Юрий Глебович Панов
Меч Кощея Бессмертного
Глава 2. Начало разведки
1.
Сильный туман простирался над Великой Вороной1 в это утро. Круги на воде говорили о том, что рыбёшке было всё равно, что творилось на душе у людей, которые оказались на хуторе. Туман, застилая всё вокруг, не давал возможности видеть перспективу, как бы намекая людям то, что пришли изменения, но вам знать о том, что будет в ближайшее время не дано…
Как-то так получилось, что в это раннее утро Беловолод2 собрал для особого совещания Белаву3 с Буеславом4, Ведану5, Камая6 с Даромыслом7 и Ведагора8 именно у реки, чтобы не беспокоить остальных жителей хутора.
– Друзья! – обратился он к сидящим на берегу хуторянам, и усмехнулся, видя перевязанные головы, руки и ноги. – Только нужда заставила меня это сделать, так что простите заранее…
Беловолод вздохнул и посмотрел, как реагируют собравшиеся, начиная понимать, что им выпала какая-то особая миссия, и продолжил. – Как вы знаете, мы входим в обширное племя гуннов, расположенное восточнее и севернее нас не только до реки Итиль, но и за ней. Так уж получилось, что нам приходится волей-неволей защищать наше племя гуннов от вражеских нападок, как с юга, так и с запада…
Кто-то из собравшихся посмотрел на него с ожиданием чего-то нового, кто-то просто смотрел на воду, кто-то думал о своём… А Беловолод никак не решался сказать им то, ради чего собрал их здесь. И вот, набрав полную грудь воздуха, он произнёс. – На нас напали готы! Они уже образовали своё государство на правом берегу реки Танаис… А теперь им понадобились и наши земли!
– Уважаемый Беловолод! – обратилась к нему Ведана, невольно прервав его патриотическую речь. – Это что же, война?
– Да! Судя по всему, это предвестники войны! – ответил он Ведане, глядя прямо в глаза. – Если наш великий князь Белояр узнает о том, что на нас напали готы, начнётся с ними война!
– А если это был кто-то другой? И он решал свои собственные цели… – неожиданно выпалила Белава то, что накопилось в голове за эти дни. – Например, раскопать мёртвый курган и достать оттуда древние драгоценности жрецов? И, хуже того, волшебные вещи…
– И ты можешь это доказать? – спросил Беловолод.
– Пока могу сказать, что среди наших хуторян были предатели… … – неуверенно произнесла Белава, посмотрев на Ведану, которая ей ответила кивком головы. – Они и сообщили кому-то о том, что в мёртвом кургане много древностей, которые имеют большую цену, как на западе, так и на востоке
– Ты можешь доказать это? – спросил Беловолод.
– Во-первых, курган разрыт, во-вторых, его разрыли наши предатели Борута, Бермята с нападавшими… А Бочар даже …– произнесла Белава и увидела палец Видавы, прижатый к губам. – Ведь их среди хуторян почему-то нет!
– Так, Ведана подаёт знак, чтобы я не всё рассказывала… – подумала она, кивнув ей в ответ.
– Да… Курган разрыт, это точно! – заметил Беловолод. – Но то, что нет на хуторе Боруты, Бермяты и Бочара, ещё не говорит о том, что они предатели!
– Ладно… Не спорю… – Белава не стала говорить о том, что они с Веданой видели из медного зеркала. – Но, прежде чем толкать Великого князя гуннов на войну с готами, может, следует во всём этом хорошо разобраться?
– Вот с этим я абсолютно согласен! – улыбнулся Беловолод, обращаясь сначала к Белаве, а потом – ко всем остальным. – Именно для этого-то я и собрал вас здесь!
Все сидящие, проснувшись от спячки, неожиданно посмотрели на Беловолода.
– Все вы, кроме Веданы, участвовали в отражении нападения и хорошо запомнили тех, с кем сражались… – начал он, хитро улыбаясь. – Что вы о них думаете? Вот ты, Ведагор?!
