Алена Дмитриевна Реброва
Аркейн. Яркие огни Зауна
Что она точно знала, так это то, что поджигателям все равно, кого грабить, они просто берут у тех, кто богаче, и отдают награбленное простым людям, которые строят отличное место вдали от всего этого хаоса между Пилтовером и Зауном. Поджигатели, может, и преступники по меркам Пилтовера, но, по сути, просто ребята, которые не хотят жить в этой подгнившей системе. Кейт этого не объяснить.
– Это ничего не значит, – уверенно сказала Вай.
– За ними кто-то стоит, – настаивала Кейтлин. – Кто-то их направляет, и я хочу знать, кто! Если они связались с химбаронами, эта связь скоро обратится против них же, ты сама это отлично понимаешь. Необходимо оборвать эту связь, пока все это не зашло слишком далеко.
– Кейт, я поговорю с ними и попробую выяснить что-нибудь, – сказала Вай, поднимая руки. – Но если хочешь услышать мое мнение, то я думаю, что все это не имеет никакого смысла. Я знаю этих ребят с детства, они ненавидят таких, как Рената, и никогда не связались бы с ней. Они просто… – она взмахнула кистями рук, пытаясь подобрать слова. – Ну, типа пираты! Они не за Заун и не за Пилтовер. Все торговцы страдают от них одинаково.
– Вай, я надеюсь на тебя, – сказала Кейтлин, задержав на ней пронзительно-голубой взгляд. – Пожалуйста, разберись с этим, потому что иначе действовать придется мне.
Наше лучшее время
Экко пробирался вперед на ощупь, потому что Джинкс закрыла ему глаза.
– Не подглядывай! – пригрозила она, когда почувствовала, как пальцы защекотали его ресницы. – Иша, боевая готовность! Раз!…
Они шли по темной квартире на дереве, Экко споткнулся о порог – похоже вышли в гостиную.
– Сюрприз! – воскликнула Джинкс, разжимая ладони. – С днем рождения!
В глаза Экко ударил свет, но он прикрыл их рукой и увидел, что вся комната уставлена свечами и цветными фонариками, а в самом центре комнаты стоит огромный граммофон последней модели. Медные детали сверкали в свете свечей, множество рычагов и ручек для настройки должны были даже самую старую пластинку заставить зазвучать втрое четче. Яркие и громоздкие надстройки говорили о том, что Джинкс доработала чудо техники и теперь оно скорее всего может так же смешивать коктейли, убирать дом или что-то вроде этого.
Иша, стоявшая возле граммофона в праздничном платье и ободке с заячьими ушками, дернула хвостик хлопушки, и по комнате разлетелось множество блесток, окутав их троих сверкающим облаком.
– У меня… просто нет слов! – признался Экко, глядя широко раскрытыми глазами на блестки, которые он не выметет отсюда никогда в жизни, и на подарок, прекрасный и чудовищный одновременно. Куда ему поставить эту громадину?…
– Ничего не говори, я вижу, что ты в восторге! – воскликнула Джинкс. Она крепко обняла его за шею сзади и поцеловала в щеку, а потом подтолкнула вперед к подарку. – Иди запусти что-нибудь быстрее! Мне не терпится его услышать.
Экко выбрал одну из пластинок, которые прилагались к подарку, и поставил ее на платформу, опустив иглу. Держатель дисков раскрылся с приятным треском, механизм двинулся и комнату наполнил чистый и сильный звук, от которого у Экко побежали по плечам мурашки.
Джинкс пискнула от восторга и потянулась к рычажкам, но он отпихнул ее бедром: теперь это его игрушка! Пробуя разные комбинации, он вскоре разобрался и ускорил запись, а потом оказалось, что можно ее еще отматывать назад, добавлять басы и даже наигрывать на приделанных сбоку клавишах что-то свое.
– Вау! – выдохнула Иша, глядя на то, как он перебирает ноты, постепенно украшаю известную мелодию своим мотивом. У Экко был абсолютный слух и то, как быстро он придумывал музыку, казалось ей настоящим чудом.
– Продолжай, звучит офигенно! – одобрительно воскликнула Джинкс. Она стала двигаться в такт музыке, плавно покачивая бедрами и взмахивая руками.
