Ирена Р. Сытник
Бессмертные 1
Эпилог
Свадебные торжества, которые устроил Бет-Хансен, длились целую декаду. Барон не пожалел ни денег, ни вина, ни пива, и опоил всю округу. Для всех женитьба Бет-Хансена на Санризе Заступнице стала полной неожиданностью. Поэтому на свадьбу съехались десятки гостей – все близкие и дальние родственники, друзья, соседи и просто знакомые. Всем было интересно взглянуть на грозную хозяйку Маккуайера в роли счастливой невесты. Никто не мог понять, когда и, главное, как Бет-Хансен смог покорить неприступное сердце госпожи дель Ханкер. На свадьбу прибыл даже лорд Ишлийский, у которого служил младший брат барона рыцарь Анек Бет-Хансен. Санриза впервые увидела деверя. Он был и похож, и не похож на Тико: так же вызывающе красив, но волосы светлее – золотисто-каштановые, а глаза серо-голубые. Тико сказал, что у них с Анеком разные матери – отец женился дважды. Мать Тико умерла, когда он был младенцем, а мачеха ещё жива, и живёт с сыном в Ишле. Старый барон купил в городе дом, когда Анек поступил на службу к лорду. Тико с детства не ладил с мачехой, и, когда отец умер, а Тико, на правах старшего наследника, вступил во владение Хансентоном, женщина переехала к родному сыну. На свадьбе она не присутствовала, но Тико совсем не переживал по этому поводу.
Ещё до помолвки, Санриза пыталась отговорить Бет-Хансена от официального заключения брака.
– Но ты обещала, что станешь моей супругой, – настаивал барон.
– Ты ведь ничего не знаешь обо мне… Боюсь, позже, ты разочаруешься и возненавидишь меня, а я бы не хотела стать кому-то обузой. Почему бы нам просто не встречаться, принадлежа друг другу, без клятв и обета перед алтарём?
– Я хочу, чтобы ты была моей и только моей. Я хочу каждый вечер засыпать рядом с тобой и встречать с тобой каждое утро. Я хочу обедать с тобой за одним столом, смотреть тебе в глаза, ласкать твои чудные волосы и твоё прекрасное тело… Я не хочу страдать в разлуке и видеться время от времени, и умирать от ревности, думая, что в это время ты даришь другому мужчине улыбку и внимание.
– Но, став женой, я не стану твоей рабыней. Я буду улыбаться другим мужчинам, я буду общаться с учениками и ездить в свой замок без твоего сопровождения… И я не потерплю необоснованной ревности. Если ты с этим не согласен – лучше нам сразу расстаться.
– Я согласен со всем, что ты сказала. Мне не нужна жена-рабыня. Я полюбил тебя не только за чудесные волосы. Мне всегда нравились сильные самостоятельные женщины. И вот я встретил свою мечту, и не собираюсь её терять. Я хочу, чтобы ты стала Санризой Бет-Хансен, чтобы ты родила мне сына, чтобы мы жили долго и счастливо и умерли в один день.
– Мне жаль подрезать крылья твоей мечте, но из всего вышеперечисленного я могу выполнить только первый пункт.
– То есть? – не понял Тико.
– Я могу стать баронессой Бет-Хансен, но у нас никогда не будет детей, и я переживу тебя на много-много лет…
– Откуда ты знаешь? – начал насмешливо барон, но тут же осёкся и внимательно посмотрел в глаза девушки. – Нет-нет, не говори! Я не хочу ничего знать… Но даже, если всё будет так, как ты говоришь, я всё равно хочу, чтобы ты стала моей… И хочу счастливо прожить вместе с тобой отпущенные нам богами годы. Наследник для меня не главное. В крайнем случае, у меня есть младший брат, и он тоже имеет право на этот замок. Я люблю тебя, Санриза, такой, какая ты есть, со всеми достоинствами и недостатками… Хотя для меня ты сплошное совершенство. Ты мне нужна, какой бы ни была.