– Ну, лично мне показалось, что это не совсем готы… – неожиданно произнёс Ведагор, поправив повязку на руке. – Я с мирными готами в своей жизни встречался не раз…Они в целом очень похожи на нас… Но эти, почему-то были с чёрной вьющейся бородой и усами, а у тех готов, в основном, были волосы рыжие! И носы у большинства этих были горбатые… А у наших готов – обычные, как у нас!
И все почему-то начали смотреть на свои носы и соседей. Беловолод нахмурился – речь Ведагора вызвала у него подозрение. – Ты, думаешь, это подстава?
– А почему бы и нет? – спокойно ответил Ведагор. – В наше время всё возможно… А вдруг кто-то очень хочет нашей войны с готами? Чтобы мы друг друга уничтожили… А им достались драгоценности наших предков, и земля!
Неожиданно на берегу Хопра среди собравшихся воцарилась такая тишина, что каждый из них услышал жужжание комаров, в обилии собравшихся попить кровушки людей: каждый обдумывал то, что сейчас сказал Ведагор, который пользовался на хуторе особым уважением за свою наблюдательность.
– Да, и климат меняется в худшую сторону… – подтвердил Камай, вспоминая своих родственников. – Повсюду идут перемещения населения! Особенно – с Севера и Запада, накапливаясь на Юге…
– Вот-вот… – кивнула головой ему Белава. – Очень похоже на подставу… Но кто?
– Вот это-то вы и должны узнать! – Беловолод даже обрадовался тому, что всё само собой получилось. – Поэтому слушайте моё распоряжение: все вы поедете на разведку в южном направлении! В команду Ведагора войдут Белава, Ведана и Буеслав. Вам надо побывать в городище на реке Итиль, городищах Дербент, в Таматархе и Херсонесе. Проведёте разведку и постарайтесь вернуть то, что возможно. Понятно?
Он задумался на мгновение и, подняв палец вверх, добавил. – Всем одеть кольчуги под мирную одежду, запастись пищей и водой, взять коней и какого-нибудь барахла для продажи и денег, так как всем вам, возможно, придётся побыть торговцами… Ехать на конях с караванами, которых теперь по степи перемещается множество… Ищите Боруту, Бермяту, Бочара, а также выясняйте, кем могли быть напавшие на нас воины. Действуйте по обстановке… Жду вас здесь через два месяца! А мы пока будем восстанавливать заставу…
Так началась их особая жизнь…
2.
– Белава, подожди! – услышала Белава, выезжая рано утром из заставы и оглянулась: к ней приближалась Ведана. – Тебе же к аланам, так нам по пути!
Белава остановила своего коня, дожидаясь подругу. Но не успели они начать движение, как услышали. – Эй, Бела, Ведана, обождите! Мне с вами по пути!
Подруги, переглянувшись между собой, повернулись на голос и увидели Буеслава.
– Ладно, возьмём с собой Славку! – решили они, усмехнувшись…
– И я с вами… – произнёс хмуро Ведагор. – По моим сведениям, прямой путь на запад сейчас очень опасен!
Бирюзово-прозрачное небо без единой тучки провожало своих любимиц, а то, что с ними едет ещё молодец и опытный воин, развеселило подруг. Ударив ногами по бокам своих коней, они не стали дожидаться Славку, а двинулись к накатанной дороге. Дубы и кустарники, стоящие редко, были для них ориентиром движения по степи с её невысокой травой, местами занятой плантациями высокой травы красно-коричневого цвета вперемешку с желтыми колючками, возвышавшимися над ними. Но, поскольку тропинка их обходила, то особого вреда вся эта травка не приносила.
Славка же их догнал быстро и теперь радостно улыбался, довольный тем, что только ему из всех мужиков досталось общение с девицами. Правда, зная, что обе девицы не очень-то охочи слушать его болтовню, поэтому довольствовался тем, едет в их окружении. Ведагор же всю эту дорогу не проронил ни слова. Всё начиналось не так, как было запланировано Беловолодом…
– Белава, откуда пришли на хутор твои родственники? – неожиданно спросила Ведана, увидев, что Белава постепенно погружается в себя, чтобы немного оживить путь-дорогу.
