Кира Меркулова
Круг Равенства
Глава 29
– Как успехи? – спросила мама, зайдя ко мне в гардеробную.
Я сидела на полу и гипнотизировала два открытых пустых чемодана.
– Вижу, что плохо. Милая, у нас завтра самолет. Ты уверена, что хочешь оставить все свои вещи здесь? – она подошла к отсеку, где висели коктейльные платья, и вытянула одно: – Посмотри, на многих до сих пор не оторвана бирка. Если хочешь, я могу тебе помочь!
– Хорошо. Спасибо, – равнодушно ответила я.
Мое безэмоциональное поведение не было продиктовано капризным характером. Наоборот. На предложение матери уехать отсюда – с легкостью согласилась. Я вообще соглашалась со всеми ее предложениями. Старалась делать вид, что со мной все хорошо.
Подумаешь, моей отец погубил многих людей только ради денег и власти… Подумаешь, каждый день мне присылали письма с угрозами… Подумаешь, что после встречи с отцом, которую я весьма смутно помнила, мне стало так плохо, что я сама решила добраться до больницы в другом конце города и по пути случайно, потеряв сознание, упала в пруд недалеко от этой больницы. По крайней мере, так мое появление в больнице объяснили врачи. Ну, был еще какой-то супергерой, который кинул меня на ближайшую кушетку и исчез, будто его и не было. Даже полицию никто не вызвал. Правда, я и не требовала.
Физически я очень быстро пришла в норму, а вот морально… Будто я потеряла все, что было для меня так важно. Что придавало жизни смысл. А самое главное, я не помнила, что это могло быть. Мои четкие воспоминания заканчивались на вечеринке по случаю окончания университета. Дальше все смазанно. Но я, определенно, не сидела без дела.
Как-то я стояла перед зеркалом и смотрела на свое бледное, с искусанными губами и поникшим взглядом, лицо. Раньше я никогда не замечала одиночества, вернее, мне даже было комфортнее одной. А тут я поняла, что мне не хватает кого-то родного. Я вначале подумала про отца, но мысли о нем провоцировали только ком в горле и страх. Сердце тоскливо сжималось по кому-то другому…
И я пыталась найти этого человека. Я звонила старым друзьям и одногруппникам. Связалась с Пашкой, но он быстро завершил наше общение, сообщив, что планирует связать свою жизнь с органами, а знакомство со мной может повлиять на его репутацию. Была неприятно удивлена, но спорить не стала. Потом в голову взбрела мысль: «А может, это Лиам?» Я плохо помнила наши свидания, но, кажется, ничего плохо не было. И хорошего. Еще я пыталась найти Артема, который не оставил меня на произвол судьбы и приютил у себя дома. Но мне так и не удалось его найти.
– Вот и все! – радостно заявила мама и стала закрывать доверху набитые чемоданы.
– Быстро ты, – якобы похвалила я.
– Милая, я вижу, как ты переживаешь! – мама склонилась и слегка обняла меня. – Но Володя сам во всем виноват. Я давно его предостерегала, что пораженный Сатурн в девятом доме ни к чему хорошему не приведет. Ему следовало быть осторожным и… не нарушать закон.
– Пораженный Сатурн… – задумчиво повторила я, – а что меня ждет? Судя по всему, мне планеты тоже не благоволят.
– Напротив, Ева! Если раньше в твоей карте управители первого дома были в изгнании, да и напряженная луна… все это влияло и на твой характер, и на события, что происходили вокруг тебя. И, может, все решалось не в твою сторону. То сейчас аспекты изменились. Я увидела неожиданные перемены. Переезд. А самое главное, успех в любовных делах.
– Успех в любовных делах меня сейчас мало волнует, – ответила я, помогая маме поставить чемоданы возле двери.
– Ну как сказать. Любовь – это великое счастье…
– Хочешь чаю? – нагло перебила маму, так как не готова была слушать оду любви.
– Лучше кофе с молоком, – радостно ответила мама и, пройдя мимо меня, направилась вниз.
«Как кофе с молоком», – короткой вспышкой мужской голос в моей голове. Даже тело среагировало, покрывшись мурашками.
Странно… Не каждое нахлынувшее воспоминание вызывало во мне такие волнения.
– Ева, ты знаешь, что у нас закончился кофе? – крикнула мне мама, увидев, как я спускаюсь вниз.
– Можешь попросить твоих богатырей добыть, – я головой указала на здоровенных парней, удобно расположившихся на диване в гостиной. Уже третья неделя пошла, как они его оккупировали на пару с телевизором! Еще и деньги за это получают! Ну и за то, что порой входную дверь открывают и обыскивают гостей. – Или заказать домой доставку.
