Тая Ан
Три короны. Шаг назад
Глава 2
В темную камеру залетали облака пыли с мостовой, оседая на неровном полу и одежде заключенного. Грязно-белая рубашка была затянута на шнурки вместо пуговиц, плотные брюки коричневого цвета с огромными нашивными карманами, в которых всегда лежал средний кусочек хлеба, опустели ещё 2 дня назад, когда парень поделил кусок с Зарат, сутками сидевшей у его камеры. С того дня она и перестала появляться, чтоб поддержать друга. Он не понимал, о чем волнуется больше – о своей дальнейшей судьбе или о том, что случилось с подругой. Черная протертая до дыр накидка ни капли не согревала от холода каменных стен, лишь защищала от пыли. Под ней прятались маленькие мышата, воровавшие ночью солому, а теперь доедающие крошки из карманов парня. Чеканный шаг за оконной решеткой отдавался грохотом и звоном шпор, группа подростков уже несколько часов оттачивали парадный шаг вокруг замка под грубый голос командира. Тени их ног прерывали яркий свет солнца, от чего Радир сквозь сон закрывал лицо руками.
В старом замке проскрипел ключ, и ржавая затворка упрямо поддалась его поворотам. Рассохшаяся деревянная дверь со скрипом открылась и ударилась о стену. Из рамки окошка на ней, прикрученной к толстым доскам, вылетело несколько винтиков. В дверном проёме стоял крепкого телосложения мужчина, высокий, широкоплечий. На нём блестели тяжелые латы, а на поясе звенела огромная связка ключей. Он подошел к парню, осмотрел его, скинул короткой палкой накидку, распугав мышей.
– Поднимайся! – стражник ткнул палкой темноволосого лохматого парня, – сын генерала даёт тебе шанс на жизнь, с надеждой, что ты этот шанс оправдаешь, – парень открыл один глаз, осмотрел стражника с ног до головы и снова закрыл глаз. Мужчина ткнул его ещё сильнее, – Вставай! – он схватился за меч, но парень послушно, хоть и медленно, поднялся, – руки, – мужчина кивнул, указывая на руки. Парень тяжело вздохнул и протянул их.
Проржавевшие оковы захлопнулись на запястьях парня, от их петель посыпалась ржавая пыль. К каждому из браслетов стражник подцепил такую же потрепанную временем цепь, пока Радир наблюдал за каждым его движением. Сопротивляться если и хотелось, то навряд ли вышло бы, сил уже едва хватало на то чтобы устоять на ногах. Парня потянули в лабиринт коридоров, мимо остальных камер. Сначала протянулась череда таких же сухих дверей, как видел и сам парень уже несколько дней, шесть или семь, уже не вспомнит. За вторым или третьим поворотом начались стены из железных прутьев, за которыми сидели люди, закованные в цепи. По мере продвижения парня за ним шел и слушок, что ведут его на «оправдание».
– Смотри-ка, – избитый мужчина прижался к решетке двери, натягивая цепь, что крепилась на ногах, – неужели он верит, что ему и правда дадут шанс выжить?
– Наивный воришка, – черноволосая девушка в железном ошейнике прикусила губу и подмигнула парню, сидя в дальнем углу, – если выживешь, передай привет Эльту, – она рассмеялась, как и остальные заключенные.
– А может его все-таки отправляют к нечисти? – дрожащий голос старика прозвучал с усмешкой,– если доедет!
– Да не отправят, – крепкий мужчина с длинными волосами, свалявшимися в колтуны, пропустил руки через решетку и свесил их, перебирая пальцами молитвенные бусы, – он сын Анипа, кузнец из кожи вон вылезет, но сына из любой петли достанет.
– Заткнулись, ещё хоть слово и все останутся без воды на неделю! – стражник у одной из камер ударил в пол секирой, из нескольких камер раздалось недовольное фырканье, в коридорах осталась гробовая тишина, даже мыши затихли.
В конце коридора огромная двустворчатая дверь уже была раскрыта и показывала огромный, освещенный солнцем двор замка. Маленькие мальчики бегали из стороны в сторону с огромными тюками снаряжения, а высокий парень внимательно следил за каждым шагом мальчишек, скрестив руки на груди и переводя дыхание. Большой лоб был нахмурен, толстые поперечные складки на нём иногда подрагивали. Справа от него два парня сражались на палках, а слева, чуть сзади – мальчишки тащили стойку с оружием, едва перебирая ногами. На земле оставались следы свежей крови, стражники удалялись к стене с мешками, пропитанными алой жидкостью.
