Владимир Александрович Андриенко
Нумерос: Дымящийся щит
Глава 4
Находка 1968 года: агенты Черного адепта.
Москва.
Агенты Черного адепта.
14 сентября 2002 год.
Южана и Игорь перенесли вещи в свою новую квартиру в доме номер 3. Апартаменты здесь лучше, ибо дом был старый 1938 года постройки. в котором обитали при Сталине партийные и хозяйственные чиновники.
– Нам предстоит сложная работа? – спросил Игорь, когда они вошли в квартиру.
– Нет. Глубоких Погружений не будет.
– Но ничего не знаю о задании.
– А зачем тебе знать планы Черного адепта?
– Странно слышать такой вопрос. Мне же предстоит работать. Возможно, что в первый раз все провалилось именно из-за скрытности.
– Или из-за открытости.
– Ты о чем?
– О том, что Черный адепт знает лучше, что и как нужно делать. Ты доволен квартирой?
– Слишком роскошно. Я привык к более скромным условиям, и ради меня не стоило тратиться. Когда меня введут в курс? Хоть что-то же я должен знать.
– Ты знаешь, кто такая Марфа Собакина? – спросила Южана.
Игорь сразу выдал информацию:
– Марфа Васильевна Собакина третья жена царя Ивана Васильевича, скончалась сразу же после свадьбы. По некоторым предположениям она была отравлена. Но самое интересное было в том, что спустя четыре века, её гробница была вскрыта, и тело царицы лежало в ней как живое нетронутое тленом.
– Впечатляет.
– Я историк. Что знаю, то знаю. А зачем нам Собакина?
– Будем работать над тайной её отравления.
– Правда? Или ты смеёшься?
– Ты читал книгу писателя Звягина «Золотой напиток»?
– Нет. Даже не знаю такого писателя. Кто это? Из молодых?
– Нет. Из старых. И нам он нужен.
– Зачем?
– Ибо события, изложенные в его книге, частично подтверждаются.
Южана рассказала Игорю сюжет произведения.
– И что здесь может подтвердиться? Это ерунда полная.
– Вот мы с тобой и проверим это, погрузившись в 1968 год. В книге указано место и время. И нам дан приказ сделать это.
– Когда?
– Прямо сейчас. Зачем откладывать на потом?
– Я готов. Надоело сидеть без дела и обсуждать всякую ерунду, типа книги Звягина.
– Вот мы с тобой и проверим, ерунда это или нет…
***
Москва.
1968 год 14 июня.
Агенты Нумерос.
Игорь был Погружен первым и оказался в теле старика. Адаптация прошла успешно. На этот раз никаких барьеров не было. Дискомфорт возник только из-за возраста объекта.
«Я на месте, – сказал Игорь. – Никаких побочных эффектов нет. Но человек этот старик!»
«Это ничего. Ты же в его теле не навсегда. Что ты видишь?»
«Ничего особенного. Я в теле старика, стоящего у дороги».
В этот момент, проезжавший мимо грузовик угодил колесами в яму в просевшем асфальте. Машину дернуло, и Игорь увидел, как сидящие там люди ударились о лобовое стекло.
«Что произошло?» – спросила Южана.
«Машина попала в небольшую аварию. Грузовик провалился в яму посреди дороги. Асфальт просел».
«Все как в повести Звягина! А ты говорил, что это ерунда!»
Водитель дал задний ход, и машина отъехала назад. Из машины выскочил молодой человек и стал осматривать место провала.
Игорь поспешил туда.
– Что там? – спросил кто-то за его спиной.
– Что?
Игорь оглянулся и увидел полного пожилого мужчину лет 65 в синем старом костюме и белой шляпе.
– Что случилось, спрашиваю.
– Да, вот грузовичок в яму провалился, – ответил Игорь. – И ямка-то это непростая.
– Яма? – спросила подошедшая девушка.
– Именно яма! Мы натолкнулись на старый подземный ход, – Игорь назидательно поднял вверх палец и пустился в рассуждения о монастырских подземных ходах.
«Игорь, – он услышал Южану. – Что там происходит?»
«Мой старик историк! Веришь в такое совпадение? Рядом со мной два парня из машины. Водитель и его напарник. Девушка и второй старик. Девушка как для тебя по заказу!»
«Я не могу Погрузиться в неё. Пробовала. Не могу!»
