Этель Рефар
Мёртвое сердце
– Так ты всё-таки не спала?
– Я проснулась, – Мистлев замолчала, а затем нехотя добавила, – потому что мне приснился кошмар.
Реван почувствовал, как она повернулась в своём спальном мешке на бок, чтобы удобнее было общаться. Поняв, что сразу уснуть ему не удастся, некромант приподнялся на локте, белое в темноте лицо Мистлев было прямо перед ним.
– Ты хочешь ведь что-то рассказать, так?
Реван увидел как чёрные-чёрные в ночной темноте глаза уставились прямо на него, и ему стало слегка не по себе.
– Мне снится кровь. Каждую ночь с тех пор как я оказалась в твоей башне. А сегодня я впервые стала видеть что-то ещё кроме красного моря и чёрного солнца. Я вижу мёртвых людей. Я не знаю, что это значит и не хочу знать, но мне кажется это связано с тем, во что мы ввязались. Я знаю, что когда мы дойдём туда, откроется что-то очень важное.
Больше Мистлев не произнесла ни слова, она отвернулась от Ревана и быстро уснула. Сам некромант смог закрыть глаза лишь тогда, когда пришёл её черёд вставать. Мистлев бесшумно выскользнула из палатки, стало заметно прохладнее, потому что под боком больше никого не было. Но тишина и покой быстро погрузили в сон уставшего некроманта…
Соран не обернулся, когда Мистлев подошла к костру. По положению луны было три часа ночи, полуэльфийке придётся сидеть почти до рассвета.
– Эй, ты можешь идти спать, – Мистлев легонько тронула Сорана за плечо, парень дёрнулся.
Соран вскочил на ноги и перед тем как уйти спать только тихо сказал:
– Не пытайся морочить ему мозги, я слышал, что вы не спали.
Мистлев рассмеялась. Подозрения и намёки Сорана казались ей смешными и надуманными.
– Иди спи уже, охраняй своего учителя. И его сердце! – Мистлев скрючила пальцы на манер когтей и клацнула зубами.
Соран только злобно посмотрел на неё, но ничего не сказал. Мистлев, вздохнув, уселась у огня. Туман вокруг и не думал отступать, хотя небо на востоке постепенно становилось чуть светлее. Приближение рассвета воодушевляло и прогоняло дурные мысли и остатки ночных кошмаров. Мистлев так и не сказала Ревану, что среди мертвецов, бледных и обескровленных, видела и его лицо.
Глава 19. Некромант некроманту друг?
Уставшая женщина в форменной одежде Наблюдательницы с имперским гербом сидела за длинным столом Дома Советов. Она представилась Мирит Намарэлос, Ревану это имя показалось знакомым, хоть до этого он её не видел. Рядом с Мирит лежал мерцающий кристалл передатчик, на который только что пришёл ответ из Академии. Серебристая надпись с сообщением о подтверждении документов, указывающих на цель визита магистра теоретической некромантии Ревана Вегри со своим учеником, только что растаяла в воздухе лёгкой дымкой.
– Что ж, всё действительно законно, – наконец сказала она, глядя на Ревана.
– Разумеется, – маг сдержанно улыбнулся.
Наблюдательница поставила печать на пергаменте и сделала несколько записей в своём журнале. Теперь визит Ревана со спутниками в Зимнев был зафиксирован, а ему самому дозволялось пребывать в городе ровно столько, сколько потребуется.
– Но всё же… я не могу выпустить вас из города так быстро, как вы хотите. В округе находится некромант отступник, и вы по закону обязаны содействовать в его поимке. Кроме того, он подозревается в причастности к убийствам и появлению нежити в городе. Ваш долг…
– Я понял, леди Намарэлос. А если я не соглашусь, вы заставите меня с применением силы, я знаю законы.
– Таков наш долг, – Наблюдательница посмотрела магу прямо в глаза. – Тем более… у вас уже есть опыт в подобных делах. Разумеется, в случае успеха вас ждёт положенное денежное вознаграждение, – она мягко улыбнулась.
