Юрий Глебович Панов
Два перстня Рюрика
Пролог
Был обычный летний день. Нельзя сказать, что погода была прекласной и солнышко радовало своими тёплыми лучами, но уже то, что не было дождя, внушало хорошее настроение Глебу Дубовцеву, когда он подходил к невысокому заборчику, на котором находился ящик для почты.
Как обычно, не рассчитывая, что там что-то будет, он заглянул в него и с удивлением достал конверт. Даже сердце ёкнуло. ─ Здесь что-то необычное!
─ Павлина! ─ крикнул Глеб в открытую дверь. ─ Нам конверт!
И не дожидаясь, пока отзовётся Павлина на его призыв, вскрыл конверт.
─ «Уважаемые товарищи!» ─ прочитал он первую фразу, и сразу же по рукам его прошла дрожь, как первый признак чего-то необычного.
Даже на секунду дыхание перехватило. И он обратился своим слегка помутневшим взором на следующее предложение. ─ «Мне подсказали мои хорошие знакомые обратиться к вам со своей необычной просьбой. Дело в том, что мне достался один артефакт. И я чувствую, что он какой-то особый. И я из-за него чуть не погиб. А разобраться что к чему не могу! Вот друзья и подсказали обратиться к вам»
─ Ну, правильно! ─ проворчал Глеб, чувствуя, что загорается интересом. ─ А к кому же ещё?
─ «Это древняя медная ладанка с какими-то знаками и текстом.» ─ читает он и представляет медную ладанку. ─ Может, это что-то очень важное? Вполне возможно, но откуда в степях такая ладанка могла взяться? Хотя хозяину-казаку её передавали предки! Так что жду вас!»
Неожиданно, Павлина, взяв в руки это письмо в офисе, замерла на мгновение, смотря куда-то вдаль, а потом начала говорить каким-то чужим голосом:
«Москва 4 октября 1993 года, расстрел Белого дома.
По переулку напротив «Белого дома» стоят шесть бронетранспортёров, а между ними и «Белым домом» за колючей проволокой лежат казаки с Кубани и Хопра. Человек сто. Они не вооружены. Просто одеты в форму казаков и прибыли, чтобы поддержать и защитить Верховный Совет. Однако казаки сотни Морозова, которые держат оборону на Дружинниковской улице, стойко обороняются, при этом не стреляя.
Между тем по ним ведётся огонь не только из бронетранспортёров, но и с верхних этажей из снайперских винтовок.
К подъезду дома, где стоит военный пенсионер с соломенной шевелюрой, из сотни казаков добежали не более 5-6 человек, а остальные все полегли.
К случайно оказавшемуся там по вызову отдела кадров этому военному пенсионеру подбегает один из них. Пенсионер протягивает к нему руку и здоровается. Видимо, это его давний знакомый ещё с детства. Однако давний знакомый – казак, оказавшись около него, суёт ему в руку какую-то ладанку, прохрипев «Сохрани это!» и падает ему на руки, раненный в спину. Военный тут же затаскивает его в ближайший подъезд».
Глеб даже замер. Удивлённо смотрит на то, как она трёт своими пальцами то место, где посланец слюнями склеивал крышку конверта, даже открыл рот.
Но Павлина, вдруг нахмурив брови, произнесла. ─ «В то же время человек на верхнем этаже здания с противоположной стороны улицы, из окна, наблюдая в прицел снайперской винтовки за тем казаком, который приблизился к военнму пенсионеру, увидел, как казак передаёт что-то ему и по губам прочитал: «Сохрани это!». Нажав на курок, он видел, как упал казак.
─ Или теперь ты, наконец-то, сдохнешь? ─ довольно произносит он, улыбаясь. ─ Почему бы и нет?
Но военный пенсионер, словно услышав его слова, бысто затащил казака за основание двери.
─ Тогда таки, я найду тебя, чтоб тебе пусто было, ироду! ─ прошипел снайпер и, усмехнувшись, добавил. ─ Что же он ему передал? Или я таки не узнаю, где же находится Перстень Золотого Льва – тот древний перстень богини Сехмет, который обеспечивал египтянам всегда победу и золото?»