– Тогда хорошенько запомни эти слова, Тико, чтобы когда-нибудь мне не пришлось их тебе напоминать.
Помолвка состоялась, а спустя месяц сыграли и свадьбу. Санриза смотрелась очаровательно в свадебном наряде, и они, по словам лорда Ишлийского, стали самой прекрасной парой в королевстве.
Чтобы разместить и накормить прибывших на торжество гостей, за стенами замка пришлось разбить целый городок из шатров и палаток. Кони приезжих объели всю траву вокруг замка, а сами гости изрядно опустошили закрома и погреба. Но через декаду все разъехались по домам, долго ещё обсуждая торжественное событие.
После переезда в замок супруга, Санризе пришлось менять некоторые привычки. Теперь она была замужней дамой и у неё появилось несколько новых обязанностей. Она следила за порядком в доме, но не вмешивалась в дела поместья и супруга. Посещала родственников мужа с визитами вежливости. Устраивала приёмы для ответных визитов. Ей пришлось нанять Эвизе учителей, потому что «девочка не должна расти, как дикарка». И ещё много подобных «необходимо» и «полагается». Санриза не капризничала и старательно выполняла все обязанности, привыкая к новому статусу. Она любила учиться новому и приобретать различный, не только боевой, опыт. К тому же супруг, как и обещал, не ограничивал её свободу, а его нежная и трепетная любовь согревала истосковавшуюся в одиночестве душу и прибавляла сил. Она жила, как и прежде, сегодняшним днём, наслаждаясь каждым мигом нового счастья, не задумываясь о будущем и не загадывая, сколько оно ещё продлится. Санриза осознавала, что она и Тико – разные существа, и что рано или поздно это откроется. Но зачем беспокоиться о том, что случиться когда-то? Ей сейчас хорошо – и слава Небесам! А когда придёт роковой час, тогда она и подумает, что ей делать дальше и как выходить из создавшегося положения. Может, случится так, что Тико умрёт, так ни о чём и не догадавшись, а возможно, случится и такое, что она дарует ему бессмертие, и тогда впереди у них откроется целая вечность и исчезнет причина врать и скрывать свою истинную сущность. Тогда она сможет родить сына, о котором он мечтал, и от которого отказался ради неё.
Но всё это или будет, или не будет. На всё воля богов!
Часть третья. Дочки-матери
Глава 1
Служанка доложила, что рыцарь Бет-Хансен просит его принять. Баронесса приказала проводить деверя в кабинет супруга и сама спустилась туда через несколько минут. Последнее время Санриза испытывала необъяснимую тревогу, и сейчас обострённые чувства подсказывали, что в кабинете её ожидают дурные вести. Анек вернулся в родные края, но вернулся один, без старшего брата, её супруга Тико Бет-Хансена. Возможно, тот задержался в пути, или король оставил его при дворе, и Анек привёз от него письмо? Но внутренний голос подсказывал, что это не так, что с Тико случилась беда.
Сердце женщины тревожно стучало, когда она входила в кабинет, но на лице застыла приветливая улыбка.
– Рада видеть вас в Хансентоне, брат мой! – приветливо произнесла она, отвечая на вежливый поклон деверя. – Как здоровье вашей матушки, в порядке ли семья? Как ваши детки?
– Все живы и здоровы, сестра, – угрюмо ответил Анек, избегая взгляда невестки. – Мне тяжело об этом говорить, но я привёз дурную весть…
Санриза медленно опустилась в кресло, потому что почувствовала внезапную слабость в ногах.
– Тико погиб? – тихо спросила.
Анек судорожно вдохнул и глухо ответил:
– Да, сестра… Ваш супруг, а мой брат, пал смертью храбрых на поле битвы. Он своим телом закрыл меня от врагов, когда вражеская стрела ранила меня и я не смог сражаться. Он бился, как йол, но врагов было слишком много. Они почти изрубили его на куски, но он держался, пока не подоспела помощь, и умер у меня на руках… Перед смертью он просил передать вам, что просит прощения за то, что не сумел сдержать обещание…
Анек закусил губу и отвернулся, чтобы женщина не увидела выступивших на глазах предательских слёз.
