Дарья Михайловна Сорокина
Не смей меня целовать
– Не совсем. Не люблю.
– Хорошо. Я тебя понял, – Алекс загадочно подмигнул и вызвал официанта.
Не разобрала ни единого слова из их разговора, просто крутила в руках солонку. Хрусталь? Ужас. Даже солонки здесь – произведение искусства. Я тут явно не котируюсь… Как же хочется сбежать.
– Я в туалет, – прервала заумное общение двух мужчин и обсуждение соусов для главного блюда.
Официант отвлёкся и попытался объяснить дорогу. Ничего не запомнила, сразу же заблудилась, чуть не угодила на кухню, едва не снесла какой-то стеллаж, и отдавила ногу почтенной даме с причёской высотой с Останкинсую телебашню. Когда же наконец добралась до кабинок, то с трудом представляла, как вернуться обратно к столику.
– Дурдом! – плеснула себе в лицо холодной водой, склонившись над раковиной. Даже краны тут, как в музее.
– Свидание мечты? – насмешливо раздалось за спиной, и я услышала звук закрывающейся щеколды.
Щека неистово зачесалась.
Обернулась и чуть сознание не потеряла. Мой извращенец с Шорохом на плече!
Взъерошенные чёрные волосы, тёмные глаза, кожаная куртка на голое тело и гаденькая ухмылочка. Клянусь, так же скалилась та самая псина.
– Ты кто такой, и почему у тебя моя шиншилла?
– Твоя? – брови незнакомца вопросительно изогнулись. – Слышишь, Шорох, она говорит ты её питомец.
Зверёк что-то пискнул лохматому на ухо, и тот рассмеялся, словно ему только что анекдот рассказали.
– Ты конакион из клиники украл?
Боковым зрением изучала помещение, ища открытое окно или запасную дверь. Ничего нет. Я в ловушке!
Лыбится.
– Понятия не имею о чём ты.
– Врёшь. Как ты домой ко мне попал?
– А не много ли вопросов?
Решила обойти незнакомца, но он привалился к двери и не пускал меня. И почему никому не приспичило в туалет до сих пор?! Скорее бы Алекс хватился меня. Но если они с официантом так же долго обсуждают каждое блюдо, сидеть мне тут до утра.
– Отойди!
– Не-а.
– Что тебе нужно?
– Ты.
На меня слово ведро с раскалённым углём высыпали. Бросило в жар от такого признания, а затем в дверь вдруг постучали и недовольно поинтересовались:
– Вы там долго?!
– Сейчас-сейчас, – сладко пропел черноглазый, а затем угрожающе добавил, поигрывая на свету шприцом с бесцветной жидкостью: – Без глупостей, киска, из вашего холодильника не только конакион пропал.
Нервно сглотнула, гадая, чем мне угрожает лохматый, а он быстро притянул меня к себе за талию.
– Улыбайся. У тебя же свидание. Ты не рада?
– Свидание не с тобой.
– Ага, но у тебя всё равно не самая счастливая мордашка, – издевался извращенец и отщёлкнул дверь.
«Останкинская башня» пританцовывала снаружи и чуть не забыла зачем пришла при виде моего похитителя.
– Приятного вечера, – пожелал ей черноглазый мерзавец с шиншиллой, и повёл меня в противоположную от зала сторону.
– Я закричу. Меня успеют спасти.
– От кого?
– От тебя.
– А что я по-твоему делаю сейчас? – поинтересовался извращенец, подталкивая меня в спину.
– Угрожаешь и собираешься похитить.
– А может, я хороший парень, не думала? Как твоя щека поживает?
– Скотина, – прошипела сквозь зубы. – Ты меня заразил?
– Клянусь, это не я. Это всё Шорох. Сам от него чихаю. Маленький аллергенный комок меха.
– Или твой язык!
– Хочешь проверим?
Мой лопатки коснулись стены, а лохматый навис сверху. Только сейчас увидела, что с другой стороны коридора идёт кто-то из сотрудников и старательно не смотрит в нашу сторону.
– Закричу. Препарат не успеет подействовать.
– Тогда я глотку перегрызу лишним свидетелям, их смерть будет на твоей совести, кошечка.
Не шутит. Реально не шутит. Психопат.
Горячая рука заползла мне под майку, заставив задрожать всем телом. И почему этот официант охрану не вызовет? Или богатеньким посетителям Гранд Левуарэ разрешаются любые непотребства?