Свет свечей, отразившись от блесток на полу, падал на предметы в комнате и на саму Джинкс блестящими точками. Танцуя в этом полумраке, она смотрелась потрясающе, и Иша начала повторять за ней.
Они двигались вместе, подкидывая блестки ногами в воздух, а Экко стоял у автомата и наблюдал за ними, покачиваясь в такт. Потом Джинкс подлетела к нему и утянула за собой, чтобы танцевал вместе с ними.
На звуки музыки пришел Шрам. Он зашел в квартиру через лестницу на дереве.
– Джинкс, какого черта!? – возмутился он, увидев граммофон и Экко, закрывшего глаза и полностью унесшегося в громкие чистые ритмы. Все знали, что он с ума сходит от музыки. – Мы же договаривались, что подарим вместе!
– Ничего не знаю, это мой подарок! – отмахнулась та, продолжая танцевать. Она захватила с пола пригоршню блесток и, закружившись вокруг вастайи, стала рассыпать их над ним. – Ты такой красивый, когда блестящий, ты в курсе?
Иша взорвала еще одну хлопушку. Экко вздрогнул от неожиданности и мгновенно вернулся из музыкального транса в их реальность, а Шрам только закатил глаза.
– Идемте вниз, все уже ждут.
Оказалось, что на граммофоне сюрпризы для Экко не заканчивались. Его отвели к одному из домов, во дворе которого жители деревни устроили огромный пир. Они расставили несколько длинных столов, которые ломились от еды и напитков, и встретили подошедших громким кличем.
– Когда вы успели все это подготовить!? – выдохнул Экко, смотря на роскошный пир округлившимися глазами. – Я же весь день был тут!
– Ты был не тут, а где-то та-а-ам, – пропела Джинкс, подскочив сзади и сделав ему на лбу рожки. – Ты с утра не вылезал из мастерской, можно было слона сюда привести, ты бы и не заметил!
От этого ее жеста воспоминания из Мира Без Хекстека пронзили Экко с такой силой, что стало трудно дышать, но все сочли, что он просто очень удивился сюрпризу, и только обрадовались его растерянному виду.
– Это точно, – усмехнулся стоящий рядом Шрам. – А теперь все идем к столу, иначе я сейчас сожру чьи-нибудь уши от голода!
– Спорим мои не сожрешь? – Джинкс пихнула его локтем под ребра и захихикала, когда вастайи сделал вид, что хочет укусить ее.
Кто-то вынес чудовищный автомат из квартиры Экко на улицу и врубил музыку, началась огромная вечеринка, переросшая во всеобщие гуляния, и, если кто-то в деревне планировал сегодня ночью спать, вряд ли у него бы это вышло.
Кто хотел, наедался до отвала, кто хотел, налегал на напитки покрепче, а кто-то отрывался среди танцующих. Где-то вместе с детьми в потоках цветных мыльных пузырей пел захмелевший Хеймердингер. Куда не посмотри и куда не пойди, всюду попадались знакомые лица и сегодня все они улыбались.
– Если мы так будем отмечать дни рождения каждого, мы разоримся, – вздохнул Экко, когда уже в конце праздника они с Джинкс сбежали от толпы на свой балкон.
Стоял второй или третий час ночи, и они сидели там вдвоем, укрывшись его огромной курткой. Джинкс устроилась между его ног, закинув свои ему на бедро, и прижималась щекой к его плечу. Она любила так сидеть, как будто ребенок на коленях.
– Ты не каждый, – сказала она. Ее голос звучал немного устало и хрипло, но счастливо. – Ты только взгляни, сколько там людей…
Они оба смотрели на раскинувшуюся внизу площадку, залитую светом праздничных гирлянд и нескольких костров. Кое-кто уже расходился, но подавляющее большинство празднующих переходило из стадии безудержных плясок к возвышенным разговорам, кто-то стоял у дерева, кто-то сидел на земле, кто-то за столом, поймав второй прилив аппетита.
– Ты каждого знаешь по имени, – продолжила Джинкс. – Каждому хоть раз помог. А большинству десятки раз. Ты их герой, Экко, конечно они устроили тебе этот праздник.
