Алена Дмитриевна Реброва
Аркейн. Яркие огни Зауна
Послание
Отдышавшись, Джейс поднял взгляд и понял, что теперь оказался в правильном месте и в правильное время. Сторонние реальности тянули разум во все стороны, но на этот раз ему хватало сил сопротивляться их притяжению.
Под куполом из неизвестной материи парил Виктор, от его тела расходились сверкающие нити, постепенно исчезающие в пространстве. Чтобы восстановить свои силы, он пил их из мира – такова суть аркейна.
Джейс сжал губы: он знал, что должен сделать. Шагнув к старому другу, он опустил молот и протянул руку к Виктору.
Тот открыл глаза, его худая грудь, покрытая переливающимися фиолетовыми наростами, поднялась от вздоха, как после пробуждения. Заметив Джейса, Виктор опустился к нему, медленно, словно божество, так что ткань его одеяния развевалась, как на картинах. Сверкающие нити медленно оставляли его тело.
Джейс ухмыльнулся внутри: и это тот Виктор, который упрекал его в чрезмерном позерстве.
– Наконец-то я нашел тебя, – произнес тот, опустившись и протянув Джейсу руку.
– Не ты один, – ответил Джейс, подходя к Виктору.
Они пожали друг другу руки, а потом Джейс взял жесткую узловатую ладонь и прижал к своему запястью, в коже которого запечаталась руна-послание. Никакие человеческие слова и разумные доводы не могли предотвратить то, что Джейс увидел в Разрушенном Мире, Джейс просто не мыслил так, как мыслило существо, которым стал Виктор, и не мог доказать ему, что нужно остановиться. Однако послание составил тот, кто знал Виктора лучше, чем он сам себя сейчас знает.
Как только Виктор коснулся руны, сквозь тысячи голосов страждущих он услышал свой собственный, но иной. Этот голос перекрывал все прочие, заполнил все его внимание и всю его суть, навсегда меняя ее. Тот путь, которым прошел Виктор из Разрушенного Мира, стал неотъемлемым опытом Виктора, который стоял под куполом посреди коммуны в Зауне. Теперь, увидев, к чему приведет его миссия, Виктор осознал, что должен учесть ошибки и изменить ее.
Он поднял взгляд на Джейса и тот кивнул. В его взгляде проявилось нечто волчье, и несмотря на свое могущество, Виктор вновь почувствовал себя слабым. Через глаза Джейса на него смотрел загубленный им мир, этот взгляд обвинял в грубейших ошибках, хотя Виктор полагал, что эту часть своей человеческой сути оставил в прошлом. Похоже, что нет.
В коммуне увидели, как из жилища их лидера выходит странного вида человек, грязный и обессиленный. Немногие смогли узнать в нем советника Талиса, но Вай узнала, – в основном по молоту, потому что кто еще будет таскать с собой такое? – и поспешила к знакомому.
– Джейс! – крикнула она, подбегая к нему.
То, что он тут оказался, было им как никогда на руку: они только что с трудом отбили Вандера от шпиона-ноксианца и странного мужика с обожженным лицом. Амбесса стоит у ворот коммуны, и, если кто-то с достаточной властью не вмешается в происходящее, все рухнет в бездну.
– Как ты тут оказался? – спросила она, разглядывая советника Талиса вблизи. Выглядел он паршиво и вонял похуже свинарника, так что Вай непроизвольно сморщила нос, хотя была не из брезгливых.
– Это неважно, – ответил Джейс, устало вздохнув.
Осматриваясь вокруг, он увидел множество людей, которых коснулась сила Виктора. Цветущая колония, люди, лишенные болезней и спасенные от бедности, это выглядело как нечто чудесное после картин Разрушенного Мира. Вот, чего пытался достичь Виктор… это утопическое место кого угодно могло ввести в заблуждение. Когда первые результаты исследования так хороши, отказаться от такого направления почти невозможно. Но это именно то, что они сделают.
– Джейс! – крикнула Вай, щелкнув у него под самым ухом пальцами. – Хватит витать в облаках, ты здесь очень нужен! Амбесса…
Она начала что-то говорить, но в ушах у Джейса начал нарастать звон, а перед глазами расстилалась темнота. Он оперся о молот, как на посох, чтобы перенести обморок на ногах, но похоже не справился.
