Тая Ан
Три короны. Шаг назад
– Нет, – он развернулся и пошёл к своей двери, – не сегодня.
С неба медленно опускались хлопья снега, иногда сбиваемые порывами ветра. В крепости не было тихо, уставший мятеж галдел, радуясь небольшой победе. На небольшом дворе, под окнами замка, что охватывал его почти кольцом, было пусто, а снег тонким слоем покрыл следы от копыт лошадей командиров. Девушка мягко ступала на белое покрывало, но из-под ног все равно раздавался хруст. Она оглянулась на окно, где дрожал свет свечи.
– Наверно, я приняла свою фантазию за реальность, – она пожала плечами, опуская глаза к земле, – господин, вы невыносимы.
Грустная улыбка появилась на ее лице, а на глазах навернулись слезы. Ветер сдул их по щекам, оставив холодные дорожки. Плотное чёрное платье не продувалось морозом, но оголенная шея уже побелела. Тонкие пальцы теребили клапан мягкой сумки, где лежали бинты и мази для Радира.
– Скучаешь? – за спиной раздался грубый и ужасно знакомый шепот.
– Артен? – девушка не развернулась, крепче сжав в руках ткань сумки. Страх сковал ее снова, как в крепости на стене Рейт.
– Уже не важно, – он быстро подошёл, выдавая себя лишь хрустом свежего снега, – жаль, что взять я тебя не успел, – ледяное лезвие коснулось кожи, а затем резко вошло меж рёбер, в старый, давно заживший шрам.
Сдавленный стон вырвался из гортани, когда Артен выдернул нож, придерживая девушку. Кровь окропила снег под ногами.
– Радир, – по ее щекам покатились слезы, а лицо скривилось от боли.
– Он слишком занят, – Артен убрал руку, давая девушке упасть, – в этот раз он не помешал мне.
– За что? – Добра легла на снег, пытаясь сделать вдох.
– Ты должна была умереть в Порту, – он присел на корточки, хватая ее за волосы, – ты мусор. Красивый мусор. А Даар хотел сделать тебя королевой, но не успел, – Артен качнул головой и усмехнулся.
– Ты сам мусор! – Радир подал голос из-за его спины, схватил Артена за подбородок, другой рукой он обхватил плечи, пытаясь перевести дыхание, – я знал, что нужно было убить тебя в Рейте, – резким движением он повернул его голову до звонкого хруста.
Тело мужчины упало на снег, как мешок. Но парень лишь перешагнул его, падая на колени в красный снег. Он наклонился к Добре, чуть приподнимая ее от земли. Затем, Радир крепко прижал ее к себе, закрывая свистящую рану на спине.
– Господин, – она сжала его белую рубашку в кулак, – я не хочу.
– Добра, – он сильнее прижал ее к груди, – прости, прошу. Нельзя, чтоб это было последним, что ты слышала. Я влюбился, влюбился как мальчишка, но так боялся этого, – он прижался к ее волосам, вытирая слезы.
Девушка уже ничего не ответила. Лицо стало спокойным, последние слёзы скатились по щекам, а пальцы разжались. Парень рычал от ярости, от злости и обиды, продолжая прижимать уже безжизненное тело.
– Здравствуй, Радир, – словно эхо раздался скрипучий голос. Не понятно было, мужской он или женский.
Парень поднял глаза на фигуру, возникшую перед ним. Фигура в бесформенном балахоне, окружённая темным туманом, смотрела на него, чуть склонив голову.
– Давно я жду тебя, но, увы, сейчас я не по твою душу. Снова, – она присела на колени, – но, – Смерть сделала паузу, желая услышать глупый вопрос.
– Не тяни, что но? – Радир опустил тело Добры на снег.
– Я предлагаю тебе сделку, – она улыбнулась, – без контракта. На словах.
Парень прикрыл глаза. Он не считал себя безумцем, но Смерть явно предложит спасение Добры. Только чего она захочет взамен? Сделки с покровителями были под запретом ими же самими.
– Ты знаешь, чего я желаю. Я дам тебе срок в неделю, решишь. А если нарушишь договор – заберу ее навеки, а твоя душа вечно будет страдать на земле.
– Стой, – он схватил покровителя за руку, но мгновенно отпустил, опуская глаза, – ты же знаешь, что сейчас я на это соглашусь.
