Дарья Михайловна Сорокина
Не смей меня целовать
– Главное, не целоваться, Аня. Но к чему нам поцелуи? – оскалился парень, а у меня сердце с перепугу шарахнулось о грудную клетку и рухнуло на первый этаж.
– Я закричу…
– Серьёзно? Во-первых, тебя не услышит никто. Во-вторых, боюсь отбиваться тебе придётся не только от меня, но и от подоспевших спасителей, мышка.
– Резонно. Как заставить тебя передумать? – Ручка поддалась. Да. Заболтать гада, ещё чуть-чуть.
– Никак, – Тео наслаждался моими жалкими попытками вразумить его и тоже оттягивал момент. А мне это только на пользу.
Треск. Да, ладно?! В ужасе смотрела на лежащую на моей ладони отломанную дверную ручку.
– Надеюсь, у тебя уплачен депозит за номер? – шмыгнула носом.
– Депозит? – парень на мгновение отвлёкся, а я рванула к колченогой табуретке в углу комнаты и схватила её за сидение.
– Не подходи, – угрожающе потрясла новым оружием.
На черноглазую морду это совершенно не произвело впечатления, он вальяжно подошёл ко мне и слишком легко забрал из рук последний шанс отбиться.
– Тебе это не нужно, Аня, – он осторожно поставил табуретку на место, а затем ухватился за край простыни. – И это тоже не нужно.
Шорох, скотина, где тебя носит? Меня сейчас заимпринтят на изъеденном жуками матрасе, а я даже сделать ничего не смогу.
Толпа внизу снова объявила о победе мехового комка, а мне на спину легла раскалённая ладонь.
– Выбирай. Кровать, куртка. М?
– Стол! Хочу на столе, – кивнула на хлипкую конструкцию с крупными каплями застывшего воска, и приплавленной к поверхности толстой свече. – Только куртку постели, а то у меня вся задница в занозах будет.
Смеётся. Чёрные вены на мгновение поблекли, но затем снова покрыли лицо моего похитителя. О! Я на верном пути. Надо рассмешить его!
Не выпуская моё запястье из рук, Тео поднял куртку и положил на столешницу.
– Садись!
– Не могу. Высоко. Ножки подкашиваются, – не врала. Меня трясло от предстоящего, а отсутствие простынки на теле было ещё более пугающим.
– Любишь поиграть?
Не люблю!
– Конечно! А ещё люблю при свечах, я за спичками, – упёрла ладони в край стола, чтобы спрыгнуть, но рык Тео пригвоздил меня обратно.
– Сидеть!
Чёрный фитилёк на свечке сам собой вспыхнул оранжевым огоньком.
– Ещё желания будут?
– Угу. Не насилуй меня, пожалуйста!
– И не собирался. У запечатлённых секс всегда по доброй воле, милая.
Вот как-то совсем я в последнем утверждении не уверена.
– Я не кусаюсь, Аня. Не нужно бояться, – тщетно пытался успокоить меня, лохматый извращенец.
Ага. Конечно. Откуда и для чего тогда у тебя во рту клыки нарисовались? Реально пара зубов стали длиннее и острее. Это у него локальная трансформация? Больше Тео нигде себя, надеюсь, не увеличил?
А вот чёрные узоры уже спустились по шее, плечам и теперь змеями извиваются на груди, при каждом вдохе.
– Может, начнём с малого. Свидание? Ужин…
Надежда, что кутящая шиншилла внезапно вернётся, таяла на глазах. Только что объявили о третьем раунде, и Шорох снова вышел победителем.
– Ты такая смешная. Мне нравится твоё смущение. Свидания будут. Потом.
Руки Тео легли на бёдра и скользнули к коленям, надавили, пытаясь раздвинуть мне ноги. И я почти поддалась, импринтинг же, да?
– Погоди. А ты? Это немного нечестно, не находишь. Ты ещё в штанах!
– Разумно.
Парень занялся ремнём, а я едва не заплакала. Не самое ужасное, что могло случиться, наверно, но от этого не легче.
– Тео?
– М?
Он нехотя оторвался от тугой пряжки, и с его губ сорвалось невнятное ругательство.
– А как насчёт средств контрацепции, а?
– Зачем? – искренне удивился мерзавец.
– Ну как же… Я же еду учиться. И… мне нужно будет сосредоточиться на парах, экзаменах.
– Я не против детей. А ещё в наших заведениях тоже можно брать академ.
