Дарья Михайловна Сорокина
Не смей меня целовать
– Можешь не отвечать. Ты задумалась, мне хватит и этого.
Почему вдруг спросил это? Разве он не страдает по погибшей возлюбленной? Снова переключилась на своё «теневое» зрение и не увидела нити, связывавшей его с Яннарой.
– Ты освободился?!
– Да. Благодаря тебе. Я решил отпустить её. У меня всё равно останутся воспоминания о ней и нашей любви. Теперь я хочу отпустить тебя, но не потому, что ты не нравишься мне, мне важно убедиться, что это настоящее чувство, а не вызванное магией помутнение.
Стояла и не знала, что ответить. Прямо сейчас Алекс изливал свою душу. Это обо мне он говорил «без шансов»?
– В ту ночь, о которой ты бы предпочла забыть, я не видел Яннару. Я видел тебя. Потому и сбежал. Я предал свои чувства к возлюбленной. Начал испытывать нечто новое, но уже к тебе, Аня. Мне гадко от моего поступка, знаю, что ты не могла сказать «нет», но мне так хочется верить, что дело не в магии, что ты сама пожелала быть со мной тогда.
– Я люблю Тео, – из всех слов во вселенной я выбрала эти, и парень усмехнулся.
– Ты такая же жертва запечатления, как и все мы. Даже не отрицай это. С запечатлением проще, ты любишь и не задаёшь вопросов. Посмотри на Мари. Теобальд разлучил их с Гидеоном, и теперь не факт, что эта парочка останется вместе. Они слишком разные, и это прекрасно. Любовь должна быть неидеальной!
– А Реджи? Почему она сомневается? Почему на тебя поглядывает?
– Суккуб несколько ночей подряд тянула энергию из её брата. Их связь дала слабину, но это временно, если этих двоих не освободить, они останутся вместе и будут счастливы. Просто признай, Аня. Ты боишься. Тибо для тебя такой же незнакомец, как и я.
– Это неправда!
Заставить его замолчать, не лезть ко мне в душу, не хочу сомневаться и выбирать. Чёрное – это чёрное. Белое – это белое.
– Просто дай нам с Тибо равные шансы. Разрушь связь. Тео тоже заслужил честности с твоей стороны, если ваши чувства настоящие, я отступлю и больше никогда не потревожу вас.
– Спокойно ночи, Алекс.
Выбежала из ванной комнаты, напрочь забыв о своих вопросах об академии. Это все неправда! Нас с Тео связывает всего одна-единственная нить, и она уж точно никак не могла повлиять на мои чувства. Я люблю его. Сама! И я не сомневаюсь!
*.*.*
– Подъём, котятки!
Алекс был до неприличия энергичен и гремел металлической плошкой о кастрюлю на весь дом. После нашего разговора я уснула на диванчике в кухне. И теперь одной из первых разлепила глаза, оказавшись в эпицентре мерзкого шума. От ночной неловкости не осталось и следа. Хотя, может, мой неистинный слишком умело скрывал свои чувства. Только мне от его ночных признаний легче не стало. Но самое неприятное заключалось в том, что он высказал мои же страхи. Я не хочу разрывать нашу связь с Тео. Почему? Неужели, я сама не верю в эту любовь? Бред же! Я люблю моего извращенца. И вообще, почему я должна оправдываться перед бывшим злодеем?
– Доброе утро, Аня. Будешь кофе? – Алекс на мгновение перестал громыхать и посмотрел на меня, как заботливый муж в первую неделю брака. Ошиблась я, неловкость осталась.
– Я буду! – Фиррай зевал, не прикрывая рта, а вот улыбка у моего недо-муженька мгновенно сползла с лица и уступила место хищному оскалу.
– Сам сделаешь!
Да уж. Настоящая команда мечты. С такой дружелюбной атмосферой внутри нашего отряда мы непременно победим страшного демона в его же мире.
Через десять минут все, кроме Рэна, сидели за столом. На вопрос о близнеце Алекс пространно ответил, что парень уже приступил к своей части представления, а Реджи печально натянула рукава до самых пальцев и спрятала лицо за волосами. Уж, не суккуба ли ублажает в этот момент наш друг? Кажется, остальные подумали так же и не стали задавать лишних вопросов.