Павлина, очнувшись от нахлынувших чувств, отдала письмо Глебу, ничего не понимающему, и срого сказала. ─ Глеб, надо ехать! Здесь что-то очень необычное. Мы можем окунуться в очень далёкое прошлое нашей страны!
И, повернувшись, стала смотреть в окно своим отсутствующим взглядом.
─ Ну, раз надо, значит, поедем! ─ Глеб ухмыльнулся от того, что снова намечается что-то новое, тем более – в Балашове, который стал мне уже немного знаком, добавил. ─ А чего тянуть-то? Давай завтра и поедем!
Так, отправив телеграмму по представленному письмом адресу, через пару дней они сходили на перроне жедезнодорожной станции города Балашова.
Поскольку в этот раз народа, встречающего поезда с востока, было немного, то угадать в пожилом бравом мужчине с соломенной шевелюрой того самого военного пенсионера, пославшего письмо, Павлине не составило большого труда.
Это был невысокий светло-желтоволосый мужчина с такой же бородой и усами, в голубых джинсах и светлосерой футболке. Квадратная форма лица, Глебу говорила о том, что он имеет дело с человеком суровым и мужественным, прямолинейном в общении и решительным.
На лбу его имелась широкая коричневая повязка не то из кожи, не то из заменителя. Увидев нас, он без замедления направился к нам.
─ Вы не меня ищите? ─ улыбаясь, произнёс он. ─ Я – Орлов Владимир Николаевич, пославший вам письмо. А вы, видно, Глеб Дубовцев и Павлина Порошина?
─ Точно! ─ улыбаясь, кивает головой Глеб, подтверждая, что это они. Прямой взгляд им в глаза показывал, что он им доверяет и готов к сотрудничеству.
─ Пойдёмте, я вас отвезу к себе домой! ─ он повернулся к выходу, приглашая их идти за ним. Брови его немного приподнялись, внешние уголки губ приподнялись.
Собственно, что они и сделали…
─ А Балашов нисколько не изменился. ─ вдруг произнесла Павлина, обращаясь к Глебу.
В ответ он вдруг услышал, как громко хмыкнул наш водитель девятки и усмехнулся. Честно говоря, Глеб даже засомневался, но из вежливости не стал об этом говорить с Орловым.
Дома, угостив их обедом, он показал на диван, а сам ушёл куда-то в боковую комнату. Они же и его жена Валентина разместились на диване. Через несколько минут, показавшихся нам часом, он вышел из неё, неся в руках ладанку своего друга. Увидев скрещенные на груди протестующие руки Павлины, он без колебаний вложил её в руки Глеба.
Глеб смотрел на ладаку с удивлением, видя, как на её поверхности нанесены какие-то буквы, знаки и цифры. Чувствуя, что хозяину для рассказа нужна помощь этого странного артефакта, он отдал его Павлине.
Она как-то странно посмотрела на своего партнёра и произнесла. ─ Глеб, нам срочно нужносъездить в Москву в НИИ-26!
Ну, надо, значит, надо! Собирайся! ─ и, повернувшись к Орлову, произнёс. ─ Вы нас извините: в вашем деле появилась нужда в специфической аппаратуре! Но теперь зная, где вы живёте, мы скоро приедем!
Часть 1. Казачий разгуляй
Глава 1. Странный человек
1.
Июнь,2013 год
От нестерпимой боли в голове открываю глаза и трогаю пальцем шишку на затылке.
─ Где это я? ─ несмотря на то, что на мои глаза наложена повязка, в самом низу того места, где она закрывает их, имеется совсем маленькая щель, через которую струится серый свет. Страх змеёй заползает в душу.
Попробовал поднять руку и тут же почувствовал, что обе руки связаны за спиной так, то ими невозможно пошевелить.
─ Не понял?! ─ сердце от страха моментально сжалось, давя своей безысходностью, но тут же отпустило. ─ Башка, конечно, болит, но ведь свет-то есть. Значит, жив!
Автоматически голова дёрнулась и убралась от стенки, на которую опиралась, освобождая меня от её боли. Набрав в лёгкие воздуха, тут же ощутил его холодную влажность.
Однако все попытки хоть как-то скинуть повязку оказались бесполезны. Тогда, задрав голову так, что в шее позвонки хрустнули, в щелку всё-таки усмотрел небольшой свет, идущий откуда-то сбоку. К тому же руки нащупали дерево, на котором сижу. Попробовал шевельнуть ногами, но по отдельности они не работают.