Но Санриза ничего не видела. Она закрыла глаза и вцепилась в подлокотники кресла с такой силой, что побелели пальцы. Ещё одна потеря… Ещё один мужчина, дорогой её сердцу, ушёл навсегда… Сколько их будет на долгом пути? Великие боги, может, она совершила ошибку, подарив Эвизе бессмертие?! Может быть, лучше бы девочка оставалась простой смертной и прожила дарованную богами жизнь в счастливом неведении боли таких утрат? Но содеянного не исправить, в жилах девушки уже течёт частица её крови, перестраивая тело и меняя душу.
Санриза почувствовала лёгкое прикосновение к плечу и открыла глаза.
– Вот, сестра, прах Тико, – Анек протянул ей запечатанный серебряный сосуд. – Я совершил все положенные обряды, так что душа его обрела покой на Небесах.
Санриза взяла в руки сосуд и поставила на колени. Горькая улыбка искривила побледневшие губы.
– Что мне его прах? Мне нужен был живой Тико, его сильные руки, его нежные губы, его прекрасное тело… Можете поставить этот горшок в родовой усыпальнице… – Санриза резко встала и отдала урну деверю. – Этот прах ваш, как и замок, и земли.
– О чём вы говорите, сударыня? Я не собираюсь выгонять вас из дома или оспаривать права собственности. Вы можете жить здесь столько, сколько пожелаете…
– Меня здесь больше ничто не держит. Мне не нужен замок, если в нём нет Тико… Я выходила замуж не за звание и не за поместье, а за человека. К тому же у нас с Тико нет детей, так что и по закону я не имею на него прав. Поэтому я ухожу, уезжаю отсюда навсегда! Отныне вы здесь полноправный хозяин и господин, барон Бет-Хансен. Ведите законников, я подпишу все необходимые бумаги.
– Сударыня, я думаю, вам необходимо успокоиться. Сейчас в вас говорят расстроенные чувства, и завтра вы будете сожалеть о своём поспешном решении, – попытался урезонить невестку Анек.
Санриза печально посмотрела на деверя и с горечью произнесла:
– Думаю, за четырнадцать лет вы смогли хоть немного узнать меня, сударь. Разве я поступала опрометчиво или сожалела о содеянном? Да, я опечалена, но не настолько, чтобы потерять голову. Единственное, о чём я жалею, так это о том, что поддалась слабости и вышла замуж за смертного…
С этими словами Санриза повернулась и вышла, оставив растерянного деверя обдумывать её слова.
Решение покинуть замок и уехать, возникло у Санризы не внезапно, а зрело уже давно. Последние два-три года тяготили её: светская жизнь наскучила, рутина заела, и только привязанность к супругу и его не остывающая любовь держали её на месте. А последний год, когда Тико ушёл на войну, призванный королём в армию, был особенно тяжёлым. И горестная весть лишь развязала ей руки, обрубив последние узы, державшие на месте.
Сборы были недолгими: необходимые в путешествии вещи, сундучок с золотыми монетами и кошель за пазухой с горстью драгоценных камней; любимое оружие, запас провизии на первое время и сменная одежда – всё поместилось в дорожный тюк, притороченный позади седла на широком крупе Ветронога. Санриза отпустила всех слуг и написала Эвизе письмо, которое велела передать после её отъезда.
Никто не видел, когда баронесса уехала – она покинула замок рано на рассвете, когда первые лучи солнца окрасили восточный край неба в пурпурный цвет. Лишь двое полусонных стражников у ворот проводили госпожу сочувственными взглядами. С болот и леса наползал предрассветный туман, который скрыл одинокую всадницу, и никто не мог сказать, в какую сторону она ускакала.
