Этель Рефар
Мёртвое сердце
– Если Соран не смог пройти по Тропе, его уже схватили, – заключила Мистлев, не глядя на Ревана, её голос был глух. – Заходя на неё, я и не думала, что получится протащить и вас, но у меня получилось. Ты прошёл до конца, потому что держишь меня на поводке…
– Я не держу! – вспылил Реван, потеряв остатки самообладания.
– Ой, ну не сверли меня взглядом, я всего лишь называю вещи своими именами, Реван. Итак, если мои догадки верны, ты прошёл за мной до конца, а Соран отстал и сбился с Тропы. Он мог выпасть где угодно, я понятия не имею, насколько междумирье совпадает с этим миром. Я и на Тропу смогла выйти только потому что… тут когда-то жили эльфы. Эй! Смотри! Что там?
Реван повернулся туда, куда Мистлев указала пальцем. В лесной чаще один за другим вспыхивали столбы света – один, второй, третий… Три огненно-рыжих вспышки озарили окрестности, пока наконец не погасли.
– Гости, – Реван сжал посох с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
Конклав прислал магов Огня, даже не светлых. Дело принимало ещё более скверный оборот.
– Я так понимаю, второй раз провернуть фокус не получится?
– Смерти моей хочешь?!
– Ну тогда бежим!
Реван, схватив Мистлев за руку, бросился вглубь руин, не забывая при этом просматривать местность на наличие магии. Никто не знает, что было в головах у древних, когда они покидали это место. Когда-то здесь был закрытый монастырь, но, судя по Дневникам Эрлины, под ним скрывалось строение из куда более давних времён.
– Нам нужен вход в подвал! – крикнула Мистлев. – Однажды я забралась в руины и…
Договорить она не успела, потому что земля ушла из-под ног. Оба провалились в глубокую яму и, если бы Реван не успел прошептать заклинание, наверное разбились бы насмерть. Но вместо нелепой гибели по чистой случайности, их ждал всего лишь жёсткий удар о каменный пол. Неприятно, но благодаря колдовству некроманта, кости остались целы.
Мистлев закашлялась – так много пыли было вокруг. Реван зажёг несколько магических огней, направив их в разные стороны. Они оказались в длинном подземелье, вдоль стен которого стояли покосившиеся от времени полки. На нижних ярусах всё ещё хранились надёжно закупоренные бочки, должно быть, с элем или вином. На верхних ровными рядами лежали керамические бутыли, покрытые толстым слоем пыли. А паутины здесь было так много, что иногда сквозь неё было сложно увидеть хоть что-нибудь. Под ногами кроме обломков и камней было множество черепков от тех бутылей, которые не уцелели.
– Ну… предположим, подвал мы нашли. Винный погреб, если быть точным. Есть план?
– Есть, – Мистлев осклабилась и выудила из тайного кармана связку отмычек. – В конце коридора несколько дверей, вот и посмотрим, куда они ведут. Хочешь туда, где нашли твою любимую книжку? Нам нужно спуститься ещё ниже.
– И поскорее, – Реван бросил взволнованный взгляд на дыру в потолке.
Провал был свежим, и маги наверняка обратят на это внимание. Пожалуй, у него есть немного времени, чтобы замести следы…
Глава 25. Время вскрывать замки
Тихое позвякивание отмычек умиротворяло, с ними, да в подземелье с множеством запертых дверей, Мистлев ощущала себя рыбой в воде. Как давно она не занималась любимым делом? Пожалуй, с тех пор как попалась в Сарохе. Но всё же времени было слишком мало, чтобы позволить себе возиться со всеми дверьми. Мистлев взмолилась Многоликому богу с просьбой направить её по верному пути и, если и правда не время отдавать ему свою душу, пусть мольба будет услышана.
Всё внимание Пташки тут же оказалось прикованным к самой неприметной двери в винном погребе. Замок оказался взломан так быстро как никогда. Внутри механизма щёлкнуло, и вот дверь уже была открыта, открывая узкий проход вниз. К этому времени Реван закончил со своими чарами, и все магические светочи устремились в открытую дверь.
Спустившись ниже, они оказались в разветвлённой сети ходов. Карты подземелий, разумеется, не существовало вовсе, оставалось идти по наитию. Мистлев уповала на волю своего бога, а Реван на магию. Пташка попутно ощупывала стены на предмет скрытых рычагов или кнопок, но под пальцами был лишь ровный крепкий камень, чуть влажный. Иногда она чувствовала холодок вдоль позвоночника, когда некромант пробовал прощупать подземелье магически. Ощущение было не из приятных, воображение рисовало тени в темноте. Мистлев ждала, что вот-вот из-за угла выглянет мертвец в заржавленных доспехах.