Радир зажмурился от яркого солнца, пытаясь поднять руки, чтоб прикрыться, но стражник резко дернул цепь вперед, вытягивая парня на двор. Низкие разношенные сапоги едва отрывались от земли, зацепляясь за камни мостовой. Гвардеец поднял взгляд на стражника, подводящего к нему молодого парня. Осмотрев худощавого воришку, он кивнул, закрыв глаза. Радир прищурил глаза от солнца и рассмотрел гвардейца с ног до головы, предполагая, что с ним будет дальше и как не оказаться в одном из тех мешков, что отнесли к стене. Гвардеец снял белую рубашку, скинув её в руки одному из мальчиков, другой в это время выбирал два меча на стойке, а затем, закинув выбранные на плечи, направился к парням.
– Выбирай, – воин показал рукой на клинки в руках мальчика.
– Этот, – Радир указал пальцем на более темный меч, покрытый царапинами, с толстой, обтянутой кожей, рукояткой. Типичный тренировочный меч, лишенный даже дола.
Стражник отстегнул цепи от браслетов на руках Радира, откидывая их в сторону. Мальчик отдал клинок в руки парня и отошел. Пытаясь поднять меч, он едва не потерял равновесие, но удержался, не ударив в грязь лицом. Наверняка сейчас в этом мече его жизнь, нельзя просто так отпустить ее.
Второй меч сверкал на солнце. Сплав был не однородным, от чего на клинке видны были темные и синеватые разводы на светлой стали. Благодаря долам во всю свою длину, он был легким, что давало огромное преимущество в этом бою. Долы проходили до двух третей клинка, переходя в ребро жесткости, что делало его не только рубящим, но и колющим оружием. Навершием у него был сплюснутый шар из того же сплава, что и клинок, с пустым местом под камень звания. Хозяина у меча ещё не было, поэтому не было и камня. На гарде были выкованы вензеля и колючие кусты. Мастерство кузнеца, как и в изготовлении мечей, так и в их украшении было на высшем уровне.
– Странный выбор, – гвардеец схватил второй меч и покидал его из одной руки в другую, – ну что ж, твоя воля. Готов? – получив ответный кивок, воин принял боевую стойку.
Внезапный звон железа испугал мальчишек, они отошли подальше и окружили сражающихся парней. Мечи врезались с огромной силой между воинами, а те спокойно и равнодушно смотрели друг на друга. Радир тяжело дышал, вкладывая все остатки сил в бой, зарабатывая право жить. Гвардеец резко начал наступать, яростнее ударяя светлым новым мечом по потрепанному клинку парня. Радир жмурил глаза от каждого удара, гулкий звон болезненно отражался в голове. Он отступал назад, увеличивая дистанцию для размаха, но гвардеец наступал на него, отталкивая противника всё дальше от места начала. Сил наступать у него не было, Радир лишь отбивал удары гвардейца, держа меч обеими руками из последних сил. Клинки застывали над головами при каждом решительном ударе гвардейца, Радир наваливался на лезвие всем весом, пытаясь выкинуть оружие из рук противника. Клинок соскальзывал с противным скрипом и, в очередной раз, сорвавшись вниз, распорол кожу на плече воина, оголив ключицу. Но гвардеец боролся без капли эмоций, он не чувствовал ненависти к противнику, не стремился его чему-то учить, не хотел наказать, он равнодушно махал клинком из нового сплава стремясь лишь проверить его в бою, но стремление воришки остаться в живых все больше привлекало внимание воина. Радир старательно пытался увернуться от меча и сработать рукой, желая выбить оружие противника, несколько раз напоролся на лезвие, сил было все меньше, шансов на победу и вовсе не оставалось. Дыхание обрывалось, тяжело было вдохнуть, он жадно хватал воздух ртом, но все никак не мог набрать полную грудь. Тело было на грани бессилия, глаза закрывала пелена, но желание жить рвалось изнутри.