«Ты шутишь? Как не можешь? Ты Погружала меня в далекое прошлое!»
«Какие шутки? Её тело занято! Ты понимаешь?»
«Агенты фон Варцлава здесь?»
«Похоже на то. Смотри, веди себя естественно, дабы они ни о чем не догадались. «Выпускай» своего старика. Сам только наблюдай!»
«Понял. Девушка подошла к напарнику водителя. Похоже, что ты права. Это агенты Нумерос».
«Они разговаривают?»
«Совсем тихо. Но, похоже, что знают друг друга».
В этот момент напарник водителя по имени Саня сумел протиснуться в лаз в земле и скрылся в нем. И уже через минуту оттуда послышался его голос:
– Да здесь действительно целый подземный ход. Серега! Спускайся сюда. И фонарик захвати в машине. А то спички заканчиваются.
– Сейчас иду, – сказал водитель.
– И мне позвольте последовать туда, – произнес Игорь.
– Вам? Это еще зачем, дедуля?
– Я историк, молодой человек. И много лет преподавал в здешнем техникуме. И меня подземелья чрезвычайно интересуют.
– И меня также, – отозвался второй старик. – Хоть я и не историк, а бухгалтер на пенсии. Кстати, позвольте отрекомендоваться, Пал Палыч.
– А я, Леонид Игоревич, – представился Игорь.
– Очень приятно, Сергей.
– Алена, – назвала свое имя девушка.
– А там внизу Саня.
Парень захватил фонарик и быстро спустился в лаз. Затем помог это сделать старикам и девушке. Они попали внутрь древнего подземелья…
***
«Южана! Ты знаешь, что мы нашли?»
«Я читала повесть Звягина, Игорь. И не стоит тебе вызывать меня. Я рядом».
«Рядом?» – удивился он.
«Тело Алены освободилось. Мастер вышвырнул отсюда агентов фон Варцлава».
– Так что будем делать с находкой? – спросил Саня.
– Спрячем в надежном месте! – сказал Пал Палыч.
– Здесь?
– Нет, – возразил Игорь. – Здесь другие найдут.
– Может все же это можно продать, а деньги разделим? – спросил водитель. – Что скажешь, Леонид Игоревич? Ты же историк.
– Продать можно все, но делать это стоит осторожно.
– Бумага то эта стоит чего-нибудь?
– Безусловно. Но нужно время дабы найти покупателя, – Игорь успокоил нетерпеливых молодых людей. – Но эту штуку нужно надежно спрятать.
– Это верно! Вдруг еще кто-нибудь захочет на этом деле поживиться…
***
Москва.
Агенты Нумерос.
14 сентября 2002 год.
Южана и Игорь вернулись. Дело они сделали и припрятали находку в надежном месте. И главное, что агенты фон Варцлава теперь не доберутся до сосуда.
– Вот тебе и фантастика! – сказала Южана. – Этот Звягин написал про то, что видел.
– Но мы не знаем, что в сосуде! Может все остальное писатель придумал.
– А слова на пергаменте? Кстати, кто их написал?
– Бромелий, – ответил Игорь.
– И такой был в истории?
– Лекарь Ивана Грозного.
– Вот как! Тогда точно это зелье настоящее!
– А если мы это проверим?
– Проверим? – не поняла Южана?
– Ты можешь меня Погрузить в 1571 год! Это время когда умерла царица Марфа Собакина! В теле Бромелия я буду знать все!
– Но я не знаю ничего про Бромелия.
– Но ты Погружала меня в тело Педро Арано в более ранее время! То было время самого Колумба!
– Там дорожка была «протопана» задолго до меня. А это совершенно незнакомое место. Мне трудно сосредоточиться на том, чего я не знаю.
– Нам нужно знать, что это за жидкость в сосуде была найдена в 1968 году!
– Пока я не могу этого сделать.
– Нам нужен Черный адепт! Он наверняка сможет!
– Я не могу вызвать его.
– Но у вас есть связь?
– Он сам меня вызывает.
– А если мы добудем нечто важное? Как нам ему сообщить?
– Я же сказала тебе, Игорь. Я не имею связи с Черным адептом. Он не доверяет даже мне.
– Что?
– Среди Нумерос работает агент фон Варцлава. И Черный адепт не знает кто это.
Игорь удивился:
– Я думал, что все вопросы такого плана давно сняты.