– Мои предки жили с восточной стороны Репейских гор на реке Иртыш. В тех местах река Иртыш чем-то похожа на Великую Ворону, только раза в три-четыре глубже, шире и течение в ней было более сильное. Окруженная со всех сторон сосновыми и кедровыми деревьями, во множестве растущими вокруг и по горам, река многократно извиваясь, имела рыбы достаточно, чтобы прокормить большое количество народа. В лесу было много зверья, а в горах – медной и железной руды, даже драгоценных каменьев. А у реки было много пустого пространства, которое и заселяли люди… – взгляд её был направлен куда-то далеко-далеко.
– Туда, к Иртышу улетела… – подумала Ведана, представляя вместе с Белавой лес и реку.
– Племена, которые жили по обеим берегам Иртыша пришлыми назывались уграми… – Белава посмотрела на Ведану, которая тут же ей кивнула головой. – Хотя в основном это были белолицые светловолосые люди достаточно высокого роста, крепкие и жилистые. Детей в семье было немного, но их воспитывали в любви к природе с самого детства.
Ведана переглянулась с Буеславом, который только и делал, что кивал головой.
– Люди жили в полуземлянках, внутри которых была печь, с помощью которой готовили пищу… – подумав, произнесла она и другое. – В пристройке у нас были две коровы, две лошади и несколько коз, обслуживало которых женское население дома, а в подвале хранились запасы. Но мой дед мог делать керамику из желтой глины, которой в некоторых местах было большое количество, когда охотой обеспечивал семью на неделю, месяц, а то и больше, убив косулю, лося, кабана, оленей или другого зверья. У нас для всех было правило: «Убивать на охоте можно было столько, сколько нужно было для того, чтобы прокормить семью на несколько дней»…
Буеслав снова кивнул головой в знак согласия.
– Жили мы в городище, очень похожем на нашу заставу: она была огорожена высокими и толстыми кольями с воротами и рвом, через который был перекинут мостик… – Белава даже махнула головой, чтобы сбросить это наваждение. – Оказывается помню ещё что-то…
– В нашем городище был один только кузнец: он подковывал лошадей, делал кольчуги, мечи и копья, а также ножи для домашней работы. – она раскрыла рот и проглотила слюну, невольно показывая, что устала вспоминать.
– Ну, а ваши люди торговали с кем-нибудь? – пришла ей на помощь Ведана.
– Вот это-то и плохо! – оживилась Белава, поняв то, что хотела узнать у неё Ведана. – Была дорога на юг, в степи… Туда, где шла дорога караванов по Великому шёлковому пути… Целое ответвление было к нам: даже караванщики устроили нечто вроде базара! Ох, и хитрые были эти караванщики… Они ввозили бусы из полудрагоценных камней, одноцветного и многоцветного стекла, личные украшения, бронзовые зеркала, шелковые ткани, гончарная керамика, продавая это дорого, а у наших по дешёвке скупали керамику, медные и железные изделия! Не гнушались и мехами, пушниной и кожей…
– А как было с неравностью населения? – поинтересовался Буеслав.
– Да, как и здесь: вождь и дружина, жрец или жрица, остальное население… – спокойно ответила Белава.
– Тогда почему ваша семья оказалась здесь? – ухмыляясь, спросил Буеслав.
– Я неоднократно спрашивала у матери, почему мы оказались здесь, рядом со степью, а не в тайге… – невольно у Белавы из глаз выбежала слеза. – Она всё время отвечала: «Пришлось…» и молча плакала…
Смахнув слезу, Белава продолжила через некоторое время. – Потом отец рассказал, что сначала к нам в городище приходили торговцы, а потом приехали воины… Много воинов! Они защищались, но тех было больше… Тогда дед мой приказал отцу взять всю нашу семью и через запасной ход спрятаться в тайге, а потом идти через Рипейские горы на заход солнца. Переплыть через Итиль и идти туда, где лес встречается со степью…
– А как ты думаешь, почему он так сказал? – спросила Ведана.
– Отец тогда даже воспротивился, желая помочь деду отбиваться от южных воинов с узкими глазами… – Белава вздохнула с грустью о любимом человеке, каким был дед у неё. – Но дед сказал ему следующее: «Холод идёт с севера… Всё равно уходить надо будет! Так чего ждать? Вон куманы уже племенами уходят с насиженных мест на заход солнца, переходя через Рипейские горы… Идите и живите там, где я сказал!»… Отцу пришлось выполнить его волю!
