Роман Сергеевич Лагутин
Писк
Она на цыпочках приблизилась к двери и, положив ладонь на рукоятку, собиралась открыть ее, но ее кто-то опередил. В мгновение ока дверь в лабораторию резко распахнулась, приводя Анну в предынфарктное состояние.
На пороге возник изящный образ Сэлли, ее идеальная женская фигура отлично просматривалась даже под лабораторным белым халатом, который она подпоясывала тонким пояском.
– Господи! – выдохнула Анна. – После путешествия по канализации у меня мозги набекрень. Все какие-то подозрительные звуки мерещатся. – Помолчав, она подозрительно посмотрела в глаза белокурой девушки. – А ты, часом, не подслушивала ли под дверью? – спросила Анна улыбающуюся Сэлли.
– Есть такой грешок! – честно призналась та, проходя в центр лаборатории, по пути окинув взглядом гору коробок.
– Но зачем тебе это нужно, с каких пор тебя интересует наша работа? – хмыкнув, спросила Анна. – Не хочешь ли ты перевестись сюда? Тут как раз освобождается одно место.
– Нет, что ты, упаси Бог! Я посвятила свою жизнь флоре, а фауна меня, знаешь ли, не очень интересует.
– Ну, как знаешь, – пробубнила Анна, запечатывая наполненную коробку.
– Увидев тебя сегодня утром, я заподозрила неладное, – продолжала Сэлли. – И, судя по этой куче барахла и твоим словам, я точно не ошиблась.
– Жизнь – несправедливая штука, – процедила Анна, выпрямившись, и посмотрев на взволнованную Сэлли. – Те, кто купается в роскоши, не дают жить праведным людям. Пусть мудрецы больше зря не говорят, что миром правит равновесие, потому что это далеко не так.
Когда Анна закончила причитать, Сэлли не стала задавать дополнительных вопросов по этому поводу. Она была далеко неглупа и приблизительно поняла, откуда ветер дует.
– А что там насчет какой-то канализации? – осведомилась Сэлли. Признавайся, что ты там делала?
– О-о, об этом тебе лучше не знать, – вклинился в разговор Иван. Знаешь, поговорка есть одна: «Меньше знаешь, крепче спишь».
– Тогда ладно, – улыбнулась Сэлли. – Дополнительные проблемы мне не нужны, у меня насущных задачек хватает.
Иван одобрительно кивнул миловидной девушке.
Сэлли не торопилась уходить, она решила подсобить Анне с Иваном. До середины дня они полностью управились, но Анна задержалась в «Институте Г. И.» до вечера, чтобы подольше побыть с бывшими коллегами по работе. В конце трудового дня они все вместе собирались посидеть в новом ресторанчике, а затем недолго прогуляться под звездами, наслаждаясь свежим морозным воздухом.
***
С наступлением вечера почти все запланированные дела были выполнены, а те, на которые рабочего времени не хватило, автоматом перенеслись на следующий день, добавившись к новым обязательствам (обычно вся исследовательская работа в «Институте Г. И.» была расписана поминутно).
Иван инстинктивно взглянул на часы, а после не без радости объявил, что наступило долгожданное время для отдыха. Его слова не доставили Анне особой радости, ведь она с сожалением понимала, что прийти сюда завтра она уже не сможет.
– Так я и знала, что вы оба все еще здесь! – прозвучал возмущенный голос Сэлли. Не так давно она оставила их наедине, отправившись к себе в лабораторию, справиться у своего напарника о самочувствии новых растений, а теперь вернулась, чтобы проверить свою догадку. – Мы же вроде бы собирались куда-то пойти после работы…
– Так оно и есть, – подтвердил Иван.
– Так почему же вы все еще здесь торчите?
– Мы как раз собирались уходить. Ведь так, Анна?
Анна с едва натянутой улыбкой кивнула головой.
– Не переживай, – понимая самочувствие подруги, произнес Иван. – Все будет хорошо. Я обещаю.
