Элтэнно. Хранимая Звездой
Рукопись несбывшихся ожиданий. Таинство посвящения
Глава 7. В сужденьях насчёт жизни и смерти даже самый мудрый человек может ошибаться
Если к середине марта в Верлонии никто и никогда не удивлялся тому, что повсеместно лежат сугробы снега, то в Империи Золотого Паука в эти же самые дни царила совсем другая погода. Страна утопала в цветах. Цвели травы, цвели кустарники, цвели деревья. Обилие красок могло соперничать с пёстрой расцветкой одежд именитых модниц, а аромат с их нежными духами. Красные цветы, синие цветы, оранжевые, розовые, белые! И, конечно же, цвела голубая вишня.
Не просто так голубая вишня превозносилась имперцами, не просто так кара за нанесение вреда этому дереву была столь жестока, и не на ровном месте возникло поверье, что смерть дерева предрекает суровые беды тому, кому оно принадлежит. Ведь цветы голубой вишни были воистину прекрасны.
«Они словно опустившееся на землю небо», – подумал Шао Хаотико, когда подставил под опадающий бирюзовый цветок ладонь.
Цветок казался крошечным, и, быть может, поэтому он опал раньше времени. Ему не хватило силы дожить до конца весны и стать спелым сочным плодом, чьим вкусом далеко не каждый подданный империи мог насладиться. Зато природа с любовью позаботилась о совершенстве его линий. Шесть лепестков (а не пять, как у обычной вишни) служили напоминанием о равенстве шести стихий. Ярко-жёлтые тычинки символизировали радость от присутствия магии в этом мире.
«Тычинки похожи на десятки солнц. В моей ладони словно некая иная вселенная, я держу что-то, что однажды смогло бы стать целым миром», – пришла к Шао Хаотико восторженная мысль, а потому он бережно положил цветок на белый камень возле ручья. И пусть подобная забота не изменила бы будущего – цветок неизбежно бы завял, на душе великого мага стало в разы легче.
– Тахао, – даже подозвал он своего юного ученика мягким голосом, и Тахао Литань с опаской приблизился.
– Да, мастер.
Шао Хаотико окинул мальчика внимательным взглядом. Хотя нет, уже не мальчика. За прошедший год Тахао вытянулся на добрую голову, он стал куда как больше походить на юношу. Даже голос его начал ломаться.
«Он уже так долго живёт у меня», – поразился маг. До этого ему чудилось, что не так давно привели к нему этого несмышлёныша, но в настоящий момент он по полной осознал сколь быстротечно время, а потому сказал:
– Ты давно должен был покинуть меня, Тахао.
– Мастер, – побледнел мальчик. – Вы хотите отказаться от меня? Но, мастер, я смогу, я справлюсь.
– Сколько можно пустых обещаний, – устало вздохнул маг, прежде чем посмотрел на царящие вокруг него мир и покой и продолжил. – Ты сам знаешь, я вижу в тебе лишь бесталанного ученика. Но ты упорствуешь, и это вызывает неподдельное уважение. Быть может, когда-нибудь ты, как и твой старший брат, действительно сможешь называться магом.
– Благодарю! Благодарю вас, мастер! – принялся раз за разом кланяться ученик. При этом его лицо озаряла такая счастливая улыбка, что мысленно Шао Хаотико печально усмехнулся.
«Бедный Тахао. Ты такой глупец, что нисколько не понимаешь – мои слова вызваны лишь моим сиюминутным хорошим настроением. Не изменят они твоего горького будущего, заключительное испытание ты не пройдёшь», – с грустью подумал Мастер, меняющий материю бытия, а затем отпустил юного ученика восвояси и продолжил созерцать красоту сада.
