Евгений Александрович Жиляев
Нагна
Пока все мое внимание занимала река, Андрей занимался поисками подходящего бревна, нужного нам, чтобы одежда и наши вещи остались сухими после переправы.
Я очнулся от погружения в себя шумным всплеском воды, и посмотрел в ту сторону, откуда он донесся. Улыбающийся Андрей махал рукой и звал трогаться в путь.
– Нам пора – крикнул мой друг.
– Иду
Несмотря на то, что было довольно жарко, Итора оставалась прохладной, если не сказать больше – холодной.
– В ней много ключей бьет – пояснил Андрей, увидев мою реакцию.
Мы вошли в воду и поплыли. Течение само нас несло, словно помогая. Я представил, как по ней плыли «боги», искавшие подходящее место для основания поселения, всматриваясь в проплывающие мимо берега и ландшафты. Интересно, чем они руководствовались при своем выборе, для меня это останется загадкой. Как пока и та странность, которую отметил про себя – по мере приближения к противоположной стороне, настроение мое становилось все лучше, беспричинная радость начала заполнять изнутри, а что-то неприятное и гнетущее, наоборот, покидало меня. Ответ пришел быстро, когда ступил на землю Сабровского княжества. Мне показалось, что воздух здесь какой-то другой, ушла давящая атмосфера, появилась легкость и чувство свободы. Все это витало вокруг, было естественным, но чего не ощущалось в Кунавском княжестве, сжатом, напряженном. Такой разительный контраст удалось осознать сразу и подумалось о том, как тяжело на самом деле живется людям, даже не знающим в каких условиях они существуют, принимая должным ограничения собственных личностей. Личностей, зажатых рамками, оттого внутренне и внешне обедненных.
Да, река, действительно, действует магическим образом, помогая постигать жизнь. Я повернулся к ней и поблагодарил ее всем сердцем за науку.
– Ну, вот мы и во владениях князя Глеба – пояснил Андрей.
– Здесь все по-другому, чем там – кивнул я головой по направлению Кунавского княжества.
– Да, это просто чувствуется. Скажи я тебе раньше об этом, ты бы, наверно, не понял.
– Нет, не понял бы – подтвердил я слова друга, – знаешь, Андрей, когда сюда шли, были темные мысли, не знал будущего, которого я и сейчас, конечно, не знаю, но теперь понимаю, как незаметно человек подстраивается под существующие условия, считая их единственно возможными. Свыкается, срастается с окружающей действительностью и малейшая угроза или возможность изменения вызывают дискомфорт. Даже перемены к лучшему вызывают опасения и принимаются с внутренним протестом. Как быстро человек костенеет!
Андрей внимательно на меня посмотрел и ничего не сказал, опустив голову.
– Теперь я понимаю, почему так быстро развивались события, связанные со мной, только на контрасте можно увидеть разницу и четко определить где что.
Я был воодушевлен открывшимся во мне знаниям, но многое я не мог выразить, ибо, по большому счету, чувства – не сказуемы!
– Держи в себе, придет время, все проявится в действиях – видя мои затруднения, посоветовал Андрей, – а теперь идем, ходьба лучшее лекарство для приведения в равновесие.
Я шел следом за ним, продолжая проживать все новые и новые знания, которые как мыльные пузыри поднимались из глубин моего сознания и лопались, обнажая очередные крупицы Истины.