– Запомни моё условие, – она выдохнула розоватый пар и исчезла, – ещё увидимся.
– Надеюсь, не скоро, – он проследил, как розовый пар растворился на бледном лице девушки, – Добра… – Радир осторожно коснулся пальцами её губ.
Время вокруг будто остановилось, даже снег опускался на землю медленнее. Тишина со всех сторон давила, тисками сжимая голову.
– Ты не нарушишь сделку, – едва Радир договорил, время вновь восстановилось, а тишину разорвал шумный вдох и кашель девушки, – Добра! – он поднял ее с красного снега, а кровь будто вернулась в тело, оставляя тонкие дорожки, – я люблю тебя, – уже нежнее он прижал ее к груди, давая отдышаться.
– Радир, – она чуть улыбнулась, прикрывая глаза, – как так вышло?
– Воля богов, на все воля богов, – парень улыбнулся, вновь погружаясь в мысли.
За тяжелой дверью уже прогорал камин, воздух прогрелся, не смотря на приоткрытые окна. Маст сделал шаг в комнату и замер. Чутьё настойчиво говорило, что здесь он не один. Медленно вынув из-за пояса короткий кинжал, он огляделся, не сходя с места.
– Маст? – Зарат поднялась с диванчика, что стоял спинкой к парню.
– Что ты тут делаешь? – он убрал оружие, не сходя с места.
– Прости, – она встала, укрывая диван мехом, – я… я сегодня убила того, кто хорошо ко мне относился, просто за то, что он гвардеец. И я боюсь, – она не подходила, но смотрела в глаза парню, – почему они вернулись?
– Надо отдохнуть, нет никаких сил выяснять это, – Маст обессилел настолько, что слушать никого хотел.
Он подошёл к двери и открыл ее, показывая девушке на выход. Зарат кивнула и медленно вышла. Едва она переступила порог, дверь захлопнулась. Тьма коридора была поначалу непроглядной, но глаза медленно привыкали. Девушка медленно опустилась на пол, поджав ноги под себя. Темнота и шорохи в давящей тишине ее пугали. Яркая вспышка моментально ослепила ее, сменяясь туманом ночи.
– Переусердствовал, – Маст сел под дверью, развязывая шнурки на рубашке, – я не в силах, леди. Утром, все утром, – он снял рубашку и прикрыл глаза, почти проваливаясь в сон.
Тишину разрушал лишь треск поленьев в камине и едва уловимое тяжелое дыхание за дверью. Оно сменилось шорохами тяжелого ковра, а затем всхлипами.
– Маст, Маст, – девушка захлёбывалась слезами, пытаясь постучать в дверь, – Маст, – она шумно задышала. Стон сменился на хрип.
Маст встал на колени и распахнул дверь, Зарат упала на него, закрывая руками глаза. Тело трясло, а острые ногти впивались в тонкую кожу лица.
– Руку, скорее, – она вслепую искала его ладонь, хватая в кулак воздух, найдя, наконец, крепкую руку, она внезапно перестала дышать.
Темный лес освещался странным синим пламенем. Среди деревьев торчали старые гнилые надгробия, снег везде был вытоптан, а вокруг костров сидели гвардейцы. Толпы гвардейцев вокруг. А у большой палатки, перед толстым столбом, на коленях сидел Маст в разорванной в клочья рубашке. Спина была исчерчена багровыми полосами.
– Где лагерь, командир? Не откладывай встречу твоих воинов со смертью, – мужчина в капюшоне присел за спиной парня, приставляя нож к горлу.
– Я лучше сам умру, – он едва слышно хрипел, а тело трясло от холода.
– Желаешь скорее встретиться с любимой? А хочешь, умерев, изо дня в день видеть только её смерть, как несколько дней назад? Если нет – отвечай.
– Нет, – Маст закрыл глаза, сжав губы. Нет смысла держать в себе боль – душевную и телесную. По щекам покатились слезы.
– Будь ты проклят, – мужчина взял парня за лоб, наклоняя голову назад, и перерезал горло.
Девушка вновь задышала, но руку не отпустила. Маст смотрел в пустоту, прижимая к груди заплаканную Зарат. Он видел все. Не столь страшна ему собственная смерть, сколько смерть пророка.
– Это можно изменить? – он поцеловал её в макушку, осторожно поглаживая спину, – мы сможем что-то сделать?