Пересекая порог лаборатории, и на ходу расстегивая свой белый халат, Иван повернул голову назад. Он сказал Анне, что позаботится о том, чтобы все ее документы, даже без предварительной проверки, в ближайшие дни доставили по нужному адресу. Забота, которую так яро проявлял Иван по отношению к ней в последние дни, ей, безусловно, нравилась, но это все ж таки не могло вернуть ей бывалую бодрость духа, ведь она лишилась самого дорога – своей любимой работы.
Перед тем как закрыть за собой дверь лаборатории, в которой Анна проработала многие годы, она с сожалением в последний раз посмотрела на многочисленные приборы и свой, такой родной, рабочий стол, на котором стоял ее верный помощник – добрый старый компьютер.
– Анна, ты идешь? – окликнул ее голос Сэлли.
– Да, – быстро ответила та и, закрыв дверь лаборатории, зашагала по хорошо знакомому коридору в направлении раздевалки.
Накинув теплую шубу на свои плечи и убрав в пакет сменный комплект лабораторной одежды, Анна тяжело вздохнула, а после ощутила неприятную горечь в горле, после которой появилось огромное желание пустить слезу. Но она не поддалась эмоциям. Сила ее характера не позволила ей раскиснуть, словно сгнивший огурец на грядке. Чтобы избавиться от неприятного чувства, она просто пообещала себе, что когда-нибудь обязательно вернется сюда.
Она тогда и не подозревала, что этому обещанию самой себе, заведомо суждено сбыться.
***
Иван, как и полагается доблестному мужчине, шел впереди двух прекрасных спутниц, не спеша следовавших за ним, о чем-то оживленно беседуя. Сейчас они все спускались по широкой лестнице, намереваясь пройти через вестибюль к выходу. Миновав добрую половину ступеней, Иван бросил свой полный призрения взгляд на кабинку дежурного. За большим стеклом горел яркий свет, но охранника внутри почему-то не было.
«Куда запропастился этот малый? – подумал он. Внутренний голос подсказывал Ивану, что охранника в сторожке уже давно нет. В голове застучала настораживающая мысль. – А что, если?.. Нет!» – резко прервал он себя, остановившись напротив дежурной будки. – Этого не может быть, – вслух произнес он.
Анна и Сэлли тоже замерли на месте: взволнованные слова Ивана подействовали на них. В голове Сэлли прозвучал голос Зимина, она четко вспомнила, тот говорил, что отправлял охранника на склад за бинтами. Девушке стало не по себе: разве можно так долго выполнять столь элементарную просьбу.
«Наверняка случилось что-то недоброе!» – подумала она и сразу же уведомила об этом задумавшихся соратников.
– Сэлли, помнишь, я сказал, что лучше тебе не знать, что мы с Анной делали в канализации?
– Так вы там оба были?! – удивилась та, будто бы и в самом деле не подозревала об этом.
Иван состроил неодобрительную гримасу.
– Извини, что перебила, продолжай.
И он, как можно короче, но весьма доходчиво рассказал ей про японский эксперимент и попытки создать на его основе «эликсир бессмертия». Он пропустил предысторию, но осветил последние события – самые примечательные события, которые имел честь наблюдать. Тщательно подбирая слова, генетик стремился вызвать у девушки полное понимание того, насколько все в действительности плохо.
Слушая рассказ Ивана, Сэлли вначале несколько раз чуть не улыбнулась, но не сделала этого. Она решила дослушать до конца, а потом уже делать какие-то выводы. Когда Иван наконец закончил говорить, ей отныне не было так смешно, а взгляд девушки наполнился неподдельным страхом за собственную жизнь.
– Как вы оба могли молчать столько времени?! – возмутилась Сэлли. Первые три слова ее предложения прозвучали достаточно громко, но концовка заметно притихла. Хоть и была взволнованна, все ж она отдавала себе отчет в том, что не следует так вопить, находясь всего в нескольких метрах от смерти.
Кто знает, где сейчас бродит Образец-0011.