С отчаянием смотрела на удаляющуюся спину в белой униформе. Уходит. Чёрт, он уходит, а пальцы извращенца продолжают вырисовать горячие узоры у меня на коже.
– На помо…
Мой крик потонул в грубом поцелуе. Вернее, он не был грубым, я вообще ничего не почувствовала. Лицо лохматого приблизилось, губы коснулись моих, а затем вспышка, и весь мир резко увеличился в сотню раз, я же вдруг оказалась на гигантских ладонях похитителя. У меня перед носом подрагивали длинные вибриссы, которых касался слишком отчётливый аромат обнажённого мужского тела и отдалённые запахи с кухни. Внезапно обострившееся обоняние, заставило пошатнуться. Но четыре лапы оказались весьма устойчивыми, и я не упала. Подняла голову вверх. В чёрных глазах незнакомца отражалась маленькая, перепуганная до смерти серая мышь!..
Мир мгновенно превратился в размытый яркий водоворот. Мой похититель накрыл меня второй рукой, чтобы не сбежала, и всё что мне оставалось – смотреть по сторонам сквозь щёлку между пальцев. Стены «Гранд Левуарэ» быстро сменились тёмными улицами и вывесками магазинов. Знакомый мир вдруг стал чужим, гигантским и враждебным, как оставленный позади ресторан для богачей. Что я теперь? Могла бы заплакать, давно бы уже заливалась слезами. Но у меня даже сил удивляться случившему нет. Новое крохотное тельце и так трясётся от холода и страха, а другим переживаниям в нём просто нет места. Прижалась к тёплой ладони незнакомца, чтобы унять дрожь. Мои новые уши улавливали пульс под кожей, мерное биение сердце. Пах этот парень тоже приятно и знакомо. Даже не сомневаюсь, что он был той чёрной собакой. Вопросы потом… Согреться, мне нужно согреться.
Глава 3
Тео
Переход прошёл безболезненного для меня и Шороха. Он лишь вцепился мне в волосы покрепче, и мы шагнули из этого шумного города в тишину ночи. Девчонка в моих руках не шевелилась. Ещё бы! Я сам охренел от случившегося. Простое задание: найти её, перетащить через границу и пристроить в академию. Так же в письме было? А теперь она мышь… Мышь! Ладно, разберёмся.
Найти Аню Кошкину оказалось несложно. Она магией фонила так, что свечение видно за несколько километров, но всё равно нужно было проверить, та эта девчонка или нет. И тут в игру вступил Шорох. Пританцовывал перед ней в зоомагазине, хвостом вилял. Но Кошкина в сторону экзота даже не смотрела. Денег у неё не было на шиншиллу. Зато на уличных поглядывала так, словно всех готова забрать к себе домой. Корм им покупала, таскала из клиники лекарства. Мило, надо запомнить.
А придурка Шороха купила парочка богачей.
– Всё под контролем, – сказал тогда аферист. – Немного внушения, и я подберусь к нашему объекту.
И ведь реально подобрался. Шиншиллячий гамбит, мать его!
– Слыыыыыышь, – протянул напарник.
– Хватит на ухо свистеть! – вот что у него за идиотская привычка морду мне свою в ушную раковину пихать? А ещё бесит, что он не может сразу мысль сформулировать. «Слышь прикинь, ща чё те скажу». Так говори, блин. Нафига эти предисловия?
– Ты чего нервный такой? – обиделся Шорох.
– Сам догадаешься, или тебе объяснить? Прикииииинь, а наш объект превратился в мышь.
– Ну и? Стресс у неё. Можно, подумать ты по первости бесконтрольно не трансформировался, – всё ещё дуется.
– Да, но такие обороты не длятся больше нескольких секунд, а она уже час не меняется. Понимаешь, к чему я клоню?
Понимает. Вот он живой пример необратимого изменения. Первая в мире магическая шиншилла и мой лучший друг. Не мог в дракона превратиться, или в лошадь? Хотя я бы его тогда точно не прокормил. Он и в этом теле жрёт, как не в себя.
– Ладно, извини, Шор.
– Пфррр! – Опять в ухо, меховая скотина. Молчу. – Извинения приняты.
– Так что ты там сказать хотел. – Ничего. – Окей, – отвечаю самым равнодушным голосом. Работает безотказно. Всё равно расскажет,
– Короче… Я тут заметил, ты не поверишь…
Опять началось. Терпеть. Терпеть. Он с детства такой. Пропускаю ещё несколько вводных предложений.