– А что с ними стало? – Ведана сама отвела лицо в сторону: по её лицу бежали слёзы.
– Мы из леса наблюдали… – слеза одна за другой выбежали из глаз Белавы, мешая говорить. Она даже чуть не поперхнулась, невольно двигая кадыком. – Они погибли все до единого… Многие сгорели вместе с забором, как и у нас…
3.
– И наши тоже… – тихо произнесла Ведана, но Белава и Буеслав всё же услышали.
– Ну, так расскажи… – хлюпая носом, произнесла Белава. – Легче будет…
– Как я поняла, предки моих предков жили на севере Рипейских гор ближе к востоку, на склонах гор… – она смотрела куда-то вдаль, и, казалось, видела то, о чём говорила. – Как рассказывала мне моя бабушка, шаманка, даже летом можно было видеть вдали снег на главном хребте Рипейских гор… Ёлки – большие и маленькие, которые в обилии росли в восточной долине, пихты, невысокие сосны и кедры, и всюду – непроходимая тайга! На земле повсюду мох и камни и пустынные земли, на которых ничего больше не росло… И повсюду – горы, горы, горы…
На её лице блуждала улыбка от видения чего-то огромного и надёжного… Как-то вместе с ней Белава погрузилась в те горы, которые её семья переходила, когда спасалась от злых и несправедливых людей, которые на всю жизнь её отложили свой отпечаток.
Буеслав тоже о чём-то своём думал и не мешал Ведане возвратиться в своё прошлое.
– Большое количество железа и меди, серебра и золота, которое можно было найти среди камней или в холодных ручьях, текущих с гор, привело к тому, что у нашего народа ещё издревле были в ходу кузнецы и рукоделы… – усмехнулась Ведана и посмотрела на Белаву. – Но больше всего меня удивляли игрушки, которые мне давали на руки! Это сейчас я понимаю, что играла золотыми поделками, а тогда…
– А на что похожи они были? – спросила Белава. – Мне тоже давали играть какими-то круглыми игрушками, но были они из дерева!
– Сейчас мне трудно вспомнить все, но две я помню хорошо, потому что про них мне бабушка рассказывала сказки! – улыбнулась Ведана, вспомнив лицо своей бабушки и свою нелюбимую игрушку. – Это была моя самая нелюбимая игрушка – тёхголовый Змей Горыныч! Хоть и страшная эта была сказка, но мне нравилась, потому что всегда в ней его побеждал наш богатырь. Я же тогда не знала, что Змея Горыныча из золота наши умельцы сами сделали! И как будто знали, что деньги и золото – это и есть человеческий Змей Горыныч!
Белава и Буеслав согласно кивнули головами, а Ведагор как-то странно посмотрел на Ведану.
– Но ты сказала, что у тебя была любимая игрушка… – поддел её Буеслав, усмехнувшись.
– Да, и это была серебряная птица с лицом на туловище… – улыбнулась Ведана, вспомнив своего друга. – Сокол мой ясный! Охранники души богатырей и защитников нашей души!
– Странно, как-то… – удивился Буеслав. – Игрушки… Золото… Серебро… А ты, случаем, не сильно загибаешь? У нас-то, в основном, игрушки были деревянные!
– А как ты думаешь, наше племя называлось? – усмехнулась на его замечание Ведана. И, увидев его отрицательное мотание головой, добавила. – Сихиртя! А переводится это слово на нормальный язык как «хранители золота и серебра»… Вот так! Так что я не вру…
Увидев открытый от удивления рот Буеслава, усмехнулась и добавила. – Но не это было главное. Главным было то, что почти в каждой семье имелись свои ведуньи и шаманки! И эти знания передавались от матери к дочери! Вот так и меня учили… А, чтобы научилась различать Добро и Зло, дали мне эти две игрушки: Змей Горыныч был зло, а Сокол Ясно Солнышко – Добро.
– Интересно-то, как… – таинственно взглянув на Ведану, прошептала Белава и улыбнулась, видя, как Буеслав поднял брови вверх, не меньше удивляясь словам Веданы.