Санриза поехала навстречу солнцу, просто так, без всякой цели. Иногда, мечтая о путешествиях, в долгие одинокие часы, она изучала карты и мысленно прокладывала путь будущего путешествия. В Саннарию, из-за данного когда-то вождю варваров обещания, путь был закрыт. В Аскоррии она стала довольно известной особой. Но на востоке, по соседству с Аскоррией и дальше, лежали несколько больших и малых государств, о которых она почти ничего не знала, и в которых хотела бы побывать. Поэтому она и направилась на восток, желая пересечь восточную границу королевства. Путь предстоял немалый – в несколько сотен кемов, но расстояние не пугало виолку. Не пугала и дорога, проходившая глухими, отдалёнными от больших городов и цивилизации местностями Западного и Восточного Аскора – двух самых обширных и малообжитых провинций королевства.
Она старалась избегать больших дорог. Передвигаться было нетрудно – она свободна, как ветер, ничто и никто не сдерживал бега Ветронога, летящего, словно ветер в степи. Она как будто вернулась на много лет назад, когда, покинув пещеру после долгого сна, осталась одна в целом мире, только наедине со своим верным другом Ветроногом. Сейчас была почти та же ситуация: она, конь, дорога, старый добрый кожаный костюм и плащ-эсталин на плечах, не пропускающий влаги и удерживающий тепло. Словно и не было невероятных приключений в Саннарии и Аскоррии, не было четырнадцати лет, прожитых с Тико Бет-Хансеном… Она вернулась к исходной точке, только в другое время и в другом месте, и впереди её снова ждали невероятные приключения.
За несколько часов быстрой скачки Ветроног покрыл дневной путь обычного коня. Лишь когда усталость вошла в её тело и подточила силы бессмертного животного, Санриза позволила ему сбавить темп и перейти на лёгкую рысь, а затем на шаг. Они уже находились так далеко от замка и знакомых мест, что, даже если бы кому-то вздумалось последовать за женщиной, он ни за что бы её не догнал, и не отыскал следов среди запутанных степных троп.
Глава 2
Через три дня Санриза приблизилась к реке Ахе, разделявшей две провинции – Западный и Восточный Аскор. Местоположение определила по изменившемуся пейзажу: нивы, виноградники, масличные рощи, бесконечные поля и пастбища сменились перелесками, небольшими лесами и рощами, так как вдоль реки, с юга на север, протянулись обширные Королевские леса – охотничьи угодья и вотчина Его Величества.
Заехав в прибрежное селение, путешественница расспросила местных жителей, как лучше переправиться на тот берег. Один из селян предложил перевезти её на лодке, правда, запросил за услугу непомерную цену. Поторговавшись, Санриза залезла в утлое рыбачье судёнышко, и через четверть часа оказалась на другом берегу. Ветроногу пришлось переправляться вплавь. Так как день стоял жаркий, а он покрылся пылью после долгой дороги, то совсем не возражал против купания в приятной прохладной воде.
Перебравшись на левый берег, Санриза продолжила путь на восток, стремясь к границам Клесина – северо-восточного соседа Аскоррии.
На четвёртый день она подъехала к городу Нохолл – одному из немногих крупных городов королевства и главному городу провинции Восточный Аскор. Здесь женщина задержалась ровно настолько, чтобы хорошо отдохнуть в приличной гостинице, понежиться в горячей ванне и выспаться на чистых простынях, а также подкормить изголодавшегося по зерновому корму Ветронога.
Покинув Нохолл уже по наезженной торговой дороге, Санриза отправилась в Клесин, граница с которым проходила, примерно, в трёхстах кемах восточнее. На дороге часто встречались богатые селения с хорошими постоялыми дворами или маленькими гостиничками, так что ей больше не пришлось спать на твёрдой земле, закутавшись в плащ-эсталин, и есть пахнущее дымом костра недожаренное мясо.
В Клесине путь пролегал густыми лиственными лесами, однообразие и девственность которых лишь изредка нарушались разрозненными хуторами или небольшими селениями, окружёнными клочками полей, отвоёванных у леса. На стратегически важных возвышенностях или просто в удобных для жизни местах, расположились мрачные нелюдимые замки, окружённые высокими зубчатыми стенами и глубокими рвами, заполненными стоячей болотной водой.