– …не внушал я ничего тому парню. Алексу.
– И?
– Он реально на нашу девочку запал. Сам ей позвонил, меня подарил. Я даже не напрягался. Бывает же такое!
А вот это мне уже не понравилось. Не верю я в такие совпадения. Да и блондин тот явно мутный, а мы его толком и не проверили. Хотя, какая теперь разница? Через день будем в академии, граница уже позади. Только есть одна проблема, и она не шевелится. Не померла же?
Остановился. Раскрыл ладони, осторожно погладил пальцем серую шёрстку. Тёплая, или это я нагрел?
– Да, живая она. Истощение. Переход и нам с тобой тяжело совершать, а она мышь.
Сел на траву и принялся разглядывать объект. Восстанавливал всё, что предшествовало превращению. Ане было очень некомфортно в том ресторане. Котики котируются. Улыбнулся. Смешная и добрая. Я бы точно в такое место её не привёл, видно же, что это всё не её. Вот она неосознанно и выбрала образ мышки. Себя посчитала серой, невзрачной и неподходящей тому миру богатеньких пижонов. А тут я ещё. Но что оставалось делать? Она орать собиралась. Надо было ладонью ей рот зажать. Идиот. А лучше дождаться, что Алекс отвезёт её домой, а там уже забрать. Но я не хотел ждать, представил, как у них может серьёзное что произойти, и внутри всё перевернулось. Мне же плевать? Или нет? Месяц! Я почти целый месяц за ней наблюдаю. Это слишком долго. Мысли неправильные в голову лезут. Очень неправильные. Она всего лишь объект.
– Слууууууушай, я тут чё подумал.
Паузу выждал, ждёт, что я задам наводящий вопрос.
– Ну.
– Ты её поцеловал, и она превратилась. А что если это в обратную сторону тоже работает?
Он не шутит. С надеждой пританцовывает у меня на плече. Ведь если получится, то для него тоже есть надежда.
– Предлагаешь поцеловать мышь?
– Не мышь, а девушку в теле мыши, или брезгуешь? – ехидничал Шорох.
– Нет.
Страшно стало, что не выйдет, когда я уже немного понадеялся. Не хочется стать свидетелем ещё одной сломанной жизни.
– Тогда целуй её.
– Сейчас, – дурдом какой-то.
– Целуй, целуй, целуй, – скандировал Шорох.
– Ты тогда заткнёшься?
– Нет, ты же меня знаешь. Давай уже.
Поднёс её к губам. Думал о том, какая Аня милая и добрая, вспоминал, как меня втащила в приёмную клиники, осматривала, помочь хотела. Чёрные блестящие глазки распахнулись в последний момент, перед нашим поцелуем, а затем мои ноги резко подкосились. Сработало. Она обнимала меня за шею и не касалась ногами земли. Я от неожиданности потерял равновесие и опрокинулся на рюкзак. Не побить бы ампулы с конакионом, и девчонку не задавить. Шорох вовремя спрыгнул с плеча и укатился в кусты.
– ТЫ?!
Красная от злости. Волосы спутанные, а в глазах плещется ярость. А ещё на ней ни грамма одежды, всё осталась в ресторане. Я слишком торопился, чтобы думать о такой мелочи, тем более, зачем мышке одежда?
– Привет, – единственное, на что хватает мозгов в этой ситуации.
Аня
«Привет»? Он издевается? Точно издевается!
Тело ныло так, словно мне все кости переломали, а голова плавилась от злости. Этот черноглазый монстр разрушил мою жизнь. Меня уволили с работы, утащили с первого за долгое время свидания с нормальным парнем! Я была мышью. Мышью, которую можно раздавить, чуть сильнее сжав ладонь. А ещё я без одежды, и он без одежды! Почти. На нём-то хотя бы джинсы.
Выбросила в сторону извращенца скрюченные пальцы. Раздеру ему морду, а потом выпотрошу его рельефный живот.
Всего секунда, и на моих кистях сомкнулись тёплые и крепкие ладони. Вторая – я лежу на лопатках с заведёнными за голову руками, а голую кожу спины царапают мелкие камешки. Глаза начинает щипать, но уже от слёз. Как же мне больно, унизительно, страшно.
– Тео, тебе помочь? – раздался писклявый голосок кого-то невидимого.
Тео… Вот как зовут, мерзавца, который меня сейчас или убьёт, или изнасилует.