– А как же огонь? – усмехнулся Даромысл, чтобы хоть как-то оправдать своё удивление. – Ведь ты же шаманишь с огнём?
– «Благая вера почитания Мудрого»… – вот то, чем я занимаюсь! – спокойно и без всяких вывертов произнесла Ведана название одной из древнейших религий на земле – зороастризма. – Так говорил пророк Заратустра. В основе его учения– свободный нравственный выбор человеком благих мыслей, благих слов и благих деяний…
Она подумала-подумала и спросила Буеслава. – А ты-то сам, как думаешь, от чего зависит судьба человека?
Когда тот просто пожал плечами, она повернула голову к Белаве. – А ты?
– Как от чего? – удивилась Белава. – Да любой из наших тебе скажет: от честности, справедливости, любви к людям…
Буеслав тут же кивнул головой словам Белавы.
– Я не спорю, это действительно так мы думаем… – она качалась в такт движения коня и смотрела куда-то вдаль. – А вот бог Ахура Мазда, наш творец, говорит: мы живём в духовном мире, где есть два духа Добро и Зло… Так вот от того, какому духу служить будешь, зависит твоя судьба в этом мире… Ахура Мазда установил везде Закон справедливости, совести и гармонии. И те, кто выбрал службу духу Добра, должны поддерживать этот закон!
– А те, кто не выбрал этого духа? – ухмыльнулся Буеслав.
– А вот из-за тех, кто не выбрал этого духа, мы теперь вынуждены идти в разведку и искать предателей! – выручая подругу, громко произнесла Белава.
– Так ты тоже служишь Ахуре Мазде? – подначил Буеслав Белаву.
– Нет, Ахуре Мазде я не служу, но тоже выбрала для себя путь справедливости, совести и честности! – огрызнулась Белава, начиная сердиться на Буеслава. – А также духу огня, воды, воздуха, земли и всего зелёного… А ты-то сам?
– Я ещё не определился… – честно признался Буеслав. – Но за предательство кое-кому с большим удовольствием морду бы набил!
– Предательство, особенно за деньги – это самое гнусное, что есть в человеке… – согласилась Ведана, включившись в разговор. – А вы обратили внимание, что раньше такого не было?!
– Было… – отметила Белава. – Только мы не замечали, потому что нас это не касалось… За нас расплачивались наши бабушки и дедушки, отцы и матери!
– Да, пожалуй, ты права… – согласилась Ведана, и, переключив разговор, чтобы исключить ссору Белавы и Буеслава в вопросах веры, спросила Буеслава. – А твои-то как на хутор попали? Мои – из-за Рипейских гор, а твои?
4.
– Не поверите… – оживился Буеслав, усмехаясь. – Сначала я хотел, чтобы Беловолод меня послал на север, где будины – мои предки. А потом, подумав, что там я итак всё знаю, решил, что нужно ехать туда, где ещё я не был! А уж, когда меня в Тавриду отправил, был на седьмом небе!
– Но ведь мы-то там, у твоих будинов, не были ни разу… – строго произнесла Белава. – Так что, давай, колись!
– Ладно… – посчитав, что спорить с этими упёртыми барышнями бесполезно, он начал говорить и невольно даже увлёкся этим, вспоминая своих родственников и знакомых. – В тех краях земля покрыта густым лесом разной породы: есть и дубы, и осины, но есть сосны и ели. Вообще, будины – это большое и многочисленное племя, живущее на большой территории на северо-западе отсюда. Большинство мужчин имеют светло-голубые глаза и рыжевато-светлые волосы…
– Как у тебя? – ехидно поинтересовалась Белава.
– Ну, и как у меня… – уже спокойно подтвердил Буеслав, особо не придавая этому значение. – Кроме скотоводства, они занимались охотой и рыболовством…
– Мои предки бежали сюда много лет назад, когда царь персов Дарий напал на скифов… – продолжил Буеслав. – Так что мои дедушки и бабушки перебрались сюда уже с берегов Танаиса, большой реки, спасаясь от набегов разбойников, которых в большом множестве развелось там… Как и раньше, они стали здесь заниматься земледелием, скотоводством и рыбалкой… Вот и всё!