– Весна. Весна неизменно начинает новый виток спирали времени. Раз за разом тает снег, цветут цветы, дарят свежесть дожди. Весна одаряет людей красотой, как будто не знает, что всегда несёт с собой смерть. Сперва умирает снег, потом облетают цветы, и, в конце концов, дождей становится так много, что бурные потоки затопляют дома в низинах, – спустя долгое время прошептал Шао Хаотико. – Так почему эта весна наступила и отчего она столь удивительно хороша? Какую радость природа хочет подарить людям, когда нашу землю беспощадно пожирает Погибель?
Великий маг ни к кому не обращался. Он просто рассуждал вслух и предвидел, что ни к какому выводу не придёт. Апатия по новой охватывала его, и оттого он сам удивился, когда достойный ответ сам собой возник в его голове.
«Потому что природа так же упряма, как мой глупый Тахао, – вдруг понял Шао Хаотико. – Она мало чего может сама, но не желает сдаваться. Подарив столь прекрасную весну, природа призывает людей полюбить мир вокруг. Она призывает нас наслаждаться каждым днём жизни в нём, и мы… мы будем сущими глупцами, если опустим руки! Нам даровано истинное сокровище, – невольно поглядел на лежащий подле него цветок голубой вишни маг, – и только в наших силах сберечь эту драгоценность».
Шао Хаотико поднялся и ненадолго подошёл к растущей в его саду вишне. Он дотронулся лбом до шершавой коры и, нежно погладив её ладонями, сказал:
– Клянусь, я позабочусь о твоём даре.
Тёплый ветер тут же затрепал обильно поседевшие волосы мага, как если бы одобрял сказанное. Шао Хаотико мягко улыбнулся, а затем, вслушиваясь в журчание воды, отошёл от вишни и поднял с белого камня бирюзовый цветок. Он делал это бережно, как будто бы поднимал младенца.
– Ты будешь жить столько, сколько проживу на этом свете я, – тихо пообещал цветку Мастер, меняющий материю бытия.
***
– А ну признавайтесь, для чего вы меня с должности сместить решили? – грозно рявкнул на стоящего перед ним тёмного эльфа Олаф фон Дали, едва за этим самым эльфом закрылась дверь.
– Да ничего я такого не хотел. Господин фон Дали, я сам пока не понимаю как произошло то, что произошло.
Не только по виноватой интонации слов, но и судя по взлохмаченному виду профессора Аллиэра, дроу нисколько не кривил душой. Уж за своим внешним видом тёмный эльф следил. Всегда. Скрупулёзно. Порой Олафу фон Дали даже чудилось, что скорее мир рухнет, нежели некая прядка на голове его профессора некромантии не так лежать будет. Но в настоящий момент глава академии был слишком взвинчен, чтобы вот так вот взять и успокоиться.
– Вы. Мне. Обещали, что пострадает только Мила Свон! – бесцеремонно тыча пальцем в грудь дроу, гневно прокричал он. – Что вы там не так рассчитали, раз у меня в лазарете лежат двадцать два студента и даже сам преподаватель? Чем именно было то вещество, названия которого мне лучше не знать?
В кабинете повисла мёртвая тишина. Даже тиканье часов как будто растянулось, таким долгим показался Олафу фон Дали взгляд, которым Найтэ Аллиэр смерил уткнувшийся в его грудь пухленький палец ректора. Но глава академии не опустил руку. Он был настолько взвинчен, что, напротив, смело уставился в алые глаза. Ему было абсолютно всё равно, что последний из тёмных эльфов с неприязнью морщится.
– Я требую от вас ответа, – даже с гневом процедил глава академии, и профессор Аллиэр, спустя пару секунд молчания, сделал шаг назад. Только тогда, когда палец ректора перестал касаться его, он с грустью вздохнул и в усмиряющем тоне сказал:
– Господин фон Дали, токсикология вам знакома только по общему курсу. Поэтому будьте благоразумны, забудьте про свой вопрос. Я понимаю ваше желание донести до целителей хоть что-нибудь способное помочь пострадавшим, но ваши познания могут вызвать ненужные подозрения. Напомню, вещество, что мы применили, крайне редкое, – это «мы» так резануло по слуху Олафа фон Дали, что он сам невольно от тёмного эльфа отшатнулся. – Да-да, это вещество далеко не всякий эксперт определит. Поэтому нет, нет и ещё раз нет. Если его упомянут при разговоре с вами, так вы нисколько не встревожитесь из-за знакомого названия.