Эти слова смутили его, но от мысли, что она правда так считает, его обдало теплом. Экко всю жизнь строил это место и даже не мечтал однажды прожить такой день. Картины из Мира Без Хекстека не шли ни в какое сравнение с этим вечером.
Он оперся подбородком о плечо Джинкс и почувствовал, как она погладила его шею и голову, пробуя пальцами, насколько отросли волосы на затылке.
– Это и благодаря тебе тоже, – сказал он, закрывая глаза от удовольствия.
С тех пор, как она с ними, дела пошли лучше. Раньше им приходилось с трудом сбывать награбленное и на вырученные деньги удавалось купить совсем немногое, а Джинкс находила покупателей на любой хлам благодаря своим связям в лавке. К тому же она обходила все проверки, и бандиты, крышующие линии, не видели большей части проходящих через лавку денег – тех денег, которые шли в деревню.
Не так давно поджигатели обчистили трухлявый дирижабль, который вез экстракт из железы морозного паука. Они принесли коробки в лавку «лучших фейерверков», а когда вернулись через пару недель, Джинкс открыла перед ними сундуки с драгоценными камнями. Эта пустяковая вылазка обеспечила всех жителей деревни вещами первой необходимости на целый год вперед, а может и больше… А сколько еще им предстоит сделать вместе?
– Нет, Экко, – сказала Джинкс. Она провела рукой по его шее, потом по подбородку, любуясь, как свет падает на его темную кожу и белые волосы, сплетенные в беспорядочный сноп мелких косиц. Как отражаются в его больших глазах огни продолжающегося внизу праздника. – Мне нравится то, что делаешь ты, и я просто помогаю тебе. Сама бы я не стала.
Смотря на него сейчас, она подумала, что это правда: ей вообще-то все равно на деревню. Тут здорово, но… разве в этом мире не каждый сам за себя? Однако ей нравится видеть, как горят глаза Экко, когда у него получается помочь кому-то.
Изогнув кисть, Джинкс погладила его спину ведя пальцами по рельефным мышцам.
Еще ей нравилось, что все здесь его уважают и ценят. Ловят каждое его слово.
Ее пальцы скользнули на его руку и тогда Джинкс потянула ее на себя, словно хотела, чтобы он закрыл ее от всего мира. Экко обнял ее и уткнулся носом ей в висок, зарываясь в волосы.
Джинкс смотрела на людей внизу и думала о том, что, он для них не просто парень, который поможет каждому. Не просто всеобщий любимец. Он их лидер. Если Экко скажет им переехать во Фрейльйорд, они переедут. Скажет, что теперь они воздушные пираты, и они сядут на дирижабли, не задумавшись. Скажет пойти с оружием на Пилтовер и они пойдут за ним. Может, не прямо сейчас, пока он еще так молод, но через несколько лет наверняка.
Джинкс не знала, почему, но сам факт того, что в руках Экко власть над чужими жизнями, зажигал в ней что-то особенное. Ей хотелось, чтобы другие шли за ним и делали все, что он им скажет, а она просто была бы рядом с ним и помогала. В такой роли она чувствовала себя на своем месте.
Джинкс развернулась так, чтобы они сидели друг напротив другу, и выпрямилась. Она обняла лицо Экко ладонями и, притянув к себе, поцеловала. Вздохнув, он подался вперед, провел рукой по тонким позвонкам, чувствуя, как ее спина изгибается от его прикосновений.
Когда они целовались, Джинкс любила смотреть на него, не мигая. Это было жутковато, хотя и делало их странным образом ближе друг к другу. Дав ей насмотреться в этот раз, Экко закрыл ладонью ее веки, тут же почувствовав, как ее губы сложились в усмешке. Он знал, что она потом все равно будет смотреть.
Ее пальцы скользнули под его тонкую майку, греясь о горячую кожу, и Экко вздрогнул, когда живота коснулся холодный металлический протез. Прижав Джинкс поближе к себе, он подхватил ее на руки и сумел подняться, а потом понес ее в квартиру. Когда они зашли внутрь, Джинкс толкнула дверь ногой, закрывая ее, а потом потянулась к ручке. Щелкнула опустившаяся щеколда.
Утро после дня рождения наступило поздно и началось с прихода гостей.
