Александр Анатольевич Петров
Воспоминания о будущем. Новые горизонты
В тени покоев сидел Гонр. С женой и сватом. За окном лил дождь. А здесь было тепло от жаровен и вина. Несколько Попрошаек сидели здесь-же. Они заменяли ему всех придворных, занимая все должности, от слуг до Казначея. Но сегодня особо важный вопрос. Его сын неподобающе для своей должности скромно живёт. У него только одна жена. И это у Полководца двух Правителей! Надо найти ему наложницу. Но это свадьба – уже государственное дело. Нужно будет согласие двух Правителей. Это и обсуждали. Вопросы управления его давно уже не беспокоили. Есть Мудрецы из Вольных Земель. Они заняты развитием территории, отдельными аспектами её жизни. К каждому приставлены по два Попрошайки. Для обучения, соблюдения традиций Юга и контроля. Его регион «просел». Если раньше он жил торговлей и транспортом, то теперь вся тяжесть торговли с землями Великого Волшебника сместилась на север. Оттуда, из одного из портов, вывозят зерно. Много отнял и канал через Риф. Но он и дал толчок к развитию. У него корабли «отдыхают» после прохода через канал. Сильно развились таверны. Он приказал построить судоремонтную зону. Место – конфискованные в казну владения изменников. Теперь корабли ещё и ремонтируют. Его-же город стал отправной точкой для экспедиций на юг. И первой точкой, куда корабли возвращаются из экспедиций. В доходах город даже подрос, перераспределив сословный состав. Купцы и придворные едут дальше, в Ашут или Фугарну. Там Правитель ещё благоволит им. Хотя и он окружил себя Попрошайками.
Но кто станет второй наложницей его сына? Есть несколько достойных и выгодных кандидатур. Но важно и мнение братьев – Правителей. Приходится учитывать их интересы. А его сын больше занят организацией экспедиций и обучением армии. Их господин это очень ценит, и награждает, в традициях Юга. Часть его милости «оседает» и на них. Хотя, в традициях Юга всё временно. Но эта традиция сильно «отодвинута» на второй план. Апрак стал не только Полководцем, но и Визирем, фактически. Визирь есть, но из Вольных Земель, и он чётко исполняет свои обязанности, ведя все внешние отношения.
Её везли по одному из каналов, по которому вода отводилась с их земель в сезон дождей, и из которых крестьяне поливали землю в сухой сезон. В них они ещё ловили рыбу. Всё это ей рассказывал У-Го, сидевший рядом с ней. Каждый год в конце сухого сезона крестьяне чистили каналы, ремонтировали дамбы. Но в этом году здесь, в Северном наместничестве, некому будет ремонтировать дамбы, чистить каналы, сеять и собирать урожай. Крестьяне бегут с земли, от чужаков. Таков был приказ её брата. Чужаки не против этого. Им нужна земля. Но они внимательно изучают методы её обработки, выращиваемые культуры, методы их переработки. У-Го много рассказывал об этом их людям. Они привезут суда крестьян, чтобы обрабатывать землю. А она? Ей пришлось раскрыть себя, чтобы спасти своих шпионов. У неё так мало верных людей. Она видела штурм столицы Северного наместничества. Это было ужасно. Стена не простояла и до полудня. А потом на сам город обрушился огонь. Город горел два дня. Горел так, что за стены нельзя было зайти. Она очень надеялась, что в огне погиб и её брат. Ещё два дня руины остывали, прежде чем внутрь вошли люди. Огонь уничтожил всё, добычи нет. Она видела изувеченное огнём оружие, потрескавшиеся и осыпавшиеся от жара стены. Внутри не было ни щепки, ни трупа. Сгорело всё. Но она успела договориться до штурма. Северное наместничество в обмен на мир и союз. Чужаки – страшный враг. Они смогли сделать из железа Птицу До. Она взлетает, летает, садится. Только крыльями не машет, и не кричит. Именно она поймала двух ловчих птиц её брата. Но она знает что делать. Её сын объявлен Божеством. Он будет управлять землями. Она его уже готовит. Утвердят власть, назначат новых Наместников, восстановят хозяйство. Много крестьян погибло в этой войне. Другие ушли, или уйдут, со своих земель. Два или три года нужен мир и спокойствие. Так говорит У-Го. Восстановят армию, и её сын сместит её с должности Главного Наместника, отдав эту должность У-Го. Аннулирует все договоры с другими Божествами, и они, с помощью нового союзника, захватят их земли, восстановив владения их предков. Всё просто и легко. Но есть и сложность. Наместники и богатые владельцы имеют свои армии. Они пострадали от войны, но мало. А у неё нет армии. Никакой. И её не любят. Её сына ни кто не тронет, но её попытаются убить. Явно или тайно. От тайного убийства она защитится. А от грубой силы. Их везут около сотни чужаков. Все бородатые, коренастые, сильные воины. Она слышала, как такие могут биться. Но армии Наместников – десятки тысяч. Чужаки могут только своими жизнями позволить им уйти, увести её сына из рук Наместников.