– Ты что-нибудь нашёл? – осторожно спросила она у Ревана, который сейчас сам походил на восставшую нежить.
В запыленной одежде, бледный и с расширенными из-за трансового состояния зрачками, Реван молчал. В свете магического огня на его лицо легли чёрные тени, придав чертам ещё более зловещее выражение. Ещё немного, и он, кажется, начнёт принюхиваться с плотоядной усмешкой. Но вместо этого некромант лишь медленно повернул голову в сторону левого прохода. Туда они ещё не заглядывали.
– Там что-то есть, – едва слышно произнёс он. – Следы старого колдовства. Некромантии.
– Надеюсь, там нет призраков, – пробормотала Мистлев, которая после событий в Озёрном стала бояться неупокоенных в любой их форме ещё больше.
– Выбора у нас всё равно нет, – Реван пожал плечами, возвращаясь в нормальное состояние.
И то правда. За спиной погоня и смерть, впереди тоже ничего хорошего, но есть хотя бы надежда на лучший исход. Мистлев первой юркнула в проход, первым делом осматривая пол и стены, не забывая и о потолке. Но нет, намётанный глаз не заметил опасности, проход был чист.
– Тут есть магические ловушки?
– Нет. Не чувствую, – уточнил Реван, чуть помедлив с ответом. – Чары похожи на охранные, но вряд ли это ловушка для тех, кто хочет попасть внутрь.
Дальше по коридору оба шли молча, пока не упёрлись в тупик, загромождённый старыми ящиками и каким-то барахлом.
– Странно, – Реван огляделся, магические огни подлетели поближе, чтобы лучше осветить тупик. – Тут не должно быть этого всего. След очень чёткий, зачем зачаровывать тупик с хламом? Это не имеет никакого смысла! Заклинание старое… Очень старое, может быть даже старше монастыря над нами. Те, кто его строил, должно быть, по наитию обходили это место стороной и решили устроить здесь что-то вроде склада. Я почти уверен, что над нами нет никаких жилых помещений.
То, что в этом месте так и веяло магией, Мистлев чувствовала и сама. Она не была в восторге от некромантии и потусторонней жути, но изрядная толика эльфийской крови наделяла своего носителя способностью тоньше чувствовать проявления тонких миров и их обитателей. Пташке очень не нравилось то, что обитало где-то совсем рядом. Что-то… знакомое. Ещё когда они были там, наверху, ей казалось иногда, будто кто-то наблюдает за гостями из-под толщи земли. Рассказать о своих ощущениях Ревану Мистлев не решилась, на это тогда не было времени.
– Знаешь, мне кажется, что там кто-то есть. Под землёй. Я сначала подумала, что это мои страхи, но нас будто кто-то ждёт.
– Ну вот и проверим, – Реван упёрся руками в ящик, загораживающий проход к стене, и с усилием толкнул его. Внутри деревянного короба что-то звякнуло. – Поможешь?
Мистлев пожала плечами, физическая работа её не пугала. Вдвоём они смогли отодвинуть сначала один ящик, потом второй, пока не открылась ровная круглая площадка. Реван жестом велел Пташке отойти, та не возражала, потому что стоять здесь ей было очень неуютно. Некромант воткнул посох остриём прямо в центр, на миг Мистлев показалось, как зашевелились и зашипели змеи в навершии. Но это были не они – от шёпота Ревана по спине пробежались мурашки. По-змеиному шелестящий голос наполнил собой всё небольшое помещение и, казалось, отражался от потолка, пола и стен. Заклинание набирало силу, пока наконец на полу не стал проступать тонкий контур багряного огня.
Вскоре Реван стоял точно в центре тройного круга, испещрённого магическими знаками. Во внутреннем кольце мерцал незнакомый прежде символ с изображением полумесяца, пронзённого обоюдоострым клинком. Точно кто-то оставил свой личный герб или символ целого… Сообщества? Клана?
Когда некромант закончил читать заклинание, он огляделся, всматриваясь в знаки. Лицо Ревана, обычно безучастное ко всему, сейчас выражало самые разные чувства. Удивление. Замешательство. Радость. Азарт. Всё смешалось во взгляде мерцающих красным глаз, в полубезумной улыбке. Такого Ревана Мистлев ещё не знала.