Внутри Ревана закипала злость. Конечно о той истории с сектой отступников знали все, кто к ней причастен. Известно это и таким как Мирит. Некромант был уверен, что она ещё вчера запросила на него полное досье с информацией. Конечно же Академия не отказала законной просьбе. Реван не подал вида, что разочарован тем, что происходит. Времени до затмения оставалось всё меньше, медлить было нельзя, если он хочет использовать найденное в руинах с наибольшей пользой для себя. Но и отказаться от выполнения долга он не мог, ценой этого был бы суд и в лучшем случае тюремное заключение. В худшем же Ревана ждало прилюдное сожжение на площади Приората перед тысячами зевак как отступника.
– Что ж, если вы хотите, чтобы я приступил к работе как можно скорее, поделитесь со мной всеми подробностями…
Соран и Мистлев всё это время ждали снаружи у дверей Дома Советов. Здание располагалось на городской площади точно напротив часовни, у которой с утра уже толпился народ. Слышны были крики и ругань, но их заглушал звучный голос приора, он отчитывал женщину, прикованную цепями к позорному столбу. На лице у неё была железная глухая железная маска с отверстиями для носа и глаз. Рядом с несчастной стояла пара солдат, отбивая желание у сердобольных горожан помочь осуждённой.
– Грешница! – слышались возгласы.
Мистлев скривилась, глядя на всё это. Напуганные люди всегда стремятся обвинить кого угодно в ужасах, что происходят вокруг. Острый слух улавливал обрывки разговоров. Некая Агнешка обвинялась в распутстве и в соблазнении чужих мужей. Тут же нашлись и те, кто утверждал, что она якобы варит по ночам зелья и опаивает мужчин, после чего те становятся вялыми и ленивыми. Озлобленный народ не видел никаких противоречий в собственных обвинениях. Грешница виновна тем, что своими тяжкими духовными преступлениями перед ликами светлых богов, приманивает в город богопротивную нежить.
– Так они скоро и сжигать начнут, месяца не пройдёт, – бросила Мистлев сквозь зубы.
– За товарку обидно? Она тоже в какой-то степени преступница. Как и ты.
Мистлев пропустила шпильку мимо ушей. В последнее время Соран так и норовил вывести её из себя. Ревность? Скорее всего да. Эгоистичный мальчишка, который не желает видеть рядом с учителем кого-то ещё.
Они бы непременно поссорились, если бы не хлопнули створчатые двери, и Реван не вышел с таким мрачным лицом, будто на него свалились все беды мироздания. Соран тут же подбежал к учителю, но тот некромант глянул на парня, что тот застыл на месте.
– Не здесь, – только и сказал Реван.
И он, несомненно, прав. На площади с приором и солдатами Наблюдательницы обсуждать дела было бы крайне неразумно. Впрочем, Мирит Намарэлос оказалась женщиной обходительной и велела своим людям подыскать для некроманта с его спутниками жильё, чтобы не кормить крыс на постоялом дворе, как она выразилась. Реван отказываться не стал. Им отвели бывший дом Золтана, который после смерти хозяина за неимением наследников стал городской собственностью.
Домик оказался небольшим, но добротным и аккуратным. Несмотря на то что Золтан слыл пьяницей, руки у него были мастеровитые, так что жильё не выглядело запущенным. В доме были две комнаты и большой погреб, да маленькая каморка на чердаке. Несмотря на то что кровать одна, проблем со спальными местами не было, большая печь позволяла без труда разместиться на ней сразу двоим.
– У нас неприятности? – спросила Мистлев у Ревана, пока закидывала свой рюкзак на печь. – Уверяю тебя, труп и тот выглядит веселее.
– Не смешно, – некромант сел на скамью, облокотившись о деревянную столешницу, на которой ещё остались хлебные крошки. – Соран, разбери вещи, мы останемся тут, по-видимому, на несколько дней.
– На сколько?! – воскликнул Соран, но тут же придержал язык. – Да, мастер.
– Мне велено найти некроманта, которого подозревают во всём происходящем. Наблюдательница рассказала, что ей известно, надо отдать должное её людям, они вынюхали всё что можно.
– И разумеется ты не хочешь его искать, потому что он твой старый знакомый, но должен, иначе… – Мистлев выразительно чиркнула пальцем по шее.
