Иван Андреянович Филатов
Терминология Хайдеггера времен написания им «Черных тетрадей» 1931-1948
Мы можем собрать (в своём уме) любой комплекс сущих. Но идеей, обладающей собственным смыслом будет только тот комплекс, в котором эти сущие, во-первых, находятся в специфических взаимосвязях, а во-вторых, эти взаимосвязи должны создать смысл, и этот смысл должен указать нам (уже на этапе рефлексии-11) на то, что в этом комплексе имеется лакуна, то есть недостаёт ещё одного, самого главного сущего, а именно искомого сущего, вид которого мы должны сформировать в своём уме, исходя из тех взаимосвязей, в которых оно, это идеальное сущее, должно находиться со всеми остальными исходными сущими, которыми мы оперировали на предварительном этапе рефлексии-1.
Здесь, конечно же, возникает трудноопределимый вопрос: что такое смысл, а конкретнее, смысл идеи. Скорее всего, смысл идеи это такое сочетание взаимосвязанных между собой идеальных сущих (исходных сущих), которое должно нас вывести к созданию совершенно нового идеального искомого сущего. И вид последнего должен естественным образом вписаться в кольцевую цепочку остальных сущих, сущих исходных. Иными словами, оно должно стать «замком» в этом кольце. Вот когда все сущие закольцованы между собой в единый комплекс это и есть идея как комплекс сущих.
Самым странным и загадочным в реализации смысла идеи в нашем уме является то, каким образом этот смысл наталкивает нас,
– во-первых, на то, что в кольцевой структуре исходных сущих, «претендующих» войти в состав идеи, имеется лакуна, то есть разрыв в самой цепочке, тот разрыв, который мы должны заполнить сформированным в нашем уме совершенно новым искомым сущим, тем сущим, которое бы замкнуло («замком») эту цепь и тем самым заполнило эту лакуну;
– и во-вторых, на то, в каком виде мы должны сформировать это идеальное искомое сущее, чтобы его свойства не входили в противоречие со свойствами остальных сущих, входящих в состав данной идеи.
Так, например, в идее кусочка мела, состоящей из таких сущих как письменность, доска, учитель, ученик и мел, цвет кусочка мела должен контрастировать с цветом плоскости доски, язык письменности должен быть понятен аудитории учеников, доска должна быть в пределах видимости последних и т. д.
(Пример закольцованности сущих путём их зацепления приведён нами в Разделе 13, пункт 3).
Что же касается смысла идеи, то этот смысл, обладая сам по себе Новизной – в силу своего инсайтного происхождения – должен (по определению) вывести нас также на нечто новое, каковым, как мы уже знаем, является и новое подручное средство и Продукция нового вида.
Можно сказать и по-другому: в смысле идеи заложен механизм «трансформации» идеального смысла в материальную вещь. А эта «трансформация» осуществляется непосредственно нами тогда, когда по «наводке» смысла идеи и по образцу внове сформированного в нашем воображении-уме идеального искомого сущего мы изготавливаем (по определённой технологии) подручное средство (сущее) в материальном его виде. Вот оно, это подручное средство, как раз и является тем сущим, с помощью которого изготавливается Продукция нового вида и тем самым обновляется та или иная открытая система. Как положим, с открытием сверхпроводимости стало возможным изготовление магнитов (подручных средств), с помощью которых создаются мощные магнитные поля (Продукция) в ускорителях и разного рода других устройствах.
2. Продолжая далее, переходим ко второму (2) пункту.
Двигаясь «вглубь», то есть к истоку происхождения идеи-истины, возникает вопрос, по какой причине была создана сама идея, что было инициирующим началом (побуждением) к её возникновению? И это мы тоже уже знаем: нас к этому подвигли воздействующие на наши чувства и наш ум те или иные негативные факторы, сгенерированные самим социумом без какого-либо сознательно-волевого участия самого человека. Вот они, эти уже сформированные негативности, как раз и «заставляют» человека пройти всю цепочку от рефлексии-1 – через инкубационную фазу, инсайт, рефлексию-11, искомое сущее, материализацию этого идеального сущего по определённой технологии – к внове созданному подручному средству.