Через несколько дней мы вышли на широкий людный тракт, моя эйфория еще продолжалась. Но на нем она нашла себе занятие «по душе». Рассматривая людей, впитывая новые впечатления, фильтруя их, я понемногу успокаивался, наполненный до краев. Дальше мое путешествие проходило в более спокойном и выдержанном ритме. Мне нравилось наблюдать людей, идущих или едущих свободно, с достоинством в самом лучшем смысле этого слова, слышалось много смеха и веселого говора. Хотя нет-нет, да проскальзывала напряженность, опаска от надвигающегося «шторма», об этом беседовали тихо, чаще шепотом, делясь своим мнением. Но у всех чувствовалась непоколебимая вера в князя Глеба, его мудрость. В Сабровском княжестве я не ожидал увидеть многое из того, свидетелем чего стал. В деревнях были мощенные центральные улицы, дома по большей части крупные каменные или бревенчатые, бросающаяся бедность в Кунавском княжестве здесь отсутствовала. Поэтому такое уважение и доверие к своему правителю легко оказалось объяснимо. Я уже заочно проникся теми же чувствами, что и жители, к князю Глебу, но они во мне все росли и росли, отчего нетерпение личной встречи с этим человеком выросло до небес или открытого нетерпения. За что на меня постоянно смеялся Андрей, достаточно ему было на меня взглянуть. Даже он здесь преобразился, раскрепостился, много шутил, заговаривая с людьми и постоянно попадая в центр внимания. Про осторожность вспоминали «по случаю». Хотя я давно заметил, даже если мой друг и казался беззаботным, эта была только видимость, он в каждый момент оставался собранным и сконцентрированным на окружающем пространстве, незримо сканируя его. Складывалось впечатление, что Андрей и затылком видит, мы весело шли и разговаривали, когда он немного посторонился, чего крайне редко делал, словно пропуская кого-то. Я оглянулся непроизвольно и увидел позади нас вдалеке мчавшуюся карету, услышать которую не смог. Она быстро приближалась, по-видимому, кто-то очень торопился в ней, кучер то и дело похлестывал коней. Мне стало интересно и решил ее подождать стоя, чтобы получше рассмотреть. Я не заметил, что Андрей тоже всматривался в нее. Наконец, карета промчалась мимо нас и стала вдруг резко останавливаться, когда она полностью прекратила движение, дверца кабинки с нетерпением открылась, и из нее буквально вывалился пожилой человек в плаще. Он, насколько позволяли ему его одежда и возраст, направился стремительно к нам, широко улыбаясь. Я машинально обернулся, чтобы увидеть с кем так внезапно судьба свела этого проезжающего, но не заметил никого, кто бы был объектом его негаданной встречи. По-прежнему, все деловито шли и не обращали особо внимание по сторонам. Я не успел толком повернуться обратно, как этот незнакомец потеснил меня и обнял Андрея.
– Вот уж поистине верно, чудо случается, когда в него веришь и ждешь! – с этими словами и с трудом сдерживаемыми эмоциями нескрываемой радости, он продолжал прижимать к себе моего друга, – Андрей, как же ты вовремя, даже не представляешь!
Потом крепко расцеловал покрасневшего и еще не успевшего ничего сказать Андрея.
– Прости, старика, возраст уж такой – продолжал незнакомец, – сейчас обратно сразу к князю!
– Князь, это тот человек, за которым меня послал князь Глеб – наконец вставил Андрей, – его зовут Антон!
– А это, Антон, знаменитый воевода князь Брко – представил нас мой друг.
Князь Брко быстро, но цепко и внимательно, оглядел меня и, видимо, остался доволен увиденным.
– Ну, хлопцы, не будем терять драгоценного времени, в карету! – собрался «старик», хотя было видно, что ему очень хотелось продолжить встречу в веселом ключе, однако, обязанности и ситуация требовали другого продолжения разговора.
Мне каждый раз доставляло большое удовольствие видеть подобные встречи, когда люди при виде Андрея проявляли и не скрывали свои искренние эмоции, сколько света всегда было в их глазах, надежды. И просто проявлялось единство и родство всех светлых душ. Отчего не только мне, но и всем случайным свидетелям такого события, становилось непременно хорошо.
Когда сели в карету и тронулись, Андрей озабоченно спросил:
– А где охрана, к чему такой риск, князь?
– Охрана при мне – улыбнулся Брко, – лошадьми правит! Ты не обратил внимания, но мой верный телохранитель всегда со мной.
– Это был Волх? Не узнал, неприметно укутался – удивился Андрей.
– Он самый, я без него никуда. Незаменим! Ты когда покинул нас, много было сделано покушений на жизнь князя и мою, да и других людей, но попытки все пресекались. Ставр совсем спать перестал, не знаю, как еще держиться.
– Ставр – это начальник тайной стражи – пояснил мне Андрей.
