Светлана Раимовна Ляндина
Мышь
– Андрей говорил, что ты не общительная. – Настя вытянула губы трубочкой, снова изобразив из себя капризную принцессу. – Еще, что с тобой тяжело найти общий язык. Теперь я сама вижу, какая ты – бука.
– Это Андрей так сказал?
Вот так да! Ему трудно найти со мной общий язык?
– Я вообще не понимаю, как ты смогла окрутить моего папу? Ты не в его вкусе. Ему всегда нравились женщины нежные, утонченные, общительные. А ты замкнутая и какая-то деревянная. Яна, не обижайся! – виновато проговорила Настя. – Я хотела сказать, что ты – настоящая, а не как его предыдущие женщины. Жанна та была, как кукла, обтянутая кожей. Даже улыбалась через силу. Юля была красивой, но холодной. Я не видела никаких эмоций с ее стороны по отношению ни к папе, ни к Андрею. А, ты другая: живая, грубая. Что думаешь, то и говоришь. Бьешь прямо в лоб. Как ты могла, понравиться таким мужчинам? Не понимаю.
Мужчинам? Что это значит? Случайно вылетевшее слово, или какой-то намек?
– Спроси у своего отца, – сухо ответила я. – Он тебе врать не станет.
– Андрей сказал, что ты – хорошая мать, – внимательно осмотрев бокал со всех сторон, тихо произнесла она. – Может, поэтому…
– Причем здесь Андрей?
Настя оторвала взгляд от бокала. Хищная улыбка скользнула на пухлых губах. Весь лоск и наигранные манеры разом улетучились, теперь она превратилась в настоящую Настю. В ту, с которой мало кто знаком.
– Вы же с ним друзья? Очень близкие… друзья.
Сомнения отпали, все встало на свои места. Она в курсе моих отношений с Андреем. Как я могла не заметить, что с самого начала нашего разговора, она спрашивала не об отце. Ее интересуют мои чувства к Андрею.
– Разговор окончен, – грубо отрезала я. – Он твой. Можешь не беспокоиться, мне он не нужен.
К такой агрессии девушка оказалась не готова. Она нервно дернулась и задела рукой бокал. Он упал на пол, но не разбился, а только оставил мокрый след от чая на льняной скатерти.
– Мне не нужно твое разрешение! – поджав от обиды губы, выпалила она. – Он всегда был моим. Я люблю его!
– Да пошла ты со своею любовью, стерва.
– Какое ты имеешь право…
Огромные глаза вылезли из орбит. Слова застряли в горле. Она, так же как и Андрей, теряется, когда ей хамят.
– Я… я, – заикаясь, тихо произнесла Настя. – Я тебе его не отдам. Можешь не рассчитывать.
– Да пошла ты в…
– Грубиянка! – чуть не плача, пролепетала девушка. – Теперь я понимаю, о чем говорил Андрей. Ты мерзкая!
– Пошла вон отсюда!
Я крикнула так громко, что у меня самой зазвенело в ушах. Настя испугалась и пулей вылетела из кухни. В этот день я больше ее не видела.
Ближе к вечеру, Саша надел черный костюм-тройку и повел дочь в ресторан. Бабушка Аня заперлась на кухне вместе с Андреем. Он пришел после занятий голодный и уставший. В холодильнике после праздничного обеда остался мясной салат. Бабушка разогрела котлеты. «Андрей, возьми тарелку, – послышалось ее недовольное ворчание. – Нельзя есть со сковороды!». Он что-то ответил, его голос заглушил телевизор.
Я пошла, укладывать детей спать и, проходя мимо кухни, пожелала всем спокойной ночи. Андрей махнул мне рукой на прощанье и снова принялся поглощать котлеты со сковороды.
Ровно в девять часов, намытые и накормленные, дети легли в свои кроватки. Юля уснула сразу, как только я укрыла ее одеялом. День был длинным, девочка утомилась. Теплая ванная, вкусная каша, сказка на ночь и ласковые мамины руки. Что еще нужно для крошечного ребенка? Павел, как обычно, заснул ближе к полуночи, долго ворочался под теплым одеялом. Ему надо укрыться так, чтобы нос торчал наружу, а пятки лежали на подушке. Поэтому, мы кладем ему две подушки: одну под голову, вторую под ноги.