Вай поднималась по лестнице к квартире Экко, с улыбкой слушая ворчание Иши. Малявка сидела на ее бедре, обхватив туловище ногами, и жаловалась, что из-за двух запершихся наглецов спала этой ночью в общей детской.
– Если они еще хоть раз запрутся на ночь, я запущу им в окно кур!
– Ничего, мы сейчас все откроем…
Вай протянула руку через открытое окно и без труда повернула щеколду на двери. Заметив дрыхнущую на кровати парочку, она крикнула так, как миротворцы кричат команды на марше:
– Подъем, негодяи!
Экко подскочил, как ужаленный, тут же натянув одеяло по самую грудь. Он ошалело уставился на Вай. Джинкс, чьи почти расплетшиеся косы покрывали простыню синим покрывалом, даже глаз не открыла, но с кряхтением перевернулась, опустив пониже задравшуюся рубашку Экко, в которой спала.
– С прошедшим, – Вай прошла в квартиру, бросив в Экко круглый сверток. Он едва успел поймать подарок, полетевший ему прямо в голову. – Голодные? Я принесла завтрак.
Она опустила на пол Ишу и прошла дальше в квартиру, за кроватью стоял книжный шкаф, а за ним – небольшая кухня со столом. Вай поставила на него корзину с тем, что успела взять с уличных столов: со вчерашней гулянки никто ничего не убрал и те, кто встал пораньше, еще могли урвать немного от прошедшего пира.
Экко, обернувшийся простыней, ускользнул в умывальную, а Вай уселась за столом и стала смотреть, как Иша принялась за пирог. При этом она с завистью подумала, что сама так в детстве никогда не ела.
Потом ее взгляд скользнул от сытого ребенка к квартире, задерживаясь на разных предметах. Не осознавая этого, Вай искала что-то, что могло бы опровергнуть или подтвердить догадки Кейтлин, но ничего подозрительного не заметила – никакого дорогого барахла, которым обычно обрастают после «выгодного партнерства» с химбаронами. Разве что ценный фрейльердский лук, приколоченный к стене над кроватью, но историю его появления здесь Вай знала.
Однажды владелец выставки бандитского оружия предложил Джинкс поделиться своими кусачками, та отправила ему кусачки, а еще парней Экко, переодетых курьерами. Те благополучно вынесли из музея все ценные артефакты, оставив взамен кучу хлама, который Джинкс копила с самого детства: первые ее обезьянки, заколки, кусачки, неработающие бомбы и все такое. Миротворцы, конечно, расследовали кражу, но никто ничего не нашел, и, чтобы не разориться в конец, горе-коллекционеру пришлось переосмыслить свою выставку. Теперь по миру колесила экспозиция, посвященная Джинкс, засранка получила новую волну славы за пределами Пилтовера и даже заработала себе новых клиентов в лавке. Наверное, просыпаясь в квартире Экко и глядя на этот трофейный лук, она очень гордилась своей выходкой.
Экко вернулся из ванной, умытый и полностью одетый, он даже пригладил косицы, так что не осталось ни единого следа бурной ночки. Вай передернула бровями, встретившись с ним взглядом, и он отвернулся, смутившись.
– Прости, Иша, мы вчера совсем забыли про тебя и уснули, – сказал он, подойдя к девочке и упершись локтями о столешницу возле нее. – Мне очень стыдно.
Под добрым и полным раскаяния взглядом Экко Иша моментально растаяла.
– Мир? – он протянул ей руку и девочка, смущенно улыбнувшись ему, пожала его пальцы. Тогда он расплылся в улыбке, и, засмеявшись, потянул ее за руку на себя, чтобы в следующий миг ухватить поудобнее и закружить по комнате.
Иша визжала от восторга, Экко щекотал ее и бормотал какую-то чепуху, какую обычно говорят, играя с детьми, а Вай так ошалела от этой сцены, что сама не заметила, как подалась на стуле назад. Она с детьми играть не любила – с ней никто не возился, и она не считала, что должна относиться к мелким как-то… настолько по-особенному.
– Зачем так орать!?… Я пытаюсь спать, вообще-то!… – со стороны кровати раздался недовольный голос Джинкс.
Только теперь она заметила Вай, поэтому кое-как слезла с кровати и, сонно покачиваясь, пошла к столу. Ее волосы тащились по полу, собирая в себя все попадавшиеся на пути блестки.