Реван молчал, нервно стуча пальцами по столу. Он не смотрел на Мистлев, его взгляд блуждал по рассыпанным крошкам хлеба, точно он решил пересчитать их все.
– Это он приходил, да? – Мистлев вздохнула. – Впрочем, не отвечай, я же вижу.
Рука Ревана сжалась в кулак.
– Ты стала слишком глазастой в последнее время, – и он рывком вскочил со скамьи.
Хлопнула входная дверь, а Мистлев захотелось втянуть голову в плечи. Когда Реван нервничал, по-настоящему нервничал, он был порывист и зол. Зажившая печать на запястье неприятно заныла, говоря о гневе хозяина.
Соран выглянул из соседней комнаты, услышав шум. Посмотрев, что Мистлев сидит на печи одна, он только коротко хмыкнул. Нрав учителя ему был слишком хорошо известен, а вот воровке приходится с ним знакомиться, так сказать, шаг за шагом, день за днём. Мистлев выглядела расстроенной. Отросшие за время путешествия волосы были собраны с помощью кожаного шнурка в хвост, а потому длинная чёлка больше не закрывала глаза и лицо.
– Мэтр Фарран Вейнар когда-то был его учителем, – тихо сказал он. – Не удивительно, что мастер так зол сейчас. Не хотел бы я стоять перед таким выбором, – Соран вздохнул.
– Никто не хотел бы, – отозвалась Мистлев.
Всё-таки парень был способен не раздражать её. Хотя бы некоторое время.
…Если бы Реван увлекался модным среди аристократов курением, он бы уже наверняка стоял и набивал трубку ароматными листьями ларханны. Говорят, вдыхание терпкого дыма успокаивает нервы и прочищает мозги, но некромант просто не переносил резкие запахи. Если бы Реван был любителем выпить, он бы сейчас пошёл в таверну и потребовал бы себе полную бутыль самого дорогого и крепкого вина. Но похмелье к утру не та цена, которую готов заплатить маг, чьим главным оружием является его разум и воля.
Вместо сомнительных способов успокоить нервы, Реван выбрал самый простой – свежий воздух. Прогулка пошла бы ему на пользу, тем более надо было навестить местного мага, о котором говорила Наблюдательница. О, она говорила о многом, о чём не хотелось бы думать прямо сейчас, но прогнать дурные мысли не удавалось. Нет-нет, а Реван возвращался к воспоминаниям об уничтожении некромантской секты и её лидеров. И конечно он не мог не думать о том, что ему вновь предстояло пережить нечто подобное, если подозрения в адрес Фаррана подтвердятся.
Горько осознавать, что ещё один из некромантов оступился. Фарран всегда любил эксперименты, многое могло прийти ему в голову здесь, в глуши, куда почти не суются приоры. Верянские земли были относительно автономными по сравнению с другими имперскими провинциями, и поэтому отступники могли здесь чувствовать себя вольготно.
Тёплое солнце напоминало, что лето доживает последние деньки, но Реван не чувствовал его лучей на своей коже. Не обращал внимания на ветер, небрежно трепавший волосы. Кожаный шнурок ослаб, и теперь несколько волнистых прядей вырвалось на волю. Немногочисленные прохожие косились на некроманта, в своей чёрной одежде он походил на ворона в стае воробьёв. Люди, зная, что без дозволения Наблюдательницы ни один чёрный маг не попал бы в город, не смели открыто выражать недовольство или страх. Но напряжение было ощутимым. Впрочем, за годы проживания в Сарохе Реван привык к подобному отношению.
До дома Гийома Реван дошёл быстро, благо дорогу ему объяснили местные. Нужно было взять магические печати, чтобы беспрепятственно проходить сквозь кольцо огня. Таково распоряжение Наблюдательницы – преград в поисках отступника быть не должно. Ещё только подходя к незамысловатому жилищу мага, Реван увидел, как он прощался на крыльце с пожилой женщиной. Та рассыпалась в благодарностях, прижимая к груди как щит небольшой свёрток.