Не против. Детей. Он. А меня решили не спрашивать, получается? Теперь перспектива стала ещё мрачнее.
Отчаянно крутила головой в поисках хоть одного намёка на спасение. А дверь-то я оказывает отперла. Шансы есть, думай, Аня! Думай! Взгляд упал на чадящую свечку, в которой скопилось много расплавленного воска. Ох, прости меня Тео, но ты сам виноват. Вцепилась в своей последний шанс и рванула, сдержав писк, когда горячие капли попали мне на кожу. Одно резкое движение и плеснула в лицо своему несостоявшемуся любовнику.
Парень заревел и оскалил свои жуткие клыки.
– Идиотка! В глаза! За что?!
Он ещё спрашивает?
Парень остервенело счищал застывающий воск с лица, а я вцепилась Тео в загривок и прижалась к его рычащему рту поцелуем. И снова лёгкость и ощущение полёта. Шлёпнулась о пол и заковыляла к двери. Неудобно зараза – передние лапы короче задних. И что я такое? Кролик?.. Надеюсь, мой похититель оценит юмор, а ещё не станет догонять меня в виде такой же милой зверюшки. О фертильности этих животных ходит слишком много шуток, которые и не шутки вовсе, а пугающая реальность!
Но Тео всё ещё царапал себе глаза, а я пропрыгала в коридор.
Бедные мои уши! Меня оглушили крики, звон битого стекла и громыхание мебели. Кажется, кому-то только что сломали табуретку о хребет.
Шорох. Мне нужно найти его, пока Тео не очухался. После моего проступка он мог вполне пересмотреть свои взгляды на импринтинг, и тогда вместо секса с жарким, в прямом смысле этого слова брюнетом, меня просто сожрут.
Кубарем скатилась по лестнице и почти сразу же попала в эпицентр грандиозной попойки. Липкий пол, осколки кружек, парочка пускающих слюну тел в бессознательном состоянии. Мрак…
Уворачивалась от тяжёлых сапог и мчалась в сторону кричащей толпы. Уже почти добралась до импровизированной сцены, когда перила на втором этаже посыпались вниз, выломанные чёрной псиной. Ну вот, секс отменяется, Тео идёт мстить.
Ш-О-Р-О-Х!
Разумеется, не слышит. Зато в зале мгновенно стало тихо. Посетители замерли, когда зверюга приземлилась на четыре лапы и шумно втянула воздух, явно выискивая меня. Надеюсь, вонь разлитой везде бормотухи отшибёт ему обоняние, а ещё не без удовольствия заметила пару проплешин на морде гада, а вот он заметил меня.
Отчаянно попыталась прыгнуть, но намертво прилипла к полу, а предательская толпа мгновенно брызнула в разные стороны.
О боже! Вот и всё! Закрыла глаза. Бабуленька, а ведь я так и не успела тебе позвонить. Прости меня!
– Стоять, – властно проревела шиншилла на всю таверну, и Тео словно парализовало. Тоже прилип?
– Шорох, ты обещал мне, что оно не устроит погром! – визжал Лили, трусливо выглядывая из-под барной стройки.
– Я всё улажу, – деловито пообещал грызун, спрыгнул с помоста и поспешил ко мне, ловко минуя липкие пятна. – Аня, какого демона происходит?
Эй, умник, я не умею говорить!
Мой новый знакомый долго думал, что означают моих хаотичные движения лапами.
– Поцелуй его и превратись обратно!
Сдурел?! И я окажусь голая посреди зала?
– Никто тебя не тронет, или я спущу Тео с поводка, – последнее было адресовано постояльцам, но они и так пытались держаться предельно далеко от псины.
Шиншилла определённо пугает своей способностью читать мои мысли. И кого я ещё больше боюсь: пьяных мужиков или клыкастую морду, которой я на один укус. Нет уж!
– Превратись! – приказал Шорох, и Тео встряхнулся и встал в полный рост, демонстрируя присутствующим чёрные узоры на теле.
– Прокажённый, – по толпе прошёл громкий ропот, а парень смотрел перед собой невидящим взглядом, полностью оказавшись во власти друга.
– Бери Аню и живо возвращайся в комнату.
Что? Нет! Не надо меня брать! Дёрнулась в сторону, но так и не смогла отлепиться от пола, пока Тео не взял меня на руки.
– Не бойся, всё будет хорошо.
– Эй, мы так не договаривались. Прокажённому здесь не место, – верещал Лили.