─ Итак, сижу я на деревянной лавке, и небольшой свет имеется сбоку. ─ это начал мой мозг анализировать сложившуюся ситуацию. ─ Башка болит, значит именно по ней мне и досталось. Ноги связаны, руки связаны. Интересно, кому это надо?
Расположившись так, чтобы голова болела меньше, начал вспоминать.
Почему-то в голове крутится песня, которую пел Валерий Ободзинский по телевизору в каком-то фильме накануне моей поездки:
─ Птицы не люди – и не понять им, что нас вдаль влечет? Только стервятник, старый гриф-стервятник знает, в мире что почем. Видел стервятник много раз, как легко находит гибель нас, находит каждого в свой час.
Пытаюсь вспомнить, что же было в песне дальше, и, словно в помощь мне, память продолжила слова, стоило вспомнить саму мелодию песни. ─ Не зная, что нас ждет вдали, в пути сжигаем сердца свои, а грифу кажется, что это ползут по скалам муравьи.
И вот, наконец, то, что взволновало моё сердце. ─ Вновь, вновь золото манит нас! Вновь, вновь золото, как всегда, обманет нас!
─ Вот, чёрт! А как же дальше? ─ злость на то, что оказался где-то, не то в тюрьме, не то в погребе у кого-то, а может и просто в яме, не проходит.
─ Стоп! Кажется, вспоминаю: я собирался на какой-то праздник. ─ но как ни старался, вспомнить, куда же собирался, не получается.
─ Золото. Золото. Золото. ─ мысли крутятся вокруг этих слов. И вдруг, как молния. ─ Нет, не золото, а перстень… Точно, это перстень Золотого Льва или его ещё зовут – перстень богини Сехмет! Или это перстень серебряного Орла?
И вдруг, всё ушло куда-то, а я иду к автобусной остановке.
2.
Двумя днями ранее
Подхожу к воротам нашей городской администрации, но к своему удивлению обнаруживаю нескольких человек, которые суетятся из-за того, что в ворота въезжает какая-то иномарка. Хотел протиснуться в проход через основные ворота, но какой-то полицейский нахально оттолкнул меня назад.
─ Вот гад! ─ возмущаюсь таким поведением полиции, но мне в голову приходит мысль. ─ Интересно, это из-за кого он так хлопочет?
И тут мой взгляд падает на дверь здания, где находится редакция газеты «Балашовская правда», а в голове возникает авантюрный план. ─ А что, если?
Совершенно непонятно, почему, но меня вдруг понесло к этой двери. И быстро открыв её, прохожу по её коридорам и оказываюсь у запасного выхода. Открываю её и вижу трёх человек, которые ждут эту машину. Выхожу и присоединяюсь к ним сзади.
Иномарка медленно проезжает мимо и у лестницы администрации останавливается. Шофёр выскакивает и открывает дверцу.
Из машины выходит человек в чёрном костюме, чёрном галстуке на белой рубашке. Всё бы ничего, но он, почему-то поворачивается к стоящим впереди меня людям лицом, ну, и, невольно, ко мне. Всего-то это было мгновение. Но почему его лицо мне так запомнилось? Как сканер мой мозг начал изучать это лицо, которое, казалось, почему-то мне было знакомо!
─ Нос. Нос крючком, с кончика загибается вниз, крылья приподняты. ─ шепчу, невольно оценивая его. ─ Узкое длинное лицо, которое не расширяется кверху. Такой же затылок. Узкий лоб.
Меж тем человек в чёрном пиджаке вышел из машины, расправил плечи, хмыкнул, видимо вспомнив что-то, и с абсолютным чувством собственного достоинства, начал подниматься по лестнице к двери, которую услужливо открыл ему шофёр. Лишь перед тем, как войти в открытую дверь, он снова поворачивает своё лицо к нам.
─ Три родинки справа около носа. ─ невольно отмечает мой внутренний голос бросившуюся мне в глаза особенность этого человека.
Потом меня же весь день не отпускает чувство какой-то тревоги и то, что я этого человека знаю.
Как-то незаметно для себя начал вспоминать свою жизнь.
