Элтэнно. Хранимая Звездой
Рукопись несбывшихся ожиданий. Таинство посвящения
Глава 17. Порой главная проблема ваших врагов в том, что именно вы их враг
Шао Хаотико так низко склонился перед своим императором, что спина у него вновь заболела. «Совсем старею», – непроизвольно подумал он при этом, но вида, что ему хоть сколько-нибудь тяжело, маг не подал. Чтобы достичь желаемого будущего для любимого им мира, Шао Хаотико требовалось выглядеть сильным и мудрым, а не дряхлым и теряющим разум стариком. Известие, что он принёс, и так ударило бы по его репутации.
«Справлюсь. Я справлюсь», – постарался убедить себя Шао Хаотико, но всё равно содрогнулся, когда император дозволил ему говорить.
– Мой император, мудрецы в Башне Магов умоляют вас вернуть составленное ими письмо.
– С чем связана их просьба?
Бесстрастный голос императора звучал с привычным металлическим лязгом. Его создавала золотая маска в виде паука, она же скрывала лицо правителя. Но Шао Хаотико мог покляться, что юный император грозно хмурится.
– В письмо могла вкрасться ошибка. Неточность, которую никак нельзя допустить.
– И отчего же её нельзя допустить? – даже встал с трона император. Так он хотел выразить своё недовольство более ярко, и в результате Шао Хаотико побледнел. Как же невыносимо для него было признаваться в истине в присутствии второго советника! Маг не смотрел на своего заклятого врага, но его насмешливую улыбку ощущал всем телом.
– Из-за неё наше послание может быть осмыслено как оскорбление, – вынужденно произнёс Шао Хаотико. – В трёх словах символы могут быть поменяны местами. Нельзя утверждать наверняка, но такая вероятность есть.
– Откуда это стало известно?
– От летописца. Когда он принёс свою рукопись в Башню Мудрецов, желая узнать мнение друга о красоте языка нового витка истории, то последний обнаружил в послании ошибки. Как выяснилось, они также имелись в отданной летописцу копии письма.
– Немыслимо, – поняв, что император намерен молчать, покачал головой первый советник, и второй тут же добавил:
– Не зря я предупреждал вас, о мой император. Не иначе сама судьба против решения, предложенного Мастером, меняющим материю бытия. Это знак. Перст судьбы…
– Идите и займитесь возвращением письма! – рявкнул на второго советника император, прежде чем пригрозил. – И за неудачу я спрошу с вас лично. Это более чем научит вас пониманию – нет никакой судьбы, кроме той, что творят для себя люди сами.
«Неужели… неужели он тоже подозревает, что всё это чьи-то происки?» – оказался приятно удивлён Шао Хаотико.
Между тем второй советник поклонился и поспешно, только что не бегом, вышел из зала. Письмо покинуло Башню Мудрецов уж как одиннадцать дней назад, задача по его возвращению не могла стать лёгкой. Шао Хаотико испытывал неподдельную радость от того, что не на него возложили эту непростую обязанность. Однако, во всём остальном хорошего было мало. Император так и не сел на трон. Он даже приказал первому советнику уйти, прежде чем обратился к своему лучшему магу.
– Вы верно служили империи на протяжении долгих лет, – наконец, произнёс юный император. – Мой отец часто говорил мне, что к вашим словам я должен прислушиваться, даже если не согласен с ними. И я поступаю в соответствии с его советом. Я заставляю себя обдумывать услышанное от вас и в своих размышлениях исхожу из того, что первоочерёдно правда принадлежит именно вам, а не моим советникам или же мне самому.
– Для меня честь узнать это, – прижал руку к сердцу Шао Хаотико.
– В таком случае, вы должны понимать, как бьют ваши ошибки по моему мнению о вас. Они ведь бьют по чести имперской династии тоже, – с этими недовольными словами император вновь сел на свой трон и спустя короткое время молчания продолжил. – Повторение нынешней ситуации недопустимо. В будущем я не хочу гадать, отчего моего посланника казнили. Ни случайная ошибка, ни намеренное предательство не должны повлиять на событие, которое вы не единожды называли событием, способным спасти не только наш мир, но и будущее наших потомков.
Шао Хаотико слушал, хотя воспринимал речь своего императора с трудом. Он ведь по‑прежнему находился в низком поклоне, и после того, как в его спине, казалось бы, что-то щёлкнуло, боль сделалась невыносимой. Пот выступил на лбу лучшего имперского мага. Ему хотелось стонать, растянуться на полу, выпрямить свой старый позвоночник…
Это было бы непозволительной роскошью.
– Завтра из Башни Мудрецов должно отбыть другое письмо.