– Справлюсь, Шор, будь другом отвернись или свали ненадолго, пока я нашей девочке урок вежливости не преподам.
– Ну, ладно… – неохотно ответил собеседник, а я мысленно умоляла его не оставлять меня наедине со зверюгой, которая мои ноги своими коленями сжала. Это же хорошо? При изнасиловании их раздвигают, по логике? А если он не насиловать собрался, тогда… убьёт?!
– Готов покорно выслушать все твои претензии, Аня. – Наклонил своё лицо предельно близко к моему. Поцеловать его, может? Превращусь в мышь и сбегу. А дальше что? Насколько я поняла из их болтовни, снять проклятье вновь может только другой поцелуй. И кто в своём уме будет целовать серую мышь? Вместо претензий лишь простонала. Ах, точно!
– Ты подставил меня на работе!
Фыркает, ухмылочку на лицо натягивает.
– Так нравилось быть девочкой в кепочке и передничке на побегушках? С твоим потенциалом находиться в должности принеси-подай – себя не уважать. Претензия отклонена, я помог тебе честь сохранить.
Слишком близко его глаза и губы, вжалась затылком в землю, пытаясь выиграть хоть пару миллиметров. Горячий какой, словно лихорадит его. Болеет чем?
– Честь? То, что я лежу без одежды под тобой, это тоже часть твоего плана по улучшению моей жизни?
– За это извини. Неожиданные последствия, но я предупреждал вести себя без глупостей.
– Как это по-мужски. «Извини, но ты сама виновата».
– Что? – на его морде появилось лёгкое недоумение. – Я нормально извинился. Как это по-женски, цепляться к словам.
– Хорошо. Как насчёт сорванного свидания. Алекс подумает, что я сбежала. Личную жизнь ты мне тоже сломал.
Опять хмыкает с каким-то гадким чувством превосходства.
– Сама-то себе веришь? Тебе понравилось в «Гранд Левуарэ»? Хочешь, верну прямо сейчас, думаю, твой красавчик уже успел выбрать для вас десерт и едва ли хватился своей серой мышки.
К горлу мгновенно подступил ком. Видит всё насквозь про работу, про этот дурацкий ресторан.
– Но предупредить всё-таки должен. Не гарантирую, что ты не превратишься в грызуна, когда твой белокурый принц тебя не поцелует.
– Что ты сделал со мной? – он обречённости в его голосе становится не по себе. Если эта черноглазая морда расстроена, дела мои точно плохи.
– Сам не понял, но если успокоишься и прекратишь бросаться на меня, мы попробуем разобраться. Вместе.
От слова «вместе» к щекам резко прилила кровь. Вместе… Замотала головой, пытаясь избавиться от внезапного и совершенно ненужного наваждения, а Тео всё не так понял.
– Это нет?
– Нет. То есть, да. Я согласна.
– Тогда, может, отпустишь меня? – попросили его губы, почти касаясь моих.
– В каком смысле?
Меня уже никто не держал. Одна моя ладонь лежала на твёрдой обжигающе горячей спине, а вторая ерошила лохматые волосы и пыталась притянут Тео ближе. Ещё миллиметр, и моя грудь коснётся его, а мы снова поцелуемся. Резко убрала руки, а черноглазая морда снова озарилась насмешливой улыбкой.
– Давно я так? – затаив дыхание спросила похитителя. Как это вышло?
– Почти сразу же. Это тоже последствия превращения. У оборотней проявляются неконтролируемые вспышки эмоций. Злость, депрессия, зашкаливающееся либидо. Простая химия, здесь нечего стесняться.
Колени Тео на всякий случай ещё сильнее сжали мои ноги. Ох. Так это он от меня защищался. Какая прелесть, если бы не одно «но»:
– Я тебя не хочу!
– Я так и понял. Аня.
Паузу перед именем выдержал, словно на вкус его попробовал. Что происходит? Почему меня совершенно не колышет, что вся моя реальность разлетелась на куски, а волнует только, как вытащить ножки из крепкого захвата и обнять ими полуголого Тео?
– Чем заглушить либидо?
Парень наклонился к моему уху и шёпотом, от которого тело напрочь отказалось слушаться, – ответил:
– Ничем. Аня.
Его ответ эхом пронёсся по моему взбудораженному сознанию. Хотелось возразить. Как это ничем? Есть ты, я. Сообразим, как вдвоём решить эту проблему? Из груди рвался наружу нервный смешок, а вот Тео было не до смеха. Серьёзный, как на госэкзамене. Что это за имя такое? Теодор? Наградили же родители.