– Да, – она расслабилась, – тут темно или я ослепла?
– Темно, – он усмехнулся, подняв ее голову, – а вот так – светло. Надо спать, леди.
Глава 9
– Храни тебя Свет, леди, – Маст поцеловал девушку в лоб, опуская на него капюшон, – так будет лучше.
– Быть может, будь мы порознь, не случится то видение, – Зарат кивнула и сделала шаг назад.
– Радир сообщил о лагере, что расположился на южной тропе от нашей крепости, – Алор проследил, как смешанный отряд сел на коней, – он крупный, поэтому нужно окружение.
– Выполним, командир, – Урей кивнул, разворачивая коня, – через два дня, на закате моя стрела будет сигналом.
Отряд из трех сотен человек был на руку не только в бою, но и как спасение для Зарат. Таким видел его Маст. Его ждала Смерть, в любом случае, а у неё ещё был шанс.
– Мы, правда, справимся? – Зарат поравнялась со своим командиром, – нас ведь так мало.
– Мы наделаем шум, напугаем, – мужчина улыбнулся, – не переживай. Основной удар пойдёт на остальных. Эта битва переломная.
Солнце опускалось за высокими горами, только розовая полоска очерчивала их пики. Держа оружие наготове, воины – пешие и конные, пробирались сквозь глубокие сугробы перед лесом. Несколько заметенных следов служили им тропой, но вскоре они совсем исчезли. Ночь медленно отпускалась на густой лес.
– Факелы сгубят нас, – Урей достал из сумки свой факел, не разжигая пламени.
– Огонь нас хранит, – Зарат подожгла факел и медленно подняла его до уровня глаз, вытянув руку, – он нас не оставит. Их война зависит от нас.
Тишину леса нарушал лишь хруст снега под ногами. Ветер стих, а розовая полоса на небе скрылась за горами. Небо было ясным, каждая заезда была видна и над головой, будто рассыпали мелкие кристаллы.
– Маст, новый сокол, – на двор, где продолжали собираться оставшиеся мятежники, забежал Медис, сжимая в руках клочок бумаги.
У парня будто сердце сжали в кулак, но он уверенно шёл между затихших воинов. Едва взяв в руки послание, тело пробило молнией, Маст скомкал бумагу.
– Я догоню их, – парень запрыгнул на коня, на ходу застегивая ножны на поясе, – разобьете лагерь без меня.
Командира проводили молча, отходя с пути. Он буквально выжимал из коня все силы, вдавливая шпоры в бока.
– Что там было? – Алор закинул сумку на спину коня.
– Лагерь гвардии на погосте, ровно на пути отряда Урея, – Медис прикрыл глаза, – большая часть войска там.
– Черт, – Алор огляделся, – Фабер, Барис, догоняйте командира. Нужно развернуть его, Барис, дальше отправишься за ними ты. Они смертники, – голос дрогнул, – а он нужен всем нам живым.
– Там пророк, – Дистон вмешался в разговор, провожая взглядом верных соратников, – ее нужно спасти.
– Знаю, – генерал запрыгнул на коня, – но мы не успеем. Остаётся надеяться, что она все увидела. Ни слова больше, выходим, – он проследил за всеми, а затем, опередив их, вывел большой отряд из крепости.
Зарат остановила свою лошадь, отряд медленно обходил ее. Странное чувство не отпускало девушку уже несколько часов, что они пробирались сквозь снежный лес. Небо затягивало облаками, вокруг стало светлее.
– Что-то не так, – Зарат огляделась, – Урей.
Мужчина остановился и обернулся. Девушка нагнала его, не переставая оглядываться по сторонам. Отряд вышел на поляну и остановился, ожидая командира.
– Слишком тихо, – она прикрыла глаза, а мужчина огляделся, подготавливая лук.
Девушке он верил, если ее что-то тревожит, значит, на то есть причины. Для зимнего леса правда слишком тихо, нет ни зверей, ни птиц. Урей вздрогнул от руки Зарат, что крепко сжала его колено, и опустил лук со стрелой к земле. Дыхание ее замерло, а глаза остекленели.
На большой поляне горел странный синий костёр. Он был огромен, не трогал деревья и не потухал. Языки его бешено танцевали, вздымаясь, кажется, до неба. Уши резал нечеловеческий крик, но кто его издавал – не видно было в пламени. Со всех сторон свистели стрелы.