– Надо срочно сообщить обо всем полиции, – в полголоса продолжила говорить Сэлли. – Ведь надо как можно скорее уничтожить его, пока он не уничтожил всех нас – людей, или, по крайней мере, хоть кого-то из жителей города Солнечный. Судя по твоим словам, Иван, эта тварь необычайно опасна.
– Так и есть, – кивнул тот.
– Так чего же медлить? – Сэлли вопросительно развела руки в стороны. – Сейчас нам нужно идти не в ресторан, а бежать сломя голову в полицейский участок…
– Они идиоты! – вспылила Анна, вспомнив не склеившийся разговор у школы. – Мы с Иваном уже пытались достучаться до них… Не буду вдаваться в подробности, чем все закончилось.
– Закончилось тем, что вы оказались в канализации, – пояснила Сэлли.
Анна лишь хмыкнула, ей не хотелось портить добрые отношения с Сэлли.
– В нашем случае, – произнесла она, – не нужно применять радикальные методы борьбы. Тупо ломиться с автоматами в местообитание этой твари… себе дороже станет. Чем меньше в замкнутом пространстве будет людей, тем эффективнее сложится охота.
Безответное молчание Сэлли говорило о том, что та все-таки усвоила урок. Вот только ей так безумно хотелось растрезвонить миру об опасности, но слова подруги убеждали ее в обратном, а трезвый взгляд на вещи, как назло, был на стороне Анны.
– Завтра мы собирались со всем этим покончить, – проговорил Иван, прервав минуту молчания.
– А вот с этим я не согласна, – возмутилась Сэлли. – Медлить нельзя.
– Но мы все равно ничего пока что не сможем сделать, – вклинилась Анна. – У нас не достаточно информации: мы не знаем, как бороться с монстром.
– Но мы знаем, кто знает! – твердо заявил Иван. – Японский ученый – Адзума, это его эксперимент. Вот только пока что не удается с ним связаться, – скромно добавил он.
– Так каким же образом вы завтра собрались с ним бороться?
Иван пожал плечами.
– Надеемся, что завтра Боги будут на нашей стороне, – заявила Анна, словно древнегреческий гладиатор.
– Звучит это конечно не обнадеживающе, ну, да ладно, – вздохнула Сэлли. – Сейчас меня больше интересует судьба нашего охранника…
– Он оказался не совсем хорошим человеком, – парировал Иван.
– Но это совсем не означает, что человека можно пускать в расход за негативное поведение. Нужно проверить, возможно, ему еще нужна помощь… И к тому же, может быть, все не так далеко зашло, как вы думаете.
– Сомневаюсь, – кратко выдавил Иван.
– Тогда я одна пойду туда, – сказала Сэлли, а затем резко развернулась и быстро зашагала в сторону складского помещения.
Такие люди, как Иван с Анной, отличаются от большинства тем, что никогда не позволят товарищу пойти на верную смерть в гордом одиночестве. Не успела Сэлли сделать и пару шагов, как Анна пошла следом за ней, а Иван, в свою очередь, следом за Анной. Сложившаяся ситуация мало чем ему нравилась, но не мог же он оставить Анну без своей поддержки – мужской помощи. Видит Бог, там она ей может понадобиться.
Железная дверь, ведущая в подвал, была приоткрыта. Сэлли остановилась в двух шагах от нее и заглянула внутрь складского подвала. Убедившись, что вблизи порога никого нет, она на мгновение обернулась к соратникам, а затем, распахнув дверь настежь, вошла внутрь.
«А она довольно-таки сильная, для такой хрупкой девушки – усмехнувшись, подумал Иван, – Я-то эту «железяку» с трудом открываю!»
В подвале было светло, тепло и необычайно тихо. Они прошли вглубь склада. Остановившись у одного из стеллажей, троица обнаружила устроенный кем-то бардак. По меньшей мере дюжина мягких упаковок с медикаментами валялись на полу, словно ненужный мусор.
Иван подтолкнул ногой одну из упаковок, а когда та перевернулась, все они увидели ее противоположную сторону – полностью измазанную в чьей-то крови.
– Это мне совсем не нравится! – процедил он сквозь зубы. – Нам следовало бы убраться отсюда незамедлительно, а будь мы хоть немного поумнее – вообще бы не сунулись.