– Он не прокажённый, – отрезал Шорох. – Выпивка всем за мой счёт, и накройте нам троим стол, мы через полчаса спустимся на ужин.
– Хорошо, – быстро согласился хозяин, и присутствующие одобрительно закивали.
Что это? Жажда надраться за чужой счёт, или сила внушения маленькой шиншиллы?
*.*.*
– Класс… Вы дверь сломали. А это что за инсталляция на столе? – хмыкнул Шор, созерцая смятую куртку и ошмётки свечи. – Сексуальные игры с воском?
Они самые!.. Всю жизнь мечтала.
– Целуй, Аню.
Тео послушался, и через мгновение оказалась в объятьях совершенно обнажённого парня. Джинсы он потерял во время своей трансформации, и в комнате их не наблюдалось. Карма в действии.
– ВЫ СОВСЕМ ОБА ОХРЕНЕЛИ!
Меня трясло от злости, и даже лицо моего мучителя, покрытое красными пятнами, глубокими ссадинами и чёрными венами не вызывало жалости. Вырвалась из его рук и обмоталась своей простыней. А извращенец так и стоял с потухшим взглядом.
– Извини. Я не думал, что Тео пропустит приём лекарства, не ожидал от него такой безответственности.
– Лекарство? От бешенства или для подавления своей сексуальной активности? Ты хоть представляешь, что он чуть со мной не сделал?
– Мне жаль, но всё обошлось. Вколи ему конакион, он в рюкзаке.
По счастливому стечению у Тео не выкрали сумку из номера, удачливый придурок.
– Сам делай, я к нему пальцем не притронусь.
– Аня, я не могу, – Шорох продемонстрировал свои крохотные розовые пальчики. – У меня же лапки!
Глава 6
Аня
Это было самым странным ужином за всю мою жизнь. Даже несостоявшееся свидание в Гранд Левуаре отошло на второй план, да и я уже почти свыклась с мыслью, что в моей жизни настали времена, когда многое будет казаться самым странным, но это?..
Мы сидели за опрятным столом в углу зала. Нам с Тео даже подушки на стулья выдали. Такое ощущение, что их не доставали с момента покупки, а само заведение хозяин представлял несколько иначе, но точно не местом грандиозных вечерних попоек.
После фееричного явления громадной псины все присутствующие разом поутихли и теперь с подозрением поглядывали на нас – двух голых перевёртышей завёрнутых в постельное белье, снятое с вонючей кровати. На мне – неизменная простыня, а черноглазая морда закутался в одеяло и меланхолично помешивал сахар в чашке с чаем, смотря куда-то сквозь меня. А я вот не могла отвести взгляда от логотипа «Липтон» на чайном пакетике. Хоть что-то родное и знакомое на этом карнавале безумия… Только почему крыша ещё сильнее начинает протекать? Липтон…
После инъекции конакиона чёрные узоры исчезли с тела Тео, а лицу вернулась осмысленность. И только ожоги и царапины на роже напоминали о случившемся.
– Оставь, – первое, что прорычал парень, когда Шорох попытался исцелить их. Очевидно, душа извращенца требовала наказания для себя, иначе как объяснить желание ходить с такой мордой.
– Он всё помнит. Не будь к нему строга, хорошо? Тео очень стыдно за потерю контроля, – попросил властный меховой комок, пока Тео обматывался одеялом.
– Постараюсь, – разглядывала упругую задницу извращенца, гадая, когда нужно будет всадить в неё новую дозу лекарства. Лучше перестраховаться, вдруг, Шорох не успеет спасти меня в следующий раз?
У меня накопилось ещё больше вопросов. Но мне дали понять, что загадочная болезнь моего извращенца обсуждению не подлежит, и всё что мне оставалось – поглощать жареные куриные ножки одну за другой, игнорируя хмыканье Тео. В себя пришёл? Подняла на него взгляд, стараясь вложить в него как можно больше ненависти.
– Боевой кролик, – лёгкая улыбка преобразила подранное лицо.
– Похотливая псина.
Отлично. Перестал улыбаться. Сузил глаза, а я прямо слышу, как в его голове складывается гаденький комментарий. Но парень явно передумал, пододвинул ко мне свою нетронутую порцию и откинулся на спинку стула.
– Хочешь моё?
– Плюнул туда? – обтёрла губы тыльной стороной ладони и потянула за край тарелки.
– Не-а.