3.
1959 год, зима
В тот год наша семья из пяти человек (старшая сестра вышла замуж, старший брат женился – оба остались там, где образовали новые семьи) переехала в Балашовский район с небольшого села Курганово Свердловской области в село Никольевка.
Детей в селе Никольевка тогда было немного и, после проверки моих знаний (а я в первом и втором классе из-за русского языка оставался на второй год), попал в четвёртый класс. Но мне повезло: рядом со мной на одной парте поместили парня – Борьку Батурова: умницу, его переводили два раза вперед в классах по учёбе.
─ Ну, такой нормальный парень! ─ это включился мой внутренний голос. ─ Всегда выручает.
В целом это был довольно послушный и порядочный парень: если вдруг нос расшибу, или ногой зацеплю что-то под партой или фингал под глаз получу от кого-то из страшеклассников, он помогал мне, хоть как-то выкручиваться.
─ Ну, вот какого чёрта ты лез туда, куда тебя не просят? Узнавать любишь что-то новенькое, и лезть, куда попало! ─ это опять высказал своё мнение мой внутренний голос. ─ Вот и получил. Это ведь не город: здесь все на виду. И можно быстро получить!
─ В общем, дело было так: в том же классе вместе со мной учился другой парень – Савелька Чаков, всего на год старше меня.
─ Нос крючком, с кончика загибается вниз, крылья приподняты. ─ произносит внутренний голос, невольно оценивая его. ─ Узкое длинное лицо, которое не расширяется кверху. Такой же затылок. Узкий лоб. И, главное, три родинки справа около носа! Ещё тот раздолбай! Любитель пакостить. Да так, чтобы виноватым оставался кто-то другой, но только не он! Или заработать. Помнишь, как он заработал пять рублей?
─ Да, помню. Его тогда старшеклассники уговорили прыгнуть зимой в сугроб с крыши школы. А там было выше второго этажа: не каждый прыгнет. А он прыгнул!
─ А когда он от учительницы Клавдии Ивановны по партам в классе убегал? ─ вмешался внутренний голос. ─ Вы ещё тогда всем классом ржали, как кони!?
─ Ну, да. Но мне хотелось обратить внимание на другой случай, в котором и мне тоже досталось.
Тогда была зима, двадцать пять градусов мороза. Но мы с Савелькой и Борькой после школы пошли после уроков не домой, а на речку. Быстро нашли себе занятие – кидать всякие камни и ветки на лёд, чтобы проверить, тонкий ли он или нет. Ну, вот: кидали мы, кидали, а он не трескается!
В общем, видя, что лёд крепкий, мы вышли на него. Причём Савелька откуда-то притащил огромную корягу, чтобы закинуть её подальше: ведь всем известно, что чем дальше к середине реки, тем тоньше лёд из-за сильного течения. И, недолго думая, кинул её! Лёд, конечно, треснул, но при этом потянуло и его в полынью – это коряга зацепилась за рукав его куртки и он, потеряв равновесие, провалился в холодную воду. Но, хуже всего было то, что он, каким-то образом успел схватить рукой Борьку! Вот так в воде оказались они оба.
Естественно, что мне ничего не оставалось, как забыв на минуту о страхе, охватившем всё моё существо, упасть на живот и протянуть руку Борьке, чтобы начать его вытаскивать на берег. Хорошо, что провалился он не так далеко от берега, и мне удалось его быстро вытащить. И только после этого, протянув Савельке руку, начал вытаскивать его из воды. Однако, самое непонятное произошло именно тогда, когда он был вытащен на берег: неожиданно сильным ударом Савелька сбил с ног Борьку, а мне заехал по лицу кулаком!
Мы с Борькой лежали на снегу, напуганные до смерти, и смотрели, как Савелька со своим портфелем удаляется домой, словно ничего не случилось, несмотря на то, что и он и Борька были мокрыми насквозь.
Пока мы с Борькой шли домой, одежда на нём замёрзла. И уже у его дома был громко слышен звук того, как на нём замерзает одежда: такой отчётливый скрип и треск!
На следующий день Савелька, как ни в чём не бывало, пришёл в школу, а Борька болел целую неделю. Все были удивлены этим.