Гвардеец поднял свой меч вверх, ловя слабость соперника, и с воинственным рыком с размахом ударил его о клинок Радира. Темное лезвие рассыпалось на две части, взрываясь осколками. Половина меча упала на камень, а вторая осталась в руках парня. Стальная пыль осела на руках Радира, оставляя мелкие рваные раны на предплечьях, в огромных голубых глазах осталась пустота. Он посмотрел в глаза гвардейцу, разжал пальцы, бросая на землю рукоятку меча с коротким осколком лезвия, и от бессилия упал на колени, опуская голову в знак поражения. Шанс жить рассыпался, как только что меч в его руках – в пыль и осколки.
– Вставай, теперь ты воин гвардии, моего личного отряда, – гвардеец подал руку Радиру, отдав меч мальчишке, – я командир отряда охраны Его величества Алор Снайл, сын генерала Виниса, считай меня своим командиром, – он взял свою рубашку, закинув ее на плечо, и следил за реакцией Радира.
Парень сидел на коленях, подняв голову на воина. Смерть весь бой дышала за спиной, а тут вдруг испарилась, грозно рыкнув в ухо. Он забыл, как говорить, сверля взглядом соперника.
– Твой выбор оружия был весьма странным, совсем не соответствовал твоему желанию жить. Старый потрепанный клинок против свежего, только что из-под кузнечного молота, – Алор качнул головой, – Вставай и иди за мной, – повторил парень и направился прочь.
Радир поставил руки на землю, затем встал на четвереньки и поднялся. Пошатываясь, он проследовал за Алором под шёпот мальчишек, которые расступались перед своим командиром. Гвардеец направлялся к знакомой маленькой хижине, почерневшей от копоти. Вокруг было полно бочек с водой и различной формы железок – от руды до готовых клинков разного размера, формы и цвета. Над одним из новых клинков трудился старик с длинной седой бородой, сплетенной в косичку, для её сохранности, рубашка на нем была прикрыта меховым жилетом и толстым кожаным фартуком, руки по локоть закрывали плотные краги, а на ладонях были дополнительные, более толстые перчатки. Вдруг к кузнецу подбежал мальчик с расколотым надвое мечом и показал пальцем в сторону Радира.
– Ах ты, паразит! – мужчина запустил в парня толстую перчатку, бросая недоделанный клинок на наковальню, – что ты опять натворил?
– Я просто вышел от Зарат после начала комендантского часа, – Радир пожал плечами и подобрал перчатку отца, – ну и кусочек руды умыкнул у стражи… – парень прикусил губу и наблюдал за реакцией отца, – лучше бы поесть предложил, – парень завалился в дом и упал на лавку, свалив со стола пустые миски. В глазах его темнело, сил едва хватало, чтоб усидеть на лавке.
Алор сел напротив Радира и с каменным лицом наблюдал за Анипом, который давал сыну всё, что находил в своем доме, а тот лишь по-свински уплетал за обе щеки любой продукт. Он жадно впивался зубами в круглую буханку хлеба, отрывая огромные куски, но затем резко остановился, оставив половину буханки на столе. Как только отец подал ему большую деревянную чашку молока, Радир посмотрел на Алора, отвернулся и огромными глотками выпил молоко. От жадности он запрокидывал посуду все выше, пропуская молоко мимо рта и обливая им рубашку и брюки.
– Анип, я хотел поговорить с тобой о пророке, король дал мне задание… – Алор повернулся на старика, его взгляд остекленел, а тело будто пробило молнией, он схватился за голову, зажмурив глаза, и рыкнув, замер.
– Что с ним? – Радир чуть не подавился молоком и начал махать перед лицом командира ладонью и прошептал, – какое задание? – убедившись, что гвардеец отключился от мира, старик направился к двери.
– За чем бы они ему не нужны были, мы должны их предупредить, – прошептав, Анип подозвал мальчика со двора, встав из-за стола, – у меня к тебе задание, юный оруженосец, – он написал что-то на клочке бумаги, – отправляйся туда, отдай листочек и бегом назад, – Анип оглянулся на Алора, пока Радир всё так же махал рукой перед глазами гвардейца.
«Две массивные деревянные двери распахнулись перед лицом. Большие, но редкие капли падали с неба, разбиваясь о камни и стекаясь в ручьи под ногами крестьян. Они покорно стояли на площади, терпя удары капель по лицу. Непривычно полное тело оказалось моим, одетый в армейский сюртук я шел по площади, а народ уступал дорогу. Женщины приседали, опуская голову, а мужчины прикладывали руку к сердцу и смотрели в ноги. Как вдруг на дороге появился маленький озорной парень зим 3-4 и напугано смотрел мне в глаза. Я остановился и присел перед ним, протягивая руку, а его голубые глаза всё так же наблюдали за мной, он даже не моргал. Вдруг за его спиной появился взрослый мужчина. Его голову уже украшала седина, но лицо было молодо, а кожа была испачкана сажей. Он сел на одно колено, отгоняя мальчика за спину.