– Это же… Это… Древнеэльфийские руны, но язык не… Боги!
Реван выудил свёрток из сумки, которую носил через плечо. Аккуратно развернув ткань, он достал старую книгу и что-то искал в ней, совершенно не обращая внимание на происходящее вокруг. Казалось, он забыл даже о том, что их вот-вот могут найти! А Мистлев не была уверена, что её кинжалы способны помочь в бою с магами, превосходно владеющими стихией Огня.
С потолка ссыпалась пыль. Мистлев посмотрела наверх, но кладка была совершенно целой. Пока Реван выказывал восторги на тему того, что ему удалось снять маскировочные чары с некромантской печати, поставленной столетия назад, Пташка нервничала. Магические огни мигнули, будто настоящие язычки пламени на ветру. Но разве сквозняк способен заставить свет, сотворённый колдовством, мигнуть? Там наверху творились, судя по всему, очень мощные заклятия. Чего доброго, маги Огня просто разнесут руины по кирпичику. Вряд ли им стоит большого труда всё здесь взорвать.
– Реван…
– Вот! Нашёл! Точно такая же! Значит я смогу её снять. Сейчас… В современной магии не используются такие ключи и нити. Тут ещё и голосовые привязки, как интересно, это устаревшая практика, но…
Реван обеспокоенно посмотрел наверх, магические огни снова моргнули. Он нахмурился, уловив отголоски творящегося наверху колдовства. Надо было торопиться. Некромант ещё раз пробежался глазами по тексту книги и убрал её в сумку, не тратя в этот раз время на аккуратность. Он достал нож и полоснул по ладони, Мистлев передёрнуло. Реван не в первый раз использовал кровь для колдовства, и ей было не по себе.
Когда первые красные капли коснулись печати, она вспыхнула ярче. Магические знаки жадно впитывали кровь, напитываясь энергией изнутри. Пол под ногами дрогнул, по катакомбам пронёсся низкий гул. Реван сделал глубокий вдох и наконец произнёс длинное заклинание жутким вибрирующим голосом. Мистлев слышала, что такой техникой владеют чародеи кочевых племён – в портовом городе, где она жила со Стаей, кого только не встретишь.
Знаки ожили и печать воспарила в воздухе на несколько мгновений только для того, чтобы распасться в чёрную труху. Пепел осыпался на пол, который теперь просто ходил ходуном. Реван вовремя отошёл от места, где ещё недавно стоял, потому что прямо под его ногами образовался глубокий круглый провал с винтовой лестницей, уходящей ещё глубже под землю. С глубины повеяло холодом, до боли знакомым Мистлев. Точно такой же приносили с собой туманы, накрывающие леса и Зимнев каждую ночь.
– Жаль Сорана нет рядом, – Реван качнул головой. Его голос был хриплым, сказалось непривычное заклинание. – Если он отстал от нас, он мёртв.
– Если тебя это утешит, – Мистлев тут же возникла у мага за спиной, – мы тоже в любой момент откинем копыта.
Некромант резко развернулся, глядя на Пташку сверху вниз:
– Возможно.
Они оба посмотрели в зияющий тьмой провал, откуда уже выползали первые язычки серебристого тумана. Самый настоящий спуск в неизвестность.
– Знаешь, я… я наверное зря на тебя накричала у костра, да? Ты меня вытащил оттуда и всё такое, – Мистлев замялась. Она ненавидела чувство неловкости, оно раздражало, выводило из себя и парализовало волю. – В общем…
Сверху снова донёсся странный гул, магические огни погасли, и в подземелье настала кромешная тьма.
– Считай, – голос Ревана прозвучал совсем близко, почти над ухом, – что твои попытки извиниться приняты.
Свободной рукой некромант прижал Мистлев к себе, когда пол в очередной раз опасно тряхануло.
«Я бы и так не упала!» – возмутилась про себя Пташка, но не успела придумать ничего язвительного, потому что в тот же момент почувствовала поцелуй на своих губах. И даже не думала сопротивляться. В конце концов, у чёртовой печати оказалась и приятная сторона…
Глава 26. Третий сын Ламии
Здесь, внизу, было холодно. Туман, заполнивший винтовую лестницу, почти рассеялся и теперь лишь стелился по самому полу. Короткий коридор вывел в просторную круглую залу, в центре которой стоял самый настоящий саркофаг. Колонны и стрельчатые своды с ажурной лепниной явно были рукотворными. Кто бы ни запечатал эту гробницу, всё же постарался, чтобы она выглядела роскошно.
Магические огни едва горели, чужое колдовство не давало им светить в полную силу. В отличие от катакомб, здесь чары ощущались настолько остро, что воздух казался плотным. Реван не чувствовал ловушек, только мощные охранные заклинания и, судя по всему, они были призваны ограждать мир от того, кто внутри саркофага, а не наоборот.
Ряды ажурных колонн расходились ровной восьмиконечной звездой от центрального круга. Реван сделал всего один шаг вперёд, как услышал от Мистлев:
– Пригнись!
Над головой с шипением пролетело тонкое цельнометаллическое копьё. Надо же, а некромант и не заметил, что наступил на секретную кнопку.
– На твоём месте я бы пока вообще не шевелилась, – голос Пташки звучал слишком глухо для такого просторного помещения, будто воздух вокруг поглощал звук.
– Сколько времени тебе нужно?
– Не знаю, – честно ответила воровка, исследуя пространство.
Реван прикрыл глаза. Что ж, некоторое количество времени у них действительно есть. Он успеет получше осмотреть магический круг и разобраться, как его снять. Судя по всему, его ставил тот же маг, что и накладывал щиты и иллюзии на люк. Пока Мистлев была занята поиском и обезвреживанием скрытых механизмов, Реван пытался сосредоточиться на магическом фоне. Ещё не входя в трансовое состояние, он чувствовал, что здесь что-то не так, как обычно.
Чувство присутствия и наблюдения со стороны не покидало его, хотя Реван точно знал, что живых людей кроме них двоих тут не появлялось уже очень и очень давно. От размышлений его отвлёк резкий металлический скрежет – совсем рядом из-под плиты вышел длинный заострённый штырь. Ещё с десяток кольев торчало между колоннами вокруг саркофага. Они были по большей части из железа, но светлые полосы говорили о том, что их дополнили серебром. Это была ловушка для… вампиров?
– Извини, – донеслось со стороны. – Ну, зато теперь я разобралась, как эту штуку отключить!
Реван нервно улыбнулся. В конце концов, он был лишь в нескольких шагах от несостоявшегося посажения на кол, а не прямо над…
– Вот! – довольно воскликнула Мистлев из темноты.
Что-то скрипнуло, щёлкнуло, и острые металлические колья скрылись под полом.
– Обычно я работаю одна… – пояснила она. – И включаю все ловушки намеренно, чтобы они разрядились. Так, конечно, работает не со всеми, но пока здесь ничего сложного нет. Во-он в том секторе у постамента безопасно.
Реван посмотрел туда, о чём говорила Мистлев. У внешнего края круга действительно возвышался постамент в два человеческих роста. Он был из гладкого чёрного обсидиана, но для чего сооружение предназначалось, Реван не знал. Впрочем, если там действительно можно не ожидать сюрпризов с выныривающими из-под ног штырями и летающими копьями, пожалуй это лучшее место.
Кто-то хорошо постарался, чтобы до саркофага не добрались.
"Или оттуда не выбрались", – промелькнуло в мыслях.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что поверхность странного постамента покрыта узкими желобками, ведущими к саркофагу.
Что кровь закляла, тому же свободу даёт…
Всплыли последние строчки из дневника. Реван вздохнул. Наверху он потерял не так уж много крови – всего лишь рассечённая ножом ладонь. Здесь же явно требовалось больше. Некромант не удержался от желания провести по манящей блестящей поверхности рукой. Постамент был наполнен магией и, кажется, даже способен реагировать на происходящее вокруг.
Камень под пальцами легонько завибрировал, будто действительно почувствовал прикосновение. Ревану даже показалось, что его тщательно изучали, но больше ничего не произошло. Постамент остался стоять, каким был, магическая защита вокруг саркофага по-прежнему на месте. Что ж, пора браться за магию. Чары, наложенные на гробницу, были сильными, но в то же время настолько древними, что вряд ли уже действовали в полную мощь. Может быть, всё обойдётся малой кровью и силы сегодняшнего затмения будет достаточно.
Реван повернулся спиной к постаменту и подошёл к самой границе магического круга. Для начала стоило снять заклинание непрогляда с него самого, чем некромант и занялся с уже привычной точностью. Подобные чары строились по схожему принципу, отличаясь лишь деталями, зависящими от целей мага и, что уж греха таить, его опытности. Если получилось снять предыдущие некромантские мороки, выйдет и с этим. Реван сделал глубокий вдох и погрузился в транс так же привычно, будто нырнул в воду с головой.
Нить основы заклинания пришлось искать дольше чем обычно, она была хорошо вплетена в множество других. Но достаточно найти её одну, чтобы весь клубок чар распутался – рвать всё разом слишком сложно, затратно по силам и долго. Пока Реван искал её, он был так погружён в процесс, что не слышал ничего вокруг, лишь острее ощутил чужое присутствие. Теперь сомнений не оставалось, это был тот или та, кто лежал в саркофаге.
Некромант не чувствовал привычной ауры нежити, но и живым это существо не являлось. Незримо оно наблюдало за происходящим без ярости и гнева от того, что его покой был потревожен за столько веков. Враждебности от него не исходило, скорее любопытство и острое желание наконец оказаться на свободе. На какой-то момент Ревану показалось, что узник, а иначе назвать владельца саркофага было никак нельзя, пытается направлять некроманта. Будто незримый некто нашёптывает верные движения. Совпадение это было или нет, но искомая нить нашлась очень быстро.
Ну же… тяни её!
И Реван потянул. Открыв глаза, он увидел, что полог иллюзии спал, и теперь перед ним мерцала такая же багряная печать, что запирала ход сюда, разве что была больше в размерах. Первый этап пройден.
– Ничего себе! – присвистнули за спиной.
Реван вздрогнул и обернулся. Привычка Мистлев совершенно бесшумно подходить сзади иногда раздражала. Воровка, довольно улыбаясь, стояла, вальяжно прислонившись к постаменту. Золотистые глаза светились красным в отблесках магических знаков, что придавало ей самый настоящий вампирский вид. Уж чего говорить, если по легендам эльфов и высших вампиров нередко путали друг с другом.
– Здоровая штука, ты с ней справишься? Я отключила все механизмы, так что можно ходить, где угодно. Знаешь, мы чуть не попали в огненную ловушку, она была вон там, – Мистлев махнула рукой в ту сторону, откуда они пришли. – Тут было припасено сюрпризов на целую роту. Огонь, серебро, железо… Немного странный набор, не находишь?
– Да, – согласился Реван, возвращаясь к своему занятию.
Посох в руке потеплел, готовый к работе. Он произнёс все необходимые заклинания, оставалось только последнее действие. Некромант снова без всяких опасений пустил себе кровь. Резать второй раз по ещё не зажившей ране было очень неприятно, но других вариантов не было. Касаться запястья было бы слишком опасно. Когда первые капли упали на плиты, печать тут же вспыхнула, но через пару мгновений померкла вновь. Кровь не была принята, хотя магический фон вокруг стал напряжённее.
Что-то происходило, но Реван пока не мог вычислить, что именно. Нужно больше крови? Нужна не егокровь? Как он успел понять из набора ловушек, они были рассчитаны не только на того, кто внутри, но и на тех, кто мог бы прийти вызволять узника. Серебро, огонь… всё это, ясное дело, предназначалось для вампиров. Железо же… Тюрьма была заклята на эльфийскую кровь! Спину обдало холодом, монолит снова проснулся и в этот раз древняя магия не угасла как тогда, когда некромант всего лишь коснулся камня пальцами. Багряная печать, почувствовав перемены, стала разгораться ярче.
– Отойди от него! Быстро!
Мистлев удивлённо уставилась на Ревана.
– Не вопрос, – она всплеснула руками, но не успела сделать и шага, как из её груди уже торчала обсидиановая игла.
Пташку прижало к постаменту так, что она не могла пошевелиться, а кровь быстро заполняла ложбинки. Красная дорожка потянулась к магическому кругу, призрачный огонь яростно заметался, язычки багряного пламени тянулись к свежей крови как изголодавшиеся звери.
Теперь у тебя и выбора-то нет, некромант.
Чужой голос в голове. На границе круга возник человеческий силуэт, прямо перед Реваном стоял высокий молодой мужчина с очень светлыми серебристыми волосами. Внешне он походил на эльфа, но мертвенная бледность и острые кончики клыков не оставляли никаких сомнений в его принадлежности к вампирам.
– У тебя мало времени, чтобы снять печать, – заметил вампир, указывая кивком головы на распятую Мистлев. – А я ещё могу успеть… помочь. Эльфы живучи, но я по запаху чую, что кровь не слишком-то чиста.
Происходящее не укладывалось у Ревана в голове. Вампир, видимо тот самый, который и начал в Зимневе цепочку кровавых убийств, намекает на сделку?
– Время идёт, а жизнь смертных слишком коротка, – вампир шагнул за пределы круга, и теперь Реван понял, почему Сорану удалось так быстро прогнать его.
Перед ним стоял фантом, именно в таком облике вампир и смог выбираться из заточения, а расстояние и время для него не преграда. По Тропам до Зимнева и окрестностей можно добраться очень быстро.
– Я не могу ждать ещё пару тысячелетий, когда заклинание ослабнет настолько, что не будет преградой для моего физического тела. Времени мало, – ещё раз напомнил он. – Кровь в людях не бесконечна.
У Ревана не оставалось выбора. Он и так успел потерять слишком много, чтобы приносить ещё одну жертву. Фантом растворился в воздухе, больше не отвлекая некроманта от дела. Не было времени сомневаться, обманет вампир или нет, когда был всего один шанс отсюда выбраться, оставив Мистлев живой. Маг произнёс завершающую формулу, печать уже достаточно напиталась кровью, чтобы подчиниться. Магические знаки вспыхнули слепяще-ярко прежде чем погаснуть навсегда, оставив после себя чёрный дымок.
В этот же момент крышка саркофага с грохотом отлетела в сторону и, ударившись об одну из колонн, треснула пополам. Вампир наконец выбрался из своей гробницы, но теперь его облик был далёк от того, что видел Реван. Это по-прежнему был высокий мужчина, но видом напоминал живую мумию. Когда-то явно сидевшая по фигуре роскошная одежда теперь висела мешком, местами она истлела со временем, обнажая сероватую кожу. Прежними остались только глаза, эти два золотых огня, пылающих на исхудавшем лице. Вампир после тысяч лет заточения представлял собой жалкое зрелище, но вряд ли он был менее опасен чем прежде.
– О, поверь, совсем недавно я выглядел намного хуже.
– Мне некогда с тобой болтать, ты кое-что обещал.
– Обещал? Ах, ну конечно, – вампир в мгновение ока оказался рядом с постаментом.
Обсидиановая игла вошла внутрь камня, чары спали, и Мистлев упала прямо на его костлявые руки. Вампир втянул носом воздух и довольно улыбнулся. Она была ещё жива.
– Ты, надеюсь, понимаешь, что я могу помочь лишь одним известным мне способом? Ну не надо на меня так смотреть, – вампир плотоядно осклабился, – я всё-таки лорд и Третий сын Ламии, да и ты, – он принюхался, – не тянешь на смерда. А раз так, то понятие чести для нас обоих не пустой звук, верно?
– Верно, – согласился Реван, понимая, к чему клонит вампир.
– Я обязан свободой вам двоим. Без этой милой девочки вряд ли бы что-то вышло, не просто так я ещё в Зимневе вас приметил. Она не будет безмозглой упырицей, движимой инстинктами. Неприятные твари, знаешь ли… – вампир поморщился. – Что ж, дело за малым. Сними свою печать, она не даёт мне права на… воздействие.
Ещё несколько дней назад Реван бы ни за что не согласился нарушить закон таким грубейшим образом. Он отвечал за все действия Мистлев как бывшей осуждённой на смерть, и любой прокол мог привести к эшафоту его самого за пособничество. Но теперь он и так был отступником, так что ещё одно преступление вряд ли способно что-то изменить. В конце концов, без метки будет проще. Никаких привязанностей, а значит никаких предательств и потерь. Реван почти не колебался – если он действительно смог если уж не полюбить, то хотя бы привязаться к кому-то за время, прощедшее после смерти Морвайль, чувство не исчезнет и после снятия чар.
– Я, Реван Вегри, разрываю магическую связь и отчуждаю печать подчинения с Мистлев. С этого дня и этого часа нет моей власти ни над духом, ни над телом, ни над мыслями, чувствами, поступками и стремлениями, – Реван коснулся левой рукой печати на ледяном запястье Мистлев. – Печать снята, узы разорваны.
Узор испарился с кожи, не оставив ни следа. После исчезновения печати Реван ничего не почувствовал кроме опустошённости и холода. Некромант с тревогой прислушивался к собственному сердцу и впервые, наверное, опасался не найти ответа. Мистлев лежала на костлявых руках вампира, назвавшегося Третьим сыном Ламии, без сознания, и эта картина не вызвала ровным счётом ничего.
Но всё же Реван ошибся. Когда острые клыки вампира сомкнулись на белой шее, сердце болезненно сжалось. Некромант обречённо закрыл глаза. За один день он натворил слишком много, чтобы заслужить лишь одно единственное сожжение на костре на центральной столичной площади.