– Уходим, – девушка жадно глотнула воздух, убирая руку с ноги своего командира, – поверьте мне.
– Верю, – мужчина вновь поднял лук, – назад, все назад.
Над поляной пронеслись горящие обычным пламенем стрелы, опережая отряд мятежников. Огонь потух, но новые стрелы вонзались в спины коней и мятежников. Попадая на плоть, огонь внезапно становился синим, беснуясь. Мужчины кричали, катаясь по снегу, но пламя не погасало, продолжая жечь кожу. Зарат замерла, смотря, как новые стрелы пронзают тела союзников.
– Беги, – Урей встал перед ней, ударяя лошадь луком, – убирайся.
Девушка взмахнула поводьями, но две стрелы оборвали ее попытку. Одна вонзилась в спину ее лошади, а вторая – в спину командира. Они оба упали на снег, который не плавился от синего огня. Мужчина взвыл, стиснув зубы. Зарат лежала на снегу, ногу зажала упавшая на бок лошадь, а рядом, не видя дороги, бежали горящие мужчины, а их догоняли уже обычные стрелы. Они падали замертво, а огонь внезапно потухал. На теле не было пузырей, лишь краснота.
– Леди, – мужчина сжал губы, подползая к девушке на коленях, – беги, прошу. Ты нужна командирам, – он помог ей выбраться и упал на снег, крича от боли. Пламя разгоралось на спине.
Синее пламя возвышалось до верхушек деревьев, запах жареного мяса доводил до тошноты. Стрелы продолжали лететь в отряд, все громче становились крики. Зарат оцепенела от страха, смотря на своего командира. Урей выл, вставая на четвереньки, пальцами он вонзался в промерзшую землю, обрывая ногти в кровь. Из синей стены вылетела стрела, вонзившись в ногу девушки ниже колена. Резкая боль прошла по всему телу, когда пламя взорвалось синей искрой.
– Убегай, – мужчина поднял голову, – ну по что мне такая дура в отряде, – он едва усмехнулся, скривившись от боли.
Зарат прижалась к дереву, вытягивая горящую ногу вперёд. Боль правда была невыносимой, как и говорил Дистон. Девушка вновь вспомнила, как молила Смерть забрать ее, как почти погибла. Только сейчас спасти ее некому. Слезы покатились из глаз, а из горла вырвался крик. Боль скручивала тело, а пламя становилось все больше.
– Никогда, даже умирая, не молись Смерти, – мужчина взял ее за руку, крепко сжимая пальцы, – она все равно придёт не раньше положенного срока. Маст найдёт тебя. Шанс есть всегда, – он упал рядом с ней, перестав дышать.
Зарат с тяжестью открыла глаза. Вокруг только огонь, крики и ужас. Страх наблюдала со стороны, скрываясь за толстыми стволами. Ярко-алые волосы чуть светились в темноте, а довольная безумная улыбка отражала синий огонь. Ее тяжело было не заметить в темноте леса. Зарат с новыми силами взмолилась ее дочери – Смерти, с каждой минутой теряя надежду и силы.
– Опоздал, – Маст спустился с коня, падая на колени.
Синее пламя впереди освещало лес, отбрасывая тени голых деревьев на горы. Маст замер, слыша крики и запах мяса. Все повторялось как пятнадцать зим назад. Только теперь со стороны, но это вселяло больший ужас.
– Прощай, юнец, – Маст закрыл глаза, вновь погружаясь в тот день.
Гвардейцы скручивали полупьяных мятежников, обыскивая их на наличие оружия. Все ножи и заточки летели в чаши с огнём, а уже безоружных связывали и бросали прямо на дворе деревянной крепости, названия которой никто уже не помнит. Маста посадили на колени, стягивая сапоги, двое держали за руки, растягивая их в разные стороны, а третий держал за подбородок, высоко поднимая голову. Юнец пятнадцати зим от роду последовал за мужчинами из своей деревни. Жизни там он больше не видел, желая научиться большему. Так они и прошли половину страны, набрав немногочисленных союзников и много хмеля. Тогда не ясно было, что Смерть стояла рядом весь путь, а сейчас жадно тянет свои костлявые, дряхлые руки за его душой. Мальчишка закрыл глаза, пока тугие узлы перетягивали руки в локтях и запястьях за спиной.