Люди наблюдали за нами, наверно ждали чего-то. Но от кого? Я почему-то не контролирую себя, я хочу встать, но не могу, только и рассматриваю мужчину, который будто говорит что-то. Губы его шевелятся, но я не слышу, ничего не слышу.»
Алор распахнул глаза и посмотрел на Анипа, сердце его бешено билось, вырываясь из груди. Он смотрел то на кузнеца, то на его сына с испугом. В голове крутились увиденные только что события.
– "Пророк нужен мне, он должен сказать, что это было, перед своей смертью. Этот мужчина, он знаком мне, глаза ребенка… где-то я уже видел точно такие же… Как такое возможно?" – Алор метался взглядом между мужчиной и парнем, прокручивая увиденное только что.
– Господин, с вами всё в порядке? – Анип подал гвардейцу кружку воды.
– Это был ты… – Алор схватился за голову и лег на стол, – ничего не понимаю… Вы должны знать пророка! Он нужен мне, – командир резко вскочил, – снаряжайся, ночью мы отправляемся на поиски! – он кивнул в сторону Радира и удалился из лачуги почти бегом.
– Проклятье! – парень ударил по столу кулаком, едва закрылась дверь, – они не успеют скрыться из огромного Ильзара! – Радир закрыл лицо руками.
Мужчина тяжело вздохнул, похлопал сына по плечу и вышел из домика, закрыв за собой дверь. Радир разорвал шнурок на рубашке, скидывая её на пол. Худой парень сел на пол и вытянул ноги, облокотившись на лавку. Он держал в руках половину буханки хлеба, смотря сквозь него пустым взглядом. Ржавые железные браслеты болтались на запястьях, оставив протертую мозоль у большого пальца. Радир положил хлеб на лавку и вцепился одной рукой в браслет, стягивая его вниз, а другую тянул вверх, пытаясь извлечь руку из оковы. Медленно рука проходила в большое кольцо, но то оставляло за собой большие царапины на плюсневых костях. Кровь росой пропитывала места, где кожа сошла как чулок. Скинув один браслет, Радир с рыком швырнул его в дверь, но она быстро распахнулась внутрь, отбив железку, как кожаный мячик. В проёме стоял Анип, подзывая к себе сына жестами и постоянно оглядываясь.
На площади, где совсем недавно тренировались мальчишки, стояла белая лошадь с разодранными боками и будто облитая кровью из вёдер. Её пытались остановить несколько стражников, но животное отбегало от них, вставало на дыбы, пытаясь ударить людей копытами, и держалось в стороне от всех построек. Она уже несколько часов носилась по улицам города, вокруг замковых стен и, найдя, наконец, ворота, она забежала к замку. Несколько стрел с разных сторон вонзились в тело лошади, она скинула с себя полуживого наездника и свалилась на бок, истошно крича. Толпа оруженосцев и гвардейцев окружила мужчину. Несколько человек сели около него, обтирая кровь. Двое стражников с секирами добили лошадь, ударив ее по шее несколько раз. Животное обмякло, лужа крови разливалась по камням.
– Что происходит? – король Даар спустился к толпе, которая пропустила его к мужчине, – Полковник Тетис? Где ваш отряд? Где генерал Винис?
– Отец, – Алор отогнал людей от полковника, – что с отцом? – он грозно посмотрел на Тетиса, не прикасаясь к нему.
– Отряд погиб, – полковник закрыл глаза, ожидая получить стрелу в грудь, как и его верная лошадь,– мы почти дошли до колючей стены, наблюдая за Ониктом… но у стены… у стены… – он начал кашлять.
– Как погиб? – Даар наклонился к мужчине, – Стена? Кто в этот раз причудился вам у стены? – он усмехнулся и махнул головой в сторону полковника, стражники с арбалетами подошли вплотную к мужчине и навели прицелы на грудь.