Я поцеловала его пушистые волосы. Дыхание ровное. Дрожат светлые ресницы.
Теперь мои ангелы проспят до утра.
В квартире тишина. Перед тем как принять душ, я зашла на кухню, не включая свет, открыла шкафчик и достала стакан. По телу пробежал озноб, воздух стал плотнее. Я почувствовала жгучий взгляд за спиной.
Сильные руки обвились вокруг моей талии. Худое длинное тело прижалось вплотную, не давая мне пошевелиться. Тяжелое дыхание обожгло затылок. Я откинула голову назад и прижалась к его плечу. Холодные губы коснулись мочки уха, затем спустились ниже, стали ласкать мою шею. Он прижал мои бедра к столу, левой рукой проник под футболку и нежно погладил живот. Я вздрогнула всем телом, еще сильнее прижавшись к его сильному торсу.
– Чувствуешь? – прошептал мне на ухо Андрей.
– Да, – еле выговорила я.
– Скажи правильно.
– Я чувствую, что ты хочешь меня.
– Я очень хочу тебя, Яна.
Чуть ослабив хватку, он развернул меня к себе лицом и жадно припал к губам. Запах кожи. Дикий животный поцелуй, странны звуки, вырывающиеся из горла. Они сводят с ума. Заставляют, забыть кто я такая, и зачем я здесь. Резким движением он усадил меня на кухонный стол. Я крепко обвила его бедра своими длинными ногами, рукой схватила за волосы. Он застонал от наслаждения, откинув голову назад. Я почувствовала его бешеный пульс. Влажная от пота футболка прилипла к спине. Вцепившись пальцами за ремень на его джинсах, я попыталась его расстегнуть.
Андрей схватил меня за запястье.
– Не надо, – задыхаясь, прошептал он. – Остановись, Яна.
– Почему? – Освободив руку, я снова потянула за ремень. – Не отталкивай меня, пожалуйста. Если уж начал, то дойди до конца. Ты всегда этого хотел.
– Хватит! – уже более жестко сказал он.
– Нет. Не хочу.
– Прекрати! Хватит!
Я попыталась разглядеть его глаза в темноте. Почему он так себя ведет? Или это снова его глупые игры?
Обида накрыла меня с головой. Слова сами вырвались из горла.
– Что ты хочешь?
– Все хочу, – безжизненным голосом сказал он. – Но не так.
– А как?
– Ты сама знаешь как.
– Не знаю, но очень хочу знать. Черт! Нуманов Андрей, скажи, наконец-то, что тебе надо от меня?
Я спрыгнула со стола, слезы потекли по щекам. Все тело охватила бесконтрольная дикая паника. Я схватила его за край футболки с такой силой, что чуть не разорвала ее в клочья. Андрей снова прижал меня к себе. Пальцы впились в мои запястья, оставляя темные отметины на нежной коже.
– Успокойся, мышь, – прошептал он. – Ты разбудишь весь дом.
– Да пошел ты! – грубо рявкнула я, пытаясь освободить руки. – Пусти меня, или я начну еще громче орать.
– Да прекрати, психичка. Ты хочешь, чтобы нас увидели?
– Мне все равно. Я ничего не боюсь.
– Ты не боишься? – ухмыльнулся Андрей. – Ты всего боишься, Яна.
– И чего же я боюсь?
– Боишься быть счастливой, боишься любить, боишься меняться ради своей мечты. Для тебя привычнее врать и притворяться. Ты даже готова переспать со мной, запудрить мозги, клясться в любви, но только бы не потерять своего богатенького жениха.
– Ты, правда, так думаешь?
– Яна, очнись! Он купил тебя. Ни за деньги, и дело даже не в любви. Он купил тебя детьми, зная, что ты не сможешь отказаться от них.
– Хватит! – крикнула я прямо ему в лицо. – Это не твое дело. Ты глупый мальчишка, который ничего не понимает в жизни. У тебя еще все впереди: учеба, карьера, дети. А что у меня? Что? Что мне даст наша любовь? Только боль и разочарование.
– Почему?
– Мой милый мальчик, ты захочешь иметь своих детей. В один прекрасный день, ты проснешься и поймешь, что я не та женщина, которая тебе нужна.
– Чушь, – сквозь зубы, прошипел Андрей, закипая от злости. – Если ты действительно так думаешь, то значит, я ошибся в тебе. Мне казалось ты умная, но на самом деле ты…
– Хватит.