На уроках учителя хвалили меня за то, что не испугался и помог вытащить своих друзей из реки. Всё бы было хорошо, если бы не Савелька, который молча показал мне кулак и долго не разговаривал со мной.
4.
Двумя днями ранее
─ А если это был Савелька? ─ вдруг вмешался внутренний голос. ─ Ну, тот, который в чёрном пиджаке и галстуке. Который вышел из машины и посмотрел ещё на вас?
─ Да брось, ты! ─ ворчу, и даже не сомневаясь в этом. ─ Это кто-то очень важный и богатый. Нет, это не Савелька! Чего ему здесь, в Балашове надо? Такие как он где-нибудь в Москве ошиваются!
─ Вот-вот! ─проворчал внутренний голос. ─ Как раз именно поэтому и надо разобраться.
─ Вы не знаете, кто это такой? ─ как можно небрежно обращаюсь к одному из стоящих рядом мужиков. Но тот вертит отрицательно головой.
─ Да вы что? Не знать, кто это такой? ─ возмутилась молодая женщина, стоящая рядом, услышавшая и видевшая ответ соседнего мужчины. ─ Да это же американский инвестор Сав Чакман, крупный бизнесмен! И прибыл он сюда потому, что собирается купить ЗАО «БалашовБелстарАгро»! Скоро предстоит продажа этого ЗАО на торговой площадке ОАО «Российский аукционный дом». Вот, наверное, на разведку прибыл сам!
─ А что, БалашовБелстарАгро сделали банкротом? ─ удивляюсь тому, что услышал.
─ Да вы что, нашу газету не читаете? ─ её строгие и слегка злые глаза уставились на меня на какое-то мгновение, но потом, справившись с собой, она улыбнулась и начала, отвернув какой-то лист блокнота, мне читать. ─ Решением Арбитражного суда Воронежской области от 01.10.12 г. по делу №А14-15091/2012 это предприятие признано банкротом, открыто конкурсное производство. Оно будет продаваться единым лотом как всё имущество. У них, кроме домов, имеется огромные участки земли!
─ Вот это да! ─ невольно вырвалось у меня. ─ Надо же сколько лет прошло.
─ А вы что, его знаете? ─ взгляд женщины вдруг прищурился, брови её поползли вверх, образовав морщины на лбу, глаза расширились, а рот приоткрылся, выражая удивление, и она тут же извлекла откуда-то блокнот и ручку. ─ Не могли бы мне дать интервью по этому поводу?
─ Да вы что? ─ ориентируюсь мгновенно. ─ Я это. Про автомобиль!
─ А-а-а. ─ потеряв ко мне всякий интерес, она мгновенно спрятала и блокнот и ручку, а затем, повернувшись, пошла к двери «Балашовской правды».
5.
Тот же день
─ Сав Чакман. Сав Чакман. ─ почему-то крутилось в моём мозгу, пока я шёл от администрации к остановке автобуса номер восемнадцать. И вдруг, как озарение. ─ Савелий Чакин! Точно: Савелий Чакин! А что же было у нас тогда, в пятьдесят девятом году после зимнего купания?
И память услужливо перенесла меня в тот год.
Борька тогда заболел и не пришёл на занятия в школе, а вот Савелька? Тот наоборот, пришёл и зло поглядывал на меня и при первой возможности показывал кулак. И это за то, как потом оказалось, что его вытащили последним!
Как только нас отпустили с последнего урока, стараясь не встречаться с Савелькой и мучаясь от неизвестности, я оказался у дома Борьки. Постучав в окно и увидев радостную физиономию Борьки и его руку, которая взмахом своим приглашала пройти внутрь, шагнул в деревянную входную дверь, чтобы передать домашнее задание от нашей учительницы.
У Борьки мне до этого ещё не приходилось бывать дома, так как его семья, как и моя, только в этом году оказалась в Никольевке. Ради справедливости надо отметить, что и семья Савельки Чакина тоже в этом году впервые оказалась в Никольевке. Может, поэтому мы как-то и оказались вместе?
Конечно, чтобы не забыть, зачем, собственно, был совершён данный поход к Борьке, ему тут же было передано домашнее задание нашей училки. Пока тот переписывал каракули из моего дневника, периодически спрашивая меня, что там написано, мне было интересно посмотреть фотки в рамочках на стенке.