– Кто-то вчера был плохой девочкой, а? – ухмыльнулась Вай, когда сестра уронила голову на сложенные руки.
– Я больше не буду, – пообещала та хриплым голосом, не поднимая головы. – А чего ты пришла-то в такую рань?
Экко перестал крутить Ишу и отпустил ее скакать по полу. Услышав этот вопрос, он обернулся к Вай, при этом на его лице еще сияла улыбка, предназначавшаяся для Иши.
На самом деле Вай пришла поздравить Экко, но еще и за тем, чтобы рассказать им о готовящемся деле против Гласк. Однако глядя на этих троих, сонных, в дурацких блестках, Вай поняла, что не готова поднимать эту тему. Не сейчас. Пусть это утро еще немного побудет таким. У нее в запасе имелась одна новость, которую на никак не могла собраться им рассказать, но сейчас почувствовала, что идеальный момент настал.
– На самом деле у меня есть важные новости, – сказала она. – Я выкупила «Последнюю каплю»!
Эффект был достигнут. Джинкс вытаращила глаза, Экко изумленно воскликнул и сел к ним – оба захотели подробностей.
– Я копила с тех пор, как вернулась, и наконец-то насобирала на залог, поговорила с разными ребятами и они помогли провести сделку, – рассказывала Вай, принимаясь за пирог. – Хочу со временем восстановить там все, чтобы было, как при Вандере. А ты, – она ткнула пальцем в сторону Джинкс, – мне поможешь, потому что я столько не зарабатываю!
– Я, знаешь ли, тоже в деньгах не купаюсь, – фыркнула она, сдув с глаз челку. На самом деле, работая на Ренату, Джинкс получала ошеломительные привилегии для своего дела и зарабатывала втрое больше, чем раньше. Но зачем кому-то тут об этом знать? – Но мы обязательно что-нибудь придумаем, сестренка!
– Это правильно, что «Каплю» откроешь именно ты, – сказал Экко, обращаясь к Вай. – Любой другой только испортил бы ее.
– Мы откроем! – поправила Джинкс. Новость ее воодушевила, и она села на стуле, подтянув к груди одно колено. – И да, кабинет Силко на втором этаже я забираю себе! Мне нужно. А ты можешь взять подвал с нашей старой детской. Что скажешь?… А какого цвета мы сделаем стены?…
Джинкс понесло. Вай вообще могла больше ничего не говорить, она знала, что они еще не один год будут выдумывать, что сделают с залом, кухней, баром, какая будет сцена, что оттуда будет звучать… знала, что они с Джинкс никогда не сойдутся ни в одном решении и, прежде чем в самом деле откроют бар, раз десять насмерть поссорятся. Но ей больше всего хотелось пройти через это.
Вай просто сидела, смотрела на то, как лицо сестры озаряют новые идеи, на Экко, который кипятил им что-то ароматное в чайнике, Ишу, которая помогала ему. С ними она чувствовала себя дома.
Тик-так
Позже, когда все уже разбрелись по делам, Вай отыскала в деревне Экко, чтобы поговорить о том, с чем она на самом деле пришла. Он обсуждал что-то с поджигателями в мастерской, но все они разом умолкли, когда заметили ее у входа. Сделав им жест, видимо, что они договорят позже, Экко пошел к ней.
– Планируете очередной налет? – спросила Вай, улыбнувшись. Экко сделал вид, что этого вопроса не было, и она не стала настаивать. – Пройдемся?
Они пошли вместе по тропинкам между домов. За последние пару лет тут все здорово изменилось, людей стало так много, что скоро дома уже станут видны с дирижаблей. Наверняка у Экко был какой-то план на этот счет.
– Я вчера была у Кейт, – начала она, и лицо Экко от этих слов дрогнуло.
Он приглашал Вай на праздник, но она не пришла, – видимо встреча с Кейт оказалась для нее важнее. Экко не нравилось, что Вай работает с миротворцами, не нравилась ее преданность Кирамман и ему не понравилось, что Вай в очередной раз выбрала ее, а не их с Джинкс.