– Как видишь, нет.
– Но мы начали работать, Южана. А если он нам не верит, что мы делаем в Москве?
– Мне кажется, что нам с тобой он почти доверяет, Игорь.
– Он не доверяет Ирине? Потому её здесь нет?
– Возможно. Но точно я ничего не знаю. У него свои возможности. И он работает параллельно с нами.
– Ты хочешь сказать, что мы с тобой лишь отвлекающий маневр?
– Я не это хотела сказать, Игорь.
– Прошлое задание проходило не так! А теперь мы просто расходный материал! Потому он и не держит с нами постоянной связи. Тогда нам стоит попробовать самим! Погрузи меня в 1571 год. Я смогу тебя подготовить относительно времени и личности Бромелия.
– Откуда ты можешь это знать? Кто тебе сказал, что в твоих учебниках написана правда, Игорь?
– Южана. Есть множество свидетельств о Бромелии. Его Личность описана в воспоминаниях Генриха Штадена.
– А кто это?
– Один из иностранцев на службе у русского царя. Затем он вернулся на родину и написал воспоминания. А Штаден лично знал Елисея Бромелия…
Глава 5
Александрова слобода.
Москва.
Агенты Амадея фон Варцлава.
15 сентября 2002 год.
Эльвира ответила на звонок шефа.
Она доложила Амадею фон Варцлаву о том, что произошло:
– Мы проверили версию, и сведения в книге Звягина полностью подтвердились.
– Я знаю это. Но задание провалено, Эльвира!
– Не поняла вас, шеф?
– Вас с Борисом выбросили из прошлого! И теперь сосуд Звягина спрятан агентами Черного адепта.
– Но мы с Борисом были там первыми.
– Вас выбросило из прошлого, Эльвира, – повторил Амадей.
– Чёрный адепт сделал это?
– Он только выкинул вас, а затем сработали его агенты. Они были рядом с тобой.
– Рядом?
– Руководствовались повестью Звягина!
– Я ничего не чувствовала.
– Они научились работать, Эльвира. И сейчас Чёрный адепт идет на шаг впереди нас.
– Значит кто-то из них, был агентом Нумерос? Один из стариков, или напарник водителя. Наверное, историк. Там был старик-историк. Тот самый, который просчитал нам пергамент.
– Возможно.
– Но почему я ничего не чувствовала?
– Чёрный адепт играет совсем не по тем правилам, что ранее. Он использует силу Дымящегося щита.
– А ваш агент? Ваш агент среди Нумерос?
– Не поможет.
– Почему?
– Чёрный адепт ведет сейчас отдельную игру. Не думаю, что он станет кого-то в это посвящать. Он желает взять реванш.
– Тогда позвольте действовать нам с Борисом!
– Как?
– Борис предложил рискованный план. Погружение в год, которым датирован пергамент, который мы нашли в 1968 году.
– Но не вы читали пергамент, Эльвира. Кто поручится за точность текста? Если бы этот документ был у нас, тогда иное дело. Но воспроизводить его по памяти рискованно.
– Но я проверила все сведения о лекаре царя Елисее Бромелии и Марфе Собакиной. Я смогу задать точки Погружения!
– Борис готов рисковать? – спросил фон Варцлав.
– Да. Я задам точки Погружения! Координаты уже уточнены. Вектора в нестыковках в пределах 35%. Синхронизатор отклоняется в пределах 10%. Можно рисковать, господин Амадей.
– Хорошо.
– Вы даете добро?
– Да. Готовь Погружение.
– Для нас двоих? Я хочу пойти с ним.
– Погружайтесь вдвоем! Даю свое согласие…
***
Александрова слобода.
1571 год.
Эльвира очнулась в большом тереме, богато украшенном дорогими тканями и коврами.
Рядом с ней стояли три молодые девушки в цветастых сарафанах и высокий плотный мужчина лет 50 в дорогом парчовом кафтане.
Она совершенно не могла понять, в чьем теле она находиться, ибо все воспоминания этой молодой женщины были для неё закрыты. Эльвира поняла что это «отторжение». Такое бывает при рискованных Погружениях.
Мужчина смотрел на неё с угрозой. Он чего-то ждал.
– Ты не передумала? – спросил он. – Или мне еще раз пройтись плетью по твоим плечам?