Ближе к центру княжества леса поредели и стали появляться обширные открытые пространства, вспаханные и засеянные до последнего клочка. Селения стали более людными и весёлыми.
Аланн – столица княжества Клесин – не произвёл на женщину большого впечатления. Она остановилась в лучшей гостинице, сняла один из дорогих номеров и, как обычно, первым делом приняла горячую ванну с ароматическими маслами. Затем заказала в номер изысканные блюда и пригласила уличного музыканта, чтобы он повеселил её нехитрыми песенками. Парень оказался умельцем на все руки: он не только хорошо пел и играл на аккордо, но умел жонглировать и показывать фокусы. Санризе особенно понравилось, как он жонглировал четырьмя ножами с завязанными глазами.
После выступления женщина предложила барду разделить с ней ужин, а затем (Санриза и сама не поняла, как так получилось – может, она выпила слишком много местного, довольно крепкого, вина, или излишне расслабилась; может, сказался зов неудовлетворённой плоти, а может быть, парень был слишком хорош), но они очутились в постели и предались безудержной и бесстыдной страсти. Бард оказался искусен не только в пении и жонглировании, но также и в любовных играх, и не разочаровал Санризу, доставив массу приятных минут.
Проснувшись утром на взбитых в комок простынях в объятиях почти незнакомого мужчины, Санриза не смогла вспомнить, как его зовут. Она некоторое время размышляла над этим вопросом, пока не поняла, что тот так и не представился. С Санризой такое произошло впервые. Она никогда не позволяла себе опускаться так низко, чтобы лечь с мужчиной, даже не узнав его имени. Сначала ей стало немного стыдно за свою несдержанность, но затем эта ситуация позабавила. Женщина тихонько рассмеялась, и её смех разбудил любовника. Открыв глаза и посмотрев на партнёршу сонным взглядом, он пробормотал:
– Расскажи мне, что тебя насмешило, и мы посмеёмся вместе…
Санриза повернулась и взглянула на любовника при свете дня трезвыми глазами. Рядом лежал мужчина тридцати лет, с красивым мускулистым телом, на котором не было ни грамма жира или каких-либо изъянов, с чистой загорелой кожей и сильными руками. Приятной наружности лицо обрамляли длинные чёрные волосы, блестящие и волнистые, как шерсть алмостских овец. Опушенные густыми ресницами чуть прищуренные глаза светились чистой небесной синевой. По-ассветски мужчина говорил бегло, но с лёгким незнакомым акцентом, отличным от аскоррийского.
– Ты на меня смотришь с таким выражением, словно видишь впервые, – улыбнулся мужчина. – Между тем, мы провели горячую ночку…
– Я стараюсь вспомнить твоё имя… По-моему, ты забыл представиться.
– Это так важно? – незнакомец протянул руку и положил ладонь на упругую грудь девушки. – Я тоже не знаю твоего имени, но это не помешало нам насладиться друг другом… Может, повторим?
Санриза решительно сбросила наглую руку:
– Можем повторить, но сначала нам нужно познакомиться.
– Ладно… Меня зовут Ярс Атталь, а тебя, красавица?
– Санриза Аоста Маккуайер, баронесса Бет-Хансен.
Если она хотела поразить Атталя титулами, то у неё ничего не вышло.
– Благородная леди? – насмешливо улыбнулся Ярс.
– Тебя это не смущает? – поинтересовалась женщина. Но Ярс оставался безмятежно-спокойным, и только ровное тёплое чувство исходило от него, словно жар пылающего костра, обволакивая тонко чувствующую чужие эмоции душу Бессмертной.
– А почему это должно меня смущать? Разве благородные леди не женщины? Разве они не жаждут любви и ласки? Твоя душа одинока и страдает, твоё тело давно не знало сильных мужских объятий – и я дал тебе этой ночью то, что ты хотела.