Вместо этого, ждали рассказ о вчерашней вылазке нашего принца. Мы рассчитывали услышать о жуткой академии с пыточными камерами и заключёнными там студентами, ставшими кормом для суккуба. Но…
– Что значит, всё осталось без изменений? – Ориэт озвучила повисший в воздухе вопрос.
– То и значит. На стендах вывешено расписание дня, который предшествовал фестивалю. У вас сегодня должны состояться пары. Студенты спят в общежитии, преподаватели проверяют ваши тетрадки.
– И чего суккуб добивается этим? – нахмурилась Реджи.
– Полагаю, что связь душ с реальным миром так просто не оборвать, даже обладая силой Ани. Суккубу эту связь нужно заметно ослабить, а самый действенный способ – убедить всех, что этот мир реален, – высказала догадку Ори.
– Я тоже склоняюсь к этой мысли. Молодец, староста, – похвалил Алекс, и моя одногруппница самодовольно улыбнулась. Отличники всегда отличники.
– То есть, суккуб планирует проиграть ещё раз день фестиваля? А что произойдёт, если нас не будет на своих местах? – поинтересовалась Ориэт.
– И снова отличный вопрос! Пять очков Грифиндору, – с серьёзным видом воскликнул наш командир, а я не выдержала и прыснула от смеха. – Мы с вами сегодня идём на пары и ведём себя максимально естественно, словно ничего не случилось.
– Ага, ничего не случилось. То твоему лицу так не скажешь, – с набитым ртом пробормотал Фиррай. Парень отыскал в шкафах печенье и, громко чавкая, запихивал в себя уже четвёртое.
– Напоролся на сук в лесу, – невинно ответил Алекс, приглаживая глазную повязку.– Ты, кстати, в курсе, что есть в кошмарах нельзя. Можно, не проснуться!
Фирс схватился за горло и зашёлся кашлем.
– Шутка. Ну что, есть вопросы, отряд?
Мари подняла руку.
– Можно, я дома останусь? А? У меня живот разболелся…
– Отличная попытка, но нет. Ты идёшь на свои пары.
– Хорошо вам говорить, вы все учитесь вместе, а мне сидеть одной среди зомби-студентов и молиться, чтобы меня не раскусили, – ныла девушка.
– Будь сильной, Мари. Ради Гидеона, – пафосно напутствовал Алекс. – Собирайтесь, пока не опоздали.
– А мы не будем выглядеть подозрительно? Такая толпа и идёт от вашего коттеджа, – Чэнгер опасливо посмотрел на улицу, где всё ещё было темно.
– Я вам уже подал прекрасный пример, как незаметно пробраться в академию, а заодно и в свои комнаты, – парень скорчил смешную рожу и выпятил передние зубы.
Со всех сторон раздалось дружное «фу». Студенты представили, каково будет ползать по канализации замка, и я им не завидовала.
– Выходит, придётся расстаться с одеждой, а я так рассчитывала оставить себе это платьишко, – сокрушалась Мари, любовно разглаживая складки. Ори и Реджи тоже приуныли.
– Вернёмся домой и опустошите все шкафы, не думаю, что Аня захочет носить это, я прав? – Алекс вопросительно посмотрел на меня.
– Я бы с удовольствием влезла в свои старые джинсы и футболку.
– Ага, – весело улыбнулся неистинный. – Котики котируются?
Да почему он делает это? Почему вдруг стал хорошим, когда я для себя уже решила. Больше всего на свете хотела сбежать вместе с ребятами, а в итоге осталась наедине с Алексом и молчаливой душой Тео.
– Не переживай, я тоже скоро уйду. После той ночи я бросил тебя умирать, а спас тебя уже другой парень. Не знаю, явится ли он сегодня. В любом случае до встречи, Аня, и заранее извини за Фиррая, мне придётся снова наброситься на него в столовой и оскорбить твоих друзей.
– Понимаю. Буду ждать.
– Мне большего и не нужно. Отдохни, нас ждёт тяжёлый день.
Больше с Алексом мы не пересекались. Он закрылся в своей комнате, а я рухнула на смятую постель в своей. Хотелось забыться сном и дождаться Тео. Пусть разбудит меня поцелуем, и всё будет как прежде. Только загвоздка в том, что Теобальд уже рядом. Именно этот осколок его души спасал меня. Сейчас пришла моя очередь вытаскивать его из беды.