Итак, в своих рассуждениях мы дошли до возникающих в самом социуме негативных факторов. Но тогда возникает вопрос, по какой причине на арене социума вдруг происходит появление этих факторов, к возникновению которых человек на сознательно-волевом уровне не прикладывает каких-либо усилий? Ведь казалось бы, должна же быть причина их возникновения?
Скорее всего, они возникают самопроизвольно. Как сказали бы древние греки, возникают они «по природе». Природа социума в том, чтобы эти негативности возникали (и даже накапливались). Ведь неспроста же мы отождествили социум с живым видообразованием Природы. А любое её живое видообразование склонно к старению, к возникновению и накоплению каких-либо отклонений в своём организме. Но любая система «сопротивляется» этому старению посредством того, что самоорганизуется путём создания Новизны, которая это старение замедляет.
В таком случае, почему мы не можем предположить, что перманеннтное возникновение в социуме тех или иных отклонений-негативностей есть естественный процесс старения тех или иных социальных формаций? Конечно же можем – ведь это так естественно.
И продуктивно мыслящий человек к тому только и предназначен, чтобы время от времени «чинить» этот пока ещё функционирующий живой организм социума посредством создания тех идей-истин, которые продлевают его жизнь, замедляя тем самым его старение, путём самоорганизации тех или иных его структур, то есть, путём снижения их энтропии. Ведь недаром же он, этот человек, в самой идее социума удостоен нами «звания» быть Подручным Средством этого социума. Должен же он исполнять свою функцию генератора Новизны в виде идей-истин?
Так что как и любой живой организм склонен к старению и изменению своих естественных (природных) форм, так и те или иные социальные формации склонны к изменению и старению своего организма. И этот процесс мы наблюдаем во все времена и на всех территориях исторического развития разного род цивилизаций. И не только цивилизаций, но и любой открытой самоорганизованной системы, будь то Туманность Андромеды, леса джунглей, муравейник или геном любого живого существа.
Нет ничего неизменного. Согласно второму закону термодинамики всё движется в сторону своего старения, в сторону возрастания своей энтропии. Но, как это ни парадоксально, любая система «сопротивляется» этому старению посредством того, что самоорганизуется путём создания такой идеи-истины, которая это старение замедляет, вливая свежую кровь Новизны в жилы этой системы.
А потому, вполне можно сказать, что идеи-истины это те «яркие заплаты» (А. Пушкин), посредством которых жизнь социума не только продлевается, но и процветает блеском своей внове создаваемой Новизны-красоты. Они, эти идеи-истины, как раз и являются теми самоорганизованными островками, которые, обладая, в силу своей упорядоченности, – полученной в процессе самоорганизации – пониженной энтропией (по сравнению с энтропией всей системой), служат замедляющим фактором старения всей открытой системы.
Более того, Новизна в виде идеи-истины это та приманка, которая делает соблазнительным сам процесс её генерирования человеком, о чём мы уже говорили, когда упоминали о том, что проникновение инсайтных идей в наше сознание сопровождается испытанием положительных интеллектуальных ощущений: удовольствия от понимания внове явленного смысла, удивления от внезапности его явления и т. д.
3. Рассуждаем далее (3). В пункте выше мы ответили на вопрос, почему – оказалось, «по природе» – возникают разного рода негативные факторы. Теперь же перед нами вопрос, какая «сила» «заставляет» разрешать все эти, как мы заявили, самоорганизованные негативности? И такой силой является наша тревога.
Дело в том, что эти Негативности есть то, что тревожит наши чувства и наш ум, то, что взывает к разрешению нашей тревоги посредством действий нашего ума в направлении создания идеи, эту тревогу «унимающего».
Но для того чтобы приложить наши умственные усилия в каком-либо вполне определённом направлении, мы должны проявить свои умственные способности к анализу той ситуации, которая сложилась «вокруг» того, что послужило возникновению нашей тревоги. (Хайдеггером эта тревога названа «заботой»). Вот и получается, что исток наших размышлений (на этапе рефлексии-1) – а заодно и исток истины – находится в констелляции тех обстоятельств, которые сложились вокруг того вопроса, который вызвал нашу тревогу. Вот где возникла потребность социума в продуктивно мыслящем человеке, – как вот-бытии, по Хайдеггеру – призванном к тому, чтобы создавать эти идеи-истины.