– Оно будет написано со всем старанием, мой император.
– Не только со старанием. Чернила писца должны быть заменены на исчезающие, – произнёс юный правитель, и Шао Хаотико невольно отрешился от боли в спине. Он испытал такое удивление, что боль ненадолго отступила. – Это письмо будет обманом для тех, кто никак не желает принять решение своего императора. Настоящее послание доставите вы сами, и для этих целей сегодня же призовите к себе человека, заметившего ошибку в рукописи летописца. Возвысьте его, сделайте своим личным помощником. А затем, когда я отдам вам приказ отбыть к границе Погибели, вы и он тайно отправитесь за Великую Стену. Так я смогу быть уверен, что до совета магов варваров дойдут правильные слова. Да и посланника-мага им будет воспринять легче.
В согласии Шао Хаотико опустил голову так, что коснулся лбом пола. Думал он при этом не столько о предстоящем ему тяжёлом путешествии, сколько о том, какое доверие ему оказано, когда он… элементарно не может подняться с колен.
***
Несмотря на то, что они взяли коней, перевалило за полдень, когда им довелось оказаться загородом и мальчишка по кличке Сивый Ник, сперва выдав своему конопатому приятелю подзатыльник, с недовольством спросил:
– Ну, дурень, эта хата?
– А вроде бы и эта, – подумав, ответил конопатый мальчик, но всё равно виновато посмотрел на Вигора Рейна. – Я в деревню не ходок, а тут вообще стемнело так, что дорогу едва разберёшь. Где мне сейчас верный дом признать? До вечера бы погодить.
– Уж если я тебе до вечера «годить» буду, то ты пару переломанных костей от меня получишь, а не меди горсть, – суровым голосом пригрозил парнишке Вигор, и Люций не смог не съязвить:
– Малолеток вы, лер Рейн, в страхе держать горазды. Не иначе со взрослыми иначе бы говорили.
– А то, – уверенно подтвердил Вигор. – Ножом брюхо полоснул бы и всё. Чтоб даром время моё не теряли, гады.
Люций подумал, что не бахвалится его студент. Не стали бы так мальчишки испуганно на бывшего каторжника пялиться, не будь в этих словах хотя бы доли правды. Да и кличка эта «Резак». Такую просто так в воровской среде не получишь.
– Да-да, всё же эта хата, – вдруг оживился конопатый парнишка. – Вон и сарай, за которым я прилёг, а вон и сеновал, куды эта девка схавалась. Ток пропустил я куды она опосля двинулась.
– Проспал всё, соня, – обвинил мальчика Саймон Сильвер.
– Тык, конеш, сон меня сморил. Токмо уж, мистер, я в полглаза спать привычен. Как из дому вон тот хмырь, что гряду ныне вспахивает, вышел, так я уж на ногах, да в месте укромном. В таком, откуда на сеновал смотреть удобно и при этом пса того не тревожить.
– И? Что дальше-то было? Как ты понял, что девушки там уже нет? – принялся за расспросы Люций.
– Хмырь энтот, как отлил, так вилы хвать и за сеном. Туды-сюды до сарая с животиной не раз сходил. И что-то ни он ор не поднял, ни девка, покуда тот занят был, носа не показала. Значит, не было там уже никого. И я б прокрался внутрь глянуть, так ли оно, да пёс этот паршивый меня заприметил и с лаем погнал. Вот я и вернулся в город.
– Дубина ты дубина, – обозвал Сивый приятеля, и конопатый парнишка насупился. – За такую безделицу ни шиша ж не получим, у!
– Получите, – возразил Люций и приказал. – Лер Рейн, оплатите услуги нанятых вами людей.
При этих словах он как можно выразительнее посмотрел на бывшего каторжника, и тот не стал перечить. Заплатил Вигор Рейн, правда, крайне немного. Всего по три медных каждому мальчишке выдал, а не обещанную горсть, но те и этим остались довольны. Мальчишки поклонились и зашустрили в сторону Вирграда. Люций, напротив, спешился и уверенно подошёл к калитке.
Мужик, что копал гряду, только делал вид, что старательно трудится. На самом деле трое всадников давно привлекли его внимание. Тут уж любому не до грядок будет, когда у твоего забора трое пришлых на твой двор пристально глядят, да ещё одежда на них нехорошая. Местные студентов и преподавателей факультета Чёрной Магии с первого взгляда определяли, чтобы своевременно им дорогу уступать.
– Эй, уважаемый, – подозвал мужчину Люций, и тот, покрепче стискивая ручку лопаты, подошёл ближе.
– Чего изволите, мэтр?