Ворочалась больше часа, но больше за сегодня не уснула. Выбралась в коридор и прислушалась. Мой не-жених уже ушёл, и я с облегчением спустилась на первый этаж, вместе с шиншиллой на плече. Готова ли я отыграть этот день по старому сценарию. Не попадусь ли я демону? Представляю, как страшно было Рэну идти в логово суккуба. Смелый и самоотверженный парень, нам всем нужно брать с него пример. Но я-то точно не герой, мне страшно.
Прижалась лбом к прохладному стеклу на кухне, пытаясь хоть немного остудить свои мысли. Что будет после того, как день закончится? Как нам спасти всех и самих себя. Алекс ничего не сказал. Надеюсь, он не придумал очередной жертвенный план.
На улице уже медленно светало, и тени расползались обратно к домам и высоким деревьям до наступления вечера. Под одним особенно высоким и раскидистым притаился темный силуэт. Чувствовала, что прямо сейчас он смотрит на меня, а я… Я рванула к двери и побежала к нему, наплевав на все сценарии.
Глава 22
Не успела сделать и двух шагов, как мой мотылёк исчез. Сбежал? И что это было? Добрела до дерева и не нашла ничего кроме вороха одежды. Подняла с земли рубашку и прижала к груди.
– И с каких это пор ты стал таким скромняшкой? – спросила безмолвную шиншиллу. – А раньше это ты за мной бегал, да ещё и полуголый.
Мне тоже пришлось измениться перед походом в академию. Приняла облик Яннары и отыскала среди разбросанных вещей вчерашнюю мантию. Ну-с. Удачи нам.
На пару теории трансформации пришла раньше, чем в прошлый раз и заняла нашу с Фирраем парту в ожидании Гидеона и остальных студентов.
– Салют, – поприветствовал меня напарник и распластался по столешнице. – Не выспался ни черта. Как-то не радует предстоящая стычка с Алексом. У меня шею заранее ломит.
– Нам бы эту пару пережить. Помнишь, как в прошлый раз зверствовал Гидеон?
– Такое не забудешь. Но самое сложное, было упросить Ори вести себя, как раньше. Она сильно упиралась. Теперь-то наша зубрилка знает ответы на все вопросы, а ей придётся тупить и делать ошибки.
Мысленно посочувствовала старосте. Вот уж действительно испытание не из простых.
Всё повторилось: измотанный Рэн, поникшая Реджи, раздражённый Гидеон.
На теории полёта рисовали уже знакомые крылья и с трудом давили зевки. Только у Фира работа не спорилась, он нервно тёр шею и поглядывал на часы над доской. Бедный.
Как по расписанию, в столовой появился Алекс и присоединился к нашему громкому обсуждению отношений Мари и Гидеона. Мой неистинный быстро сунул мне в карман бумажный квадратик, а затем едва заметно кивнул на оладьи, политые ореховым сиропом.
Потасовка вышла даже круче, чем в первый раз. Алекс кричал, как сильно любит меня и не позволит, даже волоску с моей головы упасть. После его недавних признаний не могла отделаться от ощущения, что всё это адресовано не Яннаре, а мне.
– В прошлый раз ты поцеловала меня, – напомнил парень, когда я вывела его в коридор подальше от погрома в столовой.
Встала на мысочки и коснулась уголков губ моего жениха поцелуем. Ничего такого, работаем по сценарию.
– До встречи, – он ласково улыбнулся на прощанье, но я-то знала, что скоро увижу его рядом с комнатой суккуба, и парню будет очень несладко.
Колокол оповестил о начале занятий, и я не успела прочитать послание Алекса. Пришлось отложить ненадолго.
Пара по безопасности тоже проходила слово в слово, но, как и в прошлый раз, сегодня я не досижу урок до конца и отпрошусь в медпункт.
– А это не может подождать? – нахмурился обжешник.
Чёрт слишком рано в этот раз ухожу с пары. Нарушила порядок. Надеюсь, эта мелочь ничего не испортит.
– Нет, профессор Шельмегор. Мне срочно нужна перевязка.
Слушая ворчание преподавателя, спешно покинула аудиторию и вытащила записку.
Всё хуже, чем я думал. Души убеждены в реальности происходящего. Мы должны расколоть иллюзию. Сделать что-то такое, что заставит их признать это сном. Тогда они проснутся. Есть идеи? Времени до полуночи мало, связи ослабевают.
Заставить признать мир сном? Задачка. Пока думала, как убедить целую академию, что всё вокруг нереально, а им нужно очнуться, чуть не опоздала на стычку Алекса и суккуба. Тяжёлый у него сегодня день.