Поглядывает с вызовом, ждёт.
Ой, да иди ты! Съем и твоё.
– Помнится, кто-то мясо не мог есть. Профессиональная деформация, или как ты там это назвала?
– Подслушивать чужие разговоры нехорошо. И, вообще, я пума! Нам положено. Мы хищники.
– Ну-ну, а ещё ты, кошка, скунс, кролик и мышь. Последние, кстати, свои экскременты едят.
Поперхнулась. Вот же скотина.
– Личный опыт?
– В академии, тебя учат имитировать повадки настоящего животного. Скажут – есть помёт, будешь есть помёт. Скажут задрать милого оленёнка в лесу, в облике той же пумы, и ты послушаешься.
Аппетит пропал. Что-то мне уже не хочется там учиться.
– Зачем ты говоришь мне это?
– Готовлю.
– Ясно. Ты поэтому в псину превращаешься, а не в нормального хищника? Верным и преданным хочешь быть, а не зверьков убивать?
Новый пронзительный взгляд, словно гвозди в меня заколачивает. Угадала?
Да разве он ответит?
Добавила ещё одну косточку к внушительной горке. Необычные тут куры. Нежные.
– Аня, – гаденькая улыбочка вернулась Тео.
– Чего тебе?
– Это не куры, кстати.
– А кто?
Тео наклонился вперёд, навис над столом и победно изрёк.
– Кролики.
Да ладно?! К горлу подступила тошнота. Держаться не показывать виду. Блин… как сложно. Хотя, стоп!
– А ты почему не ешь?
– Догадайся сама, маленькая канибалка. И пожалуйста, Аня. Не превращайся в коров и кур. Личная просьба.
Щёки мгновенно обдало жаром. Даже в этой издевательской фразе, сквозило что-то нежное.
– При первой же возможности перекинусь.
– Тогда, обещаю, расколдовывать тебя не стану. Должна же быть в жизни хоть какая-то справедливость, я стану веганом, а ты коровой.
– Не справедливо!
– Ну, это ты меня хочешь обречь на вечное поедание травы, почему я один должен страдать?
– Смотрю, вы помирились? – Шорох запрыгнул на стол с изрядно исхудавшим кошелём.
– Нет! – ответили хором с покоцанной мордой.
– Итак. Благодаря вашей оргии, – затянул грызун, и тут же получил от меня убийственный взгляд в награду. Нашей?! Я-то тут каким боком? – Благодаря халатности Тео… – исправилась шиншилла.
– Здесь!
Парень скривился и по-шутовскому поднял руку, как нашкодивший ученик на уроке.
–… я не смог доиграть в турнире и выиграть нам денег на нормальный дилижанс. Плюс, нужно было проставляться разгневанной толпе. Завтра нам придётся ехать поездом.
– Можно подумать, ты из-за денег расстроился, – проворчал Тео. – Напиться тебе не дали с твоими друзьями-головорезами. Аня, знаешь, что это было за соревнование? Кто перепьёт шиншиллу! Только эта меховая язва не пьянеет. Совсем.
– Зато он меня не домогался, – процедила сквозь зубы.
– Молчу-молчу. Шорох у нас герой дня.
– Тео, уйми свою ревность, мы уже всё поняли. Аня тебе сильно нравится. Я не претендую, хотя уверен, мой животный магнетизм на неё действует без осечки, – подмигнула шиншилла.
– Правду говоришь, Шор. Из вас двоих я бы выбрала тебя.
Морда издала громкий смешок.
– Что и требовалось доказать, – победно изрёк грызун.
– А чем плохи поезда? – поспешила увести разговор подальше от любых намёков о нас с Тео.
Парочка переглянулась.
– Завтра утром увидишь… А теперь по койкам.
– Только не говори, что мы опять туда… к личинкам.
– Ты всегда можешь лечь ко мне под бочок, – поманил к себе под одеяло черноглазый гад.
– Нет уж, лучше меня паразиты сожрут, – встала из-за стола и гордо прошагала к лестнице, путаясь ногами в простыне.
– Аня! – снова своим фирменным голоском окликнул, а меня невидимая сила заставила обернуться. Опять Шорох шаманит?
– Что?
– Я нравлюсь тебе.
– Нет.
– А это и не вопрос, мышка.