Увидев, как он нахмурился, Вай рассказала, что собиралась прийти, но задержалась из-за попавшего в тюрьму парнишки. Это успокоило Экко, однако его лицо так и хранило напряженное выражение.
– Итак, ты говорила с Кирамман, – произнес он, смотря вперед. – И что она тебе сказала?
Вздохнув, Вай пересказала ему и то, что узнала от Кейт, и то, что подслушала под дверью. Говорить ему о том, что миротворцы точат зуб на поджигателей, потому что подозревают их в связи с Ренатой, она, конечно, не стала: Экко выгнал бы ее из деревни и запретил бы возвращаться, заикнись она о том, что пытается вызнать нечто такое для Кейт.
Как и саму ее, Экко новости поразили: то, чем обернется противостояние с Ренатой, будет похоже на очередную гражданскую войну. Гласк давала Зауну возможность развиваться, люди могли работать на ее фабриках и вести нормальную жизнь, получали лекарства, которые действительно могли помочь им выжить под Серым небом. Попробуй забрать у них это – и они выйдут на линии.
Похоже, их всех ждет не простой год.
– Ударив по Гласк, они ударят по самим себе, ее бизнес давно вышел за пределы Зауна, – сказал Экко, его взгляд блуждал в воздухе: он уже планировал дальнейшие действия. – Спасибо, что рассказала, Вай. Мы подготовимся.
Когда всплывет скандал с «Гласк индастриз», рынок просядет, цены взлетят и многие товары окажутся недоступны. Похоже, выручка, которую поджигатели получили благодаря Джинкс, теперь пойдет на запасы всего необходимого. То, что им повезло узнать о грядущем кризисе раньше остальных, сыграет им на руку.
– Это все еще не точно, расследование даже не начато, – заметила Вай. – Но лучше не покупайте ничего из того, что произвела эта стерва. Если то, что сказал Виктор, правда, то любая ее таблетка это психотропная отрава.
Экко фыркнул, усмехнувшись. Это веселье вышло не к месту и выглядело странно, так что Вай задержала на нем удивленный взгляд.
– Мы будем осторожны, – пообещал он, заметив, что она обернулась.
Они прошли вместе еще какое-то время, а потом вышли к главной улице, где в компании других поджигателей под деревом сидела Джинкс. Кисточки ее кос так и сверкали блестками. Вай отметила, что на сестре новый топ из светлых лоскутов ткани и обтягивающие штаны со множеством ремней и карманов. Похоже, последние та перешила себе из одежды Экко.
Судя по корзине с железками, Джинкс помогала поджигателям что-то чинить.
– А она тут освоилась, – заметила Вай, рассматривая сестру издалека.
– Тебе стоило бы больше времени с ней проводить, – сказал Экко, замедлив шаг. – Она скучает по тебе.
– Это она тебя сказала? – удивилась Вай.
На самом деле Экко слышал, как Джинкс спорила с розовой расческой в умывальной так, будто это Вай. Но сообщать этого не стал и просто пожал плечами.
Вай уселась на хлипкую лавку у ближайшей стены, разрисованной баллончиками, и продолжала наблюдать за сестрой.
– Скажи, ты не замечал, чтобы в последнее время она вела себя странно?
Экко посмотрел на подругу, скептически изогнув бровь.
– Вот если бы она перестала вести себя странно, тогда я бы забеспокоился.
Вай усмехнулась.
– В самом деле, что за дурацкий вопрос?
Напрямую сказать Экко о своих подозрениях насчет тайных делишек Джинкс она не решилась, как и спросить его самого, какого черта поджигателя творят в последнее время.
Она видела газеты, которые показала ей Кирамман, в статьях писали, что поджигатели в самом деле стали действовать жестче. Но, с другой стороны, это могло быть неправдой – совету нужно было свалить на кого-то наступающий в городе упадок, и они могли велеть редакциям приукрасить. Просто чтобы пилтоверцам было, на кого злиться.
Она вспомнила лицо Экко, который извинялся перед мелкой за закрытую дверь так, будто совершил преступление. В голове Вай просто не укладывалось, что он может иметь отношение к головорезам, которых описывала Кейт. Она тряхнула волосами, с облегчением отметая эти подозрения.