– Ты – ненормальная.
– Хватит.
Со всей силы я стукнула кулаком ему в грудь. Андрей вцепился в мою шею длинными пальцами, а бедром, еще сильнее прижал к столу.
– Я бы мог тебя трахнуть, Яна, прямо сейчас на этом столе, но мне этого мало. Для таких забав мне хватает других девчонок.
– Так иди к своим девкам, козел. И оставь меня в покое. Не хочу больше видеть тебя и не хочу, играть в твои глупые детские игры. Ты мне надоел, Нуманов!
– Это ты ведешь двойную игру, мышь. – Ткнув пальцем мне в нос, он даже подскочил от возмущения. – Когда ты поймешь, что тебе нужен я, а не старый хрен с большими деньгами, вот тогда ты приползешь ко мне на коленях и будешь просить о прощении. А это время придет. Поверь мне.
– Не дождешься! – с издевкой, воскликнула я.
– Посмотрим.
– Иди на хрен.
– Да пошла ты.
Оттолкнув меня рукой, Андрей исчез в темноте, так же тихо, как и появился.
Я подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу. Кожа вспыхнула огнем, голова загудела как паровой котел. Я попыталась собраться с мыслями и понять, что же все-таки происходит. Что с нами случилось?
Мы снова ссоримся, снова целуемся, снова любим друг друга. За последние месяцы, проведенные в этом доме, я стала забывать запах его волос, вкус холодных губ, бешеные эмоции, взрывающие мозг. Но, он ничего не забыл. Он снова пытается воскресить мои чувства, заставить вспомнить о том, что было между нами. И я поддалась. Мгновенно забыв, что я мать двоих детей и что мой будущий муж – самый прекрасный мужчина на свете, подаривший мне новую жизнь. Жизнь, о которой я мечтала.
Однажды сделав выбор, я сама все расставила по местам. А теперь только разрушаю то, чего так долго пыталась выстроить. Чего далось мне с таким трудом.
Но Андрей… Что должно произойти, чтобы мы забыли друг друга? Разлука, которая и так неминуема? Или какая-то встряска? Например, если Саша догадается о наших отношениях и выгонит меня из дома, а Андрея… Что он может сделать с ним? Только отругать или лишить материальной поддержки. Но так ли это страшно? Для меня – катастрофа. Для Андрея – очередной скандал, и все.
Так чего мы оба теряем? И чего приобретем, если будем продолжать изводить друг друга? До какой черты нужно дойти, чтобы понять, нужно ли нам все это? Сколько должно жизней разрушиться, пока мы играем в игры. И стоят ли наши отношения жизни маленьких детей?
Сложив все эти вопросы, я окончательно запуталась. Если пару недель назад, я точно знала, чего хочу, то теперь мои сомнения снова вернулись.
В начале июня мы с Сашей все-таки смогли вырваться из дома на несколько дней и отправились на берег Средиземного моря. Самый престижный мальтийский курорт – Слима встретил нас радушно. Мягкий климат. Горячее солнце. Великолепные пляжи. Теплое море, и насыщенный солями йода воздух.
В первый же день, ближе к вечеру, мы оправились в местный ресторанчик, чтобы отпраздновать мое день рождение.
Мальта находится на пересечение торговых путей, и кухня этого островного государства соединила традиции итальянцев, греков и испанцев. Мы решили сначала попробовать ароматную уху "альотта", которую варят из разных сортов рыбы, с добавлением душистых специй. А на десерт заказали трубочки, наполненные риккотой и цукатами. Для разогрева нам подали ликер, со вкусом граната, а когда принесли уху, то предложили прекрасное белое вино, местного производства.
Я удобно устроилась на диване с бокалом вина в руке. Саша закурил.
– Когда я впервые увидел тебя, то сразу же понял, ты будешь моей. – Сказал он, прищурив голубые глаза. – Я влюбился в тебя с первого взгляда, как сопливый пацан.
– Неправда! Ты даже не замечал меня!
Саша удивился.