На следующее утро поняла, что имели в виду Шорох и Тео, пугая меня местными поездами. Короткая конструкция всего в пять деревянных вагонов ожидала на путях и уже была битком. Из окон торчали руки, плечи и даже чьё-то пузо, в дверях тоже не протолкнуться. И мы должно пролезть внутрь этого ада? А если на доски попадёт искра с колёс?
– Готова пересмотреть своё отвращение к Тео и превратиться в лошадь. Дорогу покажете?
– Превратиться в лошадь мало. Ты в таком облике ходить-то сможешь с трудом, в ногах запутаешься. А у нас мало времени, – ворчала чёрная морда, подталкивая меня к вагону.
С вечера ведёт себя невыносимо. Обиделся, что отказалось делить с ним одно одеяло. Вернее, я думаю, что обиделся. Едва мы вернулись в номер, я забрала себе куртку и устроилась у стены. Тео и слова не сказал, улёгся с Шорохом на ковре и тут же уснул, а вот я промаялась до самого утра, мучаясь от холода и невесёлых мыслей. Стоило мне ненадолго забыться сном, как парочка похитителей уже будила на ранний завтрак. Наскоро перекусив безвкусной резиновой яичницей, мы побрели к хозяину лавки с одеждой. Денег нам едва ли хватило купить извращенцу новые штаны, а мне платье, больше похожее на мешок для картошки и пару сандалий, которые начали натирать до того, как мы успели за них заплатить. Успокаивала себя тем, что разношу… Ага, или ноги отвалятся.
Шаркала по дороге до станции, морщась от боли, и Тео, громко простонав, подхватил меня на руки и понёс.
– Не стоило утруждаться.
– Тебя не спросил.
Вот и первый разговор за утро. А чего он ждал после сцены на столе? Зато в поезде у нас будет отличный шанс стать ближе, в такой толкучке мы точно закончим начатое вчера.
Даже не представляю, каким чудом удалось втиснуться в вагон, и прижаться к стене. Тео навис надо мной, уперев руки по обеим сторонам, явно защищая от случайных ударов локтями. В который раз стало совестно за свои гадкие мысли в его адрес. Парень искренне пытается меня защитить. И это непохоже на выполнение задания, или я просто обманываю себя?
Чудовищный скрежет свёл зубы, заставив вцепиться себе в щёки и поморщиться, а затем деревянная махина дёрнулась вперёд, а пассажиров резко качнуло назад. Черноглазый устоял на ногах, и даже не позволил чьему-то потному телу придавить меня. Встретилась с Тео взглядом всего на мгновение, и меня точно молнией прошибло. Отлично, ну давай влюбись в него за такую мелочь. Можно подумать, тебе никто дверь в магазин не придерживал, Аня, или не защищал в толкучку? Нет… Мой бывший парень о таких вещах даже не догадывался. Он не был плохим, но мне жутко не хватало этих повседневных мелочей, и я чувствовала себя предельно глупо, когда мне приходилось ловить дверь плечом или тащить тяжёлые пакеты, потому что ему срочно нужно было ответить на звонок. Кто-то скажет – глупо, а как же равенство? К чёрту! Мне хотелось чувствовать себя принцессой, а не лошадью. Разве, я виновата в этом? А вот с Тео ощущаю себя именно коронованной особой даже в душной трясущейся на стыках рельс коробке. Как хорошо, что можно прижаться к его груди и свалить все на тесноту. Приятно ощущать его руку у себя на плече, и горячее дыхание в волосах. Он уткнулся мне носом в макушку, и что-то прошептал. Хочу обратно длинные кроличьи уши, чтобы расслышать, что он там бормочет. Заклинание, молитва, признание в любви? Сердцебиение моего похитителя затмило звуки поезда, запах его тела вытравил вонь из прелого переполненного вагона, и я впала лёгкий транс, а затем навалившаяся усталость после бессонной ночи, погрузила меня в дремоту. Но ей суждено было продлиться недолго в салон резко ворвался настолько свежий воздух, что я закашлялась и очнулась.
Тео исчез. И вагон с людьми тоже. Я стояла посреди цветочной поляны, которая упиралась в горизонт со всех сторон. Даже кричать смысла нет – никто не услышит и не спасёт. Ну, кроме странной пушистой бабочки, слетающей с бутона на бутон. Крылья у неё размером с ладонь и без единого узора, седые, как волосы у старика.
Протянула руку к единственному живому существу, и оно, не боясь, устроилось на моём пальце, изящно сложив крылья, отчего у меня тут же дыхание перехватило, а в сердце дрогнули знакомые звенящие струнки.