– Да ладно! Завтра в аэропорту выпью. Может, тогда мартини?
– Я пасс, – я только хотела залезть на любимый подоконник, как мама попросила:
– Ева, достань, пожалуйста, лед. Я вчера замораживала. После того, как освободила твою морозилку от денег, – мама сделала многозначительный вид, видимо, ожидая оправдания, но я просто промолчала.
– Тебе сколько кубиков? – поинтересовалась, кинув в мамин бокал несколько штук. – Еще?
– Достаточно, – мама сделала глоток и довольно улыбнулась.
В руках у меня остался один кубик. Пока я крутила его в руках, в голове крутилась какая-то мысль… нет воспоминание… кусочек льда зажат между губ, и я плавно веду по косым мышцам живота, затем обвожу каждый кубик выделяющегося пресса, поднимаюсь вверх… по груди… шее. Недовольный мужской рык. Мои холодные губы попадают в обжигающий плен. Одно движение, и уже лежу на спине. От дикой страсти горит в груди. Я с глухим стоном зарываюсь в короткие волосы и задыхаюсь от переполняющих чувств. Это сумасшествие обоюдное. А дальше я натыкаюсь на знакомый темный взгляд… и меня выбрасывает из воспоминания.
– Ева, все хорошо? – мама обеспокоенно коснулась моего плеча.
– Ой, – еле слышно произнесла я. Растерянно покачала головой и попыталась хоть как-то унять частое дыхание и успокоить сердце, внезапно и неистово забившееся в груди.
– Просто кое-что вспомнила.
Я и капитан? Нет, вряд ли! Он, конечно, частенько являлся со странными разговорами и многозначительным взглядом… Неужели он так намекал на нашу связь? Что нас связывало: одна ночь или что-то большее? В другом смысле, как нас могло что-то связывать, если он вел расследование по делу моего отца? Может, он специально все подстроил… О, нет… неужели я сливала какую-то информацию об отце? Хотя, что я знала про своего отца? Как оказалось – ничего.
Я устало приникла лбом к дверце холодильника и закрыла глаза. Просила, нет, умоляла память быть более снисходительной ко мне и показать, что было дальше.
– Милая, я сделала тебе ванную с морской солью и лавандовым маслом. Тебе надо расслабиться. Тем более завтра путешествие не из простых намечается.
Я всегда любила в критические жизненные моменты погружаться с головой в теплую воду и задерживать дыхание, сколько смогу. Своего рода перезагрузка. Стресс для организма, а для тебя мысли о том, как важен воздух для человека, а все остальные проблемы – ерунда. Иногда помогало.
В этот раз все пошло по другому сценарию. Как только я закрыла глаза перед погружением, передо мной вновь темный взгляд… только в нем столько боли, сожаления… так смотрят, когда теряют близкого или что-то очень важное в жизни. А потом я отчетливо увидела окаменевшие губы, что произнесли: «Я люблю тебя».
Мои руки ослабли, и я ненадолго ушла под воду, не успев сгруппироваться и задержать дыхание. Вынырнула. Закашлялась. В ушах зазвенело. Внутри что-то похожее на взрыв. Злость. Она пронеслась по венам и включила наконец-то мою голову.
– Эй, можете отвезти меня в одно место? – выйдя из ванны, я обратилась к охранникам. Так и не запомнила их имена.
Мужчины лениво переглянулись и один из них ответил:
– Решили же, что вы без явного повода не будете покидать квартиру.
– А у меня есть повод, – сквозь зубы ответила я, надвигаясь на них, как предгрозовая туча.
– Ева, куда ты собралась? – тут же передо мной возникла мама.
– Мам, мне нужно встретиться с одним человеком! – я побежала наверх, чтобы переодеться.
– Это опасно! – мама следовала за мной и читала нотации. Для меня ее слова были словно белый шум, который я никак не воспринимала.
Я просто не знала, как донести до матери, что неизвестность меня душила… что чье-то отсутствие в моей жизни меня кидало в отчаянье… мне нужно было понимать: мои яркие воспоминания – это игра памяти или что-то большее?
Когда я уже натянула черные джинсы и потянулась за черной футболкой, раздался звонок в дверь.
Мы же никого не ждем!
Или ждем?!
От понимания того, кто мог стоять на пороге моей квартиры, по моей спине прокатилась волна жара. Я незамедлительно надела футболку и направилась вниз.
– Вы вчера приходили, я вам все сказала! – мама держала входную дверь открытой, но капитана внутрь не пропускала. – Что вы хотите от моей дочери?