– Юный, а уже труп, – гвардеец поднял его с колен и толкнул в сторону двора, – может, вступишь в гвардию? Представим тебя генералу, как пленника мятежа,– мужчина остановил его, осторожно положив руку на плечо.
– Нет, – мальчишка мотнул головой, – я не предам идею тех, за кем последовал. Если судьба мне умереть в огне – так и умру.
– Воля твоя, – мужчина пожал плечами и уже осторожнее подтолкнул юнца, – но верность достойна похвалы. Может, Жизнь тебя сохранит, как знать, – он убрал руку со спины мальчишки, видя, как тот сам смело ступает с опьяненным союзникам.
– Прощай, юнец, – правая рука погибшего в бою командира прижался к его спине, прикрыв глаза, – побольше бы таких, как ты.
Вокруг разгорался огонь. Ужас перехватывал дыхание, Маст зажмурился. Шёпот вокруг переходил в гомон, а затем в крик. Сердце юнца колотилось так, будто сейчас вырвется из груди. Жаром обдавало лицо, а ног коснулся огонь. Мальчишка вскрикнул, брыкаясь, но плотные брюки уже разгорелись. Ужасный запах паленых волос и варёного мяса в смеси с угарным газом опьяняли, боль казалась меньше. Но разум дал слабину, быстро проваливаясь в забытье.
– Открой глаза, – в голове раздался голос, похожий на эхо и очень скрипучий, – открой глаза, Маст.
Парень глубоко вдохнул, упираясь затылком в землю. Сжав в кулаках траву, он распахнул глаза. Над головой было голубое небо, а у ног – чистый ручей. Тлеющий костёр рядом взорвался, показав в пламени лицо. С того дня он проклял Смерть, Страх и самого Тьму, почитая лишь светлую искру.
– Зарат, – он лбом коснулся снега, крепко сжав кулаки, – ты жива, я знаю, – он поднялся на ноги, оставив коня.
Вздымая сугробы, он нёсся что есть сил на крик. Среди грубых, сорвавшихся голосов, он слышал тонкий голос Зарат. Среди языков пламени он искал знакомую фигуру. Горящие воины хватали его за ноги, но ярость вела его вперёд.
– Маст, – за спиной прозвучал тихий измученный голос, – уходи, прошу тебя.
– Без тебя – никогда, леди, – он присел на колени, прижимая девушку к груди.
Пламя на ее ногах почти потухло, да и силы кончились. Парень сильнее прижимал ее к груди, но страх от видения вновь вернулся.
– Леди, держись, – он поднялся с земли, держа Зарат на руках.
– Уходи, – она ударила по груди, как могла, – я ненавижу тебя, уходи.
Крики за спиной стихали, усиливался лязг металла и смех. Парень сел на колени. Видение сбывается, он своими руками осуществил его.
– Прости меня, если сможешь, – он поднял с земли потухшую стрелу, – пора и мне сделать вред во благо, – он поцеловал девушку в лоб и, крепко обхватив стрелу, воткнул в плечо Зарат.
Она не успела вскрикнуть, как сознание покинуло тело. Безвольной куклой она повисла на его руках, но сердце билось так же сильно, хоть и редко. Дыхание было сбитым, но главное – оно сохранилось. Маст улыбнулся и тяжело вздохнул, опуская девушку на снег, рассматривая ее лицо. Такое же, как при первой встрече в Хаасе, и искаженное болью.
– О, живой, – задорный звонкий голос вернул Маста в реальность.
Он выдернул из ножен клинок и поднялся на ноги. Повернув голову, он увидел шестерых парней в гвардейской форме. Ноги их были в крови убитых на поле мятежников, а на лицах была уже победная улыбка.
– Так это же командир, – парень с мечом сделал шаг вперёд, выставляя оружие, – был им. А теперь мы станем богачами.
– Сначала заработайте своё богатство, – Маст разбежался, выставив клинок вперёд.
Гвардейцы расступились на его пути, но парень резко опустил меч, прорубая живот одному парню. Оказавшись за спинами растерявшихся воинов, он успел лишь надсечь бедро второго.
– Заработать проще простого, а делить теперь выгоднее, – парень прыгнул на Маста, отвлекая его на себя.