– Да, немного ты нам рассказал! – подцепила его Белава, но он только хмыкнул, улыбаясь.
Эту ночь у костра дежурил Ведагор, который за всё это время не проронил ни слова…
Два следующих дня они скакали без остановки до вечера. Во вторую ночь дежурил Буеслав, а в третью – опять Ведагор: своих барышень они жалели…
Четвёртый день начался с того, что впереди замаячил хутор на дороге Великого Шёлкового пути, и они переключили своё внимание на то, чтобы отыскать необходимый караван. К их радости, через час-другой должен был отходить большой караван по маршруту: перевалка «Итиль – Танаис – Саркел – Херсонес». Решили, что до перевалки они могут ехать вместе. После перевалки до Итиля Ведана едет с небольшим караваном, а Буеслав, Ведагор и Белава – с остальной частью каравана до Саркела. После Саркела Буеслав и Ведагор едут до Истра, а потом один Буеслав с остатками каравана – аж до Херсонеса.
Вклинившись в хвостовую часть каравана и оплатив дорогу, они спокойно и не торопясь (потому что в караване большую часть животных составляли верблюды) продолжили движение. При посторонних вести личные разговоры они не решились…
5.
Караван с путешественниками приближался к волоку из Меотидского моря в Итиль. К сожалению, им здесь необходимо было расставаться в первый раз. Сдружившись за время путешествия, расставаться было трудно и нерадостно.
– Всех торговцев к себе вызывает караванщик! – прокричал несколько раз подросток, подбегая к каждому торговцу в караване. То же он крикнул и друзьям.
– Как ты думаешь, почему караванщик собирает всех? – спросила Белава Ведану, когда та подошла к ней, раньше Буеслава и Ведагора.
– Наверное, что-то изменилось… – уклончиво ответила та, смотря на переднюю часть каравана. – Думаю, надо идти!
Когда вокруг караванщика оказалось человек тридцать, он поднял руку.
– Уважаемые! – произнёс он и поклонился собравшимся. – Я собрал вас, чтобы посоветоваться…
Все насторожились и прекратили между собой разговоры, слушая только то, что собрался сообщить им караванщик.
– Я только что узнал, что к аланам на Саркел и в Тавриду дорога закрыта самими аланами… – он внимательно обошел всех взглядом, соображая, стоит ли им раскрывать все карты, и решился сказать. – Дело в том, что аланы опасаются возможной переправы гуннов на левый берег Итиля и могут направиться прямо на Танаис, уничтожая всё на своём пути. У них уже есть случай, когда передовой отряд гуннов нападал на их заставы…
– А как же нам быть? – произнёс пожилой торговец откуда-то с севера Итиля. – Мы везём заказ в Херсонес…
– Вы, наверное, не обратили внимание на то, что мы совсем недавно проехали остатки разрушенного караван-сарая, на котором вас должны были ждать другие караванщики… Это раз. Кроме того, там же должны были быть волоки кораблей торговцев, а их нет! Это два! – он потёр подбородок, думая, что же делать. – Так вот, у нас остаётся один путь – ехать до Итиля, а там формировать караван, исходя из имеющейся обстановки кому куда: кто-то поедет на Тавриду, кто-то – на юг, а кто-то в Итиле останется!
Торговцы зашумели, переговариваясь между собой. Белава, между тем, посмотрела на Буеслава, который склонился и улыбался в кулак. Ведагор был спокоен.
– Ты чо лыбисси? – толкнула легонько локтем его и посмотрела на Ведану, которая открыто улыбалась. – Да вы чо?
– А мне это нравится… – вдруг заявила Ведана. – Вместе веселее! Тем более, что такие опасности вокруг!
– Да, ладно… – смутилась Белава. – Пожалуй, так даже и лучше: поедем все до Тавриды!
– Время у нас трудное… – начал оправдываться караванщик. – Нужно быстро приспосабливаться к окружающей обстановке. Так что, по местам!
Тут к нему склонился тот самый глашатай, оповещавший всех собираться, и что-то сказал. Караванщик выпрямился и, сложив руки в рупор, крикнул. – Скоро за горой мы увидим волок водного Шёлкового пути из Танаиса9 в реку Итиль10! Вот корабельщики уже перестроились!