Эльвира не могла ничего ответить. Она только почувствовала боль на спине и поняла. Этот человек только что хлестал её тело плетью.
– Молчишь? Не желаешь привести род Собакиных к величию? Нет?
– Я? – решилась проговорить Эльвира.
– Ты! Не меня же царь избрал себе в невесты! Ты одна из 3 тысяч девок, что прошли перед царем на смотринах! И он избрал тебя, дуреха! А ты мне говоришь, что тебе он не по нраву. Молодого царевича захотела? Так?
– Но, я… – снова попыталась что-то ответить Эльвира, но мужчина снова прервал её.
– Хватит! Ты станешь женой царя Ивана, Марфа! И не дай тебе господь, хоть слово сказать против! Ежели он узнает про то – нам всем Собакиным голов не сносить! А так поднимемся высоко как царские родичи. Царь меня в бояре скажет. Меня и твоих дядьев…
***
Борис очнулся в кровати, если соломенный топчан можно было так именовать. На нем был старый полушубок, ибо в сыром помещении, где он спал, было не слишком уютно.
– Очнулся? – раздался рядом с ним скрипучий и мерзкий голос. – Пора.
– Что? – Борис резко обернулся и посмотрел на коренастую фигуру рядом с собой.
– Вставать пора говорю. Дело ждет. Сейчас сам Григорий Лукьянович пожалуют. И вздернем вчерашнего на дыбу.
Борис не мог извлечь из головы человека, в тело которого попал, ничего. Все его воспоминания оказались закрыты. Но он понял одно – он подручный палача. А палач этот работает с самим Малютой Скуратовым.
– Ну, чего губешки разлепил, паря? Али позабыл ремесло наше? Не для себя стараемся, но для царского величества. Эх, грехи наши тяжкие, – палач перекрестился и прошептал молитву.
«Вот так попал! – подумал Борис. – Ничего не знаю про этого человека рядом со мной. Даже как его зовут не в курсе. Но это можно выяснить».
– Идем, приготовим все. А то Григорий Лукьянович осерчает. Сейчас узника приволокут. А ты заметил, паря, какая рожа-то у него?
– У кого? – переспросил Борис.
– У того, кого пытать станем сызнова. Вчерась его мытарили сердешного. Ни стона не проронил. И это самому Малюте Скуратову-то, у которого камни говорят. Крепкий человечина. Но рожа у него бесовская. Истинно говорю тебе.
Борис посмотрел при свете факела на лицо палача и подумал:
«А у него самого рожа какая? Вот уж воистину зверю подобен человек. И ремесло у него под стать».
Палач был коренастым и крепким мужчиной. Его лицо до глаз заросло густой бородой, и в нем было нечто хищное. Крючковатый нос с красными прожилками вен выдавал в нем любителя хмельного зелья. Его обнаженные по локоть руки были покрыты слипшимися волосами.
Палач снял факел со стены и пошел вперед. Борис двинулся за ним.
– Григорий-то Лукяныч знает, как жилы из человеков тянуть, – проговорил палач. – Ты, Тёмка, и половины того не смогешь, чего он не гнушается. После его пытки мало кто язык не развяжет.
«Меня зовут Тёмка. Отлично. Это уже кое-что».
– Чего молчишь?
– Да, а чего говорить-то? Мне ли с Григорий Лукьянычем тягаться? Я молодешенек.
– То-то. Ремесло наше каторжное не простое. А без палачей-то как? И царю без палача не можно. Во как.
– Оно так. Дело для государя важное делаем.
– Важное! И многотрудное! – снова заговорил палач. – Не каждый-то дело сробить сможет как надобно. Вот давеча царские людишки, опричники, принялись некоего боярского сына в кипяток опускать. Дак он у них и помер сразу, и не помучившись. Рази так-то дело делают? Надобно чтобы человечек помучился вволю и все грехи свои искупил муками теми. Во как!
В помещении, куда они пришли, горело много факелов. На большом столе были разложены кнуты, щипцы и иные орудия палаческого труда, о предназначении коих Борис мог только догадываться.
– Слышь, Тёмка. Сегодни как станем на дыбу его поднимать ты с оттягом бей. Не то Малюта снова осерчает.
– Стану стараться.
– То-то. Старайся. А то вместо монетов от Григория батогов отведаем с тобой.