– Стойте, молю вас, ради Света! – из толпы любопытных зевак выскочила девушка в накидке и с покрытой головой, – он ведь может рассказать вам что-то важное, ваше Величество, – она приподняла голову полковника, одновременно вытаскивая накидку из овечьей шерсти из кровавых ран, – позвольте ему договорить.
– Высочайшая дерзость идти наперекор королю, защищая смертника, – Алор посмотрел в лицо девушке, – если ты не считаешь себя бессмертной, конечно же.
– Пусть говорит, – Даар опустил руку, дав команду опустить арбалеты.
– Поющие стервы разрывали в клочья гвардейцев, – мужчина тяжело дышал от боли, но девушка продолжала вынимать из ран куски шерсти и осколки когтей огромных птиц, – они пролетали сквозь стену! Миновали раскаленные шипы! Это ожившие демоны, король! Ожившие демоны!
– Допустим, но твоего дезертирства это не оправдает, – король перевел взгляд на девушку, – вот ты, – он ткнул в нее пальцем, – вылечишь его, – мужчина задумался, – а потом, за помощь дезертиру, сама отправишься на дозор стены. Никто не просил тебя лезть поперек короля, как и не учили, что делать этого нельзя.
Король сложил руки за спиной и удалился в замок, вслед за ним стражники с арбалетами разогнали толпу и вернулись на сторожевые башни третьей стены. Девушка сняла капюшон и обернулась, ища помощь мужских рук. Полковник был далеко не хрупкого телосложения и отнести его в опочивальню было чем-то мифическим. Алор с презрением посмотрел на девушку и неспешно удалился, оставив её наедине с умирающим полковником. В его глазах она выглядела самоубийцей, уверенной в себе самоубийцей. Зная суровость власти короля, пойти наперекор ему мог только глупец.
– Зачем ты только вылезла? Молодая ещё, а уже умирать хочешь, – Тетис взял руку девушки, не открывая глаз.
– А я и не хочу умирать… не хотела, – девушка провожала взглядом короля. Поступок был действительно глуп, но отступать нужно было раньше.
– Зарат! – рядом с девушкой приземлилась перчатка кузнеца, – неужели отец не ясно написал тебе? Твою бабушку ищут, вы должны были скрыться! У сына генерала приказ на вашу смерть! – Радир оттянул девушку за плечо и прорычал эти слова едва слышно, но злобы в них было столько, будто он готов был свернуть ей шею прямо сейчас.
– Угомонись! Бабушка мертва, а нам нужен тот, что пойдет против этого короля, – она отвернулась от полковника, – без него скрываться и покидать Ильзар равносильно смерти. Я и так на грани, а тебе терять нечего, гвардеец, – она прошипела последнее слово и опустила голову, прикрывая глаза окровавленными руками.
Радир кивнул, прикрыв глаза. В голове крутилось много слов, которые могли задеть Зарат, а портить с ней отношения парень не планировал ближайшие зим 70. Он сел рядом с ней и осторожно обнял.
– Это звание – мое спасение, – парень прикрыл глаза и глубоко вдохнул.
Окликнув Анипа и нескольких молодых гвардейцев, он расправил накидку полковника под ним, разложив края как ухваты полевых носилок. Подняв умирающего командира, мелкими шагами парни и мужчины потащили его в особняк. Радир шел, отставая от них, сил так и не стало больше. Зарат остановилась посреди двора и запрокинула голову вверх, её короткие, слегка кудрявые волосы попадали в глаза и рот, но она продолжала смотреть в небо своими зелеными глазами, понимая, что сейчас её судьба напрямую зависит от милости покровителей.
– Раз теперь вы сделали меня хранителем, дайте путь. На что я вам? – девушка говорила шепотом.
– Ты? – Радир коснулся ее плеча и сжал губы, – Зарат, не смей говорить этого вслух. У стен есть уши, а у командира личной стражи короля – приказ на твою смерть.
– Помоги мне, чем сможешь, – девушка посмотрела в синие глаза друга, ища там одобрения. Получив кивок в ответ, она глубоко вдохнула и направилась в дом полковника.
На город опускалась ночь. Птицы затихли, шелест листвы в садах разбавлял пьяные песни из таверн. Яркий полумесяц освещал дворы домов господ, заставляя деревья отбрасывать черные тени. Ветер выл в узких переулках, заплутавшись в большом городе. Мелкие звезды по одной восходили на черном полотне неба, обступая яркое ночное светило. Покровитель темноты и его спутник страх восходили на небесный престол.