Как не старалась Сэлли вертеть головой по сторонам, заприметить поблизости до боли знакомую фигуру пропавшего охранника ей не удавалось. Тогда девушка, явно что-то надумав, бросила прищуренный взгляд на открытый люк смотрового колодца и, подняв одну из упаковок, бросила ее вниз.
Когда брикет достиг дна колодца, все они услышали глухой шлепок, и не только это. Словно аварийная сирена, из-под земли эхом к ним прорвался ужасающий писк, больше похожий на рык мифического зверя.
Наконец-то все стихло.
Компания смельчаков немного расслабилась, каждый из них наконец убрал ладони от ушей, которые они закрыли от невыносимо громкого писклявого эха. И тут они услышали еще кое-что: что-то или, скорее, кто-то, царапая бетонные стены, быстро к ним поднимался.
Тут Иван не смог больше справляться с эмоциями, его выдержке и терпению пришел конец. Он, схватив Анну за руку, чуть не выдернув ей плечо, побежал со всех ног к выходу.
Сэлли, с выпученными как блюдца глазами, тоже не отставала. Прямо перед выходом, уже взбежав по ступенькам, она позволила своему любопытству одержать верх над здравой логикой. Девушка остановилась и обернулась назад.
В этот момент из темной дыры колодца выпрыгнула здоровенная крыса. Подергав головой, она принюхалась и сразу же уставилась на остолбеневшую Сэлли. Змеиные клыки чудовища блеснули, словно кинжалы, а само животное, выгнувшись пружиной, дернулось к девушке.
Сокрушительный удар пришелся точь-в-точь в середину железной двери, которую Иван успел закрыть прямо перед мордой мутанта, после того как втянул Сэлли в спасительный вестибюль.
Глава 13
«Полицейский сказал – полицейский сделал», – так подумал Громов, сидя на кожаном кресле в своем кабинете. В канцелярском помещении было немного мрачно, ведь единственным источником желтоватого света здесь являлась обычная настольная лампа.
Он допоздна задержался на работе, в нетерпении ожидая ответного звонка от военных. Ему должны были позвонить еще днем, но, наверное, как обычно, случилось что-то непредвиденное, раз его заставили столько ждать.
Ночью, под ярким светом полной луны, когда Анна и Иван, а также почти все жители города Солнечный, спали в своих теплых постелях, по главной дороге, к школе не спеша следовала колонна военных машин. Непробиваемые бронетранспортеры, двигаясь друг за другом след в след, оставляли на заснеженных дорогах города глубокие следы широкого протектора. Здесь присутствовал и один военный джипов, в котором ехал генерал – в середине колонны, почти как в президентском эскорте.
Тишину, все это время присутствовавшую в кабинете Громова, разорвал непродолжительный звон стационарного телефона. Полицейский от неожиданности подпрыгнул в кресле, но трубку не снял, а решил дождаться еще как минимум двух звонков. Таким образом он хотел набить себе цену, заставив военных подумать, что он на самом деле не ждал их всю ночь, сидя в своем кабинете.
Наконец он ответил:
– Громов слушает… – хитроумный полицейский намеренно придал своему голосу нотку сонливости.
– На связи генерал Прохоров! – рапортовал вымуштрованный голос. Я извиняюсь, за то, что разбудил Вас, господин Громов, но если Вы сию же минуту не прибудете к школе в мое распоряжение, можете считать свою карьеру оконченной. Я ясно излагаю?! – рявкнул генерал в трубку телефона.
– Крайне ясно… – закивал полицейский, словно бы стоял перед лицом собеседника.
Связь прервалась.
«Черт, – взволнованно подумал Громов, собираясь в дорогу, – с этими ребятами шутки плохи!
Застегнув молнию своей куртки, он вышел из кабинета и, быстро миновав коридор, спустился на первый этаж. Проходя мимо дежурного, Громов резко остановился, решив перекинуться с подчиненным парой тройкой слов.
