Евгений Александрович Жиляев
Нагна
Оставаясь в одиночестве по ночам, я много размышлял, вспоминал тех, кого уже не было рядом. Часто вставал образ князя Брко и слезы невольно наворачивались на глаза, мысленно видел и Волха и еще многих других, кого успел полюбить всем сердцем. Но вот отдельно от всех стоял князь Глеб, мне иногда слышался его голос и слова вечность, жизнь, вера, любовь, мудрость, надежда оживали во мне, раскрывая мою природу, помогая постигать смысл бытия. И меня осенила как молния догадка, расставившая все по своим местам – за кулисами проявленного театра стоял князь Глеб! Но я оказался еще слаб, чтобы все выразить словами, неожиданный всплеск эмоций обессилел меня и погрузил в небытие…
XIX
Проснулся я поздним утром, солнце уже вовсю светило в окно спальни. Встал нехотя, с трудом, голова была тяжелая. В дверь позвонили… «Вот кого там еще принесло?» подумал я, раздался повторный звонок. Оделся и, шатаясь от непонятной слабости, пошел открывать. Машинально поглядел в глазок и отворил дверь. На пороге стояла молодая пара с ребенком.
– Вам кого? – спросил я.
– Ну, дружище, привет! – ответил мне молодой человек и широко улыбнулся. Стоявшая рядом красивая женщина, как и девочка, с большим любопытством разглядывали меня.
– Я, думаю, вы обознались.
– А я, уверен, мы пришли по адресу! И может, все-таки впустишь дорогих гостей, будешь культурным человеком! – продолжал быть настойчивым глава семейства.
Настроение оставляло желать лучшего, а тут эти непонятные «друзья», я еще раз внимательно на них посмотрел и … впустил в квартиру, даже не знаю почему. Они прошли и встали в прихожей, когда запер за ними дверь.
– Проходите, что ли, в комнату, вон туда – и я показал в зал.
– Совсем плохой стал! Ведь, действительно, не узнает! Не притворяется! – и молодой человек, похоже, мой ровесник, начал смеяться.
Девочка своими открытыми глазками недоуменно смотрела на меня, наверно, родители, я в этом не сомневался, рассказывали ей обо мне, и явно они не ждали такого сухого приема.
Гости прошли в большую комнату и уселись на диван. Пока они располагались, я усиленно пытался вспомнить про них, но ничего не всплывало, только в голове настойчиво называлось имя Андрей. Когда я сел в кресло напротив, спросил:
– Прости, ты, случайно, не Андрей?
– Андрей! Начинает доходить…?
– Собственно, ничего не доходит – ответил я озадаченный, понимая, что-то со мной не то, мои неожиданные гости, несомненно, знали меня, а я, выходит, не имею ни малейшего понятия, кто они!
– Хорошо, а если вот так? – тут, подтвердивший что он Андрей, поднялся со своего места и прошелся по комнате взад-вперед, напевая какую-то мелодию.
Внезапно внутри меня огромное чувство откликнулось на этот зов, и начало подъем из глубин сознания на поверхность. Мне стало нехорошо, зашатало, перед глазами все поплыло и…
…Я почему-то сидел на полу, спиной к стене, в хоромах князя Глеба, и Андрей говорил негромко на ухо, слова которого я не сразу разобрал, а потом они дошли до меня.
«Антон, ты никогда, пока был в этом мире, не задавался вопросом о своих близких, друзьях. Это оттого, что ты, теперь уже и сам понял, одновременно существуешь, живешь, на разных уровнях бытия, где все реально или все есть иллюзия. Ты своими чувствами, мыслями, внутренним содержанием, творишь мир вместе с другими людьми. Все взаимосвязано и переплетено! И в этом кроятся твои безграничные возможности как человека…»
…Я снова сидел в кресле, нежная рука женщины, стоявшей позади, лежала у меня на голове, отчего по всему телу растекалось чувство покоя, тихой радости. Переведя глаза с мужчины на ребенка уверенно сказал: «Ты – Рада!» Отчего девочка просияла и захлопала в ладоши, вскочила с дивана и подбежала к Андрею, обхватив его за ногу.
– Папа, он все вспомнил, твой дядя Антон!
– Да, Радочка, он все вспомнил! – и посмотрел мне в глаза.
Я действительно все вспомнил…
