Александр Амфитеатров
Марья Лусьева за границей
XVIII
В Монте-Карло Вельский и Тесемкин, как водится, сперва выиграли франков по 40, потом проиграли один 4 тысячи, другой 7½, после чего Вельский с горестью возвратился в родной свой город К., а Тесемкин застрял в Виллафранке на добрых два года смотреть в микроскоп на какого-то слизняка и писать диссертацию о его диковинном размножении. Там он сидит и слизняка созерцает и посейчас. Изредка он пишет Вельскому, а в последнем письме его Матвей Ильич нашел вырезку из «Le Petit Nièois»[130] с пометкою красным карандашом: «Любитель сильных ощущений! Как вам это нравится?»
Заметка гласила:
«В темных слоях миланских bassi fondi[131] много шума произвела загадочная смерть пресловутого местного „коммерсанта“ Джакомо Фузинати, дом которого, бывший дворец герцогов Медина Сели, известен в городе как один из наиболее темных вертепов, населенных проститутками, теппистами и всевозможными представителями di mala vita[132]. 15 ноября, в 2 часа утра, прислуга покойного Фузинати, девица Алиса Фонзега, 16 лет, телефонировала на полицейский пост просьбу о немедленной присылке врача для хозяина ее, который страшно болен и едва ли не холерою. Врач, синьор… явившийся в сопровождении делегатов, синьоров… и с каретой „скорой помощи“, нашел Фузинати в безнадежном состоянии, на попечении сказанной Алисы Фонзега и некой девицы Марии Лузива, 34 лет, натурализованной русской, более известной в мирке проституток под именем Fiorina la Bella[133]. С первого же взгляда, врач, синьор… определил, что о холере тут не может быть и речи, а налицо все симптомы мышьякового отравления. На возможность такового указал, при последнем своем издыхании, также и сам больной. Он успел показать, что уже не раз делался жертвою попыток к отравлению со стороны своих недоброжелателей из числа должников и эксплуатируемых им проституток, но ранее избавлялся от опасности благодаря домашнему целебному средству, секрет которого был сообщен ему Алисою Фонзега. Чуцная панацея эта оказалась обыкновенным оливковым маслом, с небольшою примесью серы и ароматических веществ, для здоровья столько же безвредных, сколь и бесполезных. На этот раз средство не помогло, и в 4½ часа утра Фузинати скончался в страшных мучениях, несмотря на оказанную ему усердную и искусную медицинскую помощь. Дознанием установлено, что заболел Фузинати непосредственно после того, как, совершая ночной обход по дому своему, выпил стакан вина у одной из постоялиц своих, проститутки и воровки-рецвдивистки, уже судившейся однажды по подозрению в убийстве, Кьярибеллы Онури, по прозванию Мафальды Помилуй мя, Господи, 47 лет. Госпожу эту, равно как и любовника ее, тепписта Пеппино Долгий Нос, полицейские власти нашли в искусно симулированном состоянии совершенного опьянения, которое не помешало, конечно, производству обыска. Последний обнаружил под кроватью Мафальды целый склад золотых и серебряных вещей, невысокой стоимости каждая в отдельности, но на дог вольно крупную сумму в общем. Алиса Фонзега и Фиорина признали вещи эти принадлежащими хозяину их, покойному Фузинати. Мафальда и Пеппино рассыпались в клятвах, что вещи совершенно им неизвестны и, как они попали к Мафальде, того они не знают. С обычною уловкою преступников они уверяли, что вещи подкинуты им врагами с целью погубить их, и указывали подозрение на Алису Фонзега. По предписанию следственной власти, произведен был ряд арестов: Мафальда, Пеппино, Алиса и Фиорина – все очутились в тюрьме, как птицы в клетке. Но Алиса Фонзега и Фиорина были освобождены после первых же допросов ввиду совершенно обнаружившейся полной непричастности их к преступлению. Наоборот, против Мафальды и Пеппино слагалась непреодолимая сила улик и, в довершение всего, химический анализ обнаружил присутствие мышьяка в одной из початых фьясок вина, опечатанных при обыске, из которой было отпито не более стакана. Обвиняемые, хотя и продолжали упорствовать в запирательстве, пали духом. По-видимому, им удалось сохранить сношения с какими-либо друзьями по mala vita, оставшимися на свободе, либо скрыть на себе и пронести в тюрьму яд, которым они отправили на тот свет несчастного Фузинати. 27 ноября, после очной ставки со свидетельницей, проституткою Теодозией Каннотьери, по уличной кличке Olga la Blonda, давшей важные показания во вред подозреваемых, Пеппино и Мафальда, оба почти одновременно тяжко заболели в камерах своих и скончались при тех же симптомах отравления, как и Фузинати. Очевидно, суд собственной совести показался им легче суда людского. Что касается девиц Алисы Фонзега и Фиорины Ла Белла, они, утомленные любопытством, жертвою которого сделала их эта тяжелая история, предпочли переселиться в Америку, предназначая свои маленькие сбережения на открытие торгового дела в Буэнос-Айресе. По завещанию Фузинати, все его состояние, кругленькая сумма в 500 000 франков, должна поступить в пользу двадцати приходских церквей его родины Кунео, по двадцати тысяч франков на каждую, а 100 000 франков – неприкосновенным капиталом на электоральную борьбу местного комитета клерикалов».