Секунда – и бабочка исчезла в разрастающейся вспышке. Вторая – лежу под чьим-то телом, сладко пахнущим цветами.
– Извини, – раздался смешливый голос надо мной, и незнакомец быстро освободил меня и сел рядом.
– Надо же у меня гости! А я уже почти забыл, каково оно – быть человеком.
Ошарашено смотрела, как юноша вытряхивает из седых волос, запутавшиеся там лепестки и вытирает с губ пыльцу.
– Как же хочется нормальной еды, – мечтательно протянул незнакомец и наградил меня самой тёплой на свете улыбкой, и только его взгляд не улыбался. Потухшие серые глаза, полные тягучей тоски, от которой к горлу мгновенно подступил ком.
Я уже видела его однажды. Не помню где и когда, но его лицо слишком знакомо, высекает мощные искры у меня на сердце и щекочет приятным холодком на затылке.
– Я знаю тебя!
Снова грустная улыбка.
– Конечно, иначе бы ты не появилась здесь. И кто же я?
– Не помню.
Черты лица ускользали, стирались из памяти, мешались в моей голове калейдоскопом цветов и рассыпались пёстрыми лепестками. Странное место… Странный юноша.
– Прости меня, Аня, – нежно прошептала бывшая бабочка.
– За что? За своё внезапное падение на меня ты уже извинился.
Тихий нежный смешок и хитрые чертенята в глазах. И, правда, кто же ты такой?
– Так долго ждал этого момента, что не могу сдержаться. Не упади, Аня.
Видимо, судьба у меня такая – целоваться по сотне раз в день и ничего не чувствовать, но в этот на губах и языке остался стойкий медовый привкус. Открыла глаза, и чуть не свалилась в толпу людей. Два крепкие руки вовремя подхватили и не дали упасть. Подняла взгляд и столкнулась с печальными чёрными, тягучими, словно бездна глазами.
– Тео?
– А есть другие варианты?
Замотала головой, а извращенец нахмурился и вытащил что-то у меня из волос.
– Когда успела? – парень озадачено сжимал между пальцев крохотный лепесток.
– Эм… Сама в шоке.
И только Шорох совсем не выглядел удивлённым, а поспешно отвернулся от меня, свесив с плеча лучшего друга длинный серый хвост.
К концу поездки народу не убавилось, напротив, люди только прибывали, заполняя несуществующее свободное место в поезде. Кому-то всё-таки удалось заехать мне локтем по щеке, и я физически ощутила, как Тео с трудом сдерживал злость на неосторожного пассажира. Ущипнула своего защитника за бок, чтобы отвлечь, не то уверена, парень откусил бы ему руку.
На улице вздохнула с облегчением, долго разминала затёкшую спину и ноги, и едва удержалась чтобы средний палец уходящему поезду не показать. Определённо буду хорошо учиться, чтобы не повторить больше это приключение.
Мой извращенец тем временем стаскивал с себя одежду и убирал её в рюкзак. Даже не пыталась отводить взгляд. Заслужила каждую секунду этого зрелища после всех испытаний, тем более Тео сам не отворачивается. Знает, что стесняться нечего.
– Дело не в стеснении, Аня? – читающий мысли Шорох вскочил мне на плечо.
Ух, расспросить бы его о странном поведении в поезде. Мне же это не показалось?
– Меня больше напрягает твоя способность влезать ко мне в голову, чем задница Тео.
– Ещё бы она тебя напрягала. Шикарная задница же? – присвистнул грызун и отвесил меня пять своей крохотной лапкой.
– Воистину!
– Я вас слышу, вообще-то, – черноглазая морда бросила мне куртку. – Будет прохладно, надень!
– А пока вот очень жарко.
– Ха-ха. В академии ты к этому быстро привыкнешь. Шорох прав. Стесняться – это не про перевёртышей.
– А что не придумали какого-то способа уменьшать и увеличивать одежду? Ну или колдовать новую?
– Мы так не умеем. Такое практикуют на факультетах иллюзий. Кстати, если надумаешь встречаться с кем-то оттуда, имей в виду, там слишком много сюрпризов, – поделился Шорох, а Тео прокашлялся. – Ой, извини, забыл, что Аня теперь как бы твоя девочка.
– Как бы? – ухмыльнулась черноглазая морда, а меня, словно за желудок крючком вверх дёрнули.