***
Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский по прозвищу Малюта Скуратов был человеком средних лет с густой окладистой бородой и совершенно лысым черепом. Он был коренаст и крепок. Сразу видно было, что руками мог подковы гнуть.
Вошел он в сопровождении четверых опричников в черных кафтанах. Они были вооружены саблями и ножами – его личная охрана.
– Палач уже на месте с подручным? – спросил Малюта с порога. – А, ты здесь уже колдуешь, Роман? И кто это с тобой? Никак Тёмка?
– Он самый, батюшка Григорий Лукьянович. Такого помочника иметь милое дело. Все могёт.
Борис увидел, что всесильный Малюта Скуратов чем-то по фигуре напоминал палача Романа. В настоящий момент у них обоих закатаны рукава кафтанов и мощные покрытые волосами руки были словно руками братьев. Не чурался Скуратов ремесла палача.
– Тёмка! – позвал Скуратов, и Борис не сразу сообразил, что это обращаются к нему. – Тёмка! Оглох что ли?
– Я здесь, Григорий Лукьянович, – произнес Борис. И голос его при этом дрожал.
– Слыхал я, что ты в ядах толк разумеешь? Так?
– Что? В ядах?
– Ты! Али мне, когда толковали про тебя, чего напутали? – Малюта криво ухмыльнулся.
– Дак, стало быть, немного и понимаю, – согласился Борис. На деле ничего он в них не понимал.
– Ты от меня не скрывай ничего, парень, – колючие глаза Малюты впились в его лицо. – Я ведь человеков насквозь вижу. Были у меня здесь и такие и сякие. И все соловьями разливались. Ты ведь многое знаешь, и не стоит тебе здесь прикидываться неучем.
–Прости бога для, Григорий Лукьянович.
–Вот то-то. Лекаришка Бромелий, немчура поганая, норов свой хотит мне показать! Вишь! – Малюта сплюнул в сторону. – Царь его к себе приблизил. Думает, что меня заменить тот Бромелий сможет.
Палач и Борис молчали и слушали Скуратова с почтением и вниманием.
– Ты пойдешь в лекари, Тёмка. Я сам представлю тебя царю!
– Я? – удивился Борис.
– Он? – удивился палач. – Дак, батюшка Григорий Лукьяныч, Тёмка лечить еще не могёт. Я-то знаю.
– Молчи! Я поболее твоего разумею. Ты, Темка, пойдешь к царю, и станешь лечить от яда Марфу Собакину. Я лично дам тебе противоядие. Тот собака, что мы пытали, помер вчерась. В подвале ночью и помер.
– Ой! – вскричал палач. – Перестарался я! Не вели казнить, Григорий Лукьяныч. Перетянули его сердешного на дыбе.
– Да то ничего, что он помер. Мне он более не надобен. Мы иных пытать с тобой учнем. У царя много врагов. Но ты хоть знаешь, Ромка, что за зелье у того нехристя, помершего, в сосуде? – Малюта хитро подмигнул палачу.
– Дак, откель мне то знать, батюшка? Нешто это моего ума дело?
– Я вчерась тем зельем приказал моего слугу попотчевать. Микитку Гусака. Он из Новгорода возвернулся по моему приказу.
– Гусака я знаю, батюшка. Он долго в разбойном приказе пыточные сказки писал. Вороват был мужичек.
– Отчего же был? Он и сейчас живехонек. С нами здеся он.
– Здеся? – Роман огляделся, но никого похожего на Микиту Гусака не обнаружил. – Шуткуешь над своим слугой, Григорий Лукьяныч?
– Какие шутки. Вот он перед тобой стоит. Рази не узнаешь?
Роман всмотрелся в молодого опричника и схватился за стену. Перед ним был Гусак. Но он помолодел лет на 20 не меньше! Теперь это был не сорокатрехлетний мужчина, но юноша лет 20 от роду.
– Гусак?
– Я, дядя Роман. Годочков только немного сбросил от зелья того. Вот я и Григорию Лукьянычу говорил! Поначалу помереть мог, но затем ничего оклемался. А проснулся во каким.
– Видал? – спросил Малюта палача. – Вот что мы нашли за зелье такое! Вот отчего тот узник молчал про него! Оно молодость возвертает! Зелье это! Да такая тайна полцарства стоит. Но!
Скуратов поднял вверх палец.