– Ну, так вот – продолжал Брко после внесения необходимого для меня разъяснения, – он мне и посоветовал перемещаться таким образом, в обычных неприметных каретах, без сопровождения, а запутыванием следов моего пребывания занимается лично сам. Нашел где-то мужика как две капли воды на меня похожего и его же за меня выдает. Складно и у Ставра и у мужика получается! – князь засмеялся. – По первости смотрел на него как на себя самого со стороны и дивился – ну не отличим, точно я хожу!..
Брко все рассказывал и рассказывал о новых западнях, ловушках, которые расставлялись, словно сети, приспешниками князя Радоша, чтобы изловить и ликвидировать своих противников. Я думал о том, до каких низов может опускаться душа человека из-за гордыни, какой черной и беспросветной она должна быть.
Я слушал князя и смотрел на него, прав был князь, про себя говоря, что возраст большая помеха ему в делах. С трудом давалось бороться на равных с князем Радошем, хитрым, изворотливым существом, лишенным принципов, чести, жалости и не останавливающимся ни перед какими препятствиями, не задумывающимся о средствах и методах достижения цели.
– Радош собрал большое войско – говорил Брко, – уже сейчас наше и до пятой части не дотягивает от его, а он еще ждет подход князя Збыгня с дружиной. Ох, тяжко нам придется! Мы с князем Глебом разработали весь план военного похода, выбрали нужное место, куда завлечем Радоша со всей его силой и там дадим ему бой.
– Неравны силы на первый взгляд – отметил Андрей.
– Это уж точно – усмехнулся князь, – но ты правильно заметил, на первый взгляд. А на деле, как выйдет по-нашему, многих своих очевидных преимуществ Радош лишится, но и после этого легко нам не будет – заключил «старый лис».
– Да, что не говори, а число имеет значение – продолжал воевода, – к началу всего, соотношение и вовсе будет один к семи не в нашу пользу, и это при самом лучшем раскладе, если удастся отговорить от участия, не говоря уже об оказании нам помощи, еще ряд шатающихся князей. Ими вплотную занялась Надия, княжна, жена Радоша, под стать ему, если не хуже! И откуда они такие берутся!
Я заметил, если бы можно, то Брко сплюнул бы, а так он сдержался и продолжил.
– И ведь главное, Андрей, слушают ее, словно своих голов на плечах не имеют, как чары на них наводит. Послушные становятся как овцы, а она потом крутит-вертит, кто на крючок попадется. Хищница, одним словом! Вот же век настал, добродетели не в почете! Было время – воевали, но по-другому же, с честью! А сейчас – одно прямое убийство и нажива! И все! Как такое получилось, не могу понять! – Брко закачал удрученно головой, – раньше бились «лоб в лоб», а теперь все исподтишка, все в спину норовят ударить, в темноте, изнутри залезть. Противно! Такое ощущение, что вся мерзость повылазила из дурных мест и в людей вселилась. И давай над ними потешаться, кочевряжится, свою мерзкую душонку низкими делами тешить. Я к тому, что на Радоша посмотришь, совсем бы его не видеть и не знать, так у него не глаза, а глазки, точно у одержимого, и около себя таких наприветывал. Так теперь эта свора голодными до безобразия ртами смотрит сюда, на наше княжество, только ничего у них не выйдет, смерть свою здесь найдут и пощады им не будет, пусть Небо их своим способом исправляет или перевоспитывает.
– Зол, ты княже – подметил Андрей, – раньше более выдержанный был.
– Вот именно, что был! Так эти поганцы из себя выведут кого хочешь, а что обо мне, старике, говорить! В народе смуту такую стараются навести, что слов нету все рассказать тебе – разгорячился Брко, – ловит их Ставр, пресекает панику. Ты сам видел – люди спокойны, но каким трудом дается это! С границ бегут, так по приказу князя Глеба, во избежание лишней смуты, всех беженцев тайно переправляют вглубь княжества. Да поток такой большой, что шило в мешке не утаишь! День-два и все откроется! Кстати, знакомец твой, Жур, очень «к месту» пришелся. Частенько тебя благодарю за него, Андрей.