─ Ба, да у Борьки, оказывается, казачья семья! ─ это проснулся мой внутренний голос, когда глаза рассматривали фотографию, на которой в центре сидел бородатый казак, рядом – молодая женщина-казачка, рядом с ними в первом ряду с двух сторон – по одной девчонке в таких же одеяниях, как и их мать. Во втором ряду стояли четыре парня, один другого меньше. При этом самый малый из них чем-то походил на Борьку.
─ Что, интересно? ─ это Борька, оторвавшись от писанины, взглянул на меня и не смог не выразить своих чувств: на лице его было написано неподдельное счастье, а внешние уголки губ приподнялись и немного отвелись назад. ─ Это наша семья – семья атамана Батурова!
И тут же глаза его потускнели, внешние уголки губ опустились, а брови свелись ближе друг к другу. Мне даже показалось, что в его глазах блеснули слёзки. Махнув рукой, он повернулся к моему дневнику и продолжил списывать задание.
─ Странно. ─ отозвался на это мой внутренний голос. ─ Он точно что-то скрывает!
Кивнув ему головой в знак согласия и уважения к его семье, мне ничего не оставалось, как продолжить осматривать его квартиру.
─ Квартира, как и наша. ─ подумалось мне. ─ Ничего лишнего – всего по малу.
─ Хочешь, я тебе покажу одну штуку! ─ как заговорщик, Борька посмотрел на меня: брови его немного приподнялись, а веки расширились, ожидая моего ответа.
─ А как ты думаешь, конечно, хочу! ─ тут же вылетело из моего рта: люблю всё загадочное!
Покопавшись где-то внизу, Борька достал небольшую медную пластинку зелёного цвета с обычной верёвкой.
─ Ты, глянь, какую ладанку отец передал мне перед смертью! ─ глаза Борьки заблестели, передавая мне его возбуждение.
─ А ведь это нагрудная ладанка. ─ включился внутренний голос. ─ И, надо полагать, не одно поколение её носило!
─ Пожалуй, это так. ─ соглашаюсь с его наблюдательностью.
─ А ты прочитай! На ней даже что-то написано!
Действительно, смотрю, а на ладанке имеются какие-то знаки. Невольно, выполняя требование внутреннего голоса, начинаю изучать то, что было выбито каким-то инструментом. ─ «Н. 243 ш. на юг от песчаной головы кобры до дерева Ҩ. Копать у основания. Там ПБО и ПЗЛ». ─ Ничего не понятно!
Как-то сразу же мои глаза от стыда, что не могу разобрать то, что написано, устремились вниз, лицо покраснело, а дыхание даже сбилось.
─ Да, ладно тебе! ─ усмехнулся Борька. ─ Я сколько раз не читал это, никак не могу запомнить, не то что понять. Плюнь и забудь! Я так и сделал.
─ Ну, спасибо, друг, выручил! ─ это свою точку зрения изложил мой внутренний голос, выручая и меня тоже.
Тут переписывание задания закончилось и медная ладанка исчезла где-то в глубине обычного барахла Борьки.
6.
Тот же день
Еду в автобусе, а память меня возвращает в лето 1960 года.
─ Борька! ─ стучу в окно и кричу, пока тот не показывается за стеклом. ─ Борька! Давай выходи, Савелька уезжает!
Борька кивает головой и через пару минут появляется в дверях. А через несколько минут мы с Борькой стоим у огромной машины, в которую одну за другой заносят и укладывают шкафы, столы, кровати и ещё какую-то ерунду.
Неожиданно поднимается ветер и из какого-то шкафа вырвались несколько листков, сделав несколько кругов и вращаясь, ударили по нам. Невольно, мне и Борьке удалось схватить по листку.
Савелька, усевшись на что-то в кузове грузовика и увидев нас с Борькой, довольно улыбаясь, показал нам кулак. А мы, так и стояли, как деревянные идолы, пока этот грузовик не скрылся из виду.
И только тогда начинаю чувствовать что-то в своей руке. Поднимаю к глазам и вдруг вижу – это какое-то объявление!
─ Читай! Читай! Это очень важно! ─ давно не ощущал такой настойчивости внутреннего голоса и тут же уткнулся в текст, который был не с начала.