– Да вот студенты мои, – кивнул Люций назад себя, – кое-какие расчёты по движению звёзд сделали и вышло, что в вашем сеновале может нынче бес сидеть. Проверить хочу, так ли это. Оценка дипломная у них от этого зависит.
Вигор Рейн закашлялся. Не иначе за кашлем он хотел скрыть рвущийся наружу смех, но Саймон Сильвер остался серьёзен. Не до шуток ему было, он очень переживал. Пережил несколько крайне неприятных мгновений и мужик. Покуда он переваривал то, что ему сказали, руки его тряслись всё более явственнее.
– А-а-а, – испуганно промычал он, прежде чем сглотнул слюну и смог говорить членораздельно. – А, коли там бес всё ж сидит, прогоните ль вы его?
– Зависит от беса, конечно, но я сделаю всё, что в моих силах. Вы, главное, вон тут в сторонке постойте, пока я там обследовать всё буду.
Мужик так энергично закивал головой, что Люцию показалось она у него вот-вот отвалится. Но ему, как и Саймону, не до смеха было, а потому он уверенно двинулся к сеновалу. Оба его студента тенью следовали за ним. Старый пёс, завидев чужих, истошно залаял. Это был уже подслеповатый доживающий последние дни зверь, но голос его пока ещё не подводил.
– Ну? – спросил Вигор, едва закрыл за собой дверь. – И на что тут смотреть?
– Много на что. Вон, посмотрите на стены. Доски не особо плотно пригнаны, но никаких окон, никаких дверей, кроме той, через которую мы вошли. Лер Свон отсюда могла только одним способом выйти.
– А ещё тут есть где спрятаться, много всякого хлама, – покрутил головой по сторонам Саймон Сильвер, после чего ткнул пальцем в ничем не примечательное место. – Там она была. Смотрите. Видите, здесь на пыли звёздочка? Милка любит такие рисовать, когда размышляет о чём-то.
– И сено примято, – подойдя ближе, заключил Люций, после чего присел на корточки и крепко задумался. Конечно, собачий лай снаружи мешал его размышлениям, но всё как‑то подводило его к выводу, что… – Лер Сильвер, а о побеге из академии лер Свон не думала?
– Нет, вы же её знаете.
– Я знаю, что за время моего отсутствия столько всего произошло, что передумать у неё были все шансы.
– Нет, вот уж об этом она бы мне рассказала. Я её друг, – даже обиделся Саймон.
– Мне она тоже про другое говорила, но… Знаешь, Саймон, как-то не вяжется у меня ночёвка на сеновале с вопросом жизни и смерти.
– Иди ты в жопу со своим вяжется не вяжется! – прикрикнул на Вигора Саймон так, что даже пёс прервался в своём истошном лае. – Ты нихрена не знаешь куда она отсюда двинулась, понял?
– Понял, – усмехнулся тот. – Больше того скажу, этого мы уже и не узнаем. Всё, след потерян.
Люцию было неприятно признавать, но шансы самостоятельно найти лер Свон только что свелись к нулю. Ещё и этот негодный пёс снова принялся рваться с цепи. Следуя инстинктам, он так порывался прогнать со двора чужаков, что громко лаял и…
– Лер Сильвер, сходите-ка за псом.
– За псом? Вы серьёзно? Я же ему не хозяин, он меня укусит.
– Я схожу, – со вздохом вызвался Вигор.
Привести пса у бывшего каторжника вышло с лёгкостью. Сложно не усмирить собаку, над которой ты немного поколдовал. Пёс брёл, едва переставляя лапы, и выражение его морды было тупое-претупое.
– Вот вам эта псина. Только вряд ли он запах поймает, такого уже давно в лес на последнюю прогулку отправить пора.
– Ну, поймает или нет, это зависит только от того, насколько вы способны к чёрной магии.
– Что? – не понял Вигор.
– Я говорю, что у вас есть шанс получить автоматом хорошую оценку у меня на экзамене. Если вы сейчас, конечно, справитесь.
На лице студента возникло подозрение. Он явно хотел спросить, отчего колдовать должен именно он, но Люций не намеревался всем и каждому раскрывать свои недостатки. Вместо этого он, используя вместо перчаток ткань мантии, ухватил ранее замеченный им волос и положил его на расчищенное на земле место (привычного пола у сеновала не было).
– Как студент, избравший своей специальностью сглаз и проклятия, вы также должны уметь накладывать приворот. И в данном случае всё необходимое для этого у вас есть. Используя материал заказчика, – при этих словах Люций указал на волос, – вы сможете пробудить в объекте, – его рука сместилась на собаку, – любые нужные вам эмоции. Классикой считается непреодолимая тяга к физическому сближению с заказчиком.