Парень на пороге дома вымученно улыбался, видно было, что отдыхать ему в последнее время явно не приходилось. Женщина наконец развернулась и пошла прочь, от Ревана не укрылось, что она незаметно осенила себя святым символом. Ну да, понятно, к магу ходи, да на всякий случай попроси богов сглаз отвести. Поравнявшись с Реваном, горожанка дёрнулась от неожиданности, но ничего не сказала и лишь ускорила шаг, боязливо оглядываясь.
Гийом, видя, что к нему новый посетитель, дверь закрывать не стал. Он выглядел напряжённым, но, заприметив в Реване коллегу по ремеслу, наконец расслабился.
– А, тот самый некромант…
– Тот самый маг… – в тон Гийому ответил Реван.
Парень потёр переносицу и качнул головой.
– Простите… мэтр, – Гийом мельком глянул на посох и серебряный значок на одежде Ревана. – Вежливость и бодрость духа уже несколько дней как покинули меня.
– Расшаркиваться и не нужно, каждая улица пропитана тем, что тут происходит.
Гийом вздохнул и наконец пригласил Ревана внутрь, разговаривать на пороге дома было крайне неудобно. Некромант нагнулся, чтобы не стукнуться лбом о дверной косяк, проём был низковат для любого человека, чей рост был хотя бы немного выше среднего. Жилище единственного Зимневского мага напоминало скорее дом деревенской знахарки чем того, кто прошёл школу магии и получил соответствующие знаки отличия. Пахло свежими травами, судя по набору которых, в фаворе местных жителей были защитные зелья и травяные амулеты. Некоторые пучки были собраны недавно и развешаны наспех, Гийом явно не привык работать в таком темпе – не было повода.
– Наблюдательница сказала, что ты должен выдать три заклинания пропуска сквозь огонь, – в подтверждение своих слов Реван показал пергамент с распоряжением и печатью.
Гийом взглянул на него лишь краем глаза и, вздохнув, согласно кивнул. Он взял с полки три кожаных ремешка и выложил их на заваленном разным магическим хламом столе перед собой. Будь Гийом его учеником, Реван бы пришёл в ужас от такого беспорядка, но сейчас и бровью не повёл. Пальцы молодого мага точно из воздуха свивали тонкие светящиеся нити, складывающиеся в рунические надписи на браслетах. Простое колдовство. Реван почти не пользовался подобными чарами, но иногда они были такими же надёжными как и действенными.
Некромант поблагодарил Гийома, когда тот завершил работу, и задал ему ещё один вопрос:
– Знаете ли вы, что ещё велела Наблюдательница?
Гийом вздрогнул и посмотрел Ревану прямо в глаза. В его взгляде читалась обречённость, маг явно не был в восторге от того, о чём догадывался.
– Помогу чем смогу…
…Через пару часов оба мага стояли у подножия высокого холма, на выершине которого виднелись руины башни, где по словам Гийома жил Фарран. Реван не взял с собой ни Сорана, ни Мистлев, велев им не ждать его вечером. Со слов Гийома Фарран жил тут неприметно около десяти лет, он сам узнал о некроманте лишь когда случайно встретил того в лесу. Никаких неудобств тёмный маг жителям не причинял, всё было тихо и спокойно. Пока не пропала Йоана, а следом за ней и Марыся.
– Он помогал нам чем мог, когда началось… всё это, – Гийом посмотрел наверх.
Им предстоял крутой подъём по каменным ступеням, вырезанным самой природой и лишь слегка облагороженным людьми, что когда-то возвели крепость. Разумеется, башню уже обыскивали люди Мирит, но кроме скромных пожиток Фаррана ничего не нашли. Но то были обычные солдаты, не маги.
– А потом исчез и больше не появлялся, – напомнил Реван то, что недавно сам же узнал от Гийома.
Парень покачал головой. Он не был рад тому, в чём ему пришлось помогать некроманту, да и сам Реван чувствовал себя паршиво. Если Фарран там, они обязаны схватить его и привести на суд. Или убить, если ренегат решит сопротивляться.
– Фарран был чудаковатым, это правда, но я никогда не слышал, чтобы он причинил вред хоть кому-то из живых, – Реван вздохнул.