– А я-то здесь причем? – удивился мой друг.
– Если бы не ты, у меня не было бы такого помощника. Люди ему верят, а он своим живым нравом всех успокаивает, до всех ему есть дело. Дети – так те вообще от него не отходят, а глядя на них, и родителям легче становится. Так-то вот, сынки, у нас нынче! – и посмотрел поочередно на нас.
– Ну, хлопцы, вам, видно, исход этого противостояния и определять – сделав свой вывод, с оптимизмом и задором проговорил воевода, – недаром вас князь Глеб собирает молодых да удалых. Один умелец из общины такие доспехи смастерил, что Небо долго будет ратника в них ждать – и засмеялся довольный, – да только недочет один существенный имеется – куются больно долго и хлопотно, десятка два их сейчас наберется, так они для самых нужных людей, для вас то есть!
– Княже – возразил Андрей, – сдается мне, на себя ты примеривать их не будешь.
– Верно, Андрей, я свои старые, проверенные временем, одену, не люблю я новые, а так, каждый рубец мне о чем-нибудь напоминает. Князю Глебу обязательно, но ему доспехи отдельно делаются.
– Два десятка маловато на все войско – заметил мой друг.
– Таких, жаль, мало, это ты верно приметил, но есть другие, похуже. Однако, всяко лучше кунавских! Воинов в них очень трудно поразить, такие «рубашки» все дружинники получат и ополченцам достанется. Да! – вспомнив как будто важное, громко и восторженно выпалил воевода, – я вам сейчас кое-что покажу, полюбуйтесь – и достал из-под сиденья меч в ножнах.
Андрей осторожно принял его в руки, осмотрел, давая и мне возможность все разглядеть, затем начал медленно вынимать. Я смотрел на него только с эстетической точки зрения, понравился он очень сильно, притягивал к себе как магнит, словно говорил «владей, удобней меня нет!». В нем чувствовалась несокрушимая мощь, какая-то магическая непобедимая сила, действующая сама по себе, но беспрекословно подчиняющаяся своему хозяину, настоящему господину, волевому, умеющему с ним правильно обращаться. Я завороженно смотрел на оружие, точно также смотрели на него и Андрей с князем Брко. Было заметно, что они видели несравнимо глубже, чем я, отчего их восхищение, как знатоков, на порядок превышало мое собственное впечатление.
– Ну, что скажешь, Андрей?
– Великолепный меч!
– Я тебе еще кое-что покажу – и, высунув голову к кучеру, попросил его свернуть с дороги в безлюдное место.
– Может, не будем останавливаться – предложил Андрей озабоченно.
– Ради этого стоит! – уверил князь, – как вижу его силу, душа просветляется, молодею! А лишний раз от стариковских лет отойти мне на пользу – и хитро усмехнулся, уставшие глаза заблестели.
Глядя в них, Андрей не стал настаивать на своем, во всей манере моего друга чувствовалось глубокое уважение к сидящему напротив человеку, прошедшему многие войны, битвы, но не потерявшему себя, а только укрепившему свой дух. Ни перед чем не останавливающийся, князь Брко верно и честно служил своим идеалам, отдавая всего себя до конца, оставаясь, прежде всего, человеком.
Нас затрясло, похоже, что свернули с тракта, и едем по лесной дороге, пересеченной корнями деревьев, ухабами, кочками. Карета начала разворот и остановилась. Мы все втроем оказались на небольшой полянке, кучер спрыгнул со своего места и подошел к Андрею, крепко обнял и поцеловал.
– Здравствуй, Андрей, все никак не получалось поприветствовать тебя, брат!
– Здорово, Волх! – и они снова обнялись.
– Князь, все мечом не нахвалится! – подмигнув глазом в сторону Брко, проговорил его телохранитель, – но он и взаправду знатный!
– Волх, поди-ка сюда – и когда его верный спутник обернулся, бросил в руки ему другой меч.
– Мы вам, хлопцы, сейчас покажем кое-что – и с этими словами Брко и Волх стали в боевой стойке друг напротив друга.