– Хорошо-хорошо. Твоя… Наверное, – шиншилла обвила хвост вокруг моей шеи и сладенько пропела. – Или моя. Не ожидал, да?
Дураки.
– Аня, ты когда-нибудь каталась верхом? – спросил извращенец и зачем-то подмигнул.
– Каталась. А удила тебе не прилагаются? А то болтаешь много.
Шорох захихикал, а Тео наградил ехидным взглядом. Чую, мне ещё аукнется эта шуточка. Ну а что ещё остаётся делать, когда полностью голый парень в открытую флиртует со мной? Язвить в ответ. Защитная реакция у меня такая!
Уже не раз видела превращения своего персонального мерзавца, но это всё равно завораживает. Искрящаяся чёрная дымка охватывает ноги, руки, всё тело, шевелит лохматые волосы, и вот передо мной уже стоит огромный вороной жеребец с густой блестящей гривой и лоснящимися боками.
– Выпендрёжник, – прокомментировал Шорох. – Знает, что девочкам нравятся фризы.
– Какой-то фриз-переросток. Не впечатляет.
– Ох, прости милая, наверно стоило превратиться в пони? – Тео наклонился, чтобы я забралась ему на спину.
И кого я обманываю? Он, правда, хорош, и знает это! Скотина. Теперь в прямом смысле этого слова.
Через всего пятнадцать минут езды, готова была вернуться в трясущийся поезд. Меня знатно укачало, да ещё и задницу отшибло, несмотря на мягкий аллюр извращенца-фриза. Вот к чему была его ухмылочка! Ощущения такое, что меня жёстко отлупили. Чудо, если я ходить смогу…
Зато мы довольно быстро оставили позади станцию, небольшой лесок, и болотистую местность, усеянную вереском. Только и успевала крутить головой, любуясь природой. За время учёбы почти не выбиралась загород, корпела над книжками, готовилась к сессиям и лишь изредка ходила в кино, где благополучно отсыпалась после ночных зубрёжек. Ведь если задуматься, все эти пять лет я и не жила толком. Вот почему отправиться на второй круг меня пугает сильнее, чем попадание в другой мир. Да и он мало чем отличается от моего: те же животные, растения и даже толкучка в транспорте. Привыкну.
Когда задница у меня окончательно онемела, впереди показался замок. Ещё бы, это было что-то другое! Институт из стекла и бетона? Ага! Башенки, оканчивающиеся черепичными конусами, стрельчатые окна, каменные фигуры вдоль стен. Классика. А ещё у меня обязательно будет весёлая соседка, и я с первых минут поссорюсь с местной королевой красоты с факультета иллюзией.
Нервишки знатно расшалились, когда мы въехали сквозь высокую арку в замковый комплекс. Конюшни, технические помещения, поле с подстриженной травой и треком вокруг. Ух ты! Физкультура тоже будет? Обожаю. Её я без сожаления прогуливала, а потом в конце года, наматывала на стадионе штрафные круги, отрабатывая пары, чтобы получить допуск к зачёту. Ностальгия!
Мой извращенец вдруг встал на дыбы, и я чуть не опрокинулась на спину, но он ловко подхватил меня и поставил на ноги.
– Добро пожаловать в лучшую академию магических дисциплин, Аня, – пафосно изрёк Тео, и я бы непременно заржала, как фризская кобылица, если бы не отбитая задница и дрожащие от усталости и ужаса коленки.
Прямо перед нами два стихийных волшебника в буквальном смысле уничтожали друг друга. Как я поняла, что они стихийные? Парочка швырялась огненными всполохами и гигантскими булыжниками, и только вовремя возведённые незримые барьеры не давали им покалечиться.
– Вот что такое выпендриваться, Аня, – Тео поиграл бровями и, быстрее чем я успела удивиться, нырнул прямо в гущу магических всполохов и перекинулся в…
…дракона! Настоящего, мать его, чёрного крылатого дракона, держащего в когтистых лапах двух болтающих руками и ногами в воздухе студентов за шкирки.
– Ты заставил меня полдня трястись в поезде, а потом несколько часов у тебя на спине, в то время как мы могли долететь?!
– Не могли, – вмешался Шорох. – Никто не знает принципа, по которому эти ящеры поднимаются в воздух. Так, что да. Драконы – это реально понты. О, а вон и ректор с деканами спешат. Тео, отпусти нарушителей. Ну что, Аня, готова прощаться? Задание мы только что выполнили. Ты в академии.