– Аня, – вымучено, словно помрёт сейчас прямо на мне.
– Что? – Снова впилась ему в плечи. Красивые плечи, и он сам ничего. Причесать только, и совсем на человека похож станет.
– Надо проверить одну теорию. Потерпишь?
Потерпеть, что потерпеть?
Так и не смогла озвучить вопрос, как мои губы всего на миг опалило поцелуем. Не успела ничего понять, как мир снов завращался и запестрил яркими вспышками.
Толкнула Тео в грудь лбом и резко вскочила на четыре лапы. Четыре?
Пока изучала свои когти, царапающие землю, похититель возился с пряжкой на джинсах.
Запах! Рядом притаился крохотный зверёк. А меня мучил нестерпимый голод. Выследить, – пульсировало в мозгу.
– Тео, я чувствую, что она сожрать меня хочет, поторопись, а? Нахрена ты вообще её превратил опять, да ещё и в ЭТО?! Почему не мышка?
Пропустила всё самое интересное, парень успел освободиться от одежды. Слышала, как джинсы упали в траву, но меня больше интересовало биение крохотного сердечка. Есть там, правда, нечего – сплошной мех. Но меня обуревало дикое и бесконтрольное веселье. Поймать! Поиграться с добычей.
Рванула к кустам.
– Тео, сделай что-нибудь! Она не поддаётся внушению в этом теле.
Внезапный толчок в бок, и я опрокинулась в траву, извергая хрипы и фырканье. Повернулась к обидчику и замерла. Чёрная псина из клиники. Виновник всех моих бед во плоти. Только с небольшим отличием – на груди белая кривая линия.
С шиншиллой после разберусь, можно начать с собаки. Метнулась к Тео, но он одним лёгким движением сместился в сторону, а я проскользила вперёд, неуклюже тормозя задними лапами. Быстро развернулась и побежала обратно.
– Как ты её теперь превратишь в человека, умник? Она прикончит тебя сейчас!
Меня определённо начинает раздражать этот голосок. И как его Тео до сих пор не сожрал?
Снова моя атака потерпела неудачу. Пёс даже не выглядит запыхавшимся, а я вот порядком выбилась из сил. Пора сменить тактику и грызуна сначала поймать. Но извращенец разгадал мои планы и поспешил наперерез. В этот раз ему повезло меньше, зацепила его когтями. Аромат крови распалял, накатывал волнами безумия, топил здравый смысл.
– Ладно, довольно, – жёстко раздался человеческий голос.
Тео стоял в полный рост, совершенно без одежды, но я смотрела только на его беспомощно висящую вдоль тела руку. Это я сделала?
Замерла, осознавая случившееся.
– Видят боги не хочу тебя сейчас целовать, Аня, но придётся.
Парень бесстрашно подошёл ко мне и коснулся губами носа.
Снова лежу на траве. А наврал ведь. Либидо сошло на нет. Ничего я больше не хочу. Тем более этого придурка. Как же стыдно и плохо. Даже легче не стало, что обидчика покалечила.
– На, держи, – кинул мне в сторону свою куртку. – Одевайся, мы и так много времени потеряли. Шор, вылезай, трусливая ты скотина, я сейчас без руки останусь, лечи давай.
– Я помогу, – застегнулась и потянулась к Тео, чувствуя в груди нарастающее волнение при взгляде на косые полосы на плече и алые ленты, струящиеся по руке и срывающие в траву тяжёлыми каплями.
– Ты? – вернулась гаденькая ухмылка. – Твои познания в медицине тут бесполезны, мышка. Своё дело ты уже сделала.
Слова застряли у меня в горле. Я виновата? А кто меня притащил сюда, кто превратил второй раз?
Из кустов выпрыгнул Шорох, опасливо покосился на меня, словно я его сейчас в человеческом облике схвачу, запихаю в рот и разжую.
– Куда нам идти дальше? – сухо спросила похитителей
– Туда, – Тео махнул здоровой рукой в сторону узкой разбитой дороги.
– Догоните, как управитесь с этими царапинками. – Натянула куртку на задницу и поковыляла босыми ногами, чёрт знает куда. А что мне ещё остаётся?
Тео
– Не дёргайся. Не уйдёт далеко, – Шорох настраивался на мои жизненные волны, пытаясь помочь. Задача не из простых, ему нужно пробиться через всю мою выстроенную от внушения защиту, и заставить тело срегенерировать.