Именно здесь происходит «зацепление», закольцовывание интересов социума, взывающего к обновлению («по природе»), со способностью человека обнаруживать – посредством своих чувств и своего ума – те «намёки», те «заботы» (по Хайдеггеру), те негативные факторы (по нашему), в направлении разрешения которых он должен начать мыслить с той целью, чтобы выйти на ту или иную «истину Бытия», то есть на идею.
Так что изначальная причина возникновения той или иной истины Бытия находится,
– во-первых, в самом существовании открытой социальной системы, требующей («по природе») постоянного обновления, как и любая другая живая или неживая открытая система,
– а во вторых, в способности человека (как Подручного Средства социума) обнаруживать, улавливать и разрешать те потребности (негативности) социума в обновлении, без которого его жизнь немыслима.
Как видим, человек продуктивно мыслящий, находится в коалиции, в сообществе с тем социумом, в котором он живёт и информацию (знание) от которого он воспринимает. Но более того, он как продуктивно мыслящее существо, осуществляет «трансформацию» воспринятого им ранее «старого» знания в знание, обладающее Новизной.
Правда, у нас полная неопределённость в вопросе о том, каким образом осуществляется самоорганизация «ткани» социальной материи в негативные факторы: постепенна ли она или ей свойственна какая-либо скачкообразность, как, положим, при самоорганизации ячеек Бенара или нейронов нашего мозга при «образовании» идей?
Так что мы приходим к тому выводу, что Бытие самого социума заключается в генерировании им самоорганизуемых негативных факторов, к возникновению которых на сознательно-волевом уровне мы не имеем никакого отношения (поскольку они возникают «по природе»). Но мы имеем самое непосредственное отношение к вот-бытию, которое, по Хайдеггеру, «подряжает» нас быть «на подхвате» у Бытия. Поскольку бытие человека как вот-бытие заключается в создании идей-истин, эти негативности разрешающих, то есть устраняющих.
(Что касается братьев наших меньших, то в отличие от нас, обезьяны, скорее всего, не способны проанализировать ситуацию-констелляцию, которая складывается в отношении того или иного вопроса, той или иной их потребности. А без этой оценки, и притом, оценки достаточно основательной, невозможно выйти на акт инсайта, на акт спонтанной самоорганизации нейронов собственного мозга. Так что нашим меньшим братьям недостаёт, скорее всего, достаточно развитой аналитической способности рационального мышления, единственно которое способно вывести на спонтанную самоорганизацию нейронной активности и, вслед за этим, на инсайтный акт явления готового смысла идеи из бессознательного в сознание.
Но можно было бы ещё предположить и то, что в сообществе обезьян не возникает самих вопросов, которые могли бы затронуть их мышление – они действуют только в направлении руководящих ими чувств. В таком случае не может возникнуть потребность в уме, то есть в способности логического мышления. Развитая эмоциональность чувствования «перекрывает» и заглушает потребность в мышлении. Зачем трудоёмкое и достаточно энергозатратное мышление, когда вопрос можно разрешить путём выражения эмоций и вполне совместимых с ними физических действий).
5. Причина замысловатости изложения Хайдеггером самой сути того, что им было названо истиной Бытия.
Во Введении на основе анализа всего лишь некоторых терминов, используемых Хайдеггером, мы пришли к тому выводу, что они относятся к характеристике содержания и возникновения идеи, которую мы отождествили с тем, что было названо автором истиной Бытия. Теперь же мы постараемся убедиться в этом на примере текстов, написанных примерно в то же время, что и «Чёрные тетради».
Приведём сначала цитату из работы, названной как «Два текста об Истине и Бытии», опубликованной в ««Герменея». Журнал философских переводов»8. (Данный текст является переводом страниц 195-223 из тома 45 полного собрания сочинений Хайдеггера. Изд-во В. Клостерманна, 1984).
«Доступ к сущности имеет всегда нечто непосредственное и созвучное с творческим, свободно проистекающим. Мы говорим поэтому о прыжке, даже за-прыгивании в сутствование истины. Это именование в первом приближении, конечно, не много дает для уяснения или даже оправдания [нашего] способа действий. Но оно показывает, что этот образ действий у каждого должен осуществляться им самим. Кто этот прыжок не совершает, тот не постигает, что через него открывается. Речь о прыжке должна, впрочем, заодно показать, что здесь ещё возможна и нужна подготовка: обеспечение разбега для прыжка и разметка направления». (Там же, ст р. 59).