На ночь остановились в одном из лагерей у дороги. Чужаки всё-таки окружили их город, но сделали это в ночь перед штурмом. Если кто-то и смог убежать из города – попадётся в эти засады. Они уже были в сутках пути по дороге от города. Здесь был лагерь. Палатки, ограждение из странных, скрещенных кольев, высотой по грудь человеку. И лагерь захваченных в плен. Пока готовили еду, она пошла туда, не одна. Взяла сына и У-Го. В лагере были в основном крестьяне, почти все не местные. Десяток мелких чиновников, и всё. Все подошли к ним. Она поговорила с ними, показала всем новое Божество, узнала последние новости. Свободные общинники из дальних владений её брата. Они многое рассказали о настроении там, на периферии. Это и обнадёживало, и вызывало опасения. Некоторые из землевладельцев были готовы к бунту, или переходу под власть ложного Божества. Но она знает что делать. Показали всем нового правителя. Чужаки из оружия и щитов сделали помост, и подняли на нём её сына. Это приказал им сделать Человек в Длинной Одежде. Её подданные поклонились ему, как положено по традиции. Но если поклон простых общинников был искренним, то в движениях чиновников была заметна ложь. Они надеялись получить от этого выгоду. Её не обманешь. Всю жизнь она видела это. Поэтому её сына пронесли по лагерю, и унесли. Дальше она и У-Го сами, причём больше У-Го. Хозяйственные вопросы – это к нему. Размещение, питание, хозяйственные работы, отпустить местных по домам, оставить одного или двух из её Шпионов для контроля над этой местностью и приёма новых беженцев. На это она дала согласие. И чужаки не горели желанием следить за теми, кто может помогать следить за другими. Утром они поплыли дальше.
Диана сидела в небольшой пещерке в скалистом обрыве, на высоте 2-3-х метров от лежащей ниже степи. Склон кратера давно потухшего вулкана, внешний склон. На камнях следы взрывного извержения, сглаженные эрозией. Одна из ПЛАНТАЦИЙ. Планета, ставшая питомником возрождения видов. Европейский кабан, пиренейские горные козы, туры, зубры. Под них сделаны все условия. Степи, богатые травой, леса из дубов, каштана, инжира, орешника, яблонь и груш. Местная аборигенная растительность была представлена водорослями, мхами, лишайниками и слизевидными грибами. Она удачно вписалась в новую биосферу, став её основой и утилизатором её останков. Но биосистема не была полной. Не было мелких грызунов, птиц, мелких хищников. Зато был крупный хищник – пещерный лев. Его геном удалось полностью восстановить из археологических артефактов. Других представителей фауны того времени – не всех. Если у мамонта и шерстистого носорога южного вида этот показатель достигает 97-99%, то по саблезубым – 52%, по медведям – 77%, оленям – 80%. При том только для этих милых кошек удалось восстановить геном обоих полов. Первая партия уже подросла, и растит своих котят. У этой пары уже второй помёт, 3 котёнка. Она вчера их обмерила, взвесила, провела осмотр. Индекс развития – 101-103%. Мамочка спокойно уплетала у входа кабанчика, что принёс папочка. Для этих кошек кабанчик – на один день на одного. Поэтому самец ушёл на охоту, оставив добычу подруге. А она нянчилась с малышнёй. Она, совместно с сотрудниками этого центра, вырастила этих животных, учила охотиться. Они считают её за маму. Могли оскалиться на неё, слегка царапнуть, но любили. Мамочки позволяли обследовать и их, и малышей. Самцы лезли ласкаться. Но оказалось, что экологическое давление хищников слишком велико. Стала заметно уменьшатся численность их добычи. И ещё – отсутствие крупной добычи, типа большерогих оленей и мамонтов. Придётся расселять этих кошек. Экологические ниши уже есть. Эта – одна из первых. Более или менее ситуация только внутри кратера вулкана. Там площадка в 200 километров в длину, и от 10 до 15 в ширину. Цепь потухших вулканов, изливавших когда-то лаву через общий проток, шириной в 120 километров. Теперь это леса и луга. На планете ещё 20-25 зон, в основном в тёплом климате. Освоение планеты только началось. Миллионы килограмм семян трав, тысячи тонн орехов, желудей, каштанов и других семян плодовых деревьев высеяли на эту планету. Ещё достаточно много углекислого газа, но и велико количество кислорода. Планета шла по пути Земли, они только ускорили это на миллионы лет. В реках и озёрах уже растут карп, толстолобик, лещ, сазан. Есть огромные пространства морей, незаселённые озёра. Места много, много и работы. Позже суда привезут и грызунов, и птиц, и мелких хищников, чтобы контролировать их численность. А под нужды СЕМЬИ – это зоопарк. Поставят комплексы, в которых можно пройтись по чистой, дикой природе, покормить с рук зверушек, погладить их. Но только приручённых и безопасных.
Но мамочка съела, села умываться. От кабана остался только обглоданный череп, и то не весь. Челюсти у неё сильные. А 250 килограмм веса и маленькие котята заставляют много есть. Трое котят спали, прижавшись к её ногам. Они ещё маленькие, около недели. И здесь, в пещере, им хорошо и комфортно. Пещера оберегает от холода ночью, зноя днём, дождей. И паре есть здесь где отдохнуть. А подросшему молодняку пещера и спуск вниз – хорошая игровая площадка. У пары второй помёт. Первый, двое львят, уже самостоятельные, живут в подростковой группе в другой зоне. В этой зоне живут три пары, слишком много. Как подрастёт молодняк, две пары надо будет переселять, место есть, подготовили. Кошка перестала умываться, посмотрела вглубь пещеры и глухо зарычала. Она посмотрела туда, взяла фонарик, осветила. Доступная часть пещеры была короткой, не более 5 метров. Дальше шла стена, испещрённая трещинами. Трещины были слишком малы для сканеров на спутниках, но там, в глубине вулкана, было несколько полостей, оставленных остывающей лавой. Из трещин был слышен непонятный гул. Но звон коммуникатора отвлёк её. Она нажала кнопку приёма.
– Ты где? – послышался голос секретаря комплекса.
– В пещере. У кисок.
– На кой чёрт тебе коммуникатор? Сообщение смотрела?
– Нет.
– Уходи от скал. Тебе 5 минут. Землетрясение.
– Но тут котята?
– Бери их и уходи. Не ближе 500 метров. И от деревьев отойди. 6-7 баллов по Рихтеру. Может и больше.
Она повесила коммуникатор, схватила в охапку котят и побежала к выходу. У неё 5 минут, может меньше, вероятно меньше.
– Киса, за мной. – крикнула она на бегу.
Удар застал её около СКУТЕРА. Она присела на корточки, опершись одной рукой на землю. Другой рукой прижимала к груди недовольно мяукающих котят. Посмотрела на кошку. Та стояла, широко расставив лапы, и смотрела на неё с недоумением и испугом. Но первый удар прошёл. Осыпалось несколько камней со скал, всё стихло. Она пультом открыла задний люк на СКУТЕРЕ, зашла, расположила котят. Кошку приглашать не надо было, запрыгнула сама, и стала успокаивать детей. Диана связалась с базой. 5,2 балла, но это только первый удар, будут ещё. Она подняла СКУТЕР и полетела осматривать долину. Включила биосканер. Самца нашла быстро. Тот ел пойманную добычу. Удар его напугал, но прошёл, и он успокоился. Она посадила СКУТЕР около него, с внутренней панели открыла заднюю дверь.