– И вот ещё. Перестань ходить на кладбище. Выглядит подозрительно. Не послушаешься, и придётся сравнять её могилу с землёй.
Дверь в комнату громко захлопнулась за двойником, а мой неистинный поднялся на ноги, не скрывая злую усмешку на лице. Он отряхнулся и в этот раз направился в противоположную сторону, прямо ко мне.
– Она что-то подозревает, – сообщил Алекс. – Надо торопиться.
– Ты по этой причине нарушаешь сценарий?
– Несколько минут ничего не решит, напиться всегда успею, – отмахнулся парень и повёл меня в архив. – Придумала что-нибудь?
– Основная проблема заключается в Лете? Маре важно не допустить наступление осени, потому мы застряли в этом дне? Он последний…
– Типа того. Теобальд управляет только миром Вечного Лета. А суккуб управляет нашим блаженным Мотыльком.
– А что, если ударить, откуда суккуб не ждёт? – я задумчиво накрутила прядь на палец, вспоминая одну грустную песенку.
– Рассказывай!
– Алекс, насколько сильно я нравлюсь тебе?
– Что за вопросы? – парень подозрительно изучал меня.
– Нам не нужно будить всех, нужно разбудить одного, и я знаю способ, но я не справлюсь одна. Ты готов сделать всё, что я скажу?
Алекс
Если бы Аня задала этот же вопрос в другой обстановке, я бы непременно решил, что она флиртует со мной. Тем более вчера я фактически признался ей в любви. Увы, расшифровать всё это можно так: «как далеко ты готов зайти ради меня?». Эх, глаза ей оказалось недостаточно. Что ж посмотрим, чего хочет моя неистинная половинка.
– Ты знаешь песню?
Возможно, следовало съязвить. Сколько в разных мирах песен. Тысячи? Миллионы? Но отчего-то я сразу догадался, о какой именно песне спрашивает Аня. Виновато ли в этом наше ложное запечатление, или я просто чёртов экстрасенс, но я понял всё с первого раза, только на всякий случай переспросил, стараясь унять панику и дрожь в голосе:
– Какую песню?
Аня запела, поднимая в памяти старые строчки, от которых сжималось сердце и хотелось в голос закричать ей: ОСТАНОВИСЬ. ХВАТИТ МУЧИТЬ МЕНЯ. Но как парализованный, я зачарованно слушал и чувствовал, как к моим ногам падают ядовитые иглы, терзавшие сердце всё это время.
Мы не встретимся с тобой
В мире этом, в мире том.
Смерть костлявою рукой
Наградила вечным сном.
Я уснул, ты ожила.
Я очнулся, дремлешь ты.
В волосах моих зола,
В волосах твоих цветы.
Это моя песня. Она про меня. Мою Яннару забрала смерть, и мы никогда не найдём друг друга, потому что она была девушкой с чистой душой, а я отвратительное чудовище, наворотившее столько дерьма в жизни, что не отмыться. Прислуживание суккубу лишь малая часть моих прегрешений. Яне удалось найти во мне хоть что-то хорошее и вытащить наружу. Пусть благодаря запечатлению, но я поверил, что смогу стать лучше. А потом она умерла. Что я должен был делать?! У неё не было родни, и организация похорон легла на мои плечи. Всё, как в тумане. Я даже не помню, какие цветы выбрал для украшения её волос. Помню, что там были цветы, а у меня появилась седина, затерявшаяся среди светлых прядей.
Это моя песня! Именно поэтому мне так сложно не заплакать сейчас, когда я слышу, когда её поёшь ты, Аня. Девушка, в которую я влюбился вопреки. Сначала мне было даже жаль тебя. Никчёмное существо, прозябающее за прилавком магазинчика для питомцев, живущее в одиночку в съёмной квартире. Я полагал, что твоя жизнь не стоит ничего, и я вправе забрать её и подарить той, кому она нужнее. Но столкнувшись с твоей непосредственностью, с попытками бороться, с отражением фейерверка в глазах. Я сломался и впервые захотел стать лучше не ради кого-то, а ради себя. Ты вряд ли будешь моей, так что всё по-честному, я делаю это не для того, чтобы впечатлить тебя.
И всё же… Почему ты спела это?!
– Я долго думала. Цветы в волосах… Возможно, здесь имеется в виду обряд погребения. Прости за вопрос, просто ты наверняка знаешь…
– Да. Именно так.