– Проклятье! Я и не встревожусь? Да вы понимаете, что тут вот-вот начнётся? Понимаете?! А я даже не знаю, что мне делать, – схватился он за голову. – Быть может, пока не началось следствие, вообще стоит сжечь корпус Белой Магии дотла?
Само собой, последние слова были просто следствием отчаяния, что испытывал Олаф фон Дали, а потому ему всерьёз не понравилась глубокая задумчивость на лице профессора Аллиэра. «Неужели он сейчас согласится с такой безумной идеей?» – с ужасом подумал бедный ректор, но профессор Аллиэр сказал совсем другое:
– Нет, сжигать ничего не надо. Как я вам уже не раз говорил, то вещество, что мы использовали, вряд ли будет обнаружено. И уж повести себя так, как оно получилось, это вещество тоже никак не могло. Вмешались сторонние обстоятельства, с которыми ни вы, ни я никак не связаны. Поэтому пусть их обнаруживают, это только уведёт от нас след.
– Это только от вас след уведёт. Мне вот никогда не простят такое количество погибших студентов. Понимаете, никогда!
Воскликнув так, Олаф фон Дали на негнущихся ногах подошёл к шкафчику и резкими движениями достал из него бутылку коньяка. Вот только наполнять стакан он не стал. Вместо этого глава академии энергично замотал головой и, решительно поставив бутылку на место, вернулся к себе за стол.
– Можете идти, профессор Аллиэр, – дозволил он.
– Вы уверены? Быть может, мне лучше остаться? Вы слишком напряжены, в таком состоянии хорошие мысли не приходят, а уж я точно смогу посоветовать вам что-либо дельное.
– Да вы уже мне с лихвой всего этого дельного насоветовали! Хватит с меня ваших советов, – гневно сообщил Олаф фон Дали, прежде чем заключил. – Ну уж нет, всё на этом. Что бы там дальше ни было, а на такие рискованные идеи больше вы меня никогда не сподвигнете. Услышали меня?
– Да. Услышал, – с недовольством подтвердил профессор Аллиэр. – Вот только как тогда быть, если лер Свон выживет?
– Раз выживет, то пусть живёт, – без раздумий ответил Олаф фон Дали. – Но это уже ваша забота будет, чтобы у меня в академии тишь да гладь были. Поняли вы меня? Поняли?! Чтоб я больше слыхом не слыхивал про то, что кто-либо умер или вот-вот на тот свет из-за студенческих дрязг отправится!
– Понял я вас, – демонстративно официально поклонился тёмный эльф и быстрым шагом вышел из кабинета прочь.
***
Место, куда его привели, заставило Вигора скривиться. Не так много времени прошло с тех пор, как именно здесь его допрашивали. Пожалуй, он на всю оставшуюся жизнь запомнил тот сентябрьский кошмар, и оттого сейчас испытывал неприятное чувство дежавю. То же самое строгое помещение, тот же самый угрюмый следователь, тот же член Ковена и тот же толстопуз, считающийся главой академии. Вон он стоит тем же каменным изваянием у стены. Разве что декан факультета Чёрной Магии выглядел обыденно, а не так паршиво как тогда, да ещё отчего-то профессор Август Нейр припёрся.
– Садитесь, – потребовал следователь, и Вигор раскованно сел в хорошо знакомое ему жёсткое кресло без обивки.
– Ну-с, чего вам на этот раз? Или заново вспоминать, как я с одним парнишей некую гробницу грабанул, а он меня кинул на фолианты, в которые мне так нос хотелось сунуть? Или про то, как после я его едва узнал, так он изменился, или про то… Право, вам что, больше некому страшилки на ночь рассказывать?