– Малыш, пошли.
Самец посмотрел, мяукнул, поднял половину туши козы и занёс её в СКУТЕР. Диана поморщилась, ещё технику отмывать надо будет. Подняла СКУТЕР, закрывая люк, полетела назад, к пещере. Около пещеры её настиг второй удар. Она сняла, как тряслись деревья, как обваливались скалы, как сложилась пещерка. Конечно, обвал можно разобрать, с помощью ломика и мата. Но кошки сегодня избежали гарантированной смерти. Если не взрослые, то котята точно. Она снова связалась с базой, обрисовала ситуацию. Животных пока придётся отвести на базу. Землетрясения продолжатся ещё неделю, а им жить негде. Поживут на площадке для СКУТЕРОВ, в этом СКУТЕРЕ. Всё равно знают всех сотрудников базы. Все их нянчили.
На следующее утро она взяла другой СКУТЕР. Активная фаза землетрясения закончилась, остались автошоки. Максимум было 7,8 баллов. Но база была рассчитана и на это. Стандартный универсальный модуль для планет со спокойной атмосферой. Местность она не узнала. Скалы обвалились, почва растрескалась. Из некоторых трещин виднелись кроны упавших туда деревьев. Ландшафт кардинально изменился. Дожди, конечно, затянут трещины грунтом, заполнят их, образуя стоячие водоёмы. «В трещинах должно быть погибло много животных» – думала она. – «Кормовая база для кошек уменьшилась ещё». Она полетала по кратеру, насколько хватило топлива. В тот склон, похоже, пришёлся основной удар. Дальше по кратеру разрушения уменьшались. А в дальнем углу их почти не было. Так, опали незрелые яблоки, груши, жёлуди, каштаны. От сотрясений сломались наиболее нагруженные ветки.
Неделя у неё ушла на сбор материала по последствиям. Они оказались не такие уж и страшные. семейство отвезла в новую зону обитания уже к следующего дня. Сотрудники привезли ещё одну семью с ещё мокрыми котятами. А места для них нет. Неделю она навещала спасённых. Там не было пещеры, так что устроились в зарослях, распугав семейство свиней. Но ей лететь с материалом на Землю. Надо делать серию репортажей и передач. Да и родных давно не видела. В следующий раз прилетит с мужем и сыном. Их кошки знают, нянчили тоже. И котята подрастут. Не потискаешь, конечно, зато можно приучать к мясу. А пока: барокамера – посадочный модуль – корабль.
Зима в этом году была холодной и снежной. Но он успел поставить деревянный корпус и два колеса на реку. Саар платил щедро, но и требовал много. Рабочих рук было достаточно, стойка шла быстро. Праздник Урожая отметили на месте стройки. Неделя отдыха, и снова за работу. Местные не спешили к ним, и всё делали крестьяне соседних лордов. Он не вмешивался в дела стройки, а потом уехал по торговым делам, оставив всё под руководством Саара. Приехал к первому снегу. Принял отчёт о стройке, и к баронессе с докладом. Она осталась довольна. О стройке она знала больше, чем он. Сегодня он, кутаясь в тёплый плащ, был здесь, на фабрике. Баронесса изволила охотиться в местных лесах. Хотя, какая охота в такой мороз. А он бегает, мёрзнет, волнуется. А Саар спокоен и невозмутим. Распределил привезённых им мастеров, закупил местную шерсть, уже её моют и прядут. Есть что показать баронессе. В цеху что-то делают, мастерят. Цех под крышей превращён в мастерскую плотника. Там и сушка, и распиловка, и изготовление. Внутри делают перегородки. Отделены участки, где моют шерсть в больших чанах, вручную, где её прядут, где живут мастера с их семьями. Рядом стоят кузня и склады. В одном из складов живут рабочие.
Но баронесса приехала. Не одна. Взяла с собой старого барона с женой, гостей из соседних владений и воспитанницу, дочь престарелого соседа. У того нет сыновей, и только единственная дочь. Мелкий лорд. Теперь его земли под управлением баронессы Кракос. А баронесса вырастит и воспитает его дочь. Выдаст замуж за какого нибудь рыцаря, или младшего сына лорда. Он-же сейчас всё показывает баронессе и её гостям. Пока только на улице. Саар где-то в цеху. У него работы там много.