– Эм-м? – уставился Саймон Сильвер сперва на пса, а затем на своего преподавателя. Причём так, как если бы считал, что тот сошёл с ума.
– И нахрена мне такой дурью маяться? – спросил куда как менее тактичный Вигор.
– Лер Рейн, свой вопрос переформулируйте, – твёрдо потребовал Люций. – Не забывайтесь с кем говорите.
– Сука, – тут же буркнул Вигор едва слышно, а после, причём резко от злости жестикулируя руками, исправился. – В чём смысл такой бестолковой вещи, мэтр Орион? Лучше я тогда на Саймона приворот наложу, а то ему давно неймётся, да он всё стесняется за дело взяться. Не иначе не знает с какой стороны юбку у баб задирать лучше.
– Да я тебе за такие слова… – начал было Саймон, но Люций не утерпел и показал ему кулак.
– Нет, накладывать приворот вы будете на пса, – строго сказал он Вигору. – У людей природные инстинкты не так ярко проявляются, как у животных. У этого зверя, даже в его возрасте, больше шансов нужное направление выбрать.
Собственно, Люций сам не ожидал, что окажется настолько прав. Зачарованный пёс взвыл молодым кобелем и, когда, виляя хвостом, обнюхал примятое сено, с радостным лаем ломанулся прочь с сеновала так, что не только самостоятельно открыл дверь, но едва не снёс с ног своего хозяина, решившего выяснить как там изгнание беса проходит.
– А ну на коней! – скомандовал Люций. Он понимал, что если они сейчас из виду собаку потеряют, то пиши пропало.
– Стойте, стойте! – истошно закричал им вслед мужчина. – С бесом-то что? Изгнали?
– А то ж не видишь, что в пса твоего бес вселился! – демонически хохотнув, выкрикнул Вигор и пустил коня во весь опор.
Скачка вышла той ещё. Пёс бежал отнюдь не по наезженной дороге. Он перепрыгнул через соседский плетень, до смерти тем напугав дородную бабку и её рыжего кота, а оттуда за ворота. Вот промелькнул чей-то сад, а там поселение кончилось и пса потянуло к лесу. Немыслимыми путями он вёл проклинающих его людей, и лишь на перекрестье у дуба пёс сделал короткую остановку. Там он обнюхал забытый Милой бурдюк и, ложась рядом, принялся его вылизывать со всей страстью.
– Вот же ж тварь, – едва дыша, со злостью проговорил Саймон, но не менее запыхавшегося Вигора хватило на большее. Он съязвил:
– Это ты сейчас про какую тварь именно? Вот про этого лихого парня, – указал он на довольно валяющуюся на траве собаку, – или про ту, что такие выверты нам устроила? Это даже пьяного так из стороны в сторону шатать не будет.
– Не в этом дело, лер Рейн, – решил пояснить Люций, когда вытер пот со лба. – Пёс не с помощью нюха нас сейчас ведёт, обоняние в его возрасте уже никакое. Но у него, как у любого животного, есть так называемое звериное чутьё, и вот этому чутью и возраст не помеха. Также, сему чутью как-то всё равно где общепринятая дорога пролегает. Это людям присущи более логичные перемещения… И, кстати, раз уж речь зашла об этом, то есть у кого-нибудь верёвка? Надо бы соорудить ошейник, пока этот зверь отдыхает.
Ради ошейника пришлось снять уздечку с одной из лошадей, а также порвать на полосы плащ Саймона. Но жертва того стоила. Следовать за псом, вдруг сорвавшемуся в сторону леса, оказалось намного удобнее. Во всяком случае, так было удобнее до тех пор, покуда пёс не оскалился.
– Чего это он замер? Почуял кого-то? – ещё успел сказать Саймон, прежде чем его лошадь встала на дыбы. Так она отреагировала на наглость совсем другой собаки – огромной, свирепой и решившей, что она неплохо так может перекусить лошадиной ногой.
Люций видел, как Саймон свалился на землю, а Вигор, попавший в такую же переделку, напротив повис в воздухе. Этому прохиндею хватило сообразительности и ловкости ухватиться за расположенный над ним сук, и сейчас он подтягивался, намереваясь забраться на дерево. Ситуация Люция была значительно хуже… Хотя нет, не хуже. В него хотя бы, как в Вигора, никто не стрелял.
– Заговорённые. Стрелы заговорённые! – выкрикнул бывший каторжник, когда рассмотрел парящую перед ним стрелу. Остановить её ненадолго ему умений хватило, так бы она проткнула его глазницу до того, как он спрыгнул с сука и спрятался за дерево.