– Лер Рейн, я бы рекомендовал вам вспомнить где вы находитесь и перед кем, – тут же пригрозил профессор Аллиэр, и Вигор грустно вздохнул. Как бы ни хотелось ему поартачиться, делать этого действительно не стоило.
– Простите, просто я не люблю, когда меня посреди ночи с девки стаскивают и не пойми куда волокут, – вынужденно буркнул он, и следователь, нехорошо зыркнув на бывшего каторжника, сказал:
– Подобное никогда не происходит просто так.
– Да уж ежу понятно, а потому содействовать вам я готов, – недовольно сообщил Вигор, прежде чем полюбопытствовал: – Так о чём спрашивать будете?
– Расскажите следствию, как вы связаны с некой Милой Свон.
– С некой? – невольно поднял брови Вигор. – Вообще-то мы считай два года учимся вместе.
– Так как вы связаны с ней?
– Эм-м, полагаю, мне сейчас не стоит вспоминать, что она меня пырнула ножом?
Вигор и не хотел дерзить, у него это завсегда само собой получалось. И нахмурившиеся лица смотрящих на него людей дали ему ясно понять, что ведёт он себя не так, как ему полагается. Совсем не так.
– Ну, я хочу сказать, что мы только учёбой связаны. Всё на этом, – ответил он как можно равнодушнее. На самом деле причина, отчего его вдруг посреди ночи вытащили из Вирграда, сама собой напрашивалась.
«Не иначе Милка попалась», – рассудил Вигор.
– То есть вы никогда не желали ей смерти и не думали отомстить за ранение?
– Эм-м, нет.
– Подтверждаю, – вклинился в разговор профессор Аллиэр. – Вскоре как было принято решение о возможности лера Рейна продолжить учёбу, он навестил лер Свон и подарил ей свой нож. Тот самый нож, который чуть не убил его самого. Я был невольным свидетелем происходящего и поэтому готов заверить – лер Рейн и лер Свон помирились.
Защиты от своего декана Вигор никак не ожидал, а потому с уважением посмотрел на него. Профессор Аллиэр, однако, не ответил ему взглядом. Он продолжал смотреть на следователя и члена Ковена.
– В таком случае, быть может вам известно, кто бы мог желать ей смерти?
– Что? – неподдельно удивился вопросу Вигор, так как всецело ожидал, что его вот‑вот начнут расспрашивать чем это он помог Милке в проникновении в дом лера Грумберга. – Погодите, она умерла, что ли? Поэтому я здесь? Проклятье, да я был Вирграде! Я ушёл туда сразу после занятий.
– Вам известно по какой причине Мила Свон носила при себе универсальное противоядие?
– Слушайте, да откуда мне знать, что у этой девчонки в голове сидело? Она вечно жрала всякую дрянь, может поэтому. Главное, я тут вообще не при делах!
– Мы не обвиняем вас в убийстве, лер Рейн, так как никакого убийства по итогу не произошло, – посчитал нужным сообщить следователь. – Но следствию определённо хочется знать кто именно послужил причиной произошедшей трагедии.
– Трагедии? Профессор Аллиэр, о какой именно трагедии идёт речь? Я ничего не понимаю, – требовательно обратился Вигор к тому единственному, в чьём лице увидел поддержку.
– Во время практического занятия по целительству произошло что-то, из-за чего мэтр Оллен и ещё двадцать два студента сейчас лежат в лазарете. У всех этих людей серьёзно повреждены лёгкие, и, помимо этого, большинство из них впали в глубочайший сон. Целители сейчас вовсю бьются над тем, чтобы вернуть их сознание в реальный мир, но ситуация к лучшему разрешилась не со всеми. Вне опасности жизнь лер Свон, так как она, видите ли, приняла универсальное противоядие, и ещё трёх студентов, что своевременно покинули аудиторию. Также, верится в благополучие мэтра Оллена.
– Такого специалиста по ядам можем потерять, – непритворно горько вздохнул Август Нейр. – Не иначе именно его понимание действия токсинов помогло ему в произошедшей неразберихе.