Бывший учитель был тихим и не любил ввязываться в конфликты, но… Нет-нет, да задумывался Реван о том, что глушь меняет людей. Он поднимался по ступеням, и каждый шаг давался всё тяжелее. Что если Фарран провёл какой-то излишне неудачный опыт, приведший к событиям в городке? Это звучало невероятно, пару недель назад даже Реван не поверил бы в происходящее, но теперь…
…Импровизированное жилище Фаррана было перевёрнуто вверх дном после недавних обысков. На первом этаже башни следов пребывания бывшего преподавателя не оказалось. Вещи разбросаны, нехитрая посуда разбита, кровать отодвинута от стены, точно за ней искали тайный лаз. Но и его тут не было.
– Он не возвращался сюда, в тот раз обыскали всё.
– Уверен? – Реван почувствовал знакомое ледяное покалывание в кончиках пальцев.
Это было свежее заклинание с явным использованием некромантии. След шёл снизу, некромант обнаружил лестницу, ведущую в подвал.
– Там лаборатория, – сказал Гийом, – но я ничего не ощущаю.
– Ещё бы, – хмыкнул Реван и быстро сбежал по потёртым ступенькам вниз.
В отличие от верхнего этажа лаборатория оказалась почти не тронутой по одной простой причине – в ней совершенно негде было спрятаться. Полочки на стенах, столик в центре, пучки трав и сыпучие ингредиенты в керамических сосудах, подвешенные к потолку… Гийом не заметил подозрительных чар, которые указывали бы на наличие мороков, иллюзий и магических замков. Но заклинание, которое чувствовал Реван, специалист в первую очередь по бытовой магии не заметил бы никогда. Да и маг с любой другой специализацией кроме некромантии вряд ли бы смог увидеть хоть что-то. На это, очевидно, Фарран и рассчитывал, не став применять обычные чары сокрытия.
– Вы ничего не нашли, потому что он использовал чары школы некромантии, чтобы скрыть следы.
– То есть… всё это время он здесь? – воскликнул Гийом.
Реван согласно кивнул, перехватил посох левой рукой и принялся чертить в воздухе пальцами магические знаки. Он использовал тот же метод, что и Гийом при зачаровании пропусков, только истоки магических нитей лежали намного, намного глубже. Что ж, Академия и Наблюдательница простят ему использование таких сложных чар – при поимке ренегата законы позволяли некромантам снимать почти все ограничения на колдовство. Чем Реван и воспользовался…
Тьма, к которой обращались некроманты, способна надёжно хранить секреты. В отличие от классических заклинаний иллюзии или невидимости, тёмный морок был мощнее и тяжелее. Фарран немного подкорректировал заклинание, из-за чего Ревану пришлось изрядно повозиться. Нити долго не желали сходиться в одну точку, но времени на расшифровку плетения было мало. Немного подумав, некромант влил больше энергии в собственное заклинание, выводя всё в плоскость чистейшего противостояния магической силы. По ногам прошёлся холодок, будто кто-то оставил дверь не закрытой. Заклинание Фаррана рушилось, хоть это и далось Ревану с большим трудом.
Гийом смотрел на происходящее во все глаза. Воздух у дальней стены задрожал, по полу от неё расползались во все стороны эфемерные чёрные змейки, остатки разрушенного заклинания. Не прошло и пары мгновений, как в стене появился проход. Лаборатория оказалась не самым нижним ярусом башни…
Глава 20. Кровь от крови
В открывшемся проходе было темно, Реван зажёг над головой мертвенно голубой огонёк, он горел ровным, но не очень ярким светом. На всякий случай. В голубоватом мерцании виднелись ступени, ведущие вниз, и этого было достаточно. Пахло сыростью, пещерным мхом и чем-то ещё, едва уловимым. Реван принюхался. Это был знакомый ему ещё со студенческой практики запах разложения.
– Что такое? – спросил Гийом из-за спины.
Реван чувствовал исходящую от него магию. Парень хоть и слывёт бытовым магом, щит он сейчас создал вполне неплохой.
– Внизу что-то мёртвое.