– Но! Знаем про то, я, они, – Малюта указал на опричников, – Да вы двое! Все мне люди верные. Но не дай вам бог рты разинуть! Никто вам не поверит, а жилы я из вас тогда вытяну.
– Мы все молчок.
– Богом клянусь!
– Не выдадим. Будь в надеже, Григорий Лукьянович.
– Будь в надеже, благодетель…
***
Эльвира-Марфа приготовилась к встрече с царем. Её отец Василий Собакин все объяснил ей, как вести себя и что делать.
– Сейчас государь придет, – прошептал он.
– Уже шаги его слышны. Это идет государь?
– Он. Тихо.
Но, вдруг, именно в этот момент Эльвире стало плохо. Резкая боль в животе заставила её согнуться пополам. Она застонала.
– Что? Что с тобой, Марфа?
– Плохо девке!
Заголосили родственники, но в этот момент в горницу вошел царь, и все замолчали. Он был в черном одеянии опричника без украшений. Только на его поясе были ножны с дорогой саблей.
На худом лице Ивана заиграла улыбка, когда он увидел Собакина- большого, отца Марфы. Саму Марфу, склонившуюся к полу, царь даже поначалу не заметил.
– Василий?! И ты здесь?
– Да, великий государь, – Собакин склонился в низком поклоне.
– А Марфинька где?
– Здесь государь, – Эльвира заставила себя выпрямиться, превозмогая боль.
– Что с тобой? – лицо царя вдруг стало злым, и в его глазах зажегся недобрый огонь, который так пугал его приближенных.
– Все хорошо великий государь, – заговорил Собакин-Большой. – Сомлела девка от волнения встречи со светлой особой государя.
– По дворцу моему вести ходят недобрые, Василий. Меня вороги извести хотят. Понимаешь? – царь схватил Собакина на ворот кафтана.
– Возможно ли такое злодейство – поднять руку на государя? – пролепетал Собакин.
Царь отпустил его и снова посмотрел на Марфу. От вида своей невесты он снова пришел в доброе расположение духа:
– А ты поди ляг, Марфинька. Я тебе лекаря пришлю. Все хорошо будет. В том слово мое царское даю тебе.
– Спасибо тебе, великий государь, – Марфа пала на колени и приложилась губами к худой руке царя Ивана…
***
Марфа осталась одна к полутемной комнате. Она приказала служанкам, что помогли ей раздеться, убираться вон.
«Борис!» – она вызвала своего напарника.
«На связи, и могу говорить. У меня передышка».
«Ты в теле слуги? Его воспоминания для тебя открыты?»
«Нет. Ничего нет. Словно пустой лист».
«Ты ничем себя не выдал? Опасности нет?»
«Я в теле палача, Эльвира. Благо еще не заставили применить умение».
«Как палача?»
«А вот так. И не простого палача, а подручного самого Романа, того самого, что работает с Малютой Скуратовым».
«И ты видел его?»
«Малюту? Только что».
Эльвира поняла – пошел процесс личностного резонанса, переходящий в глубокое отторжение личности человека в тело, которого Погруженный был помещен в прошлом. Это грозило агенту тем, что совместимости с телом не будет, и ни один из отделов памяти не будет доступен. Работать в таких условиях в прошлом тяжело, а в иных случаях и просто невозможно.
«Почему замолчала? У нас неприятности?» – догадался он.
«Мы в западне!»
«Что это значит?»
«Только то, что Погружение я прервать не смогу. Черный адепт запер нас с тобой в прошлом».
«Но ты говорила, что у тебя есть санкция фон Варцлава на это Погружение!»
«Но предложила его я! И вся ответственность на мне!»
«Какая разница кто ответственный за ошибку? Нам что делать? Я в теле палача по имени Темка и сам Малюта Скуратов посылает меня как знахаря к царской невесте!»
«К Марфе?»
«Именно! Дескать Темка в травах толк разумеет. Но Темка может и разумеет, а воспоминания Темки для меня закрыты».
«А что насчет эликсира? Узнал о нем?»
«Сам Малюта рассказал, что он существует и, главное, работает! Я даже видел того, кто благодаря ему вернул себе молодость. Малюта Скуратов опробовал жидкость на одном из своих людей!»
«Вот как? Тогда у Черного адепта есть план относительно нас с тобой и мы не просто так столкнулись с резонансом».
«А делать нам что?»
«Работать дальше, раз мы в прошлом!»