– Я помню, как Роман привел тебя ко мне в офис. Ты была такая тихая, застенчивая. Я даже хотел не брать тебя на работу, подумал, зачем мне эта замкнутая девчонка. А потом… До сих пор помню твой взгляд. В тот момент я пропал. Не мог заставить себя не думать о тебе. Ждал, но умом понимал, что ты не доступна для меня. Ты дочь моего давнего друга и к тому же такая молодая. Я боялся, что ты не захочешь серьезных отношений с мужчиной гораздо старше себя. Приходилось, мучится, ждать, когда же ты дорастешь до нужного решения.
– А мне не нужно было расти. Я с самого начала знала, что ты будешь моим мужем.
Солнце ушло за горизонт. Море, которое бушевало весь день, вдруг стало спокойное. Россыпь звезд отразились в прозрачной как зеркало воде. Свежий воздух, просочившийся в помещение, впитал в себя аромат экзотических специй и запах спелых фруктов.
– Я смотрел со стороны, и так хотелось, прижать тебя к груди, поцеловать. Ты стала для меня навязчивой мечтой. Я ловил твой застенчивый взгляд, нежную улыбку, которая была большой редкостью. Все ждал, что ты дашь мне повод, но ты никогда себе не позволяла ничего лишнего. И только глаза выдавали тебя. Я понимал, что если сорвусь, то не смогу остановиться, не смогу вернуться в семью. Но ты была мне нужна, как воздух. А без воздуха жить не возможно.
– Почему же ты женился на Юле, а не на мне?
– Как странно, что ты спросила об этом только сейчас.
– Мне это было не интересно, – пожала плечами я. – Меня волновало другое.
Саша приподнял бровь.
– В этом – вся ты, Яна! – засмеялся он. – Чувство ревности тебе не известно. И это здорово. За это я тебя люблю.
– За то, что я бесчувственная? – кокетливо спросила я.
– За твою уверенность и настойчивость. – Он подлил в мой бокал вина. – Ты была совсем еще девочкой. Такой юной, невинной. Я даже, не знал, как подступиться к тебе.
– Ну и зря.
– Может быть, – задумчиво произнес он. – Я обжегся один раз с молодой девушкой и больше не хотел повторять ошибку. Но все же совершил глупость, когда женился на Юле.
Ночь выдалась теплая, ветер совсем стих. Мы вышли из ресторана и, любуясь бесконечным звездным небом, пошли по песчаному берегу, вдоль пустующих лежаков. Саша взял мои босоножки в руку. Ступая босыми ногами по мокрому песку, он о чем-то задумался. Легкий ветерок растрепал белые волосы, свисающие на широкий лоб. Светлые брюки намокли снизу. Он редко носит украшения, но сегодня, специально для меня, или точнее сказать, по моей просьбе, надел на безымянный палец широкое золотое кольцо, обрамленное маленькими бриллиантами. Мне нравится, что окружающие думают, будто мы женатая пара, приехавшая в отпуск. Теперь мы не выглядим, как зрелый мужчина, со своей молодою любовницей. Ему хоть и трудно дать сорок пять лет, но все же сразу видно, что я намного младше его.
– О чем думаешь, милая? У тебя такой хмурый вид.
Саша обнял меня. В синих глазах промелькнула искорка. Ему снова хочется прочитать мои мысли, но в этом месте, где растут высокие пальмы, а под ногами теплый песок, почему-то все складывается по-другому. Я стала недоступна для его понимания. Какая-то другая женщина, с другой планеты.
Пальцы коснулся моей шее, губы ждут ласки. Никогда нам еще не было так хорошо, как в эти дни, проведенные вне дома. За шесть месяцев, что мы живем вместе, нам редко удавалось вырваться куда-нибудь, чтобы остаться наедине. А здесь мы так расслабились, наслаждаясь друг другом, что забыли о работе и даже о наших детях. Все вдруг вылетело из головы и исчезло в густой дымке. Вокруг нас только море и великолепный сказочный закат.
– Я давно хотела спросить… Но если этот вопрос тебе будет не приятен, можешь не отвечать. Я не настаиваю, – сказала я, громко шлепая ногами по воде.
Мне нравится этот звук. Он напоминает детство, когда мы с мамой бегали босиком по пляжу.
– Яна, прекрати. – Засмеялся Саша, оттащив меня подальше от воды. – Ты забрызгала мне все брюки. Смотри, заставлю тебя стирать.
– А если так?
Я села на песок у его ног, аккуратно завернула брюки до колена. Теплый ветерок запутал мои длинные волосы. Подняв голову вверх, я заметила, как он внимательно следит за моими руками. Женщина на коленях – волнующее зрелище. И как раз в его вкусе.
– Что ты хотела узнать?
Саша наклонился. Я встала, опираясь на его руку, и отряхнула с платья песок.
– Почему твоя мама ни разу не приезжала к нам в гости? Она даже не видела внуков. Я слышу только, как вы разговариваете по телефону. И то не больше пяти минут. Разве она не хочет познакомиться со мной? На сколько, я помню, ты единственный у нее сын. Или я ошибаюсь?
Саша недовольно сморщил лицо, как будто съел что-то кислое. Вроде бы простой вопрос, ничем не отличающийся от других, но именно тема о маме, так не приятна ему. Вынув сигарету из нагрудного кармана, он закурил.
– Это не моя мама. – Взглянув в сторону моря, он жадно втянул носом морской горячий воздух. – Мои родители давно умерли. Мамы не стало, когда мне было три года, она умерла от рака. Отец был военным летчиком и погиб, когда мне исполнилось пять лет.
– Саша.
Я прижалась к нему сзади, обхватив руками за талию. Пульс все такой же ровный, но дыхание стало жестче. Ему всегда было легко контролировать свои чувства.
Докурив сигарету, он выбросил окурок в воду и повернулся ко мне.
– Меня воспитала тетка. Она была еще совсем девочкой, только окончила училище и вышла замуж. А тут папа привел меня. Ей было восемнадцать, мужу – почти сорок. Своих детей у них не было, и я для них стал единственным ребенком. Он ненавидел меня всей душой. Его бесило, что она не может родить ему сына, а я был чужой. Бедная, она натерпелась от него…
Он снова достал сигарету. Неприятные воспоминания все же заставили его расчувствоваться. Глубокие складки прорезали широкий лоб. Губы растянулись в грустной улыбке, в глазах проскользнула детская, незабытая обида.
– Я хотел, чтобы папа забрал меня, чтобы защитил от этого страшного человека. Но он так и не пришел за мной. Я сбегал из дома много раз. А когда меня возвращали, снова строил планы, как от них сбежать.
– Он бил тебя? – вырвалось у меня. И я пожалела, что спросила об этом.
Рука непроизвольно сжалась в кулак. Он посмотрел на меня с такой злостью, что я поняла все без слов.
– Дети должны жить с родителями, Яна. Их должны любить и уважать. Тогда они становятся хорошими людьми, добиваются чего-то в жизни, создают крепкие семьи, рожают прекрасных детей.
– Ты тоже вырос хорошим человеком.
Он выкинул в воду, так и не зажженную, сигарету.
– Я был плохим ребенком. Что хорошего, если мальчик в четыре года сбегает из дома? Или бросается на отчима с ножом? Кем может вырасти такой парень? Только бандитом. Я вот смотрю на Настю, она другая. Андрей тоже домашний мальчик, хоть и рано потерял родителей. Они оба стремятся к чему-то в жизни, им интересно все: учеба, спорт, музыка, общение со сверстниками. Они открыты ко всему новому. Я был другим. Всегда прятался от людей, боялся показаться слабым или глупым. С самого раннего возраста стоял на учете в милиции, воровал у соседей деньги, бил мальчишек во дворе. Я был самым маленьким в классе, слишком щуплым и вечно болезненным, пока не занялся боксом. Девчонки смеялись надо мной, для них я был прыщавым, страшненьким придурком. В синяках, в ссадинах на лице. Не был я красавцем в юном возрасте. Не хотел учиться, не хотел ни с кем встречаться из девушек, не было желания измениться, ведь я считал, что этот мир не для меня. И делать мне в нем нечего. Только, гораздо позже, до меня дошло, что жизнь – это борьба. Я научился находить общий язык с людьми, и появились первые друзья. Научился улыбаться, а так же говорить комплименты, и появились девушки. Научился слушать, и появились первые учителя, которые показали, что такое настоящая, полноценная жизнь. Так я рос. И вырос тем, кем являюсь сейчас.
Как многого, оказывается, я не знала. И никто не знает, что этот человек, на самом деле, из себя представляет. Он не жалуется, всегда добр к окружающим, внимателен. Любит, когда им восхищаются. В коллективе – лидер, дома – глава семьи. Он воспитал дочь, хотя уже много лет в разводе с первой женой. Принял под свое сильное крыло Андрея и растит его как родного сына. А сейчас у него появились малыши, которых он, так же как и остальных своих детей, любит и балует вниманием.
Саша никогда не казался мне слабым. И я никогда бы не подумала, что у него было трудное детство. Он выглядит как баловень судьбы, которому в жизни все достается на блюдечке. Сильный мужчина, с благородным сердцем. Весельчак, душа компании.
Больше я не стала его ни о чем расспрашивать, он и так слишком многое рассказал. Взявшись за руки, мы медленно поплелись вдоль пустынного пляжа и больше не тревожили призраков из прошлого. Теперь у нас двоих началась новая жизнь. И она не будет такой как прежде. Она будет такой, какой мы сами ее придумали.
Ночью мы почти не спали. Чувства и наши нескромные желания, накопившиеся за последние месяцы расставания, вырвались наружу. Мы долго не могли насытиться друг другом, не могли наговориться. И только когда первые лучи солнца проникли в окно, мы наконец-то смогли немного вздремнуть. Мир ненадолго замер. А уже через пару часов, проснулись местные торговцы маленьких лавчонок, и жизнь в городе закипела.
Утром мы пошли на пляж. Сонные и ленивые. После вчерашнего плотного ужина завтракать не хотелось, гулять тоже не было сил. И мы уложили уставшие тела на мягкие шезлонги.
За первые два дня, что мы здесь провели, Саша успел так сильно загореть, что его кожа приобрела ровный темно-карамельный оттенок, резко контрастируя с белыми волосами и ярко синими глазами. Усталость с лица исчезла. Тело подтянулось, хотя он и раньше был стройным. На щеках из-под шоколадного загара пробился румянец.
Постепенно, день за днем, я стала замечать, что мой будущий муж привлекает не только мое внимание, но и многих других женщин: молодых и не очень. Причем не важно, чем они занимаются: будь то официантка в баре, или мамочка с детьми, или просто загорающие на пляже девицы. Они словно чайки, постоянно кружат вокруг него, следят за каждым движением, ловят случайные взгляды. Некоторые пытаются невинной улыбкой привлечь к себе внимание. А некоторые в открытую флиртуют, делая вид, что не замечают моего присутствия.
Не имея привычки ревновать, я спокойно позволила ему, наслаждаться этой театральной игрой. Он всегда нравился слабому полу. И ему всегда нравилось внимание к своей персоне. Он словно магнит, притягивать к себе женские взгляды. Зачаровывает, привораживает. Заставляет мужчин завидовать.
Так было с самого момента нашего знакомства, и я прекрасно понимаю, что так будет всегда.
Ближе к обеду, мы зашли в ресторан, очень популярный среди местного населения. Он небольшой, но кормят здесь вкусно. В зале звучит тихая ненавязчивая музыка.
Нам принесли меню. Пока Саша внимательно изучал его, молодой официант разлил белое вино по бокалам. На столе сразу же появились небольшие тарелочки с фруктами и сладкими орешками. На этот раз Саша не стал травить меня морепродуктами, а заказал тушеное мясное рагу и салат из свежих овощей.
– За тебя, милая, – торжественно произнес Саша, поднимая бокал. – И за восхитительную ночь.
Мы выпили вино. Оно оказалось слишком сладким, но с орешками сочетается не плохо.
– Я скучаю по детям. – За соседний столик села молодая пара с маленькой девочкой, примерно такого же возраста как Павел с Юлей. – Интересно, как они там без нас?
– Павел, наверное, уже выплакал море слез, а Юля, скорее всего даже не заметила нашего отсутствия. Если рядом бабушка с Андреем, то она вряд ли будет скучать.
– Думаешь, ей хорошо без нас?
– Думаю, что ты зря переживаешь, – успокоил меня Саша. – Они уже большие. Тем более мы оставили их не с чужими людьми. Анна Сергеевна опытная нянька. Она вырастила стольких детей, что с нашими бандитами с легкостью справиться. Тамара обещала помочь, если понадобиться. Да и твой отец не будет стоять в стороне. Он просто ненормальный дед. Думаю, пока мы в отъезде, он окончательно их избалует.
– Не сердись на него. Он так мечтал о внуках, – дотронувшись до его руки, сказала я. – Наших детей трудно избаловать.
– Не знаю. Павел уже вьет из тебя веревки. А что будет потом? Трудно даже представить.
Наш непринужденный разговор прервала дама, появившаяся ни откуда. Она подошла так тихо, что мы оба вздрогнули от неожиданности.
– Саша! – воскликнула красивая женщина, одарив нас великолепной, немного натянутой, улыбкой. – Это ты?
Она демонстративно поправила рукой свои шикарные длинные волосы. Сразу видно, что в молодости она работала либо моделью, либо актрисой. Высоченный рост, идеальная фигура и хорошо отработанная улыбка, прилипшая к губам, накаченным ботоксом.
Саша лениво вылез из-за стола. Слегка дотронулся губами до ее щеки и, не пытаясь скрыть своего недовольства, как-то не радостно, сказал:
– Жанна, привет. Вот это сюрприз.
– Я не поверила глазам, когда тебя увидела! Думаю, неужели это Саша! Как такое может случиться, что мы оба оказались в одном ресторане, так еще и в чужой стране!
– Жизнь не предсказуемая штука. Она всегда бьет не в нужное место, – съязвил Саша, но на девушку его слова никак не подействовали.
– Так ты меня познакомишь со своей очаровательной спутницей?
Оценивающий взгляд скользнул по моей фигуре. Губки скривились. Она ожидала увидеть что-то более стоящее, чем я.
– Яна – моя жена, – представил меня Саша. – Жанна…
– Его бывшая девушка, – добавила она, дружелюбно протянув мне руку.
– Ох, Жанна, когда это было.
– Сто лет назад!
Ее худые, немного бледные пальцы, оказались очень холодными.
– Так что ты здесь делаешь?
– То же что и вы. Отдыхаю. Получаю удовольствие от жизни. У меня отпуск, вот и решила немного…
– Ты здесь с Давидом? – довольно грубо перебил ее Саша и окинул хмурым взглядом зал. – Давно его не видел.
– Да, я с ним. – Сменила сладкую улыбку на оскал Жанна. – Только он сейчас на важной встрече. Ты же знаешь, у него, как и у тебя, работа на первом месте.
– Он еще работает? Я слышал, что у него были проблемы в бизнесе?
– Были. А я слышала, что ты приложил к этому делу свою могущественную руку.
– Ну, что ты, Жанна! Не надо верить всему, что написано на заборе. Ты умная женщина, а слушаешь глупые сплетни.
– Я же не сказала, что верю в них! Но мой муж, надолго запомнит твой урок. Уж слишком доходчиво ты ему объяснил. И слишком дорого он за него заплатил. Давид чуть не потерял все: бизнес, имущество, сбережения. Хорошо, что у него много друзей! Они помогли ему вылезти из грязи. Его все предупреждали – с тобой связываться опасно. Но, мой муж – парень рисковый, к тому же он и не предполагал, что ты из-за какой-то ерунды будешь ему мстить.
– Давид слишком эмоциональный мужчина, он все принимает близко к сердцу. И ты тоже.
– Смотрите, Яна. – Обратилась она ко мне, бросив испуганный взгляд в сторону своего бывшего жениха. – Он ревнив! И если, вы надумаете уйти от него, то он вам никогда этого не простит.
– Ты сказочница, Жанна, и болтаешь много лишнего. Передай Давиду привет и скажи, что если, ему еще понадобиться что-то взять у меня, то пусть сначала хорошенько попросит.
– Он не забирал меня, я сама ушла к нему! – дерзко вскинула голову девушка. – Ты сам виноват…
– Хватит! – ледяным тоном отрезал Саша.
Этот взгляд мне знаком. Жесткий, наполненный равнодушием. Обычно он так делает, когда больше не хочет продолжать разговор или когда собеседник становится ему не интересен. Вот и сейчас, жалобные речи девушки ему надоели, и он грубо поставил ее на место.
Жанна встрепенулась. Она хорошо помнит непростой характер Белово. Если Саша отвернулся – пора уносить ноги, а то можно нарваться на еще большие неприятности или услышать грубость в свою сторону. Тем более, он уже сел за стол и, не обращая ни на кого внимания, принялся за жаркое, которое подали всего пару минут назад.
Жанна сдержанно кивнула мне головой и направилась к выходу.
– Саша, это кто? – спросила я, когда девушка вышла из ресторана. – О чем вы говорили? Кто такой Давид?