– А что там? – спросила баронесса.
– Цех, моя баронесса. Уже моем шерсть, и прядём её.
– Покажите мне.
Они прошли в цех. Гости ходили среди оборудования, штабелей материала. Смотрели, как распиливают дерево на доски и брусья. Потом пошли в прядильный цех. Там ходили между станков, смотрели за работой. Мастера преподнесли подарок, первую нить. Маленькая катушка, нити – на десяток локтей, грубая, но на ней настраивали первое веретено. Баронесса была в восторге. Её указ выполнен. Шерсти мало, только из её владений, но это только начало.
– А что там?
Баронесса указала на перегородку.
– Там будет цех ткачества. Но станки ещё не готовы.
– А что там за шум?
– Делают станки, моя госпожа.
– А мне кажется, что не только. Пойдём туда.
В цеху, среди работы плотников и столяров, у стенки, стоял ткацкий станок. Около него стояли все мастера, в том числе и Саар. На барабан наматывалась ткань.
– Как?! Уже?! И ты посмел об этом молчать? – начала баронесса.
– Баронесса. – прервал её Саар. – Он ни чего не знал. Только сегодня запустили. Отрегулировать надо. Только нити мало.
– Вздор! Это! Это! Великолепно! Уже запустили.
Баронесса обняла купца, Саара. Она была сильно возбуждена.
– А ткань? Какая она?
– Грубая, баронесса. – ответил один из мастеров. – Шерсть грубая, нить грубая, и ткань только для одежды рабочих и крестьян.
– Великолепно. Дедушка, бабушка, сосед. Вот. Первая ткань баронства Кракос.
Барабан сняли, остановив станок. Холст развернули. Все подходили, смотрели, трогали. Ткань была груба, особенно в начале холста.
– Отрежьте её вот здесь. Сколько стоит этот холст?
Все посмотрели на купца. Он деловито отмерил отрез, посчитал, и назначил цену на уровне великолепной шерстяной ткани из Вольных Земель. Всех возмутила цена, но не баронессу. Она подошла к купцу, взяла его за ухо.
– Ах ты проказник. – сказала ему.
Потом подозвала своего казначея, велела ему отсчитать указанную сумму, и ещё ту-же сумму добавила от себя. Отрез ушёл в багаж баронессы, деньги – в кошель Саара. Они уйдут на цех. Все знали, что Саар рачительно использует деньги.
К вечеру прискакали охотники, привезли охотничьи трофеи. Ими оказалась банда разбойников с сопредельной территории. Пришлось заехать во владения соседа, но это не страшно. Сам сосед здесь, а волки и разбойники вне закона. В одном из складов собрался суд. На их счету были и нападения на путников и возвращающихся с работ крестьян, и нападения на хозяйства, и незаконная рубка леса, и охота во владениях двух лордов. На стол высыпали мешок монет. Приговор был вынесен быстро, быстро и приведён в исполнение. Баронесса захватила с собой и палача. Она ехала охотиться именно за этой добычей. Гостей устроили на ночь около цеха. Под лордов и их слуг выделили здание для сушки вымытой шерсти. Оно было готово, даже печи. Под воинов баронессы – другой склад, так-же с печью. Лошадей поставили в конюшни, накормили и напоили.
Баронесса встала среди ночи. Не спалось. Столько событий за один день. Завтра – день приёмов. А они попадут в замок только у вечеру. Вышла на улицу, закутавшись в простой дорожный плащ. Вдохнула морозный воздух, осмотрела ночное предприятие. Из трубы кузни шёл дымок. Кузня не работала, но горн был горячим. Утром молот кузнеца вновь звонко застучит по наковальне, расплющивая раскалённое железо. Из нескольких труб в самом цеху шёл дым. Там моют шерсть. Там тепло и влажно. И работа идёт круглые сутки. Ближе к утру затопят печи для приготовления еды. А сейчас топят печи и пекут хлеб. Она поёжилась, переступила с ноги на ногу. Со стороны складов к зданию шли двое, неся на спинах тяжёлые мешки. Она подошла к двери, открыла, пропустив их вперёд, зашла за ними. Рабочие пошли в хозяйственную часть здания, где стояли печи. Она пошла за ними. В бытность младшей графиней Нусхан, воспитанницей Матери Харны, она жила с дочерями купцов, горожан, с девочками – сиротами. Мать Харна ни кого не выделяла, а лордессы охотно брали с собой девушек – сирот в качестве компаньонок и завхозов своих замков и владений. Одна из таких сирот сейчас управляет замком Кракос. Так что общение с крестьянами было ей не чуждо.