– Вот уж не думала встретить в этой глуши странствующего философа, – улыбнулась женщина. – Но скажи мне, даритель любви, если ты такой мудрый: почему я выбрала для любовных утех тебя, а не более достойного и равного по положению кандидата, коих предостаточно в этой гостинице?
– На это есть два ответа, милостивая госпожа: либо во мне есть то, чего нет у других, либо ты из тех женщин, которые любят брать сами, не довольствуясь тем, что предлагает им судьба.
– Да ты просто мудрец! – изумилась виолка. – А я всё думала, как могла так оступиться, что легла в постель с первым встречным, и винила во всём местное крепкое вино. Но, оказывается, несмотря на опьянение, я смогла рассмотреть в тебе то, что больше всего ценю в мужчинах, кроме их воинской доблести, конечно: твой светлый ум!
– Я рад, что тебе понравились мои немудрёные рассуждения, но, может, всё же, займёмся более приятным делом? Язык дан мужчине не только для разговоров, он, при желании, может делать им массу приятных для женщины вещей…
Ярс притянул женщину и поцеловал. Затем его губы скользнули на шею и перебрались на грудь. Язык умело ласкал кожу и соски, а руки блуждали по бёдрам и ягодицам. И хотя Санриза этой ночью полностью удовлетворила все плотские желания, но почувствовала, что вновь возбуждается. Этот парень умел завести женщину, даже если у неё не было желания заниматься любовью.
Санриза слегка отстранилась и прошептала:
– А может, сначала позавтракаем? Я проголодалась…
– А может, потом? – пробормотал мужчина, не прерывая ласк.
Его голова опустилась и губы скользнули между ног, и Санриза, охваченная наслаждением, подумала, что завтрак, в самом деле, может подождать…
После завтрака, который принесли в комнату, Ярс начал собирать вещи.
– Уже уходишь? – поинтересовалась женщина, наблюдая, как мужчина складывает в котомку ножи, шары и палочки для жонглирования.
– Мне приятно твоё общество, красавица, но нужно зарабатывать на хлеб. Ты уж прости. Если хочешь, я приду вечером.
– Я не заплатила тебе за выступление. Вот, возьми…
Санриза положила на стол несколько золотых монет большого достоинства. Ярс посмотрел на деньги, а затем перевёл взгляд на женщину. Санриза ощутила волну гнева, медленно нараставшую в его душе, хотя лицо оставалось спокойным.
– Здесь очень много. Если это плата за ночь, проведённую с тобой, то лучше забери их обратно, пока я не рассердился… Я любил тебя не потому, что ты богатая сучка, а потому, что ты мне понравилась. Моя любовь бескорыстна, я не беру за неё денег.
– И я никогда не плачу мужчинам за любовь, – ответила Санриза. – То, что я позволила тебе лечь со мной – само по себе награда… Это плата за твоё выступление. Именно в такую сумму я оценила твоё мастерство. Ты мне тоже понравился, Ярс. Я бы, даже, предложила тебе составить мне компанию в путешествии, но боюсь, что ты не согласишься.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что ты бард – вольный певец, любишь свободу и независимость, а я привыкла, что мои спутники подчиняются мне.
– Тебе нужен слуга или товарищ?
– Я могу купить умелого раба, но я не куплю любовь и преданность.
Ярс внимательно посмотрел на девушку.
– Можно мне подумать над твоим предложением?
– Конечно. Завтра на рассвете я уезжаю – с тобой или без тебя… В любом случае, я сохраню о тебе добрую память.
Ярс взял со стола золотые и ссыпал в тощий кошелёк. Подойдя к женщине, наклонился и нежно поцеловал, затем, не сказав ни слова, вышел.
Санриза вновь осталась одна, испытывая смешанные чувства. С одной стороны, ей нравился Ярс, её влекло к нему непонятное и необъяснимое чувство. С другой – она понимала, что у них нет ничего общего. К тому же, он тоже смертный, а Санриза не хотела больше связываться со смертными.