– Поговорить, – коротко ответил Исаев. Его взгляд застыл на мне, стоящей за маминой спиной.
– Вам не о чем разговаривать! – не унималась мама.
– Мам. Оставь нас, пожалуйста, – я подошла и слегка приобняла ее.
Она непонимающе на меня посмотрела и спросила:
– Еще вчера ты отказывалась к нему спускаться! Что изменилось сегодня?
Я пожала плечами и мягко отодвинула ее от двери. Мама недовольно покачала головой и, сделав вид, что обиделась, пошла на кухню.
– Капитан Исаев, – мой взгляд зацепился за четко очерченные губы, волевую линию подбородка. Исаев подозрительно прищурился, но не говорил ни слова. Я тоже не знала, с чего начать.
Решила действовать по совету психолога, который посещал меня в больнице: если не можешь понять, правдивое ли воспоминание или нет, попробуй его повторить в реальности, и почувствуешь, было или нет. Так я и сделала. Затянула Исаева в квартиру, прижала к стенке и поцеловала.
На мгновение Руслан замер… а потом вздохнул и с силой прижал меня к себе. Его поцелуй был ненастным, будто последним в жизни. Оторвался лишь на миг, чтобы еще раз заглянуть в глаза, увидеть то, чего я не могла знать или помнить. Лишь чувствовать. Он собственнически подхватил меня под бедра и усадил на комод около двери.
«Видите, капитан, я уже начинаю узнавать ваши предпочтения», – воспоминания просачивались, но они не так уже были нужны. Потому что я чувствовала, что именно по этим рукам скучала. По этим бархатным глазам и блеску в них. По тому, как я чувствовала себя рядом с этим мужчиной.
Где-то на заднем фоне я слышала, как охает моя мать и что-то невнятное бормочут охранники.
– Что дальше? – тихо я спросила у мужчины, которого плохо знала, вернее, помнила, но очень отчетливо чувствовала.
– Все будет хорошо. Только доверься мне!
Эпилог
Португалия, город Порту.
Семь лет спустя…
Мы с Русланом сидели на полу в ванной комнате, вдвоем уставившись на тест на беременность.
– Две полоски, – в сотый раз прошептала я.
– Да, – в сотый раз подтвердил Руслан.
– Но как? – я непонимающе уставилась на мужа.
– Тебе рассказать или показать? – его губы дрогнули, сдерживая улыбку.
– Исаев! – мне было совсем не до насмешек.
– Что Исаева? – мягко подразнивая, Руслан поцеловал меня в шею.
– Я не готова, – испуганно прошептала я.
– Ева, это же не в первый раз! И я тебе с полной уверенностью могу сказать, что ты замечательная мать, и иногда я даже завидую нашему сыну.
– В том-то и дело, что Илюше всего три года. Он чересчур активный мальчик. Мы с тобой вдвоем иногда не можем за ним уследить. А тут появится малыш… Как мы будем все успевать? Вернее, как я буду успевать, пока ты там по своим кустам ползаешь?
– Я не ползаю по кустам, а сижу в засаде, – многозначительно закатив глаза, ответил муж.
– Да, нелегка жизнь частного детектива!
– Илюша уже не такой проказник, а когда… – громкий звук чего-то разбившегося и радостный крик ребенка ненадолго прервали мужа, по инерции он даже немного дернулся в сторону выхода, но остановился, заметив мою самодовольную улыбку, – а когда родится младшая сестренка, он поймет, насколько ответственна миссия быть старшим братом, и совсем поумнеет и посерьезнеет. Ну а если нет, то придется мне брать его с собой на работу.
– Руслан, он маленький мальчик, – нахмурившись, упрекнула мужа, хоть и понимала, что он несерьезно все это говорил.
– А будет еще маленькая девочка, – Руслан заключил меня в свои объятия и начал покрывать короткими поцелуями мое лицо и шею.
– Ты не можешь знать этого наверняка, – улыбаясь, фыркнула я.
– Ты даже представить не можешь, какие знания есть в этой голове, – Руслан несильно похлопал себя по лбу, на что я лишь покачала головой. И не стала расстраивать мужа тем, что из-за этих знаний, которыми не делится даже со мной, он периодически просыпается в холодном поту и с криком, порой пугающим маленького сына.
Было время, когда я пыталась добиться от него правды, так как думала, что это может быть связано как-то с делом моего отца или с чем-то другим важным, но он всегда отмахивался. При этом сразу сильно к себе прижимал и шептал: «Просто доверяй мне».
И я доверяла. Всю себя. Свое сердце и душу, которые спокойно себя чувствовали только в руках этого мужчины. А он в ответ подарил мне свою любовь.