– Я ухожу…
– Давно пора бы быть Вам уже дома, Вы больше всех прочих этого заслужили, – вежливо перебил главного дежурный полицейский.
– Ты прав, Петр, – вздохнув, сказал Громов, – но, к сожалению, я не домой. Намечается крупное дельце, а ночь сегодня будет длинной. – Он всегда относился к Петру снисходительно, ему нравилась манера обращения, которую тот использовал.
Не прошло и пятнадцати минут, а Громов на своей служебной машине уже заезжал в школьный двор, где его ждали тонны военной техники и группы маячащих солдат, патрулирующих внешний периметр школы. Ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы найти свободное место среди «железных гигантов». Припарковавшись у одного из бронетранспортеров, полицейский заглушил двигатель своего авто, а потом, тяжело вздохнув, щелкнул дверным механизмом и вышел на морозный воздух.
– И где же искать их напыщенного генерала? – прошептал Громов себе под нос, разглядывая снующих военных.
Ему не пришлось заботиться об этом: генерал Прохоров сам подошел к нему в сопровождении пары вооруженных солдат. Когда он в постройке смирно остановился перед прибывшим полицейским, Громов с удивлением для себя обнаружил, что человек этот выше его не только рангом, но и физически. Чтобы говорить с ним лицом к лицу, полицейскому пришлось немного вскинуть голову.
– Признаться, я не особо верю во всю эту чушь! – грубым голосом выдал Прохоров, вглядываясь в удивленное лицо Громова сверху вниз. – Но я тоже подчиняюсь другим людям, и поэтому должен был выполнить данный мне приказ.
– Я сам ничего не видел, – начал оправдываться полицейский, боясь, что генерал в чем-то упрекнет его. – Один из моих подчиненных сообщил мне о трагедии, а остальные трое не вернулись оттуда. – Он махнул рукой в сторону железной пристройки.
Пятерка крутящихся там солдат уже начала понемногу исследовать этот участок, что не произвело большого впечатления на Прохорова.
– Держитесь пока что подальше от этой ржавой будки! – рявкнул он на них. Уже то, что кто-то погиб здесь, заставило его серьезно задуматься.
И снова тяжелый взгляд генерала пал на скромного полицейского, уже почти прижавшегося к двери полицейской машины, на которой он приехал. По меньшей мере с минуту он смотрел на Громова не моргая, вроде бы задумавшись о чем-то, хотя выражение его грубого лица совсем не свидетельствовало об этом, а вот взгляд явно смотрел глубже самого Громова.
– Что вы собираетесь делать с этим?..
– С животным? – уточнил Прохоров, резко выйдя из состояния мыслительного гипноза, в которое каждый раз входил, перед тем как принять очень важное решение.
Полицейский чуть заметно кивнул, выдохнув пар из носа: на улице становилось все холоднее.
– То же, что и любой охотник на охоте – убьем его, а голову твари оставим в качестве трофея.
Пара солдат, стоявших возле генерала – чуть позади него, непродолжительно посмеялись: тяжелый взгляд главнокомандующего быстро вернул их сознание в исходное состояние.
– Нам только нужно чуть больше информации, чем мы имеем, об этом хищном звере, – произнес генерал более мягко, вновь повернувшись к собеседнику. К сожалению, меня не успели посвятить в подробности.
Громов, не имея большого желания огорчать Прохорова, посмотрел под ноги и напряженно поводил ботинком по снегу, чуть сероватому в этом месте. Затем снова вернул взгляд к высокому человеку и, с трудом сглотнув, словно у него в горле застрял ком снега, промолвил:
– Я знаю лишь то, что мне рассказали, и не более того.
Прохоров и глазом не моргнул на подобное изречение, он продолжал настойчиво сверлить взглядом собеседника и терпеливо ожидать хоть пары тройки слов относительно того, на кого им придется в ближайшее время охотиться.
– То животное похоже на гигантскую крысу, – начал Громов по памяти, со слов Станислава, описывать кровожадное существо. Она не такая большая, как человек, но гораздо крупнее своих собратьев и с легкостью способна расправиться с любым, кого повстречает на своей территории. – Последнее полицейский добавил от себя лично, чтобы произвести большее впечатление на Прохорова.