И друзья, сидя на своих конях двигающегося каравана, настроились на встречу с волоком.
Между тем, то, что они увидели на волоке, сильно подняло их боевой дух.
– Глядите, кораблей-то много у них… – Белава показала на вымощенную круглыми брёвнами длинную дорогу, по которой волоком двигали люди корабли. – Один, два, три…
– А ты не сосчитала четвёртый, выглядывающий из-за кургана! – возразил Буеслав. – Интересно, как они тянут ладьи? Молодцы, а они брёвна-то поливают водой!
– Да где ты это увидел? – спросила Ведана, и тут же отметила, что и Белаву этот вопрос интересует, только она смотрит не на последнюю ладью, а на ту, которая уже пересекла дорогу каравана и приближается к реке Итиль.
Это была деревянная ладья примерно в семь человеческих ростов длинной с поднятыми вверх острыми носами, внутри которой уложили вёсла паруса и мачты. Один из рабочих, одетый в зеленовато-серую рубаху, подпоясанный коричневым поясом, в зелёных штанах и коричневых сапогах держал в руках одну бадью и поливал брёвна перед ладьёй до того места, как подходил ко второй бадье… Когда же кончилась вода и во второй бадье, он бежал к реке, чтобы налить их снова, а на смену ему приходил другой рабочий в коричневой рубахе, такого же цвета штанах и сапогах. Впереди тащили ладью веревками шесть рабочих, а по бокам, впереди, в средине и сзади, не давая опрокинуться ладье, с обеих сторон двигали ладью ещё шесть человек. Сзади у носа ладьи двигали ладью ещё два человека. Сбоку наблюдал за этим бородатый мужчина в шапке и в красном плаще, в сиреневой рубахе, такого же цвета штанах и сапогах, время от времени давая какие-то команды всем остальным…
– А я даже не знала, что так бывает! – призналась Белава, глядя на Буеслава и Ведану, у которой на глазах навернулись слёзы. Ведагор молча наблюдал происходящее.
– Ты чего? – удивилась Белава.
– Хорошо… – обрадовалась Ведана. – Что мы вместе… И мне теперь не придётся быть одной…
– Да ладно тебе! – Белава прижалась к Ведане. – Теперь нам не скоро придётся расставаться! Но через два месяц мы должны быть дома!
Буеслав лишь ехидно улыбался, видя, как радуются подружки, не желая расставаться…
6.
Караван друзей двинулся к реке Итиль и городищу хазаров, а Ведана, перенервничав из-за того, что нужно было бы прощаться с друзьями, незаметно погрузилась в воспоминания об Амаге, жрице и колдунье, создавшей необычную жизнь медному зеркальцу жрицы…
– Как странно, прошло уже много лет, а я помню бабушку Амагу всё такой же молодой и красивой… – подумала Ведана, вспоминая свою любимую бабулю, которая занималась с внучкой всё свободное время, видя её способности к своему делу и желая передать ей свои знания и умения.
Мерное раскачивание коня, идущего в караване, только усиливало желание возвратиться в то далёкое время, когда было создано магическое зеркало…
– Светлое одухотворённое лицо; большие тёмные глаза с густыми бровями одной чертой с разрывом на переносице; аккуратный нос и губы; тёмные волосы, спрятанные под небольшой обшитой серебром плоской шапочке, надетой на белый платок… – Ведана видела свою любимую бабулю молодой и здоровой. – Чёрный сарафан с серебряными блёстками до пола, и кожаная обувь… И её знаменитое ожерелье…
Ведана вздохнула: так было жалко без времени погибшей бабули! И время опять вернулось к созданию медного зеркала…
Однажды отцу Амаги – Баломиру подошёл Светозар – муж Амаги, кузнец и охотник ходить по пещерам Рипейских гор11, любитель изготавливать нечто такое, от чего простые люди Сихиртя приходили в полный восторг. Вот и в тот раз он предложил Баломиру посетить одну из пещер на середине Рипейских гор. Недолго думая, Баломир согласился, и они ушли. Вернулись назад через три месяца, усталые, заросшие, но чрезвычайно довольные.