Джейс очнулся в одном из шатров коммуны, Вай все еще была тут. Она, Виктор… посреди шатра сидело существо, каких Джейс отродясь не видел, огромная сильная тварь с жуткой мордой и до дрожи осознанным взглядом. Джейс вздрогнул и подобрался, садясь прямо.
– Тс-с! – прошелестело откуда-о с боку.
Обернувшись, он заметил стоящую между зверем и столбом шатра Джинкс. До сих пор он никогда ее не видел, но мгновенно понял, кто перед ним, и его бросило в дрожь от ярости. Она стояла, держа в руках свою пушку, и внимательно следила за беседой Виктора и мужчины с обгоревшим лицом. Когда поймала на себе пораженный взгляд Джейса, то нахально улыбнулась и подмигнула ему.
– Он не очень хорошо реагирует на резкие движения, так что будь хорошим мальчиком и посиди тихо, – прошептала она, погладив огромную зверюгу по плечу, а потом вернула внимание к говорившим.
Хотел бы Джейс понять, что тут происходит, но вряд ли смог бы это сделать. Поэтому пока он просто сидел и слушал, постепенно приходя в себя.
Когда Виктор узнал от помощников, что с ним хочет говорить его старый учитель, то согласился встретиться. Синджед оценит успехи, которых ему удалось достичь, и наверняка прольет свет на армию ноксианцев, что Виктор увидел у границ своей коммуны.
Теперь, когда слышал мысли и понимал чувства людей, он впервые увидел, что на самом деле двигало его наставником. Бездна боли, что развернулась в Синджеде после смерти дочери, была такой же раной, как и физические увечья, которые Виктор исцелял у паломников. Эти страдания не должны больше терзать его.
– Мы вернем твою дочь в этот мир, – пообещал Виктор, выслушав, зачем Синджеду нужна кровь созданного из Вандера чудовища. Джейс вскинул голову при этих словах: он не ослышался, Виктор намерен продолжить использовать свою силу на людях? Но то, что он сказал дальше, успокоило Джейса: – Но не так, как я помог остальным. Необходимо найти иной способ, и теперь, когда Джейс вернулся, мы вместе отыщем его, – повернулся к обеспокоенному другу. – Так ведь?
Джейс кивнул, хотя еще не до конца понимал, на что соглашается, да и человек с обожженным лицом не вызывал в нем желания помочь. Джейс еще не знал, но в будущем его работа над телом для Орианны положит начало новой вехе грандиозных исследований, которые помогут тысячам искалеченных людей из Пилтовера вести полноценную жизнь.
– Я помогу тебе спасти дочь, – прогудело животное, обращая на себя всеобщее внимание. Разноцветные глаза зверя с черными белками смотрели на Синджеда. – А ты дашь нам уйти.
Мужчина посмотрел на Варвика оценивающе. Так дрессировщик с удивлением обнаруживает своего питомца, выполняющего удивительные трюка без указки, а просто потому, что ему вдруг стало интересно.
– Боюсь, это решаю не я, – ответил Синджед, помолчав. – Ноксианцы пришли сюда за тобой, и они не уйдут, пока не получат, что хотят.
Виктор стоял, словно задумавшись, а теперь поднял голову с легкой улыбкой.
– Полагаю, они уже получили желаемое, – произнес он.
Вай выскочила из шатра и посмотрела в сторону, где в ущелье виднелись красные флаги: воины уходили! Они покидали ущелье, словно им просто надоело ждать Синджеда.
Виктор, Джейс и Синджед вышли за ней, чтобы увидеть, как уходят ноксианцы.
Увидев их, Джейс нахмурился. Он не знал, почему армия ноксианцев разгуливает со своими флагами по их территории, как по своим землям, но догадывался, что в его отсутствие дела пошли хуже некуда.
– Что-то случилось, – произнес Синджежд, задумчиво провожая взглядом своих, судя по всему, не состоявшихся покровителей. – Что-то очень серьезное, если они решили отступить.
– Мне нужно немедленно вернуться в Пилтовер, – сказал Джейс. Что бы ни заставило Амбессу оставить коммуну в покое, это наверняка касается всего города. Как же много он пропустил!
Когда они вернулись в шатер, Джинкс, Вандера и Иши там не было, зато в пологе красовалась огромная дыра. Похоже, они не стали дожидаться особого разрешения.
– Я помогу светилу прогресса добраться до Пилтовера так, чтобы его не арестовали как бездомного, а потом найду тебя, – сказала Вай, повернувшись к Синджеду.
– Джинкс знает, где меня искать, – сказал он, соглашаясь.
Виктор остался в коммуне, а Джейс пошел с Вай. Она забрала его молот и подставила плечо, чтобы хромая нога не задерживала их. Их ждало увлекательное путешествие в берлогу звезды заунских рингов, а по дороге Джейс услышал все новости за последние месяцы в оригинальной интерпретации Вайолетт.
Старый враг – новый союзник
Мэл спешила к матери. Теперь она знала, почему Амбесса так страстно желала получить оружие из хекстека и испытать его в Пилтовере – оно должно было помочь ей защититься от Черной Розы в Ноксусе. Новости о том, куда зашли поиски ноксианки, Мэл услышала еще на подъезде в Пилтовер, и теперь едва не бежала к отряду, что стоял у пригорода Зауна. Она собиралась навсегда увести Амбессу из Пилтовера, чего бы ей это ни стоило.
Синджед еще не вернулся из коммуны, когда в шатер ноксианки вошла девушка в белых одеждах и с золотыми узорами на руках. Незнакомка заявилась прямо посреди совета, и присутствующие бросили на нее недоуменные взгляды: кто посмел врываться к ним? Но тут женщина скинула капюшон и Амбесса переменилась в лице.
– Мэл! – воскликнула она, шагнув к дочери. Защитные пластины на ее броне звякнули, когда она прижала к себе свое самое главное сокровище – своего последнего ребенка. – Что с тобой стало?
Отступив, она с жадностью оглядела Мэл: не пострадала ли? Но то, что она увидела, было ей непонятно. Что это за золотые линии, въевшиеся в кожу ее дочери?…
– Я знаю о них, мама, – сказала та.
Амбесса дала знак своим генералам, и они покинули шатер.
– Они рассказали мне, – продолжила Мэл, когда никто больше не мог их услышать.
– Кто – они? – спросила Амбесса, хотя знала наверняка, о ком речь.
– Черная Роза. Дже, идя за слухами о тебе, связался с ними и в конце концов не смог выпутаться… Теперь я понимаю, от кого ты хотела защитить нас.
– Как ты сбежала от них? – спросила та, начиная догадываться о случившемся.
– Я не сбегала. Они отпустили меня, назвав своей сестрой, – произнесла Мэл, зная, что эти слова навсегда изменят ее жизнь. – Теперь я одна из них.
Амбесса смотрела на дочь, размышляя, какое решение теперь должна принять. Она полагала, Черная Роза намерена уничтожить Мэл, но вместо этого они сделали ее одной из них и разрешили вернуться к семье. Противник почти загнал Амбессу в угол, Пилтовер с его хваленым хекстэком оказался иссушенной гражданской войной ямой, на дне которой не осталось ни одного самородка… и теперь, когда она уже не знала, за что зацепиться, Черная Роза протянула ей руку. Какие силы открылись Мэл? Какие вершины ожидают их семью с таким могуществом? Будущее покажет.
Мать протянула руку к дочери, и та крепко сжала ее пальцы, взгляды женщин встретились.
– Ты готова вернуться домой? – спросила Амбесса.
Мэл знала, что значит вопрос: готова ли она бросить свой город и отправиться на войну, что их семья ведет с другими могущественными кланами Ноксуса? Трехглазые вороны Свейна, извечного соперника семьи Мидарда, уже прибыли в Пилтовер наблюдать за ними, Мэл заметила этих птиц, когда шла по улицам.
Если спасти Пилтовер означает навсегда покинуть его, то она это сделает. Сейчас она нужна своей семье намного сильнее, чем здесь, к тому же… Теперь Мэл не хотелось отсиживаться за золотыми стенами. Пора показать всему миру, на что она способна.
– Я готова.
Новые горизонты
Когда Хеймердингер уже стоял в капсуле и портал вот-вот должен был сработать, взгляд йордля упал на механическую гитару, которую он оставил у ящиков. За всю свою долгую жизнь он никогда не привязывался к вещам, но эта гитара была не просто вещью – она стала символом той счастливой и беззаботной жизни, которую он навсегда покидает.
Йордль протянул к ней свою маленькую руку, прощаясь, а уже в следующий миг портал засверкал так ярко, что их полевая лаборатория исчезла за светом. Когда же сияние померкло, они с Экко оказались в том же месте, но выглядело оно совсем иначе.
Хеймердингер, пошатываясь, вышел на площадку к рабочему столу, заваленном недоработанными деталями и чертежами, и Экко последовал за ним, борясь с нарастающей головной болью. Оба уселись на полу, спиной к друг другу, и сидели так, пока дурнота медленно отступала.
Похоже, их выкинуло в логово Джинкс. Жутковатые детские рисунки, развешанные повсюду цветные лампочки, игрушки, домик из одеял, детали механизмов, чертежи, куклы с перечеркнутыми глазами… Все это разительно отличалось от уютной и светлой мастерской Паудер, однако жилище психопатки Экко представлял себе по-другому. Это место скорее напоминало ее детскую в «Последней капле».
Прислушавшись, он отметил, что им сказочно повезло, потому что сейчас хозяйки тут нет.
Профессор, придя в себя, поднялся и его руки сами потянулись к чертежам и деталям на столе.
– Интересно, что делает эта Паудер? – произнес он, жадно вглядываясь в чертежи. Они были сделаны второпях, на полях пестрели помарки и закорючки, однако сама схема выглядела превосходно. – Это?… Рука?
– Не стоит здесь ничего трогать, – предупредил Экко, тяжело поднимаясь. – Идем домой.
Они выбрались из жутковатого места в ущелье и прошли несколько километров по пустоши, прежде чем вышли на мерцающие улицы ночного Зауна. Их окружили крики, вонь, прохожие не улыбались и у каждого второго при себе имелось оружие… Экко вдохнул полной грудью и почувствовал себя дома.
Тут мимо них прошла компания подростков с синими волосами, их одежда сильно напоминала детали любимого костюма Джинкс. Поджигатель округлил глаза, не в силах поверить в то, что видит. Осмотревшись, он заметил граффити, на котором Джинкс с развевающимися косами размахивала флагом, внизу подписано «За революцию!» и Экко почувствовал, как его замутило: неужели они снова в параллельной реальности!?
– Мы точно вернулись? – спросил он у Хеймердингера.
– Уверяю тебя! – ответил ученый тоном, как всегда полным оптимизма. – Я не мог ошибиться.
Он стоял и с большим интересом наблюдал за тем, как Экко борется с накрывающей его панической атакой.
На всякий случай Экко проверил, что в его ушах нет идиотских девчачьих сережек. Потом он вспомнил, что в прошлый раз очнулся в комнате с Паудер и не сразу осознал перемещение, а теперь они попали ровно туда, куда должны были, а не подменили самих себя в этой реальности. Это немного его успокоило.
Они прошли мимо памятника Вандеру и увидели за ним «Последнюю каплю». Трактир стоял ровно такой, каким они его запомнили. Экко подумал, что сейчас в Мире Без Хекстека там стоит самый разгар веселья по поводу выставки и ощутил одновременно тоску по тому месту и облегчение, что оно осталось для него в прошлом. У тех людей, его родных и близких, есть Экко, который о них позаботится, который… больше им подходит. А его место здесь.
Они с Хеймердингером добрались до деревни, основанной поджигателями, и там их встретила их настоящая семья. Стояла ночь, но все их друзья и знакомые, только узнав о возвращении пропавших без вести, поднимались с кроватей и спешили поприветствовать их под великим деревом, что служило им домом.
– Мы отправились к Джейсу и выяснили, что на дерево и не только на него влияли хекс-врата. Но когда мы попытались понять, как они влияют на среду, все пошло не так, – ответил Экко, когда его спросили, куда они исчезли почти на полгода. – Они дали сбой и закинули нас так далеко… я не был уверен, что мы вообще вернемся!
– Но место было просто восхитительное! – закивал профессор. – Вы бы видели, друзья, оно как чудесный сон!…
– Чудесный скучный сон, профессор, – вставил Экко, пока Хеймердингер не сказал лишнего. Многим были интересны подробности, но Экко явно не хотел ничего рассказывать, к тому же они пропустили столько новостей. – Лучше расскажите о том, что здесь происходило, пока мы скитались неизвестно где!
К утру они с Хеймердингером уже знали обо всем, что произошло в обоих городах: о чудотворце, что исцелял страждущих в Зауне; о движении за свободу, чьим идолом сделали Джинкс; о ноксианцах, что наконец-то покинули порт Пилтовера. И, – самое важное для них, – они узнали о том, что почти два месяца назад вернулся советник Талис. Следующим же днем Экко и Хеймердингер отправились к нему в квартиру.
Экко хорошо помнил, как выглядело заброшенное жилье Джейса из Мира Без Хекстека. Там, видимо, его работу признали опасной из-за смерти Вай, покровители оставили его без денег, и он даже не смог вывезти свои вещи. Однако эта квартира не выглядела намного лучше: тут стоял страшный бардак.
Когда Джейс вернулся после дел в совете и работы в новой лаборатории, его ждал большой сюрприз: Хеймердингер посапывал в его кресле, а на подоконнике на фоне окна сидел Экко и бросал мячик на резинке, подхватывая его в воздухе.
– Вы вернулись!
Радость при виде друзей смела усталость с советника Талиса и его лицо просияло, на несколько секунд став почти прежним.
– Выглядишь ты так, будто прошел через логово лютоволков, – усмехнулся Экко, пожимая ему руку. Он обратил внимание на потяжелевший взгляд Джейса и его новые шрамы. – Что с тобой случилось?
То, что поведал им Джейс, так и не уложилось в голове Экко до конца. Как можно поверить, что такая чудовищная катастрофа прошла мимо, пока они наслаждались безмятежным счастьем в Мире Без Хекстека? Они с Хеймерингером словно слушали о чужом дурном сне, испытывали сочувствие, но не страх, как от реальной угрозы. Все уже кончилось.
– Виктор помог залатать прорехи в аккумуляторе врат, сейчас он продолжает поддерживать свою коммуну, но… сбавил обороты, – рассказал Джейс под конец. Они втроем сидели за столом, из балкона в комнату проникали лучи мягкого утреннего солнца и больше Джейсу не хотелось говорить о прошлом. Оно должно стать уроком ему и Виктору, но как же было бы здорово просто забыть обо всем этом кошмаре и смотреть вперед. – Мы начали новый проект.
Экко и Хеймердингер опасливо переглянулись.
– Мы ищем безопасные способы использования хекстека для помощи больным, – объяснил Джейс. – С Виктром и доктором Ревеком, хотя они участвуют больше… удаленно. Думаю, вам будет интересно взглянуть на наши наработки.
Они договорились заглянуть в лабораторию через несколько дней, а когда пришли, их встретили лучшим образом. Красивая ассистентка с чопорным лицом попыталась забрать у Экко куртку и предложила им чай, пока они ждут советника Талиса, но, к счастью, Джейс появился почти сразу и Экко покинул комнату ожидания, вздохнув с облегчением.
В самом центре новой сверкающей лаборатории находилась невероятной красоты капсула с заключенной внутри девушкой. Увидев красивое бледное лицо через прозрачную крышку конструкции, похожей на гроб из розового хрусталя, Экко ужаснулся: зачем им понадобилось держать бедняжку в этой странной жидкости?
Позже, когда он узнал подробности эксперимента, ему все это совсем перестало нравиться. Джейс рассказал, что Синджед создал ужасного зверя, чья регенерация превосходит все известные науке пределы, и теперь с помощью его крови и сил Виктора они намерены усовершенствовать живое тело Орианны, наделив его связью с хекстеком.
– Если этот опыт удастся, то представьте, сколько людей смогут вернуться к полноценной жизни? – говорил Джейс, показывая им лабораторию. Экко только теперь заметил, как тот прихрамывает: видимо, что-то случилось с его ногой в Разрушенном Мире. Не поэтому ли его сиятельство озаботился помощью инвалидам?
– Я не уверен, что человечество нуждается в таких… улучшения, – проговорил Хеймердингер, рассматривая растянутый над одним из столов прототип женского тела. Оно выглядело особенно жутко, потому что к нему еще не сделали голову, а конечности на цепях были противоестественно вывернуты.
– А где сам Виктор? – спросил Экко. Он надеялся увидеть чудотворца, о котором столько слышал от поджигателей, но в лаборатории сейчас находились только ассистенты и младшие сотрудники. Среди них никто не был похож на слившееся с хекстековом ядром живое воплощение магии.
– Он по большей части остается в Зауне, помогает коммуне, – ответил Джейс. – То, что он создал, это удивительно! Думаю, в будущем это место повлияет на весь Заун.
– На Заун повлияет, если он займется химбаронами, а не безобидными бедняками, – хмыкнул Экко. Он, как и все уроженцы нижнего города, знал, в чем главная проблема этого города. Пока кто-то может заработать на химтеке, Заун останется Зауном.
Пока они осматривали лабораторию и знакомились с исследованием, к Джейсу зашел неожиданный посетитель. Меньше всего Экко ожидал ее увидеть в подобном месте, однако же…
– Вай!
Она тащила огромную бутыль из темного стекла и не видела за ней, куда идет.
– Неси ее сюда, – Джейс поспешил к ней, прежде чем Вай с огромными перчатками заденет один из бесценных прототипов конечностей, лежащих на столах вокруг.
Направляя девушку, Джейс помог ей отнесли бутыль в охлаждающую камеру, а потом они вместе вернулись к Экко и Хеймердингеру.
– Мелкий! – воскликнула Вай, только увидев старого друга.
Она сбросила перчатки, которые с грохотом упали на идеально отполированный пол, и шагнула к нему, чтобы стиснуть до хруста в ребрах, а потом со всей силы потереть кулаком макушку. Экко, как всегда, пришлось отбиваться от ее дружеских объятий, но в этот раз он делал это без особенного усердия. Перед его глазами стоял портрет в память о Вай из Мира Без Хекстека.
– Ты где шатался все это время!? – спросила Вай, разглядывая его. – Смотришь на меня, как бездомный щенок на вчерашний хотдог… у тебя все в порядке?
Экко кивнул. Кому он точно никогда не расскажет о своем путешествии, так это Вай.
– Где Джинкс? – увидев, что они закончили, Джейс подошел к Вай и сложил руки на широкой груди. Экко заметил, что он сделал свое специальное «строгое лицо советника». – Она должна была явиться неделю назад!
– Ты правда думаешь, что сможешь заставить ее отрабатывать срок в Пилтовере? – Вай усмехнулась, выгнув бровь. – Брось это просто смешно! Вы ее даже не арестовали!
– Я дал ей шанс ответить за свои поступки перед городом и перед законом! Это самое мягкое, на что готов был пойти совет, мне часами пришлось убеждать их, что ее талант будет полезнее в наших мастерских, а не в Тихом Омуте. Я делал это только потому, что об этом меня попросила Кейт, но всему есть предел!
– Тебе что, сложно галочку за нее в журнале поставить? – Вай нахально развела руками, но лицо Джейса сделалось еще строже и ей пришлось пойти на попятную. – Я поговорю с ней, ладно? – подняла руки.
Лицо советника Талиса не смягчилось.
– Постарайся, чтобы она прислушалась к тебе. Это может серьезно повлиять на ее жизнь и на жизни других, сделать их лучше.
– Не сомневаюсь, – фыркнула Вай и закатила глаза, не выдержав. – Ладно, бывайте! Меня ждут.
– Эй, постой!
Когда она уходила, Экко поспешил за ней. Хеймердингер же пока решил остаться в лаборатории – просто чтобы проконтролировать, что изобретения Джейса не отправят никого в иное измерение снова.
– Что такое Экко? – спросила Вай, когда поджигатель нагнал ее. – Не хочешь рассказать, куда тебя унесло на полгода?
– Скорее хочу послушать, как ты сама, – улыбнулся тот. – Уверен, твоя история интереснее! Как так вышло, что ты работаешь на Джейса?
– Ох, приятель, я на него не работаю. К счастью. А так даже не знаю, с чего начать… я бы начала с пива!
Выпивку в Пилтовере наливали отвратительно пресную, поэтому оставаться там они не захотели и вернулись в Заун, где завалились в свой любимый паб. Они часто встречались здесь с тех пор, как Вай вышла из тюрьмы.
Когда она рассказала Экко о том, как Кейтлин выгнала ее из миротворцев из-за того, что Вай не дала ей прикончить Джинкс, на лице поджигателя появилось одобрительное выражение.
Ему никогда не нравилось, что Вай таскалась с миротворцами вместо того, чтобы помогать строить лучшую жизнь внизу. А если бы Вай в самом деле прикончила из-за пилтоверцев кого-то снизу, тем более родную сестру, для Экко она перестала бы существовать. Да, Джинс чудовище, но она чудовище из Зауна, и охотиться на нее допустимо из-за личных счетов, а не по указке Пилтовера.
– Кирамман после смерти матери считает всех в Зауне за бешеных собак, – сказал Экко, отпивая из своей кружки. – Хорошо, что ты с ней больше не связана.
– Да нормальная она, – вздохнула Вай, растянув руку на столешнице. Ее перчатки стояли под барным стулом, одну из них Вай покачивала носком сапога. – Просто… запуталась. Мы видимся иногда.
Она помолчала какое-то время, а потом ее глаза широко раскрылись.
– Ты же главного не знаешь!
Она вывалила ему все о Вандере, о том, что благодаря сиянию он пять лет назад выжил после того падения, что Синджед восстановил его искалеченное тело и изменил до неузнаваемости.
Узнав об этом, Экко снова испытал чувство дежавю, как в квартире Джейса. Он уже видел ожившего Вандера в Мире Без Хекстека, а теперь выясняется, что он жив и тут. Голова снова закружилась, но не так сильно, как раньше.
– Виктор все еще возвращает его разум, но… результат не будет идеален, – рассказывала Вай, перекатывая на липкой столешнице пустую кружку. – Он узнает нас с Джинкс, но он агрессивен и по-прежнему опасен для других, не хочет даже пытаться жить с людьми. Чего-то внутри него просто не осталось.
– Где он сейчас? – спросил Экко. Он все еще чувствовал себя оглушенным после услышанного: Вандер жив!
– Пока в коммуне, но скоро нам придется спрятать его в шахтах, – сказала Вай. Бармен забрал ее кружку и наполнил до краев, тогда она опустила губы в густую пену и замолчала, пока не выпьет половину. Пила она просто отвратительно: как собака глотает воду. Экко улыбнулся. Он скучал по ней. – Многие считают его опасным после того, что он устроил в Тихом Омуте, и им не докажешь, что он изменился, – рассуждала она. – Не объяснишь, что он мыслит и понимает происходящее, просто… чуть-чуть иначе, чем раньше.
– О чем ты?
– Когда Синджед пришел в коммуну, он хотел забрать Варвика и сделать из него живое оружие для ноксианцев, а результаты исследований использовать для восстановления дочери. Но Виктор уговорил его работать вместе, а ноксианцы очень вовремя свалили воевать в другую войну… Так вот, когда Вандер узнал, что его кровь может спасти чью-то дочь, он согласился поделиться. Это… было так похоже на него прежнего, понимаешь? – Вай посмотрела на свои руки. – Правда это не помешало ему на следующий же день переломать кости парню, который не пожелал делиться печеным осьминогом.
Экко вспомнил огромную черную бутыль, которую Вай принесла в лабораторию. Он понял, что плескалось в сосуде, и по его спине поползли липкие мурашки.
– Синджед обещал помочь укрыть его, – продолжила девушка. – Но я этому типу не доверяю. Он… жуткий. Мы с Джинкс сами спрячем Вандера.
Они с Вай посидели еще какое-то время, она рассказала о том, что снова общается с сестрой, а потом в паб пришел здоровенный мужик и направился тяжелым шагом прямо к ним. Угрюмое лицо с крупным сломанным носом не предвещало ничего хорошего, и Экко напрягся, готовый в любой момент защищаться от этого верзилы.
Однако подойдя к ним, незнакомец остановился и сложил руки на груди, строго глядя на Вай. Та сделала вид, что ее заинтересовали блестящие кружки за стойкой. В отражении этих самых кружек она увидела лицо подошедшего и поняла по его глазам, что влипла.
– Я ждал три часа, – прогудел его голос.
– Я не забыла, я просто встретила Экко, – вскинулась она. – Старого друга! Я тебе рассказывала, он пропал неизвестно куда, а сегодня вдруг объявился.
Взгляд, который Экко получил от громадного верзилы, не выражал ни капли энтузиазма по поводу встречу, только немного заинтересованности и львиную долю предупреждения.
– Экко, это Лорис, Лорис, это Экко, – быстро познакомила их Вай. Она уже спрыгнула со стула, опрокинула в себя остатки из кружки и подняла перчатки. – Экко, извини, нам с Лорисом нужно идти!…
Пихнув его на прощание в плечо, – он не успел сгруппироваться.
Вай скрылась слишком поспешно, это было не похоже на нее. Экко после их ухода какое-то время сидел один и пытался понять, что это такое было. Она что… разнервничалась? С чего бы?
Потом у него мелькнуло предположение, и он рассмеялся, помотав головой: ну нет, не может этого быть!