Боги, как легко говорить об этом сейчас. Мне не больно. Уже не больно.
– Отлично. Отлично…
Бормочет что-то себе под нос и меряет коридор шагами, а у меня появляется неприятное предчувствие.
– Помоги мне умереть?
– Что?
ЧТО?!
– Алекс, так надо. Если я важна тебе, ты сделаешь, что я прошу. Я должна умереть, тогда Тео очнётся и спасёт этот мир.
– Ты это из-за глупой песни решила?
Она ещё большая идиотка, чем я. А ведь я тоже думал, что если умру, то Яннара вернётся. Именно тогда суккуб и нашла меня. Посмеялась над наивностью и приняла облик любимой. Я омерзителен, я повёлся на обман и иллюзию.
– Она не глупая. Пепел, цветы. Она о нас с Тео. Ты должен помочь.
Сколько отчаяния в голосе. Как знакомо. В такие моменты это у неё можно просить всё что угодно в обмен на ответную услугу. И я попрошу. Потому что я неположительный герой. Потому что я это я.
– Хорошо. Но ты должна понимать. Что ни ты, ни я, ни Тео умереть не можем. Суккуб не позволит. Ей мы нужны живыми. Значит, надо придумать иной способ. У меня есть кое-что на уме…
– Но?
– Поклянись, что исполнишь мою просьбу.
Жестокий я человек. Но по-другому не могу. Мне хочется хоть немного уравнять шансы.
– Что ты хочешь? – с готовностью спрашивает отважный котёнок.
– Когда всё закончится, ты оборвёшь связь с Теобальдом. Уничтожишь ваше запечатление.
На лице страх и растерянность. Она инстинктивно хватается за грудь, откуда тянется тонкая золотая нить. Секунда на раздумья, и жертвенная Аня выдыхает:
– Клянусь, что оборву эту нить.
– Отлично. Тогда возвращаемся к нашим делам. Ты иди в архив, а я… У меня тоже есть планы.
Отпускаю её. Интересно, придёт ли Тео по старому сценарию? Он, как и мы играет не по здешним правилам. На всякий случай вместо кладбища повернул к оврагу. Хорошо, что вчера у меня хватило мозгов спрятать наши мантии, а то было бы странно, если марионетка суккуба нашла их сегодня.
Что ж пару он ведёт исправно. Хотя и без огонька. Видимо, его фирменный юморок остался в шиншилле, да и наш мини-отряд тоже заметно нервничает.
Достал из внутреннего кармана фляжку. Гулять так гулять. Покосился на горлышко, и догадка тут же накрыла меня. Яд! Можно отравить Аню чем-то имитирующим смерть. Это не противоречит пророчеству в песне. Главное, найти нужный состав… Кто в нашем отряде мозг?
– Господин Растл!
И как я раньше не замечал заторможенности во всём что делает Теобальд? Чуть замедленные движения, блуждающий взгляд. Действительно, такое ощущение, что он не здесь. Зато студенты суетливо зашевелились, особенно наши ребята под прикрытием. Ещё бы! Такого запланировано не было. Я должен в этот миг напиваться до зелёных чертей, дебоширить и ждать Шельмегора.
– Господин Растл! – пришлось повторять уже громче. Словно не веря, что я обращаюсь к нему, Тео показал на себя пальцем и вопросительно посмотрел на меня.
– А?
Вот чудной. И что Аня в нём нашла?
– Могу я позаимствовать у вас адептку Ориет?
Чэнгер напрягся так, что в воздухе заискрило. Спокойно дядя, солдат ребёнка не обидит.
– А вы уже пришли в себя? Как-то боязно отправлять с вами кого-то из студентов после, ну вы понимаете. Чэнгер сходи вместе с Ори, узнаете, что нужно нашему важному гостю Академии, и вернётесь.
Издевается скотина? Спокойно-спокойно. Сам виноват, что сорвался на южанине.
– Какого демона происходит? – шипел Чэн и испуганно оглядывался по сторонам. – Нас же схватят!
– Успокойся ты. Хуже, чем на паре у Гидеона, больше ничего не случится, – злилась девушка.
Да уж. Бедняжке пришлось второй раз пережить неуд.
– Ори, мне нужен яд, имитирующий смерть. Сможешь сделать, ты умная, вроде?
– Вроде?
– Ну, так?