Что мы здесь имеем? Разберём по пунктам.
1. Во-первых, речь идёт «о прыжке, даже за-прыгивании в сутствование истины». «Сутствование», скорее всего, есть осуществление самой истины посредством «за-прыгивания» («прыжка»). Но «за-прыгивание» предполагает мгновенное расположение в самой сути истины. А как мы знаем, подобное состояние характерно только для акта инсайта, то есть для спонтанного проникновения смысла идеи из бессознательного в наше сознание.
Причём, предложением ранее, «доступ к сущности», то есть к самой истине, Хайдеггер характеризует как акт, «свободно протекающий» и творческий, то есть, протекающий без каких-либо наших усилий, – можно сказать, самопроизвольно – но в то же время приносящий с «собой» обновление, Новизну (в силу своего творческого характера). А таковым актом, конечно же, является инсайт, озарение, когда смысл идеи является как бы ниоткуда, и когда мы его вовсе не ожидаем.
2. Во-вторых, Хайдеггер подчёркивает личностный характер явления самой истины: только единичная личность может быть причастна к рождению истины, и только тот, кому истина явилась, может постигнуть то, что ему открылось в этой истине. Причём, тот кто не способен на такое «за-прыгивание» или ещё ни разу не испытал «эффект» такого акта, не может осмыслить то, «что через него открывается». Иначе говоря, он не может ни раскрыть смысл того, что ему может быть явлено, ни описать методологию возникновения истины как Новизны,
И действительно, если мы сами однажды прошли маршрут от известного нам места до места ранее нам неизвестного, то мы уже можем описать его, хотя бы в своём воображении. Вот точно так же, испытав хотя бы однажды инсайт, – а лучше, испытав его не раз – в виде видения самого смысла идеи, и пройдя весь путь раскрытия этого смысла, вплоть до необходимости создания подручного средства в материальном его виде, мы уже можем описать всю последовательность (методологию) самого процесса возникновения Новизны, начиная от изначальной рефлексии-1 до разработки технологии изготовления этого средства.
3. И в-третьих, Хайдеггер фиксирует наше внимание (выделено курсивом) на двух условиях осуществления истины – необходима подготовка в виде:
– «обеспечение разбега для прыжка» и
– «разметка направления».
Спрашивается, что скрывается за двумя этими фразами?
Скорее всего, «обеспечение разбега» может быть осуществлено нами самими теми интенсивными (упорными) предварительными размышлениями на этапе рефлексии-1, – по какому-либо заинтересовавшему нас вопросу – которые могли бы нас вывести сначала на инкубапционную фазу созревания смысла нашей будущей идеи в бессознательном (то есть на уровне материальных нейронов нашего мозга), а затем и на инсайт.
Что же касается «разметки направления», то она является ничем иным, как тем намеченным нами комплексом исходных сущих, которыми мы будем оперировать в своём уме на этом предварительном этапе рефлексии-1. (Об этом же речь у нас будет идти в Разделе 12, пункт 3).
Именно характер выбранного нами комплекса исходных сущих и «качество» нашего мышления задаст и обеспечит то направление, в котором будет «мыслить» уже не наше сознание, а наше бессознательное. Причём, «мыслить» оно будет уже в направлении спонтанной самоорганизации нейронной матери нашего мозга и выдачи такого неизвестного нам результата, проявлением которого на уровне сознания окажется сам «голый» смысл идеи-истины. Так что это наше бессознательное уже будет решать,
– выдать ли нам, в наше сознание, сам смысл идеи или не выдавать,
– в каком виде выдавать уже готовый смысл
– и когда выдавать, в какой неожиданный для нас момент.
Заключая вышеприведённые разъяснения к весьма насыщенному тексту Хайдеггера, у нас уже не может быть каких-либо сомнений в том, что, во-первых, истиной Бытия является смысл внове явленной идеи, и во-вторых, вот-бытием, является процесс возникновения самой истины, её смысла, того смысла, который, будучи внедрённым в практику социальной жизни, обновляет тот регион действительности, который нуждался в обновлении. А «вестниками» такой Нужды (Бытия) были – сгенерированные в процессе самоорганизации «ткани» социальной материи – негативные факторы. Причём эти факторы являются результатом не вот-бытия (человека), а Бытия самого социума.