Нападение стаи собак ещё можно было понять, но вот заговорённые стрелы нет. И именно они вынудили Люция перестать бездействовать. Он прекратил махать палкой перед собой и сосредоточился на столь ненавистном ему заклинании проклятия. Увы, охватить своей магией он успел только огромных мускулистых псин. В следующее мгновение его оцарапала заговорённая стрела. Благодаря Вигору она своевременно увязла в сгустившемся до чёрной вязкой массы воздухе и не причинила большего физического вреда. Однако, зачаровывал её тот ещё маг, раз кое-какой другой эффект Люций ощутил мгновенно – временно его способность контролировать магию оказалась утеряна.
– Нет, нет и нет, – зашептал Люций, попутно отшатываясь от стрелы так, чтобы она смогла пролететь мимо. Но из-за этого он нарвался на другую неприятность. Одна из перепугавшихся лошадей так ненароком толкнула его, что Люций упал и в его сторону тут же бросилась свирепая собака.
– Ха! – спас его Саймон Сильвер. Тот, кто ещё недавно боялся укуса старого дворового пса, смело ухватил всамделишного волкодава за горло и по-богатырски принялся его душить.
На самом деле мужчинам очень повезло, что с ними оказался деревенский пёс. Собаки есть собаки. Инстинкты их сильны, а потому, пусть их и науськали в первую очередь нападать на лошадей, следующей своей жертвой они избрали загулявшего кобеля. Какой‑то безродный нахал забрёл на их территорию. Наглость!
– Я тебе, тварь, покажу как трогать моего хорошего пёсика! – выкрикнул Вигор, одновременно с тем, как всадил в загривок одного из псов нож. Затем он сильным рывком вырвал оружие и ловко юркнул под куст. Своевременно. Ещё одна стрела пролетела мимо.
Люция коробило от того, что помочь своим студентам он никак не может. Без магии, даже такой жалкой, как у него, на большее, чем стоять и смотреть, он был сейчас не способен. Чем и кому могла навредить поднятая им палка?
«Так, может быть, не палка, а конь?» – вдруг подумалось ему, а дальше… дальше он действовал, не разбирая что к чему. Люций вскочил на гарцующего коня и, кое-как усмирив его, направил животное на дерущихся собак. Он давил их копытами с криком: «Вот вам! Вот!» и настолько увлёкся, что не почувствовал, как стрела пробила его предплечье. Лишь крик Вигора, каким-то образом добравшегося до лучника, привёл Люция в чувство.
– Да ты мне падла за мэтра Ориона и на том свете заместо девки будешь! – голосил бывший каторжник, так ловко орудуя ножом, что откуда взялось прозвище Резак больше не вызывало у Люция никаких сомнений. Даже вывалившихся наружу внутренностей Вигору оказалось мало. Он резким движением опустил на них свой сапог и растёр, посмеиваясь. – Ух, сколько дерьма я из тебя вышиб.
«Столько дерьма», – ощущая дурноту, подумал Люций и огляделся.
Теперь в лесу было тихо. Лишь жалобно поскуливал умирающий дворовый пёс. Одна из лошадей удрала, у второй глупо уздечка в кустарнике запуталась, вот она и фыркала от возмущения. На третьем жеребце сидел он сам. Вигор Рейн довольно смотрел на убитого им мужика. Саймон Сильвер, чьи руки были по локоть в крови, глядел не пойми куда свирепо и зло.
– Собираемся, – тихо приказал Люций, когда зажал рукой рану (стрела прошла на вылет). – Надо возвращаться.
– Ехать обратно? Но тут тропка. Думаю, нам стоит посмотреть куда она ведёт, – Саймон с отчаянием во взгляде уставился на него, но Люций думал только о том, что нельзя со студентами соваться туда, откуда заговорённые на магов стрелы летят. Они все ранены, их одежда грязна и порвана, один конь сбежал, уже вечереет. Вечереет, а академические ворота никогда не ждут опоздавших.
– Сперва вам руку перевязать надо, – вдруг сказал Вигор. – Уж коли вы по дороге кровью истечёте, так это опять я виноватым останусь, что ли? Нет уж. Фигушки. Идите сюда. А пока я делом занят, ты бы Саймон на конька сел и по-шустрому проверил что там дальше по тропке.
– Никуда он не поедет! – горячо возмутился Люций. – Там может быть очень опасно.
Но Саймон не стал его слушать. Он высвободил поводья лошади и сел верхом. Люций, чертыхаясь, вынужденно направил своего коня следом.
– Эй, а я? Я как же? – выкрикнул оставшийся в одиночестве Вигор.