Бой, построенный на ярости и горе, не мог принести победы одинокому воину. Острое свежее лезвие до середины вошло в ногу командира, заставив его упасть на снег. Маст зажмурился, рыча.
– Смотри, – двое гвардейцев подняли его, усаживая на колени, – любовь твоя подохла. Огонь тухнет на трупах, – они рассмеялись, а Маст продолжал всматриваться в неё стеклянными глазами.
Брюки ниже колена просто сгорели, пузыри покрывали голени. Платье было покрыто сажей и кровью. На бледном лице не было больше никаких эмоций. Рыжие волосы рассыпались по снегу, нежные кудри испачкались в свежей крови, что растекалась по снегу. А рядом крутился чёрный искрящийся туман.
– Смерть, – Маст зажмурился, не сопротивляясь больше.
Гвардейцы потащили его волоком по утоптанному снегу. Вокруг лежали обгоревшие тела соратников, синий огонь почти потух. Теперь командиру стало все равно, к Смерти он готов, лишь бы забыть, как своим руками добил ту, кого клялся сохранить.
– Я сохранил твою душу, Зарат, – Маст встал на ноги, пытаясь самостоятельно идти.
Даар снял корону, надевая новые блестящие доспехи. Слуг замка он отправил в лагерь гвардии, оставаясь в полном одиночестве. Солнце восходило над одиноким высоким пиком у стен города. Золотые лучи заглядывали в большой зал. Король замер у зеркала, противясь самого себя.
– Поздравляю, – скрипучий голос раздался с тронного пьедестала, – пророк мертв, точнее мертва, теперь уже точно, – Страх подошла к королю, положив руки ему на плечи, – жаль, что только сейчас. Но главное, что она не успела понять, за что мы воюем. Раньше я была бы рада завершить войну, но сейчас это моя забава.
– Мне уже все равно, – мужчина вздохнул, – ваша война идёт слишком долго. Дурной повод, а столько крови.
– Это для вас двадцать зим – долго, – она рассмеялась, надевая на короля его корону, – а для нас это мгновение, почти. Время часто разнимает нас. Женская миролюбивая искра, – девушка фыркнула, – но эта железка того не стоила, Даар. Все это ради спора с другом детства?
– Десорт умел разжечь во мне азарт, – мужчина улыбнулся, – а я ведь победил.
Девушка отошла к трону и, обойдя его, присела. Щёлкнув тонкими бледными пальцами, она закрыла плотные занавески на витражах над своей головой. Темнота заполнила нишу, и девушка расслабилась.
– А знаешь, – девушка наклонилась вперёд, – я сниму свои проклятия после твоей смерти. Ты при жизни и не жил толком, – белоснежная улыбка была больше похожа на оскал.
– Спасибо, – король слегка поклонился, – кто же был пророком?
– Рыжая сирота, что выхаживала Виниса, девушка, которую спас от твоей плети Алор, а ты продал ее Лаэрту, – страх обратилась Зарат, приближаясь к королю, – ты был так близок к решению всех проблем.
Деревня в лесу у озера Живого ключа с радостью приняла две с половиной тысячи мятежников. Из Порта Ят оказалось больше людей, чем ожидалось – семь сотен. Но все они были прекрасными бойцами и по умениям превосходили смертников. Лагеря гвардии по пути не оказалось, он был южнее, и оказался намного меньше ожидаемого.
– Маст наверняка погиб, – Фабер склонил голову, – его конь найден в поле обгоревшим.
– Пророк и наследник Эльта, – Алор опустился на лавку у дома, что выделил ему староста поселения, – оба они мертвы. Эти жертвы для нас самые фатальные.
– Мы пойдём за тобой, – Медис оглядел остальных командиров, – все пойдём. Ради Маста и леди.
– Ее имя – Зарат, – Радир сжал губы, – покровители забрали ее себе, не иначе.
Воины за спинами командиров сняли шапки и капюшоны, садясь на колено. Они присягнули на верность королю и сыну короля, судьба которого теперь известна разве только покровителям, а судьба девушки для многих стала стимулом идти вперёд.
– Король Алор! – лучник выпустил в воздух стрелу, направляя ее вверх к лесу. Толпа поддержала его, вторя клич.
– Мы найдём их, – Алор встал наравне с командирами, говоря только с ними, – и я верю, что живыми.