Как видим, участниками создания истины Бытия являются:
– и Бытие самого социума, генерирующего разного рода Новизну, правда, всего лишь в виде накапливающихся разного рода негативностей
– и вот-бытие человека, творящего саму истину (Бытия), и тем самым разрешающего «предложенный» ему самим социумом тот или иной негативный фактор «по выбору» самого человека, от которого («выбора») человек не всегда может отказаться, в силу той Нужды. которая в буквальном смысле приступает к нему, то есть вынуждает к тем или иным, в первую очередь, ментальным действиям творческого характера, результатом которых является возникновение нового подручного средства и Продукции нового вида, изготавливаемой с помощью последнего.
А теперь приведём ещё две цитаты из той же работы Хайдеггера и попытаемся вычленить нечто общее с выше откомментированным нами текстом. Здесь Хайдеггер характеризует положение человека (как вот-бытия) в момент нахождения его в «просвете Бытия», в том просвете, который называется автором термином «Открытое».
«Чтобы представление могло выправляться по сущему как задающему меру, сущее должно показывать себя в представлении и для него и таким образом уже стоять в Открытом. Должен пребывать открытым и путь для самого сущего, в котором движется и удерживается себя-выправляющее и правильное пред-ставление. Наконец и прежде всего должен быть открытым также и тот, кто осуществляет пред-ставление, чтобы представлять себе Пред-ставленное, чтобы могло бы показаться через себя являющееся сущее. Правильность есть отличительная черта само-выправления по… и это последнее должно иметь возможность двигаться в Открытом, а именно в том Открытом, в чем должно открыться то, по чему выправляется представление и сам Представляющий, который представляет себе предмет». (Там же, стр. 59).
«Сущее стоит в некотором сиянии и дает в какой-то мере свободный доступ к своей самосущности. Резюмируя, мы лучше определим сказанное, если скажем: сущее пребывает в сиянии, в свете и предоставляет к себе свободный доступ и проход – оно освещено. Приходит на ум некая поляна, свободное, светлое место. Открытость сущего и есть такой просвет (Lichtung)». (Там же, стр. 64).
Попытаемся разобраться, о чем идёт речь в этих двух отрывках.
Во-первых, «представление» это, конечно же, представление нашего ума. Но тогда спрашивается, почему оно должно «выправляться по сущему как задающему меру»? Да только потому, что внове явленная, инсайтная мысль (как смысл идеи) каким-то чудесным образом уже заключает в себе механизм раскрытия существа этой мысли. И мы никоим образом не можем отклониться в своём мышлении от той последовательности нашего мышления, которая нам уже задана самим смыслом идеи. Вот почему наше мышление «выправляется» «по сущему как задающему меру».
Правда, здесь следует отметить, что Хайдеггер называет «сущим» не какой-то вполне определённый предмет (как это делаем мы по всему тексту), а саму внове явленную мысль, которая «задаёт меру». И результатом такой заданной «меры», конечно же, предполагается не названный автором результат раскрытия смысла идеи-истины, каковым, по-нашему, является подручное средство сначала в своём идеальном виде, как искомое сущее, а затем и в материальном виде, как само подручное средство. И этот результат не называется Хайдеггером потому, что ему был неизвестен механизм раскрытия смысла идеи.
Во-вторых, Хайдеггер фиксирует наше внимание на тех четырёх факторах, которыми сопровождается явление инсайтного смысла идеи:
– это, во-первых: сам смысл находится «в Открытом», что означает его доступность «лицезрению» нашего ума, а значит и раскрытию этого смысла;
– во-вторых, «открытым» является и «путь для самого сущего», что означает то, что открыта сама методология раскрытия смысла идеи, которая не даёт возможности нашему мышлению отклониться от того пути, «в котором движется и удерживается себя-выправляющее и правильное пред-ставление»;
– в-третьих, «открытым» является «и тот, кто осуществляет пред-ставление, чтобы представлять себе Пред-ставленное», что означает то, что человек (как вот-бытие) находится в просвете Бытия, то есть в тот момент, когда его вдруг посетит озарение, в свете которого он увидит своим умом сам смысл идеи в готовом его виде, то есть без надобности его каким-либо образом или дополнять, или подправлять; надо только найти слова, которые бы адекватным образом выразили этот смысл;
– и в-четвёртых, это «Открытое» предстаёт нашему уму не только в своей открытости, но и в «некотором сиянии», которое не только фиксирует наше внимание на своём свете, но и концентрирует, сосредотачивает наш ум на раскрытии того, что внезапно явилось в этом свете.
А потому можно сказать следующее: мало того что истина возникает в «Открытом», (в «просвете»,) она ещё является в сопровождении своего собственного сияния. Иначе говоря, своим сиянием она освещает саму себя, указывая тем самым на свою важность, единственность и истинность. И в этом принципиальная особенность явления идеи как истины Бытия в наше сознание. Рациональная мысль не может похвастаться ни внезапностью своего явления, ни целостностью своего содержания, ни сопровождением своего явления эскортом указанных интеллектуальных ощущений.
Итак, что мы видим из анализа приведённых нами в этом пункте текстов?
Во-первых, мы видим, что истиной Бытия, как мы заявили уже ранее, является не что иное как смысл внове явленной инсайтной идеи.
А во-вторых, анализируя эти тексты, мы видим, какой гениальной интуицией обладал Хайдеггер по поводу вполне реальных отдельно происходящих в нашем уме процессов. По сути дела, он уловил многие «нюансы» методологии возникновения истины Бытия. Осталось за немногим: «уложить» всё это в единую последовательность (методологию), и соединить все звенья причинно-следственными связями. А эти связи, как мы уже знаем, могут быть обнаружены и обеспечены только бессознательным инсайтным актом явления единого, а не разрозненного (интуициями), смысла.
Нашей логике просто не под силу уловить все взаимосвязи элементов такого сложного комплекса сущих, каковым является смысл идеи-истины. И чем сложнее этот комплекс, чем не очевиднее, чем парадоксальнее взаимосвязи сущих, входящих в этот комплекс, тем труднее задача, стоящая перед нами и нашим сознанием. Вот почему за это дело всегда берётся наше более мощное по своим возможностям бессознательное.
Именно в этом состоит интуитивно подмеченная Хайдеггером, но так и не «расшифрованная» в своей конкретике божественность истины Бытия. А заключается она, эта божественность, как нам представляется, в двух вещах.
А. Во-первых, смысл идеи-истины каким-то чудесным образом является – из бессознательного – в наше сознание в своём готовом и целостном виде. То есть, является как сам смысл в «голом» его виде, иначе говоря, без какого-либо облачения в культурные знаки: слова, выражения, метафоры, символы. И для того чтобы раскрыть и выразить этот только нам понятный смысл, мы должны «одеть» его в эти всем понятные, уже наработанные культурой знаки. Вот только после этого этот смысл может стать общедоступным достоянием. Иначе говоря, теперь только по этому «одеянию» каждый из нас может «увидеть» некогда канувший в лету смысл идеи-истины, тот смысл, который однажды на мгновение ока мелькнул в сознании его творца, будучи «препровождён» туда из (его же) бессознательного.
Исходя из этого, мы можем даже сказать, что божественным является наше бессознательное, поскольку это в нём, то есть на уровне материальных нейронов нашего мозга, в какой-то неизвестный нам момент может «случится» их спонтанная самоорганизация, «проявлением» которой (уже на уровне сознания) окажется внове явленный в сознание инсайтный смысл идеи-истины. И мы к этой спонтанности не прикладывали каких-либо сознательно-волевых усилий. Она «случилась» сама собой, явив как бы ниоткуда готовый смысл истины в наше сознание.
Наша же миссия заключалась только в том, чтобы – основательно вникнув в ту проблему, которую нам хотелось бы разрешить (конечно же, с подачи того или иного нами воспринятого негативного фактора) – подобрать на этапе рефлексии-1 такой комплекс исходных сущих, манипулируя которыми и их взаимосвязями между собой (в нашем уме-представлении), мы могли бы выйти – в какой-то, опять же, неизвестный нам момент – на этап инкубационного созревания смысла идеи в нашем бессознательном.