Я никогда еще не видел такого виртуозного владения мечом, мелькавшему, как молния, в руках этих воинов. Конечно, мне уже доводилось видеть сражения, но такое мастерство поражало. И тут я увидел, как при очередном жестком столкновении с новым оружием князя, меч Волха уменьшался.
– А, как камыш срубает! – восторженно выкрикнул Брко, видя обрубок в руках телохранителя, который подошел к нам и показал то, что осталось у него от некогда цельного меча. Андрей и я были поражены увиденным. Князь показал нам свой меч, на котором даже зазубрин почти не осталось. Его глаза пылали, сам он, действительно, словно помолодел, сбросив багаж прожитых лет.
– А, каково! – восторженно говорил Брко, – на войне число имеет значение, но с такими мечами шансы уравниваются! И хоть у нас их не так много, но наделаем и вооружим остальных воинов мечами не хуже. А луки у нас какие! Их я вам не покажу, извините, с собой не додумался взять, потом увидите. Сейчас обратно в дорогу!
Когда сели в карету и тронулись, энтузиазм князя заразил и меня, рассеяв окончательно темную неопределенность, что вызывала у меня беспокойство до пересечения границы. Теперь стало все ясно, впереди трудное время, но с такими людьми его не страшно преодолевать.
XVII
Слуга вел меня по просторному коридору в палаты для аудиенции. Итак, мне предстояла долгожданная встреча с князем, о котором слышал только хорошее и видел дело рук его. Мы остановились перед резной дверью. Мой провожатый осторожно постучал в нее и отошел в сторону, открывая тем самым новый акт в спектакле моей жизни и пропуская вперед.
Я вошел. Князь Глеб, одетый в темно красную рубаху, которая почему-то приковала мой взгляд, стоя спиной ко мне, начал говорить.
«Антон, подойди ко мне – и когда я подошел, он продолжил, – посмотри в окно, что ты видишь?»
Из окна была видна окраина города, а дальше лес и бескрайние просторы. Куда хватало глаз, я видел одно и то же – просторы, просторы.
– Я вижу бескрайнюю землю – ответил я, чувствуя, как нечто во мне пришло в движение и начало настраивается или вернее выстраивается во что-то новое.
– Все верно! – тихо и вдумчиво, четко проговаривая каждую букву, сказал князь, – даже для физического зрения видимый горизонт не является пределом, а что можно говорить о зрении духовном, которому доступно не только осязаемое, но и непроявленное. Однако, такое же реальное, как и то, на что ты смотришь. Мир – это великая загадка! И она открывает перед тобой свои тайны, если в тебе ярко и немеркнуще горит желание, жажда познания. Путь постижения Истины не имеет конца! Поэтому и жизнь человека – чудесная дорога, полная неожиданных открытий, наполненная радостью. Она такая и есть, только скрыта под толстым слоем пыли рутины, ненужных дел, обязанностей и тому подобного. Избавившись от всего наносного, человек открывает все сокровища и дары, которыми щедро одарен, которые он должен использовать, именно должен! В этом слове заложен один из принципов его жизни. И помни всегда – перед тобой бескрайность во всех смыслах.
Князь сделал паузу, в течение которой я продолжал смотреть в окно. Во мне словно сходились, сливались произнесенные им слова с видимой мной картиной. Все наполнялось глубоким смыслом. Какой же силой должен был обладать этот человек, способный таким простым способом доводить свои мысли до сознания. Прав оказался Андрей, это был настоящий правитель, четко осознающий ту точку, где находится сам и его народ в этом бесконечном пространстве, устремленном в вечность. Когда закончил думать, поймал себя на том, что такими понятиями никогда не оперировал, даже слово-то последнее практически не употреблял. Я непроизвольно улыбнулся на свои рассуждения. Стоящего рядом, вплотную ко мне, князя не чувствовал, осознавал исключительно свое присутствие в этой комнате. Я даже обернулся, чтобы удостовериться в одиночестве и был удивлен тем, что князь продолжал стоять близко. Я его видел физическим зрением, но никак не мог именно так воспринимать! Он был и в тоже время отсутствовал! Я не мог до конца выразить свои ощущения.