– Скорее всего, – сухо подтвердил профессор Аллиэр, прежде чем вновь посмотрел на Вигора. – Нам интересно, известно ли вам о подоплёке произошедшего?
– Эм-м, нет.
– Тогда посмотрите на список пострадавших, – протянул лист следователь. – Быть может, вы готовы поделиться некими подозрениями?
Делиться с законниками некими подозрениями Вигор отнюдь не собирался. Чай он не был идиотом, чтобы не домыслить итог такого содействия. Стоило бы ему сознаться, что да, группа сплотилась против лер Свон, как ему тут же бы припомнили сколько дней он хранил гробовое молчание обо всём этом и в скольких сборищах поучаствовал. Вот только вынужденно на список пострадавших Вигор посмотрел, и в результате, к своему стыду, с мимикой он не справился.
– Кажется, вы что-то заметили.
– Да, – пришлось сознаться Вигору. – Меня удивило имя Катрины Флетчер. Она ж вроде как на целителя учится, захрен… эм-м, простите. Ни к чему ей курсы мэтра Оллена.
– А знаете, что нам ещё интересно? – выразительно уставился на Вигора следователь. – Отчего-то в кармане платья лер Флетчер оказалось очень интересное универсальное противоядие. Вот точь-в-точь в такой же упаковке, в какой оно было у лер Свон. Причём по штампу аптекаря я смог с лёгкостью выяснить, где его покупали.
– И?
– Увы, аптекарь не вспомнил ничего о неких студентках академии. Зато он сказал, что где-то пару недель назад к нему заглянул некий темноволосый студент с факультета Чёрной Магии. Начальный курс, судя по форме. И вот этот студент сразу две порции приобрёл.
– И?
– Лер Рейн, вы мне тут глупца из себя не стройте. Что вы на это сказать можете? Быть может, раскроете от кого вы планировали защитить лер Свон и лер Флетчер?
– Ну-с, вы это себе лихо напридумывали! – бойко хохотнул Вигор. – Да я на девок трачусь только если в борделе. Вот ещё деньгами сорить.
– Но однажды это именно вы лер Свон от серьёзной беды уберегли.
– Это было между делом. Я так-то больше избавлялся от одного сущего урода, мешающего жить мне.
– Нет, бесполезно с ним разговаривать. Что-то он опять скрывает, но снова совсем не то, – вдруг подал голос архимаг, и Вигор тут же доброжелательно ему улыбнулся.
– Вот, послушайте здравомыслящего человека. В конце концов, в нашей группе не у одного меня такого цвета космы. Лер Грумберг и его дружок лер Лёгьер тоже в аптеку могли заглянуть. Не описал ли случаем аптекарь именно их рожи?
– Нет, не описал, – сухо ответил следователь. – К сожалению, он запомнил лишь форму и цвет волос, а таковым в вашей группе обладает много кто.
– Так вот других и допрашивайте, а я со всем этим ну никак не связан. В конце концов, на меня одного со всей группы такой знатный маячок навешен. Без вот их ведома, – мрачным взглядом Вигор указал на профессора Аллиэра и главу академии, – я шага в сторону сделать не могу. А потому нечего меня в чём-то обвинять, вам уже достоверно известно – ни в какой аптеке я даже близко не был.
– Хорошо, тут вы правы, – продолжая пристально глядеть на Вигора, признал следователь. – Но отчего ваша группа в полном составе покинула академию нынче вечером?
– Хм, да гуляли мы.
– И где сейчас ваши одногруппники?
– Ну, рассказать я вряд ли смогу. В Вирград я как-то больше напрямую до борделя и обратно, названия улочек знаю плохо. А вот показать – это вот можно, – Вигор даже широко улыбнулся. – Это я прям с удовольствием. А то чего, одному мне вы выходной испортите, что ли?