– Это та девушка, из-за которой я ушел от первой жены и переехал жить в Питер. – Спокойно, будто ничего не произошло, ответил Саша. – Наше знакомство произошло так давно, что не стоит об этом вспоминать. Жанна, всегда была натурой эксцентричной, творческой и как все истеричные, неуравновешенные дамы, любит все драматизировать. Забудем об этом. Давай наслаждаться отдыхом и прекрасной едой.
Вот это да! Какой поворот! Мой любимый мужчина – ревнивец, а хуже всего, еще и собственник. Оказывается, не такой уж он великодушный, как я себе его представляла. Этот человек по натуре – хищник, не привыкший выпускать жертву из своих когтей, и тем более делиться ею с кем-то еще. Но в душе у него нет злости. Так способен ли он мстить за предательство? Нет. Это не похоже на Сашу. Тот мужчина, которого я знаю, совсем другой. Нежный, добрый. Никогда ничего не запрещает. Никогда не повышает голос. Иногда бывает строгим, но при этом всегда остается справедливым. Иногда требовательным, но не требует ничего большего, чем может дать сам.
Саша всегда был для меня загадкой, чем-то возвышенным, нереальным. Но сейчас, после встречи с Жанной и после его рассказа о своем детстве, я почему-то вдруг усомнилась, а действительно ли он такой идеальный, каким был для меня всего лишь год назад. Ведь тогда я видела его совсем другими глазами и знала о нем только то, что он выставлял наружу. Страхи, комплексы и внутренние переживания открыли его как человека сложного, но в то же время не бездушного, как это казалось со стороны. Он такой же, как и все остальные люди: умеет плакать и даже чего-то бояться, любить и ревновать, сочувствовать и завидовать.
За последние два дня многое поменялось: наши отношения, наши взгляды на жизнь. Что-то мы открыли новое друг в друге, но что-то успели потерять. Какие-то тонкие ниточки оборвались, хотя раньше казались крепкими. Чувства переродились. А пустые слова стали ненужными.
Домой мы вернулись совсем другими людьми. Саша – уверенным в моей преданности и бесконечной любви. А я – с сомнениями в голове, которых раньше было гораздо меньше.
Пять дней вне дома пролетели незаметно, как будто ничего и не произошло.
Саша вновь погрузился с головой в работу, пытаясь наверстать упущенное время. Обычно, когда он уезжал в командировки, в офисе оставалась я. Сейчас ему пришлось переложить свои дела на плечи Виктору Васильевичу, который уже, в силу своего солидного возраста, не тянет такой огромный объем работ.
Я, вернувшись из поездки, первом делом занялась поиском помощницы в дом. На этот раз Саша не стал возражать, и бабушка Аня тоже поддержала мою идею. Мы не стали обращаться в агентство по подбору персонала, а взяли давнюю знакомую Тамары, бывшего повара из детского сада, в который ходил Макс.
Ирина оказалась женщиной не молодой, но очень живой и слишком подвижной, если учесть, что вес у нее переваливает за сто килограмм. Мощный голос и вечно красные руки, почему-то больше всего привлекли внимание наших детей. Они любят наблюдать, как новая тетя ловко орудует огромным страшным ножом или замешивает пышное тесто в блестящей эмалированной чашке. Еще она умеет петь детские песенки и вырезать из свежих огурцов разные забавные фигурки. И каша у нее всегда вкусная, и пироги пышные как на картинках в книжках.
Бабушка с Ирой сразу же нашли общий язык. Они как будто знали друг друга всю жизнь. Я, в отличие от остальных членов семьи, долго не могла привыкнуть к чужому человеку в доме. Хотя женщина вроде бы добрая, любит детей, готовит вкусно. Даже Саша ее хвалит, и Андрей стал чаще к нам приходить в гости. Его привлекли Ирины блинчики со свежей малиной. Но меня словно заклинило. И только через некоторое время, когда все просто влюбились в эту необычную женщину и не могли уже представить жизнь без нее, я вдруг почувствовала в ней родственную душу. Она чем-то похожа на меня. Немного грубая, говорит, что думает. Никогда не будет льстить и уж тем более притворяться. В ней все настоящее: и нежность, и хмурый взгляд из-под широких бровей, и любовь, которую она дарит всей нашей семье.