– Добрый ночи, госпожа. Почему вам не спится? – спросил один из сидевших за столом крестьян.
– Доброй ночи и вам. Проснулась. Душно там.
– Господин Саар велел хорошо топить. Здание холодное, на улице холодно.
– Ну, вы уже слишком хорошо топите.
– Проходите, присаживайтесь, госпожа. Если вам по чину.
– Мне по чину.
Она села за стол. За столом сидело пятеро крестьян разного возраста. Один совсем подросток.
– А вы, чьи будете?
– Барона Оуна, что сопровождает баронессу.
– И давно вы здесь?
– Только вечером приехали. А так – уже давно работаем. С начала строительства. Сначала я приехал. Потом братьев привёз.
– И как вам тут живётся?
– Спасибо господину Саару и баронессе. Жильё тёплое, выдали тёплые плащи и обувь на зиму.
Он показал несуразные, аляповатые то ли туфли, то ли ботинки из сваляной шерсти.
– Тёплая обувь?
– Тёплая, госпожа.
– А кормят как?
– Благодарение баронессе, хорошо. Даже на дорогу дают.
– А платят?
– Госпожа. Мы дома в лучшие годы и половины этого не зарабатываем.
Старший достал половину хлеба и кусок солёного сала.
– Не побрезгуете?
– Нет. А попить что есть?
– Есть отвар из ягод.
Они сидели и ели. Пятеро братьев, от его соседа. Но она не была-бы урождённой графиней, если бы не вытащила из них всё. И проблемы их хозяйств, и что перед Праздником Урожая они участвовали в облаве на волков. И что во время облавы, «под шумок», убили четырёх кабанов, и захватили два выводка кабанчиков – подростков. Но это она простит. Это Саар сделал от её имени, как её милость. А за то, что они сделали с цехом, да хоть всех кабанов в её лесах перебьют. От соседей ещё прибегут, как и волки.
Утром она смотрела, как рассчитывают людей её соседа. Одну группу рабочих привезли, другую увозят. Всё в сопровождении четырёх воинов и учётчика. Учётчик запишет, сколько заплатили крестьянам за работу, соберёт налоги в пользу лорда. Воины будут защищать крестьян от разбойников. Но в этот раз это излишне. Её сосед сам заберёт деньги, в том числе и половину того, что нашли у разбойников, сам отвезёт крестьян. По лицу учётчика было понятно, что этому он не особо рад. Она шепнула об этом соседу. Тот быстро, и с напором, допросил своего слугу. Воровал. Брал десятину с крестьян, и из сумм лорда тоже брал. Крестьяне также не стали молчать. Её палач подработал «на стороне». Её сосед повезёт домой две головы: главаря разбойников и учётчика – вора. К полудню они разъехались. Каждый в свою сторону. Она успела принять ряд просителей из местных крестьян. Сейчас возвращалась домой в хорошем настроении. В санях ехали шпулька ниток, отрез ткани и валяная из шерсти обувь для старых барона и баронессы. Головы разбойников были надеты на шесты. Их поставят вдоль всей дороги до соседа, в назидание другим.