Генерал прицыкнул языком и спросил:
– А что в ней еще есть такого необычного, кроме исполинских размеров, и откуда она, в конце концов, появилась?
– Кроме острых длинных когтей, хорошо выдающих ее передвижения, у животного в наличие имеется пара змеиных клыков, тоже превосходящих размеров.
– Оно что, еще и ядовито? – недовольно удивился Прохоров.
Полицейский пожал плечами.
– Тот, кто мог бы поведать нам об этом более подробно, к сожалению, не вернулся обратно. Как Вы правильно поняли, есть сведения только насчет внешнего строения. Когда убьете ее, ваши ученые расскажут, было ли оно на самом деле ядовито или же нет.
– Хорошо, – откашлявшись, прохрипел генерал, бросив едва заметный взгляд в теплый салон военного джипа, стоявшего неподалеку. – Так откуда же оно появилась в этом Богом забытом городке?
Громов неожиданно припомнил еще некоторые факты.
– Пара генетиков как-то наведывалась сюда, они-то и поведали историю о том, что этот зверь – результат научных изысканий. В тот день мы искали пропавших школьников, по утверждению, потерявшихся в подземельях – в канализации. Потом выяснилось, что мальчишки вернулись домой. Оказалось, что те самые генетики и выудили юнцов оттуда.
– Удивительно, – усмехнулся Прохоров. – Как двум «лабораторным крысам» удалось выбраться живыми, когда ваши, специально подготовленные люди, погибли?
Полицейский ничего не смог ответить на такой отнюдь не скромный вопрос. На этот раз он не опустил голову, а лишь обидчиво посмотрел куда-то в сторону.
Генерал решил больше не мучить должностное лицо понапрасну. Как это не странно прозвучит, у него тоже было сердце, и он понимал, как себя сейчас чувствует его собеседник. Наверняка хочет дать ему в морду за последние слова. Уже то, что тот не попытался сделать этого, вселило в него каплю уважения к терпению местной полиции.
– Вы свободны, господин Громов, в дальнейшем мы не нуждаемся в какой-либо помощи со стороны полиции. Можете ехать домой.
Развернувшись на каблуках, Прохоров зашагал прочь от полицейского, ведь ему нужно было как можно скорее все взвесить и прикинуть, как лучше все устроить, чтобы обойтись без напрасных жертв.
***
В нескольких метрах под поверхностью земли, гораздо дальше импровизированного штаба военных, в непроглядной темноте, шлепая по вонючей жиже, блуждал Образец-0011 в поисках очередной пищи. Ни одной крысы, ни даже высохшей летучей мыши, оставшейся здесь на зимовку, ему отныне не попадалось: все, что можно было съесть тут, он уже давно съел.
В последние дни неутолимый голод все чаще напоминал ему те времена, когда он жил в прозрачной клетке и более чем два раза в день довольствовался весьма калорийной пищей. Казалось, это было в какой-то другой жизни, а может, просто во сне, но вот незадача, ведь Образец-0011 вообще не спал, а лишь впадал порой в непродолжительное оцепенение, чтобы сберечь силы. Одним словом он очень скучал о прошлом, но прекрасно понимал, что пути назад уже нет. Прежде всегда открытые двери благополучия теперь перед ним закрылись, и, к сожалению, навсегда.
Очередная партия новорожденных крысят уже подросла. Взрослый выводок остро нуждался в обильной пище, которой в туннелях канализации явно недоставало. Образец-0011, подчиняясь материнскому инстинкту, делал все, что мог, но было видно – этого мало.
Вернувшись в гнездо, располагавшееся в сухом помещении, он вновь обнаружил, что некоторые крысята лежат бездыханно, широко раскрыв пасть, словно бы погибли от удушья. Это было уже не в первый раз, а если он вскоре не найдет источник свежего мяса, его самого ждет та же участь, что и менее удачливых крысят из всего потомства.
