторонились, с восхищением глядя на то, как металлические двери вместе с металлической же рамой, а также с частью стены вваливаются внутрь. На обломки грохнулся все тот же столбик, а уже на него рухнул и сам мужик. Минуту он полежал, затем встал на четвереньки и, будто бык, получивший сильный удар по рогам, энергично замотал головой.
– Вперед! – перепрыгивая через медленно приходящего в себя здоровяка, завопили двое парней и первыми ринулись в здание. Судя по уверенности их движений, у них были свои планы. Не только погром был у них на уме. Слишком уж хорошо они ориентировались в кабинетах, по всему видно – в прокуратуре они не впервой. Но это ладно, такие мелочи никого не волновали. Все, точно как и те двое с увлечением выворачивали содержимое шкафов и сейфов, складывали бумаги на кучи, готовясь сжечь.
Отлежавшись на поваленной ним двери, здоровяк поднялся и внимательно огляделся. Его переполняли чувства, но более всего чувство ответственности перед обществом. Он понимал, что осталось еще здание службы безопасности. Его также надо «взять», а судя по присутствующему на митинге контингенту, без его помощи не обойтись.
Конечно, он не ошибся. Все, на что хватило энтузиастов – повалить ворота да повиснуть на удивительно прочной решетке перед дверью.
– Эх, молодежь, молодежь, – мужик укоризненно покачал головой. – Какую-то сеточку оторвать не можете! Что ж, помогу, куда вас денешь…
Очень скоро искореженная железка лежала на остатках забора, из окон же, точно как и из здания полиции и прокуратуры, выглядывали веселые языки пламени.
Как несложно догадаться, три разрушенных здания не могли утолить жажду, внезапно лишенных уверенности в скором исполнении желаний людей. Подобная участь постигла и расположенную в паре сотен метров от полицейского отделения детскую библиотеку. Первое время митингующие выносили из нее книги и целые охапки газет, подбрасывая свежее топливо в окна пылающих зданий. После, то ли от усталости, то ли от осознания всей нелогичности своих действий, оставили это дело и подожгли бумагу на месте. Почти одновременно с местным храмом книги вспыхнуло и здание супермаркета (конечно, предварительно опустошенное). Весело загорелся пластик украшавший фасад, разбрасывая по округе огненные брызги. Пламя быстро перекинулось на ближайший сквер. Заполыхали каштаны, занялись клены.
Под воздействием высокой температуры лопнули стекла в окнах соседнего строения, небезызвестного дворца культуры. Языки пламени, бушующего снаружи, нащупали занавески, перепрыгнули на них и очень скоро дворец, как старая его часть, так и обновленная благодаря сбывшимся желаниям местных коммерсантов, весело пылал, выбрасывая в небо копоть и тлеющие обрывки бумаг.
Мощный взрыв сотряс центр города. То взорвались запасы алкоголя в «Олимпе», кинотеатре, превращенном в питейное заведение. Весело занялся бар, быстро сгорел дотла. Позже появилась гипотеза, будто бы поджег его лично глава районной администрации. Это предположение косвенно подтверждал тот факт, что его тело обнаружилось на руинах.
Скоро заполыхали и ближайшие к центру города дома частного сектора, языки пламени вырывались из окон первых этажей многоэтажек. Интересная деталь, что квартиры, что дома жгли сами владельцы, то ли наказывая себя за то, что успели застраховать недостаточно мечтаний, то ли для того, чтобы не делиться весьма сомнительным удовольствием от поджога с окружающими…
Прошло лишь несколько часов, а город уже был во власти огня. Центральная его часть практически полностью выгорела, зона пожарищ медленно и неспешно расползалась, двигаясь от центра к окраинам. Пылало все, полыхало все, над домами и кварталами, повторяя их размеры и форму, ровненько, вертикально, будто из дымохода холодной зимой, поднимался густой черный дым. То тут, то там раздавались новые взрывы, заглушая их, не менее громко не менее ярко звучали радостные крики…
– Вот это правильно, вот теперь дело пошло! – измазанный копотью весело улыбался Денис. Он вытер лоб рукавом, размазывая сажу, подмигнул своим помощникам. – В центре, я так вижу, порядок. Но опять-таки, дело не сделано, надо с товарищем моим разобраться.
– Легко! Ты нам только скажи куда идти? – Миша обнял Ларису за талию с одной стороны, Сергей с другой. Привлекательное хоть и изрядно испачканное женское лицо расплылось в счастливой улыбке.
Память продолжала упорствовать. Как ни старался Денис, а выудить из ее недр, казалось, элементарную вещь, даже и не воспоминание, а всего лишь адрес оно упорно не хотело…
– А ведь все предельно просто – нам на Садовую! – его лицо озарила довольная улыбка. – Как я мог забыть! Точно, он там. У нее прячется. Да по-другому и быть не может. Там он, друг мой. Что ж, готовься, сейчас мы с тобой разберемся!
Новый взрыв заставил содрогнуться землю. Над холмом, что с другой стороны реки над виднеющейся вдалеке подстанцией поднималось облако густого сизого дыма, удивительно похожее на всем известное изображение ядерного взрыва.
– Вот увлеклись черти! Теперь же весь город без света останется… – Миша укоризненно покачал головой.
– Ну и ладно! Ведь это же… мы теперь все меняем… все разрушаем. А вот после новое создадим, свое… правильное и… демократичное, – поглядывая на обнимающих ее мужчин, прошептала Лариса.
– Неважно, все неважно. Пошли! – Денис повел друзей к дому Софии, туда, где (в этом он теперь нисколечко не сомневался) прятался Вадим.
На центральной улице от края до края проезжей части метались люди. Одни что-то громко кричали, другие, которых буквально пропитала эйфория скорых перемен, пели. Из догорающей музыкальной школы какой-то энтузиаст вытащил обугленное пианино, попытался наиграть простенькую мелодию, нельзя сказать, чтобы у него получилось. Человек двадцать в два ряда построились у горящего дворца культуры, начали фотографироваться…
– Налоговая горит! Айда полюбуемся, не каждый день бывает такая радость! – послышался пронзительный, счастливый до невозможности женский визг. Любители экстремального фото сорвались с места и галопом помчались на крик.
Тут-таки у трехэтажного здания налоговой инспекции началась драка. Трудно сказать, что было тому причиной, что не поделили дерущиеся (не место же для лучшего кадра?), в любом случае уже через минуту несколько человек в крови без движения лежали на асфальте. Некоторые, те, кому повезло больше, уползали, сдирая руки в кровь.
– Идемте по Воровского, там спокойнее! – кивнул Денис. Вся веселая его команда быстрым шагом поспешила за ним.
Проходя мимо исполкома, краем глаза Денис уловил движение. Со второго этажа, из одного из окон кабинета градоначальника, сопровождаемая звоном разлетевшегося стекла, вылетела массивная тумбочка. Она рухнула на тротуар, развалилась на части. Из разбитого окна выглянуло знакомое лицо. Мэр города, Виталий Петрович, грязный с взъерошенными волосами невидящим взором он смотрел на улицу. Завидев людей, чиновник заметно преобразился, подпрыгнул, скорчил смешную рожицу. Затравленно огляделся, издал странный звук, нечто среднее между боевым кличем индейцев из старого доброго вестерна и ревом разъяренного быка. Пригрозил кому-то кулаком. Заметил кактус на подоконнике, закричал громче и швырнул ни в чем не повинное растение в удивленного и растерянного Дениса. Промахнулся. Горшок влетел в дерево и со звоном разбился.