─ «В сентябре 1940 года все усилия Аненербе были направлены на поиски неких артефактов или мифов и легенд, способных дать Третьему Рейху новое оружие, которое помогло бы выиграть во Второй Мировой войне. На территории СССР руководителей Аненербе интересовали три места:
– Крым, где искали и не нашли королевство готов.
– Кольский полуостров, где искали следы пропавшей Гипербореи.
– Рязанская область и примыкающая к ней часть Балашовского района Саратовской области, что искали точно неизвестно, но на этот счет есть различные теории. Наиболее вероятно, это какой-то артефакт или ритуальный предмет скифов, дающий власть, золото и могущество.
В декабре 1941 года командующий немецкой группой армий «Центр» фельдмаршал Фёдор фон Бок (необычное для потомственного немецкого военного русское имя с греческими корнями) получает из ставки Гитлера весьма странную директиву. Директива фюрера запрещает любые обстрелы и авиабомбардировки в пятимильной зоне вдоль Оки, начиная от Рязани и по направлению к Мурому, а также Хопра возле деревни Никольевки. При этом он приказывает обеспечить надежное прикрытие специальной поисковой группе для заброски в леса Рязанской области и Балашовского района.
И это при том, что положение группы армий «Центр» в тот момент было очень сложным. В месте предполагаемой заброски в Рязанской области находится древнее городище (неизвестной культуры), а по соседству – описываемый нами «странный объект», названный Рязанским Стоунхенджем. В Балашовском районе – это пьяный лес возле деревни Никольевки.»
Под углом к тексту крупными буквами рукой Савки написано «Важно!»
Уже потом, во взрослом возрасте, мне снова пришлось встретиться с этой информацией.
Текста самой директивы не сохранилось в переписке фельдмаршала с разными лицами (в доступных рассекреченных источниках). Также в его личных дневниках нет упоминаний о поисковой группе Аненербе, но сам документ, по различным источникам, определённо был.
Поисковая группа несомненно принадлежала Аненнербе (общество «Наследие предков»), одному из структурных подразделений СС, с деятельностью которого связано множество тайн Третьего рейха. Достоверно известно, что его члены совершали экспедиции в Тибет и Среднюю Азию, искали там духовные «ворота древних Ариев» – Шамбалу.
Помимо этого Аненербе разыскивало по всему миру различные оккультные артефакты, например, легендарную чашу Грааля, молот Тора или копье Вотана, с помощью которых, фюрер надеялся получить магическую власть над миром. И на территории СССР агенты Аненербе очень тщательно искали следы германского присутствия.
Общество «Аненербе» было серьезной и очень влиятельной организацией, обладало великолепно отлаженной системой сбора информации и не стало бы готовить своих специалистов к заброске за линию фронта не имея для этого очень серьезных причин. Если древние арии или их потомки жили на рязанской и балашовской землях, то эти земли скрывают нечто, что привлекло внимание столь необычной организации. Можно однозначно предполагать, что экспедиция имела прямое отношение к оккультным интересам Третьего рейха и осуществляла поиск сокрытых в земле оккультных артефактов.
Мало кто знает, что вся символика Третьего Рейха была основана на рунических символах, так например символ СС «двойная молния» – это руна победы. Специальные охранные руны, разработанные мистиками Аненербе, наносились на всю военную технику и даже на каски солдат, так как предполагалось, что это сделает их неуязвимыми. Аненербе разработало свои руны и для зданий госучреждений, и для войсковых частей. Целый институт работал над созданием новой религии и особых ритуалов, его сотрудники занимались парапсихологией и спиритизмом, что в Германии было официально запрещено (во всяком случае простым смертным). Несмотря на всю внешнюю мистику, методы работы Аненербе были вполне стандартными – разграбление музеев и библиотек на оккупированных территориях.»
Когда Борька открыл кулак, он расправил свою бумажку и передал её мне. Смотрю на неё и ничего не понимаю: там рукой Савельки школьной прописью написан какой-то текст!
─ Читай всё, что там написано! ─ потребовал внутренний голос.
─ «Н. 243 ш. на юг от песчаной головы кобры до дерева Ҩ. Копать у основания. Там ПБО и ПЗЛ» ─ бормочу, качая в стороны головой. ─ Ничего не понятно!