Войдя в мрачный участок темной комнаты, он, вскинув голову, в надежде взглянул в зияющую дыру вдалеке: искусственный свет, горевший в складском помещении, едва достигал дна смотрового колодца. Ведь он был так близко к своей цели, ускользнувшей прямо у него из-под носа.
Фыркнув от негодования, мутированная крыса уныло отвернулась от мрачного света, взглянув на мучающихся от голода крысят. Некоторые из них были уже довольно-таки большими и начинали постепенно подкусывать почивших собратьев.
Каннибализм – залог выживания в тяжелые времена. Достаточно взрослые крысята это прекрасно понимали и не оставляли мясо пропадать понапрасну.
Нежданный посторонний звук коснулся чуткого слуха крысы-мутанта, от которого голодное животное испытало невероятно сильный внутренний трепет. Глаза существа налились кровью, а змеевидные клыки обнажились у корней, продемонстрировав, как десны крысы сочатся обильной слюной.
Еще разочек взглянув на помет, увлекшийся каннибалистической трапезой, Образец-0011, принюхавшись, взял след, словно первоклассная ищейка, и со всей прыти сорвался с места, уповая на то, что охота, в конце концов, состоится.
Мутированное существо, будто пуля в стволе пистолета, летело по непроглядным туннелям канализации к тем, которые и не подозревали, чем эта встреча для них закончится.
Они всего лишь выполняли чей-то глупый приказ.
***
Генерал Прохоров, имея на вооружении богатый военный опыт, был хорошо осведомлен, что в подобных обстоятельствах военный хаос, который обычно практикуется на фронте в тылу врага, здесь противопоказан: замкнутые туннели канализации не самое подходящее место для перестрелки.
Подробно изучив карту-схему, он принял самое важное решение: расформировать свою гвардию на отдельные сегменты, каждый из которых состоял из трех, в некоторых случаях четырех человек. По мнению Прохорова, было очень важным нюансом обеспечить безопасность своих солдат от них же самих. Кто знает, что может произойти в темных туннелях канализации? Главный приоритет – чтобы бравые ребята не перестреляли там друг друга.
Пятнадцать минут – не обсуждаемый критерий, вынесенный генералом, стал кульминацией его беспрецедентного замысла. Основываясь на богатом опыте, Прохорову каждый раз одинаково хорошо удавалось придумывать новые схемы нападения для подавления врага.
Каждые пятнадцать минут очередная партия вооруженных мужчин и женщин (слабый пол отнюдь не являлся исключением для армии), спускалась в смрадное подземелье. Но самое страшное то, что никто из них не верил, что сегодняшняя ночь может оказаться последней в их жизни, довольно скоротечной даже по космическим меркам.
Первая тройка солдат приблизилась к контрольной развилке, являющейся наиболее важным ориентиром. Смысл этого значения до безобразия прост: если потерявшийся сможет найти обратную дорогу к этой точке, то, можно считать, что он уже на поверхности, так как вплоть до самого смотрового колодца никаких поворотов нет.
– Ну и духота же здесь! – недовольно выдохнул, на вид грузный, солдат, расстегивая замочную молнию куртки. Яркий луч фонаря, прочно закрепленного под стволом автоматического оружия, хаотично отплясывал на осыпающихся кирпичных стенах канализации, словно солнечный зайчик от зеркальца в руках шаловливого дитя.
– Согласен с тобой, Дмитрий, – пробормотал Всеволод, но сам не стал расчехлять свою грудную клетку. Под толстой военной курткой у него не было формы, как у Дмитрия, а лишь белая домашняя майка, с текстурой как у вафельного полотенца. – Кто бы знал, что тут окажется настолько тепло, ведь снаружи такой мороз – градусов двадцать пять, не меньше.
– А по мне, так все тридцать, – вклинилась в разговор, все это время молчавшая Алина. Мало того, что она была довольно-таки милая мордашкой, так еще и являлась лучшим образцом для подражания среди военного состава. Ее силе и выносливости мог бы позавидовать даже самый матерый омоновец.