***
Найтэ не зря постарался сделать так, чтобы первым на допрос привели именно Вигора Рейна. Уж этому студенту могло хватить смекалки как предупредить одногруппников, чтобы они о своём намерении убить лер Свон крепко держали язык за зубами. Следствию такого знать не полагалось. Достаточно, что некие подозрения из-за неумолкающих разговоров о предстоящем ритуале посвящения в магическое братство у архимага и следователя всё же возникли. Это делало намерение Найтэ подвести происшествие под категорию несчастного случая делом ой каким нелёгким. А тут ещё и эти два универсальных противоядия из одной аптеки. Откуда они? Отчего?
«Саймон Сильвер, больше некому», – предполагал тёмный эльф, а потому ощутимо напрягся, когда этот самый студент вошёл в комнату для допроса.
– Моё почтение, – вежливо поприветствовал присутствующих выходец из купечества.
– Садитесь, лер Сильвер, – устало произнёс следователь, указывая на жёсткое деревянное кресло. Сделано неудобным это сидение было намеренно. Будучи на нервах, люди на нём начинали елозить.
– Ух, кто только это кресло делал? – сев, возмутился Саймон Сильвер. – Господин фон Дали, вам определённо стоит подумать о том, чтобы нанять мастера. Тут нужно обивку хотя бы сделать. А ещё лучше это кресло продать и за ту же цену новое купить. Я знаю хорошего мебельщика в Вирграде, вы не пожалеете.
«Да я уже жалею, что всю вашу группу в студенты академии зачислил!» – говорил взгляд несчастного ректора, но вслух он в строгом тоне совсем другое сказал:
– Вы здесь не для того, чтобы имущество академии обсуждать. Лучше скажите, как вы связаны с Милой Свон?
– Так мы живём бок о бок на кафедре некромантии. Соседние комнаты. И учимся мы в одной группе.
– Это нам известно, но каковы ваши взаимоотношения? – решил выяснить архимаг.
– Ну, то ссоримся, то миримся. Чаще всего, вообще не обращаем внимания друг на друга. Видите ли, Ваше магическое величие, у лер Свон опасная репутация, а у меня большие планы на собственное будущее.
«Молодец! – мысленно похвалил лера Сильвера Найтэ. – Какой молодец! И вообще, вся группа у меня отличная. Никто нигде не спотыкнулся. Эх, надо будет леру Рейну самый лёгкий билет на экзамене подсунуть, сумел он таки всех предупредить. Вот это пройдоха!».
– В таком случае объяснитесь, – потребовал следователь. – Отчего вы в начале марта приобрели в Вирграде две порции универсального противоядия?
– Эм-м, а это разве противозаконно?
Все присутствующие довольно переглянулись. Они обрадовались, что наконец-то выяснили, кем оказался тот таинственный покупатель. Найтэ тоже торжественно приподнял уголки губ, хотя на самом деле испытывал совсем другие эмоции. Он злился, что нисколько не заподозрил лера Сильвера в подобной расточительности. Уж ему, как истинному отравителю Милы Свон, следовало бы удостовериться, что молодая женщина не избежит своей участи по причине банальной предосторожности.
«Обошёл меня, мерзавец. И ведь как скрытно сумел всё проделать, раз я ничего не заподозрил», – злился Найтэ.
– Нет, не противозаконно. Но нам важна причина.
– Причина? Я это противоядие хотел перепродать. Кое-кто спросил, могу ли я за кое‑какие нужные мне для учёбы вещи купить в городе такую вот штуку. Я и купил, – спокойно признался лер Сильвер.
– Именно две порции? – уточнил следователь, и студент тут же звонко хохотнул.
– Ха, раз образовался спрос, то почему бы и нет?
– То есть вам смешно? Кто-то всерьёз беспокоился за свою жизнь, а вам всё ещё смешно? Даже, сидя передо мной, смешно.
– Нет. Я ведь не смеюсь над тем, что вы озвучили, а над тем, какую глупость я тогда совершил, – развёл руками лер Сильвер. – Ладно у Катрины Флетчер действительно ситуация. Но кому бы ещё могло понадобиться такое дорогое противоядие? Я как сейчас помню, что вошёл в свою комнату, положил эти два крошечных пакетика себе на кровать и подумал, что давненько столь напрасно деньги не терял.