Маги переглянулись. Реван бросился вниз, думая про себя, что лучше было бы найти сейчас Фаррана мёртвым, чем быть причастным к его пленению и последующей казни. Но разум подсказывал, что пожилой некромант не мог быть мёртв. Они же разговаривали ещё этой ночью, тело бы просто не успело разложиться. Вероятнее всего у запаха мертвечины иной источник.
Мысль, пришедшая как вспышка, заставила некроманта проклясть всё на свете, включая годы обучения. Фарран не отбрасывал тени от света костра! Стоило заподозрить неладное ещё тогда, когда он спросил разрешения войти в круг, но уставший Реван счёл это всего лишь проявлением вежливости. Да и энергии, которая окружает неупокоенные души, от Фаррана не чувствовалось, значит призраком он точно не был.
–Мне не нравится это место, – пробормотал Гийом, спускающийся следом.
Реван пожал плечами. Когда ступеньки кончились, открылся широкий коридор с нишами в стенах. В камне остались металлические держатели, тогда как древесина факелов давно сгнила.
–Ещёбы оно тебе нравилось, – хмыкнул Реван, осматривая коридор, – это склеп. Должен был быть склеп, – тут же поправился некромант.
Здесь так никого ни разу и не хоронили, ниши оставались пусты. Наверняка где-то тут были и камеры с саркофагами, в которые так и не опустили ни одного тела. Те, кто владел когда-то этой башней и ныне разрушенной крепостью, покинули её раньше.
Запах разложения становился более явным, Гийом морщился, но всё же рот и нос рукой не прикрывал. Реван же на запах никак не реагировал, он замедлил шаг и прикрыл глаза.
В этом месте ощущались свежие чары, прошло не больше недели с того времени, как они применялись. Следы магического потока ещё не успели стереться, и в них явно ощущалось присутствие некромантии. Фарран лично накладывал заклинание в этом месте, но его назначение от Ревана ускользало. Вероятно, мэтр использовал собственные наработки.
След вёл прямо к концу коридора, где уже виднелась закрытая дверь. Перед ней лежало что-то тёмное, чего нельзя было разглядеть в тусклом свете магического шара. Запах становился всё сильнее, стало ясно, что исходит он от кучи на полу. Реван дал знак, чтобы Гийом не торопился бежать вперёд. Некромант взмахом руки направил светоч вперёд, к двери.
Огонёк не встретил никаких преград на своём пути и благополучно завис прямо над тёмным пятном. Это оказалось полуразложившееся животное, видимо собака. Останки не подавали никаких признаков жизни, мутные глаза уставились прямо на непрошеных гостей.
– Ч-что она тут делает? – Гийом явно не ожидал увидеть тут такую картину. – Не похоже, чтобы где-нибудь были лазейки. Да и что делать дворовой собаке в лесу, тем более тут?
Реван подошёл ближе к мёртвому животному, рядом валялся разорванный ошейник. При жизни пёс явно принадлежал кому-то из жителей города. Не пришёл же он сюда сквозь магический барьер только для того, чтобы сдохнуть! Некромант осмотрел останки, проведя над ними рукой. Никаких ощущений, даже в кончиках пальцев не закололо.
– Не знаю, откуда здесь эта собака, но ошейник с неё кто-то сорвал, это во-первых, ну а во-вторых… Это не ритуальное убийство, никакой магии я не чувствую, но и смерть не естественная. Мне не хочется об этом думать, но возможно там за дверью мы встретим не того Фаррана, каким его помнили. Если он ещё жив.
– Как же я не хочу… – прошептал Гийом.
Он выглядел растерянным и всеми силами пытался собраться с духом. На его лице отражался весь спектр эмоций, молодой маг совершенно не умел скрывать их. И Ревану были отлично знакомы его чувства.
– Тебе уже пришлось кого-то убить, кого ты знал?
Реван не заметил как перешёл на «ты», тут, в старом склепе, было явно не до соблюдения этикета, так любимого магами всех мастей. Вместо ответа Гийом едва заметно кивнул головой. Он не хотел говорить об этом, видно душевная рана была ещё очень свежа. Реван вспомнил, что Наблюдательница говорила о вампирах и о том, что последней была убита молодая девушка. Марыся, кажется так её звали…
Реван подошёл к двери и прислушался… Тишина. О том, что Фарран скорее всего там, говорили лишь отголоски магии, которые заметно усилились. Глупо конечно, но…
– Мэтр Вейнар? – позвал некромант, прислушиваясь.