Дмитрий и Всеволод какое-то время помолчали, уважительно предоставив горячо любимой напарнице возможность сказать что-то еще. К их глубокому сожалению, девушка не удостоила их очередным словом.
Бог тому свидетель, их тройка была сформирована не случайным образом. Прохоров весьма наблюдательный человек, за время работы со всеми этими людьми, он отметил для себя положительные и отрицательные стороны каждого служащего, а также с легкостью определил компанию людей, в которой каждый предпочитал находиться.
«Взаимопонимание – залог успеха и выживания в любом предприятии!» – Такие слова часто прокручивал в своей памяти ответственный и не бессердечный генерал.
В нескольких метрах позади первой тройки в канализацию спустилась новая команда. В отличие от предыдущей, она состояла из четырех человек (опять же не обошлось без внимательного взгляда Прохорова). Он давно отметил про себя, что эта команда вместе работает намного эффективнее, чем порознь.
«Поодиночке в дозор их лучше не отправлять», – перед тем как отдать приказ, подумал генерал.
– Так, – сказал Всеволод, взглянув на фосфоресцирующий циферблат наручных часов, – вторая команда уже спустилась, нам нужно следовать дальше. Пойдем по левому туннелю, как и приказал Прохоров.
– А что мы тут за дрянь выискиваем? – осведомилась Алина, когда все они двинулись с места.
– Ты что не была на брифинге, детка? – промолвил Дмитрий.
Если бы ее кто-то так назвал на гражданке, девушка не оставила бы этого без внимания и наверняка наказала бы человека физически, но, к счастью для сослуживцев, им подобные высказывания она позволяла, так как не считала это оскорбительным для себя: ведь все они одно целое – одна большая семья.
– Была, конечно, – сама себе улыбнулась Алина. – Вот только до сих пор не могу поверить, насколько все это правда. – И к тому же, мне очень захотелось услышать ваше мнение по этому поводу.
– У нас не может быть мнений, детка, – вновь проговорил Дмитрий. – Наша задача выполнять приказы и не задавать лишних вопросов, даже если объяснение начальства звучит до безобразия абсурдно.
Ответ соратника вполне удовлетворил интерес Алины.
– Ладно, хватит болтать, – произнес Всеволод. – Чем дольше мы здесь находимся, тем становится все опаснее. Давайте сосредоточимся на деле.
Дмитрий с Алиной дружно кивнули бдительному товарищу, выразив таким образом свою солидарность с поступившими от Всеволода словами.
Пока они устремлялись вдаль левого туннеля, вторая команда военных, состоящая из четырех человек, все они были мужского пола, достигла контрольной развилки. В полном молчании, прислушиваясь к любому шороху или постороннему звуку, а тут подобных было великое множество, бравые ребята вошли в пределы правого прохода.
Никто из них не произнес ни слова с того момента, как их ноги погрузились в нечистоты канализации. Все эти четверо солдат являли собой образчик весьма эмоциональных личностей, а двое из четверки даже верили в паранормальные силы. Говоря простыми словами, эта группа отнеслась к поступившему распоряжению с максимальной серьезностью. Для них это было нечто большее, чем просто выполнить очередной приказ.
Еще пятнадцать минут спустя в подземелье канализации спустилась третья группа из трех человек. Этим солдатам надлежало пройти в правый туннель, следуя за четверкой, на определенном расстоянии от них, что они, в свою очередь, и сделали. Затем в непроглядную тьму наконец пожаловала и последняя команда из четырех человек. Последние, посягнувшие на враждебную территорию солдаты, достигнув контрольной точки, маяча светом фонарей, закрепленных на оружии, вошли в левый туннель.
Теперь в каждом из направлений следовало по семь вооруженных автоматами человек – опытных солдат, прекрасно знающих свое дело, но вот спорный вопрос, кто из них вернется обратно и вернется ли вообще?
Не все военнослужащие спустились на смерть в канализацию, были и те, кому посчастливилось пожить немного подольше менее успешных соратников. В последний момент Прохоров отдал новый приказ: оставшимся двум группам охранять периметр. Он понемногу начал переживать за свою собственную безопасность.