Вай осталась в деревне на весь день, последовав совету Экко. Жизнь тут текла в работе, все были чем-то заняты и Вай переходила от Экко к Джинкс, доставая их болтовней, пока один из них не выгонял ее к другому.
Вечером она увидела, как поджигатели собираются у дерева. Экко стоял там среди них, его лицо было разукрашено, на одежде появились обмотки с защитными пластинами, на руках жесткие перчатки с металлическими набойками. Маска висела у него на груди, а скайборд стоял рядом, прислоненный к дереву. Из мелкого уличного сорваца в лидера поджигателей: Вай все еще трудно было это принять.
– Выглядишь круто! – сказала она, подходя к нему. Раньше она как-то не замечала, но сейчас подумала, что Экко за последние пару лет стал выше.
– А знаешь, что еще круто!? – воскликнула Джинкс с балкона их квартиры. – Новые игрушки-и!
Она достала из корзины возле себя пистолет и, присев на бедро, пальнула в воздух, тут же распугав птиц.
Поджигатели внизу подняли головы, и Джинкс, хихикая, спустилась к ним вниз.
– Мы договаривались, что ты не стреляешь в деревне! – зло сказал ей Экко.
– Во-первых, я стреляла в воздух, – ответила Джинкс. Она покрутила пистолет с желтыми деталями на пальце, а потом пихнула его в грудь самому Экко. – А, во-вторых, это шокер, он не опасный! Собрала его специально для тебя, зануда.
Поджигатели уже собирались вокруг нее, она достала из своей корзины связку бомб и вручила ее стоявшему рядом Шраму.
– А это тебе, Зиггс сделал их потише, чтобы ты не повредил ушки! Но вообще, знаешь, брал бы ты с собой беруши… Это тебе, Лаки, я знаю, ты хотел ракетницу, как у Стайка, но это тебе понравится даже больше, я обещаю… Граб! Где Граб? Вот, держи, с выдвижным крюком, как ты просил. Обрати внимания на кнопку снизу… ага, вот эту… не нажимай ее сейчас! Нажмешь, когда зацепишься за купол дирижабля… Что тогда будет?… Хе-хе, потом узнаешь, это сюрприз!…
Вай стояла поодаль и наблюдала за всем этим, а земля медленно уходила у нее из-под ног.
Поджигатели разобрали оружие и собрались уходить, один за другим они надевали свои дикие маски, глаза которых тут же загорались зеленым, – видимо, встроенные приборы ночное зрение, – и уносились в небо.
Джинкс подошла к Экко, покачивая бедрами, и, обняв его шею, притянула к себе. Ее глаза, подернутые розовой пленкой, мерцали.
– Покажи им, – прошептала она, как заклинание, и ее губы расплылись в злобной улыбке.
– Кое-кто сегодня узнает, насколько неудачный у него день, – ответил он, и Вай увидела, что его лицо приняло то же самое нездоровое выражение, что и у Джинкс. Он поцеловал ее, а потом надел маску и вскочил на свой скайборд, полетев к остальным поджигателям.
Вай смотрела, как огни с его доски догоняют других, а потом они уносятся в темноту стаей ярких зеленых точек, совсем как жуки-поджигатели на их дереве.
– Пробовала я летать на этой штуке, – поделилась Джинкс, вставая рядом с сестрой и наблюдая, как зеленые точки становятся все дальше. – Мне не понравилось. Только Экко не говори.
– Это ты, – сказала Вай тихо. Ее глаза все еще оставались широко раскрытыми, когда она повернулась к сестре. – Ты это делаешь!
– Что я делаю? – cпросила Джинкс.
– Поверить не могу, – Вай выдохнула, запуская руку в волосы и собираясь с мыслями. Экко не нужно было связываться с химбаронами или мафией, ведь у него под боком сидела воспитанница самого страшного из них и наверняка давала очень ненавязчивые советы. А еще снабжала лучшим оружием, как и людей Силко когда-то. Экко влюблен и наверняка вообще не замечает, что происходит. Все вставало на места, чутье Кейт никогда не срабатывает вхолостую! – Ты делаешь из него Силко!
– Чего-о? – Джинкс опустила плечи и улыбнулся, глядя на нее как на дурочку. – Ты на солнце перегрелась, что ли!? Я даже отвечать на это не буду!