И нам неизвестно:
– ни то, в какой момент наше бессознательное «соглашается» принять в своё лоно наработанный нами на этапе рефлексии-1 «смысл»;
– ни продолжительность инкубационного этапа;
– ни то, когда смысл «созревшей» идеи явится из бессознательного в наше сознание в акте инсайта (озарения, прозрения).
Всё это свершается в неведомой нами творческой «лаборатории» бессознательного, то есть на уровне функционирования нейронов нашего мозга, к которому (функционированию) наше сознание не имеет доступа. И не имеет доступа только потому, что в бессознательном творится сама Новизна в виде спонтанной самоорганизации нейронов, та Новизна, создание которой не под силу нашему сознанию.
Но не исключена и такая, скорее всего, сплошь и рядом возникающая ситуация, когда обдумываемая нами задача или не поступает на икубационный этап, или не разрешается на этом этапе нашим бессознательным. А произойти это может оттого, что либо мы ещё не приобрели на сознательном уровне рефлексии-1 достаточный объём знаний по данному вопросу, либо мы бываем недостаточно упорны в своих исканиях-размышлениях.
Причём в обоих этих случаях наше сознание не оповещается результатом отрицательного исхода, будь он «забракован» на уровне сознания (на этапе рефлексии-1) – результатом чего является отсутствие доступа на следующий этап, этап инкубации – или уже на уровне бессознательного (на самом этапе инкубации), не дающего позволения этому недоработанному смыслу выйти на акт инсайта.
Представляю, какое разочарование мы испытывали бы каждый раз, получая такие негативные весточки. Видать, в функцию бессознательного входит ещё и задача не травмировать нашу психику столь негативным результатом – потому он и не доводится до нашего сознания. В то время как положительное решение в виде инсайта всегда сопровождается комплексом (эскортом) ранее нами уже отмеченных позитивных интеллектуальных ощущений: удовольствия от понимания Новизны самого смысла, удивления от внезапности его явления и уверенности в единственности, надёжности и истинности этого смысла.
Б. Это мы отметили первый момент божественности явления истины Бытия. Второй же момент, как нам представляется, касается того, что во внове явленном (инсайтном) смысле идеи уже бывает каким-то чудесным образом заложен не только сам смысл идеи-истины, но и механизм всех последующих наших умственных действий по раскрытию этого смысла и оформлению-выражению его в культурных знаках. И этот механизм «расписан» в определённой последовательности от самого внове явленного смысла до изготовления подручного средства, с помощью которого будет изготавливаться Продукция нового вида.
Но «расписан» он бывает не только в своих концевых точках, но и на промежуточных этапах раскрытия смысла идеи в процессе рефлексии-11, каковыми (этапами) являются:
– и обнаружение недостающего звена (лакуны) в исходном комплексе сущих, которыми мы оперировали (в своём уме) на предварительном этапе рефлексии-1;
– и формирование (на этапе рефлексии-11) в нашем уме идеального вида этого недостающего звена, названного нами искомым сущим, то есть тем сущим, вид которого мы должны искать и найти;
– и изготовление по образцу последнего и определённой технологии подручного средства в материальном его виде.
И мы никоим образом не можем отклониться от последовательности, «предложенной» нам самим раскрытием смысла идеи. Иначе, мы не выйдем на подручное средство и изготовление Продукции с помощью него. А это уже грозит как отсутствием разрешения «предложенного» нам негативного фактора, так и неисполнением Нужды (Бытия) социума в каком-либо обновлении.
Выводы. А теперь, возвращаясь к заглавию данного пункта, ещё раз зададимся вопросом, в чём причина столь замысловатого изложения Хайдеггером своей излюбленной темы истины Бытия, к которой он возвращается, по крайней мере, во многих своих произведениях?
По нашему мнению, есть всего лишь одна причина, по которой изложенные представления Хайдеггера трудны для понимания вследствие как изощрённости используемой терминологии, так и постоянно присутствующей недосказанности чего-то самого Главного.
Изложим эту причину по пунктам.
1. Во-первых, истина Хайдеггера не была соотнесена каким-либо образом со смыслом идеи, являющейся в спонтанном акте озарения (инсайта).
2. Отсюда у Хайдеггера не возникла потребность разобраться со структурно-функциональным составом самой истины Бытия, отождествлённой нами с идеей:
– из каких элементов-сущих она состоит,