– А вам когда надо? Такие вещи не делаются за несколько часов, даже если есть ингредиенты. Некоторые реакции длятся больше недели. Вам для чего?
Объяснил без имён, что нужно погрузить человека в беспробудный сон, а староста задумалась и уже через мгновение радостно щёлкнула пальцами в воздухе.
– Это гениально!
– Что гениально? Говори уже, – вот же раздражающая девчонка, мы время тратим.
– Вы можете внушить смерть. Принесите любую мерзко пахнущую микстуру и заставьте человека поверить, что, выпив это, он уже не проснётся. Идеальное проклятье. Странно, что вы сами не догадались. А кого нужно отравить-то?
Оставил вопрос без ответа.
Шикарно. Теперь я сам должен убить любимую женщину. Только в этот раз я не хочу этого делать. Где там моя волшебная фляжка? Пора спасать мир…
Отсчитываю минуты, а ленивая стрелка на башенных часах никак не хочет двигаться быстрее. Когда я полностью осознал свои чувства, каждое мгновение, проведённое вдали от Ани, отдаёт ноющей болью в груди. Это не та боль, что я испытал, когда потерял Яннару. То было безысходностью, наполненной отчаянием. Но сейчас мне сладко, пусть эта сладость невыносимо горчит.
– Я плохой человек, Яна? – царапаю когтями её имя на надгробии. Перед глазами немного плывёт, и буквы получаются кривыми и некрасивыми.
– Молчишь…
Прижался лбом к прохладному камню. Как же всё сложно в этой жизни. Или, наоборот, слишком просто. Так просто, что и поверить страшно.
– Прости мне.
– Ей, ты что творишь?!
А вот и Боррисад. Хватает меня за ворот и трясёт, пытаясь привести в чувство. Бесполезно. Кажется, меня наконец накрыло. В пьяном бреду рассказываю правду о суккубе и попытке воскресить Яннару. Несколько раз меня стошнило в траву, а ещё я разревелся. Ну хоть не обделался. Какой во мне актёр умирает. Или всё это со мной взаправду? Если так, то надо срочно просыпаться! Я не готов навечно застрять в этой временной петле и напиваться на кладбище каждый день.
– Профсор Шельмррррр, – ну и имечко у него! Хрен выговоришь.
– Что тебе?
– Это ведь останется между нами? Вы не расскажете Освальду. Он тоже, – я покрутил у виска и красноречиво присвистнул. Боги, вмажь мне, Боррисад, я мерзок и жалок.
– Между нами.
А вот интересно. Если мы движемся по старому сценарию, и меня опять ждёт наказание от суккуба, что она сделает со мной в этот раз? Второй глаз выколет? Или руку отрубит? Ржал себе под нос, пока безопасник тащил меня в свой кабинет.
Момент истины. Пришёл ли Теобальд? Боррисад толкнул дверь, и моё сердце сжалось от боли за Аню. Она грустно гладила шиншиллу и смотрела перед собой невидящим взглядом. Ждала его. По глазам вижу, как ей плохо, но мы должны доиграть спектакль до конца.
Я признаюсь в своих прегрешениях и обещаю помочь победить суккуба. Шельмегор верит нам, желает удачи и отпускает.
Как последняя мразь радуюсь, что в этот раз буду лично сопровождать Аню на фестиваль.
– Пойдём домой? – беру её за руку. Аня не вздрагивает и не отдёргивается. Награждает меня лишь невнятным кивком и послушно следует до коттеджа.
Лучше бы злилась, ненавидела, вырывалась, но не так!
– Тео не виноват, – и на кой чёрт я заступаюсь за него?!
– Знаю. Просто я думала, что у него получится преодолеть всё это… Забудь. Что там с эликсиром?
Достаю фляжку из внутреннего кармана и отвинчиваю крышку. Самая дешёвая бормотуха, всего глоток остался, но его хватит, милая.
Аня принюхивается, а затем морщит носик.
– Что это?
– Пришлось отпрашивать Ори с пары. Она девочка умная, быстро намешала нужный состав. Это погрузит тебя в беспробудный сон, Аня. Ты уверена, что хочешь этого?
Она неглупая и раскусила бы мою ложь. Но я подкрепил свою дурацкую историю внушением. В глазах любимой надежда и страх, когда она берёт фляжку. Горлышка касались только мои губы, а потом коснёшься ты, и это убьёт тебя. Тебя убьёт мой поцелуй…
– Когда ты планируешь выпить яд? – спрашиваю, мечтая, что моя магия не подействует, что ты передумаешь, Аня.