День она провела, гуляя по городу, но нигде не встретила Ярса, сколько ни смотрела. По-видимому, сегодня он не давал уличных представлений. Получив щедрую плату, он мог теперь отдыхать хоть целый месяц.
Пообедала Санриза в городе, в какой-то таверне, а ужинала в общем зале гостиницы, в компании каких-то проезжих аскоррийцев. Поднявшись в комнату, разделась и легла в постель, хотя было ещё рано для сна. Не зажигая света, она лежала в сгущающихся вечерних сумерках, размышляя о прошлом, настоящем и будущем, и незаметно уснула.
Разбудили её чьи-то лёгкие прикосновения. По нежной тёплой волне, окутавшей душу, словно тёплым покрывалом, узнала Ярса. Открыв глаза, взглянула на тёмный силуэт, сидящий на краю постели. Уже наступила ночь и в комнате стоял густой фиолетовый сумрак, но её видящие в темноте глаза рассмотрели знакомые черты. От мужчины исходил иной запах, не тот, что накануне. По нему она определила, что мужчина вымылся и переоделся в новую одежду.
– Ты приоделся?
– Ты что, видишь в темноте? – в голосе барда прозвучало удивление.
– Вижу, – не стала скрывать женщина.
– А почему у тебя глаза блестят? Ты плакала?
– Они всегда блестят в темноте. Разве, прошлой ночью, ты не заметил?
– Прошлой ночью мне было не до этого… – усмехнулся мужчина.
– Ты пришёл остаться или попрощаться?
– Остаться.
– На эту ночь или навсегда?
– Пока не прогонишь.
– Тогда раздевайся и ложись. Завтра рано вставать.
– Начинаешь командовать?
– Привыкай…
– Можно, я хотя бы зажгу свечу, моя госпожа? – насмешливо произнёс Ярс. – Я не вижу в темноте, как ты.
– Зажигай, – ответила женщина и повернулась набок.
Вспыхнул огонёк, разгоняя тьму, и Санриза невольно зажмурилась. При слабом свете свечи стало видно, что Атталь, в самом деле, приоделся: добротный костюм из замши и хорошего сукна, крепкие сапоги и широкополая шляпа, прикрывавшая глаза от солнца. На поясе висели ножны с большим ножом и коротким мечом.
– А ты умеешь управляться с той штукой, что висит у тебя на боку? – с любопытством спросила женщина.
– Когда-то я служил наёмником целых два года. А ты таскаешь меч для красоты или для острастки всяких олухов?
– Да я вообще-то виолка, если тебе это о чём-то говорит…
– А… Тогда это многое объясняет, – как-то неопределённо ответил мужчина и нырнул под одеяло. Прижавшись к тёплому телу девушки своим холодным, продолжил: – Я решил присоединиться к тебе, красавица, потому, что в тебе есть что-то, чего я не могу понять… Я очень любопытен, и пока не разгадаю твою тайну – не отстану от тебя… Хотя то, что ты только что сказала, многое объясняет. Многое, но не всё…
– Ты меня разочаровал, – улыбнулась Санриза, обнимая мужчину. – Я думала, что привлекаю тебя, как женщина, а ты увидел во мне загадку…
– Конечно, ты мне нравишься, иначе я не лежал бы рядом, а наблюдал со стороны, пытаясь разгадать. Ты прекрасная, страстная и сильная женщина… Я постоянно хочу тебя, даже если тебя нет рядом, и это меня пугает и возбуждает… Целый день я думал о тебе и ходил, словно больной. Может быть, ты колдунья, и вчера вечером опоила меня каким-то зельем?
– Я не знаюсь на таких вещах… Но, признаюсь тоже, и меня что-то тянет к тебе. Может, мы созданы друг для друга, и наша встреча была неизбежна?
– Я сам подумал об этом.
– Тогда не будем забивать голову ненужными мыслями, а займёмся более приятными вещами… – Санриза наклонилась и закрыла рот мужчины поцелуем. Его руки обвились вокруг её талии, а язык нежно проник в рот, углубляя и закрепляя поцелуй.