– Вот так, Антон, рядом с нами находятся наши близкие, ушедшие в иной мир. Они с тобой, хоть ты их не видишь, но очень хорошо можешь почувствовать – слова князя сразу сделали его «живым» и осязаемым для моих органов восприятия.
Я стоял снова пораженный, Андрей говорил, что князь каким-то образом влияет на человека, после общения с ним становишься другим – он был абсолютно прав! Последний монолог правителя Сабровского княжества разделил меня на «до» и «после» него. Я изменился, хотя еще не совсем до конца сумел понять, что со мной произошло.
– Нам с тобой пора к нашим друзьям, они нас ждут – таким образом, заканчивая беседу, проговорил князь, – тебе еще многому предстоит учиться, Антон, это нелегкая стезя, но нужная, прежде всего, тебе самому. Идем!
– Благодарю Вас, князь! – искренне с большим уважением к этому человеку произнес я слова.
– Мы вместе делаем одно дело! – ответил он мне и улыбнулся, немного подтолкнув к двери.
Моя копилка памятных дней, событий, встреч, пополнилась еще одним удивительным, ярким воспоминанием. Спустя годы, я часто воскрешал нашу беседу, внесшую в мою жизнь новое понимание смысла бытия. И при этом всегда чувствовал присутствие князя, знал, он рядом!
XVIII
И начались мои будни, изо дня в день с рассвета почти до заката меня обучали владению мечом, копьем, верховой езде, учили стрелять из лука и метать все, что окажется под рукой. Я постигал азы управления войском, видел какой это сложный механизм, от слаженности и четкости взаимодействия каждой его, даже самой незначительной, составляющей, зависело очень многое, не много не мало – исход битвы. Я поражался мудрости князя Брко и как полководца, и как тонкого психолога, умеющего найти подход и объяснить любому дружиннику, их десятским, сотникам и тысячникам задачи. Его неутомимость поражала, учитывая преклонный возраст. Кстати, мне довелось увидеть двойника князя, сходство было поразительное! Но общался я исключительно с «оригиналом».
Помимо военных знаний, мной вплотную занимался и князь Глеб, передававший мне свою мудрость, свое видение. Для меня это был великий человек, Учитель с большой буквы, который сумел за очень короткое время очистить «мой сосуд» и сформировать новое мировоззрение.
Итак, меня готовили, как, впрочем, и Андрея, и других молодых людей, входящих в близкий круг князя Глеба.
Время военных действий неумолимо приближалось. Сведения, поступающие от осведомителей Ставра, отражали полную картину происходящего, перемещения и концентрацию войск противника, их возможности и тому подобное.
И вот, ранним утром, когда я спустился вниз на очередную тренировку, во двор, быстро шагая и облаченный в походные доспехи, вошел князь Брко и спокойно сказал: «Началось, хлопцы! Сбирайтесь и к полудню выступаем!». Меня поразили его слова. Даже ожидая подобного развития событий, для меня они прозвучали как гром среди ясного дня! Андрей, положил руку на плечо, сжал его и отпустил.
…К полудню мы выступили. Я скакал в пятом ряду от князя Глеба, видел лица провожавших жен, матерей, отцов, детей, их слезы, надежду, прощание…Я был как в тумане, делая все машинально, но проводы, общая атмосфера врезались в мою память. И потом, вспоминая, поражался детальностью запомнившихся образов, их яркостью, эмоциональной насыщенностью. Я знал, что многие не вернуться обратно! А я сам, интересно, что будет со мной? Вернусь ли я? И каким? Страха не было, общая сосредоточенность, чувство единства большого числа людей вселяли в меня уверенность.
Затем были первые стычки, маневры, длительные и утомительные переходы, снова стычки. Я заметил, что находящиеся рядом со мной воины и Андрей старались оберегать меня, который продолжал шефствовать надо мной, за что был очень ему благодарен. Его прежний опыт разбойника оказался как нельзя кстати. Дружинники подчинялись Андрею беспрекословно, уважая за смелость, находчивость и, конечно, лидерские качества своего сотника. Умение выполнять самые ответственные поручения, быстро заслужили ему репутацию лихого и умного военачальника.
Появились первые павшие, их хоронили с особой почестью, а я думал о том, что родные уже напрасно живут надеждой на возвращение сыновей, мужей, братьев. Но это было такое время, их гибель не напрасна!
Все шло по плану князя Глеба, вынуждающего князя Радоша принять бой на заранее выбранном поле, отлично изученном князем Брко, на котором и предстояло решить исход всей кампании.
Наконец, наступил решающий момент! Два войска стояли друг перед другом, но перед этим князь Глеб произнес короткую речь: «Братья, сегодня у нас великий день! Не часто он случается, но сегодня нам выпала честь, как некогда нашим отцам, дедам, отстоять свою независимость! Отстоять свою землю, сохранить своих жен, дочерей, сыновей, стариков! И пусть враг велик числом, наши сердца не дрогнут, ибо в них само Небо вложило свою отвагу, бесстрашие! Мы несокрушимы! Мы тверды и непоколебимы! Взгляните вверх, Великое Око взирает на каждого из нас и верит в нашу Победу! Оно знает, что будет так!» И он поднял меч над головой, засверкавший на солнце, в ответ прозвучал многотысячный одобрительный выкрик.
Ну вот, и началось! Для меня все было как в тумане, начиная с выступления в поход и заканчивая сегодняшним днем. Хотя я четко понимал и чувствовал происходящее, даже с болезненной остротой. Было ощущение наблюдения самого себя со стороны и одновременно в качестве непосредственного участника. Но некая пелена все же отделяла меня от реальности.
Итак, я видел, как два войска начали медленное сближение. Стоя на холме, возле шатра князя Глеба, оставившего меня в качестве адъютанта, мне открывалась вся панорама сражения. Сложно передать словами увиденное – обоюдная несгибаемость, непримиримость. Только, если одни отстаивали свою независимость, то другие были движимы жаждой богатой наживы. Я заметил на холмах молодых девушек, тщательно охраняемых, и не сразу понял, для чего они там располагались, во весь рост они стояли и взирали сверху вниз на происходящее. Меня позвал князь Брко, отдал распоряжение, которое я немедля бросился выполнять. Удивительной была все же прозорливость князя Глеба и воеводы, они четко предугадали возможные построения и маневры противника, а наше войско действовало отлаженно, каждый десятский, сотник и тысячник четко знал свои задачи.
Во время боя я пытался высмотреть Андрея, и изредка он мелькал вдали. Битва продолжалась, ее исход еще не определился, когда численное превосходство князя Радоша стало приносить свои плоды, несмотря на все старания воеводы и князя Глеба. Хитрый лис умудрялся каждый раз выравнивать положение, но оно опять давало крен в сторону противника. Нас начали теснить, стараясь зажать в кольцо. И вот тут сказали свое слово девушки. Они запели! Я никогда не слышал ничего подобного! Эффект от исполнения песен был так велик, что воины воспаряли духом, поднимаясь в ввысь, становясь исполинами, словно в них вдохнули разом новые неограниченные силы. Я сам почувствовал невероятную приливную волну внутри, от которой моя усталость улетучилась, а тело налилось мощью, доселе дремавшей во мне. Они пели и, казалось, если песнь оборвется, то все воины просто рухнут, ибо вся их воля поддерживалась этими удивительными певуньями. Князь Брко стремительно вышел из шатра и направился ко мне. Он был растерян, однако, старался изо всех сил этого не показывать и, подойдя вплотную, тихо сказал, глядя прямо в глаза: «князь Глеб умер! У него остановилось сердце! Не выдержало оно чудовищной нагрузки!» Такая неожиданная новость буквально пронзила насквозь и приковала к земле. И без того тяжелое положение невероятно осложнилось, если не сказать больше, вело к полной катастрофе. Князь положил руку на плечо: «Вот и пришло, наверно, твое время, как предвидел князь Глеб, не подведи ни его, ни нас, Антон! Действуй так, как подскажет сердце!» Повернулся, кликнув своего телохранителя, и поскакал с последним резервом на самый сложный участок битвы.
Около шатра я остался один, и быстро направился внутрь, как увидел мелькнувшего Андрея и его падение с коня. Я стал пристально всматриваться туда, несколько воинов уносили на руках моего друга с поля боя. Растерялся, не зная куда бежать. Но события на этом не закончились, их стремительность стала просто критической. Почти все воеводы пали один за другим. Я стоял и все это наблюдал не в силах пошевелиться. В последний раз увидел среди сражающихся князя Брко. Картина была отвратительной, нас теснили со всех сторон, еще немного и все – конец! Тут меня как подменили, появившаяся внутренняя уверенность и решительность изменили до неузнаваемости. Сам на себя дивился! Вскочив на коня, вытащил меч и бросился в гущу сражения, увлекая за собой всех воинов. Меня несла некая сила вперед, и интуитивно я направил войско, обескуражив на мгновение противника, в самое его слабое место. Прорвав легко оборону, вышел в тыл. Это случилось так неожиданно и так нелогично из складывающейся ситуации, что мимолетное замешательство воинов Кунавского княжества стоило им почти выигранной битвы! Сабровские дружинники с неутомимой яростью и несокрушимой мощью из последних сил под пение врезались в ряды неуспевающих перестроиться ратников врага, кося их, точно коса траву. Дрогнули те, а потом и вовсе побежали, не выдержав напор разбушевавшейся молодецкой удали.
Я уже сражался пешим, размахивая мечом направо и налево. Много раз выразил искреннюю благодарность тем, кто сделал эти доспехи и выковал меч, они не подводили. Бесчисленное количество раз отводя от меня смертельные угрозы, давая возможность ощутить вкус победы. Но самую концовку битвы увидеть мне было не суждено. Не знаю, что это было, удар в спину получил такой сокрушительной силы, отчего ноги сразу подкосились, а все тело пронзило нестерпимая боль. Я потерял сознание. Когда ненадолго пришел в себя, то увидел склоненную надо мной девушку, которая безуспешно пыталась скрыть слезы. Хотел дотянуться до милого лица рукой, успокоить ее, но это осталось только желанием, тело не подчинялось мне, перед глазами появился туман, еще прозрачный, постепенно сгущающийся, уплотняющийся. Через пелену видел печальные, уставшие лица воинов, незнакомых, или, может быть, я уже не в состоянии был их узнать, а над головами медленно ползли тучи. «Точно, к дождю» – последнее, что мне подумалось. Боль начала отпускать, и я закрыл глаза…
Очнулся в мягкой кровати, в комнате, наполненной ароматами цветов. Вошла молодая служанка и предупредила меня, чтобы не двигался, она сама все сделает, что нужно. Первое время я общался с ней, да лекарем. На все мои вопросы они уклончиво отвечали. И только, когда мне стало значительно лучше, они рассказали все дальнейшие события о которых просил. После гибели всех воевод, включая и славного князя Брко с телохранителем и многих других, во главе войска стал князь Олег, один из учеников и сподвижников князя Глеба. Он окончательно разгромил князя Радоша, но пленить того не сумел, преследовал его до реки Иторы, которая по своему судила смутьяна, затянув в глубины вод своих. Князь Андрей, как они называли моего друга, был ранен, но не сильно. И как только немного поправился, вместе с Олегом отправился в поход по соседним землям для наведения порядка, сейчас они в Кунавском княжестве. Оттуда приходят хорошие вести, к ним присоединились «некто Володар» и князь Байсил, сильно пособившие им в борьбе с княжной Надией. Весь люд Сабровского княжества ждет с нетерпением возвращения своих героев. Уже песни новые сложены, где упоминаюсь даже я. Еще они поведали, что Великого князя Глеба, князя Брко, его телохранителя и некоторых других, особо отличившихся в битве, хоронили всем миром, долго народ горевал, очень долго, да и сейчас на многих домам висят траурные ленты в память об «отцах земли». Кроме того, прошел и собор, на котором зачитали завещание князя Глеба, там пророчески указывалось имя его преемника – князя Олега.