Когда Амага спросила отца. – Скажи, батюшка, почему вы такие довольные?
Отец ответил. – Светозар в одной из пещер нашёл твёрдый прозрачный камень, медную жилу и красную глину, из которых хочет сделать что-то интересное… А ещё он нашёл много зеленых, розовых, даже красных прозрачных камней, из которых хочет сделать ожерелье своей любимой жене!
На этом, казалось, всё бы и закончилось, если бы не Светозар: он несколько дней не выходил из кузницы своей, а Амага носила ему еду и питье, пока не принёс красивое медное зеркальце, на обратной стороне которого был вставлен негранёный алмаз и целое ожерелье из разноцветных камней.
– Это тебе, Амага, мой подарок! – просто произнёс он, отдавая ей медное зеркало и ожерелье. – Тело им я сделал, но душу ввести в них мне не под силу… Если сможешь, дай им её!
– Я постараюсь! – ответила та, принимая с величайшей осторожностью зеркало, обрамлённое в зверином стиле и с алмазом на обратной стороне и ожерелье.
Светозар как-то странно попрощался с Амагой и ушёл без отца снова в те же пещеры, и, к сожалению, больше не вернулся, как потом ни искал его отец Амаги… Но всё было бесполезно!
Амага целый месяц не выходила из своей комнаты и ничего не знала о пропаже мужа, колдуя над зеркалом и ожерельем. Когда же она вышла из комнаты, её никто не узнал: вместо цветущей женщины среднего возраста из комнаты вышла седая сморщенная старуха, довольная тем, что смогла вдохнуть жизнь в медное зеркальце и ожерелье.
Узнав о том, что муж пропал где-то в пещерах Рипейских гор, она прямо при всех достала своё медное зеркало и, обратившись к нему, спросила. – Зеркальце моё, скажи, где сейчас мой муж? Жив ли он?
Неожиданно из зеркальца повалил зеленовато-белый дымок и появилась пещера, где на большом камне лежал Светозар, а в голове её послышался металлический голос. – Он ещё жив… Но упал в пещеру…
– Где он? Как его отыскать? – снова спросила она.
– Ищи в Кунгурской ледяной пещере… – ответило зеркальце и дым исчез.
– Отец, я иду в Кунгурскую ледяную пещеру! – произнесла она отрешенно, повернулась и пошла в свою комнату.
– Я с тобой! – крикнул Баломир, быстро собирая всё необходимое для работы в ледяной пещере: он был теперь уверен, что зеркальце им поможет отыскать Светозара…
… Через месяц они вернулись уже втроём. Светозар был спасён и лежал ещё больной на телеге, которой правил Баломир. Амага сидела возле мужа и держала его руку для контроля его состояния. Выглядела она на свои года, за исключением волос – они были белые!
– Вот так из черноволосой моя бабуля превратилась в совершенно беловолосую! – подумала Ведана. – Такую цену она заплатила за то, чтобы медное зеркальце стало помогать людям…
Так, вспоминая то, как жила среди народа Сихиртя, она вместе с караваном и приехала к городищу реки Итиль…
7.
Ведана, Белава, Ведагор и Буеслав молча шли по городищу, которое называлось Хамлых, что в переводе означалось как «ханская ставка», перенесённая из Семендера подальше от военных действий для торговли с Востоком и Югом.
Первое, на что обратила внимание Ведана, было то, что данное городище в отличии от других ей известных, было разделено на три части ветвями реки, которую все здесь называли Итиль. Сообщение между частями городища осуществлялось на лодках.
Как потом выяснили друзья, на центральном острове размещались самые богатые деревянные дома, среди которых явно выделялись два дома – резиденции кагана и бека. Весь остров считался административным, содержал военный гарнизон и царский двор. Его по самому краю обрыва окружала деревянная стена из частокола, в которой было четверо ворот, из которых две выходили к стоянке судов слева и два – справа.
Для контроля торговли по речному Шёлковому пути севера служил выход в море по дельте реки Итиль в виде судовой стоянки. Восточная часть данного городища служила этой торговле и представляла собой обширный транзитный рынок из войлочных юрт, шатров и полуземлянок, торговых складов и бань, как попало расставленных между собой.