– На фестивале, когда увижу Тео. Ты должен будешь вернуть ему тень души, когда он проснётся.
– Как скажешь.
Долгие и безрадостные сборы. Достаю из шкафа алую мантию и медленно облачаюсь, оттягивая минуты, но в этот раз время несётся стремглав, даже не думая о пощаде. Нарушаю привычный порядок. Если Тео не пришёл в кабинет, то и на кладбище его нет. Этим вечером Аня моя.
– Алекс, – она зовёт меня, стыдливо прикрывая голые плечи. – Помоги, ничего не выходит. Я не привыкла такое носить.
Осторожно, насколько это возможно, затягиваю завязки, поправляю складки платья, лишь бы не коснуться обнажённой кожи, лишь бы не потревожить тебя.
Конечно, ты не привыкла к такому. Котики котируются. Вот ты какая на самом деле, а не размалёванная ряженая кукла.
– Постой. К чёрту это платье, – опускаю руки.
Зачем нужен дар, если я не могу заставить тебя улыбнуться? Достаю из шкафа рубашку и штаны, протягиваю Ане, следя за меняющимся выражением лица. Прямо сейчас она видит ту самую футболку с джинсами, и уголки её губ трогает искренняя улыбка. А я? Я тоже счастлив.
– Спасибо.
Такое простое слово, а от него мне так хорошо.
– Пожалуйста. Я внизу подожду.
Трусливо сбегаю, хотя чувствую, что Ане хочется сказать ещё что-то. Но я больше ничего не желаю слышать, не хочу испортить момент. Она не собирается говорить со мной о любви, скорее всего, это будет что-то утешительное из-за терзающего её чувства вины, она винит себя за мою влюблённость. Ей горько и совестно от моих чувств, а мне не нужна эта неловкость и жалость.
Жду её и стараюсь ни о чём не думать. Этой мой вечер, и сегодня Аня моя. Мне нужно то наше потерянное свидание с котиками и джинсами, и сегодня я сделаю всё правильно. Возможно, впервые в своей жизни.
*.*.*
Рано или поздно всё хорошее подходит к концу. В пакете со сладостями остаётся последняя конфета, кабина колеса обозрения довершает оборот. Вечер превращается в ночь, и руки расцепляются.
Это был самый лучший фестиваль в моей жизни. Пусть на языке я чувствовал горечь расставания, но это было несопоставимо с радостью от близости моей чужой девушки. Играла она или нет, когда улыбалась во время танца, я не хочу знать. Хочу верить. Сладости на палочке и никаких орехов, вместо них кленовый сироп, от которого горчит ещё сильнее, а затем снова музыка и танцы. Где-то в толпе мелькают бледные лица наших взволнованных ребят. Реджи, Рэн, Мари, Чэнгер, Ориэт, Фиррай. Вы знаете, что делать.
– Пора, – будит меня Анин голос, и я пытаюсь нащупать в воздухе её руку. Но внезапно она сама хватает меня и сплетает наши пальцы.
Только ничего не говори. Не жалей меня, не прощайся, или я сорвусь и не доиграю до конца. Я поселю нас во временной петле и буду повторять этот день бесконечно, пока ты не влюбишься в меня.
Суккуб и мотылёк уже на сцене. Демон с вожделением оглядывает своих пленников. Громко называет имена пяти студентов, среди которых оказывается дрожащий от ужаса Чэнгер.
– Не бойтесь. Подойдите ближе, – на кончиках её пальцев мерцают когти.
Вот оно что! Решила постепенно обрубать связи с реальным миром. Умно.
– Алекс, помоги. Я не могу сама.
Руки не слушаются Аню, и она никак не может выпить яд. За что мне это?!
– Ты справишься, – внушаю ей уверенности, но я сам на грани. Слова даются мне с трудом и болью. – Мы разбудим тебя, Аня. Как в сказке. Поцелуй любви все дела. Пей, не бойся.
И она пьёт. Отпускает мою руку и падает замертво. Я убил её ради тебя, Тео. Только попробуй не спаси Аню.
Тео
Боль лучами расходится от сердца по всему телу. Мне трудно дышать от налившегося отчаяния и чувства вины. Открываю глаза и вижу перед собой человека, в чьём взгляде застыли те же чувства. Это он принёс в мою жизнь боль. Прямо сейчас прижимает ладонь к моей груди, словно пытается затолкать в меня страдания целого мира.