Сердце пропустило один удар в звенящей тишине. Второй. Третий. Слышно было прерывистое дыхание Гийома, он сильно волновался. И это был единственный звук в этом проклятом склепе.
– Пора открывать, что бы там ни было, – Гийом вытащил длинный кинжал с серебром.
От лезвия исходило слабое лунное свечение, зачаровано оно было совсем недавно, Ревану захотелось прикрыть глаза на какое-то мгновение. Магия на клинке была не просто жреческой, она исходила от светлых богов. Не то чтобы некроманты с ними не ладили, они и в храм могли зайти при нужде, но соприкасаться с божественной магией Света…
– Да пребудут с нами все силы, – Реван нащупал рукой рычаг и нажал на него.
Каменная дверь медленно отъехала в сторону…
Саркофаг белел в полумраке склепа, его грани отливали голубым от магического огня, массивная каменная крышка была снята и прислонена к стене целой и невредимой. И это вполне могло не вызвать никаких подозрений, если бы на полу не мерцали руны, тонко вырезанные лезвием. Они создавали ровный круг вокруг саркофага, который служил… тюрьмой, запертой изнутри!
– Не могу сказать, что не рад вам, неугомонные мальчишки, – донёсся приглушённый голос Фаррана прямо из саркофага.
Тёмная фигура поднялась с места своего заточения и села, повернув лицо к магам. Гийом охнул от увиденного, Реван только с досадой сжал губы в тонкую линию. Фарран был, безусловно, в сознании, но в том, что он мёртв, теперь не было никаких сомнений. Бывший учитель смотрел на своего некогда ученика красными в полутьме глазами, они тлели будто угольки.
– И вы тоже! Как вы могли! – воскликнул Гийом. – Я вам верил! Мы все вам доверились!
Фарран только грустно улыбнулся и как-то нехорошо засмеялся странным шипящим смехом. Происходящее в склепе просто не укладывалось у Ревана в голове. Как мэтр Вейнар смог обратиться?
– Я был искренен с вами, – сказал Фарран, выбираясь из саркофага. – И помогал по собственной воле.
Его движения были плавными и текучими, подобно эльфийским, но перед магами стоял отнюдь не древний перворожденный и даже не полукровка. Белая как снег кожа, сверкающие алым зрачки в темноте и неестественная грация выдавали в нём вампира с головой. Точно такого, какой был описан в легендах и на страницах учебников, точно такого, о каких писала в своём дневнике Эрлина из Арра.
– В те ночи поисков я ещё был человеком, иначе не смог бы войти в часовню.
Фарран остановился у самой границы круга и коснулся невидимого барьера пальцами. На мгновение полыхнуло, вампир поморщился от боли, вздохнул и начал свой рассказ. Когда в Зимневе стали пропадать девушки, Фарран действительно ещё был человеком. Он не был в восторге от множества людей вокруг, но кровожадностью не отличался, как и жаждой к убийствам. Когда в городе бродили настоящие живые мертвецы с полной пастью острейших зубов, некромант не боялся. Магические круги вокруг Зимнева – его идея. Он не поленился в тайне от всех заколдовать кладбище, покрепче запечатав могилы, чтобы не случилось ничего непоправимого. Кто знает, не восстал бы кто-нибудь ещё?
Фаррану везло, и он ни разу не был ни поцарапан, ни укушен. Мага подвела его собственная тяга к знаниям и стремление разложить всё по полочкам.
– Я проводил опыты с их кровью в надежде побольше узнать об этих существах. Мои исследования, возможно, увенчались бы успехом, если бы… Колба с кровью взорвалась во время одного из опытов, такое иногда случается, тебе ли, Реван, не знать это после уроков алхимии.