Барон Оун ехал, сопровождая сани с крестьянами. Ехал, и думал над словами старого мастера Саара. Он бестактен, но он из Вольных Земель. Не рыцарь, но его топор рубил не только дерево. Это видно по шрамам на его руках. Так что он с ним обращался как с воином. А Саар помог ему с его вопросом. Он хочет женить младшего сына на баронессе, как и его соседи. Но она всем отвечает отказом. До сегодняшнего дня. После казни разбойников Саар подошёл к нему и шепнул, что сейчас можно подойти к ней с вопросом свадьбы. Баронесса ответила: «Решим позже». Это и отказ, и не явное «нет». А Саар сразу отвлёк его разговором о людях и шерсти. Потом отвёл в сторонку. Сели, с его сыном, на троих, под пиво, поговорили о делах. Саар рассказал о баронессе, которую он знает ещё как младшую графиню Нусхан. Старый воин был прав. Его сын, как и все сыновья соседей, растёт воином. Чуть лучше одних, чуть хуже других, но воин. Таких баронесса видела много. Вот если бы он, как граф Стинк, показал себя отличным полководцем и «вырастил» свой отряд, или отличился как умелый лорд. Но как это сделать? Шум сзади его отвлёк от мыслей. Его воины не пропускали пытавшегося пройти к нему крестьянина.
– Пропустите его. – приказал он.
Крестьянин подошёл, пошёл рядом с его лошадью.
– Что тебе надо?
– Ваша милость. Разрешите продать шерсть господину Саару. Он даёт больше, чем купцы.
– А вы разве шерсть ещё не продали?
– Нет, господин.
– А чем занят мой управляющий?
– Пьянствует, мой господин.
– Надо вас навестить. Разрешаю продать шерсть Саару. Что-то ещё?
– Ваша милость обещал описать и продать всё имущество учётчика. А деньги, что он своровал ку нас, вернуть.
– Да. Я дал слово лорда.
– А может вы будете милостивы, и на те деньги купите овец в Вольных Землях. И раздадите их вашим крестьянам, что работают у баронессы Кракос. Я слышал, с них шерсти раза в 4 больше, чем с наших.
– Врут. Но они действительно дают больше шерсти. Я их видел у баронессы. Но ты прав. Я подумаю, посоветуюсь.
– Поговорите об этом с Сааром и другими мастерами у баронессы. Они больше знают.
– Ты прав. Поговорю с ними. У тебя что-то ещё?
– Нет, господин. Спасибо, что проявили милость и поговорили со мной.
Крестьянин отстал. Он обернулся, посмотрел, как тот сел в сани. Они подъезжали к постоялому двору у границы их владений. К нему подъехал его сын, слышавший разговор.
– Что думаешь, отец?
– Забросил я свои земли. Как молодая графиня приехала, всё время у них в гостях. Меня крестьяне, что живут по этой дороге, узнают.
– И смеются.
– Да, и смеются. Старый барон мне обещал руку своей дочери, а она убежала.
– А если его внучка станет моей женой?
– И моя честь будет восстановлена, и его честь. И ты будешь пристроен. И граф Нусхан станет покровителем нашего дома. А слова таких, как граф Нусхан, или граф Торнрок слушают даже короли. За ними армия Вольных Земель. Понял, к чему я клоню?
– Понял. Мне тоже надоели эти монахи Ордена. Боятся сами воевать против Вольных Земель. А лорды не спешат. Да и наёмники тоже.
– То-то и оно. Вот что. На следующей неделе поезжай в этот цех. Поговори с мастерами. Если сможешь – достань книги по ведению хозяйства. Только так, чтобы баронесса не узнала. А к ней съезди, узнай об этих овцах. Да и о другой животине. И коней закажи, с востока.
Крестьянин ёжился от холода, сидя в своём доме. Здесь, впервые в его жизни, выпал снег. Овощи для кормления животных росли плохо. Зима была холодной. Через щели в двери тянуло холодом. Но он был доволен. Двух дочерей удачно выдал замуж, с хорошим приданным. Старшая стала мастерицей, получила приданное и за учёбу. Недёшево это вышло, но это того стоило. Сейчас обшивает и их, и соседей. Даже приказчики соседних лордов приезжают за одеждой. Средняя поселилась у соседа. Занялась домом. Овощей в этом году много, но много и новеньких. Семьи бежали от соседей. Поселили у них. Все вместе им дома поставили. Плохенькие, но лучше, чем под открытым небом. А ему свой дом надо чинить. Кое-где прутья подгнили, или подгрызены мышами, глина обвалилась, солому на крыше надо поменять. Сын учится стрелять, уже волка убил. Ему – шкура, на одежду, лорду уши, за вознаграждение. Купил ещё одну корову, молодую и плохонькую, но откормил. Стоит стельная. Родится бычок – вырастит в хорошего, тяглового быка. Сам будет в лес за желудями и каштанами для него ходить. Родится тёлочка – подрастит и продаст. Младших дочерей ещё не скоро замуж выдавать. А весной надо будет новеньким помочь. Наделы для них сделать. Они уже кольев набили, прутьями их оплели, заложили землёй и глиной. Даже сухих листьев успели немного натаскать. Но ничего. Холода пройдут, ещё натаскают. И они тоже, на свои наделы. Перемешают всё с болотной грязью, и весной снова посадят овощи. Город у замка их лорда растёт, требует много еды.