– Погодите. Ситуация у лер Флетчер? – оживился архимаг.
– Разумеется, – подтвердил студент. – Вот только это не моя тайна, так просто я не могу её рассказать. Сожалею, но за просто так никак не могу. Это не в моих правилах.
– Хм. Звучит так, будто вы предлагаете нам эту тайну купить, – грозно уставился на допрашиваемого архимаг.
– Эм-м, это было бы хорошо, конечно, но нет. Скорее, мне нужна серьёзная причина. Будет не очень-то хорошо, если я утрачу доверие некоторых своих друзей.
– Господин фон Дали, да я смотрю ваши второкурсники фору любому замшелому преступнику дадут, – с некими нехорошими нотками в голосе обратился к главе академии следователь. – Вы уж смотрите, чтобы они со стези магии не сходили, а то в другой раз, глядишь, разговаривать мне с ними придётся незадолго, как они будут болтать ногами на виселице прямо перед королевским дворцом. Предпосылки для этого все имеются.
– М-да, совсем другая молодёжь пошла, – осуждающе покачал головой архимаг, и Найтэ решил вмешаться в происходящее.
– Лер Сильвер, вообще-то идёт следствие. И если вы этому следствию сейчас не посодействуете, то запросто друзей лишитесь. Абсолютно всех друзей. Уж я за этим лично прослежу.
Угроза подействовала. Лер Сильвер нервно заёрзал на стуле и после, грустно вздохнув, сообщил:
– У лера Грумберга с лер Флетчер была интрижка, а человек он мстительный. Она переживала за свою жизнь.
– И, не иначе, лер Свон, тоже за свою жизнь из-за него переживала? – уточнил архимаг.
– Верно.
Столь короткое слово, а глава академии вдруг сделался пунцовым. Найтэ видел, какое беспокойство возникло на лице Олафа фон Дали. Нынешние проблемы могли стать только цветочками по сравнению с тем кошмаром, что руководству академии мог устроить нынешний граф Мейнецкий – отец Антуана Грумберга.
– Собственно, признайтесь, – между тем продолжил говорить архимаг, – именно по этой причине вы купили две порции противоядия?
– Нет, не по этой, – твёрдо ответил лер Сильвер. – Я же знал, что у лер Свон нет денег. И ранее она ко мне никогда не обращалась. От неё ни разу не было просьб купить ей что‑либо за личные вещи, поэтому глупо было бы на такое рассчитывать.
– Но как-то же этот порошок у неё оказался. Значит, вы продали его ей.
Найтэ напрягся, так как наступил самый опасный момент. Присутствующим уже было известно, что противоядие лер Свон досталось просто так. Она сама об этом рассказала, когда очнулась. Большего ей ещё как-то хватило ума не сообщать, но об этом она проболталась.
– Я уже говорил, что конкретно сглупил. Лер Свон средств купить у меня противоядие не имела, а прочие студенты в таком товаре не нуждались. Поэтому я отдал ей этот порошок и всё.
– Просто так? – сузил от недоверия глаза следователь.
– Нет, с умыслом. Лер Свон, конечно, не на хорошем счету, но я бы всё равно с удовольствием пару-тройку раз принял от неё благодарность. Если вы понимаете, какого рода благодарность я имею в виду, – масляно улыбнулся лер Сильвер. И хотя Найтэ прекрасно видел, что тот играет на публику (уж тёмный эльф прекрасно изучил своего студента), зубы его всё равно невольно заскрежетали. – Так это противоядие могло принести хоть что-то полезное. Всё же срок годности у него не самый долгий, смысл хранить и беречь?
– Можете идти, лер Сильвер, – подумав, дозволил следователь и, стоило студенту закрыть за собой дверь, этот мужчина тут же брезгливо поморщился.