Реван вымученно улыбнулся. Алхимия сложная наука, во время изучения приходится менять не один котёл, а уж сколько в процессе бьётся драгоценного стекла! Казусы случаются и у профессионалов, чего уж говорить об учениках. Некоторые компоненты обладают такой энергией, что не всегда удаётся подобрать подходящий носитель сразу. Это случилось и с Фарраном. У него хоть и была своя лаборатория, всё же тут, в глуши, сложно достать наилучшие материалы.
– Кровь попала мне на лицо и руки, – Фарран показал пальцем на идеально гладкую кожу лица, – вместе с осколками стекла. Как видите, после моего превращения от ран не осталось и следа.
По словам мага, реакция началась практически мгновенно. Если бы вампирская кровь попала на здоровую кожу, вряд ли бы что-то произошло, но она сразу проникла внутрь. Фарран рассказал, что жертвы вампира мучились три ночи после укуса прежде чем обратиться. Они в самом деле умирали, чтобы восстать в своём новом чудовищном облике. Фарран же хоть и пребывал какое-то время в забытьи, скорее похожем на сон, не был уверен, что умерокончательно.
– Когда я понял, кем я стал и… – Фарран мотнул головой в сторону двери, где лежали останки несчастного животного. – Я пытался держаться, но быстро пришёл к выводу, что кровь животных не способна насытить. Нет-нет, – вампир взмахнул руками, от чего и Гийом, и Реван, инстинктивно уклонились. – Я никого из людей не убивал. Клянусь именем того, кем я был.
Фарран отступил к саркофагу, прислонившись к нему спиной. Всем своим видом он пытался показать, что не желает ни битвы, ни крови, но обстановка менее напряжённой не стала. Вампир рассказал, что когда почувствовал близкое присутствие Ревана и его спутников, решился предупредить их в последнюю ночь перед тем как обречь себя на добровольное заключение.
– Я очень, очень хотел вашей крови, это правда, особенно… – Фарран закусил губу, острые белые зубы блеснули в мертвенно-голубом свете пульсара. – Мне стоило нечеловеческих усилий держать себя в руках, но я не уверен, что моей воли хватит сдерживаться постоянно. Круг закрыт изнутри, я не могу из него выйти и не могу его снять, но войти внутрь вы сможете.
Фарран замолчал, опустив голову, точно ему было стыдно за свою нынешнюю сущность.
– Для чего? – неуверенно спросил Гийом.
– А то ты не догадываешься, – прошипел Фарран, взглянув на бывшего «коллегу» в упор, парень вздрогнул. – Я не хочу, чтобы это сделали они.
Голос вампира вновь стал спокойным. Гийом вопросительно взглянул на Ревана, мол, что это значит, но некромант не ответил. Он прекрасно понимал, о чём речь. Фарран не хотел, чтобы его уничтожили люди Наблюдательницы или, что ещё хуже, приоры. Уж они бы нашли способ казнить и вампира прилюдно в назидание всему честному народу.
– Не хочу позора, – наконец сказал Фарран. – Пусть лучше свои, хоть я уже вряд ли могу называть себя человеком. Реван. Я не смогу так существовать. А ты не сможешь жить с мыслью о том, что будешь повинен в смерти людей, если оставишь меня тут. Рано или поздно чары круга рухнут, и тогда я вряд ли буду придерживаться животной диеты.
Фарран говорил, а в памяти Ревана воскресал тот момент, который он запомнил на всю жизнь. Подземелье, трупы сектантов и Марвайль, её полный удивления взгляд и кинжал, мгновение назад пронзивший её сердце. Прежде чем умереть, она успела окровавленными пальцами коснуться его лица, и только. Учитель убил свою ученицу, теперь же по страшному стечению обстоятельств ученик должен был убить своего учителя.
Не медли…
Гийом протянул Ревану свой кинжал, но некромант качнул головой и вынул из ножен собственный крис. Зачарованное серебряное лезвие редко пускалось в ход, только при прямом столкновении с ретивой нежитью. Такое оружие не использовали в бою с людьми и тем более не применяли его в бытовых целях. Серебро ярко блеснуло, Фарран прикрыл глаза, видно было, что сияние чистейшего металла причиняло боль его глазам. Но вампир быстро взял себя в руки – перед орудием убийства надо вести себя достойно.