Вот только я мешаю ему, злюсь и хочу сорваться с места, чтобы догнать одну глупую голую девчонку, которая понятия не имеет, где находится.
– Тео, нам надо поговорить, – серьёзно начинает Шор, а я уже знаю к чему он клонит.
– Нет, делай своё дело. Это ошибка.
– У тебя метка появилась.
А то я не почувствовал! Меня переклинило ещё с ресторана, но я старательно отгонял даже мысль об этом… Не могли мне дать наводку на Неё.
– Нет! Невозможно.
Тяжёлый свистящий вдох, Шорох надулся как шар, думает что ещё мне сказать., а я шею вытягиваю, чтобы девчонку из виду не потерять. Спотыкается, на разбитой дороге с глубокими колеями оставленными повозками после дождя.
– А кто письмо нам прислал? – наконец решается задать вопрос Шор.
– Не знаю, – раздражать меня начинает. – Отведём её в академию и возьмёмся за следующее задание.
– На сколько хватит запаса конакиона? – тихо и как-то обречённо спрашивает друг.
– Месяц, полтора.
– Её не примут в академию, а если и примут то исключат на второй день. Аня не сможет без тебя.
– Мне плевать, – стараюсь говорить равнодушно.
Ну вот опять споткнулась. К концу нашего путешествия у неё ноги превратятся в кровавое месиво. Надо бы превратить её во что-то маленькое и травоядное и донести до постоялого двора. Купить одежду, обувь…
– Врёшь. Тебе не может быть плевать, Тео. Это Она!
– Нет.
Шорох, к счастью, заткнулся на несколько упоительно долгих мгновений. Нашёл брешь в защите и теперь вовсю тряс мой организм изнутри, заставляя исцелить самого себя. Во рту стало неприятно сухо, а голова закружилась. Нужно попить, поесть и зажать одну мышку в тёмном уголке…
– Ничего у меня спросить не хочешь? – опять напомнило о себе меховое трепло.
– Нет. И твоя теория неверна, у Ани нет метки.
Резко поднялся на ноги, и Шору пришлось вцепиться мне в кожу мелкими острыми коготками чтобы не упасть, жаль что не свалился, зато у меня в глазах тут же потемнело.
– Это лишь вопрос времени. Иначе, я осмелюсь предположить, что у тебя особые целительные поцелуи. Ну-ка испробуй на мне, вдруг я сейчас стану собой.
– И ты помолчишь хотя бы минуту?
– Да!
Я не мог не воспользоваться таким щедрым предложением. Чмокнул его в лоб, и в этот самый момент Аня обернулась и сморщила свой милый носик от отвращения. Блеск. Не удивлюсь, если Шорох заставил её посмотреть сюда.
– Говнюк.
– Ага, штаны надевай и догоняй свою девчонку, а ещё неплохо бы перед ней извиниться, Тео.
– Не сегодня.
– И не завтра, проходили уже. Лекарство сейчас примешь?
– Ты мамочкой решил мне заделаться?
Шорох скрестил лапы на груди.
– Из нас двоих хоть кто-то же должен вести себя по-мужски.
Ну да, и это обязательно будет болтливая шиншилла. Класс.
– А задница у неё ничего так, кстати, – добавил друг.
Интересно, обещанная минута тишины уже истекла, или меня опять надурили?
– Мужик, – улыбнулся на реплику Шороха. Но он прав хотя бы в том, что задница у Кошкиной действительно «ничего так», и ей срочно нужны штаны.
Конец ознакомительного фрагмента
Ознакомительный фрагмент является обязательным элементом каждой книги. Если книга бесплатна – то читатель его не увидит. Если книга платная, либо станет платной в будущем, то в данном месте читатель получит предложение оплатить доступ к остальному тексту.
Выбирайте место для окончания ознакомительного фрагмента вдумчиво. Правильное позиционирование способно в разы увеличить количество продаж. Ищите точку наивысшего эмоционального накала.
В англоязычной литературе такой прием называется Клиффхэнгер (англ. cliffhanger, букв. «висящий над обрывом») – идиома, означающая захватывающий сюжетный поворот с неопределённым исходом, задуманный так, чтобы зацепить читателя и заставить его волноваться в ожидании развязки. Например, в кульминационной битве злодей спихнул героя с обрыва, и тот висит, из последних сил цепляясь за край. «А-а-а, что же будет?»