От удивления брови Борьки сильно поднялись, образовав морщины на лбу, глаза расширились, а рот приоткрылся. С трудом, очнувшись, он тихо произнёс. ─ То же самое написано на моей медной ладанке! Но что это значит, не знаю!
─ Так ты говоришь, тебе ладанку отец передал? ─ забыв про Савельку, спрашиваю Борьку.
─ Да, так и было… ─ уверенно произнёс Борька, глядя мне в глаза. ─ Только сказал: «Береги её! За ней могут охотиться плохие люди!»
─ А что написано на ней не сказал? ─ продолжаю интересоваться.
─ Не сказал… ─ глаза его вдруг потускнели, выражая скорбь об отце, и внешние уголки губ опустились.
─ Плохо. ─ произнёс внутренний голос. ─ Придётся самим расшифровывать!
Но тут у меня в голове возник новый вопрос. ─ Борь, а ты Савельке не показывал свою ладанку?
─ Да ты что? ─ возмутился Борька, удивлённо подняв брови и расширив глаза от неожиданно пришедшей в голову мысли. ─ Ты, думаешь, он у нас побывал?
Мысль о том, что брезгливый Савелька каким-то образом покопался в барахле Борьки, была отброшена сразу же, и тут же возник ответ на вопрос Борьки. ─ Да нет. Тут что-то другое. А вот откуда это Аненербе известно стало, следует подумать!
Мне показалось, что Борька даже как-то свободнее вздохнул от того, что отцовская ладанка останется у него…
─ И всё же, что значит этот странный текст? ─ еду в автобусе, наблюдаю, как люди входят и выходят из автобуса, а в голове звучит опять этот странный текст. ─ «Н. 243 ш. на юг от песчаной головы кобры до дерева Ҩ. Копать у основания. Там ПБО и ПЗЛ».
7.
День пленения
Неожиданно слышу какой-то шум слева от себя. Поворачиваю голову, но ничего в щель не вижу. Страх змеёй вползает в душу. ─ Это что? Или это кто? Может, кроме меня здесь есть ещё кто-то?
─ Эй, здесь кто-то есть? ─ тихо шепчу пересохшим ртом.
─ У-ху… ─ отзывается глухо кто-то. ─ У-ху…
И небольшое облегчение, что здесь нахожусь не я один, выталкивает страх из души.
─ Слушай, а если ты поможешь освободиться этому кому-то? ─ неожиданно, внутренний голос выдаёт интересную идею, которая перекрашивает темноту на душе и делает поворот от безысходности, давая надежду на будущее. И мозг тут же начинает работать в этом направлении.
─ У тебя же кисти рук свободны. Да и рот – тоже! ─ такой подход вселил надежду.
─ Слышь, сосед. Давай попробуем освободить друг другу руки! ─ не узнаю свой голос: он стал хриплым, отрывистым, но с надеждой. ─ Если согласен, скажи «У-гу»!
─ У-гу. У-гу. ─ послышалось слева.
А в моём мозгу прозвучало. ─ У него рот заклеен! А у меня нет!
─ Так, слушай внимательно: у тебя кисти рук свободны? ─ в ответ тишина.
─ Завязаны руки. Видишь, молчит! ─ включился внутренний голос. ─ А, может, ты начнёшь? У тебя же руки свободны! Наклонись к нему и развяжи ему руки!
Приподнявшись немного над лавкой, делаю рывок влево. ─ Раз и два, три!
─ Теперь повернись к нему спиной и руками попытайся нащупать его руки. А потом спустись вниз до кистей!
Поворачиваюсь спиной к человеку и начинаю его ощупывать кистями, качаясь от каждого рывка вниз. Наконец нащупываю верёвку, которой завязаны кисти рук. Попытка развязать узел с первого раза оказалась безуспешной. Представляю узел и ищу концы. Наконец, нашёл и пытаюсь расслабить узел: один, два, три, четыре!
─ Наконец, что-то пошло! ─ ободрил внутренний голос меня. Испарина выступила на лице и лбе, но попытки освободить руки его пока безрезультатны. И снова! Уже, когда подумал, что ничего из этого не получится, узел начал сдаваться.