Дверь скрипнула, впуская сына, нагруженного чем-то.
– Закрывай дверь, холод запускаешь. – начал отец. – Ты что принёс?
– Шкуры, волчьи. – отдышавшись, сказал ребёнок. – Сегодня ездили на охоту за волками. Я двоих убил.
Он сиял, как светильник ночью.
– А уши взял?
– Вот они.
Ребёнок снял с пояса связку из четырёх ушей. Крестьянин подошёл, взял их, подвесил под потолок. За эти уши он получит награду от лорда.
– Я ещё одного убил. Он наш хлев подкапывал.
– Где?
Крестьянин схватил светильник, на улице было темно, и выбежал. Около угла хлева он заметил лежащего на земле волка, огромного. Схватил одну из дубин, что заготовил для ремонта в хозяйстве, и побежал за хлев. Там вспугнул стайку из трёх волков поменьше. Те отбежали шагов на 10-15, и встали, смотря на него.
– Ну, пошли, отродье нечисти. – закричал он и замахал дубиной.
Те отбежали ещё шагов на 4-5, и остановились. А из леса к ним уже бежали ещё. Тонкий звон тетивы до него дошёл поздно. Один из волков дёрнулся и упал. Остальные отбежали ещё. Прежде чем он понял что происходит, его сын убил ещё одного. Но его сын тяжело дышал. Он был ещё слаб. С трудом натягивал тетиву даже этого слабого самострела. Из домов начали выбегать люди, послышался лай собак. Волки поняли, что добычи им тут не взять, и убежали в лес.
Он с женой скоблил шкуры. Под потолком висело пять пар ушей. Одна пара была особенной, с разрывом. Этого волка так и называли – «Рваное Ухо». Много бед он наделал. То хлев подкопает и скотину порежет, то на путников или грибников нападёт. Говорят, что ухо ему лорд порвал, плёткой, когда тот напал на него во время охоты. Лошадь лорда сильно покусал. А что был за лорд, их или соседский, неизвестно. Известно, что награда за него двойная. Так что у него под крышей висело целое состояние. И шкуры волчьи. Их можно продать на рынке. Туши – на корм собакам в деревне. Скоро снова в город с овощами. Возьмёт сына, заедет к лорду. Уши сдать, поблагодарить за доброту его, за дальновидность. А деньги? Если к весне хватит, то купит молодого быка и телегу. Будет приучать его к работе. Весной работы много. А его бык стареет.
Правитель Фугарны подошёл к входу в штольню. Горы, места добычи камня для Вольных Земель. Много крестьян из его владений лишились работы. Пасти овец и коз – много людей не надо. И основная масса крестьян, сильных и работящих, нанимается на разные работы. Перед периодом дождей и после них – стригут овец и коз, а в сухой период – на добычу камня или леса. Работа тяжёлая, опасная, но хорошо оплачивается. Вольные Земли много платят за большие камни. Вот и стараются мастера сделать так, чтобы глыбы были побольше. Бьют штольни, шурфы, подламывают основание скал. Пока не уронят большой камень, продают мелкий. Но сегодня особый повод. Прибежал посыльный с письмом, что нашли золото. А это уже в казну. Золото имеет право добывать и плавить только Правитель. Он посмотрел ещё раз на тёмный вход.
– Пройдёмте, господин. Это там. Там много золота. Целая гора