– Наслаждайся, Тео. Теперь это снова твоё, – безумная ухмылка на обезображенном лице.
Вместе с его голосом врываются нечеловеческие вопли.
– Что ты наделал? – кричит девушка. – Убейте его! Убейте!!! Он уничтожил наше лето!
Вижу, как толпа рвётся на сцену, а их сдерживает жалкая горстка студентов. Один несёт на руках бездыханную девушку и силой мысли поднимает огненную стену, пытаясь остановить обезумевших людей. Огромный бугай играючи расшвыривает приближавшихся к нам. Спутница верзилы сорвала канат, удерживавший занавес, взяла его в зубы, а другой конец бросила хрупкой девчушке. Та последовала её примеру, и через мгновение они обе превратились в тягловых лошадей, натянули верёвку и потащили толпу прочь.
– Идиоты. Вы же маги. Перевёртыши. Сделайте что-нибудь!!! – истошно орала девушка.
– Видимо, дара твоего убеждения хватило только на перепих с безотказными студентами, – хохотал светловолосый парень. – Без обид, Рэн!
– Какие обиды? – улыбался тот, кого назвали Рэном. – Мы те, с кем мы спим. Да, Реджи?
– Фу, какая мерзость, тебя могут не так понять, братик. Мы же чертовски похожи. Что люди подумают! – поморщилась его близнец.
Парень быстро замахал руками.
– Я не это имел в виду. Милая суккуб забывает, что забирает жизненную силу своей жертвы вместе с её даром. А мы с Реджи особенные.
– Мы эмпаты. Дурацкий дар, испытывать чувства других людей. Приходится много пропускать через себя.
– Потребовались годы, чтобы мы могли контролировать это. Но мы были не одни, а ты…
–… тебя все ненавидят.
– Почувствуй нашу боль и отчаяние!
Суккуб продолжала кричать, плакать и звать меня на помощь. Вместо страсти и любви, на неё обрушилось совершенно другое.
– Тео, не стой столбом. Вытаскивай нас из этого мира, а? Пока она не очухалась и опять не взяла тебя за причиндалы. – Блондин положил мне руку на плечо.
Тело знало лучше разума, что делать. Открыл в воздухе ворота, за которым оказалась такая же сцена.
– В сторону, – он оттащил меня подальше. – Мари, Ори отпускайте!
Толпа, почувствовав свободу, рванула в открывшийся разлом, а демон, лёжа на досках, продолжала рыдать, нашёптывая проклятья.
– Как приятно быть героем, правда, Тибо?
Поморщился.
– Не называй меня так!
– О, а ты почти не изменился. Только… Выглядишь как старик. В волосах твоих зола, – грустно пропел мой спаситель. – Эй, Чэнгер, подбери это хнычущее чучело, с собой её возьмём, Фиррай, спали тут всё к чертям. Летом должно быть жарко.
– Так точно, командир!
Сколько же я спал в итоге? Кажется, всю жизнь. Мысли грохочут в моей голова раскатами грома, а в груди творится полнейшее сумасшествие. Я не один. Я влюблён. Нет, не так. Я люблю. Каждая грань меня по-своему дорожит лежащей без движения девушкой, которую смуглый южанин осторожно опустил на траву. Кто она? Кто я? Так много вопросов. Я спрошу её, когда она проснётся.
– Стой! – светловолосый парень схватил меня за руку, не давая приблизиться. Разве, не он усердно внушал мне, что разбудить любимую можно лишь поцелуем.– Что-то не так?
– На вас всё ещё проклятье. Вам нельзя целоваться, Тибо. Если Аня проснётся, то умрёшь ты. Я не верил в эту чушь до сегодняшнего дня, но…
– Если это единственное, что может спасти её, я готов.
– Ну да. Жертвенный ты наш. А мне придётся стать её верным псом и искать способ разбудить тебя, чтобы решить наконец кое-что важное? Нет уж. Поступаем по уму. На счёт три каждый рвёт связь с ней.
Этот странный парень отрастил мерцающие когти и без раздумий обрубил тусклые нити, связывавшие его с Аней. Он с удовольствием прикрыл единственный глаз и вдохнул полной грудью, как если бы вышел на свободу после долгих лет заточения. Потом он посмотрел на девушку ещё раз и тихо проговорил:
