Лариса Ена
Манцинелла
Ближе к ночи, когда все легли спать, она тихонько спустилась с чердака вниз и выскользнула из таверны, накинув на себя плащ Лилиан с глубоким капюшоном, скрывающим лицо. Кэти торопливо шла в сторону площади, где остались ночевать артисты, шарахаясь от любой тени и вздрагивая от каждого звука. Несколько раз, завидев стражников, она укрывалась в тени какого-нибудь дома, вжимаясь в стену и молясь, чтобы ее не обнаружили. Дойдя до площади, в слабом свете горящих уличных факелов, она увидела расставленные полукругом палатки, где спали артисты, а также клетку чудища, укрытую парусиной. Кэти настороженно прислушалась, пытаясь разглядеть, нет ли кого из случайных прохожих возле лагеря артистов. Ей было так страшно, что она почти физически ощущала холодок между лопаток, но почему-то не уходила. Один из актеров, которого, видимо, оставили охранять имущество, безмятежно спал, прислонившись спиной к ящикам с инвентарем, прижимая к груди кувшин с вином.
Кэти, подкравшись ближе к клетке, откинула ткань и чуть не вскрикнула от ужаса, увидев светящиеся в темноте желтые глаза.
– Не бойся, я тебя выпущу, – тихо пообещала Кэти и дрожащими руками стала отодвигать тяжелый засов. – Только не шуми.
Она не совсем понимала, для чего это делает, повинуясь какому-то голосу внутри нее. С большим трудом, но ей удалось открыть дверь. Дрезен недоверчиво уставился на Кэти.
– Ну же! Беги, пока нас не застукали!
Существо сделало несколько осторожных шагов к выходу, не спуская с девушки глаз, словно не веря во внезапную свободу, а потом, выпрыгнув из клетки, остановилось в полуметре от девушки, разглядывая ее.
– Ш-ш-пасибо-о-о. Должш-ш-ш-ок за мно-о-ой, – прошипел Дрезен и огромными скачками бросился прочь, мгновенно скрывшись в темноте. Кэти, аккуратно закрыв дверь клетки, опустила откинутую парусину на место и на негнущихся ногах поспешила в таверну. Забравшись в свою кровать, она еще долго лежала, не в силах унять дрожь во всем теле. Зачем она это сделала? Если ее кто-то увидел и опознает, ее повесят на этой самой площади или закидают камнями. Уже засыпая, у нее почему-то мелькнула мысль, что она обрела в лице этого существа довольно могущественного должника. Конечно, если сын пекаря не обманул.
На утро Кэти проснулась от шума на улице. Наспех одевшись, кубарем скатилась по лестнице вниз, обуреваемая жуткими предчувствиями.
– Что случилось? – обеспокоенно спросила она у Илара, стоявшего у дверей трактира.
– У артистов, на которых ты вчера ходила, сбежал какой-то опасный зверь. Теперь гвардейцы прочесывают улицы, расспрашивают прохожих.
– А-а, сбежал! – Кэти облегченно выдохнула. – Вот страсти-то какие. Как бы не сожрал кого!
– Вот и я про это же. Так что ты сегодня особо не высовывайся с трактира, мало ли чего.
Кэти, кивнув, пошла на кухню помогать кухарке, мысленно благодаря всех богов. День пролетел незаметно, посетители, сидя за столиками и попивая свой эль, активно обсуждали побег чудища, высказывая различные предположения, где он мог спрятаться и задрал ли кого-нибудь бедолагу на своем пути. Ближе к вечеру пришел Лазур и подарил Кэти букетик полевых цветов, явно рассчитывая поболтать с ней. Однако, увидев, что у девушки полно работы, ушел обратно, грустно вздыхая и мечтательно поглядывая на звезды.
– Я смотрю у тебя поклонник появился, – Лилиан, вытирая руки о передник, с улыбкой взглянула на помощницу. – Он хороший парень, работящий, простой. Чем не партия?
Кэти, зардевшись, ничего не ответила, лишь захихикала и убежала на кухню.
Лазур же, вернувшись в пекарню, направился к отцу, который старательно замешивал тесто.
– Отец, я влюбился и хочу жениться. – смущаясь, выдавил парень из себя.
– Отличная новость, сынок! Давно пора мне внуков понянчить. Кто же эта счастливица? Неужели дочка ростовщика?
– Нет, это Кэти, которая работает в трактире у Илара.
– Что?! Ты с ума сошел? Она же сирота и бесприданница!
– Но я люблю ее!
– Ну и люби на здоровье, а женишься ты на той, у которой будет приданное. Я столько здоровья и времени потратил, чтобы моя пекарня стала узнаваемой, чтобы появились постоянные клиенты, но нам всё равно требуются дополнительные средства, чтобы держаться на плаву. Что нам может предложить эта рыжая? Развлекайся с ней на здоровье, тебе никто претензий не предъявит.
– Это нечестно!
– Добро пожаловать в реальность! В твоей жизни еще много будет несправедливости, умей выкручиваться и извлекать пользу из всего. Поверь, эта сиротка прекрасно осведомлена о своем положении и будет искать выгодную партию, лишь бы упрочнить свое положение. Ты видный жених, у тебя будет наша пекарня после моей смерти, вот она и охмуряет тебя.
– Ничего такого она не делает, – Лазур нахмурился. – Она очень достойная девушка.
– Вот и замечательно, пусть такой и остается, но подальше от тебя. И запомни, ослушаешься, лишу наследства. Ты меня понял?
– Да. – Лазура затрясло от обиды, и он выскочил из пекарни.
Выйдя на улицу, он сел на крыльцо и задумался. Теперь, когда прозвучал явный запрет отца, Кэти в его глазах стала еще желанней.
– С этой девушкой мне не страшно начать всё сначала, – пробормотал он. – Даже если отец лишит меня наследства, я пойду работать в другую пекарню… Или пойду в гвардейцы. Проживем, как-нибудь, лишь бы с любимой рядом. Она такая хрупкая и беззащитная, кто же постоит за нее, кроме меня?
Воодушевленный своими словами, он поспешил к трактиру. Остановившись перед зданием, стал подбирать мелкие камешки с земли и кидать их в окно возлюбленной. Кэти, выглянув в окно и увидев стоящего внизу Лазура, спустилась вниз и теперь смотрела на него в ожидании.
– Кэти… Дорогая! – Лазур смущенно закашлял. – Ты стала мне очень дорога. Понимаю, что прошло всего немного времени, но я со всей ответственностью могу сказать, что люблю тебя и хочу жениться на тебе!
– О! – только и смогла произнести Кэти. – Твой отец благословил наш брак?
– Нет, он пригрозил лишить меня наследства, если я ослушаюсь, но это не станет препятствием для нашей любви! – горячо зашептал юноша.
– И на что же мы будем жить? – Кэти не могла скрыть разочарования.
– Не переживай! Я найду работу и смогу нас обеспечить!
– Я должна подумать. Это очень ответственный шаг. – Кэти попятилась к дверям трактира. – Иди домой, я дам знать о своем решении.
Вернувшись к себе на чердак, Кэти бросилась на кровать ничком и крепко задумалась. Лазур был ей симпатичен, и она видела, что парень готов пойти на любые жертвы ради нее, что, несомненно, ей льстило. Однако она рассчитывала, что, став его женой, сможет улучшить свое положение. Теперь, же, как выяснилось, из-за того, что Лазур ослушается приказа отца, он останется ни с чем.
– Я не для этого оставила позади все свои беды и невзгоды, чтобы снова стать побирушкой без имени, – наконец сердито зашептала она. – О, боги, помогите мне сохранить разум, когда сердце настойчиво требует проклятой любви!
То ли боги услышали ее молитвы, то ли сама судьба решила вмешаться, но на следующий день, когда Кэти прибиралась в трактире, Лилилан решила пойти за покупками. Когда она возвращалась назад, неся корзину с фруктами, по улице пронеслась телега с лошадью, которую возница никак не мог остановить. Как потом сообщили очевидцы, взбесившаяся лошадь, пуская пену изо рта, налетела на несчастную женщину, подмяв ее под себя. Фрукты из корзины рассыпались по всей улице, а бездыханное тело Лилиан так и осталось лежать, под испуганные крики прохожих.
Илар был так сильно потрясен трагедией, что после похорон жены слег с лихорадкой. Кэти пришлось взять на себя все заботы о нём и обеспечить бесперебойную работу трактира.
Кухарка же с самих похорон постоянно голосила на ожидающиеся трудности из-за смерти хозяйки пока Кэти, не выдержав, пригрозила запустить в её комнату огромную крысу, если та не перестанет причитать.
Посетителей было много, всем хотелось посплетничать о страшной смерти Лилиан и посочувствовать вдовцу. Надо ли говорить, что у Кэти не было ни минуты свободного времени и с Лазуром она больше не говорила, лишь видела его изредка, стоявшего в дверях трактира, как побитая собака.
Три недели Кэти разрывалась между больным Иларом и работой в трактире. За это время она изучила бухгалтерскую книгу хозяина, наняла помощницу, наладила связи с новыми поставщиками продуктов и совершенно очаровала местного лекаря, который приходил к трактирщику делать кровопускания.
– Плохи дела у Илара, – как-то по секрету поделился врач с девушкой, после очередного посещения больного. – Недолго ему осталось. Жаль, хороший был мужик.
Услышав это, Кэти почувствовала, как у нее волосы поднялись дыбом: смерть хозяина означала, что она окажется на улице и мечта о благосостоянии откладывалась на неопределенный срок. Конечно, у нее уже были кое-какие накопления, но этого явно было мало. Перспектива выйти замуж за Лазура и попасть в немилость его отца, ее тоже не радовала. Прикинув все варианты, она решительно направилась к Илару в его комнату.
Хозяин таверны лежал в кровати среди различных склянок с лекарствами и безучастно разглядывал потолок.
– Моя маленькая спасительница! – оживился он, увидев Кэти с подносом, на котором стояли горячий бульон и кружка с водой. – Какие новости? Посетителей достаточно?
– Мой дорогой сэр, – Кэти поставила поднос с едой и, присев на краешек кровати, приложила платочек к глазам. – Мне так горько говорить вам это.
– Что? Что случилось?
– Сегодня я узнала от лекаря, что недолго вам осталось…
– Ну, малышка, не надо плакать, такова жизнь и скоро я вновь увижу свою дорогую Лилиан. Мне не страшно, не переживай.
– Но ведь я останусь на улице! – Кэти усиленно стала тереть глаза платком, смоченным в луковом соке, отчего слезы полились у нее ручьем. – Кому нужна несчастная сиротка? Только вы и ваша жена были ко мне добры! А я так старалась, поддерживая таверну во время вашей болезни. И всё зря!
– Ты же понимаешь, что по закону я не могу оставить тебе трактир, так как мы не являемся родственниками… Эх, если бы ты была моей дочерью, то и вопросов бы не возникло. После моей смерти вам выплатят усиленное жалованье, а трактир перейдет в ведение городского казначейства.
– Разве вам не жалко потерять то, во что вы вложили всю свою жизнь? Ведь с трактиром у вас связаны самые чудесные воспоминания, так как вы содержали его вместе со своей горячо любимой женой. Разве вам не жалко бедную сиротку, которая полюбила это место, которое стало ей домом, всем сердцем.
– Жалко, но что я могу поделать? Если бы существовал хоть какой-то выход!
– Он есть. – Кэти на минуту замолчала, страдальчески взглянув на Илара. – Но согласитесь ли вы на этот шаг?
– Говори, я сделаю всё, что в моих силах!
– Есть одна особа. Вы могли бы пожениться и тогда, после вашей смерти, никто не посмеет отобрать ваш трактир и отдать его противным казначеям.
– Эвон как, – Илар был явно обескуражен.
– И это не только ради трактира и вас, – Кэти вновь промокнула глаза платочком. – Ваша верная кухарка Агата уже в возрасте, ей так тяжело будет найти работу… Жалко старушку, она всю жизнь отдала вашему трактиру. И вот, мы с ней окажемся на улице, в этом страшном и огромном мире, где жестокость и издевательство над обездоленными – обычная практика. Ах, сэр, как бы я хотела, чтобы вы выздоровели и всё было по-прежнему, но лекарь, увы, говорит обратное.
– Гм, – Илар пожевал пересохшие губы, – но как же мы с этой самой особой обвенчаемся, если я с кровати встать не могу?
– О, это не проблема. Если вы согласны, священник придет на дом и обвенчает вас прямо здесь. Мой дорогой сэр, подумайте над моим предложением.
– Моя заботливая малышка, но если мы обвенчаемся, и я умру, то по закону моя жена также может выгнать вас! Кстати, ведь Лазур хотел бы связать свою судьбу с твоей. Разве это не выход для тебя?
– Лазур еще мальчишка, а я же хочу выйти замуж за одного мужчину, который сможет обеспечить мою дальнейшую судьбу, защитить меня от всех невзгод, стать примером во всём.
– Кто же этот счастливчик?
– Вы, сэр! – Кэти опустила глаза, зардевшись. – С первой нашей встречи я полюбила вас, но ваше сердце было занято, и я тихо страдала. А потом случилась смерть Лилиан и у меня появилась надежда, что вы заметите, как я всегда на вас смотрю. Но и тут меня ждало потрясение, когда вы заболели.
– Что? – Илар даже привстал с кровати. – Я не ослышался? Это ты та особа, которая хочет стать моей женой?
– Да, сэр. Простите мне мою дерзость, но у меня нет матери, которая бы сватала меня к самому достойному мужчине на земле. Самому великодушному и так горячо любимому мной, бедной, несчастной сироткой.
– Ну дела, – Илар лег обратно в кровать. – Ступай, я должен подумать.
Выйдя из комнаты, Кэти рассерженно притопнула ножкой, ведь, судя из разговора с лекарем, трактирщик должен был отправиться на небеса со дня на день, поэтому решать возникшую проблему нужно было как можно быстрее. Немного подумав, она прямиком направилась на кухню, где кухарка чистила морковь для пирога.
– Агата, миленькая, ну что же ты меня не позвала тебе помочь! – всплеснула руками Кэти.
– Впервой что ли? – кухарка удивленно взглянула на вошедшую.
– Ах, Агата, плохие вести я тебе принесла, – Кэти села возле женщины и потрепала ее по плечу. – Скоро мы с тобой обе окажемся на улице.
– Чего это? С чего взяла?
– Наш дорогой хозяин скоро на небеса отправится, так мне лекарь сказал.
– Ой, горе-то какое! Ой, я несчастная! Что же теперь будет со мною? Кому старуха нужна? – запричитала кухарка.
– Ах, Агата, если бы всё зависело от меня, я бы оставила тебя здесь… Ты такая помощница, такая умничка!
– Да как же ты оставишь, трактир-то не твой!
– Если бы Илар женился на мне, то всё шло бы по-прежнему, у тебя была бы крыша над головой и жалованье… Я даже платила бы больше, за твой самоотверженный труд. Но, Илар пока думает над моим предложением… А жить ему осталось всего ничего… Так что готовься уйти с насиженного места на улицу.
Кэти встала и, поцеловав кухарку в щеку, вышла из кухни.
После ее ухода, Агата, оставшись одна и поразмыслив над своей предстоящей незавидной судьбой, бросила чистить овощи и направилась к хозяину под предлогом обсудить меню.
– Да что ж ты больного беспокоишь, старая ты перечница? – искренне удивился Илар. – Кэти со всем прекрасно справляется.
– Она-то справляется, а ты вот, видать, умом тронулся.
– Чего это?
– Того. Помрешь, мне куда идти? Зря я что ли верой и правдой служила вашей семье, чтоб вот так со мной поступить?
– Ты, старая карга, меня раньше времени-то не хорони!
– Жениться тебе надо, хозяин, срочно. О себе не думаешь, о нас подумай. Думаешь, казначеи, когда заберут трактир, будут с нами церемониться? Ох, останусь одна на старости лет, без крова, без денег. Пойду милостыню просить на улицу. – Агата, представив себе эту картину, схватилась за сердце и тяжело шмякнулась на стул. – Чего ты ерепенишься? Кэти чем не новая жена? О нас позаботится, трактир твой будет и дальше работать.
– Ишь как заголосила? – Илар закашлялся. – Когда Кэти только пришла к нам, не ты ли мне все уши прожужжала, что она вертихвостка?
– Ошибалась я, с кем не бывает? Сейчас-то вижу, что девка с головой, хваткая да труженица, коих свет не видывал. Кто еще согласится горшки за тобой убирать?
– Ты, я смотрю, совсем обнаглела! – устало ответил Илар. – Не знаю я, как лучше поступить.
– Да что женишься, что так помрешь, тебе одно всё равно уже будет. А так на небесах зачтётся доброе дело, что позаботился о нас.
– Грешно это, жениться на такой молоденькой, да и траур еще не закончился. Что люди подумают?
– Да и пусть себе думают. Они-то сегодня подумают, а завтра забудут. Тебе-то чего? Ты с Лилиан будешь на небесах в маковых полях гулять да забот не знать, а мне на улице ночевать?
– Повторю, не хорони меня раньше срока, ведьма! – Илар беззлобно отмахнулся от кухарки. – Может и правда, стоит о вас позаботиться. Скажи, это тебя Кэти послала?
– Что ты? Сама я пришла к тебе с этим вопросом. А голубка наша там вся горем убитая, лица на ней нет. Всё на нее взвалилось, как бы сама не померла. Ты пока в кровати отлеживаешься, она всё суетится, чтоб нас на плаву держать. Если б не она, давно б по миру пошли бы.
– Скажи Кэти, пусть поутру за священником сходит. – помолчав, наконец ответил Илар и снова закашлял. – Обвенчаемся.
Кэти стояла на чердаке, рассматривая свою бывшую каморку, словно видела ее в первый раз. Три дня назад ей пришлось отдать часть накопленных средств священнику, чтобы он тайно и в кратчайшие сроки поженил ее с Иларом, не задавая лишних вопросов. Представитель церкви провел обряд в присутствии Агаты и одного из посетителей таверны, которые стали свидетелями заключения таинства брака. Илар так ослаб, что даже не смог встать с кровати, но священник, позвякивая монетами в мешочке, не возмущался. Лишь уходя, он многозначительно взглянул на Кэти и хмыкнул.
Имея на руках документ о браке, она стала полноправной хозяйкой трактира и сразу перебралась в бывшую спальню Лилиан, следуя традициям. Теперь ей можно было не боятся остаться ни с чем после смерти супруга, что не могло ее не радовать.
– Начало положено! – пробормотала она своему отражению в старом, потрескавшемся зеркале, прежде чем покинуть чердак.
В бывшей комнате Лилиан она переставила мебель по своему вкусу, отобрала из шкафа несколько приличных платьев покойной, которые перешила под себя, и перепрятала шкатулку с серебами, огорчившись, что не нашла никаких дорогостоящих украшений, которые в случае чего можно было продать.
Сам Илар после венчания протянул чуть больше недели, после чего был с почетом похоронен рядом со своей ранее почившей женой. Кэти плакала над могилкой почти искренне, отмечая про себя, что ей очень идет черный цвет траурного платья.
Когда слухи о тайном венчании разлетелись по городу, горожане особо долго не судачили, – всякое бывает, да и Кэти давно уже полюбилась завсегдатаям данного заведения. Лишь Лазур, сраженный новостью, практически не выходил из дома. Тихо предаваясь горю, он возненавидел своего отца, который, узнав, что Кэти теперь владелица таверны, приносящей неплохую прибыль, начал намекать, что уж теперь-то всецело одобряет брак сына с ней.
– А что, – в один из дней промурлыкал пекарь, обращаясь к сыну, – дочь ростовщика от нас нос воротит, мол не ровня мы им. А вот Кэти теперь вдова с наследством. Траур пройдет и сватайся. Я и раньше-то был не сильно против, ты меня просто не так понял. Вот, отнеси-ка ей корзину с хлебом в подарок от нашей лавки.
Лазур, не смея ослушаться отца, взял хлеб и отправился в трактир. Кэти он застал в зале, болтающей с одним из посетителей. Несмотря на то, что положенные дни траура и скорби еще не прошли, девушка весело хохотала над рассказом собеседника, подтрунивая над ним и кокетничая.
– Мой дорогой друг! – увидев Лазура, Кэти неспешно подошла к парню. – Ты практически не приходишь проведать меня, я тебя чем-то обидела?
– Соболезную твоей утрате, – хмуро пробормотал Лазур, протягивая корзину со сдобой. – Отец велел передать… Боги! Кэти, как ты могла? Ведь я предложил тебе руку и сердце, а ты… А ты! Я не верю, что ты вышла за старика Илара по любви!
– Тихо, – Кэти взяла парня под локоть. – Ты как-то обещал прогуляться со мной и показать, где живет знать и приближенные к королеве. Сейчас день, посетителей мало, Агата с помощницей справятся и без меня. Так что, ты выполнишь свое обещание?
– Я всегда держу слово, – Лазур нехотя согласился и вышел вслед за девушкой на улицу.
Они молча шли какое-то время по улице, как вдруг Кэти неожиданно остановилась и начала всхлипывать, спрятав лицо в ладони.
– Что случилось? – опешивший от неожиданности Лазур не знал, что и предпринять.
– Ах, мой сердечный друг, мне так обидно, что ты меня ненавидишь из-за моего замужества, но ты ведь совершенно не знаешь всей правды!
– Какой еще правды?
– Илар… Илар заставил меня выйти за него… Дело в том, что на самом деле я сбежала от злой мачехи… Когда Илар заболел, я открылась ему, думая, что он поддержит меня, но вместо этого он стал угрожать, что отправит меня обратно к ней, если я не соглашусь стать его женой. Мне… Мне пришлось… А теперь ты презираешь меня и считаешь, что я тебя предала…
– О, Кэти! – Лазур обнял девушку. – Прости, что усомнился в твоей честности. Я не знал! Никогда бы не подумал, что старик Илар способен на такое.
– Он давно положил на меня глаз и всё время приставал, пока его чудесная жена не видела. А ведь я никому не могла об этом рассказать. Кто поверит бедной сиротке? Я так плакала, когда священник по приказанию Илара пришел нас венчать… Поклянись, что никому не откроешь мой секрет! Пусть люди думают обо мне, что хотят, главное, что ты теперь знаешь всё, что мне пришлось пережить.
После признания Кэти, Лазур воспрял духом, полагая, что такая честная и открытая девушка просто не может соврать. В душе у него вновь забрезжила надежда связать с ней свою судьбу. Уже в приподнятом настроении он повел ее в сторону королевского замка, вокруг которого располагались дома респектабельных и именитых граждан.
Кэти сразу отметила про себя, что в этой части города дома, спрятанные за узорчатыми заборами, были намного больше, с личными небольшими палисадниками и привратниками в ливреях. В отличие от жавшихся друг к другу домиков из ее района, эти дома выделялись богатством отделки фасадов и витражными окнами с разноцветными стеклами.
– Здесь живут, в основном, обедневшая часть аристократии, унаследовавшие родовые титулы и земли, по разным причинам разорившиеся и не имеющие средств всё это добро содержать. – пояснил Лазур. – Они имеют право появляться во дворце, поэтому являются лакомым кусочком для внезапно разбогатевших, но не имеющих статуса при дворе.
Кэти, подойдя к воротам одного из особняков, с интересом разглядывала через прутья женщину в чепчике, играющую на полянке перед домом с двумя маленькими детьми. Судя по всему, это была всего лишь гувернантка, но даже ее платье было намного изысканнее и лучше, чем у Кэти.
– В общем, ничего интересного. – отмахнулся Лазур. – К нам они не суются. За покупками у них, конечно же, ходят только слуги, а вся эта знать раскатывает на своих каретах лишь в парках королевского дворца.
– Если такие хоромы принадлежат обедневшим аристократам, я представляю, какие дворцы у королевских герцогов и маркизов. – завистливо произнесла Кэти. – Хоть бы глазком глянуть на их убранство.
– Это навряд ли. В их особняки можно попасть, только если ты работаешь на них. А к в королевский дворец и подавно нам вход закрыт.
Они еще немного прогулялись по широким улицам, разглядывая проезжающие мимо кареты с различными витиеватыми гербами на дверцах и попонах лошадей.
Лазур рассказал ей всё, что знал о некоторых жителях поместий, но Кэти особенно заинтересовалась, когда парень показал ей на очередной красивый дом.
– А тут живет Шарлиз Де Эйдин, единственная дочь ныне покойного барона. Она прекрасна и душой и телом. Добрее и отзывчивее не сыскать юной баронессы.
– А ты-то ее откуда знаешь?
– Она иногда приходит в город и раздает еду и мелкие монеты нищим. Славная девушка.
Кэти помолчала, разглядывая дом, а потом попросила отвести ее обратно. Всю дорогу Лазур убеждал ее выйти за него, когда пройдет траур.
– Кэти! Если ты выйдешь за меня, ты будешь для меня дороже всех королев! Я всё сделаю, чтобы ты ни в чем не нуждалась!
– Ты заставляешь меня смущаться! Давай отложим этот разговор до лучших времен.
В течение нескольких последующих месяцев, Кэти усердно трудилась, привлекая новых посетителей в трактир, а в свободное время по крупицам собирала информацию о баронессе Де Эйдин. Лазур не кривил душой, расписывая достоинства Шарлиз. Жители города очень тепло отзывались о девушке, подчеркивая ее доброту и щедрость, называя ангелом, сошедшим с небес. Кэти завела тетрадь, в которую скрупулезно записывала всю полученную информацию о баронессе, а также, отдельным столбиком, вписывала полученную прибыль. Она очень экономно расходовала выручку, отказывая себе во всем, однако позволила себе пошить у портного новое платье по последней моде, из дорогой ткани, которое спрятала в сундуке. В ее голове постепенно зрел план, как воспользоваться добротой и наивностью Шарлиз, чтобы попасть к ней в дом и завоевать ее доверие. Для реализации ее идей, ей требовалась помощь, поэтому она благосклонно принимала ухаживания Лазура и даже позволила себя однажды поцеловать, отчего парень окончательно потерял голову от любви.
В один из дней, Кэти попросила его прогуляться с ней в сторону дворца, чтобы подышать воздухом и немного отвлечься от работы.
– Что с тобой? Таверна у тебя всегда полна посетителей, ты наверняка получаешь хорошую прибыль, – воскликнул Лазур, увидев изможденное лицо девушки. – Найми помощницу!
– Ох, Лазур, не всё так просто. У меня такие планы на наше будущее, а для этого нужны деньги.
– Что ты задумала? У тебя таверна, у меня, после смерти отца будет своя лавка. Этих денег нам хватит с лихвой.
– Ты мелко мыслишь, – Кэти усмехнулась. – Скажи, глядя на эти великолепные дома, неужели тебе ни разу не хотелось жить в таком? Неужели не мечтал о том, чтобы утром никуда не спешить, а всю работу за тебя делали слуги? Разве не хочешь ездить в хорошей карете, кушать изысканные яства, танцевать на балах среди знатных вельмож?
– Ну, мечтать-то об этом зачем, если не сбудется такое никогда? – Лазур явно был озадачен. – Неужели ты откладываешь деньги на такой дом? Скажу сразу, сколько бы ты ни копила, такой дом вряд ли купишь.
– Зачем покупать, когда его могут подарить…Или получить в наследство… Или еще каким-нибудь образом.
– Как это? Такое невозможно.
– Возможно, если всё хорошенько продумать. Ты мне поможешь?
– Но что я могу сделать?
– Напади на меня сегодня вечером здесь, в этом районе.
– Что? Ты же знаешь, я никогда не причиню тебе вред!
– О, боги, не по-настоящему же! Просто притворись разбойником, я подниму шум, попрошу помощи, а ты убежишь.
– И что же ты будешь делать, когда тебя… м-м-м… спасут?
– Есть масса способов остаться.
– Кэти, я не узнаю тебя! Ты бы видела свое лицо сейчас… Словно хищник перед прыжком. Мне даже не по себе стало.
– Так ты поможешь?
– Извини, я не могу пойти на такой шаг. Не знаю, что ты там задумала, но явно что-то нехорошее.
– Ах, Лузур, ты такой наивный, – Кэти вдруг легко рассмеялась. – Я же пошутила! Ох, видел бы ты сейчас себя. Ну как ты мог поверить, что я на такое способна? Милый, мне нужен только ты. Как только пройдет траур, мы поженимся и будем зарабатывать на свою скромную и чудесную жизнь. Дурачок, пойдем скорее отсюда, в наш миленький район, который я так люблю!
Вернувшись в трактир и поднявшись к себе в комнату, Кэти начала остервенело лупить по подушке, чтобы успокоиться. Она явно не рассчитывала, что влюбленный воздыхатель откажется ей помочь и была зла на весь мир. Да, кто-то на ее месте мог бы довольствоваться ролью хозяйки трактира всю оставшуюся жизнь, но только не Кэти. Она убедила саму себя, что соглашаться на меньшее не имеет никакого смысла.
– Хозяйка трактира, велико счастье! – сев на кровать, Кэти уставилась на свое отражение в зеркале. – Бегать до старости между посетителями, выслушивать их пьяные исповеди? Такая же служанка, только рангом повыше. Выйти замуж за Лазура? Глупый мальчишка, который довольствуется своим положением и мечтает лишь заделать мне как можно больше ребятишек. Нет, не хочу. Разве не достоин каждый из нас лучшей жизни? Боги поделили людей по сословиям, сделав одних богатыми, а других – вечно нуждающимися, горбатящимися за мзду. Аристократы посещают лучшие театры, наслаждаясь представлением, тогда как остальные могут позволить себе смотреть лишь на уличных артистов. Но почему в нашем обществе сложилось устойчивое мнение, что ничего уже нельзя изменить? Так сложилось, что у меня нет поддержки в лице моих родителей, чтобы они улаживали за меня все эти деликатные вопросы по поводу замужества или работы. И что, теперь из-за этого мне недоступны все эти земные радости аристократов? Кто это так решил? Во мне достаточно ума и силы духа, чтобы идти к намеченной цели.
Ее монолог прервала кухарка, заглянувшая к ней в комнату.
– Кэти, там посетители тебя видеть хотят.
– Конечно, Агата, уже бегу.
Несколько раз глубоко вздохнув, Кэти снова взглянула на своё отражение и, изобразив на лице улыбку и радушие, поспешила к посетителям. Вместе с помощницей она разносила еду и напитки, общаясь на различные темы с особо болтливыми посетителями, всё это время продумывая план своих дальнейших действий. Отказ Лазура помочь осуществить ее дерзкий план, лишь подстегнул ее решение добиться новой цели во что бы то ни стало. Но как? Над этим стоило хорошенько подумать.
Всю неделю Кэти прикидывала в голове различные варианты, как попасть в особняк Де Эйдин, но каждый раз с огорчением понимала, что без надежного сообщника ей не обойтись. Конечно, она могла бы подговорить местных нищих за вознаграждение сыграть роль разбойников, но это было слишком опасно. В городе Кэти уже многие знали и, проболтайся хоть кто-то из нанятых ею людей об этих планах, ей пришлось бы довольно сложно объяснить людям, что она затеяла и зачем.
Как назло, из-за очередного бала в королевском дворце, в городе усилили охрану, дабы нищее отребье не смущало взоры придирчивых именитых гостей. Гвардейцы прочесывали темные улочки, щедро заполненные бездомными, и выпроваживали пойманных попрошаек за стены города.
Но Кэти умела ждать. Она больше никогда не просила Лазура прогуляться с ней в той части города, где жили аристократы, выбирая для этого свою помощницу, а с самим влюбленным вела себя кротко и сдержанно, разглагольствуя о прекрасной будущей совместной жизни в праведном труде и покорности.
Чем ближе становился день королевского бала, тем больше домов украшали гирляндами из цветов и разноцветными флагами. Те семьи, которые были приглашены во дворец, согласно традиции, вывешивали на воротах букет белых лилий, перевязанных золотистой лентой. Благодаря этим знакам, Кэти узнала, что Шарлиз на бал не едет.
Сама же юная баронесса, не подозревая о том, что стала объектом пристального внимания, с тихой грустью смотрела из окна своей спальни на украшенные улицы. Приглашение во дворец она, конечно же, получила, но, увы, некому было сопровождать ее на столь важное событие.Ее родная тётка была слишком стара для этого, предпочитая сидеть в своем особняке с бокалом вина, греть дряхлое тело у камина и писать мемуары. А ее дядя, достопочтенный сэр Петье, с приступом подагры, в данный момент проходил процедуры в лечебных источниках и никак не мог представить племянницу ко двору.