Она развернулась и пошла от нее к лестнице в квартиру на дереве. Ответ ей было уже не нужен, Вай увидела его сама пару минут назад.
– Какого черта, Джинкс? – спросила она, нагоняя сестру на лестнице.
Джинкс зашла в квартиру и Вай следом за ней. Иша, собирающая щеткой блестки с пола, удивленно посмотрела на одну, потом на вторую.
– Чего ты добиваешься? – спросила Вай, захлопнув за ними дверь. – Делаешь из них армию? Хочешь, чтобы поджигатели отомстили Пилтоверу за все твои обиды?
Лицо Джинкс скривилось от этого заявления.
– Чего!? Зачем мне это вообще? – она обвела руками квартиру вокруг. – Я счастлива, если ты не заметила! Что на тебя нашло, Вай?
Вай подошла к сестре и взяла ее за плечи, внимательно следя за ее лицом.
– Я задам два вопроса, и ты ответишь мне на них честно, – сказала она. – Ты сказала поджигателям напасть на «Дочку облаков»?
– Ну я, – она пожала плечами, скинув с себя руки Вай, и принялась рассматривать свои ногти с облезлым цвет лаком. – Я знала, кто хорошо заплатит за груз, и помогла ребятам отлично заработать, что в этом плохого?
Значит, они не действуют не по ее плану. Вай опустила голову, сжав пальцами переносицу, а потом вздохнула и подняла взгляд на Джинкс.
– Пожалуйста, посмотри мне в глаза и скажи, что ты не работаешь на Ренату Гласк, – попросила она.
Джинкс могла не отвечать. По тому, как дрогнули ее веки после этого вопроса, Вай все поняла и из ее груди вырвался раздраженный рык.
– Это всегда ты! – она принялась ходить по комнате, стараясь расслабить руки, потому что ей до смерти хотелось что-нибудь сломать. – Ты приходишь и портишь все, а теперь добралась до Экко и продала его приятелям Силко!
То, что Вай вдруг взбесилась, Джинкс не особенно удивляло, – с ней такое бывало, и чаще, чем хотелось бы. Но после такого обвинения она переменилась в лице и пошла за сестрой. Нужно было успокоить Вай, пока она не надумала себе еще больше или, что еще хуже, не решила пойти с этими выводами к Экко.
– Вай, это не так! – крикнула она, пытаясь встать перед ней и привлечь внимание. – Он не при чем, ясно? Я бы никогда не впутала поджигателей!
Иша, сидящая на полу, чуть вскинула брови и решила, что уберет блестки позже. Она перебралась в щель между кроватью и книжным шкаф, чтобы быть еще незаметнее, и вся обратилась вслух.
Вай остановилась и смотрела на лицо сестры, на ее широко раскрытые глаза. Виноватые и умоляющие, как у крошки Паудер в детстве после того, как она опять что-то ломала.
– Это правда. Рената не знает об Экко, а он не знает о ней, – проговорила Джинкс. – Это просто мои дела! Поверь мне, это очень важно для меня.
Вай хотела отвести взгляд или оттолкнуть ее, но не смогла. Ее рука застыла в воздухе у лица Джинкс.
– Расскажи мне, как это произошло, – попросила она, сжимая и опуская кулак. – Она подсадила тебя на свою дрянь, поэтому ты это делаешь? Она угрожала тебе, что заставит убивать?…
Джинкс скривилась. У Вай две крайности: или она видит в тебе чудовище, или она думает, что тебе пять лет!
– Ты что, страшилок для маленьких миротворце перечитала? – хмыкнула она. – Я не настолько безмозглая, чтобы вляпаться в такое, Вай!
– А насколько!? – вскинулась та.
Джинкс закатила глаза и застонала, а потом пошла к столу и, усевшись за него, жестом пригласив сестру сесть на против. Помедлив, та все же села.
– Мне хватает той дряни, которой накачал меня Синджед, – сказала Джинкс. По лицу Вай она поняла, что лучше выбрать формулировку поконкретнее. – Я абсолютно точно никогда не пробовала ничего от Ренаты, даже воду у нее пила! Силко еще в первый год объяснил мне, как работает такой бизнес. Уяснила?
Вай смотрела с недоверием, но по крайней мере готова была слушать дальше.